Никогда не говори: "Помнишь..." (джен)

Параллельный мир

Гарри известного мира 

Несмотря на все, что произошло, реальность ситуации в полной мере поразила Гарри, только когда он завершил короткое письменное задание по истории магии. Гермиона подтолкнула его, коснувшись правого верхнего угла эссе. Он мгновение смотрел, не понимая, на то место, где он написал свое имя, пока не увидел ошибку. Чувствуя, что его рука тяжела, как свинец, он взял корректирующее перо и вычеркнул «Поттер». Гарри смотрел, как имя исчезает в небытие, и его сердце сжалось. Затем он медленно нацарапал поверх него слово «Снейп». Он смотрел на имя несколько секунд, ощущая, будто жуки ползают у него по горлу.

Вчера после конфронтации со Снейпом Гарри пошел прямо к директору, и Дамблдор подтвердил то, что сказал Снейп: он был полностью осведомлен о прошлых действиях профессора и не сделал ничего, чтобы Снейп не смог заманить в свои сети другого Гарри и его маму. Директор даже заявил, что Снейп сожалеет о том, что случилось с его родителями.

— Он хочет вести себя так, будто Джеймса Поттера никогда не существовало, — презрительно усмехнулся Гарри. — Я не знаю, в какие грязные игры он играет с моей мамой, но…

— Гарри, — предостерегающе произнес Дамблдор. — Я знаю, что Северус любит…

— Не произносите это, — горько сказал Гарри.

Дамблдор на мгновение замолчал.

— У вас нет воспоминаний о Джеймсе Поттере?

— Только обрывки, — сказал Гарри. — От дементоров.

— И вы не считаете Дурслей своей семьей?

— Едва ли.

Дамблдор кивнул и снова замолчал.

— Значит, мне нельзя защищать своего отца, потому что я не знал его? Вы это хотите сказать?

— Нет, совсем нет. На самом деле, я понимаю, почему вы чувствуете, что должны защищать память своего отца. Но врагов здесь нет.

И, несмотря на протесты Гарри, директор по-прежнему был убежден в чистоте мотивов Снейпа.

В то утро Гарри пробрался обратно в общую гостиную и обнаружил, что там его ожидал домовой эльф, держащий в своих дрожащих руках палочку для «молодого мастера Снейпа».

Гарри вздохнул и оторвал взгляд от нового имени, написанного на пергаменте. Он опустил работу на стол профессора, и ему почудилось, что он услышал, как та глухо ударила по столу, словно подтверждая окончательность приговора.

— Что у тебя случилось? — спросил Джордж Уизли, когда Гарри после урока столкнулся с близнецами в коридоре.

— Следующим уроком зелья, — ответил он. Сдвинув на бок школьную сумку, Гарри подстроился под шаг близнецов и пошел вместе с ними. Рон был с ним странно холоден, но близнецы приняли его достаточно хорошо.

— Вы опять поссорились из-за квиддича? — спросил Фред.

Джордж засмеялся:

— Помните, как мы пытались сделать Снейпа почетным гриффиндорцем, чтобы он мог без проблем болеть за тебя во время матчей? Мы даже сделали ему шляпу с цветами Гриффиндора. Забавно, что он никогда ее не носит.

Гарри кивнул, продолжая молчать.

— Я знаю, что поднимет тебе настроение, — сказал Фред.

— Тук-тук.

Гарри закатил глаза. Еще одно отличие, обнаруженное им в этом мире, состояло в том, что вся школа была одержима игрой «Тук-тук». Гарри не мог пройти по коридорам, не услышав ее слова хотя бы раз в пять минут.

— Тук-тук, — настойчиво повторил Фред.

Вдобавок Гарри успел понять, что близнецы могли быть необыкновенно напористыми и не оставляли человека в покое, пока тот не услышит об их последней выдумке.

— Кто там?

— Снейп.

Плечи Гарри поникли. Ну конечно.

— Кто Снейп?

— Для тебя — профессор Снейп, мальчик! — сказал Фред, властно ударив Гарри по затылку.

— Отработка!

Гарри улыбнулся, сам того не желая.

— Вот это по-нашему! — сказал Джордж. Они остановились на верхней части лестницы, ведущей в подземелья.

