Надежда Пигмалиона (гет)

Имя твое — птица в руке,

Имя твое — льдинка на языке.

Одно-единственное движенье губ.

Камень, кинутый в тихий пруд,

Всхлипнет так, как тебя зовут.

В легком щелканье ночных копыт

Громкое имя твое гремит.

И назовет его нам в висок

Звонко щелкающий курок.

* * *

Худенький темноволосый мальчик сидел на лавочке с растрепанной книжкой в руках. На переплете едва угадывались полустертые буквы: «Чарльз Диккенс. Рассказы». Его глаза быстро скользили по строчкам. Он хмурился, то и дело зябко ежась под порывами осеннего ветра, и старался поплотнее запахнуть на себе коротковатый пиджак. Неподалеку от него на узком пустынном дворике столпились другие дети, они разглядывали сдохшего облезлого кота и наперебой обсуждали, где его лучше похоронить.

— Говорю же, дохлый кот — это к беде, нужно отнести его подальше в овраг, — утверждал крупный конопатый мальчик, тыкая палочкой в закоченевшее животное.

— Фи, Билли, он такой гадкий, не трогай его, — поморщилась девочка, стоящая рядом с ним.

— Почему же к беде? Он черный и дохлый, значит, наоборот, к удаче, — покачал головой мальчишка в серой кепке и, вытащив из кармана помятое яблоко, начал его жевать. Остальные посмотрели на него с завистью.

— Ден, дашь откусить? — спросил щупленький белобрысый мальчонка.

— Еще чего! Мистер Боулдер дал его мне за то, что я присмотрел за его собакой. Что ж мне теперь его тебе отдавать? — возмутился хозяин яблока.

— Ну я только кусочек попробовать хотел, — оправдывался мальчонка.

— Я отдам тебе огрызок, если хочешь, — великодушно согласился мальчишка в кепке.

— Ну, кто его будет нести? — спросил конопатый. — Может, ты, Эрик?

— Не хочу, — помотал головой белобрысый и отступил на шаг назад.

— А кто тогда? — спросил Билли. Ребята опускали глаза, переминаясь с ноги на ногу: никто не хотел нести дохлого кота.

— Пусть он несет, — просиял Эрик, показывая пальцем на мальчика с книжкой, который был полностью поглощен чтением и не обращал никакого внимания на ребят. Всех устроило это решение, и дети гурьбой двинулись в сторону лавочки.

— Эй, Том, смотри, там сдох твой братец, — выкрикнул из толпы Деннис. — Тебе пора его похоронить. — Мальчик поморщился и, нехотя оторвавшись от книги, бросил хмурый взгляд на ребят.

— А, может, твой? — едко ответил он.

— Ха, а вот и нет, ты — Том, а всех бездомных котов зовут Томами, — улыбнулся Деннис, остальные поддержали его.

— Ну, а этого звали Деннис, — не остался в долгу мальчишка. Его яркие синие глаза странно контрастировали с черными волосами, весь он был какой-то бледный и хрупкий, словно редкий тропический цветок, по неведомой прихоти природы выросший на болотной кочке.

Мальчишка в кепке вышел вперед.

— Ты что-то очень умный стал, Реддл, вот я тебе сейчас всыплю и посмотрим… — воскликнул Деннис и резко выхватил книжку.

— Отдай, — подскочил Том, наступая на своего неприятеля. Он был выше всех детей, и серая форма была ему маловата.

— Отдам, когда ты отнесешь дохлого братца в овраг, — отступая, ухмылялся Деннис, а потом перебросил книжку Билли. Том бросился на того, пытаясь выкрутить руку с зажатой книгой. Билли закричал. Деннис подскочил к Тому сзади и, схватив его за пиджак, опрокинул на землю.

