Гарри Поттер и новая семья. Второй курс (джен)

 24 апреля 1993 года

Северус Снейп никак не мог определиться, против кого ему следует болеть в этом матче. С одной стороны, он всегда, с самого первого дня в Хогвартсе, искренне болел против гриффиндорцев, на почве чего регулярно ссорился с Лили. С другой, против львов сегодня играл Гарольд Олсен, которого профессор не любил больше, чем весь Гриффиндор вместе взятый...

Он как раз пришел к выводу, что лучшим результатом игры был бы проигрыш двух команд одновременно (правилами это допускалось, если последний выживший игрок разбивался насмерть до того, как успевал поймать снитч), когда почувствовал, как кто-то дергает его за край мантии.

— Мисс Олсен? Что у вас не слава богу... — он осекся, увидев, каким ужасом искажено лицо девочки. — Что?!

— Гермиона! Скорее, профессор! — Элин, не оглядываясь, бросилась бежать, и Снейпу ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. Впрочем, ему не надо было быть легилиментом, чтобы понять, что дело и правда очень серьезное.

В считанные минуты преодолев пространство от стадиона до замка, Снейп догнал бегущую, не разбирая дороги, Элин и ухватил ее за шиворот.

— Стоять, — прошипел он. — Где?

— Библиотечная башня! — всхлипнула Элин. — Пожалуйста, скорее... Нет, нет, ну еще же не поздно, ну пожалуйста, нет, этого не случится, я успею, Герми, уходи оттуда, пожалуйста...

Отстранив с дороги девочку, Снейп взлетел вверх по лестнице, в три прыжка добежал до угла и замер с палочкой наготове.

— Нет, нет, нет, пожалуйста, нет... — Элин проскочила мимо профессора прежде, чем он успел ее остановить, и бросилась к лежащему в луже воды телу. — Гермиона, нет, ну зачем ты так? Ну ты же не умерла, правда? Ты не можешь умереть, нет, нет, нет, ты не можешь оставить меня одну... Профессор, пожалуйста, скажите, что она жива!

На одно долгое мгновение Снейпу показалось, что он видит со стороны себя самого на развалинах дома Поттеров. Тогда, двенадцать лет назад, он точно так же стоял на коленях перед мертвой Лили Эванс и точно так же просил Дамблдора сказать, что она жива и он сможет ей помочь. Только тогда никакой надежды на самом деле не было, ему просто надо было выплеснуть горе ничего не значащими словами. Сейчас же...

Снейп поднял палочку и, нашептывая заклинания, принялся выводить в воздухе один светящийся символ за другим.

— Успокойтесь, — наконец произнес он. — Насколько я могу судить, она не умерла, с ней произошло то же самое, что с кошкой и мистером Криви.

Нагнувшись ко второму телу, профессор осторожно перевернул его на спину и удивленно присвистнул.

— Гринграсс? Какого... Черт. Экспекто патронум! — перед Снейпом встала серебристая лань. — Сэр, новое нападение. Грейнджер и Гринграсс, живы, но окаменели. Коридор третьего этажа, возле лестницы в библиотеку.

Лань умчалась, и профессор снова повернулся к Элин.

— Не плачьте, мисс Олсен, — произнес он почти ласково. — Глоток мандрагоры приведет вашу подругу в порядок. Если хотите... — он вздохнул, проклиная собственную сентиментальность. — Да, если хотите, я позволю вам ассистировать мне при приготовлении этого зелья.

— Спасибо, профессор, — ответила Элин, вытирая слезы, — но я уже не хочу варить зелья. Я хочу убивать. Только вот найду, кого.

— Мисс Олсен, — резко выпрямился профессор, — возьмите себя в руки. Я сочувствую вашему горю, но если вы начнете рыскать по школе, то очень быстро сами окажетесь в больничном крыле, а то и на кладбище.

— Вы не понимаете! — она посмотрела в темные глаза Снейпа и тут же отвела взгляд. — Хотя да, простите, вы-то как раз понимаете... Не волнуйтесь, я знаю, что для мести мне надо оставаться живой.

Элин снова повернулась к Гермионе и принялась что-то тихонько нашептывать, поглаживая ее окаменевшую ладонь. Она не пошевелилась, даже когда коридор озарила вспышка пламени, из которого, держа Фоукса за хвост, вышел Дамблдор.

— Мисс Олсен, позвольте...

Не отпуская руку Гермионы, Элин чуть отстранилась, позволяя директору осмотреть тело.

— Да, точно то же самое, — произнес Дамблдор. — Окаменела, но жива. Северус, помоги мне доставить девочек в больничное крыло. Мисс Олсен, идите в свое общежитие.

— Плохая идея, сэр, — криво усмехнулся Снейп. — Во-первых, ученикам не стоит ходить по школе в одиночку, а во-вторых, оторвать мисс Олсен от тела ее подруги в данный момент невозможно. Во всяком случае, лично я даже пытаться не стану.

* * *

Элин так и не отпустила руку Гермионы, пока ее переносили в больничное крыло и укладывали на койку подле тела Колина. Краем глаза она видела, как суетится мадам Помфри, как к ней подсаживается брат в мокрой от пота форме, как в палату врывается возмущенный лорд Гринграсс, громогласно требующий немедленно отдать ему тело дочери и обещающий этого так не оставить. Ей было все равно. В данный момент существовала только она сама, холодная ладошка в ее руке и та тварь, которую следовало уничтожить, причем желательно медленно и с максимумом мучений.

Впрочем, быстрое и безболезненное уничтожение ее тоже устроило бы.

