Хроники Эверона. Песнь Феникса (гет)

«Граница между совпадением и судьбой — призрачна».

© Джерард Батлер

Андерия медленно, неуверенно ступила на землю. Теренгей. Дом. Разве не так? Волнение. Ее сердце сжималось в груди. Что она увидит, если поднимется вверх по холму? Остатки своей прежней беззаботной жизни. Пустоту.

— Давайте быстрее, — грубо приказал Анейрин. — Нам нужно найти убежище, пока лесные звери не вышли из леса вместе с сумерками.

— Чушь, в Теренгее такого не бывает, — возразила Эвника.

— Я бы не был так уверен. Я думаю, они неплохо поживились, когда… — он на мгновение замялся.

— Да что уж там, договаривай, — буркнула Андерия, взяв Эвнику за руку. — Когда вы со своими друзьями-варварами разрушили наш дом.

— Если ты не заметила, я теперь и сам сбежал от своих так называемых друзей-варваров.

Привязав лодку к почти упавшему дереву, корни которого все еще упрямо цеплялись за землю, Анейрин последовал за девушками, которые стали подниматься вверх по прибрежному склону. Он продолжал размышлять о том, что более никогда не сможет вернуться на свою родную землю, не увидит ни мать, ни отца, которые стали жертвами интриг его властолюбивого сводного братца — возможно, Ронан и Риан покинули этот мир, освободив путь к трону для Виллема — как вдруг внезапно врезался в резко остановившихся девушек.

Перед ними предстали руины некогда процветающего поселения. Не было ни намека на малейшее присутствие жизни здесь. Теренгей был мертв. Андерия печально озиралась по сторонам, Эвника пару раз всхлипнула. Они понимали, куда возвращаются, но не знали, что это будет так тяжело.

— Нам надо найти место для ночлега, — заявил Анейрин.

— Есть такое место, — грустно отозвалась Андерия, ободряюще приобняв Эвнику.

* * *

Как много девочек мечтают об идеальной свадьбе? А об идеальной свадьбе с самым идеальным женихом — наследным принцем? Думается, что почти все. Они лежат ночами, воображая идеальную жизнь в сказочном дворце Тартесс на вершине холма. Вся жизнь в этих стенах кажется им самой потрясающей сказкой со счастливым концом.

И лишь те, кому посчастливилось родиться здесь или же волей-неволей попасть во дворец, знают, что клетка с золотыми прутьями хороша, но все же это клетка.

Эвен стояла перед большим зеркалом в полный рост, без улыбки оглядывая свое свадебное платье. Этот день настал. Королева Минерва добилась желаемого: принц Адмет женится на леди Эвен Неферитес. Свадьба с принцем — мечта многих юных девиц, но Эвен никогда не входила в их число, девушка мечтала о свободе. И все же сегодня она воплотит в жизнь грезы многих из них.

Какая жизнь ее ждет? Смогут ли они установить такие же отношения, как у короля с королевой? А что будет, когда Адмет сядет на трон, ведь ей придется сесть подле него? Стать королевой? Она и подумать о таком никогда не могла.

В комнату, деликатно постучав, вошла служанка.

— Госпожа, Ее Величество здесь, — объявила она, и тотчас в покои прошла королева.

Статная, величественная. Минерва Маркелл — само совершенство. Король Доминик стареет, это видят все, но его жену возраст лишь красит. Ее волосы по-прежнему густые и пышные, кожа аристократически бледная с едва заметными морщинками, а глаза все еще горят силой и энергией.

Для сегодняшнего торжества она выбрала платье, сшитое из ткани ее любимого цвета. Изумрудный. Он так шел королеве. Для всех важных торжественных мероприятий Минерва выбирала платья либо изумрудного цвета, либо рубинового. Это ее цвета, королевские. Дополняли образ правительницы великолепные украшения из золота с маленькими изумрудами.

— Доброе утро, дорогая, — Минерва прошла глубже в комнату. — Ты готова?

