Настоящий шотландец (джен)

Наступил март, жизнь Хогвартса шла своим чередом. Рита Скитер сочинила для «Ведьмополитена» слащавую статейку про Хендри и Гермиону, предъявила её — и «Белый Лотос» в полном составе угорал с этого выкидыша журналистики.

Статейка была написана в духе бульварных женских романов, изобиловала оборотами наподобие «чистая и трогательная любовь», да ещё и зачем-то приплетала якобы безнадёжно влюблённого в Гермиону Крама.

— У неё даже мозгошмыги обкуренные, — изрекла Луна, — хотите, я сделаю ещё хуже?

— Куда уж хуже? — фыркнула Джинни.

— Для начала, — Луна извлекла из-за уха карандаш, — это мог быть яой, но его здесь нет, так что…

— Луна, не смей!.. — Гермиона попыталась выхватить у неё распечатку, но Луна увернулась.

— Ла Команданте, ты недооцениваешь меня, — Луна ускользнула в угол, уселась прямо на пол и принялась сосредоточенно править текст, — но твои мозгошмыги выдают тебя.

— А что такое «яой»? — осторожно спросила Джинни, пытаясь заглянуть Луне через плечо.

— Даже не спрашивай, — хором ответили Хендри и Гермиона, — неведение — благо!

Уллем подобрался к Джинни и шепнул её на ухо несколько слов, отчего та покраснела и воскликнула:

— Гадость какая!

— Ты права, Имбирный Человечек, — прокомментировала Луна, — но многим девочкам нравится. Так, я закончила, теперь это можно печатать.

— Дай сюда, — Гермиона немедленно отобрала статью, пробежала глазами… — М-да, хотя бы не яой — спасибо и на этом.

Луна Лавгуд, сидхе-анимешница, постаралась на славу — фрагмент бульварного женского романа превратился в отрывок низкопробного ранобе.

— Рита удавится, но печатать это не будет, — вздохнула Гермиона. — Но попробовать всё же стоит. В конце концов, «Ведьмополитен» печатает даже больший бред, чем наш любимый «Пророк»…

Статью отослали Рите, та — похоже, не глядя — отправила её в редакцию. Редакция, судя по всему, решила, что так и надо, и опубликовала японизированный вариант…

Утром, получив почту, Лаванда открыла журнал, несколько секунд бессмысленно таращилась на страницу, затем подняла голову и столь же бессмысленно уставилась на Гермиону.

— Ну? — осведомилась Грейнджер.

— А это правда?..

— Нет, — ответила Гермиона. — Я не гонялась за русалками с бензопилой — под водой она вообще не будет работать.

— Чего?!

— Того. Ты читаешь «Ведьмополитен» и таращишься на меня. В этом журнале вечно пишут всякий бред, на сей раз, судя по твоей реакции — про меня. Чем нелепее бред, тем лучше, наиболее подходящий я уже озвучила…

— Про тебя и Хендри — правда?! Вы встречаетесь?

— Зависит от того, какой смысл ты вкладываешь в это слово. Но да, мы достаточно близки, — Гермиона отодвинула кубок с соком. — Так, дай сюда журнал — если они там понаписали чего-нибудь лишнего, я их засужу.

Лаванда, пожав плечами, протянула журнал — и так и выяснилось, что в печать попало творение Луны.

Без редакции.

— М-да… Кажется, Рита завела галлюциногенную жабу, — рассказывать, что было на самом деле, Гермиона, разумеется, не собиралась. — Но, как ни странно, на сей раз она почти не врёт. Так, привирает по мелочи… Кстати, Хендри, как насчёт прогулки по окрестностям?

— Как всегда, за, — как ни странно, но прогулки в окрестностях замка не регламентировались никак — что позволяло заглянуть в Хогсмит, не ставя об этом в известность преподавателей. Или — как в данном случае — в Запретный лес. Недалеко — так, чтобы Лунатик и его ненормальная подружка могли продемонстрировать своё новое творение — неизвестно, что именно, но совершенно точно стреляющее.

