Хроники Эверона. Песнь Феникса (гет)

«Смерть стала нашей вечной спутницей, почти что родственницей, и не думай, что тебе удастся удержать её на расстоянии вытянутой руки. Ты вскоре поймёшь, что смерть сама ищет твоего общества».

© Филиппа Грегори. Белая королева

Альфред стремглав вбежал в покои отца. Он проскакивал одну-две ступени, пока взбирался по длинной винтовой лестнице его родового замка. Лишь бы успеть. Только бы застать отца живым. Слуга, который сообщил молодому принцу о состоянии господина Киарана, едва поспевал за ним. Альфред был быстр и вынослив. Совсем как Анейрин.

Дубовая дверь с шумом стукнулась о каменные стены, украшенные красочными гобеленами, спальни отца. Ювелика, сидевшая у изголовья его кровати, подняла на сына заплаканное лицо. Лекари уже давно твердили, что смерть уже стоит на пороге, но разве можно быть готовой к смерти любимого? Женщина не была готова отпускать мужа в мир мертвых, ровно также, как он, много лет назад настаивал на спасение ее жизни после тяжелых родов.

— Это Альфред? — хриплым голосом спросил Киаран, чуть ли не задыхаясь, продолжая смотреть в потолок.

— Да, — слабо кивнула Ювелика и поднялась со своего места, уступив его сыну. Она сделала два шага назад и отвернулась, чтобы Киаран не видел ее слез. Она прижала ко рту шелковую ткань своего платка и, крепко стиснув зубы, посчитала до десяти. Лишь бы не разреветься.

— Альфред, — тихо позвал Киаран.

— Я здесь, отец, — отозвался юноша, усаживаясь на место матери и взяв отца за смертельно ледяную ладонь. — Ты обязательно выздоровишь, я уверен, — Альфред попытался выдавить что-то наподобие улыбки.

— Нет, — на выдохе произнес отец. — Смерть уже рядом. Я это чувствую, — из последних сил Киаран сжал руку Альфреда. — Буд сильным и храбрым, сын мой, — начал свое предсмертное напутствие умирающий король. — Будь добр к крестьянам, справедлив к ремесленникам, в меру строг с советниками. Доверяй своему разуму и сердцу...

Он хотел было еще что-то сказать, но не успел. Жуткий кашель охватил все его нутро. Его холодные пальцы медленно распустились. Киаран замертво упал на свои дорогие шелковые подушки. Король Гемптона умер.

И в этот момент на резные деревянные перила вдоль всего балкона опустился черный ворон. Его мрачные глаза оценивающе оглядели комнату. Птица задержалась взглядом на каждом из присутствующих: на плачущей Ювелике, на молчаливо скорбящем Альфреде, на слуге, что учтиво опустил голову, и конечно на бледном лице скончавшегося Киарана. А потом ворон резко взмыл в воздух, словно его и не было здесь.

* * *

Четырнадцатилетняя Минерва с улыбкой наблюдала за импровизированным сражением двух младших братьев. Отец всегда говорил, что характер воина проявляется в сражении. Так оно и было. Бренн был уверен в себе, каждое его движение буквально говорило о его внутреннем благородстве. А вот Эвмент наоборот. Он все время стремился победить брата хитростью, кружился, но все без толку. Бренну удавалось отражать каждый его удар.

— Тебя даже Минерва сможет победить, — со смехом бросил младшему брату Бренн.

— Еще чего, — фыркнул горделивый Эвмент. — Девчонкам не дано сражаться.

— Ах так, — Минерва подскочила на ноги и недовольно уперла кулачки в бока.

— Если нашу Минерву обучить, она сможет повелевать целой армией, — заметил подошедший к ним Дориан.

Подойдя к мальчишкам, старший брат озорливо потрепал курчавые волосы Бренна.

— Дадите мне мечи? — спросил он, с улыбкой посмотрев на Эвмента.