Завязалась драка. Мальчишки, сцепившись не хуже уличных котов, катались клубком по пыльному дворику, яростно колотя друг друга. Том был в явном меньшинстве, но не спешил просить пощады, молча терпел удары и по возможности наносил свои. Остальные дети расступились и с интересом наблюдали за сражением. Потрепанная книжка валялась на земле. Одна девочка заметила ее и, тихонько подняв, побежала ко входу в серое здание. Вдруг Билли без видимой причины захрипел и схватился за горло, не в силах продолжать драку. Он задыхался, безуспешно стараясь схватить ртом воздух, глаза его расширились от ужаса. В этот момент на крыльце показалась строгая женщина, в одной руке она держала книгу, а в другой — несколько вырванных страниц. Завидев ее приближение, мальчишки прекратили драку. Билли сделал судорожный вдох.

— Что здесь происходит?! — вскричала она. — Кто из вас затеял драку и порвал книгу?! — спросила она, тряхнув вырванными листами.

— Миссис Коул, это сделал Том, — хрипло сказал Билли, кашляя и стирая рукавом пот с раскрасневшегося лица.

— Это ложь! — вскричал мальчишка. Он был тоже изрядно потрепан: на лбу у него красовалась кровавая ссадина, черные волосы топорщились и казались седыми из-за пыли, а в синих глазах плескалось негодование.

— Эми, кто из них виноват? — спросила женщина у девочки, подобравшей книгу. Эми замялась, а потом показала пальцем на Тома.

— Я так и думала, — кивнула женщина. — Двадцать розг, Том, и больше никаких книг, раз ты не умеешь с ними обращаться, — сурово сказал она и, развернувшись, направилась восвояси. Том отряхнулся и, смерив тяжелым взглядом ребят, поплелся за ней следом.

— Том — облезлый кошак! Том — дохлый кошак! — прокричал ему в спину Эрик, но мальчик уходил, не оборачиваясь.

* * *

Картинка начала плыть, я почувствовала, что кто-то сильно трясет меня за плечо. Не привыкшая к такой бесцеремонности, я попыталась оттолкнуть чужую руку.

— Просыпайся! Просыпайся, а то проспишь завтрак! — звонко говорила Гермиона, продолжая меня теребить. Я никак не могла очнуться ото сна, серый дворик все еще стоял у меня перед глазами. Проморгавшись и сев на кровати, я увидела, что мои соседки уже оделись. Гермиона расчесывала гребнем волосы, а Парвати и Лаванда крутились перед зеркалом, щедро отвешивающим комплименты. Я наскоро собралась и, вклинившись в поток других студентов, отправилась на завтрак, не прекращая осматривать все вокруг и дивиться красоте замка.

Усевшись на длинную лавку, я бросила взгляд на стол Слизерина. Драко еще не заметил моего прихода и о чем-то разговаривал с друзьями.

«Сегодня опять что-то новенькое…» — думала я, рассеянно ковыряя омлет. «Надо записать скорее, пока ничего не забылось». Меня очень огорчило, что я не смогла досмотреть сон до конца, это ощущение незавершенности зудело у меня в голове и не давало расслабиться. Сон был тревожный и вызвал у меня негодование, но я никак не могла разрешить спор, произошедший, должно быть, больше полувека назад.

— Доброе утро, — улыбнулся мне подошедший Гарри. Он был весь взъерошенный и сонный, волосы торчали в разные стороны. Глядя на него, я почему-то подумала о Томе из сна.

— Доброе утро, — кивнула я.

— Что-то не так? Ты выглядишь печальной, — сказал Гарри, заглядывая мне в лицо.

— Все в порядке, я просто не привыкла так рано вставать, — улыбнулась я.

— Да уж, спать ужасно хочется, — пробубнил Рон, запивая омлет соком.

Гермиона внимательно изучала расписание занятий. Я заметила, что в зал зашла Макгонагалл и сразу устремилась в нашу сторону.

— Доброе утро, профессор, — нестройным хором отозвался гриффиндорский стол.

— Мисс Руфи, после завтрака зайдите в мой кабинет, нам необходимо обсудить ваше расписание, — сказала она и отправилась за стол преподавателей.

— Тебе, скорее всего, нужно будет выбрать дисциплины, которые ты хочешь изучать помимо основных, — пояснила Гермиона.