Их ждали. Клэр — желтоглазая блондинка — сидела на толстой ветке старого вяза, болтала ногой и грызла сухарики. Под деревом стоял Люпин с чем-то длинным и тонким, завёрнутым в брезент.

— Привет лунатикам! — Хендри махнул рукой. — Что на этот раз?

— Смотрите! — Лунатик картинным жестом сдернул брезент.

По идее, это была винтовка — если, конечно, махину футов семи длиной, в дуло которой можно засунуть палец, можно считать винтовкой, а не пушкой. Махина имела соответствующих размеров магазин, довольно неубедительный приклад и явно нештатный оптический прицел.

— Это что, ружьё для охоты на драконов? — поинтересовалась Гермиона, рассматривая монструозную винтовку.

— На дикие броневики, — Клэр схрумкала последний сухарик и спрыгнула на землю. — Русское противотанковое ружьё времён войны, только мы сделали нормальный снайперский ствол и поставили планку. Ну и чары — уменьшение веса, гашение отдачи и прочие мелочи. Сама попробуй, возьми.

Винтовка, судя по её размерам, должна была весить не меньше полусотни фунтов — и тем не менее, Гермиона спокойно взяла её одной рукой.

— И правда, не тяжелее охотничьего ружья, — хмыкнула она. — Пули, я так понимаю, тоже не простые?

— Сейчас — самые обыкновенные трассирующие, — ответил Люпин, — а так у нас много всякого есть… Ну да ладно, дождёмся Бродягу, и… Кстати, вы-то стрелять будете?

— А ты как думал?!

— Готовы? — Бродяга, словно киношный ниндзя, спрыгнул с дерева. Как он туда попал — отдельный вопрос, который Хендри, по некотором размышлении, решил не задавать…

— Так точно, капитан.

— Тогда пошли.

Идти далеко не пришлось — сотни полторы ярдов или даже меньше, и компания вышла на просеку длиной в пару миль, в конце которой стояло толстенное бревно с мишенью.

— Ну, кто первый? — осведомился Блэк.

— Я, — немедленно заявила Гермиона, превратив сухую ветку в коврик. — Вы-то наверняка уже все из неё стреляли…

— Пожалуйста, — Люпин отдал ей винтовку. — По магазину на каждого, и хватит с вас.

Гермиона улеглась на коврик, немного повозилась, поудобнее пристраивая громоздкое оружие, приложилась к прицелу и плавно нажала на спуск.

Выстрел получился довольно тихим — опять-таки благодаря чарам, потому что патрон пятьсот семьдесят седьмого калибра — штука, по определению очень громкая… Да и отдача, по крайней мере, не мотала юного стрелка, как было с «Барретом».

Пять патронов были истрачены за минуту — но Гермиона никуда не торопилась.

— Акцио мишень! — Сириус ловко увернулся от прилетевшего бревна. — Ну что ж, отлично. Будь здесь дракон, ты бы разнесла ему голову… Хотя хватило бы и одной пули — четырнадцать с половиной миллиметров — это не шутки.

Хендри забрал винтовку, снарядил магазин, не слишком вежливо отозвавшись о его создателе, улёгся и прицелился.

Выстрел. Первая пуля пробила мишень почти точно в центре. Винтовка мягко толкнулась прикладом в плечо, блеснули руны на ствольной коробке, Хендри снова поймал мишень в прицел… и резко развернул оружие к мелькнувшей тени.

— Человек на линии стрельбы! Проклятье, да это же старый Крауч!

— Волосатая задница Кернуна! — рыкнул Люпин. — К бою!

Хендри повёл стволом, высматривая посторонних, Гермиона послала Ревелио, проверяя, не прячется ли кто-нибудь поблизости, Сириус упал на колено с палочкой в одной руке и пистолетом в другой, а Люпин метнулся к Краучу и свалил его на землю.