Готова к чему? Выйти из этой комнаты? Стать супругой принца, будущей королевой? Стать членом королевской семьи, воплотив в жизнь тем самым мечты девушек почти всего Эверона? Готова к чему?

— Ты волнуешься. И это нормально, — Минерва улыбнулась, подходя ближе. — Я тоже боялась, руки тряслись, ноги дрожали. Ты просто представь, что никого нет: только ты, Адмет и Верховный Друид. Смотри только на Адмета. Это придаст уверенности.

Ей легко говорить. Адмет ее сын, близкий человек. Но для Эвен он по-прежнему далек. Он ей чужой, хотя и через несколько часов они станут мужем и женой.

— Мы выросли в другом мире, Эвен, нам не суждено выйти замуж по любви, — Минерва словно прочитала мысли будущей невестки. — Таков наш удел: девушки нашего положения не могут позволить себе такой роскоши. Это неизбежно, — Минерва грустно улыбнулась, посмотрев на Эвен через отражение в зеркале. — Но, быть может, тебе повезет обрести намного больше, чем кажется сейчас.

— Ваше Величество, позвольте спросить, — немного неуверенно обратилась к ней Эвен. Минерва вопросительно подняла бровь, расправляя свадебное платье на ее плече. — Когда вы сблизились с королем? Когда вы поняли, что между вами есть нечто, похожее на любовь?

— Все это появилось благодаря рождению наших детей. Они сближают супругов, как бы они не были поначалу далеки друг от друга, — Минерва снова посмотрела на Эвен. Она была невероятно красива в этом белоснежном наряде. Юная, грациозная, немного испуганная. Она словно лебедь… И так похожа на нее саму когда-то.

Из памяти Минервы уже давно начали стираться воспоминания того дня, когда она стала женой Доминика. Для нее не было праздника. Она выходила замуж за того, кто разрушил ее мечты просто любить и быть любимой, просто супругой Клеона Дейномена. Она была готова отдать все королевские драгоценности, лишь бы отправиться с ним на другой конец Эверона и просто быть счастливой. Но, как она уже сказала Эвен, девушки их положения не могут выйти замуж за тех, о ком грезят ночами.

Потом появились Адмет и Тора. Дети. Доминик был счастлив. И все же их сблизило не появление наследников, а тот злополучный день, когда леди Каллиста решила избавиться от своей невестки и принца с принцессой. Когда лорд Вейнворт нашел их и привел в лагерь, Доминик не покидал жену, он был рядом, пока Хаббард Ллойд обрабатывал ее раны, он держал ее за руку и шептал, что все будет хорошо.

— Я принесла тебе подарок, — Минерва встряхнула головой, выбираясь из омута собственных воспоминаний. Она показала девушке колье, сплетенное из серебряных тонких, будто невесомых, нитей. Дополняла колье подвеска в виде цветка тюльпана.

РЕКЛАМА

— Я не могу его принять, — на выдохе произнесла Эвен, пораженная красотой украшения. — Это слишком шикарно.

— Скромность ни к чему, милая, — усмехнулась Минерва, застегивая колье на ее шее. — Ты супруга наследного принца, будущая королева. Твоя звезда восходит, ты должна сиять ярче звезд, — Минерва улыбнулась, довольная тем, как ее подарок идеально подошел к свадебному наряду Эвен. — Я оставлю тебя. Соберись с мыслями. Скоро твоя жизнь изменится.

Минерва направилась к двери. Эвен Неферитес росла в семье, где ее не любили, использовали в качестве очередного способа получения богатства, влияния, статуса. Что ее могло ждать? Ее излишне изворотливый и хитрый дядя нашел бы племяннице супруга. Старого, но богатого и титулованного. Но сейчас, будучи женой Адмета, Эвен сможет обрести любящую семью. Минерва будет любить ее, она вырастит из нее королеву, достойную ее сменить.

