Украденное счастье (гет)

Верёвка врезалась в кожу и Елена совершенно некстати подумала, что на запястьях останутся следы. Мысли о постороннем помогли на время отрешиться от того, что происходило прямо сейчас. Её — Елену Майклсон — похитили. Попытка выровнять дыхание и успокоиться, оказалась бесполезной. Пульс гулко стучал в ушах, и сердце заходилось от страха. Всего час назад она была самой обыкновенной, просто довольной жизнью девушкой, а сейчас, словно испуганная птаха, жалась к железному остову автомобиля, вёзшему её в неизвестность.

Вопросов в голове больше, чем просто много. Только вот страх и неизвестность не давали сосредоточиться и обдумать хотя бы один из них. Теплая куртка на плечах, джинсы, кроссовки — но она всё равно дрожала. Кто, зачем, почему? Все эти вопросы одновременно мелькали в сознании. Тихий стон сорвался с губ, но был заглушён клейкой лентой, что крепко держалась на губах. Практически лишённая возможности двигаться, только слегка пошевелить пальцами туго связанных рук и ног, Елена тихо плакала.

Шорох шин по асфальту, под который она раньше легко засыпала, совсем не убаюкивал, скорее, вгонял в тоску. Что ждёт её в конце пути? Куда везут и что собираются с ней делать? О причине похищения можно было гадать часами, но так и не добраться до правды. У её семьи есть деньги, связи и бизнес, впрочем, у семьи мужа имеется то же самое. А ко всему этому прилагаются не только друзья, но и враги. Так что причина может быть любой: выкуп, причём не обязательно в денежном эквиваленте, или шантаж. Мысли, одна мрачнее другой, вторгались в сознание, не позволяя отключиться, а этого так хотелось. Хотелось закрыть глаза и оказаться дома, за железными решётками в объятиях того, кого несколько лет назад она с радостью назвала своим мужем.

Стоило подумать о нём, как об ещё одной возможной причине произошедшего, пришло ей в голову. У мужа та ещё работа. Быть обвинителем в суде не так-то просто, а найти там врагов, причём довольно опасных, проще простого. Елена только сейчас пожалела о том, что Элайджа ещё в самом начале их отношений сказал, что ей не стоит знать о делах, которые он ведет — это конфиденциальная информация и она невольно может разгласить её кому-нибудь. Тогда она только кивнула на его слова, а вот сейчас задумалась, что знать бы совершенно не помешало. Впрочем, эта информация не помогла бы ей сейчас ни чем.

За дорогой она даже не пыталась следить, ведь в первые мгновения была без сознания, а когда пришла в себя, они уже были в пути. Мыслей множество и одна из них — известно ли Элайдже о случившемся? И если да, то кто сообщил? Стоило машине прекратить движение, как сердце гулко забилось в груди, ударяясь о рёбра. Елена замерла. От похитителей ждать можно чего угодно и всё зависело от того, нужна ли она им целой и невредимой?

Как только двери открылись, она тут же устремила взгляд на человека, что стоял возле неё. В сгущающихся сумерках рассмотреть лицо похитителя было сложно, но оно, несомненно, принадлежало белому человеку. Подтянув её ближе, незнакомец развязал ей ноги, но вот верёвку на руках оставил. В его глазах плясала радость, а на губах была улыбка, и в этот момент, он приложил палец к своим губам и сдернул с её рта клейкую ленту.

— Не будешь кричать?

Елена только нервно сглотнула и лихорадочно замотала головой. Страх никуда не ушёл. Человек, что сейчас не давал ей упасть на землю, пугал — слишком довольным он выглядел.

— Вот и умница.

Стоило его пальцам коснуться волос, пройтись по ним, как она, желая избежать чужих прикосновений, дёрнула головой.

Спотыкаясь, она шла рядом с ним. Железная хватка пальцев на локте не предполагала сопротивления, да и Елене сейчас было не до этого. Несколько часов в пути со связанными руками и ногами привели к тому, что тело плохо слушалось свою хозяйку. Время от времени, она спотыкалась и только благодаря чужой поддержке ещё не упала.

Механически переставляя ноги, Елена пыталась отрешиться от всех дурных мыслей. Неизвестность пугала её, как и прежде. Сколько раз по ТВ в новостях она слышала о похищении кого-нибудь, и часто всё заканчивались смертью похищенного. Сколько раз подобный сюжет мелькал в фильмах — правда, там чаще всего всё заканчивалось благополучно. Только ведь она не в фильме и не в сказке. Её жизнь — не сюжет для очередного блокбастера, так что счастливый конец маловероятен, особенно с учётом того, что на похитителе нет маски.

Споткнувшись в очередной раз, Елена больно ударилась коленкой о ветхую ступеньку домика. «Уже пришли» — мелькнула мысль, а затем последовал рывок вверх. С ней не церемонились — втащили на крыльцо и поволокли дальше. Скрипнувшая за спиной дверь, мрачная обстановка дома, в котором она оказалась, и тусклый свет — навевали не самые приятные мысли.

Похититель не стал останавливаться в прихожей. Он повёл её дальше, вдоль комнат и до двери, ведущей в подвал. Стоило ей открыться, как Елена, на секунду замерев, сделала шаг назад. Тёмный зёв подвального помещения ясно говорил о том, что ничего хорошего ждать не стоит. Похититель же только усмехнулся этому.

