Надежда Пигмалиона (гет)

Но что за образ, весь кровавый,

Меж мимами ползет?

За сцену тянутся суставы,

Он движется вперед,

Все дальше, — дальше, — пожирая

Играющих, и вот

Театр рыдает, созерцая

В крови ужасный рот.

Но гаснет, гаснет свет упорный!

Над трепетной толпой

Вниз занавес спадает черный,

Как буря роковой.

И ангелы, бледны и прямы,

Кричат, плащ скинув свой,

Что «Человек» — названье драмы,

Что «Червь» — ее герой!

На утро я опять побежала к Бесмиру, но дома его не застала, это расстроило меня. Я хотела сказать ему, что точно решила отправиться вместе с ним. В этом был определенный умысел, я знала, что мне будет сложнее отказаться от этой затеи, если я пообещаю Бесмиру. Я намеренно отрезала себе пути к отступлению.

* * *

— Я тебе повторяю, ничего у Арменда я воровать не буду, — в сотый раз говорила я змею.

— Почему? Его деньги все равно краденные, он пропьет их, — шипел змей.

— Нет, я не буду. Это неправильно, мне всегда говорили, что нельзя воровать.

— Кто тебе сказал такую чушь? Деньги — это лишь средство для достижения целей, у кого есть достойные цели, тот и должен владеть этим средством.

— А кто определяет их достойность?! — кричала я. — Ты?

— Жизнь! Только жизнь определяет достойных, если ты не будешь бороться за нее, то просто исчезнешь, как твоя магловская мамаша.

Эти его слова были как пощечина, как удар под дых. Я замерла на мгновение, а потом вскочила с дивана, где сидела.

— Убирайся! Немедленно убирайся из моего дома! Я никуда не поеду с тобой! — закричала я, глаза мои защипало от слез и, вопреки собственному приказу, я сама выбежала из комнаты.

Весь день я избегала собственного дома, на участке Лорд не появлялся, значит, он сидит в моей комнате. Я знала, что он не уйдет теперь, когда появился реальный шанс уехать отсюда, он не отступится.

К вечеру вернулся Бесмир, он махнул мне рукой: заходи, дескать. Я зашла к нему в дом.

— Ну как, Арта, решила чего? — хитро улыбаясь, спросил он.

— Я… я еще думаю, — промямлила я.

— Ну, думай до завтра, а там решай, не торопись, но и не затягивай, я сегодня продал дом, быстрее чем ожидал, и уеду послезавтра утром, — сказал он.

Это вызвало у меня странную смесь радости и испуга. Если я не скажу Лорду, Бесмир уедет раньше времени, и все, Лорд останется ни с чем, будет ему урок. Но в глубине души я уже была твердо уверена, что уеду, с Лордом или без. Весь день я посылала прощальные взгляды на горы и лес, думая над словами Бесмира: «…мы уж сюда не вернемся больше».

Не вернемся…

— Что мне взять с собой, если я решу? — как можно уверенней спросила я.

— Бери вещи, деньги, если есть — ценности, не оставлять же их бандиту, — лукаво улыбаясь, продолжал Бесмир.

У меня холодок пробежал от этих его слов. «Прям как Лорд» — промелькнула мысль. И я, попрощавшись, ушла от Бесмира. Бредя до дома, я не знала, что делать: с одной стороны, времени оставалось в обрез, но с другой, я не собиралась прощать слова Лорда. С этими мыслями я зашла в дом.

На кухне творился бедлам, дружки Арменда пили, хохотали и, перебивая друг друга, рассказывали о какой-то Берте. Я тихонько проскользнула в свою комнату и закрыла дверь. Обернувшись, я наткнулась на тяжелый взгляд змея. Похоже, я была права, он действительно никуда не уходил. Я, не говоря ни слова, прошла к дивану и легла. Некоторое время в комнате стояла напряженная тишина.

Потом Лорд не выдержал:

— Прекращай весссти себя, как маленькая, — начал он.

— Я и есть маленькая, — огрызнулась я.

— Значит, слушай старшиххх! — рявкнул он.

Я ничего не ответила. Некоторое время мы сидели в тишине. Потом он снова заговорил:

— Поссслушай, девочка, у тебя есть шанс начать новую жизнь, и я помогу тебе, но мы должны быть вмесссте. Ты поможешь мне, а я тебе, — заговорил он вкрадчиво.

— Я и хотела помочь, но ты хочешь заставить меня воровать. И ты оскорбил мою мать, а, значит, меня, — продолжала гнуть свою линию я.

— Не говори ерунды, я не оскорблял твою мать, я лишь сказал тебе правду, которую ты не хочешь признавать.

— И в чем же твоя правда? — воскликнула я. — Не стесняясь в методах добиваться того, что нужно тебе?!

— Именно! Ты должна понять, что не все люди равны, только избранные могут совершать великие вещи, менять мир и быть хозяином своей судьбы и жизни. Прочие, неспособные и слабые, уйдут в небытие, если ты не хочешь оказаться среди них, то тебе придется бороться! И первое, что тебе нужно сделать — найти ресурсы для этой борьбы, в данном случае — деньги. Мерзкий магл не обеднеет от этого, а ты получишь шанс!