Адмет вышел в сад. Осталось всего несколько часов до той минуты, когда Великий Друид свяжет навсегда его жизнь с жизнью Эвен торжественными клятвами. Муж и жена. Какие странные слова… Он знал, что однажды этот день наступит, ведь, в конце концов, Адмет единственный наследник короны, ему продолжать род Неопалонисов, ему нужны дети, а значит, и супруга. Но разве мог принц представить, что это произойдет так скоро? Отнюдь.

Но матушка, королева Минерва, настойчива в своих желаниях. Она всегда добивается своего. Прошел год с момента знакомства Адмета и Эвен. Принц успел узнать ее ближе, когда при дворе объявили об их помолвке. И все же каких-то сильных и возвышенных чувств не возникло. Но, несмотря на это, Эвен станет его женой.

Адмет чувствовал себя загнанным в клетку. В клетку с золотыми прутьями. Он не мог выбирать, не мог решать, ему всего лишь дозволялось согласно кивать, с улыбкой смиряясь с теми решениями, которые принимали за него венценосные родители.

— Вот он ты, — услышал он знакомый звонкий задорный голос позади себя. — Обдумываешь план побега? — Фрея Маркелл приблизилась к нему.

Всего год прошел с того момента, как Фрея Маркелл появилась в жизни его семьи. Она пришла маленькой глупой девчонкой, не умеющей вести себя в обществе. Но год жизни при дворе королевы Минервы — и Фрея Маркелл стала настоящей юной леди. И надо признать, весьма привлекательной. Ее формы за год женственно округлились, она созрела, хотя ей едва исполнилось четырнадцать. Адмету помнится, что его сестра в возрасте Фреи еще была гадким утенком. А дочь дяди Эвмента уже превратилась в маленькую женщину.

— Обещаю, что никому не скажу, если возьмешь меня с собой, — Фрея улыбнулась, и Адмет усмехнулся в ответ. Ее улыбка опасна. Ей просто невозможно сопротивляться. Ей всего четырнадцать, но она уже искусно манипулирует мужчинами при помощи своего женского обаяния. Это манило и пугало Адмета одновременно.

— Куда бы ты хотела отправиться?

— Я бы хотела вернуться в ту деревушку, где мы жили с мамой до ее смерти. Рядом бескрайнее море, тихий лес. Это было славное место, — мечтательно отозвалась Фрея.

О жизни до появления во дворце она говорила мало, даже несмотря на любопытные расспросы окружающих. Как будто ей было что скрывать. Фрея не договаривала детали. Королева Минерва это знала, Адмет был уверен, но продолжала молчать, играя в игру, в которой ей не было равных — создавать видимость, что все безупречно.

— Тебе не нравится во дворце?

— Разве может здесь не нравиться? — Фрея подняла голову и посмотрела на Восточную башню, под которой они стояли. — Это же просто мечта, которая наконец сбылась.

Адмет улыбнулся и опустил голову.

— Не все мечтают нести это бремя, Фрея Маркелл.

— А разве это бремя, Адмет Неопалонис? — передразнила его кузина. — Ты просто не умеешь правильно распоряжаться теми возможностями, которые дает твоя высокое положение.

— Больше возможностей — больше ответственности, — повторил принц фразу, которую частенько говорил его отец.

Хотелось бы и ему однажды стать таким же мудрым и сильным правителем, как Доминик Неопалонис. Отцу все удается с легкостью. Люди любят его, восхищаются им. Равно как и королевой Минервой. Не было ни дня, чтобы какой-нибудь простой крестьянин с полей не возносил молитвы Богам, благодаря за таких мудрых и справедливых правителей. А будут ли так восхищаться Адметом и его женой? Станут ли они любимцами простого люда? Будут ли достойны славы своих великолепных предшественников?

Что-то подсказывало Адмету, что народ будет любить его будущую жену куда больше, чем его самого. Она завоюет их сердца, а он не сможет, не справится. Потому что Эвен — это копия Минервы Маркелл, еще не созревшая, как едва зародившиеся плоды фруктовых деревьев, но все-таки копия, а Адмет — не Доминик. Он из другого теста. Не быть ему великим королем, таким, как его предки. Он знал это наверняка.

