Hourglass (гет)

30 января 1980 года

Хогвартс, Шотладия, кабинет директора

Прошло уже почти два года с тех пор, как Джеймс побывал в кабинете директора в последний раз, и он не особо стремился снова здесь оказаться. Его общение с Дамблдором за это время ограничивалось перепиской по совиной почте и каминными переговорами, а для особо важных тем оставались собрания Ордена. Насколько Джеймс знал, единственными членами Ордена, которые регулярно посещали директора, были Аластор Грюм и Гермиона. Но сегодня он сидел здесь вместе с Лили, Фрэнком и Алисой Лонгботтом.

— Благодарю за то, что пришли, — начал Дамблдор и, прежде чем продолжить, окинул их взглядом. — Я позвал вас сегодня из-за одного очень важного события, свидетелем которого стал. Было предсказано, что на исходе седьмого месяца родится дитя, и это приведет к падению Темного Лорда.

— Но, сэр, — произнесла Лили. — Разве здесь не должно быть больше родителей, у которых запланировано появление малыша в конце июля? Почему только мы четверо?

— Ты права, Лили. Но в пророчестве есть еще несколько ключей. Полностью оно звучит так: «Грядет тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда... рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца... и Темный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Темного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...»

— Теми, кто трижды бросал вызов Темному Лорду, — произнесла Алиса, — но это не совсем так, директор. Мы же только дважды встречались с Сами-Знаете-Кем.

— Увы, Алиса, стычка в Корнуолле в этом месяце уже третья, — печально сказал Фрэнк.

— Прошу прощения, если покажусь невеждой, сэр. Но какое это имеет значение? Если Волдеморт не знает об…

— В том-то и дело, мистер Поттер, — прервал его Дамблдор. — Волдеморт не должен был знать. Но, по всей видимости, когда пророчество было произнесено, там оказался еще один свидетель, шпион Темного Лорда. Думаю, вы все знаете Северуса Снейпа?

— Этот мелкий грязнуля? Да вы, должно быть, шутите! — выпалил Джеймс.

— Не думаю, что он слышал пророчество полностью, я уверен, что Северус донесет все то, что узнал, до своего хозяина. Что определенно подвергает именно вас четверых опасности, — серьезно произнес Дамблдор. — Я настоятельно рекомендую вам спрятаться. Задания, которые вы сейчас получите от меня, станут последними, я рассчитываю, что вы будете в безопасности не позднее конца февраля.

— Сэр, но мы не можем. Работа и… — начал Фрэнк.

— Я уже все обсудил с Аластором, Фрэнк. Он согласился. Аластор не может потерять двух своих лучших авроров из-за пророчества. Он будет на связи, если вам понадобится. А так — он хочет, чтобы вы были в безопасности, — Лонгботтомы кивнули.

— А что насчет Гринготтса? — спросил Джеймс Лили. — Тебе же и так тяжело пришлось после того, как ты сообщила им о беременности.

Девушка просто пожала плечами.

— Я объясню Хиггинсу, что происходит. Если ему не понравится, то я просто уволюсь, — она посмотрела на Дамблдора. — Ничего, если я направлю его к вам для уточнения информации, сэр?

— Конечно, моя дорогая.

— И ты просто так уйдешь из Грингготса?

— Если это будет означать безопасность нашего ребенка, Джеймс, конечно, — пояснила Лили и сжала руку мужа. Джеймс кивнул, и робкая улыбка появилась на его лице.

— Как бы вы порекомендовали спрятаться, директор? — спросила Лили.

— Самым эффективным способом будет использование Фиделиуса. Думаю, вы в курсе об этих чарах, не так ли, Лили?

— Да, я видела их в действии на некоторых домах, с которыми мне приходилось работать. Нам же нужно выбрать хранителя, да? — Дамблдор кивнул.

— Да, но не нужно выбирать вот так с лету. Поговорите с друзьями, семьей и решите, кто это будет. Я бы хотел наложить эти чары сам, чтобы убедиться, что все сделано верно. Я прибуду к вам в начале марта.

Джеймс кивнул. Война стояла на пороге. Ему и остальным больше нельзя было игнорировать это. Не тогда, когда они оказались в самом эпицентре.

* * *

9 февраля 1980 года

Годрикова впадина, Англия, дом Поттеров

— Так вы действительно уходите с передовой? — спросил Сириус. — Серьезно?