— Зачем? — нахмурился тот.

— Я хочу, чтобы Минерва уверенно держала в руке меч, — он несколько восхищенно посмотрел на сестру. Девочка улыбнулась. Однажды отец обещал, что он обязательно научит ее сражаться. Но волею судьбы Филип Маркелл не дожил до этого дня. Какое счастье, что Дориан, во многом так похожий на отца, не видел в ней просто красивую куклу, предназначенную исключительно для женских занятий. — Ты же не против?

— Как я могу? — усмехнулась Минерва, подойдя ближе и взяв из рук Эвмента меч.

— Все равно девчонки слабые, — буркнул младший брат, отходя в сторону.

— Это мы еще посмотрим, — парировала Минерва, замахнувшись.

Их шуточное сражение началось.

Минерва открыла глаза. Июльское солнце ужасно пекло. Воздух был пропитан жарким маревом. Не было слышно даже щебета птиц. Все они спрятались в тени деревьев и мирно спали, изредка встряхивая своими головами и сильнее зарывая клюв в перьях. Отряд, покинувший стены замка Тартесс, направлялся к Златотканой Долине.

— Почему туда? — удивился Рагнар, когда Минерва высказала свое предположение.

Много лет назад Рагнар был там, он был одним из приглашенных на праздник мира меж двух народов. Это было неудобное со стратегической точки зрения место для сражения. Устроить сражение именно там было бы большой глупостью. Но Минерва не просто предполагала, она знала наверняка. Потому что Персей Дертос видел это место в своих пророческих видениях. А его предсказаниям Минерва доверяла всегда.

— Вряд ли Доминик будет рад твоему появлению, — Рагнар попытался отвлечь королеву Эверона от ее мрачных мыслей. Эта невыносимая жара утомляла. — Но надеюсь, он будет рад видеть меня. Почему, кстати, письмо было написано тобой, а не твоим мужем?

— Потому что Доминик слишком горд, чтобы попросить помощи у кого-то из союзников, — попыталась улыбнуться Минерва. — Он считает это внутренней семейной дрязгой.

Прошлым вечером Рагнар и Минерва долгое время разговаривали. Королева не могла утаить правды об истинных мотивах этой войны от человека, что пришел ей на помощь. Боялась ли она его осуждения? Возможно. Однако Рагнар ни словом не высказал своего неодобрения. Да и что предрассудительного в поступках сестры, желающей спасти жизнь брата? Позволить тому наконец излечиться от недуга, съедающего его разум.

Во всем виноват только король Амиларис. Так и заключил Рагнар прежде, чем удалился спать. Эльф ловко воспользовался ситуацией и внушил больному человеку то, что хотел. Он играл Дорианом, как уличные кукловоды управляют деревянными марионетками на потеху детям.

— А почему ты обратилась за помощью ко мне?

— Потому что знаю, как храбры твои люди, как они отчаянно сражаются за бравое дело, — Минерва повернула голову к Рагнару. Но не могла же она сказать правду о видениях Персея Дертоса. — Доминику потребуется поддержка. Он боится. Я это видела в его глазах, — призналась Минерва.

— Страх не является пороком, — сказал Рагнар. — Страх живет в каждом из нас. И если иногда он овладевает нашим нутром, не страшно, главное вовремя обуять эти чувства.

Минерва, как завороженная слушала Рагнара. А тем временем они почти добрались до Златотканой Долины. Оставалась всего пара каких-то миль и они будут у цели. Что ждем их там? Персей видел кровь. Страх сковал душу Минервы холодными цепями. Следуя словам Рагнара, она попыталась совладать с чувствами.

Десяток людей Эверона во главе со своим королем размашистыми шагами двигались в сторону такого же количества эльфов, среди которых стоял Дориан. На лице его была несвойственная ухмылка. Доминик на мгновение замер. Прошло почти двадцать лет с того дня, когда он в последний раз видел брата своей жены. И даже несмотря на ее рассказ, он пытался подвергнуть его сомнениям.

