Убийство в Хогвартс-экспрессе (джен)

Хогвартс-экспресс, мчащийся в заснеженную даль, пел под перестук колёс. За окнами постепенно скрывался из виду наряженный к Рождеству Лондон. Тем временем Гарри Поттер, Рон, Гермиона, Молли и Артур Уизли сидели в седьмом купе, куда пару минут назад предложила переместиться чете Уизли Гермиона, когда друзья пришли поздороваться с ними в купе к Лонгботтомам.

— Артур, посмотри, тут совсем ничего не изменилось, — окинув купе взглядом, воскликнула расчувствовавшаяся Молли. — Помнится, недавно мы с тобой Рона и Джинни в Хогвартс провожали, а скоро и они своих Джеймса, Альбуса и Розу отправят, — тихо проговорила она, промокнув глаза платком. — Как быстро растут дети!

— Ещё лет девять, как нескоро, — поправил мать Рон.

— В случае Джеймса — семь, — внёс ясность Гарри.

— Это вам сейчас так кажется. А потом время пролетит, и не заметите, — уже с тёплой улыбкой настаивала на своём Молли.

— Дорогая, не пугай их. В жизни всё идёт своим чередом, — философски изрёк Артур, мечтательно смотря в окно.

Миссис Уизли ещё несколько раз ностальгически вздохнула и достала из сумки бумажный пакет.

— Будете сэндвичи? — заботливо спросила она.

— Нет, спасибо, мы не голодны, — нестройным хором ответили все трое, прекрасно зная, что в сумочке Молли помимо сэндвичей могут оказаться кастрюля супа, мясной пирог, десерт и ещё полкухни Норы, и она не будет спокойна, пока не убедится в том, что все сыты. Произойдет же это очень нескоро.

— Не откажусь, — улыбнулся Артур, раскрывая «Ежедневный пророк».

Молли протянула сэндвич мужу, и смерила остальных фирменным неумолимым взглядом, но, убедившись в некритичности ситуации, передумала заводить серьёзный разговор о правильном питании, убрав всё назад.

Ещё немного обсудив дела в Норе, в министерстве магии и магазине вредилок, Гарри, Рон и Гермиона засобирались в своё купе. Артур так увлёкся чтением газеты, что за весь разговор проронил лишь пару фраз, поглощённый миром букв и страниц.

— Мы позже зайдём к вам, сразу после того, как навестим Джорджа и Анджелину, — пообещала Молли, выуживая из сумки вязание.

Гарри, Рон и Гермиона согласно кивнули и направились к выходу.

— Мистер Уизли, — позвал Гарри, остановившись на пороге купе.

— Да, Гарри? — подняв на него растерянный взгляд, спросил тот. — Что-то не так?

— «Ежедневный пророк». Вы держите его вверх ногами.

— Ой, точно! — щёлкнул себя по лбу Артур.

— Как можно быть таким рассеянным? Сначала проспал, теперь… — на этом Поттер решил удалиться, бесшумно выскользнув из купе.

Гермиона и Рон стояли рядом, дожидаясь друга.

— Пойдемте в купе к Дину Томасу, — предложил Рон. — Наверняка там сейчас Невилл.

Спустя пару минут они уже сидели впятером, разглядывая громадные прямоугольные свертки повсюду: одни лежали на полках и под сидениями, другие парили под потолком, третьи заняли стол, почти полностью закрыв собой окно.

— Портреты, — опережая вопросы пояснил Дин. — Мне заказали нарисовать их к юбилею победы. Уменьшать волшебные картины нельзя, изображения начинают ругаться и краска портится, вот и приходится везти их так. Ужасно неудобно, — пожаловался он.

— И шумно, — добавил Невилл. — Полная дама весь семестр не давала ученикам спать, постоянно напоминая о скором «приезде» своей родственницы. Да и остальные портреты будто с ума посходили, просили передать тебе, Дин, их просьбу о картине с пляжем. Видите ли, «значимые для волшебного мира полотна» зимой простывают и требуют места для профилактики здоровья! — возмущался Невилл, а остальные еле прятали улыбки. Нелепость требований не давала им понять всего негодования друга.