Развернув её к себе, он сжал левой рукой связанные запястья, а правой начал развязывать верёвку. Елену же трясло. Она смотрела на его улыбку, ту, что играла на губах и ту, которой светились глаза, и ей было страшно. Слишком пугающе и отталкивающе выглядел человек, стоящий перед ней. Не только страх мешал сопротивлению — тело с трудом подчинялось, мышцы, словно одеревенели. Елена молчала, только в последний момент попыталась что-то сказать. Но незнакомец всё с той же жуткой улыбкой отступил в сторону и закрыл перед её носом дверь.

Замок щелкнул, и тьма моментально окружила её. Правда, ненадолго. Секунду спустя, внизу вспыхнул бледный свет, охвативший низ лестницы, но так и не достигший верхних ступенек.

Простояв какое-то время у закрытой двери, Елена спустилась вниз, стоило шагам с той стороны утихнуть. От стен подвала веяло холодом и безнадёжностью. Если днём Елена ещё сомневалась в правильности того, что надела тёплую куртку, ведь за порогом была осень, хоть и не развернувшаяся в полную силу, то сейчас была рада этому факту. Казалось, холод был повсюду — исходил от стен, ложился на одежду, проникал под кожу и добирался до самого её нутра. Шанс замёрзнуть и не дождаться спасения, если её, конечно, найдут, казался довольно существенным.

Осмотревшись, Елена не сразу, но заметила, лежащий в углу толстый, пыльный матрац, на котором расположились сложенные вместе одеяло и подушка. Порыв укрыться, спрятаться от холода, был тут же осуществлён. Постепенно дрожь прошла. И только немного отогревшись, Елена заметила обогреватель, заботливо оставленный в самом углу её похитителем.

Выбираться, чтобы включить обогреватель не было желания, ведь тогда холод снова коснётся кожи и проникнет под одежду, но пересилив себя, Елена быстро откинула одеяло и добралась до источника тепла. Придётся ждать — подвал большой, так что, подвинув обогреватель как можно ближе к матрасу, но так, чтобы он не касался ткани, Елена снова плотно закуталась.

Тёплый воздух, медленно, но верно окутывал сжавшуюся у стены тонкую фигуру. Несмотря на нервы, усталость довольно скоро напомнила о себе. Да и от тепла Елена немного разомлела. Глаза постепенно закрывались, но перспектива заснуть в таком месте пугала — завтра может для неё не наступить. Только вот несмотря на борьбу со сном, победила не она. В конечном итоге, положив голову на подушку, поджав колени к животу и закутавшись в тонкое одеяло, Елена погрузилась в беспокойный сон.

* * *

Чёрный ламборджини в последний раз тихо заурчал и замер. Створки гаража сомкнулись, отделяя его от всего остального мира. Его коллеги наверняка не раз задавались вопросом, зачем сыну миллиардера работать в окружной прокуратуре? Ответ был до банальности прост — ему нравилось. Нравился весь процесс от начало и до конца: сбор улик, подготовка к слушанию, сам суд и чувство, что охватывало его в тот момент, когда подсудимого признавали виновным. Всё это вместе и было той причиной, по которой он не принимал предложение отца работать на фирму.

Покинув гараж, Элайджа моментально попал в дом. Его тут же окружили звуки привычного домашнего быта — на кухне шумели сёстры, обсуждая свои повседневные дела, из кабинета был слышен разговор между Никлаусом и Финном, а в гостиной Элайджа столкнулся с Камиллой, на руках которой тихо посапывала Хоуп. Бедная девочка осталась без матери — Хейли умерла во время родов. По словам врачей — преждевременное отслоение плаценты и, как следствие, открылось внутреннее кровотечение. А потом в жизни Никлауса появилась Камилла — девушка, которая помогла ему справиться с потерей. Девушка, которой в скором времени брат сделал предложение.

— Елена дома? — поздоровавшись, Элайджа облокотился на спинку дивана. Ками, похоже, не замечала, что её пальцы привычно перебирают светлые пряди на голове Хоуп.

— Нет.

Сердце кольнуло нехорошее предчувствие. Элайджа достал телефон и, пролистав контакты, нажал нужный — ответом была тишина. Дождавшись окончания, он ещё раз нажал на вызов, но результат был прежним. Убрав бесполезный аппарат в карман, Элайджа распрощался с Камиллой.

Комната встретила его непривычной тишиной и уютом. И не удивительно, ведь обстановкой они занимались вместе.

Костюм аккуратно сложен и убран. Дома всё это ни к чему, да и в простой одежде куда удобней. Закончив переодевание, Элайджа снова взялся за телефон. Всё это на Елену не походило. Она слишком хорошо знала его и потому ответила бы на звонок. Но в ответ снова тишина. Обдумав всё, он начал обзванивать её ближайших подруг. Только вот на вопрос, не у них ли Елена, Кэролайн и Бонни дали отрицательный ответ.