— Нам надо идти, Эль, — Гарри наконец удалось вывести сестру из оцепенения. — Директор собирает всех в Большом зале.

Элин в последний раз коснулась лежащей на больничной койке Гермионы.

— Не скучай без нас, Герми, — прошептала она, — мы будем тебя навещать. Пойдем, Гарри, послушаем, что интересного нам расскажет великий волшебник.

— Ты на него злишься? — удивился Гарри.

— Злюсь? Я? С чего ты взял? — спросила Элин. — Нет, я просто размышляю над кое-какими совпадениями... Но не важно, это все потом. Сейчас у нас другие дела. Как только освободимся, отправимся к Хагриду. Надо, наконец, выяснить, что произошло пятьдесят лет назад.

Но осуществить это намерение оказалось далеко не так просто, как ребята рассчитывали.

— В связи с последними событиями, — объявил директор, — в Хогвартсе вводится режим чрезвычайного положения. Все перемещения по школе допускаются только в сопровождении преподавателей. Выход из классов во время уроков запрещается, также как и выход из факультетских общежитий в свободное время. Посещение библиотеки будет производиться организованными группами по графику. Расписание будет уплотнено и экзамены в этом году начнутся на месяц раньше обычного. Квиддич отменяется.

Зал недовольно загудел.

— Нельзя отменить квиддич! — выкрикнул со своего места Вуд.

— Тишина! Есть еще одно, — директор на секунду прервался и внимательно посмотрел в сторону ребят. — Я хочу особо подчеркнуть, что любое нарушение правил будет наказано очень сурово. Невзирая ни на какие прошлые заслуги.

Элин лишь пожала плечами.

* * *

Поздно ночью Гарри и Элин, накинув на себя мантию-невидимку, выбрались из общежития и, уворачиваясь от патрулирующих школу преподавателей и привидений, направились к хижине Хагрида.

Лесничий встретил их с заряженным арбалетом в одной руке и своим верным зонтиком в другой.

— А, это вы, — произнес он, впуская ребят в хижину. — Напрасно вы по школе бродите. Не то время сейчас, да... Хоть я и рад, что вы пришли.

Он задумчиво набрал в чайник холодную воду, разлил ее по чашкам и поставил пустой чайник на огонь.

— Хагрид, я понимаю, что тебе это тяжело вспоминать, — начала Элин, — но пожалуйста, это очень важно. Расскажи, как была открыта Тайная комната пятьдесят лет назад.

— Это был не я! — воскликнул лесничий. — Клянусь вам, ребята, я про ту комнату понятия не имел! Я всего лишь... ну, не важно. Не я это был.

— Я знаю, что не ты, — успокоила великана Элин. — Но обвинили тебя, не так ли? Как это произошло?

— Я... ну, я в школу зверушку принес, — признался Хагрид. — Выкормил его, разговаривать научил, даже имя дал... Потом, как та девочка умерла, я его спросил, мол, это не ты сделал? А он такой: «нет, не я, но тот, кого мы боимся больше всего».

— Зверушку... — осторожно произнес Гарри. — В школу. Зверушку.

— Ну, паука, — Хагрид не отрывал взгляд от пола. — Акромантула, значит. Но Арагог никого не убивал! Они ж и охотятся не так совсем, что я, не знаю, что ли?! Я это всем пытался объяснить, когда меня поймали, да кто ж меня слушал... Том-то и староста был, и лучший ученик, а я кто? Один лишь Дамблдор мне тогда поверил да уговорил директора Диппета меня в лесничие взять, когда мою палочку сломали.

— Так вот откуда в лесу акромантулы, — задумчиво произнесла Элин.

— Эль, — негромко сказал Гарри.

— Что? — не поняла она. — Я говорю, теперь понятно, почему такое совпадение: пятьдесят лет назад открыли Тайную комнату, и в то же самое время в лесу появились акромантулы.

— Эль, — повторил Гарри.

— Ну что Эль, что Эль... Ой! — до Элин наконец дошел смысл сказанного. — Хагрид, как, ты говоришь, звали того, кто тебя поймал? Том?

— Ну да, Том Риддл, — подтвердил Хагрид.

Отпаявшийся от висящего над камином пустого чайника носик упал в огонь, подняв сноп искр. Хагрид охнул, схватил чайник голыми руками, обжегся и уронил его на пол, едва не пришибив Клыка. Обиженный пес залаял, и в этот же момент в дверь хижины постучали.

— Ох ты ж... Давайте под мантию! — всполошился Хагрид.

Убедившись, что ребята скрыты от посторонних глаз, он открыл дверь, пропуская в хижину тучного человека, портреты которого Элин не раз видела в «Пророке».

— Добрый вечер, Хагрид, — приподнял свой котелок Фадж.

— Я, это... Добрый вечер, министр, — Хагрид вытер о штаны вспотевшие ладони.

— Я хочу еще раз подчеркнуть, Корнелиус, что полностью доверяю Рубеусу, — произнес вошедший вслед за министром Дамблдор.

— Конечно, конечно, но и вы поймите меня, — ответил министр. — Нападение на наследницу древнейшего рода — это очень серьезно. Общественность требует действий, и я просто обязан принять меры... Собирайся, Хагрид, ты пойдешь со мной.

— С вами? Э-э-э... куда? — спросил Хагрид. — Вы же не забираете меня в... ну, в Азкабан?

— Увы, я вынужден, Хагрид, — печально ответил Фадж. — Я сам лично не хотел бы этого делать, но долг есть долг.

— Директор... — Хагрид умоляюще взглянул на Дамблдора.