А вдруг это всего лишь хорошо обученный самозванец? Вдруг Маркеллам показалось? Но чуда не произошло. Это и вправду был Дориан. На мгновение Доминик даже оторопел. Но лишь на мгновение.

Следом за Домиником шли Бренн и Эвмент. Рядом с ними был Адмет. Перед тем как они выдвинулись, Бренн дал своему племяннику точно такой же совет, что и перед его первым советом: больше слушай — меньше говори. «А еще следи за реакцией. Кто. Как» — добавил он на этот раз.

Адмет ни разу не видел своего старшего дядю, он знал его лишь из рассказов матери и ее младших братьев. Наследник Эверона тотчас заметил огромное внешнее сходство Дориана Маркелла с его отцом — Филипом. По крайней мере, к такому выводу можно было придти исходя из портрета лорда Маркелла, что висел в кабинете Минервы. Но разве этот ухмыляющийся мужчина мог быть благородным Дорианом? Совсем не похож.

По другую руку от короля вышагивал Леонат Вейнворт, недоверчиво посматривая на каждого из эльфов. А вдруг кому-то из них взбредет в голову выпустить стрелу или швырнуть кинжал в Доминика или его сына. Долг Вейнворта оберегать королевскую семью. Он неустанно выполнял свою задачу вот уже почти двадцать лет. Не отступится и сегодня.

Это была необходимая встреча перед началом сражения. Своего рода военный этикет. Последняя возможность двух противоборствующих сторон сесть за стол переговоров и придти к соглашению мирном путем, не проливая при этом кровь своих неповинных поданных.

— Приветствую тебя, Доминик, — Дориан как-то неприятно оскалился. Среди эльфов пробежал смешок. — Ты опоздал на мою коронацию. И мои гости уже все съели. Но я могу спросить, быть моет на кухне остались объедки.

Доминик побагровел от гнева и крепко стиснул кулаки. А Эвмент изумленно вскинул брови вверх и даже чуть приоткрыл рот от удивления. Такая ядовитая колкость была даже не в духе Эвмента, а уж Дориану она и вовсе не свойственна. Бренн нахмурился. А Адмет, поддавшись порыву чувств выкрикнул:

— Объедки это, чем тебе придется довольствоваться.

Дориан сощурил взгляд и медленно повернул голову к нему. Оценивающее оглядев того с ног до головы, мужчина заключил:

— Так значит ты — сын моей сестры, — закивал головой он, хмыкнув. — Чувствуется в тебе необузданный нрав Майнеров.

— А в тебе ни капли благородства Маркеллов, — выпалил в ответ Адмет. Бренн удрученно посмотрел на племянника. Ну вот, он не прислушался к его совету, и к чему это их привело?

— Весь в Минерву, — с улыбкой заявил Дориан, уже повернув голову к Доминику. — Уверен, что он твой сын? — мужчина, явно довольный своей шуткой громко загоготал. Было нечто жуткое в его смехе.

— Хватит, — холодным и ровным тоном произнес Доминик. — Я даю тебе последний шанс увести твои войска и забыть об этой истории.

— Как можно забыть, что ты отнял у меня корону?

— Не я отнял у тебя корону, — твердо ответил Доминик. — Мой отец занял трон силой, это факт. Но он всего лишь опередил в этом твою мать, — теперь же настала пора короля Эверона горделиво ухмыляться.

— Я должен был править, не ты, — продолжал настаивать на своем Дориан.

— Ты подписал отречение от всех притязаний на престол Эверона по своему возвращению из ссылки, — Доминик повернул голову к младшим братьям Минервы. — Вы все подписали этот документ.