— Я поговорю с ними, — пообещал Дин. — Надеюсь, мне удастся их убедить, что местом для «профилактики здоровья» служит больница Святого Мунго, а не курорт, — тут уж заулыбались все, вообразив такую беседу и опешившие лица на картинах.

— Чуть не забыл, — бросив взгляд на часы, сказал Невилл и поднялся с места. — Я обещал напомнить бабушке, что пришло время пить зелье.

— Мне тоже нужно сделать ещё пару набросков для Макгонагалл, — сообщил Дин, устало потирая виски. — Никогда не думал, что наша декан такая привередливая. Она отклонила уже двадцать моих рисунков.

Пожелав Томасу удачи, друзья покинули купе. Невилл, услышав властный голос Августы, обречённо вздохнул и направился к своему месту. Гарри, Рон и Гермиона проводили Лонгботтома сочувственными взглядами и уже собирались пойти к себе, как вдруг кто-то рванул дверь соседнего с Дином купе, да так сильно, что стекло задрожало, угрожая осыпаться каскадом осколков. В коридор вылетел Ричар Аморэн с перекошенным от гнева лицом.

— Квиззи! — рявкнул он в пустоту.

В ту же секунду перед ним с хлопком появился домовик в грязной робе.

— Да, хозяин, — дрожащим голосом пропищал домовой эльф, с ужасом уставившись на Аморэна.

— Ты сделал это?! — взревел тот, схватив испуганного Квиззи за грудки и с силой тряхнув. — Отвечай, жалкая тварь!

— Вы не имеете право так разговаривать с ним, Аморэн, — встряла Гермиона, направив на репортёра палочку. — Отпустите домовика, если не хотите отправиться в Азкабан за нарушение закона.

— Тебе там самое место, — вспылил Рон, прожигая его взглядом.

Аморэн лишь презрительно посмотрел на них, явно не собираясь подчиниться. Но, заметив рядом с Уизли главу аврората, выпустил полуживого Квиззи, прорычав, чтобы тот убирался. Черные глаза репортера нервно подёргивались.

— Министерские ищейки, — брезгливо поморщившись, выплюнул он. — Я напишу разгромную статью о том, чем занимается отдел магического правопорядка, вместо защиты достойных волшебников покрывая всякую рвань.

— Где вы нашли достойного, Аморэн? — спокойным тоном спросила Гермиона, но Гарри видел, что она едва сдерживает злость. Ему и самому захотелось разобраться с репортером, отправив нарушителя под суд.

Аморэн, ничего не ответив, скрылся за дверями купе, запечатывая их заклинанием. Прежде чем происходящее внутри скрыли появившиеся на дверях шторки, Гарри сумел разглядеть на окне надпись: «Ты заплатишь за всё». «Похоже, именно это вывело его из себя, — догадался Поттер, следуя за Гермионой и Роном, — но домовик никогда бы не написал такого, он слишком сильно боится хозяина. Если не он, то кто?» — размышлял Гарри, усаживаясь на диван.

— Почему Аморэн ещё на свободе? — распылялся возмущённый Рон, Гермиона же, напротив, выглядела расстроенной.

— Давай не будем говорить об этом, — тихо попросила она. Ежедневные опровержения фактов из статей Аморэна без того сильно утомляли, а теперь и вовсе грозили нервным срывом. — Мы всё-таки едем на праздник.

Больше они к произошедшему не возвращались. Гермиона, по своему обыкновению, читала книгу, а Гарри и Рон, как в школьные времена, играли в шахматы, которые Уизли всегда носил с собой.

— Как будто снова учиться едем, — весело проговорил Рон, в очередной раз обыграв друга. — И сейчас откроется дверь, высунется какая-нибудь запыхавшаяся третьекурсница, чтобы передать приглашение в «Клуб слизней», а потом Гермиона выйдет в коридор призывать к порядку шумных первокурсников.