— Да, — ответила Лили взглянула на мужа, сидевшего на подлокотнике ее кресла.

— Есть еще кое-что, — вздохнул Джеймс, вставая, — что мы хотели обсудить с вами обоими.

— Что такое, Джеймс? — нахмурилась Гермиона.

— Мы в самом эпицентре войны, и, как бы ужасно это не было, я наконец-то осознал, в какой опасности мы все находимся. И если история повторится, если будущее, которое знает Гермиона, наступит…

— Этого не произойдет, — твердо заявила она.

— Но если что-то произойдет, Гермиона. Если что-нибудь случится со мной или Лили, я должен быть уверен, что наш ребенок будет в безопасности. Вы согласны стать его крестными родителями? Нам будет гораздо спокойнее, что в случае чего у него будут вы двое, — произнес он, глядя то на одного, то на другую. Лицо Сириуса было непроницаемым, Джеймс знал, что тот мастерски умел прятать свои эмоции. Гермиона, однако же, выглядела озадаченной.

— Я? — с удивлением спросила она.

— Да, ты, — рассмеялась Лили. — Кто сможет вырастить моего ребенка лучше моей ближайшей подруги, если что-то случится? — мягко поинтересовалась она.

— Даже думать не хочу о том, что такое может произойти, — прошептала Гермиона, но Джеймс услышал, как дрожит ее голос. — С любым из вас.

— Знаю, Гермиона, — печально улыбнулся Джеймс. — Но нам просто необходимо подготовиться к любому из возможных исходов. Просто на всякий случай. — Она кивнула.

— Сириус, а ты что думаешь?

— Кажется, я говорил вам, — начал он, — что, если мы можем что-нибудь для вас сделать, только дайте знать, и мы это сделаем, — сказал он, сжимая руку Гермионы. Она улыбнулась. — И я говорю от имени нас обоих.

— Тогда решено, — завил Джеймс. — Ну а теперь у нас еще одна проблема, которую нужно решить

— Хранитель, — сказала Лили. Гермиона глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и все трое посмотрели на нее, желая убедиться, что она в порядке.

— Я знала, что рано или поздно этот разговор состоится, вздохнула она. — Значит, пророчество было произнесено? — Лили кивнула.

— Конечно же вы знаете, что моим первым предложением будешь ты, Сириус, — расхаживая по комнате, произнес Джеймс. — Но проблема в том, что Пожиратели Смерти уже четыре года преследуют Гермиону, к тому же Сириус им тоже нужен. И я думаю, что вам все же стоит переехать.

— Согласен, время пришло, — сказал Сириус. — Арки недавно сказал мне, что к нему стали захаживать странные личности и расспрашивать насчет нас. Так что я не уверен, как долго мы сможем пробыть там в безопасности.

— Ну, тогда остается Питер или Римус. От Гермионы мы знаем, что Питер шпионил какое-то время, так что придется просить Римуса, — заметил Джеймс.

— Нет.

— Что? Гермиона, но ты же сказала…

— Я знаю, что случилось в моем времени, Лили, но послушайте меня, — настаивала она. — Питер, тот Питер, которого я знаю, никогда и не подумает причинить вреда своим друзьям. Вы должны были видеть его, когда в поезде я объяснила ему все перспективы выбранного им пути. Я верю, что этот Питер, наш Питер, — лучший выбор.

— Сириус? — посмотрел на него Джеймс. — А ты что думаешь?

— Думаю, Гермиона права. Но нужно обязательно сказать Дамблдору, кто будет настоящим хранителем в этот раз. — Его невеста кивнула.

— Я действительно уверена в том, что он не предаст. Но если все же да, то мир будет знать правду.

— Я доверяю тебе, Гермиона. Так и сделаем.

* * *

1 марта 1980 года

Годрикова впадина, Англия, дом Поттеров

— Хорошо, просто расслабься, — сказала Гермиона, вставляя оливы стетоскопа в уши и начиная прослушивать живот Лили. Она кивнула, а Джеймс наблюдал, как Гермиона двигает головкой стетоскопа в поисках пульса. Закончив, она повесила стетоскоп на шею и посмотрела на Лили.