-Чисто! — крикнул он несколько секунд спустя.

-Чисто! — одновременно с ним доложила Гермиона.

— Мне одному это напоминает эпизод из книжонки Локхарта? — меланхолично осведомился Хендри, ставя винтовку на предохранитель.

— Мне тоже, — согласилась Гермиона.

— Есть такое дело, — согласился Блэк. — Впрочем, в жизни время от времени случается такая хрень, до которой даже десяток Локхартов не додумается. Лунатик, что там у тебя?

У Лунатика был Бартемиус Крауч-старший — небритый, нечёсаный, грязный и сбивший ноги. И безумный.

Крауч то бормотал какие-то указания Перси Уизли относительно Турнира, то повторял: «это моя вина», пытался куда-то идти… Неожиданно он остановился, пристально взглянул на Сириуса и чётко произнёс:

— Я должен поговорить с Дамблдором. Должен сказать — он здесь… Это всё моя вина, я признаю и готов понести наказание… Он в Хогвартсе! Не знаю, почему я это сделал…

— Потому что ты трусливый слюнтяй, и только, — сплюнул Блэк. — И Дамблдор прекрасно знает.

Глаза Крауча снова обессмыслились, он забормотал что-то про котлы, и бормотал до тех пор, пока его не усыпили.

— Империус, — Блэк снова сплюнул, — Клэр, тащи этого придурка в наш госпиталь — может, его и вылечат. И немедленно — сюда кто-то прётся, а мне не хотелось бы, чтобы его видели.

— Так точно, — Клэр исчезла, а Хендри снова улёгся, снял винтовку с предохранителя и прицелился.

Лже-Грюм появился на поляне одновременно с выстрелом.

— Что за шум тут у вас? — подозрительно осведомился он. — Подстрелили кого-то, что ли?

— Только мишень, — оскалился Сириус. — Да фестрал какой-то дурной чуть под пули не сунулся, пришлось гонять… Кстати, что там мои ребятки?

— А что им сделается? — пожал плечами лже-Грюм. — постоянная бдительность у них получается на славу, это да. Кстати. Тут где-то Крам бродил — не подстрелите!

Проводив взглядом скрывшегося за деревьями подонка, Сириус шёпотом выругался и сказал:

— Лунатик, нам нужны миномёты. Обыкновенные миномёты, а то дай тебе волю, ты у русских их монстра стащишь. И побольше зажигательных мин, и проследи, чтобы этот твой чокнутый монах их благословил.

— Он не чокнутый, — поправил командира Лунатик, — он дзенский.

— Ещё хуже...

Разговор о миномётах Хендри не понравился. Зажигательные мины, да ещё и с благословением сумасшедшего монаха, предназначались, в первую очередь, против нежити. Волдеморт любил инфери, но их, к счастью, пришлось бы копить несколько лет… Из чего следовало, что главной целью миномётчиков будут дементоры. Замечательная новость, тем более — под вечер! Да не будь он хайлендером, кошмары ему были бы гарантированы… И так, честно говоря, шанс был, но Хендри небезосновательно считал свою психику достаточно устойчивой — в конце концов, Лавгуды же не взрывали ему мозги, а всего только завязывали все извилины узлом.

Поэтому настоящих кошмаров Хендри не снилось. Монстры, бывало, снились — но если ты во сне, никто не помешает тебе залезть в Гандам и начать крошить монстров из пушек… И поэтому, временно выкинув из головы миномёты, Хендри пожелал всем доброй ночи, поцеловал Гермиону и отправился в спальню.

Сон не был кошмаром, его даже страшным трудно было назвать — и тем не менее, он заставил Хендри подскочить, едва проглотив ругательство. Сон про Волдеморта — это само по себе не слишком приятно, но сон, в котором ты сам Волдеморт…

Волдеморт в этом сне пытал Петтигрю (что Хендри полностью одобрял), обещая скормить его змее, если тот ещё раз так накосячит. Змея — неизвестной породы и непотребной величины — в кадре тоже присутствовала и наблюдала за Петтигрю с отчётливым интересом. Происходило всё это в на редкость запущенной комнатке, голос у Водеморта был мерзкий и писклявый, да и рука, державшая палочку, принадлежала какому-то мелкому мутанту.