Был ещё один номер в этом списке, только вот его Элайджа оставил напоследок — Кэтрин, как она просила себя называть, но он, как и Елена, звал её Катерина. Сестра-близнец Елены. Две абсолютно похожих внешне человека, но вот внутри — совершенно разные, и Элайджа не понимал, как их можно перепутать.

Но и здесь постигло разочарование. Елена не звонила и не приходила к сестре. Бросив бесполезный сейчас телефон на кровать, он стал перебирать в памяти всех знакомых и друзей, с кем ещё могла встретиться его жена или у кого в гостях могла задержаться.

Только вот никто не приходил в голову. Да и Елена либо ответила бы на его звонок, либо уже перезвонила сама. В тот момент, когда раздался долгожданный звонок, Элайджа уже успел несколько раз пройтись по комнате. Всё было более чем странным.

— Елена.

Произнёс он с облегчением, но секунду спустя оно сменилось на тревогу.

— Не угадал.

Насмешку в голосе она даже не пыталась скрыть. Прикрыв на секунду глаза, Элайджа попытался вспомнить, где слышал её, ведь голос показался знакомым. Только ничего не выходило. Беспокойство за жену мешало ясно мыслить.

— Где она?

— Далеко, но пока цела и невредима.

— Кто ты такая? И что тебе нужно?

— Забавно. Я думала, ты сразу вспомнишь меня. Мы встречались совсем недавно -точнее сегодня, в зале суда, где ты выступал обвинителем в деле моего брата.

После этих слов имя само всплыло в памяти — Аврора де Мартель, сестра Тристана и, по слухам, любовница его компаньона — Люсьена. Девушка, на которую ничего не нашли. Элайджа помнил, как Тристан просил не трогать сестру, ведь та страдала биполярным расстройством. И сейчас эта девица находилась под присмотром доверенных людей брата. Только похоже те были не надсмотрщиками, а соучастниками её личных преступлений.

— Так что тебе нужно?

Пришлось постараться, чтобы не накричать на Аврору, а так хотелось. Но он только зло сжал кулаки, представляя, что пальцы сейчас находятся на горле рыжей бестии.

— Ну, знаешь, мне нужен мой брат. И на свободе. А ещё Люсьен. Но это совсем не обязательно. Если их посадят, твоя благоверная замёрзнет насмерть.

После этих слов в трубке раздались гудки.

Верить в происходящее совершенно не хотелось, но все факты подтверждали правдивость слов Авроры. Можно было просто набрать номер и вызвать полицию, но то, что ему известно о семье де Мартелей приводило к выводу, что это может плохо закончиться. Но что делать дальше? Позволить Авроре, её братцу и Люсьену выйти сухими из воды? Этого он позволить просто не мог. Елену нужно вернуть любой ценой. Только действовать придётся осторожно.

Холодная вода помогла прийти в себя и трезво всё обдумать. Отец сейчас за границей и вмешивать его в происходящее не стоило. А вот остальные вполне могли помочь. Похитив Елену, Аврора де Мартель сильно просчиталась. Большинство местных видит в Майклсонах тихую, благополучную семью — это лишь фасад. На снимках в газетах и журналах они дарят окружающим тёплые улыбки, и только единицам известно, на что способны Майклсоны, если кто-то пойдёт против них, если кому-то придёт в голову угрожать кому-либо из членов семьи.

Спустившись на первый этаж, Элайджа прямиком направился к кабинету, из-под двери которого всё ещё горел свет. Камиллы в холле уже не было. Элайджа не стал заострять на этом внимание, ведь та сейчас либо уже спала, либо укладывала падчерицу. Не удосужившись постучаться в приоткрытую дверь, он сразу же зашел в кабинет и прошёл к дивану. Кроме Никлауса там никого не было — значит Финн, скорее всего, у себя в комнате. Но так даже лучше.

Расслабленная поза, в которой до этого пребывал брат, сменилась на тревожную, стоило тому заметить, в каком сейчас состоянии Элайджа. Стакан с виски отставлен в сторону, и Никлаус стал выглядеть как волк, готовый атаковать. Элайджа не раз видел брата таким, и ему прекрасно известно, на что тот способен, впрочем, о себе он может сказать то же самое. Малый круг посвящённых и аккуратный подход к делу — вот причина того, что об их семье никому ничего не известно.

Брат не торопил, а молча ждал, пока Элайджа соберётся с мыслями, чтобы рассказать о случившемся.

— Елена. Её похитили.

Всего несколько слов, но в них столько боли и отчаяния.

— Кто?

— Аврора де Мартель.

Молча кивнув, Клаус моментом осушил свой стакан и потянулся к графину, благо тот стоял рядом, но наполнил не свой, а новый.

Хотелось подумать и, откинувшись на спинку дивана, Элайджа прикрыл глаза. Единицы знали о том, как в его жизни появилась Елена, что она изменила в ней. И одним из этих людей был его брат. Тихие шаги и скрип дивана, а потом его ладонь накрыла другая. Секунду спустя в ней оказался бокал. Только после этого Элайджа открыл глаза.

— Выпей пока, а я сделаю пару звонков.

Благодарно кивнув, он принял бокал из рук брата.

— Как насчёт Кэтрин? Я знаю, ты её недолюбливаешь, но она может помочь. В конце концов, речь о её сестре.