— Я еще раз повторяю, Корнелиус, — спокойно произнес тот, — это ошибка. Хагрид не совершал эти нападения.

— Хагрида пока ни в чем не обвиняют, — успокаивающе произнес Фадж. — Это лишь предосторожность, вы же понимаете. Как только поймают настоящего преступника, его сразу же выпустят со всеми извинениями...

— Да какого хрена?! — не выдержала Элин, выскальзывая из-под мантии.

— Это еще что? Почему дети бродят по школе ночью?! — изумился министр. — Дамблдор, это так вы заботитесь об их безопасности?

— Мисс Олсен, я же, кажется, ясно сказал... — начал было Дамбллор.

— Чрезвычайное положение, бла-бла-бла, — отмахнулась Элин. — Мне плевать, можете меня исключить, но я не позволю творить беззаконие! На ваших глазах какой-то прыщ пытается запрятать в тюрьму Хагрида! Без ордера, без обвинений, просто чтобы прикрыть свою бюрократическую задницу! Это у вас называется закон?!

— Закон тут я! — побагровел от возмущения министр. Гарри никогда не думал, что лицо человека может наливаться краской с такой скоростью. — Отойдите прочь, юная леди, или я и вас арестую!

— Меня? За что?

— За препятствие правосудию!

— Правосудие осуществляет Визенгамот, а не вы! — Элин посмотрела на Дамблдора. — Господин Верховный чародей, я вам препятствую?

— Вы немедленно отправитесь в свое общежитие, — угрожающе произнес директор. — И завтра же доложите своему декану, что на вас наложено взыскание...

— Потом! — Элин повернулась к лесничему. — Хагрид, ты не обязан никуда идти. Тебя не имеют права просто так арестовывать, не сказав даже, в чем обвиняют.

— Так-то оно так... — Хагрид шумно вздохнул, уменьшившись в размерах раза в два. — Только я что ж... Так-то еще хуже будет... — он снова посмотрел на Дамблдора. — Давай я лучше сам пойду, пока чего не вышло...

Элин собралась что-то ответить, но в этот момент дверь в хижину снова распахнулась.

— Потрясающее представление, — произнес Люциус Малфой, сжимавший в одной руке трость, а в другой — свиток пергамента с красной печатью на крученой нитке. — Я бы вам даже поаплодировал, мисс... Олсен, кажется? Увы, боюсь, у меня заняты руки.

— А ты что тут делаешь? — яростно сказал Хагрид. — Тебя сюда не звали!

— О, я не отниму много времени, — торжествующе улыбающийся Малфой вручил свиток Дамблдору. — Пятнадцать минут назад Совет попечителей единогласно принял решение отстранить вас от должности. Боюсь, попечители посчитали, что вы не справляетесь с обеспечением безопасности учеников... Какая жалость.

— Дамблдор отстранен? — от удивления Фадж, кажется, позабыл и про Хагрида, и про Элин. — Но, Люциус, вы уверены, что это хорошая идея? Я имею в виду, если он не смог предотвратить нападения, то кто сможет?

— Увы, но таково решение Совета, — Малфой пожал плечами. — Некоторые поначалу сомневались, но лорд Гринграсс в гневе бывает... как бы это сказать... несколько несдержан. Впрочем, я его не обвиняю.

— Что ж, — спокойно произнес Дамблдор, — я, конечно, подчинюсь решению попечителей. Но знайте, Люциус, на самом деле я покину Хогвартс только тогда, когда здесь не останется ни одного верного мне человека.

— Верного вам человека, — зло сказала Элин, — без суда и следствия собираются посадить в Азкабан.

Дамблдор печально посмотрел на нее, но ничего не сказал. Отстранив с дороги Малфоя, он спокойно вышел из хижины и через секунду исчез во вспышке пламени.

— Какая экспрессия! — насмешливо произнес Люциус Малфой. — Вот уж воистину, разозленный барсук становится отважней льва... Всего хорошего.

— Пойдем, Хагрид, — кивнул лесничему Фадж. — А вы, юная леди...

— Хагрид, — подчеркнуто игнорируя министра, сказала Элин, — обязательно требуй адвоката. И требуй, чтобы тебе предъявили обвинения, на которые можно ответить, понял? Тебя не могут до бесконечности держать под стражей.

— Вы это... Клыка покормите, ладно? И если хотите что еще узнать — идите за пауками. Вот... — Хагрид всхлипнул, быстро обнял Элин, покосился в сторону угла, в котором стоял скрытый под мантией Гарри, и быстро вышел из хижины.

* * *

— Как же все неправильно... — тяжело вздохнув, Элин уселась на косоногий хагридов табурет и уставилась на пылающий в камине огонь. — Гермиона в больнице, Хагрид арестован...

— И не говори, — подсел к сестре Гарри. — Ты хоть понимаешь, что за две минуты ухитрилась поссориться одновременно с Дамблдором и министром магии? А утром на нас еще и профессор Спраут взъестся, когда узнает, что директор лично нас наказал.

— Никто нас не наказывал, — мрачно ответила Элин. — Ты же слышал Малфоя, Дамблдор был уже отстранен, когда разговаривал с нами. Мистер Дамблдор никаких взысканий на нас наложить не мог.

— А, точно... — Гарри помолчал. — Ну, зато мы выяснили, что было с Хагридом.

— И что? — пожала плечами Элин. — Мы же и раньше знали, что во всем виноват Том Риддл. То, что он подставил Хагрида, нам не поможет... Я-то думала, Хагрид знает что-то, что подскажет нам, где найти вход в Тайную комнату.