— Нет, Рон, скорее появится отвратительно хихикающая Лаванда Браун и нарисует на стекле корявое сердце, — раздраженно проговорила Гермиона, ни с того ни с сего переменившись в лице.

Уизли опешил от такой перемены, чувствовав, что несмотря на замужество и рождение Розы, жена не забыла его отношений на шестом курсе. — Что же ты не вспоминаешь ваши поцелуи в общей гостиной? Может, мне лучше называть тебя Бон-Бон?

— Гермиона, ты же знаешь, что это было ошибкой, — ответил он, смотря ей прямо в глаза, но та скрыла лицо за книгой.

Словно по волшебству дверь отворилась, и оба вздрогнули. Но вместо любительницы Прорицаний перед ними предстала пожилая волшебница с ямочкой на подбородке и неизменной тележкой в руках.

— Хотите перекусить? — с улыбкой спросила она.

Гермиона отрицательно покачала головой, но Рон слишком хорошо изучил её, поэтому купил тыквенное печенье и парочку шоколадных лягушек. Гарри, хоть уже и не был первокурсником, впервые увидевшим волшебные сладости и желающим попробовать каждую, всё-таки купил несколько лакричных котелков и шоколадную лягушку, когда-то оказавшую помощь ему и его друзьям. Расплатившись, он взял покупки, но обнаружил в них лишнее.

— Я не брал «Берти Боттс», — немного неловко сказал Гарри, возвращая на место пакетик с круглыми конфетами-драже.

— Нет-нет, — остановила его продавщица. — Это подарок в честь Рождества. Говорят, что эти конфеты способны решить любую проблему, — указав взглядом на Гермиону, загадочным тоном поведала она, словно раскрыла самый главный секрет на свете, и протянула такой же пакетик Рону.

Подмигнув им напоследок, волшебница продолжила свой путь, толкая тележку дальше.

Гарри затворил дверь и вернулся на свое место.

— Гермиона, будешь тыквенное печенье? — предложил ей Рон, но та даже не удостоила его взглядом.

— Может тогда «Берти Боттс»? — вспомнив слова продавщицы, попытал удачу Поттер, раскрывая пакетик с драже.

— Большое спасибо, Гарри, — всё ещё игнорируя присутствие мужа, поблагодарила Гермиона и взяла красную конфетку.

Рон огорчился, но не собирался сдаваться, избрав другую тактику примирения.

— Какое же вкусное печенье! — театрально восхитился он, специально придвинув коробку ближе к Гермионе. — Гарри, ты только попробуй, какой у него богатый тыквенный вкус, просто пальчики оближешь. Такое свежее, будто только испекли, а как хрустит… И никаких подслащающих зелий и эликсиров, настоящая тыква, даже лучше, чем сок в Хогвартсе.

Поттер усмехнулся, наблюдая за стараниями друга. Гермиона, хоть и не смотрела на мужа, но уже смягчилась, украдкой улыбаясь, когда считала, что этого не заметят. Наконец, сдавшись под напором Рона, она откровенно засмеялась.

— Уговорил, дай попробовать это «кондитерское чудо», — протянула руку к коробке Гермиона. — Тебе нужно работать в «Сладком королевстве». С такой рекламой их продажи просто взлетят.

Рон улыбнулся, празднуя маленькую победу, пусть и не совсем понимая смысл слова на букву «р». Гарри обрадовался примирению Уизли. «Похоже, продавщица действительно была права», — подумал он и съел синюю конфетку, втайне надеясь, что и ему повезёт помириться с Джинни.

— Нужно будет на обратном пути купить сладостей Розе, — предложил Рон, вспоминая свою улыбающуюся дочурку.

— Ей только недавно исполнилось два года, сладкое будет вредно, — возразила Гермиона, не отрывая взгляда от книги.