— Тук-тук.

— Кто там?

— Ты-Знаешь-Кто.

Гарри уже улыбался.

— Кто Ты-Знаешь-Кто?

Но Джордж остановился, не сказав ключевую реплику. Он смотрел на что-то, находящееся за плечом Гарри.

— О-о, здравствуйте, профессор.

Кожу Гарри закололо, и он ощутил резкий кислотный аромат, объявивший о появлении профессора зелий.

— Чем именно вы здесь занимаетесь? — спросил Снейп.

— Просто провожаем вашего юного подопечного в класс, — сказал Фред. — Мы бы не хотели, чтобы он заблудился.

— Действительно, — сказал Джордж. — Эти подземелья такие темные. И холодные. Здесь такой тип окружающей среды, что человеку просто необходим защитный головной убор. У вас, случайно, такой не завалялся, профессор? Возможно, какая-нибудь симпатичная шляпа.

— У меня была такая когда-то, — сказал Снейп. — Но в одну из ночей мне не хватило материала для растопки. А сейчас двигайтесь по своим делам.

Близнецы подмигнули Гарри и поспешили на свои занятия. Хорошее настроение Гарри исчезло. Не глядя на профессора, он двинулся к лестнице в подземелья. Но холодная рука тяжело опустилась на его плечо.

— Планируете снова швырнуть меня в стену? — сказал Гарри, все еще фиксируя взгляд на лестнице.

Рука исчезла.

— Я не должен был терять контроль.

Снейп немного помолчал, а потом сказал:

— Но ты должен сделать все возможное, чтобы принять эту ситуацию, независимо от того, каким образом она появилась. Иначе ты об этом пожалеешь.

— Это угроза? — спросил Гарри, наконец, поворачиваясь. Но вместо ненависти и злобы, которые он ожидал найти, он увидел только удивление.

— Просто предвидение, — сказал Снейп. — Нет смысла бороться с тем, что нельзя изменить.

Он откинул волосы, которые начали приобретать тот жирный, нездоровый вид, к которому Гарри привык. И под его глазами появились слабые тени.

— Я рискну.

В течение нескольких мгновений Снейп изучающе смотрел на Гарри.

— Да. Ты рискнешь.

Снейп кивнул в сторону коридора.

— Урок через пять минут.

Гарри быстро ушел. Добравшись до класса, он столкнулся с Невиллом. Увидев выражение лица Гарри, тот с испугом посмотрел на него.

— Только что столкнулся с жирноволосым гадом, — объяснил Гарри.

Невилл раскрыл рот от удивления:

— Тебе не кажется, что это немного сурово?

Гарри уставился на него:

— Ты шутишь?

— Ну это просто… когда он начинает выглядеть так, будто не спал или не принимал душ, ты ведь знаешь, что это означает.

— И что же?

— Что он не спал и не принимал душ.

Невилл смотрел на Гарри, будто говорил о чем-то совершенно очевидном. Затем его лицо просияло.

— О, это напомнило мне ту шутку с тук-тук…

Гарри поспешил уйти на свое место. Он успел только усесться, как Снейп шагнул в класс и хлопнул в ладоши.

— Инструкции по Укрепляющему зелью на доске. Чем можно заменить первые три ингредиента?

Гарри соскользнул вниз по стулу. Он не только не знал ответа, но и терпеть не мог, особенно в последнее время, когда его вызывали отвечать в классе. МакГонагалл уже сняла с него баллы на трансфигурации. Гарри рявкнул на нее после того, как она вызвала его, уже в третий раз используя ЭТО имя. Затем, после занятий, МакГонагалл отозвала его в сторону и отругала за то, что он, как она назвала это, «угрюмый».

— Вы не могли бы просто называть меня Гарри? — наконец спросил он в отчаянии.

— Я не могу оказывать фаворитизм по отношению к студентам, — мягко сказала МакГонагалл. — Особенно по отношению к вам. Все знают, что персонал смотрит на вас практически как на члена семьи. Некоторые из нас, учителей, даже меняли вам подгузники.

— Вы делали что? — спросил Гарри. Он был в ужасе.