— Он сказал, «идите за пауками», — задумчиво сказал Гарри. — Только знаешь, что-то мне не хочется идти в гости к акромантулам. Даже если этот самый Арагог никого не убивал.

— Согласна, — Элин поднялась со своего места и к радости Клыка принялась отвязывать от потолка свиной окорок. — Разгадка тайны — в замке, а не в Запретном лесу, я это чувствую. Мы можем найти еще пару деталей, но какая разница? Мы и так уже знаем почти все, что нужно... Кроме самого главного: где дневник, где вход в Тайную комнату и как убить того, кто сидит там внутри.

 «Ежедневный пророк», номер от 26 апреля 1993 года

«ТАИНСТВЕННОЕ НАПАДЕНИЕ В ХОГВАРТСЕ!

ДОЧЬ ЛОРДА ГРИНГРАССА ПОДВЕРГЛАСЬ ЗАКЛЯТИЮ!

МИНИСТР ФАДЖ ЛИЧНО АРЕСТОВАЛ ПОДОЗРЕВАЕМОГО!

В минувшую субботу в Школе чародейства и волшебства Хогвартс произошла ужасная трагедия: мисс Дафна Гринграсс, старшая из двух дочерей лорда Брутуса Гринграсса, стала жертвой неизвестного, но крайне опасного заклятия, наложенного неустановленным лицом. Как сообщил нашему корреспонденту доктор О. Хитисхарт, заведующий отделением неопознанного колдовства больницы св. Мунго, состояние мисс Гринграсс в данный момент тяжелое, но не безнадежное, и врачи делают все, чтобы сохранить девочке жизнь. От дальнейших комментариев доктор отказался, сославшись на врачебную тайну.

По непроверенным сведениям, кроме мисс Гринграсс жертвами нападения стали еще два ученика — маглорожденная второкурсница Гермиона Грейджой, а также некий первокурсник-гриффиндорец, чье имя сейчас уточняется.

Вечером того же дня министр магии Корнелиус Фадж лично арестовал лесничего школы Рубеуса Хагрида.

— Мы делаем все возможное для того, чтобы подобные события не повторились, — заявил министр. — Безопасность детей — наш главный приоритет, и мною уже подготовлен проект постановления, позволяющего Министерству проводить следственные мероприятия на территории школы, а также — в исключительных ситуациях, разумеется, — временно ограничивать автономию Хогвартса. Предпринимаются и другие меры, о которых общественность узнает в самое ближайшее время.

На вопрос о том, известны ли следствию мотивы, по которым мистер Хагрид мог совершить это ужасное преступление, министр ответил уклончиво.

— Официально он пока ни в чем не обвиняется, — пояснил он. — Ведется расследование, о результатах которого будет сообщено позже.

Хотя обвинения и не выдвинуты, но из надежных источников «Пророку» стало известно, что в 1943 году Рубеус Хагрид уже находился под следствием в связи с трагической гибелью маглорожденной ученицы. Остается неясным, почему этот опасный тип не только не был заключен тогда в Азкабан, но и остался при школе, где он мог продолжать творить свои злодеяния.

— Этот вопрос следует задать Альбусу Дамблдору, — заявил глава попечительского совета лорд Люциус Малфой. — Именно по его настоянию мистер Хагрид был принят на службу в Хогвартс.

В настоящее время бывший директор Дамблдор отстранен попечителями от исполнения своих обязанностей. Связаться с ним не представляется возможным».

 27 апреля 1993 года

Хамфри Эпплби поднялся со стула, оперся кулаками на стол и обвел присутствующих тяжелым взглядом.

— Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить пренеприятное известие: к нам едет Дамблдор.

— Как Дамблдор? Зачем Дамблдор? Вот те на! Вот не было заботы, так подай! Всемогущий Мерлин, еще и с секретным предписанием! — зашумели присутствующие.

— Тихо! — грозно произнес Эпплби. — Для тех, кто забыл, поясняю: Альбус Вульфрик Персиваль Брайан Дамблдор — Верховный чародей Визенгамота, и в силу исполняемой им должности имеет полное право посещать секретариат Визенгамота в любое удобное для себя время. Скажите спасибо, что он оказался достаточно любезен, чтобы заранее предупредить нас о своем визите.

— Но зачем он приезжает? Без него было так хорошо, все работало... — запричитал глава отдела входящей корреспонденции Добкинсон.

— Он же, спаси Мерлин, начнет руководить... — поддержал коллегу глава сектора исходящей корреспонденции Бобкинсон.

— О цели своего визита господин Дамблдор не сообщил, — веско произнес Эпплби. — Но на случай проверки извольте, господа, навести порядок в своих подразделениях. Сделайте так, чтобы все было прилично, поставьте на столах таблички с указанием, кто каков есть и каким делом занимается. И еще, нехорошо, что у нас подчиненные такой крепкий табак курят, что всегда расчихаешься, когда войдешь. И лучше, если б их было меньше: тогда можно было бы поговорить о расширении штата.

Просочившаяся в кабинет юная ведьмочка-секретарша пискнула: «Прибыл!», и присутствующие, повскакав со своих мест, бросились по кабинетам.

К их огромному облегчению, господин Верховный чародей вовсе не думал вмешиваться в работу отлаженной бюрократической машины. Чтобы сделать подчиненным приятное, он степенно прошелся по кабинетам, пожал руки руководителям, благосклонно покивал младшим служащим и заперся в своем кабинете, которым не пользовался с момента вступления в должность.