— А мы возьмём немного, — парировал он. — Не лишать же нашу дочь радости, тем более она сама просит. Если бы ты ей больше разрешала, — закончить фразу он не сумел, замерев под испытующим взглядом жены.

— Она давно бы попала в больницу Святого Мунго с целой библиотекой заболеваний благодаря её отцу, — выпалила Гермиона, яростно захлопнув книгу. — Если бы ты чаще проводил с ней время, а не бежал в любую свободную минуту на матчи по квиддичу, то мог бы понять, что Розе прежде всего нужно твоё внимание, а не гора лакричных котелков и шоколадных лягушек.

— Значит, я, по-твоему, плохой отец? — вскричал задетый Рон, вскакивая на ноги. Она подскочила следом. — Конечно, куда уж мне до нашей умницы Гермионы, знающей всё на свете. Только куда девались твои прославленные мозги, когда ты соглашалась стать моей женой? Не умнее ли было выбрать ненаглядного Вики с его милыми письмами, по сотни ошибок в каждом? Уж он-то точно знаток детей и ярый противник квиддича.

Гарри смотрел и не понимал, как остановить эту внезапно вспыхнувшую ссору. Оба его лучших друга были на взводе, совершенно не контролировали себя и свои слова, прямо как на Святочном балу на четвёртом курсе.

— Что молчишь? Неужели нечего сказать? Нет, вы только подумайте, всезнающей Гермионе нечего ответить!

Раздался звук пощёчины, и раскрасневшаяся от обиды Гермиона в слезах выбежала из купе. Рон остолбенел, коснувшись рукой покрасневшей щеки.

— Мерлин, что я наделал, — сокрушённо прошептал он, осознав свою вину.

Не медля ни секунды, Рон пулей вылетел за дверь, побежав вслед за Гермионой, скрывшейся в направлении двух свободных купе. Гарри остался в одиночестве, понимая, что им нужно поговорить с глазу на глаз. Невесело вздохнув, он принялся ждать их возвращения. Поттер посмотрел в окно, любуясь снежными полями, похожими на пенные шапки вздымающихся волн, надеясь, что у Уизли всё разрешится благополучно. Благодаря мерному покачиванию поезда Гарри действительно почувствовал себя на качавшимся в море корабле, куда так давно хотела поехать на отдых Джинни, а он всё не мог из-за бесконечной работы. Мысли в голове тяжелели, глаза постепенно закрывались, рисуя перед ним образ любимой жены и детей в окружении морского пейзажа, от красоты которого захватывало дух. Гарри мимолётно подумал о том, что ему всё же стоило выпить перед дорогой любимого кофе, чтобы не уснуть, но эта мысль сразу же покрылась легкой дымкой, разрывая последнюю связь с реальностью и оставляя его наедине с летом, палящим солнцем и морским бризом. Гарри откинулся на спинку дивана и уснул. Ещё никогда его сон не был так прекрасен.

* * *

Гарри рывком поднялся на диване, обескураженно гладя по сторонам после недолгого сна. Напротив сидели Рон и Гермиона, смущённо потупив взоры в пол.

— Сколько времени? — всё ещё сонным голосом спросил Гарри, сняв очки и потерев глаза рукой.

— Половина второго, — ответила Гермиона, посмотрев на наручные часы.

Гарри никак не ожидал, что проспал всего пять минут. Надев очки обратно на нос, он всё же решил проверить время на собственных часах, вспоминая жалобы Гермионы на неточность волшебного механизма, но циферблат его собственных показал то же время.

— Извини, что тебе пришлось видеть это, — прерывая молчание, немного сконфуженно проговорила Гермиона, искренне жалея, что Гарри стал свидетелем неприятной ссоры.

— Не знаю, что на нас нашло, — вторил ей Рон, в замешательстве почесав затылок. — Всё было спокойно, а потом мне будто медальон Слизерина повесили. Я даже и забыл, что умею так злиться.

— Не вини себя, мы оба хороши, — мягко проговорила она, накрыв его ладонь своей. — Хотя я тоже не помню ничего, кроме резкого припадка гнева, — чуть тише произнесла Гермиона, но, опомнившись, осеклась. — В любом случае я рада, что мы помирились.