— Не думаю, что вы это помните, — сказала МакГонагалл, улыбаясь. — Но мы наблюдали, как Лили и Северус растят вас под этой самой крышей, — она указала на арочный потолок коридора рядом с ее классом, — поэтому, конечно, мы можем быть расположены к тому, чтобы быть немного более мягкими с вами. Тем не менее, — сказала она, выпрямляясь, — было бы неуместно показывать это в классе. Мы должны относиться к вам, как к любому другому студенту. Имейте это в виду, мистер Снейп.

И с этим Гарри поплелся на другой урок.

Снейп снова хлопнул в ладоши, и Гарри дернулся, слегка выпрямляясь. Профессор излучал энергию, хотя все еще проявлял признаки переутомления.

— Я жду ответа.

Гарри взглянул на Гермиону, ожидая увидеть, что Снейп игнорирует ее размахивающую руку. Но к его удивлению, она терла ладони друг о друга, бормоча что-то про себя.

— Да, мистер Лонгботтом, — сказал Снейп.

Гарри развернулся назад и увидел, что Невилл поднял руку.

— На сушеные фиги, сэр. Но это снижает эффективность зелья.

Гарри изумленно уставился на него. Он никогда не видел, чтобы Невилл добровольно отвечал на зельях.

— Отлично, мистер Лонгботтом. Пять баллов Гриффиндору.

— Пять… чего? — прошептал Гарри, выискивая Рона, чтобы поделиться своим недоумением. Рон сидел через несколько стульев и, когда Гарри поймал его взгляд, посмотрел на него совершенно безучастно.

— А теперь, — сказал Снейп, — кто может рассказать мне о процедуре варки этого зелья?

Гермиона начала новый раунд бормотания, ее руки все еще подергивались на столе. Гарри смотрел на них, как на мертвых птиц. Ее рука наконец взлетела в воздух. Гарри расслабился от знакомой картины.

— А, мисс Грейнджер. У вас есть что-нибудь для нас?

Гермиона кивнула:

— Зелье широкими кругами с большой силой мешайте и мелово-белый цвет получайте.

Гарри уставился на нее. Он чувствовал себя таким же дезориентированным, как и в свой первый день здесь.

— Что происходит? — он тут же прошептал ей.

Гермиона оглянулась на него:

— Что?

— Не дотягивает до ваших обычных стандартов, мисс Грейнджер, но подойдет. А сейчас все…

Все в классе послушно повторили рифмованную фразу. Гарри огляделся вокруг. Ему казалось, будто он был окружен бормочущими троллями.

— Почему мы?..

— Это мнемонический прием, помогает в запоминании. Вы не используете их в своем мире?

— Полагаю, что да. Просто… зачем ты их придумываешь?

Гермиона закатила глаза:

— Я могу давать только рифмованные ответы, или он снимет баллы с Гриффиндора, даже если ответ будет правильным. Он говорит, что каждый ученик таким образом лучше изучает материал, и, кроме того, это делает меня немного менее приставучей.

— Мистер Снейп.

Это имя снова толкнуло его в грудь. Гарри обернулся и увидел, что профессор и большая часть класса глядят на него.

— Не хотели бы вы поделиться с нами тем, что вы с мисс Грейнджер находите таким увлекательным?

Ученики прыскали и хихикали, и Гарри остро осознал, что многие вокруг шепчут слова «папа» и «младший». Ему захотелось провалиться сквозь пол.

— Нет, сэр, — пробормотал он.

Гарри ощущал, что темный взгляд впивается в его кожу, но отказался посмотреть вверх.

— Очень хорошо, — сказал Снейп. — Теперь, кто может сказать мне…

— Он не потеряет баллы? — спросил Малфой. — Он говорил не в свою очередь.

— Вы тоже говорите вне очереди, — сказал Снейп, но его тону не хватило едкости. — И мне кажется, слизеринец должен понимать ценность семейственности.

Малфой нахмурился, но не стал дальше спорить.

Как только они начали варить свои зелья, Симус Финниган подошел к Гарри, чтобы задать вопрос, но остановился на середине предложения, когда увидел, что зелье Гарри приобретает тревожный красновато-коричневый оттенок. Симус отступил и повернулся к Невиллу, который предложил ему ответ о правильном процессе варки зелья с большим энтузиазмом и подробностями.

— Я всегда думал, что Невилл немного рассеян, — сказал Гарри Гермионе.