— А здесь уютно, — Дамблдор подошел к окну, за которым шумели сосны и голубели вдали покрытые снегом горы.

Хамфри удивленно сморгнул — секунду назад окна в этом кабинете не было.

— Ну что ж, я не буду мешать вам работать, — Дамблдор уселся за стол, который уже принял вид директорского стола из Хогвартса. — Вы, должно быть, слышали, что я временно освобожден от обязанностей директора. Но нет худа без добра, у меня накопилось достаточно много дел, которыми я прежде пренебрегал.

— Слушаю вас, — в руках Эпплби сами собой материализовались блокнот и перо.

— Мне нужны дела Морфина Гонта и Сириуса Блэка, — начал перечислять Дамблдор. — По Морфину оба дела, он был арестован дважды. И еще... — он задумался, — да, думаю, так... Мне нужен список всех насильственных или подозрительных смертей, случившихся с 1945 по... да, пожалуй, по 1960 год. Прошу особо отметить в нем случаи, в которых преступник или не был найден, или это был кто-то совсем беззащитный, неспособный оправдать себя в суде. И еще, — это очень важно, Хамфри, — отдельно отметьте те случаи, в которых погибший мог иметь хоть малейшее касательство к древним артефактам. Коллекционеры, наследники старых семей... Вы поняли?

— Привлеку лучших сотрудников, — кивнул секретарь. — Как скоро вам это нужно?

— Дела Гонта и Блэка — как можно скорее. Список... Дня три хватит? Неделю? Отлично. Спасибо, Хамфри.

 30 апреля 1993 года

Вот уже десять лет⁽¹⁾ каждый пятничный вечер два школьных товарища встречались друг с другом в уютном кабинете с ореховыми панелями на стенах. Пили виски, курили сигары, болтали о семейных делах и, между делом, решали судьбы магической Британии.

— Итак, нашего великого волшебника обуяла жажда деятельности, — задумчиво протянул Фадж, поигрывая бокалом с маслянистой темно-коричневой жидкостью.

— Выгнать его из школы было плохой идеей, Корнелиус, — Хамфри Эпплби откинулся на спинку глубокого кожаного кресла и с удовольствием затянулся сигарой. — Директор Дамблдор, безвылазно торчащий в Хогвартсе, мне нравился гораздо больше, нежели Верховный чародей Дамблдор, сидящий за соседней дверью.

— Но пока он тебе не мешает? — спросил Фадж.

— Пока нет, — ответил Хамфри. — Пока он зарылся в архивные папки. Пока он не кажет носа из своего кабинета. Пока. Мне не нравится слово «пока».

— Будем надеяться, что и дальше мешать не будет, — Фадж вздохнул. — Но в любом случае, претензии не по адресу. Отстранить Дамблдора было не моей идеей, это все Люциус... Знаешь, мне показалось, что он чем-то до смерти напуган. О, он выглядел как всегда, утонченно и иронично, всячески показывал радость от победы над старым соперником, но я знаю его достаточно давно, Хамфри. Отстранение Дамблдора — это не обычная политическая игра, это был акт отчаяния. Люциус словно ждал, что директор в ту же секунду вытащит труп Зверя Салазара из своей шляпы и объявит, что с Тайной комнатой покончено раз и навсегда. А Дамблдор вместо этого просто взял и ушел.

Мужчины помолчали, думая каждый о своем.

— Так говоришь, его заинтересовали старые уголовные дела? — нарушил молчание Фадж.

— Именно, — ответил Хамфри. — В первую очередь — Гонт и Блэк. Кстати, ты знал, что старый Морфин Гонт до сих пор жив?

— Серьезно? — удивился министр. — Сколько же ему лет? За девяносто уже? А еще говорят, что в Азкабане плохие условия... М-да... Интересно, что Дамблдору от них понадобилось. Может, стоит навестить этих ребят? Летом как раз будет плановая инспекция, отличный повод.

— Вряд ли ты что-то узнаешь, — покачал головой его собеседник. — Дамблдор, при всей его... хм, «оригинальности», как-то ухитряется находить то, что другие в упор не замечают.

— Ну, попытаться-то все равно стоит, верно? — усмехнулся Фадж. — И когда твои ребята подготовят эту справку, ты не мог бы сделать для меня копию? Просто на всякий случай.

— Конечно, — Хамфри аккуратно затушил сигару в пепельнице, взглянул на часы и поднялся. — Мне пора, Корнелиус, сегодня я ужинаю вместе с Фрэнком.

— Передавай сыну привет, — Фадж тепло улыбнулся другу. — И, кстати, попеняй Вайлде, что нехорошо забывать про любимого дядю.

 15 мая 1993 года

— Вот такие дела, — Элин тяжело вздохнула и посмотрела на укрытое одеялом тело Гермионы. — Хагрида арестовали две недели назад, и с тех пор все уверены, что он и есть преступник.

— Правда, никто не думает о том, что если он арестован, то почему мы до сих пор по школе строем ходим? — добавил Гарри.

— Нам пора, молодые люди, — послышался из-за ширмы голос профессора Спраут.

— Не скучай, Гермиона, — Гарри в последний раз сжал холодную ладонь. — Прости, мы не можем тебя часто навещать, нам запрещают ходить по школе одним.

— Мы и сейчас-то сюда попали только потому, что профессор принесла мадам Помфри свежие корешки... — Элин хлопнула себя по лбу. — Ой, я же тебе самое главное не сказала! Мандрагоры растут просто отлично, они уже почти созрели! Тебя вылечат как раз перед началом экзаменов.