— И все же возможности тебя должны привлекать больше, — Фрея чуть наклонилась вперед.

Не будь она его четырнадцатилетней кузиной, Адмет бы подумал, что эта девчонка пытается его соблазнить. Но разве это возможно? Адмет отстранился. Ровно в эту секунду из-за колонны показалась Тора. Сестра нахмурилась.

— Фрея? — достаточно громко позвала ее принцесса. — Что ты здесь делаешь?

— Пришла поддержать своего брата, он волнуется, свадьба такое ответственное мероприятие, — как-то хитро улыбаясь, ответила та, слегка повернув голову к кузине.

— Ты должна быть в зале вместе с остальными гостями.

— Мне скучно, — Фрея пожала плечами и вздохнула. — Эти лорды и дамы только и делают, что говорят о каких-то нудных вещах.

— Это был приказ, — тон Торы стал ледяным.

— Как пожелаете, Ваше Высочество, — Фрея поклонилась сначала Адмету, а затем, поравнявшись с принцессой, присела в неглубоком реверансе и перед ней. Уходя, она продолжала заговорщически поглядывать на Адмета.

— Иногда мне кажется, что в этой девчонке сидит демон, — покачала головой Тора, подходя ближе к брату. — Она буквально порочна.

— Еще хуже своего отца, — добавил Адмет.

— Дядюшка Эвмент не так уж и плох, но Фрея… Даже мама опасается скандалов, которые Фрея может навлечь на нашу семью.

— Ну конечно, а маме лишь бы беречь репутацию семьи.

— Ты же знаешь ее, — брат и сестра улыбнулись, замолчав на какое-то время. — Ты готов? — вдруг спросила Тора, подняв голову.

— У меня нет выбора.

— У нас не бывает выбора.

— Вот увидишь, сестренка, следующей будешь ты. Ты станешь супругой какого-нибудь иностранного принца и покинешь Эверон навсегда.

РЕКЛАМА

— Я боюсь этого больше всего на свете, — голос Торы дрогнул. — Я не хочу покидать дом, я хочу быть с вами, здесь, как наша тетя Фрида. — Адмет притянул сестру ближе и поцеловал в макушку. Они с самого детства были неразлучны: двое в утробе матери, соседние колыбельки, совместные занятия с учителями. Год в землях Рагнара был тяжелым для Адмета отчасти из-за расставания с Торой. Она его душа, его милая сестренка.

Адмет не ошибся: в кабинете короля действительно обсуждали возможный скорый брак его единственной дочери с одним из иноземных наследников. Вернее, обсуждением этот диалог на повышенных тонах сложно было назвать.

— Тора никогда не покинет свой дом, ты меня слышал, Доминик? — в который раз твердо и уверенно заявила Минерва.

— Так положено, таковы обычаи. Принцессы всегда выходят замуж за принцев дружественных королевств.

— Вот только твоя сестра так и стала женой Рагнара, — парировала Минерва. — Тора останется в Эвероне, выйдет замуж за хорошего юношу, — Доминик покачал головой в ответ. — Запомни, только через мой труп ты выдашь ее замуж за иноземца. Только через мой труп, — Минерва от негодования тяжело дышала. Ее грудь то и дело вздымалась, словно морские волны в шторм.

— До тех пор, пока я король Эверона, дорогая жена, я выдам свою дочь за кого пожелаю. И никто, слышишь, никто мне не помешает, включая тебя! — проревел Доминик, стремительно покидая свой кабинет. Да кто Минерва такая, чтобы оспаривать его решения?!

Стоило двери за ним с шумом захлопнуться, женщина, сложив руки на груди, подошла к окну. Он видела, как Адмет и Тора разговаривали, как брат обнял сестру. Разве можно разрушить такую связь? И разве можно отпустить принцессу за море? Что она будет делать в трудную минуту? Как сможет жить, если в минуту отчаяния не припадет головой к груди матери? И как будет болеть душа Минервы, если Торы не будет рядом.