— Всё это добром не кончится… — пробормотал Гарри, надел очки и поспешно записал сон. — Ллос его побери, откуда вдруг у меня прямая линия с этим уродом и с чего ему приспичило коннектиться именно сейчас?

Полчаса до побудки — худшего времени для того, чтобы присниться, Волдеморт найти не смог, даже если и хотел. Поэтому, добавив ещё несколько весьма невежливых пожеланий фальшивому лорду, Хендри поплёлся умываться.

Добраться до Сириуса получилось только после уроков. Поймав крёстного после ужина, Хендри подробно пересказал сон — и пару минут наслаждался краткой, но весьма насыщенной тирадой.

— Волосатая задница Кернуна! — подвёл Сириус итог. — Я понятия не имею, что всё это значит, но это явно не было сном. Это именно видение… и это очень хреново. Знаешь, на самом деле никто так толком и не смог разобраться, что натворила Лили, да и развоплощение Волдеморта хорошо так всё засветило… В общем, я попробую разобраться, что это было, но ничего не обещаю. А ты, если это повторится, сиди тихо, как чарли в джунглях, и запоминай всё, что увидишь и услышишь. Нельзя дать уроду понять, что этот канал вообще существует — он наверняка попытается им воспользоваться. М-да, подкинул ты мне задачку… Ну и помалкивай, естественно, хотя троим можешь рассказать.

— Кому?

— Гермиона. Луна. Сокол Лета. Хотя ему, пожалуй, я расскажу сам — всё равно с ним работать…

— Вот уж не думал, что ты и на cидхе работаешь, — вздёрнул бровь Хендри.

— Скорее, они на меня, — ответил Сириус. — Мы установили ещё два хоркрукса — кольцо Гонтов и чаша Хельги Хаффлпаф. С кольцом Сокол разбирается, а вот где чаша — непонятно…

— А ты вообще уверен, что это она?

— Абсолютно. Меч в Хогвартсе, а из трёх остальных две реликвии были загажены… — Сириус вздохнул. — Кстати, та змея, которую ты видел, наверняка тоже хоркрукс. При этом мы не знаем, где она, можем только гадать, где чаша… И есть что-то ещё, о чём мы не знаем. В общем, ещё раз говорю: рассказать можешь только Гермионе и Луне, если увидишь что-нибудь ещё — немедленно шли мне патронуса, а с Дамблдором я сам поговорю.

Разрешением Сириуса Хендри воспользовался незамедлительно — благо, шушукающаяся в углу парочка подозрительно не выглядит.

— Итак? — предложение «поболтать в сторонке» Гермиону насторожило.

— Мне приснился очень странный сон, — сообщил Хендри. — И, как выяснилось, это был вовсе не сон…

Он подробно пересказал и сон, и разговор с Блэком, после чего осведомился:

— Что думаешь?

— Кроме того, что у нас неприятности? Пока ничего, — Гермиона пожала плечами. — Во-первых, вот так, навскидку, я всё равно не вспомню про вещие сны ничего конкретного, а во-вторых, по одной точке график не построишь. Тем более, что Сириус прав, и если Самозванец поймёт, что транслирует тебе свои мысли… Кстати, что там у него с телом? Он что, на сей раз в домового эльфа вселился?

— Не думаю, что это вообще возможно, — покачал головой Хендри, — да и это явно был какой-то гомункул… Что, между прочим, самом по себе не слишком законно. И это значит, между прочим, что времени у нас немного — долго эта тушка не протянет, гомункул вообще дольше года не проживёт, а этот ещё и перегружен. Так что… Сразу после третьего тура, это уже очевидно. Возможно даже, прямо на испытании — не зря же здесь младший Барти отирается… И тебе, кстати, стоило бы повнимательнее по сторонам смотреть — этот ублюдок способен на всё.