— А какие есть дисциплины? — поинтересовалась я.

— Трансфигурация, Чары, Зельеварение, Астрономия, Защита от Темных искусств, Травология и История Магии обязательны для всех. Еще две ты должна выбрать, — объясняла Гермиона. — Лично я рекомендую Руны и Нумерологию, но Гарри и Рон предпочитают не утруждаться и посещают Прорицания, — сказала она, и в ее голосе я услышала неодобрение. — Еще есть Уход за магическими существами и Магловедение.

— А нельзя выбрать сразу все? — спросила я. Гермиона посмотрела на меня с пониманием.

— Можно, я тоже выбирала все в прошлом году, но оказалось, что все успеть весьма проблематично, — рассказала она.

— Да уж, «проблематично», если не считать, что ты ходила весь год, как привидение, забросила Прорицания и пользовалась маховиком, — пробубнил Рон и замолчал под многозначительными взглядами друзей. Я поняла, что он затронул какую-то нежелательную тему, поэтому не стала заострять на этом внимания.

— А почему тебе не понравились Прорицания? — задала я волнующий меня вопрос. — Разве это не интересно?

— Как показала практика, Прорицания преподаются у нас, как лженаука, а профессор Трелони, на мой взгляд, не очень компетентный специалист, — ответила Гермиона, тщательно подбирая слова. «Трелони… Трелони… Надо обязательно познакомиться с этой предсказательницей, ведь Лорд слепо верит в ее пророческий дар», — подумала я. И, закончив завтрак, направилась искать кабинет Макгонагалл, стараясь точно следовать указаниям Гермионы. Странные лестницы так и норовили уехать в другую сторону, я несколько раз пролетала мимо необходимого мне коридора и мне приходилось возвращаться. Достигнув, наконец, кабинета, я тихонько постучала и зашла.

— Присаживайтесь, мисс Руфи. Мне необходимо обсудить с вами несколько деталей, — прокашлялась Макгонагалл. — Видите ли, программа обучения в Хогвартсе очень сложная и разносторонняя. Она включает в себя некоторые специфические дисциплины, которые есть не во всех магических школах. В письме ваш опекун указал, что до сегодняшнего момента вы находились только на домашнем обучении, верно?

— Да, мэм, — кивнула я, еще не понимая, к чему она клонит.

— Так вот, в связи с этим, мы предполагаем, что у вас могут возникнуть некоторые сложности с освоением программы по основным предметам. Поэтому нами было принято решение несколько облегчить вашу задачу, в ваш курс будут включены только общеобязательные дисциплины, — сухо сказала Макгонагал и поджала тонкие губы.

Смутная догадка поразила меня, и я решила немедленно ее проверить.

— Но как же так, мэм? Я слышала, что среди дополнительных дисциплин есть такие интересные как Магловедение, Прорицания, Руны. Получается, я не смогу их изучать? — спросила я, постаравшись, чтобы мое удивление и возмущение звучали искренне.

— Вы сможете приступить к ним, когда и если мы убедимся в том, что ваши успехи по остальным предметам это позволяют, — звенящим голосом сказала она. Мне показалось, что мой вопрос все-таки заставил ее напрячься, и я решила идти ва-банк.

— Но, профессор, мне всегда очень хотелось изучать именно Прорицания, ведь после того, как умерли мои родители, мне стали часто сниться странные сны, которые, бывает, сбываются. Мне бы очень хотелось узнать их истинную природу, — говорила я своим самым жалобным тоном, смотря ей прямо в глаза. И в лице женщины что-то дрогнуло, я увидела сомнение на дне ее глаз. — Я была бы очень вам благодарна, если бы мне позволили посещать этот предмет, хотя бы в качестве факультатива.

— Я не уверена, но, насколько мне известно, у профессора Трелони очень загруженный график, мест может просто не быть, — сопротивлялась Макгонагалл.

— Ну можно я хотя бы спрошу у нее? — умоляюще добавила я, видя, что профессор почти сдалась.