— Представляю, как ты взбесишься, когда узнаешь, что у тебя нет времени на подготовку... — Гарри встал. — Пошли, Эль.

— Молодые люди!

— Мы постараемся еще вырваться. Не скучай, — Элин нагнулась и быстро поцеловала Гермиону в холодный лоб. — Ну почему ты не оставила нам хоть какую-то записку? — прошептала она. — Мы же без тебя ничего не можем...

* * *

— Ты опять грустишь, — Луна уселась рядом с Элин и протянула к ней руки. — Кладись сюда.

Элин покорно улеглась на колени подруги, и та, запустив пальцы в ее волосы, начала массировать ей голову.

— Ищешь мозгошмыгов? — спросил ее Гарри.

— При чем тут они? — удивилась Луна. — Я просто делаю массаж головы. Он улучшает кровообращение, а спокойный голос и теплые руки снимают дисперсию... депрессию... декомпрессию... Ну в общем, что-то там снимают.

— А почему ты никогда не делаешь массаж мне? — удивился Гарри. — Я тоже скучаю по Гермионе.

— Ты же мальчик! — Луна посмотрела на Гарри так, словно он только что предложил ей станцевать голышом посреди Большого зала. — И потом, ты и сам справляешься. А она — нет. Даже думать не может как следует.

Элин лишь тяжело вздохнула. Хорохориться перед Снейпом и представлять, как она голыми руками душит этого пресловутого Зверя Салазара, было легко, но вот перейти от рассуждений к делу оказалось намного сложнее, чем она думала.

Чрезвычайное положение в школе так и не было отменено, и студентов ни на секунду не оставляли без внимания. К каждому из факультетов помимо декана был прикреплен второй преподаватель — пуффендуйцев опекала профессор Синистра, когтевранцев — Вектор, гриффиндорцев — Бербидж, а к Слизерину профессор Макгонагалл, поддавшись внутренним демонам, прикрепила Локхарта. Снейп был счастлив. Локхарт, надо полагать, тоже.

Каждый день с утра профессор Спраут отводила учеников в Большой зал, откуда их забирали преподаватели. Из одного класса в другой они также перемещались в сопровождении профессоров, а все свободное время проводили только в гостиной. Единственным поводом для того, чтобы ее покинуть, было посещение библиотеки, но и туда они ходили строго по расписанию и только в сопровождении учителей. Конечно, ускользнуть от профессорского внимания было можно, даже обычные студенты, у которых не было при себе мантии-невидимки, порой ухитрялись это проделать. Но зачем? Даже если бы они могли свободно передвигаться по школе, Элин совершенно не представляла себе, как и где искать эту треклятую Тайную комнату.

Сперва она думала, что узнав, что читала Гермиона перед нападением, она сразу же все поймет, но увы, эта надежда не оправдалась. Последними книгами, значившимися в библиотечной карточке Гермионы, были «История Хогвартса», старый учебник магловедения и «Иллюстрированная история костюма». Увидев внутри этих книг закладки, Элин возликовала было, но ее радость оказалась преждевременной. «История Хогвартса» была заложена на главе, посвященной последней большой реконструкции, проведенной в тридцатые годы. Именно тогда в школу поступил Том Риддл, и Гарри высказал предположение, что возможно, именно так он и наткнулся на комнату. Это имело смысл, но задачу не облегчало — перестройка затронула большую часть замка и найденный Томом вход мог быть где угодно.

«История костюма» была заложена на главе, посвященной эволюции школьной формы, а в учебнике магловедения Гермиону почему-то заинтересовал раздел «Что знали о волшебных существах маглы эпохи античности». В принципе, с этим можно было бы работать, но беда была в том, что когда схлынула первая волна гнева, из Элин словно вынули поддерживавший ее стержень. Она забросила все свои дополнительные занятия и в свободное время просто сидела, глядя в одну точку и ни о чем не думая. Она бы и на уроки перестала ходить, если бы просыпаясь по утрам, не видела рядом с собой пустую кровать Гермионы.

«Твоя депрессия — не повод для того, чтобы пренебрегать учебой. Ну-ка не ленись и иди заниматься! И не забудь про домашнюю работу, до экзаменов всего месяц, нельзя быть настолько легкомысленной!» — раздавался в голове Элин знакомый голос.

Она послушно шла на уроки, старалась выполнять задания и честно пыталась выдавить из себя какие-то слова в сочинениях. Но думать о чем-то еще было выше ее сил.

 22 мая 1993 года, утро

— Эль, ты должна что-то съесть. Посмотри на себя, выглядишь, как скелет, — уговаривал ее Гарри.

— Ничего я не хочу.

— Но ты не можешь морить себя голодом!

— Могу.

— Луна, ну хоть ты ей скажи, — сдался Гарри.

— Состоянье у тебя истерическое, — спокойно произнесла Луна. — Скушай, деточка, яйцо диетическое. Или может обратиться к врачу?

— Ничего я не хочу, — повторила Элин.

— Тогда ты умрешь от голода, — заметила Луна. — И что мы скажем Гермионе, когда она очнется? Что мы тебя не уберегли?

Имя подруги произвело, наконец, нужный эффект. Тяжело вздохнув, Элин взяла в руку вареное яйцо и принялась очищать его от скорлупы.

— Вот умница! — умилилась Луна. — И еще немножко овсянки. Ложку за маму, ложку за папу, ложку за тетю Луну...

Сняв с миски серебряную крышку, она отложила ее в сторону и принялась накладывать в тарелку аппетитно пахнущую кашу.