Свадебное торжество вот-вот должно было начаться. Все гости уже давно собрались в тронном зале, ожидая лишь появления королевской четы. Гейбриелу Гимилкару повезло занять место рядом с тем, что было предназначено для принцессы Торы.

Прошел почти год с того первого бала, который он посетил. С его первого танца с принцессой. И он не оставил попыток очаровать ее, заставить разглядеть в нем нечто большее, чем самоуверенного наглого юношу, который так настойчиво уговаривал Тору подарить ему танец. Она с первого взгляда привлекла его своей красотой, умом, невинностью. Для него Тора была желаннее любой из тех, кто одаривали его улыбками и даже порой совсем недвусмысленными намеками.

Но Гейб устал от этой наигранности барышень, от вседозволенности, с которой они ведут себя с молодыми лордами, в надежде на прекрасное безбедное будущее. В принцессе юношу интересовали не титул и перспективы, которые мог дать подобный союз, а она сама, ее душа. Тора была самой особенной из тех, кого он встречал.

Глашатай возвестил о появлении королевской семьи. Все выпрямились, приготовившись приветствовать короля и королеву. Дамы опускались в неглубоком реверансе, мужчины уважительно склоняли головы. Следом за королевской четой шли наследники.

— Господин Гейбриел, — хмыкнула Тора, поравнявшись с ним. — Я даже не удивлена, что из всех благородных дам и юношей это место досталось именно вам. Я начинаю привыкать к вашим преследованиям, — тихо добавила принцесса.

— Никакого преследования, Ваше Высочество, — с улыбкой заверил ее Гейб.

— Вы уверены? — Тора вопросительно изогнула бровь и повернула голову к нему. Гейбриел не смотрел в ее сторону, но его ухмылка выдавала все. — Когда же вы уже наконец сдадитесь?

— Этого не случится никогда, миледи.

— Посмотрим, — Тора отвернулась от молодого Гимилкара. Свадебная церемония ее брата начиналась.

Сердце Эвен так сильно билось, казалось, что еще немного — и выскочит из груди. Его стук отдавался в ушах. Она стояла за закрытыми дверьми тронного зала, ожидая, когда возвестят о ее приходе.

За время подготовки к этой свадьбе Эвен уже не раз проходила по залу, репетируя. Но тогда не было ни сотни глаз, с завистью смотрящих на нее, ни этого длинного платья. Как не ошибиться? Как не оступиться? Как не забыть слова клятвы? Она будет совершенно одна, ее никто не поддержит.

Эвен поджала губы, сдерживая слезы — и тут высокие дубовые двери распахнулись. Девушка шумно выдохнула и сделала шаг. Она не смотрела по сторонам. Только вперед, туда, где на троне восседали король и королева. Однажды и сама Эвен будет сидеть там. Но сегодня ей должно остановиться возле друида, поравнявшись с Адметом, произнести свадебные клятвы, которые навсегда свяжут их крепкими узами нежеланного брака.

Краем уха Эвен услышала, как некие дамы принялись перешептываться меж собой. Наверное, она что-то сделала не так. Или же ее волосы выбились из сложной прически. Эвен безумно хотелось развернуться и убежать, но — нельзя. Нельзя срывать церемонию. Это ее долг. Такова ее судьба — стать женой наследника трона Эверона.

Эвен остановилась рядом с Адметом. Она слышала, как он выдохнул в этот момент. Кажется, он волновался не меньше ее самой. Эвен подняла голову в отчаянном поиске поддержки. И нашла ее.

Она встретилась взглядом с королевой. Минерва едва заметно кивнула ей и улыбнулась. Она смотрела на нее так тепло, словно Эвен была ей родной дочерью. Страх понемногу отпустил тело девушки. Она попыталась расслабиться.

— Я, Адмет Неопалонис, — услышала она сквозь собственные мысли голос принца. Эвен затаила дыхание, — сын короля Доминика Неопалониса и супруги его Минервы Маркелл, наследник трона Эверона, в присутствии благородных лордов и дам, стоя перед Великим Друидом, клянусь в вечной любви и верности той, кто стоит подле меня.