— Спросите, — сухо бросила Макгонагалл. — Но учтите, что по всем основным предметам вас будут спрашивать на том уровне, который установлен в школе, — отрезала она. Я мысленно поздравила себя с победой и распрощалась с Макгонагалл.

Выйдя за дверь, я побежала искать кабинет Трелони. К счастью, по дороге мне попался высокий юноша с барсуком на эмблеме и хомяком в руках.

— Привет, ты не мог бы, пожалуйста, помочь мне найти профессора Трелони, — попросила я.

— Конечно, пойдем, — легко согласился он, — она всегда в своем кабинете. Меня зовут Седрик, я староста факультета Пуффендуй.

— Арта, — представилась я, стараясь не отставать от широко шагавшего юноши.

— Я видел тебя вчера на распределении, в Хогвартсе новенькие — большая редкость, — улыбнулся он, ведя меня запутанными переходами к кабинету. Я спешила. Чутье говорило мне, что нужно поторопиться.

Наконец, мы достигли узкой площадки, из люка в потолке была спущена веревочная лестница.

— Вот, класс находится наверху, — сказал Седрик. Я поблагодарила его, и мы распрощались.

Вскарабкавшись наверх, я очутилась в душном заставленном помещении. Несмотря на то, что было утро, окна были зашторены, в комнате царил красный полумрак и сильно пахло чем-то терпким, тошнотворно-сладким. В одном из кресел сидела женщина с всклокоченными волосами и, перебирая засаленную колоду, что-то бормотала себе под нос.

— Кхм… Доброе утро, профессор Трелони, — поздоровалась я. Женщина ойкнула и подскочила с кресла, поправляя покосившиеся очки-лупы.

— Что случилось, милая девочка? — вытаращилась она на меня. Ее абсурдный внешний вид и обилие бутафории вокруг мгновенно вызвали во мне скепсис. Но я отбросила его и со всей возможной обходительностью объяснила свою ситуацию, не забыв упомянуть о ее редком таланте и моем горячем желании постичь искусство прорицания. Во время своей речи я следила за ее эмоциями, но взгляд гадалки оставался туманным и ничего не выражающим. Она смотрела в какую-то точку позади меня, и я не была уверена, что она меня слышит.

— Дай-ка я посмотрю, — отмерла она после затянувшегося молчания и, схватив мою ладонь, так низко склонилась над ней, что едва не касалась ее кончиком носа. «Так, так это ясно… Пояс Венеры чистый… Тут на холме мужчина… Да-да… И Интуиция глядит… Раз, два, три треугольника… Ага…» — бормотала она. Вдруг ее глаза округлились и она отпрянула, подняв руки в защитном жесте.

— Что-то случилось? — спросила я, поведение колдуньи меня пугало.

— Семь… Я вижу… Семь смертей стоят над тобой, — сбивчиво проговорила она. — И еще большая опасность, да-да, смертельная опасность, — говорила она загробным голосом. Вдруг камин, горевший до этого спокойно, вспыхнул ярче и затрещал. Трелони опять вздрогнула и замолчала. Я в изумлении уставилась в очаг, где средь красных угольев начало проступать знакомое старческое лицо.

— Хм… Доброе утро, Сибилла, — сказал очаг голосом Дамблдора.

— Здравствуйте, Альбус, — пролепетала гадалка.

— Доброе утро, профессор, — вежливо отозвалась я и увидела, как два особенно ярких угля в глазницах метнулись в мою сторону, силясь разглядеть.

— И вам, мисс Руфи, — сказал он.

— Что-то случилось? — спросила Трелони тоненьким голосом, удивленно таращась на очаг.

— Да нет, ничего серьезного, Сибилла, я вижу ты занята со студентом, мой вопрос подождет. Удачного дня, — сказал Дамблдор и с треском исчез. «Значит, все-таки…» — мою мысль прервала Трелони:

— Так о чем мы говорили? — спросила она, смотря на меня сквозь свои лупы.

— Я хочу посещать ваши занятия, — повторила я свою просьбу.