— О-о, здесь он тоже был рассеянным на первом курсе. К счастью для него, тут есть два эксперта по проблемам памяти, протянувшие ему руку помощи. С тех пор он помешан на зельях. Наверное, ты сможешь дать несколько советов, как улучшить зелье памяти, которое он варит…

Гермиона взглянула на пузырящуюся жидкость в котле Гарри, которая теперь издавала влажные булькающие звуки, напоминающие шум отрыжки.

— Или нет.

В конце урока Гарри ощутил странный укол сожаления, когда Снейп разочарованно посмотрел на его испорченное зелье. Судя по домашней работе, найденной в школьной сумке, его двойник понимал гораздо больше в тонкостях зельеварения. Кем бы ни был тот, другой мальчик, Гарри явно не достигал его уровня в глазах окружающих.

По мере того, как дни приближались к концу семестра, жизнь Гарри вошла в какую-то привычную колею. Он очень скучал по маме, но не видел ее в школе и не решался снова посетить комнаты Снейпа. Он сделал несколько робких шагов, пытаясь возобновить дружбу с Роном, но их разговоры были слишком натянуты и ни к чему не привели. Гарри проводил много времени, занимаясь с Гермионой или разговаривая с Люпином. А в один солнечный день, разыскав Ремуса Люпина, чтобы провести время в его компании, Гарри узнал, что профессор не вернется в Хогвартс в следующем году.

— Конечно, ты сознаешь, что я подвергаю вас всех опасности, — сказал Люпин, когда они вдвоем прогуливались по окрестностям замка. Он наклонился и, сорвав дикий цветок, начал вертеть его между пальцами.

— Есть и другие проблемы.

— Усилились предубеждения против оборотней?

— М-м, скорее, это можно назвать особым личностным предубеждением. Определенно, в этом году я находился слишком близко, чтобы можно было чувствовать себя спокойно, и я рискую потерять право на посещения.

Гарри ломал голову, пытаясь понять, что Люпин имеет в виду.

— И, раз уж речь зашла об этом, — сказал Люпин, — похоже, нынешним летом я увижу тебя в течение всего лишь нескольких недель.

Гарри удивился и очень обрадовался:

— Ты никогда раньше не навещал меня у Дурслей.

Сейчас настала очередь Люпина выглядеть озадаченным.

— У кого?

— У магловских родственников, с которыми я живу во время летних каникул. Ты должен хотя бы знать их имя, если придешь в гости.

Люпин почесал голову, цветок в его пальцах раскачивался, вызывая головокружение.

— Э-э. Не знаю, какие визиты к семье у вас планируются, но я собирался встретиться с тобой у вас дома.

В голове Гарри возникло ужасное подозрение. Люпин повернулся к нему обеспокоенный.

— Он ведь не запланировал какую-нибудь поездку в мои дни посещений, верно? Он должен сообщать мне, если что-нибудь отменяет.

Гарри тяжело привалился к дереву.

— Ты навещаешь меня и маму у нас дома. И эти посещения проходят в дни, назначенные… Снейпом.

Рот Гарри уже устал произносить это имя.

— Нет, это я предлагаю, когда встретиться. Он просто накладывает вето на половину из дней. Я имею в виду, что это в самом деле «только в дни новолуния»? Он это серьезно? И сдать образец крови, чтобы проверить, не произошло ли «нарушения цикла Луны»? Я прошел через меньшее количество проверок, чтобы получить место преподавателя по Защите от Темных Искусств.

Гарри слушал только вполуха. Люпин думал, что Гарри будет жить со Снейпом. Гарри не видел, с помощью каких сил он мог бы вынести это. На самом деле, часть его с нетерпением ожидала лета с Дурслями — без класса зелий, без комментариев о его «папе» и без учителей, обращающихся к нему, как к «юному мистеру Снейпу». Гарри оторвался от дерева и, попрощавшись с Люпином, направился к замку.

— Клубничные спиральки, — сказал он горгулье.

Вход раскрылся, и Гарри взлетел по лестнице. По его ощущениям, за последние две недели он был в кабинете директора больше, чем за весь прошедший год. Его множество раз опрашивали, прощупывали и заколдовывали, пытаясь найти дорогу домой. И при этом за все прошедшее время они никогда не обсуждали, где он будет жить летом.