Новый кивок, и глоток янтарной жидкости обжёг горло. Тут брат был прав — Кэтрин хоть и стерва, но сестру любит. Хотя порой казалось, что ей плевать на окружающих. Но после смерти Джереми, Елена осталась её единственным живым родственником.

— Делай, что считаешь нужным.

Можно легко догадаться кому, кроме Катерины, может позвонить брат — Марсель Жерар, верный помощник и правая рука Никлауса во многих тайных и тёмных делах. Но была одна вещь, за которую брат мог покарать любого — наркотики. Они стали запретной темой в их семье несколько лет назад и они были одной из вещей, что свела его с Еленой.

Младшие братья частенько бывают занозой в одном месте. Вот так и с Колом. Тот связался с плохой компанией — гулянки, выпивка, развлечения в клубах. Затем к выпивке прибавились наркотики. И это его чуть не сгубило. Спасти успели в последний момент. Елене повезло меньше — Джереми умер в палате, так и не приходя в сознание.

Как ни странно, но его смерть и близкое знакомство обоих привело к тому, что Кол, который обычно всё делал наперекор семье, согласился на лечение, а в жизни Элайджи появилась Елена.

Потерять её — это слишком. Это словно проклятье их семьи — те, с кем кто-то из них решается связать свою жизнь, покидают этот мир молодыми. Тряхнув головой, Элайджа постарался избавиться от негативных мыслей. С Еленой так не будет, они вернут её, даже если ему придётся уничтожить де Мартелей, и речь вовсе не о зале суда. Аврора ещё пожалеет, что перешла ему дорогу.

Лёгкое головокружение дало о себе знать почти сразу, как только он принял горизонтальное положение. Взгляд моментально переместился на бокал.

— Что ты мне дал?

— Не важно. Тебе нужен отдых, а ты бы не согласился с этим. Я обо всём позабочусь. Созвонюсь с кем нужно. А ты отдохни. Завтра будем действовать.

— Никлаус...

Брат практически мгновенно оказался рядом, помог опуститься на диван, притащил подушку и плед.

— Отдыхай.

Настойчиво, но мягко повторил свою просьбу Никлаус. Сил на сопротивление не осталось. Стоило голове коснуться подушки, как он провалился в сон.

* * *

Больничные коридоры нагоняли на него тоску, но Элайджа предпочёл находиться здесь, а не в палате. Мать заняла место рядом с кроватью Кола. Отец же не выдержал там долго. Несколько часов назад он покинул больницу, возможно, вернулся на работу, ведь там легче отрешиться от того, что случилось почти сутки назад.

Сидя в одном из кресел и закрыв глаза, Элайджа постарался отключиться от внешних звуков. Едва различимый писк мониторов, стоило кому-то из персонала или родных одного из пациентов открыть дверь, бил по ушам, возвращая в реальность. А он устал. Почти сутки на ногах, но бросить мать было выше его сил.

Никлаус, вместе с которым он приехал, сейчас находился дома. Фрея и остальные родные, кроме матери, Ребекки и него, тоже. Впрочем, он ничуть не возражал. Хотя, как и младший брат терпеть не мог больницы. Слишком неприятные воспоминания вызывали эти стены. Слишком много боли витало в воздухе.

Этажом выше находилось родильное отделение. В нём год назад появилась на свет его маленькая племянница Хоуп, а также умерла её мать. И эта одна из причин, по которой Элайджа не хотел здесь быть.

Очередной хлопок двери, и новые шаги по коридору. Глаза слипались, и бороться с усталостью с каждой минутой становилось всё сложнее. Кол без сознания, но хотя бы жив. Подумать только — всего сутки назад, он, в компании брата и пары друзей, сидел в клубе. Попивал лёгкие коктейли под приятную музыку. Никлаус флиртовал с очередной девицей, а потом всё перевернулось вверх ногами. Звонок от Фреи — и они оказались здесь. Все ждали результатов, ведь всё могло закончиться очень плохо. Остановка сердца, как очередной намёк, к которому Кол должен будет прислушаться, когда очнётся. Если очнётся, поправил он себя.

Теперь, когда Кол в палате, а мать не отходила от него, Элайдже хотелось вернуться домой. Ему нужен отдых. Ребекка тихо спала в палате на небольшом диванчике. Эстер заняла кресло рядом и не пожелала его покинуть.

Устало потерев затёкшую шею, Элайджа решил пройтись. На первом этаже находилось кафе, и он решил выпить кружку кофе и чего-нибудь перекусить, но отойти далеко не успел. Скорее всего, из-за усталости не заметил, как открылась дверь соседней с Колом палаты, и в него на полном ходу врезалась девушка. Удержаться на ногах ему помогло только то, что он успел сомкнуть пальцы на её локтях.

— Извините.

— Нет, это вы меня извините. Надо было смотреть вперёд, а я...

Она не договорила, бросив взгляд за плечо на дверь палаты. В глазах незнакомки он успел уловить отчаяние и усталость. Отстранившись, он собрался уйти, но его окликнули.

— Извините ещё раз, но можно вопрос? — Элайджа лишь кивнул, сил говорить практически не было.

— Не знаете, где здесь кафе?

— Первый этаж.

— Спасибо.