— Так в чем же дело, приходите вместе со своим курсом, — деловито сказала она. — Мой предмет чрезвычайно полезен для всех.

Я поблагодарила ее и пообещала обязательно прийти.

Плутая по замку в поисках башни Гриффиндора, я рассматривала окружающее убранство. Живые картины, доспехи и старинные гобелены тревожили мое воображение. «А ведь Он тоже здесь когда-то ходил и видел все это. Давным-давно… Если бы попала в Слизерин, могла бы даже посмотреть, где Он жил…» — меланхолично подумала я и почему-то разволновалась от этой мысли. Я постаралась представить, что Он чувствовал, когда ходил по этим древним коридорам, о чем думал и чего желал. Ведь Лорд всегда рассказывал о Хогвартсе с восторгом и трепетом, он считал этот замок своим домом. «Интересно, где Он сейчас и что делает? Наверное, опять вербует кого-нибудь или читает, или сидит с Нагайной у камина. Так, сегодня же вторник… Значит, вечером будет собрание», — вспомнила я.

«Дамблдор почему-то не хотел допускать меня к Прорицаниям, но я его обогнала, и он не стал вмешиваться. Значит, он почему-то меня опасается, боится, что я что-то узнаю от Трелони. Ведь ее предсказание — это гвоздь всей войны. Не будь его, и все могло бы пойти иначе: Лорд бы не стал охотиться за Гарри и не потерял бы силы, волшебный мир быстро сдался бы ему на милость, потому что у них не было бы надежды, что кто-то придет и спасет их… Они ведь не сражаются за свою правду, разбегаются, как крысы с корабля: и в Косом Переулке, и на Чемпионате…»

Вывернув в очередной коридор, я чуть не столкнулась со Снейпом.

— Так-так, прогуливаетесь, мисс Руфи? — процедил он сквозь зубы. — Осматриваете новую вотчину? Очевидно, расписание занятий составлено не для вас, полагаете, что все подстроятся?

— Я просто потерялась.

— Вы ошибаетесь, если думаете, что кого-то здесь будет слушать ваши оправдания. Ничто не помешает мне снять баллы с вашего факультета. — Я смерила его хмурым взглядом.

— На каком предмете вы сейчас обязаны быть? — недовольно спросил он после недолгого молчания. Я смутилась и полезла в карман за листом с расписанием.

— Так я и думал, вы даже не потрудились ознакомиться. Первый день в школе, но вы уже полностью оправдали дурную славу факультета Гриффиндор, — издевался он.

— Чары, у меня сейчас Чары, — нервно отозвалась я.

Он резко развернулся и широким шагом двинулся в обратную сторону. Я поспешила за ним, едва не переходя на бег, и мысленно удивилась перемене в нем. Снейп показался мне сейчас намного более внушительным и грозным, чем в присутствии Лорда. Мантия развевалась за ним, он шел так уверенно и гордо, словно замок на самом деле принадлежал ему. «Ха-ха, будто я не видела, как низко ты кланяешься…» — едко подумала я.

Мы достигли двери, и Снейп резко распахнул ее передо мной. Весь класс разом обернулся на меня, застывшую в дверях.

— Извините, — сказала я, но голос прозвучал слишком тихо.

— Стойте! Пожалуйста, не входите, — пропищал низенький человечек, спешно слезая с табуретки и устремляясь ко мне. — Я сейчас продемонстрирую наглядно. Смотрите все сюда!

Он подошел к дверному проему и, обведя его палочкой, громко сказал: — Specularetur adventum! А теперь проходите, мисс?..

— Руфи, — отозвалась я, но заходить в заколдованный проем мне не хотелось, это заклинание было мне неизвестно.

— Не бойтесь, с вами ничего не случится, — подбодрил меня коротышка-профессор. Я шагнула в класс, и помещение заполнил противный высокий звон, некоторые заткнули уши. Профессор взмахнул палочкой, и все стихло.

Я поскорее заняла свободное место рядом с девочкой из Когтеврана.