Эвмент невольно поймал себя на мысли, что своей фразой Доминик как будто подозревает их с Бренном в чем-то. Неужели он считает, что они вдруг посреди битвы переметнутся на сторону старшего братца? А вот это уже было похоже на оскорбление. Если этот безумец решился выступить против всей мощи Эверона, кто знает, вдруг однажды, воцарившись в Тартессе, он не подумает убить Эвмента или Бренна? Никому не под силу понять то безумство, что творится в разуме больного человека. Невозможно предугадать его дальнейшие действия. Потому то их и называют безумными.

— Это было одним из условий вашего возвращения, — продолжил Доминик.

— Но голос Богов явился мне. Они явственно дали мне понять, что ты гнусный узурпатор.

— Ах Боги, — Доминик издал смешок. — Ну что же, давай проверим, на чьей же стороне Боги на этот раз?

— Очень хорошо! — похвалил сестру Дориан, вдруг упав на землю.

С начала их занятий прошло три недели. И результат был на лицо. Минерва стала крепче и увереннее держать в руке меч, она не просто замахивались им из стороны в сторону, она была с ним одним целым. Как и учил Дориана отец. «Не меч управляет твоими движениями, а ты его. Но вместе вы составляете единый во всем тандем. Вы словно танцующая пара. Ваши движения изящны, грациозны, но вместе с тем уверенны и сильны» — часто говаривал он.

— Как думаешь, отец бы гордился мной? — спросила Минерва, помогая брату подняться.

— Более чем, — кивнул Дориан. — Еще раз или отдохнем? — предложил он.

— Если мы однажды вернемся в Эверон, ты думаешь эти знания понадобятся мне? — Минерва уселась на траву.

— Владеть мечом необходимо, дорогая сестренка. Будь ты в Эвероне или за его пределами.

Отряд ортейцев во главе с Минервой остановился на одном из холмов. Спешившись, женщина с замиранием сердца посмотрела вниз. Она не знала, чего ожидать от увиденного. Внизу, подобно муравьям, бегали люди, солдаты. Какую сторону поддерживали они? Не было видно ни своих, ни врагов. Все смешалось.

— Труби в рог, Йовин, — также спрыгнув с коня, приказал Рагнар одному из своих воинов.

Тот повиновался. И уже в следующий миг битва прекратилась. Неужели так мало надо, чтобы остановить это кровопролитное безумство? Всего лишь звуки рога. Все устремили свои головы на холм. Доминик глазам поверить не мог. Это была Минерва. Он тотчас узнал ее. Но что она делает там? А рядом с ней кто?

— Это же Рагнар, отец, — вдохновлено выкрикнул Адмет, который сражался рядом с отцом.

Ортейцы издали боевой клич и ринулись вниз. Минерва не отставала от них. Пускай кольчуга, в которую та и была облачена, была тяжела для хрупкого женского стана, она бежала вниз по холму так быстро, насколько могла, крепко стискивая рукоятку своего меча. Она не трусливее мужчин. И непременно докажет это.

— Леонат, разыщи Минерву, будь рядом с ней, — выкрикнул Доминик.

Он понимал, что бессмысленно вытаскивать ее с поля боя. Если Минерва примчалась сюда, да еще и не одна, а с ортейцами, значит она уже давно все продумала. Он невольно улыбнулся. Все-таки его жена была невероятным человеком. Мысленно он поблагодарил ее за то, что призвала на помощь Рагнара. Неоспоримая храбрость его воинов была как нельзя кстати.

Леонат ничего не ответил на приказ своего короля. Он начал молча исполнять его, пробираясь сквозь толпу сражающихся солдат. Все смешилась и было почти неясно, кто перед тобой: твой же союзник или враг. Всюду лязг и звон мечей. Выкрики живых и стоны умирающих. Солдаты то и дело подали у его ног, сраженные мечом противника. Леонат бегло огляделся по сторонам. Он был посреди всего этого кровавого безумства, глазами ища королеву.