— Судя по звукам, с сердечком у малыша все нормально. Этот стетоскоп — лучшее, что я смогла достать, раз УЗИ нам сейчас недоступно, но он зачарован. Кровяное давление в порядке, так что в ближайшие пару недель все придет в норму.

— Спасибо, что устраиваешь такие проверки, Гермиона, — сказала Лили, обнимая подругу. — Нам становится немного легче.

— Никаких проблем, я напишу заключение и передаем его твоей акушерке в понедельник.

— Не могу поверить, что ты до сих пор работаешь, несмотря ни на что, — покачал головой Джеймс.

— Сириус и Дамблдор пытались заставить меня уволиться, ну или хотя бы уйти на время, — объяснила Гермиона. — Но я же только закончила целительские курсы. Я хочу хотя бы немного испытать свои знания на практике, прежде чем нам придется прятаться.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать, — заявила Лили. — Ненавижу сидеть целый день дома, да еще и впустую. Чувствую себя бесполезной.

— Кстати, Сириус сказал вам, что мы переезжаем?

— Нет, -— нахмурился Джеймс. — А почему? Я думал, что вам нравится эта квартира.

— Конечно, да и Арки — замечательный домовладелец, но на прошлой неделе, когда мы вернулись с собрания Ордена, квартира была перевернута вверх дном. И на стене в гостиной было оставлено послание: «Нам нужна девушка». Сириус пришел в ярость, тут же послал патронуса Грюму и попросил проверить квартиру. Аластор оставил нам свой вредноскоп, наложил дополнительную защиту, но заявил, что мы должны переехать оттуда как можно скорее.

— Но почему Сириус ничего не сказал мне? — с болью произнес Джеймс. Его лучший друг всегда делился с ним подобными новостями.

— Он изо всех сил пытается выяснить, кто это сделал. Эта ситуация задела его за живое, я так думаю. Кто-то пробрался в наш дом. И полагаю, что сейчас ко всему прочему он представляет, что бы было, окажись я в тот момент в квартире.

— Черт возьми, да, — выпалил Джеймс, осознавая, через что проходит его друг. Если бы кто-то забрался в его дом, пока его нет, а Лили была бы там одна, да он бы просто в ужас пришел! — Где он сейчас, все еще в Министерстве? — Гермиона кивнула.

— С тех пор как Фрэнк и Алиса спрятались, Грюм и Скримджер буквально впали в отчаяние. Они отправляют Сириуса на новые и новые задания. Джеймс, я беспокоюсь за него.

— Он не возвращается домой?

— Нет, он возвращается, но по дороге он теряет себя. — Джеймс почувствовал, как краска сошла с его лица, и он понял, что именно пытается сказать Гермиона.

В последнее время он наблюдал за своими друзьями. Он видел, как война, на которую он был вынужден смотреть со стороны, сказывалась на тех, кто был ближе всего к его сердцу. Питер похудел и стал просто комком нервов. Дошло до того, что расслабиться он мог только тогда, когда все собирались в одном месте.

Ремус выглядел еще хуже, чем обычно. В эти дни его превращения были особенно тяжелыми, и только Питер и Сириус могли сопровождать его в полнолуние, а иногда даже им не удавалось помочьему, поэтому он стал запираться в своем старом убежище, Визжащей хижине, на время полнолуния.

И Сириус. Джеймс должен был догадаться, что Сириус станет буквально одержимым своей работой задолго до того, как Гермиона упомянула об этом. Он почти не разговаривал с другом, в основном Джеймс видел Гермиону. И ведь знал, что для Сириуса нехорошо так увлекаться охотой на темных магов, но он также знал, что есть только один способ заставить того раскрыть глаза.

— Я поговорю с ним, Гермиона, — заявил Джеймс. — Кажется, я знаю, что творится в его голове.

— Спасибо, Джеймс, — обнимая его, сказала девушка.

— Поблагодаришь после того, как я с ним поговорю, — обнимая ее в ответ, усмехнулся Джеймс. — И ему скорее всего не понравится то, что я скажу. — Гермиона вопросительно уставилась на него, но тот больше ничего не произнес.

Джеймс вздохнул, выпуская Гермиону из объятий, размышляя над тем, что скажет Сириусу. Он ни в малейшей степени не был готов к этому разговору, но надеялся, что друг воспримет все хорошо, ради них обоих.