— Так, ребята, минуту внимания! — услышала она голос профессора Спраут. — Сегодня ночью мандрагоры-мальчики наконец-то попытались переползти в женские горшки. Понимаете, что это значит?

— С них снимут баллы и назначат отработку? — спросил Захария Смит.

— Это значит, что они уже готовы! — воскликнул Невилл. — Они достигли половой зрелости... Гм... А когда они... ну, зрелые... они...

— Именно, мистер Лонгботтом, — обрадовалась профессор. — И хоть сегодня и суббота, но те, кто хочет, может помочь мне со сбором урожая.

Невилл вскочил на ноги, не дожидаясь, пока профессор закончит говорить. Вслед за ним на ноги поднялось еще несколько пуффендуйцев.

— Не хочешь пойти? — Гарри покосился на Элин, но та так и сидела, глядя на свое отражение в начищенной до блеска серебряной крышке.

— Минерва, я в теплицы. Со мной пять учеников, мы вернемся к обеду.

Профессор Макгонагалл кивнула, и декан Пуффендуя вывела подопечных из зала.

— Эль, ешь, — сказала Луна.

Элин оторвалась от созерцания своего отражения, посмотрела на яйцо в своей руке... снова посмотрела на отражение... на яйцо...

— Господи, какая же я дура! — воскликнула она.

— Конечно, дура, — согласилась Луна. — А почему?

— Гермиона оставила мне все, что нужно, я должна была догадаться с самого начала! И... Боже, как же я хочу жрать!

В один присест проглотив несчастное яйцо, Элин схватила ложку и принялась поглощать овсянку.

— Когда я в следующий раз буду ругать волшебников за идиотизм, — произнесла она с набитым ртом, — напомните мне про этот момент.

— Обязательно, но может быть, ты все же пояснишь, в чем дело? — спросил Гарри.

— Зеркало! — провозгласила Элин, не отрываясь от еды. — Помнишь, мы не могли понять, почему все жертвы остались живы? Кокатриксы и василиски, которые вылупляются из петушиных яиц, — она махнула ложкой в сторону миски с яйцами, — убивают взглядом, но жертвы не смотрели Зверю прямо в глаза! Кошка увидела его отражение в луже воды, Колин смотрел через видоискатель своей камеры, а рядом с Гермионой и Дафной нашли что? Правильно, зеркало!

Прикончив овсянку, Элин оглядела голодным взглядом стол и потянулась за яичницей с беконом.

— Помнишь миф о Персее? — продолжила она. — Во время сражения с Медузой Горгоной, которая убивала взглядом, он смотрел не на нее, а на ее отражение в медном щите. Гермиона вспомнила об этом и пошла в библиотеку, чтобы проверить, можно ли таким образом спастись от смертельного взгляда. И в том учебнике, который она читала, действительно написано, что миф о Персее возник потому, что маглы догадывались о свойствах магических животных!

— Итак, это василиск, — кивнул Гарри. — Но мы все равно не знаем, где его искать.

— Знаем, — Элин наконец-то насытилась и удовлетворенно отодвинулась от стола. — Василиск — это змея, верно? Длинная, узкая и гибкая. Как она может передвигаться по замку?

— Трубы! — осенило Гарри.

— Именно, — подтвердила Элин. — Водопровод, канализация и вентиляция...

— ...которые были построены в Хогвартсе в тридцатые годы, когда здесь учился Том Риддл! — закончил Гарри.

— Не построены, а реконструированы, — поправила его Элин. — А построили их, угадай когда? В конце восемнадцатого века, именно тогда, когда деканом Слизерина был Корвин Гонт, чей род восходил к Салазару! Видимо, он нашел в подземельях Тайную комнату и соединил ее с прокладываемыми трубами. Но он не мог выпустить Зверя, потому что был преподавателем. Не знаю, почему он не передал знание своим сторонникам или потомкам, надо будет прочитать биографии, но это все потом. Главное, что через двести лет, когда канализацию перестраивали, на вход наткнулся Том Риддл. Все просто!

— А третья книга? — спросила Луна. — При чем тут «История костюма»?

— Пока не знаю, — поумерила свой энтузиазм Элин, — но это не важно. Мы знаем, что в Тайной комнате живет василиск, мы знаем, что он передвигается по трубам. Пошли к профессору Спраут... Ах да, она же в теплицах. Тогда сразу к Макгонагалл, тянуть нельзя!

* * *

Минерве Макгонагалл приходилось нелегко. Держать в руках Гриффиндор, самый буйный и недисциплинированный факультет школы, было само по себе сложно, а уж удержать его от нарушения строгих, почти армейских правил, введенных после нападения, и вовсе было практически невозможно. Что говорить, если на прошлой неделе она лично поймала в пустом классе Перси Уизли, улизнувшего из-под опеки. Да еще и не одного, а в компании со старостой Когтеврана, да еще и в тот момент, когда на них из одежды имелся лишь один галстук на двоих... И это — самый ответственный и самый лучший ученик факультета! Макгонагалл не отправила нарушителей в Лондон только потому, что за Пенелопу Кристалл вступился Флитвик, а наказывать одного Уизли декан Гриффиндора посчитала непедагогичным.

И это все в дополнение к перекройке учебных планов, расписания экзаменов, подготовке к СОВ и ЖАБА и еще миллиону директорских обязанностей. Неудивительно, что и.о. директора в последние дни превратилась в бомбу с зажженным фитилем. И этот фитиль уже почти догорел.

