Настоящий шотландец (джен)

Наконец, «День Д» наступил, и в Хогвартсе воцарился бардак. Все — или почти все — носились туда-сюда, каждые пять минут в последний раз перепроверяли мантии и платья, кто-то кого-то приглашал, кто-то кого-то за это посылал подальше, а то и бил… Словом, как высказался Сириус, это был грёбаный бордель, в который напустили веселящего газа.

Впрочем, предпраздничный угар захватил отнюдь не всех — «Белый Лотос» остался ему неподвластен. Все были давно готовы, все давно проверили и поправили всё, что требовалось — и теперь развлекались, наблюдая за чужой суетой и уплетая сыр…

— Знаешь, а это и правда весело, — заметил сидевший на подоконнике Хендри, глядя на столкнувшихся в коридоре третьекурсниц Хаффлпафа. — Просто удивительно, почему всё всегда откладывают на последний момент?..

— Ну так кажется, что времени ещё полно, — зевнула Гермиона, — сам, что ли, никогда так не делаешь? И кстати, где Уллем? Я его с утра не вижу…

— Учит Джинни гэльскому, — пожал плечами Хендри. — Правда, лучше всего она схватывает ругательства…

— Ты что, всё-таки решил тащить на бал эту грязнокровку? — Драко никто не ожидал, и настроение он испортил основательно… секунд на пять. А потом Хендри поинтересовался:

— А ты уже решил, с кем пойдёшь на бал — с Крэббом или с Гойлом?

Малфой пронзительно рыкнул, дёрнулся было за палочкой — но всё-таки пересилил себя и молча ушёл.

— Вот чего никогда не мог понять, так это какого чёрта он так выделывается, — хмыкнул Хендри, провожая Малфоя задумчивым взглядом. — Он, конечно, умом не блещет, но всё-таки не полный дурак, как его прихвостни…

— Ну так надо же показать всем, что он самый главный, — пожала плечами Гермиона. — Сам знаешь, мы же облезлые обезьяны, вот и обезьянничаем…

Малфой, не успевший скрыться за поворотом, притормозил, и Гермиона довольно громко добавила:

-А вообще, сколько волка ни корми, у слона всё равно толще…

Малфой скрылся чуть ли не бегом, а Хендри, посмотрев на подругу, протянул:

— Я, конечно, уже понял, что ты не очень-то домашняя девочка, но…

— Но тётя Эмма ещё и не такое может сказануть — так-то она вас постеснялась…

— Правда? А мне показалась, что она вообще не способна стесняться…

— Танцевать на столе, причём абсолютно трезвой, она всё-таки не стала. А она может…

— Голой?

— Вполне возможно, но я, по крайней мере, её на таком не ловила…

— А ты можешь танцевать на столе голой?

— Хендри Маклауд Поттер, однажды я станцую на твоём трупе, — сообщила Гермиона. — и вообще, пора уже собираться на бал…

Разумеется, порядка в гостиной Гриффиндора ничуть не прибавилось — и это при том, что в спальнях всё определённо было гораздо хуже…

Нагло чмокнув Хендри в щёку, Гермиона удалилась к себе. Кто-то хмыкнул, Рон, засевший в любимом углу, отвлёкся от вычислений и спросил:

— Слушай, можешь помочь с парадной мантией? Мама прислала самый настоящий ужас…

— Давай попробуем, — почесал в затылке Хендри. — Кстати, ты не в курсе, куда слинял мой брат? Я его мельком видел во дворе — они с Джинни куда-то спешили…

— Не знаю, но Джинни заскочила буквально на пару минут и убежала с сумкой, поминая Хагрида, — Рон пожал плечами. — Слушай, Хендри, а это ничего, что она всё время вокруг него ошивается?

— Ну не вокруг меня же, — пожал плечами Хендри. — Кстати, если и дальше будет ошиваться, передай своим, что мы не против.

— Хендри, блин!

— Не, ну а что? Это ж вы по жизни похитители девиц… Ладно, пошли мантией твоей займёмся.

Мантия оказалась полностью безнадёжной — старомодная, но сделанная на совесть, чарам она решительно не поддавалась. Всё, чего удалось добиться — придать ей кислотно-фиолетовый цвет…

— М-да… — задумчиво протянул Хендри, разглядывая результат. — Может, послать её Лавгуду? Вещичка-то получилась как раз в его вкусе… Ладно, возьми пока мою — мне она всё равно нафиг не нужна.