Но открыв дверь кабинета, Гарри увидел, что директор был не один. Знакомая темная фигура таилась у окна, среди плотных портьер. За последние несколько дней внешний вид Снейпа значительно ухудшился. Его волосы свисали вялыми прядями. Щеки запали.

Тем не менее его сердитый взгляд из-за того, что их разговор прервали, был неизменным. И Гарри пошел напролом.

— Где я останусь этим летом? — спросил он в пространство комнаты.

Сплетя пальцы, Дамблдор положил руки на стол:

— Это действительно вопрос.

Гарри взглянул на Снейпа:

— Я не буду жить с ним.

— Да, мы только что именно это обсуждали, — сказал Снейп, двигаясь к стулу. — И я вполне согласен.

Директор повернулся и долго смотрел на Снейпа:

— Я понимаю.

Гарри ощутил, словно направлялся на матч по боксу, а вместо этого оказался на чаепитии. Он стоял там, выравнивая дыхание, и он изо всех сил пытался найти повод для спора, к которому был готов.

— Но… профессор Люпин сказал, что будет навещать меня.

— Люпин ошибся. — Глаза Снейпа сузились. — Как он ошибался в очень многих вещах. Он встретится только с Лили во время своего летнего визита. — Улыбка дрогнула у него на губах. — Хотя, возможно, я отменю и эту встречу.

— Ну в самом деле, Северус, ограничения, которые вы на него наложили…

— В этом году его доступ к ней был более чем достаточно свободным. — Лицо Снейпа потемнело. — Всегда приурочивал свои набеги так, чтобы она потом не могла рассказать мне об этом.

— Я сомневаюсь, что это было намеренно. Он знаком с ее циклами не так хорошо, как вы.

— Почему бы ему не провести время с моей мамой? — спросил Гарри. — Они были друзьями.

— Нет, это мы с Лили были друзьями. Она едва терпела Люпина и его компанию.

— Она, должно быть, не просто терпела их, а испытывала нечто большее, раз вышла замуж за парня из этой компании.

Снейп скрипнул зубами и повернулся к Дамблдору:

— У нас с Люпиным было соглашение. Он его нарушает.

— И с его отставкой, похоже, он готов вернуться к данному соглашению. Я только призываю вас рассмотреть этот знак доброй воли, прежде чем запретить его визиты.

Снейп неохотно пробормотал что-то в знак согласия, а потом взглянул на Гарри:

— Жаль, что ты не увидишь его этим летом. Но закон довольно строг к оборотнях без сопровождения, приближающимся к беззащитным маглам. Может быть, у твоих приемных родителей где-то завалялись серебряные пули?

Гарри проигнорировал очевидную угрозу.

— Они не мои родители. Просто родственники, с которыми я живу.

— Прости меня. Я предположил, что между вами есть более глубокая связь, так как ты готов отказаться от своей матери в их пользу.

Гарри стиснул зубы:

— Я не бросаю ее. И кто вы такой, чтобы говорить, что хорошо для нее, а что нет?

— Я человек, который заботится о ней почти тринадцать лет.

— Если бы не вы, о ней не нужно было бы заботиться.

Веки Снейпа дрогнули.

— Не все из нас могут быть такими же безупречными, как ты.

Линии его лица затвердели.

— Но я принимаю на себя ответственность и делаю все возможное, чтобы ее жизнь была хорошей и безопасной. Мой настоящий сын также понимает, что такое долг перед семьей. Ты, с другой стороны… — он скептически приподнял бровь.

Лицо Гарри стало горячим.

— Не то чтобы вы предоставили мне выбор. Вы не позволяете мне приблизиться к ней.

Рот Снейпа слегка дернулся, и он откинулся на спинку стула.

— У меня нет привычки позволять людям, не имеющим самодисциплины, бегать по моему дому. Ты будешь намного счастливее с Дурслями, которые, по-видимому, проявляют достаточно терпимости к твоему непослушанию. Или, может быть, они просто боятся какой-либо магии, вызванной твоей бесконтрольной яростью?