— Напросись к Сириусу тренировать окклюменцию, — неожиданно предложила Гермиона. — Амулеты амулетами, но их можно отобрать или пожечь. Я вот напросилась — и это чертовски интересно оказалось… А тебе это и вовсе необходимо.

— Может, даже сегодня его поймаю, — кивнул Хендри. — И всё-таки, что всё это значит?..

— Ничего хорошего, — безмятежно отозвалась Гермиона.

* * *

Дамблдор, копаясь в недрах одного из своих непонятных приборов, покосился на Сириуса и проворчал нечто невнятное.

— Взаимно, — хмыкнул Сириус, превратил стул в удобное кресло, сел и приготовился ждать. Впрочем, ожидание не затянулось — через несколько минут Дамблдор собрал прибор, стукнул по нему палочкой, отчего тот начал гудеть и мигать синими огоньками, поставил его на полку и спросил:

— Я правильно понимаю, что у нас неприятности?

— Совершенно правильно, — согласился Сириус.

— Чай будешь? Или тебе сразу рома?

— Лучше рома, — проворчал Сириус. — Тут такое, что без бутылки не разберёшься…

— Даже так? — Дамблдор подошёл к шкафу, вытащил несколько книг и открыл потайную дверцу. — Хм… Пожалуйста, мальчик мой.

Самодельный ром, который присылал Дамблдору старый сантеро, ободрал глотку, Сириус шумно выдохнул, поставил стакан на стол и сообщил:

— У крестника было видение — он во сне видел глазами Волдеморта, как тот пытает крысу, а рядом была здоровенная змея. И заметь, про змею никто до сих пор ничего не знал, а по нашим расчётам получается, что минимум один хоркрукс — какая-то тварь.

Дамблдор прошёлся по кабинету, вернулся за стол и некоторое время молча потягивал чай. Сириус на всякий случай налил ещё рома — и стоило ему поставить бутылку, как Дамблдор заговорил:

— Это действительно неприятности, Сириус… И возможно даже большие, чем ты думаешь. Я пока что ни в чём не уверен, поэтому и говорить ничего не буду, но если всё именно так, как я опасаюсь — нас может ждать катастрофа.

— Глобальная ядерная война? Извержение супервулкана? Падение астероида? — Сириус прищурился. — Со всем остальным мы как-нибудь справимся.

— Как-нибудь… — Дамблдор вздохнул. — Хорошее слово — как-нибудь… Вопрос всегда в том, как именно. Ладно, я всё же надеюсь, что все мои подозрения — не более, чем бредни старого дурака.

— Будем надеяться, — согласился Сириус. — Хотя весь мой опыт однозначно свидетельствует — жизнь подсунет тебе наихудший вариант. И, Альбус… Выяснишь — не тяни, говори сразу, иначе выйдет…

— На своих ошибках учатся даже дураки, — перебил Дамблдор. — Да, я помню, что случилось в прошлый раз, когда я не объяснил свой план сразу, и своей вины в этом не отрицал никогда. Если я окажусь прав, ты узнаешь об этом одним из первых.

— Я услышал тебя, Альбус, — Сириус поднялся. — И запомнил. Да, кольцо нам не вернут — ты был абсолютно прав, это действительно Воскрешающий Камень…

Стоило двери закрыться за спиной Сириуса, Дамблдор снял очки, сжал пальцами переносицу и от души выругался. Слишком уж многое подтверждало его гипотезу — и это было плохо. Хуже некуда, и оставалось только надеяться, что он всё же ошибся… Или на то, что его догадки окажутся верными. Тысячи «если»… но если они сойдутся, им всем, возможно, удастся проскользнуть по лезвию бритвы.

Но не сегодня.