Наступила очередь Эвен. Девушка опять мельком взглянула на Минерву. Та накрыла ладонь короля своей рукой и снова улыбнулась молодой невесте. Словно во сне, Эвен начала говорить:

— Я, Эвен Неферитес, дочь лорда Джорджа Неферитеса и супруги его леди Адери Ламбес, в присутствии благородных лордов и дам, стоя перед Великим Друидом, клянусь в вечной любви и верности тому, кто стоит подле меня.

Великий Друид, смотрящий на молодых с довольной улыбкой, сделал движение руками, означающее, что теперь они могут повернуться лицом друг к другу и закончить с торжественными свадебными клятвами.

— До скончания нашего века, — лицо Адмета, как и ожидалось, было хмурым. Эвен резко сникла.

BETWEENDIGITAL

— До скончания нашего века, — повторила она.

Последние слова. И вот теперь в глазах народа и Богов они на веки вечные муж и жена…

Праздник подошел к концу уже далеко за полночь. И оставалось лишь последнее, самое важное таинство этого дня. Эвен так сильно устала, что едва стояла на ногах, пока ее служанка поправляла ночную сорочку, готовя свою госпожу к первой брачной ночи.

— У тебя же есть муж? — Эвен вдруг резко схватила молодую женщину за руку, отчего та вздрогнула в испуге.

— Да, Ваше Высочество, — кивнула она неуверенно.

— Скажи, — Эвен наклонилась к ней. — Это больно? — у нее не было матери, чтобы рассказать о таких вещах, она не знала, чего ожидать. Но Эвен знала, что бывает кровь. А если появляется кровь, следом за ней наступает и боль.

— Немного, но затем довольно-таки приятно, — хихикнула служанка. Эвен нахмурилась.

Как вдруг дверь распахнулась, и в спальне появилась королева. Обе девушки поклонились правительнице.

— Ты безупречна, дорогая, — Минерва подошла ближе к невестке. — Я пришла к тебе, пока нет Адмета, — она провела ладонью по ее волосам. — Не бойся, просто доверься ему. Поначалу будет неприятно, но затем все изменится, — у Минервы защемило сердце от испуганного взгляда, который Эвен устремила на нее. — Все будет хорошо. Ты теперь часть моей семьи. Запомни, никто и никогда не посмеет обижать мою семью.

В комнате появились король с сыном. Эвен поежилась. На ней была всего лишь тонкая льняная рубашка, а перед ней сам король. Какой стыд. Доминик что-то тихо сказал Адмету, а затем направился к Эвен и Минерве. Он улыбнулся, подойдя ближе, и по-отечески поцеловал девушку в лоб.

— Я благословляю тебя, дитя.

— Благодарю вас, Ваше Величество, — Эвен опустилась в глубоком реверансе.

Доминик улыбнулся и протянул руку Минерве.

— Оставим же молодых наедине. И вы все, — он махнул рукой служанкам, — уходите прочь.

Все, кроме Адмета, двинулись к двери. Минерва бросила взгляд сначала на Эвен, а затем на сына. Дверь закрылась. Лишь звенящая тишина. Эвен старалась не смотреть на Адмета. Сейчас ее одолевал куда больший страх, нежели днем перед торжественной церемонией. Как ей быть? Как понравиться собственному мужу?

— Ты боишься? — первым нарушил тишину Адмет.

— А ты? — Эвен подняла голову.

— Ну, я уже делал это, — усмехнулся он, подходя ближе. — А ты, как я полагаю, все еще невинна.

— Разве это не добродетель?

— Это означает, что я должен быть нежен и осторожен с тобой, — Адмет наклонился к ее уху. Его горячее дыхание обжигало шею.

— И ты будешь?.. — на выдохе произнесла она, повернув голову к нему.

— Не сомневайся. Я дал клятву перед Великим Друидом. И я намерен ее сдержать.