На этом он счёл инцидент законченным. В тот момент ему просто хотелось перекусить, дождаться приезда кого-нибудь из родных и отправиться домой. Элайджа и не предполагал, что расставшись ненадолго, они вскоре встретятся вновь.

Даже в кафе витал больничный запах. Часть столиков занимал персонал клиники, но большая часть была оккупирована родственниками пациентов. Большинство из них торопливо поедали пищу и в спешке покидали помещение.

Взяв чашку кофе и кусок пирога, он взглядом окинул зал. Пустое место нашлось не сразу. В самом дальнем конце и то — стол был не свободен, но его это смутило.

Быстро перекусить, вернуться на этаж и дождаться приезда хоть кого из семьи.

Приземлившись на пустой стул, он не ожидал, что увидит знакомое лицо. Мимолётная улыбка коснулась губ в тот момент, когда их взгляды встретились. Она лишь кивнула и продолжила есть.

Ему так же не хотелось отвлекаться, а девушка вскоре ушла. Впрочем, он тоже задержался ненадолго.

И вот снова больничные стены. Уже успевшее надоесть кресло и суета персонала. Взгляд на дисплей телефона и усталый вздох. До приезда родни ещё пара часов. Уверенный стук каблуков привлёк его внимание. Сон словно рукой сняло. Таких разительных перемен он не ожидал. Она остановилась рядом с палатой, а секунду спустя толкнула дверь. Элайджа недоуменно моргнул. Всего несколько минут назад он видел эту девушку в совершенно другой одежде: самые обычные джинсы, кроссовки, лёгкая куртка, а сейчас всё иначе — каблуки, короткая юбка, едва прикрывающая попку, и обтягивающая кофта. Словно другой человек.

Обдумать это обстоятельство не вышло. Усталость взяла вверх, и он не заметил, как задремал. Из сна его выдернул громкий спор. Вначале Элайджа даже решил, что ещё спит, ведь спорившие неподалёку девушки были похожи как две капли воды. Разве что одеты по-разному. В одной из них он узнал свою незнакомку, второй была та самая — ярко одетая. К тому моменту, как он во всём разобрался, спор прекратился, и разодетая девица, громко стуча каблуками, покинула этаж.

Вторая же устало опустилась в стоящее неподалёку кресло.

— Всё в порядке?

Только задав вопрос, Элайджа подумал о том, что возможно лезет не в своё дело.

— Брат не приходит в себя. У врачей неутешительный прогноз. Мол, передозировка и мозг мёртв. Они предложили отключить аппараты. Моя сестра настроена согласиться, я хочу подождать.

Он её прекрасно понимал. Бороться до конца — вот его девиз. В голосе собеседницы помимо надежды звучало и отчаяние. Ясно, что сестра наседает на девушку, но та пока держится. Даже думать не хотелось, что было бы с его семьей, если бы Кол оказался в похожем положении. И поэтому в знак поддержки Элайджа протянул к девушке руку. Как только пальцы встретились, он ободряюще улыбнулся незнакомке.

— Спасибо.

Благодарно кивнув, незнакомка стёрла слёзы, что катились по щеке. Элайдже хотелось сделать больше. Но их снова прервали. Вернувшаяся сестра незнакомки, остановилась возле них.

— Вижу, ты уже нашла с кем утешиться.

— Катерина, прекрати, — устало выдохнув, девушка бросила короткий взгляд на сестру и отвернулась от неё.

— Я же просила называть меня Кэтрин.

— Пожалуйста, не здесь.

— Как скажешь сестрёнка. Кстати, она сейчас свободна.

Произнеся это, девушка скрылась в палате.

— Она... она просто нервничает, вот и ведёт себя так. На самом деле она любит брата... и меня.

Плечи незнакомки опустились. Происходящее давило на неё.

— Элайджа.

Стоило ему произнести своё имя, как незнакомка вздёрнула вверх голову.

— Что?

— Меня зовут Элайджа. Я уже знаю, как зовут вашу сестру, осталось узнать ваше имя.

— Елена.

Впервые за всё время разговора она улыбнулась.

Сколько времени они просидели просто рядом Элайджа не засёк, но когда появилась Фрея в компании старшего брата Финна, они, можно сказать, подружились.

Кивнув в знак приветствия, сестра села рядом.

— Финн отвезёт тебя домой.

Элайджа молча согласился с этим. Сон всё сильнее склонял его на свою сторону, и даже общество Елены не помогало.

— Может...

— Спасибо, но я останусь.

* * *

Вернувшись на следующий день, он застал Елену за подписанием бумаг. На девушке лица не было, словно вся жизнь ушла из неё. Он не стал расспрашивать. Стоявший рядом Никлаус лишь молча кивнул и направился в палату к брату, который уже пришёл в себя. Элайджа же предпочёл остаться с Еленой. Девушке не помешает помощь, тем более в таких вопросах, как юридические документы.

Процедура неприятная, но необходимая, и Элайджу удивило, что сестры нет рядом. Но спрашивать он не стал. Зачем бередить рану, зачем лезть туда, куда не звали.

Покончив с формальностями, Елена собралась домой, и он вызвался подвезти. В такие минуты не стоит оставаться одному, кто-то должен быть рядом. Отправив смс брату, Элайджа отвез девушку домой.