Вопреки ровному голосу подруги, Гарри чувствовал, что собственные тихие слова, сказанные случайно, очень волновали её. Он догадался, что Гермиона более серьёзно отнеслась к фразе Рона, чем хотела дать им понять. Такова уж она была — не выказывала и толики подозрений, прежде чем не убеждалась в их объективности. Гарри же по долгу службы привык внимательно рассматривать каждую деталь, пусть она и казалась обычной на первый взгляд. Поэтому сейчас, вспоминая все обстоятельства ссоры, он постепенно убеждался, что конфликт произошёл не случайно. «Может, кто-то хотел намеренно поссорить их? — размышлял Гарри. — Но зачем, если они в итоге помирились?» — мысленно вопрошал себя он. Ответ появился сразу же — раздуть из истории скандал.

— Вы никого не заметили, когда выходили из купе? — спросил Поттер, проверяя свои подозрения. — Может, слышали шаги?

«Аморэн обещал отомстить, а для этого нет ничего лучше семейного скандала», — вспомнил он, получая ещё одно подтверждение теории причастности репортёра.

— Нет, мы были одни, — ответила Гермиона. — Правда, в конце из своего купе выглянула Молли, видимо, она услышала нас, мы же остановились возле соседнего, пустого, — добавила она, испытывая неловкость. — Почему ты спрашиваешь, Гарри?

— Потому… — договорить он не успел.

В купе и за его пределами наступила кромешная тьма. Весь мир словно лишился света.

— Люмос, — произнёс Гарри, мгновенно достав палочку из кармана мантии, но огонёк на конце палочки и не думал зажигаться.

— Перуанский порошок мгновенной тьмы, — в сердцах воскликнула Гермиона, озвучив опасения Поттера.

Все трое крепко сжимали палочки в руках, прислушиваясь к каждому шороху. Послышались громкие шаги. Вдруг темнота отступила также быстро, как и началась. Вновь обретя способность видеть, Гарри, Рон и Гермиона выскочили в коридор, заметив стремительно удаляющуюся фигуру в чёрной мантии. Гарри, быстро среагировав, метнул оглушающее заклинание, но ему не суждено было найти цель, потому как поезд тряхнуло с огромной силой. Экспресс буквально подскочил на рельсах и остановился. Вокруг состава образовалась снежная буря, яростные вихри которой отразились в каждом окне коридора.

Гарри чудом удержался на ногах и побежал в сторону выхода, куда ранее направлялся незнакомец. Однако возле запертой двери никого не оказалось. Гарри попробовал открыть её заклинанием, проверил закрытый переход в другой вагон, но ни одна дверь не поддалась даже особым отпирающим заклятьям. Невербально использовав гоменум ревелио и не обнаружив никого в тамбуре, Гарри вернулся к друзьям. В коридор вышли остальные пассажиры. Все выглядели крайне удивлённым и растерянными, изменились даже вечно надменные лица четы Малфоев.

— Гарри, Гермиона, Рон, вы целы? Никто не пострадал? — со свойственным ей беспокойством обратилась к героям Молли.

— Всё в порядке, — ответила Гермиона, желая успокоить взволнованную свекровь.

— Что произошло? Почему поезд остановился? — громко вопрошала Августа Лонгботтом, скрестив руки на груди.

Гарри внимательно посмотрел в окно, за которым бушевала стихия. Столб снега поднимался до самого неба, грозясь обрушиться на экспресс. Когда-то он уже видел подобное в своей аврорской службе.

— Кто-то использовал перуанский порошок мгновенной тьмы и произошёл магический выброс, — ответил Гарри, посмотрев на Малфоя. — Выброс оказался очень сильным и запечатал выходы из вагонов и переходы между ними. Нужно сообщить об этом машинисту, чтобы он связался с Хогсмидом и министерством.

Послышались недовольные вздохи.