— Нет, мисс Паркинсон, — повторяла она в двадцатый раз, изо всех сил стараясь не сорваться на крик. — Вы не можете отправиться гулять вместе с мистером Малфоем. Если вы себя плохо чувствуете — обратитесь к своему декану, он отведет вас к мадам Помфри.

— Но профессора Снейпа здесь нет, — ныла слизеринка, — а у меня так болит голова! Свежий воздух вылечит меня в две минуты! Прошу вас, профессор, я по-о-олностью доверяю Драко, он сможет меня защитить. Правда, милый?

Панси прильнула к держащему ее под ручку Малфою и положила голову ему на плечо. Профессор Макгонагалл уже набрала в легкие воздух, чтобы поставить на место зарвавшуюся девчонку...

— Извините, профессор, это очень важно! — услышала она. — Мы знаем, где искать вход в Тайную комнату! Там внутри василиск, он передвигается по трубам, Гарри его слышит, потому что змееуст. Надо только поднять архив и проверить все туалеты, которые перестраивались в тридцатые, когда в школе учился Том Риддл. И начать с тех, которые находятся рядом с местами нападений, потому что...

— Стоп! — рявкнула профессор. — Ваше рвение понятно, мисс Олсен, но сейчас не время заниматься этими глупостями. Вам следует сосредоточиться на учебе, а поиски чудовищ оставьте старшим. Возвращайтесь на свое место!

Элин словно окатили ушатом холодной воды.

— Вы что, серьезно? — произнесла она. — В школе сидит тысячелетнее чудовище, которое в любой момент может снова ударить, вам говорят, как его найти, а вы отказываетесь слушать?

— Я понял, Эль, — сказал Гарри. — Ей просто приказали ничего не делать, вот и все. Мы ничего не добьемся.

— Немедленно возвращайтесь за свой стол! — процедила Макгонагалл. — Минус десять баллов с каждого за дерзость, и отработка до конца...

— Если позволите, Минерва, я об этом позабочусь, — произнес за ее спиной знакомый голос.

— Спасибо, Северус, — благодарно кивнула профессор. — У меня и так хватает забот, чтобы возиться с нарушителями. Чистка котлов — отличный способ научиться смирению. Профессор Локхарт, — обратилась она к ближайшему к ней преподавателю, — пока профессор Снейп занят, вы не сопроводите слизеринцев в их дом?

— С удовольствием, — кивнул тот. — Не волнуйтесь, коллега, ваши подопечные будут в полной безопасности! Уж я-то знаю, как обращаться с чудовищами, которые рискнут попасться мне на пути.

Скептически хмыкнув, Снейп обратился к Гарри и Элин.

— За мной, — приказал он.

— Профессор, ну хоть вы-то еще не сошли с ума в этой школе? — взмолилась Элин, едва они покинули Большой зал. — Я знаю, как найти Тайную комнату, а она отказалась...

— Мисс Олсен, — прервал ее Снейп, — только я один, как декан Слизерина, за последний месяц услышал сто сорок шесть версий того, где находится Тайная комната. Умножьте это число на четыре и вы поймете, почему профессор Макгонагалл отказалась выслушивать еще одну.

— Но мы-то точно знаем! — воскликнул Гарри.

— Вы точная копия своего отца! — скривился Снейп. — Такой же самоуверенный болван, полагающий, что он знает все обо всем. Но даже если предположить, что вы правы... Я ни на секунду не допускаю такую возможность, но даже если так... Вам не приходило в голову, что вход может быть не один? И что если в школе начнутся активные поиски, то тот, в чьих руках сейчас дневник, всполошится и выпустит чудовище на настоящую охоту?

— Об этом мы не подумали, — переглянулись ребята.

— Заметно, — усмехнулся Снейп. — В следующий раз смотрите чуть дальше, чем кончик своего носа...

Профессор отпер дверь своего кабинета и пропустил их внутрь.

— Итак, — произнес он, — вы, мисс Олсен, сейчас возьмете вон тот пергамент и начнете готовить ингредиенты с первого по пятый. Они будут нужны мне для основы восстанавливающего зелья, так что приложите все свои умения.

— А мне что делать? — спросил Гарри. — Помогать ей?

— Вы рискнете напоить мисс Грейнджер зельем, к созданию которого приложили руку? — поинтересовался Снейп.

Гарри немного подумал, вздохнул и направился к куче грязных котлов.

* * *

— Пс-ст, Уизли! — услышала Джинни тихий шепот, когда факультеты покидали Большой зал, чтобы разойтись по своим общежитиям.

— Малфой? — удивилась она. — Чего тебе нужно?

— Отойдем на минуту, — мотнул тот головой. — Ты же дружишь с Олсеном, да? Мне надо ему кое-что передать.

Джинни огляделась, но ни Гарри, ни Элин в зале не было.

«Ладно, — подумала она, — послушаю, что он скажет. И обязательно предупрежу Гарри, что Малфою нельзя доверять».

На секунду у нее мелькнуло сомнение, не собирается ли Драко сделать что-то плохое, но в зале еще оставалось достаточно народу, и девочка чувствовала себя в безопасности.

— Что ты хотел сказать? — спросила она, отойдя в сторону.

Оглядевшись вокруг и убедившись, что на них никто не смотрит, Драко склонился к уху Джинни и еле слышно прошептал:

— Империо.

Краем глаза Джинни заметила спрятанную в рукаве Малфоя палочку, но испугаться она уже не успела.

1) AU. По канону Фадж стал министром магии в 1990 году, но у меня это произошло еще в 1982, вскоре после исчезновения Волдеморта и отставки Крауча. Министра Миллисенты Багнолд в этой вселенной не было.

Вернуться к тексту