— Вот это наглядная демонстрация простейших сигнальных чар оповещения, — деловито пищал профессор, возвращаясь на свою табуретку-кафедру. — Их можно настраивать на конкретного человека или делать универсальными, сигнал может быть звуковым или световым. Самым полезным в этом заклинании я считаю то, что вы можете быть сколь угодно далеко, но, если интересующий вас субъект пересечет установленную вами границу, ваша палочка подаст вам сигнал. А теперь давайте потренируемся.

Заклинание оказалось несложным и получилось у меня с первого раза, за это профессор присвоил Гриффиндору три очка.

— У тебя отличная подготовка по Чарам, несмотря на то, что ты училась на дому, — сказала мне Гермиона, когда мы шли по коридору после занятия.

— У меня просто был очень хороший учитель, — улыбнулась я.

— В Хогвартсе отличные учителя, почти все — профессионалы, — сказала она.

— Ключевое слово «почти», — вставил Рон, — чего только стоил Локонс, да и с Хагридом, чует мое сердце, легко не будет.

После обеда наши пути разошлись. Я вместе с Гарри и Роном отправилась на Прорицания, а Гермиона — на Древние Руны.

— Ты только не пугайся и, чего бы она ни сказала, не принимай близко к сердцу, — предупредил меня Гарри. — Она постоянно всем предсказывает скорую смерть и несчастья, очень это любит, но еще никто от этого не умирал.

— Когда я сегодня к ней заходила, она предсказала мне целых семь смертей, — улыбнулась я.

— Видимо, одной ей показалось маловато, — рассмеялся Рон.

Мы поздоровались с проковылявшим мимо профессором Грюмом, и мне вновь показалось, что он слишком пристально на меня посмотрел.

— У меня мороз по коже от его вида, — пожаловался Рон, — хотя Джордж и Фред были просто в восторге от его занятия.

— Неизвестно, какой вид был бы у тебя, если бы ты пересажал столько Пожирателей, — отозвался Гарри.

— Фред сказал, что на занятии Грюм им говорил, что сам видел… Того-Кого-Нельзя-Называть, еще до того, как… В общем, давно.

— И как ему? — внезапно спросила я.

— Что как?

— Ну, какой Он был, — спросила я.

— Я не спрашивал Фреда, да и вряд ли Грюм Его разглядывал, скорее всего, он уносил ноги… и лишился одной.

— Интересно, кто-нибудь пробовал драться с Ним напрямую? — спросила я чисто из любопытства.

— Нет… Я не думаю… В том смысле, что нужно быть сумасшедшим, чтобы с Ним драться. Отец рассказывал, что во время войны, если в бою появлялся Он, то живым никто не уходил.

— А откуда твой отец знает? — спросила я.

— Мой отец знал тех, кто сражался, из них почти никто не выжил. С Пожирателями можно справиться, вон, Грюм как поднаторел, а с Ним — нет.

— Дамблдор бы справился, — убежденно сказал Гарри. — Дамблдор — величайший волшебник, и Волдеморт всегда его боялся.

— Гарри… — осадил друга Рон, — не произноси Его имя.

— Я не боюсь Его имени, — покачал головой Гарри. — Хогвартс — самое безопасное место.

— Почему?

— Потому что здесь Дамблдор. И Он никогда сюда не сунется.

— Так-то оно так, — согласился Рон. — Но, Гарри, Дамблдор победил Гриндевальда на дуэли, хотя он считался самым сильным Темным Магом со времен Мордреда, с этим никто не спорит. Но почему же он тогда не повторил то же самое с Тем-Кого-Нельзя-Называть? Что ему стоило?

— Наверное, они просто не встречались, возможно, Волдеморт прятался от Дамблдора, — пожал плечами Гарри. — Можно будет спросить у Грюма в четверг.

Я молчала и думала о том, что будет, если этот Грюм прочтет мои мысли. «Нужно быть осторожнее, вряд ли я смогу противопоставить что-то опытному аврору, нельзя смотреть ему в глаза…» — подумала я перед тем, как второй раз за день зайти в душную красную комнату.