Его взгляд зацепился на воине немного мелкого роста. «Это она» — догадался он. Трижды ударив мечом эльфа, который бросился к нему с левой стороны, Леонат пробрался к Минерве. И надо сказать вовремя, потому что воин, с которым та сражалась в данную минуту, уже успел повалить ее на землю. Эльф вознес свой меч над королевой Эверона и был готов убить ее, но Леонат резко протянул руку. Звонкий удар. Эльф не понимающе уставился на воина.

— Да кто ты такой, чтобы лишать жизни саму королеву Эверона? — сквозь зубы процедил он.

Леонат принялся сражаться с ним. И этого было достаточно, чтобы Минерва сумела подняться. Смелая и сильная. Она взялась помогать Леонату. Вот уж никогда бы не подумал он, что однажды ему придется сражаться бок о бок с самой Минервой Маркелл. Если бы еще пару лет назад ему бы такое сказали, он бы поднял того человека на смех, окрестив глупцом. Как же все-таки не предсказуем этот мир.

На чьей стороне было преимущество? Кто ближе всего был к победе? Разве в этой неразберихе поймешь? Четыре часа люди Эверона в союзе с Рагнаром и его сотней храбрецов сражались с бесчисленной армией эльфов, во главе которых стоял Дориан Маркелл. Силы обеих сторон были на исходе.

Было решено объявить кратковременное затишье, чтобы вынести с поля сражения раненных, дабы залечить их раны, а также убитых, чтобы достойно, насколько это возможно сейчас, похоронить. Людям и эльфам требовалось восстановить силы. Близился закат. Договорились снова встретиться на поле боя уже на рассвете.

— Мы с вами отличная команда, лорд Вейнворт, — улыбаясь, сказала Минерва. Они шли в сторону своего лагеря.

— Для меня честь сражаться рядом с моей королевой, — учтиво кивнул Леонат.

Минерва в сопровождении своего рыцаря зашла в королевский шатер. Она ожидала, что встретится с грозным взглядом своего мужа, что выслушает его гневную тираду. В конечно итоге, поле битвы не место для женщины, в особенности для королевы.

Ее внимание тотчас привлекла толпа лекарей, бегающих из стороны в сторону. О нет, неужели что-то произошло с Адметом? Ведь он был так юн и неопытен. Но нет, ее сын стоял над кроватью. Но тогда, кто же там лежал? Минерва в ужасе увидела Доминика. От страха женщина схватила Леоната за руку и застыла, как каменное изваяние.

— Что с ним? — выпалила она, бросившись вперед.

— Это серьезное ранение, мадам, — удрученно заметил главный придворный лекарь, который некогда заменил на этой должности верного Хаббарда Ллойда. — Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти короля, — пообещал он.

— Уж попытайтесь, — прошипела Минерва. — А иначе я лично отрублю вам голову.

Лекарь смертельно побледнел. Королева не смотрела на него. Она, опустившись на колени перед кроватью короля, водила рукой по его золотистым волосам, иногда запутываясь в них своими тонкими пальцами.

— Минерва, прекрати, — тихо, но твердо произнес Бренн. — Не поддавайся чувствам.

— Как это произошло? — спросила она.

— Все случилось внезапно, — начал объяснять Адмет. — Мы сражались с отцом рядом, я даже не видел, что он ранен. Только когда битва прекратилась и отец упал, я понял, что произошло.

Доминик, будучи без сознания, в агонии метался по своей кровати. Минерва до побеления костяшек стискивала его руку всякий раз, когда приступ повторялся. Через два часа король чуть успокоился. Лекарства и травы начинали действовать. А Минерва продолжала сидеть у изголовья его кровати. Адмет стоял позади матери. История повторялась. Все как и много веков назад, королева у изголовья кровати умирающего мужа, их сын рядом.

— Минерва, — тихо позвал Эвмент, дотронувшись до плеча сестры. — Тебе надо отдохнуть. Битва была изнурительной. Тебе нужен сон.

— Я не уйду, — твердо заявила Минерва. — Я должна быть со своим мужем.