Мантия Хендри была вполне приличной, современной (и не чересчур модной) и абсолютно ему ненужной. Хендри, как всегда, намеревался явиться на бал в большом килте — его наматывание, конечно, требовало времени, но куда торопиться, если дамы будут готовы только в последний момент?..

— Всем привет, — в спальню ворвался Уллем. — Братец, мой большой килт не у тебя?

— Может быть, — Хендри вытащил из-под кровати рундук, покопался в нём и извлёк тартановый свёрток. — Точно. И как он сюда попал?..

— Либо случайно, либо брауни подшутить решили, — хмыкнул Уллем. — Слушай, мы с Джинни Хагрида в порядок приводили, так у нас такое вышло — просто утопиться и не жить, только копья не хватает...

Уллем выскочил из спальни, а Хендри, раскладывая на кровати килт, вздохнул и сказал:

— Знаешь, Рон, мне как-то боязно…

Заклинанием «Темпус» Хендри принципиально не пользовался, обходясь либо наручными, либо, для торжественных случаев, карманными часами. Судя по часам, прекрасной половине факультета пора было поторопиться…

Но как раз торопиться дамы и не собирались. Дамы, как и полагается, величественно снизошли к кавалерам… пребывавшим в шоковом состоянии. И дело было далеко не в Лаванде, упакованной в розовые кружева, и не в охотницах, даже теперь ухитрившихся не изменить стилю милитари. Нет, причиной шока была Гермиона. В темно-сером шелковом платье — чуть ниже колена, без рукавов, с умеренным декольте, платье переливалось и отблёскивало — то ли металлической нитью, то ли чарами — и при этом довольно тонкое. Длиннейшая — метра полтора, как не больше — нить мелкого жемчуга, несколькими петлями лежащая на груди. Вместо привычного хаоса на голове — замысловатая причёска…

— Два билета на «Мавританию», моя госпожа? — ухмыльнулся Хендри, с поклоном протянув Гермионе руку.

— Мисс Чанг, это совершенно недопустимо! — кажется, ещё немного, и Макгонагалл начнёт орать. — Это… Это даже не бесстыдство, я даже не знаю, как это назвать!

— Это ципао, — любезно подсказал Хендри, разглядывая чемпионов и их спутников… Вернее, одну конкретную спутницу.

— Ну надо же, а наша скромняшка не такая уж и скромная!.. — ухмыльнулась Гермиона

Хендри только молча кивнул — действительно, Чжоу Чанг ухитрилась переплюнуть даже вейлу.

Чжоу явилась на бал в алом ципао с двумя пурпурными розами на груди — и с разрезами едва ли не до талии — поверх которого была накинута белая с золотом курточка. Волосы Чжоу были собраны в тугой хвост, оставляя справа падающую на лицо широкую прядь, прикрывавшую глаз…

Пуританская магическая Британия в лице профессора Макгонагалл была в ярости, а прогрессивные силы в лице парней таращились на ножки Чжоу и по большей части были неспособны думать ни о чём другом…

— Это непристойно и возмутительно, мисс Чанг! — заявила Макгонагалл, поджав губы. — После бала вас ожидает серьёзный разговор с директором…

Судя по всему, сказать гриффиндорский декан собиралась много всякого интересного — но, к счастью, колокол возвестил начало бала, двери распахнулись…

Луна, патефон и Сонорус — в зале чемпионы появились под «Выход гладиаторов».

— Луна, исчадие Зимы… — вздохнула Гермиона. — Надеюсь, шимми у неё тоже есть.

— Танго есть точно, я ей сам пластинку дарил на день рождения, — подмигнул Хендри.

— А «Ведуньи» ещё и диско играют…

— Что ж, леди и джентльмены, слава Зиме!

Кому принадлежала идея пригласить «Ведуний», Хендри не представлял — но сама она была достойна Лавгудов. Один Хагрид в условно-средневековом костюме, смотревшийся то ли германским императором, то ли свирепым викингом, стоил многого.

Ну а если добавить к этому собственно Луну… Да, этот бал запомнится надолго.