Их встретила тишина и холод, его это удивило — ни единого следа пребывания в доме хоть кого-нибудь.

— Сестра здесь не живёт, — словно услышав его мысли, сказала Елена. Взяв её слова на заметку, он молча следовал за ней.

— Похороны послезавтра.

Пройдя в гостиную, Елена устало опустилась на диван. Какое-то время она ещё держалась, но вскоре по щекам потекли ручейки слёз. Девушка с трудом сдерживала рыдания, что рвались наружу. Сев рядом, он заключил её в свои объятия.

— Может, позвонить кому?

Всхлипнув, она мотнула головой.

* * *

Помощь отвлекла от мыслей о брате. Тот шёл на поправку, и в нём семья не нуждалась. Никлаус рассказал, что Кол, узнав о смерти Джереми, согласился на лечение. И это радовало. Одной проблемой меньше.

А вот Елена... Иногда от него требовалось просто быть рядом — молчаливая поддержка, не более. Катерина тоже появлялась и решала все дела. Она казалась внешне спокойной и холодной, но Елена уверила, что всё совсем не так. Просто сестра не любит выглядеть слабой.

Похороны и прощание прошли в тихой обстановке. Гилберты почти никого не позвали на них. Да и родни у них было не так уж много. Только тётя Джена, приехавшая с мужем, её дети и всё.

После все разбежались по своим углам. Элайджа был уверен, что и их время общения подошло к концу.

Новая встреча не была спланирована. Городская прокуратура, в здании которой арендовал небольшое помещение нотариус, совсем не то место, да и время было совсем не подходящим. Они снова столкнулись нос к носу у дверей. Как выяснилось после, Елена возилась с документами по наследству. Хотела знать как быть дальше, ведь ранее наследство, и довольно приличное, переходило к ней, Катерине и Джереми. Но из-за смерти последнего её доля и доля сестры изменилась.

Она собиралась покинуть здание, но столкновение изменило не только её планы, но и его. Рабочий день уже подошёл к концу и Элайджа собирался домой. Только вместо этого, он предложил новой знакомой подвезти её и та согласилась.

За этой встречей последовали другие. Ему нравилось проводить время в её компании. Нравилось общаться с ней. Возможно, всё бы так и продолжилось, оставаясь на уровне дружбы, если бы не мокрый асфальт, дождь и лопнувшее колесо.

* * *

Дождь уже начал накрапывать, когда они сидели в кафе. Натянутый над головой брезент не дал первым каплям испортить ужин, но они поспешили с ним покончить, ведь ламборджини осталась на стоянке, а зонтика с собой не было. И всё могло бы пройти удачно, и он просто вернулся бы домой, только вот в ночной мгле и под светом фар никто из них не заметил разбитую на дороге бутылку. Хорошо, что скорость была небольшая, и что у него отличная реакция. Можно было бы поставить запасное колесо, но Елена этот вариант отвергла моментально.

К счастью, всё произошло буквально на пороге её дома. Элайджа хотел позвонить Никлаусу, но тонкие пальцы легли на запястье.

— Перестань, зачем беспокоить брата. У меня есть гостевая комната. И я хотя бы одну ночь буду не одна.

Телефон был убран в карман, машина поставлена на сигнализацию и они бегом преодолели расстояние, что отделяло их от дома Елены.

С его последнего визита практически ничего не изменилось. Так же пахло одиночеством и болью. Но Елена казалось, не замечала этого. Девушка быстро прошмыгнула на второй этаж, перед этим махнув рукой на одну из дверей.

— Гостевая там. Я посмотрю, во что тебе можно переодеться.

Благодарно кивнув, Элайджа прошёл в указанном направлении. Мокрая одежда неприятно липла к телу, и от неё хотелось избавиться, как можно скорее.

Бледный свет рассеял тьму, но Элайджа не стал осматриваться, а найдя дверь в ванную, сразу прошёл туда. Мокрый пиджак полетел на пол, за ним последовала рубашка и остальная одежда.

Теплые струи моментально разогнали холод, что успел проникнуть под кожу. Элайджа не торопился. Хотелось просто расслабиться и отдохнуть. И прикрыв глаза, просто наслаждался.

Накинутый на плечи махровый халат, согревал. Элайджа уже находился в комнате, когда в дверь тихо постучали. Дождавшись его «Войдите», Елена проникла в помещение.

— Я тут... — короткий взгляд на вещи, что зажаты в руке. — В общем держи.

Вопрос о том, чьи это вещи показался в данной ситуации не совсем уместным. Елена так мило смущалась и покусывала губу, что Элайджа не смог сдержать улыбку. Вещи были отправлены на кресло, а он оказался в опасной близости от неё. Захотелось коснуться, провести пальцами по коже, что он и сделал. Его не остановили ни тогда, ни после — когда он нагнулся, чтобы сорвать с губ поцелуй.

Всего один, но такой мягкий и нежный, что захотелось продолжить. Но Элайджа отстранился, давая Елене возможность уйти. Только вместо того, чтобы воспользоваться этой возможностью, она обвила его шею.