— Я поговорю с машинистом, — сказала Гермиона и удалилась.

— И сколько мы здесь пробудем? — нетерпеливо спросила Астория Малфой, смерив присутствующих холодным взглядом.

— Пока не появятся сотрудники министерства и не устранят последствия выброса, — объяснил Гарри.

— Я спросила сколько, и хочу получить точный ответ, — надменно потребовала та.

Анджелина и Молли недовольно поморщились.

— Машинист сказал, что не сможет послать сову на станцию, — сообщила Гермиона, вернувшись с неутешительными новостями. — Остаётся ждать, когда в Хогсмиде заметят отсутствие поезда и свяжутся с министерством, но это произойдёт не раньше вечера.

Услышав это, пассажиры разом поникли. Малфои начали возмущаться, что не намерены сидеть в этой глуши, но их почти никто не слушал. Никому не хотелось встретить Рождество в Хогвартс-экспрессе, но другого выхода не было.

— Макгонагалл действительно удалось сделать так, что этот праздник запомнится надолго, — сокрушённо проговорил Рон.

— При этом даже не доезжая до Хогвартса, — поддержал брата Джордж. — В следующий раз полечу на метле, она уж точно не застрянет, — попытался разрядить обстановку он, но всем было не до смеха.

— Говорила же тебе, что камином будет быстрее, — причитала Молли, осуждающе взирая на мужа. — Нет же, ему всё не терпелось изучить принцип хода. Теперь доволен?

— Вполне, — согласился Артур. — Неплохо было бы ещё багажное отделение посмотреть, говорят там, — размышлял вслух он, но умолк под недовольным взглядом жены.

— Почему нельзя просто аппарировать? — спросил озадаченный таким положением вещей Дин. — Или послать патронуса?

— Потому что на Хогвартс-экспресс нанесены антитрансгрессионные чары, а патронуса, как и сову, поглотит магическая буря, — ответила Гермиона. — Даже портал в данном случае бессилен.

— Никогда не понимал, зачем обычному школьному поезду антитрангрессионные чары, — признался Невилл.

— Для предотвращения побега учеников, — объявила продавщица сладостей, стоявшая с тележкой возле самого последнего пустого купе. — Никто не сможет убежать с Хогвартс-экспресса!

— Нашли, чем гордиться, — фыркнул Джордж. — У нас тогда почти получилось, — добавил он, и во взгляде ведьмы мелькнула угроза.

— Должен же быть ещё какой-нибудь выход, — никак не желал признавать очевидное Дин.

Гарри не хотелось его расстраивать, но он знал, что ответ будет отрицательным.

— Есть один способ, — неуверенно начала Гермиона, и все разговоры разом затихли. Все внимание пассажиров было обращено к ней. — Возможно, домовик Аморэна сумеет переместиться отсюда в министерство, — подала идею Гермиона, вспомнив несчастного эльфа. — Где, кстати, он сам?

Гарри только сейчас заметил отсутствие репортёра. «Может, это он использовал перуанский порошок и скрылся в чёрной мантии? — предположил он. — Нет, ведь почти сразу после этого произошёл магический выброс, и двери выхода закрылись. В тамбуре также никого не было. Значит, он прячется в купе». Дин, ближе всех стоящий к купе, постучал. Ответа не последовало. Тогда он попробовал открыть дверь, но та была заперта.

— Открой заклинанием, — властно произнесла, будто приказала Августа Лонгботтом.

Дин проговорил отпирающее заклинание, и дверь отворилась. Заглянув внутрь, он замер как вкопанный, не решаясь войти. Его лицо выражало ужасное смятение. Гарри понял, что в купе произошло что-то чрезвычайное.

— Что там такое? — нетерпеливо спросил Рон.

— Аморэн, — повернувшись к остальным, на выдохе проговорил Томас, и его голос дрогнул.

— Что с ним? — внутренне напрягся Гарри.

— Он мёртв, — сообщил Дин, и в коридоре воцарилась гробовая тишина.