— Оставь ее, — покачал головой Рагнар. — Если твоя сестра ворвалась на поле битвы, вряд ли ты сможешь утянуть ее отсюда.

Ортеец был прав. Никому не под силу было уговорить Минерву покинуть королевский шатер. Продолжая держать его за руку, женщина молилась. Она молила Богов о даровании жизни, о защите. Она обращалась даже к своей Силе. Ей верилось будто магия способна спрятать Доминика от зорких глаз смерти. Но, к сожалению, это не под силу никому. Даже самым искусным колдунам.

В какой-то момент Минерва устало опустила голову. И предательски задремала. Усталость и нервное истощение дали о себе знать. Адмет, завидев это, хотел было подхватить мать на руки и перенести на соседнюю кровать, но побоялся потревожить ее сон. Принц опустился на соседнее с ней кресло и упер свой взгляд на отца, внимательно следя за каждым вздохом его мощной груди.

Минерве виделся красивый сон. Это было то бескрайнее поле, которое находилось рядом с поместьем Маркеллов. Она отчетливо слышала звонкий детский смех. Неужели это Адмет и Тора? Нет, это была она, бегающая в компании братьев и еще двух мальчишек. Доминик и Клеон. Минерва стояла посреди поля и с улыбкой наблюдала за их игрой. А дети словно не замечали ее присутствия.

— Минерва, — вдруг позвал ее кто-то из братьев. Девочка так далеко убежала от них, что они потеряли ее из виду. — Минерва, — снова настойчиво произнес этот голос.

Минерва открыла глаза. На нее смотрел Доминик. Женщина сонно улыбнулась. С пару секунд она не могла никак взять толк, где же они находятся. И только когда перед глазами промелькнули все картины минувшего ужаса, женщина опомнилась. Сон как рукой сняло.

— Минерва, — хриплым голосом повторил муж.

— Тише, — остановила его она. — Тебе нужно отдыхать.

— Все будет хорошо, — кивнул Адмет с улыбкой.

Доминик повернул голову в противоположную сторону. Но отчего-то не было у него той же уверенности, что у его жены и сына. Доминик не понимал, что значит столкнуться со смертью. Потому что за всю свою жизнь он ни разу и не был близок к ней, но почему-то именно сейчас он был твердо уверен, что дни его сочтены.

Точно к такому же выводу пришел лекарь, когда глубоко заполночь зашел проведать короля. Он, не смея ничего утаивать, открыто высказал свои соображения. И если Доминик воспринял это с должным ему мужеством, то Минерва отчаянно качала головой и твердила, что это не так. Все так или иначе приближенные к королевской семье собрались в шатре, чтобы проводить короля.

Первым, с кем попрощался Доминик, был Рагнар. Он поблагодарил ортейца за то, что отозвался на просьбу Минервы. Они бегло с улыбками на лицах вспомнили былые времена.

— Ты был достойным воином, друг мой, — кивнул Рагнар. — И покидаешь этот мир достойным воином. Ты непременно попадешь в Вальхаллу.

Следующим стал Леонат Вейнворт. Король поблагодарил его за верную службу и вверил своему рыцарю заботу о своей семье. Леонат низко поклонился прежде чем отойти от постели умирающего короля. Он всегда был и останется его преданным слугой, даже после смерти своего господина.

А потом подошли Бренн и Эвмент. Им он также доверил заботу о Минерве. Эвмент что-то пошутил, обычное в его духе, Доминик попытался рассмеяться в ответ, но вышло нелепо.

Адмет. С сыном король говорил чуть дольше, чем с остальными. Он давал последние наставления своему наследнику. Без пяти минут следующему королю Эверона. Принц, как бы отчаянно не пытался скрыть, был готов расплакаться. Сидеть у умирающего отца — истинная мука. Кто знает, какое из его слов будет последним? Но Адмет старался держаться стойко.