Он замолчал, а я не знала, что ответить. Ведь если посудить, я могла претендовать на часть денег Арменда, он мой опекун и живет в моем доме, но я до сих пор не получала ничего, кроме оплеух. Спросить у него денег я не могу, он не даст, значит, выбор невелик.

— Я не знаю, где он хранит деньги, — тихо сказала я.

— Он носит их в кармане штанов, — ответил змей.

— Откуда ты знаешь? — спросила я.

— Я видел.

— И как же я их достану? — скептически поинтересовалась я.

— Достанешь, когда он будет спать, — ответил змей, — я слышал, завтра остальные уберутся отсюда, он напьется и будет спать. Взять деньги будет проще простого.

Я даже не стала спрашивать, каким образом он подслушивал шайку Арменда, змей, похоже, знал все на свете. Я легла спать.

* * *

Коридоры с высокими потолками и стрельчатыми окнами, освещенные неверным светом факелов, казались живыми. Стены замка дышали магией и стариной. Все помнят… Все знают… А сами — молчат. Открытое пространство с десятками парящих над пропастью лестниц, стены сплошь завешаны картинами. Портреты шепчутся, смотрят живыми глазами из давно ушедших времен. Они тоже помнят. Слепки человеческих душ, заточенные в раме, обреченные на забвение. Замок дышит, как огромное мифическое животное, пережившее всех своих хозяев.

* * *

Утром я проснулась и, сказав Бесмиру, что отправлюсь с ним, начала собирать вещи, их было немного, я уместила все в свой старенький рюкзак. Никаких «ценностей», о которых говорил Бесмир, у нас не было. Я слышала, как прощался Арменд со своими дружками, как хлопнула за ними дверь. Еще не время.

Я очень переживала за нашу операцию по добыче денег, а вот Лорд, напротив, был абсолютно невозмутим и дремал в кресле.

Я прошлась по огороду, в последний раз выгнала овец на узкую, вытоптанную лужайку. Все мои чувства как будто обострились. Все, что казалось мне еще вчера привычным, знакомым до мелочей с детства, теперь казалось другим. До боли родным, но все же неизведанным. Все краски словно стали ярче, а мир четче и объемнее. Горы, обступившие кругом нашу деревню, зелеными исполинами врезались в небо, лес покрывал их до самого подножья, а внизу тонкой ленточкой бежала река. Лес шумел, и длинные ветки деревьев качались, словно прощаясь со мной. Я сюда больше никогда не вернусь. Никогда.

* * *

Нам с Лордом предстояло решить еще одну проблему: змея, в теле которой он находился, была два метра в длину и, по словам Лорда, могла вырасти еще вдвое, но я не разделяла его восторга. Я не представляла, как и в чем буду его нести, но Лорд наотрез отказывался бросать змею здесь или менять ее на более мелкую. Она, видите ли, ему нравилась.

— Ты понимаешь, что Бесмир не согласится взять тебя на лодку? — говорила я.

— Он не будет знать обо мне, я не буду шевелиться.

— Ты тяжелый, я не смогу донести тебя. К тому же куда мы денем тебя, когда приплывем в Италию? Нас не пустят в страну с тобой.

— Это уже будет не твоя забота, ты должна пронести меня на лодку и вынести обратно, — отрезал Лорд и отвернулся, дав понять, что разговор окончен.

Время близилось к ночи, я начинала сильно нервничать из-за операции с деньгами. Я тихонько выходила в коридор и слышала, как Арменд гремел чем-то в своей комнате и, как назло, ничего не пил сегодня. Кажется, план Лорда пойдет псу под хвост, думала я. Но Лорд почему-то был спокоен. Мы сидели у меня в комнате и ждали. Я услышала, как Арменд пошел на кухню и начал звякать бутылкой. Еще не время.

Было три часа ночи, когда на кухне все стихло, я на цыпочках вышла в коридор, змей полз впереди, и это придавало мне уверенности. Я заглянула на кухню, Арменд сидел, уронив голову на стол, одной рукой держась за бутылку. Я замерла, не в силах двигаться дальше, меня смутило, что бутылка была одна, обычно их было больше. Змей дополз до стола и обернулся.

Я вошла, мне казалось, что половицы скрипят так громко, что меня слышит вся деревня, и что каждая вещь в моем доме знает, что я хочу сделать, и осуждает меня. Я остановилась перед Армендом, правый карман джинс оттопыривался, и был виден уголок банкноты, я начала аккуратно вытягивать ее, стараясь не шуршать, у меня получилось. Потом я попыталась раскрыть карман, чтобы посмотреть, есть ли там еще. И внезапно тяжелая рука обрушилась мне на голову, я не удержалась и упала лицом вниз, Арменд взревел, меня тряхнуло и оторвало от земли, перед глазами у меня плыли красные круги, я плохо видела, от страха я потеряла дар речи и даже не кричала, чувствовала стальной привкус крови во рту, меня отшвырнуло к двери, я ударилась об нее спиной и головой.

Раздался крик и грохот, сквозь пелену слез я видела смертоносные броски змеи, они находили свою цель, Арменд рухнул на пол, хватаясь за горло, захлебываясь собственной кровью, а змей все бросался-бросался-бросался. Стало темно.