Впрочем, началось всё вполне благопристойно — вальсом. Вальс был Хендри смутно знаком, однако вспомнить его так и не удалось — не в последнюю очередь благодаря Гермионе, весьма активно прижимавшейся к нему. «Ведуньи», против обыкновения, вели себя мирно, Луна не наблюдалась — хот я время от времени пролетающие пор залу порывы холодного ветра весьма недвусмысленно намекали на её присутствие… Но долго так продолжаться не могло.

Ещё два танца — с Джинни и с Парвати, перерыв — танцы всё-таки довольно утомительная вещь, так что кубок пунша явно не повредит… И вот тут появилась Луна.

Как всегда, никто не понял, как она оказалась на сцене — только что музыканты спустились отдохнуть и, возможно, пораздавать автографы, а мгновение спустя девушка в льдисто-белом платье, сшитом из зимнего ветра, усевшись на пятки, перебирает струны арфы…

— There’s a lady who's sure

All that glitters is gold

And she's buying a stairway to heaven.

When she gets there she knows

If the stores are all closed

With a word she can get what she came for.

Ooh, ooh, and she’s buying a stairway to heaven.

Так же незаметно на сцену вернулись и музыканты, подхватывая мотив — и вслед за сидхе поднимаясь по той самой лестнице в небо…

— …When all are one and one is all

To be a rock and not to roll.

And she's buying a stairway to heaven…

Тишина…

А затем «Ведуньи» наглядно продемонстрировали, что приглашать их было рискованно — а для некоторых чопорных волшебников так и вовсе катастрофически.

«Кумпарситу» Хендри узнал мгновенно, и протянул Гермионе руку — вот только их опередили Седрик и Чжоу.

Часть преподавателей — Макгонагалл или Хагрид, например — залились краской так, что только не светились, другие, как Флитвик и, как ни странно, Дамблдор, похабно скалились, кто-то просто пялился… Но равнодушным не остался никто — и никто, кроме Хендри с Гермионой и Сириуса с Авророй, не присоединились к танцующим…

— Это возмутительно и непристойно! — зашипела Макгонагалл, едва музыка смолкла. — Это… Это просто неприемлемо, в конце концов! Это платье, а теперь ещё и танец!..

Всё испортила Луна Лавгуд. Подкравшись сзади, она замысловато взмахнула палочной, снабдив Макгонагалл кошачьими ушами, в раздражении прижатыми к голове, и длинным встопорщенным хвостом.

По залу прокатилось хихиканье, большая часть учеников уставилась на заместителя директора…

— Ня, — сказала Луна и скрылась в толпе.

Раздались отчётливые смешки, Макгонагалл сбилась с темпа, провела рукой по голове, ощупала хвост…

— Десять баллов за прекрасную трансфигурацию, мисс Лавгуд, — произнесла Макгонагалл, ощупывая уши. — и минус пять — за несвоевременную демонстрацию таланта.

Однако это её отвлекло и, отменив трансфигурированное, Макгонагалл всё же перестала кидаться на Седрика и Чжоу и манеру танцевать Сириуса…

Близнецы, разумеется, немедленно заинтересовались новинкой, зажали Луну в углу и навели с просьбами научить их. Луна нисколько не возражала и с удовольствием научила… И тут же наколдовала кошачьи ушки и хвост себе.

А потом «Ведуньи» — не иначе как с подачи Луны, хотя её никто не поймал — заиграли шимми…

— Да к Мордреду всё это! — воскликнула Макгонагалл, бросив шляпу на стол. — Альбус, вы ведь помните?..

— Да, тот выпускной был великолепен, жаль, что Батильда сегодня не с нами, — вздохнул Дамблдор. — Впрочем…

Вспышку Криви никто бы не заметил, даже поставь он на свой аппарат дуговой прожектор. Всем было не до того — и в самом деле, где Колин со своей камерой, и где Директор Хогвартса, отплясывающий шимми со своим замом?..

По большому залу разнёсся звонкий голос Луны:

— Анархия!

Луна была абсолютно права — бал стремительно и с полным восторгом скатился в полнейшую анархию. После шимми в исполнении Дамблдора с Макгонагалл (который Джастин объявил одной из Трёх Безумных Плясок Британии) все остальные решили, что терять им нечего, и принялись отрываться, кто как умел. А умели все отлично…

И в результате остались довольны почти все — за исключением, разве что, Снейпа, Каркарова и младшего Крауча. Впрочем, Снейп был недоволен всем и всегда, Крауч был слишком занят Оборотным зельем, а мнением Каркарова вообще никто не интересовался, даже его ученики. Особенно его ученики — видимо, в Дурмстранге возможности оторваться не было вообще.