В какой именно момент халат оказался на полу, Элайджа не запомнил. В ту ночь только луна, что заглядывала в окно, была свидетельницей происходящего в комнате, а смятые в порыве страсти простыни -доказательства бурной ночи. Утро — чашка горячего кофе, пирог и желание не расставаться.

Спустя полгода Элайджа сделал ей предложение, ибо если человек твой, то отпускать его не стоит.

* * *

Утро застало его на диване. Понадобилось время, чтобы вспомнить, почему он здесь, а не у себя в комнате. Горькая правда о том, что произошло вчера и о выходке Никлауса. Злость формальна, ибо брат был прав — отдых был необходим.

Тихий спор за дверью помог проснуться. Знакомый голос — Катерина. Значит, Никлаус всё же позвонил ей. Покинуть кабинет кажется отличной идеей, но Элайджа не успел этого сделать.

Разъярённой кошкой сестра Елены влетела в кабинет и, остановившись возле стола, развернулась в его сторону. Давно он не видел её такой — живой, яростной и не холодной. Обычно она точно рассчитывает и планирует всё — от поступков, до слов и эмоций.

— Твой брат псих, но то, что он предложил, может сработать.

Элайджа недоумённо переводил взгляд с Катерины на Никлауса. То, что она не поздоровалась, плевать. Сейчас его больше волновало возвращение Елены. И он предпочёл бы знать, что именно затеял брат.

— Я предложил Кэтрин изобразить на публике Елену. — Элайджа уже хотел возмутиться, но движением руки Никлаус остановил его. — Подумай сам — Аврора, увидев её, захочет убедиться, что всё в порядке, что Елена на месте. Люди Марселя уже следят за ней.

— Это может не сработать.

— На этот случай ребята Марселя постараются отследить её через телефон. Ты сам говорил, что она сумасшедшая, а такие часто совершают необдуманные действия.

— Хорошо.

— Да, твоим я уже позвонил и предупредил, что на работе ты сегодня не появишься.

Забота брата в любое другое время принесла бы радость, сейчас же — только облегчение от осознания, что есть на кого положиться. Кивнув, Элайджа решил вернуться к себе. В комнате, в сейфе и ноутбуке все документы по делу де Мартеля и Касла. В том числе, там есть информация по Авроре.

Документы подтвердили лишь то, что он и так прекрасно знал — Аврора де Мартель сумасшедшая. Причём — в прямом смысле этого слова. В детстве у сестры Тристана обнаружили лёгкую форму шизофрении, а это значит, от неё можно ждать чего угодно. С ней нужно действовать осторожно, главное вернуть Елену живой, а потом... Если де Мартелям и Каслу удастся избежать правосудия, что же — есть и другие способы решения проблемы. Во всяком случае, похищение Елены безнаказанным точно не останется.

Громко хлопнувшая дверь отвлекла от изучения документов. Элайджа даже не успел сказать и слово, а утренняя посетительница прошла к шкафам. Нет, он не против, если Катерина им поможет, только врываться вот так в их с Еленой комнату — верх наглости.

— Раз уж мне придётся на публике играть роль серой мышки, то нужно подобрать соответствующий наряд.

Проговаривая всё это, Катерина открывала один ящик за другим. Желание придушить и выставить за дверь наглую, нахальную родственницу пришлось придержать, ведь она права.

— До сих пор не понимаю, чем тебя привлекла моя сестра-тихоня. Ведь я гораздо лучше. Ярче, интереснее.

Оставив эти слова без комментариев, Элайджа молча наблюдал за действиями родственницы. Он помнил, как Елена отзывалась о сестре. Считала, что за холодностью и безразличием та пытается скрыть, насколько она на самом деле уязвима. Тогда он оставил своё мнение при себе. Катерина чем-то напоминала ему Никлауса. Тот тоже любил играть на публику.

Катерина же, по его мнению, хоть и была яркой, только вот рядом с ней он не чувствовал ничего. Она казалась ему пустой и холодной. Тогда как Елена была тёплой. Она словно солнце, согревала его, просто находясь поблизости. Ничего из этого он не сказал тогда и не скажет сейчас.

Неожиданно шум смолк. Элайдже даже не надо было оборачиваться — он и так догадался, какой ящик открыла Катерина.

— Беру свои слова насчёт тихони назад.

Поднявшись, он просто закрыл ящик и открыл шкаф.

— Думаю из этого тебе что-нибудь да подойдёт.

Покопавшись в нём немного, Катерина скрылась в ванной. Оставаться здесь было выше его сил. Да и желание видеть Катерину в вещах жены больше времени, чем нужно, так же отсутствовало. И поэтому, скинув всю нужную информацию на планшет, он поспешил покинуть комнату.

Сочувствующие взгляды родных и успокаивающий кивок от Никлауса — вот что он получил, когда оказался на первом этаже. Судя по всему, брат уже успел поставить в известность всех, кого счёл нужным. Что же, так проще будет действовать.

Там наверху, какое-то время назад, он обдумывал возможность разговора с Тристаном о его сестре. Но потом идея была отброшена в дальний угол. Ни полиция, ни прокуратура на сделку не пойдут. Да и выпускать на свободу никого из этих двоих не хотелось. Скорее даже наоборот. Он с огромным удовольствием затянул бы петлю на шее, как Люсьена, так и брата Авроры. Но это можно сделать потом.