Гарри ощутил, что его лицо вспыхнуло от гнева и ощущения вины, и Снейп самодовольно кивнул:

— Я вижу. Нет, ты не справишься с ответственностью быть сыном Лили.

Сжав край стола, Гарри повернулся к Дамблдору:

— Вы можете что-нибудь сделать?

Дамблдор наблюдал за разбирательством. Его взгляд бегал взад и вперед, как у зрителя на матче по пинг-понгу.

— Вы хотите жить со своей матерью и профессором Снейпом?

Гарри запнулся на мгновение, но мысль о маме подтолкнула его.

— Да.

Директор перевел взгляд на Снейпа.

— Нет, — сказал тот.

Дамблдор вздохнул:

— Не давите на меня, Северус. Я был достаточно терпелив. В отличие от вас, я не был распределен на Слизерин.

Снейп с неохотой посмотрел на Гарри:

— Я хочу, чтобы он заверил меня, что будет слушаться.

— Я… Я попробую, — сказал Гарри, заикаясь.

— Ты попробуешь? — Снейп насмешливо улыбнулся. — Почему бы тебе не дать слово? Обещай, что будешь следовать моим указаниям и, если захочешь что-нибудь сделать, будешь просить разрешения, как и должен поступать каждый сын.

Его лицо разгладилось.

— Или мы можем пойти в подземелья прямо сейчас. Ты сможешь объяснить своей маме, почему твое упрямство помешает вам видеться в течение нескольких месяцев.

Гарри с такой силой сжал стол директора, что костяшки пальцев побелели.

— Хорошо.

— Твое слово?

Гарри кивнул головой.

Снейп встал, выглядя довольным.

— Директор?

Дамблдор кивнул, отпуская его. На лице директора было нечитаемое выражение.

— Я хочу увидеть маму, — сказал Гарри. Это было самое малое, что он мог получить от такого обмена.

Снейп, казалось, колебался.

— В последний день семестра — через четыре дня. Тогда ты ее увидишь.

— Нет. Сейчас. Вы только что сказали, что мы можем…

Снейп поднял руку и демонстративно вытянул из мантии потускневшие карманные часы. Он внимательно посмотрел на циферблат.

— Менее одной минуты. Важно знать, сколько времени ты можешь держать свое слово.

Перед Гарри внезапно возник образ Снейпа, вспыхивающего от жара его взгляда.

— Четыре дня.

Снейп насмешливо ему поклонился, а затем вышел из комнаты. Гарри опустился на стул, его сердцебиение замедлилось, и он отрешенно уставился на директора.

— Вы могли бы что-нибудь сказать.

Дамблдор переплел пальцы рук.

— Хотя мне нравится думать, что я имею некоторое влияние на решения Снейпа, касающиеся его семьи, я стараюсь не переходить границы.

— Он ненавидит меня. Если бы это зависело от него, я бы никогда ее не увидел.

Улыбка директора стала мягкой.

— Ты недооцениваешь его.

Гарри задался вопросом, не аппарировал ли куда-нибудь директор во время разговора.

— Вы слышали, что он сказал.

— Если я правильно помню, ты прибыл сюда, полагая, что не увидишь свою мать в течение нескольких месяцев. Теперь же ты встретишься с ней уже через четыре дня, и вы проведете вместе все лето.

— Да, но потребовались все мои силы, чтобы убедить его!

Гарри посмотрел в безмятежные голубые глаза Дамблдора, и в его мозгу мелькнула искра подозрения.

— Ведь так?

— Возможно, тебя это удивит, но перед твоим драматическим появлением профессор был довольно взволнован. Он настаивал на том, что ты не будешь расти в жестокой обстановке семьи Дурслей. Без всякой связи с тем, сын ты ему или нет.

— Это невозможно. — Гарри мысленно просмотрел их разговор.

— Зачем отказываться принимать меня, если он этого хочет?

Дамблдор усмехнулся:

— Потому, что он слизеринец.

Гарри медленно осознал, что его провели. Он не только будет жить со Снейпом, но и ему придется до последней буквы соблюдать все установленные профессором правила. У Гарри появилось странное ощущение, что он только что пережил уличное ограбление.

Дамблдор наклонился к Гарри и предложил ему лимонную дольку.

— Не расстраивайся, — сказал он. — Такое случается и со мной не реже раза в год.