Постепенно накал начал спадать, из зала то и дело выскальзывали парочки или выползали утомившиеся студенты, а Дамблдор принялся незаметно наводить порядок, пока не случилось чего-нибудь уж совсем безумного.

Хендри и Гермиона под шумок ускользнули с бала и теперь бродили по саду, в который временно превратили двор замка, защитив его от холода. Преподаватели так и остались в зале, пытаясь удержать хоть в каких-то рамках хаос, и в кустах, судя по шебуршанию, как минимум, целовались. Массово.

— Интересно, может ли Малкавиан быть Зимним сидхе?.. — задумчиво протянула Гермиона. — Впрочем…

Откуда в руках Гермионы появилась музыкальная шкатулка, Хендри так и не понял.

— Кстати, ты заметил, что Рон танцевал с Дафной? — спросила Гермиона, поставив шкатулку на скамейку, — Так… У нас одна минута…

— Уизли, — пожал плечами Хендри. — Ирландские разбойники. Как обычно, свято следую примеру своего предка… И я надеюсь, у тебя там не экстрим?..

— Сейчас услышишь, — ухмыльнулась Гермиона. — Два билета на «Мавританию», маэстро?..

Это было танго — абсолютно незнакомое, да ещё и русское — но голос у певца был потрясающим, и пел он о Сингапуре, странно контрастируя с холодным и промозглым шотландским февралём…

Прозвучали последние ноты, танцоры остановились — и Гермиона неожиданно подалась вперёд и поцеловала Хендри. Тот, вполне закономерно ошалев от такого, пару секунд стоял столбом, а затем не менее закономерно отреагировал — да так, что отстранились они друг от друга далеко не сразу…

— М-да, это было познавательно… — протянула Гермиона, разглядывая Хендри. — Как насчёт ещё одного эксперимента?

— М… Пожалуй, не помешает, — ухмыльнулся Хендри, разглядывая подругу. — Главное, Колин занят…

Повторный «эксперимент» вышел гораздо лучше — не в последнюю очередь потому, что Хендри не тупил ни секунды.

— Так-то лучше… — ухмыльнулась Гермиона. — Ну ладно, пока хватит, а то меня сейчас понесёт не хуже Лавгуд…

— И ты пойдёшь нести возмездие во имя Луны?

— Бака, — фыркнула Гермиона. — Но ты прав, наша сидхе-анимешница ещё и до чего похуже довести может… Слушай, может, тут посидим, поболтаем, а то возвращаться как-то нет настроения…

— Давай, — согласился Хендри.

Усевшись на скамейке, Гермиона устроилась вплотную к Хендри и, глядя на вздрагивающие кусты, неожиданно спросила:

— Как ты думаешь, чем всё это кончится?..

— Ну, или мы уделаем Самозванца, — вздохнул Хендри, — или наши друзья из Холмов сделают это сами — да и половину Европы заодно прихватят, и это в лучшем случае…

— Это само собой, но я про Турнир.

— Ну… Барти же здесь, стало быть, готовится какая-то грандиозная подстава. Скорее всего, на третий тур, но может, и на второй, так что попрошу-ка я у Сириуса подводный пистолет — у него точно был русский, а от палочки под водой толку мало… Впрочем, нет, пистолет я у него вытребую в любом случае…

— Потому что тонна торпекса — это всё-таки перебор, — ухмыльнулась Гермиона. — Ладно, пошли обратно, пока Снейп всё-таки не вылез… И пока без нас что-нибудь не случилось. Нет, этот бал определённо войдёт в анналы Хогвартса!

— Причём без мыла, — добавил Хендри, поднявшись и протянув руку Гермионе.

Вернулись в Большой зал они на редкость вовремя — и совсем не потому, что Снейп собрался наводить порядок в зимнем саду. Возможно, они собирался, только это не имело никакого значения — Сириус спрыгнул со сцены, и «Ведуньи» ударили по струнам.

Незнакомая бешеная музыка полоснула по нервам, заставив напрячься в ожидании боя:

— Кто сказал, что страсть опасна, доброта смешна,

Что в наш век отвага не нужна?

Как и встарь от ветра часто рушится стена.

Крепче будь и буря не страшна!..