Лишь в момент, когда отец попросил оставить его наедине с королевой, он выскочил из шатра и, упав на сырую землю издал воистину животный крик и стукнул кулаком о землю. Рагнар подошел к своему бывшему воспитаннику и участливо положил руку на его плечо. Он знал, что такое терять отца.

И наконец Минерва. Доминик из последних сил попытался стиснуть ее руку.

— Я все хотел спросить, был ли я тебе хорошим мужем? — хриплым голосом произнес он вопрос, который уже давно терзал его душу.

— А ты сомневался? — слезы снова навернулись на глаза. — Ты лучший муж из всех, кого я знаю. И ты обязательно поднимешься и вернешься домой вместе со мной, — голос Минервы дрожал.

— Упрямица, — Доминик улыбнулся. — За это я тебя и люблю, Минерва Маркелл. Это была великая честь стать твоим мужем.

— Это была великая честь стать твоей женой, Доминик Неопалонис, — Минерва прислонила левую руку к лицу, словно сдерживая надвигающуюся истерику. — Я люблю тебя.

В следующие три часа в шатер не заходил никто, кроме лекарей. Минерва продолжала сидеть у изголовья кровати умирающего Доминика. Измученная. Она до последнего держала мужа за руку. И ей было все равно, что в минуты страшной предсмертной агонии, он до боли стискивал ее ладони. Останутся неприятные синяки. Моментами Доминик приходил в себя. Он просил поцеловать Тору от него, просил не обижаться, если вдруг что-то сделал не так. А затем снова впадал в забытье.

Все остальные ожидали у шатра. Сколько прошло времени? Совсем скоро обещал наступить новый день, сообщая о своих намерениях скромными бледно-желтыми полосками по линии горизонта. А вместе с рассветом начнется последняя битва. Вдруг из шатра шатающимся шагом вышла Минерва.

— Ваше Величество? — Леонат вопросительно посмотрел на нее.

— Ваше Светлость, — поправила она. — Теперь я ношу титул матери короля, — Минерва повернула голову к сыну. Адмет все понял без лишних слов и сокрушенно опустил голову.

Снова войска двух армий выстроились друг напротив друга. Дориан отметил тот факт, что не видел среди них Доминика. Неужто ранен? Но Дориану было все равно. Вся его душа была пропитана циничным холодом. Он снова усмехнулся и принялся произносить речь, которая, по его мнению, могла вдохновить его солдат на победу. Он вещал о богатстве и власти, которые непременно принесет триумф в этом финальном сражении.

Адмет тоже решил было произнести речь для своих солдат, но Минерва попросила сына уступить ей место. Пускай это было неправильно, но она должна была. Ради Доминика.

— Я вижу в ваших глазах страх, — громко прокричала она. — Но это не порок и не признак трусости. Страх живет в каждом из нас, — Минерва встретилась взглядом с Рагнаром. — Наберитесь мужества обуять этот страх, подчинить себе. Я верю, что сегодня я буду сражаться с храбрейшими из воинов, что знало это королевство, — она умолкла на мгновение. — И пускай среди нас нет нашего славного короля. Сердце Доминика билось за каждого из нас. Так пусть же теперь наши сердца бьются за него, — Минерва повернулась в сторону противника. — За короля Доминика. За короля Адмета, — закричала она.

— За короля Доминика. За короля Адмета, — вторила ей огромная толпа.

Так началась последняя битва этой эпохи. И много было пролито крови. Бесчисленное множество нитей жизней оборваны. Об этой битве сложат немало славных легенд, одной из которых станет сражение Минервы Маркелл и ее брата Дориана. Было ли то правдой, кто разберет?

Дориан научил свою сестру всему тому, что должен знать настоящий воин Эверона. И спустя много лет ей удалось показать старшему брату, что его уроки не были напрасны.

А Адмет Неопалонис, ушедший на битву, наследником престола Эверона, вернулся уже его королем.