— Люди Марселя следят за Авророй и её людьми, — зашептал на ухо подошедший Никлаус. — И вот что им удалось выяснить.

Протянув документы, брат вернулся к Камилле. А Элайджа принялся изучать бумаги. Судя по всему, люди Марселя уже подключились не только к телефону Авроры, но и к мобильному Елены. Когда всё закончится, он потребует, чтобы отслеживание звонков и перемещения убрали. Также в документах был более подробный отчёт о психическом состоянии сестры Тристана и краткие досье на её людей.

За изучением бумаг он и не заметил появление новой участницы — Катерины. Вещи жены сидели на ней как влитые, и всё же для него разница была очевидна. Хотя те, кто не был близко знаком с его супругой, легко могли их перепутать. Но даже сейчас от Катерины исходила холодная уверенность и превосходство над окружающими, в Елене же чувствовалась мягкость и нежность.

Молча кивнув, Элайджа поспешил покинуть зал. Ему словно перестало хватать воздуха и захотелось выйти наружу. А оказавшись там, он облокотился о кованые перила. Дышать стало легче, а мыслить проще.

Здесь, в саду, всё было пропитано жизнью. И воспоминания. Он и Елена не раз прогуливались по нему. На веранде не раз устраивали совместные завтраки, или вечерние посиделки с музыкой и свечами. Но сейчас его солнышка нет рядом. Сейчас в воздухе ощущался только холод.

— Мы вернём её. Если понадобится, то спалим этот город дотла.

Знакомая ладонь в знак поддержки легла на плечо. Не видя смысла тратить силы на слова, Элайджа только кивнул. Из всей родни Никлаус понимал его лучше всего. Вот и сейчас — брат не спрашивал что делать, он просто действовал, но Никлауса могло занести, а обычно именно он, Элайджа, был тем, кто его останавливал. А сейчас, мыслить холодно и рационально удавалось с трудом. Зато брату удалось сохранить ясную голову.

Их разговор был прерван самым неожиданным образом. По деревянному полу навеса простучали когти, и мокрый холодный нос ткнулся в ладонь. Закрученный кольцом хвост заходил из стороны в сторону, стоило пальцам погрузиться в плотный и тёплый мех.

Пёс словно чувствовал что что-то не так. Пытался заглянуть в глаза, жался как можно ближе. В голубых глазах светилась тревога, что не удивительно, ведь Лаки привык к тому, что утром рядом с Элайджей всегда Елена. Вот и сейчас, пёс искал девушку глазами, вертел своей лобастой головой во все стороны, прислушивался к каждому шороху, что был слышен только ему.

На секунду тень улыбки появилась на лице. Когда полтора года назад Елена притащила мокрый пищащий комочек домой, Элайджа и предположить не мог, что привяжется к четвероногому другу больше, чем супруга. Лаки частенько составлял ему компанию, когда он разбирался с делами, сидя в кабинете, или прогуливался по парку. А иногда напрашивался с ним на прогулку к заливу или в лес. Впрочем, он брал его и в город. Пёс вёл себя смирно и никого не задирал.

— Мы вернём её.

Он не раз слышал, что желания исполняются, если в них веришь. Вот и сейчас, Элайджа повторил слова Никлауса с твёрдой уверенностью, что всё будет именно так. Лаки на это одобрительно гавкнул.

* * *

Что стало причиной пробуждения — трудно сказать. Но открыв глаза, Елена вначале и не поняла где находится. Только проморгавшись, вспомнила о том, что случилось вчера. Удачно она сходила по магазинам, нечего сказать. А ведь хотела купить новую игрушку для Лаки, подарок мужу и ещё кое-какие мелочи для дома. Теперь же она здесь — в мёрзлом подвале и впереди неизвестность.

Холод всё ещё ощущался — он оседал на волосах и коже, но не так, как вчера. То ли тело за ночь привыкло, то ли причина в обогревателе, что хоть и слегка, но нагрел воздух.

Мысли о доме помогали не думать о том, что ждёт. Но тёплые мысли быстро исчезли, оставив её в холоде.

Выбравшись из-под одеяла, Елена медленно прошлась. Мышцы во время сна затекли, и тело плохо слушалось, но она упрямо продолжала двигаться. Это помогало отключиться от того, что творилось вокруг, а так же хоть слабо, но согревало её.

Тихий скрип пола за дверью заставил остановиться и тревожно всматриваться в темноту. Подвальные тени отодвинулись в сторону, как только дверь оказалась открыта. Спрятаться негде, и Елена осталась на месте, ожидая, пока похититель спустится вниз. А он не спешил, словно дразнил. В конце концов, не выдержав, она сделала шаг назад и села на матрац. Тепло, что давал обогреватель, снова окутало её. И Елена, вжавшись в стену, наблюдала за медленным спуском незнакомца.

С каждым его шагом Елене всё больше хотелось стать невидимкой. Она не двигалась, слушая, как гулко бьётся сердце, как тревожно вырывается воздух из лёгких. Похититель медленно приблизился и встал. Под его взглядом по коже пробежал холодок, уж слишком он был изучающим. Елена дёрнулась, когда незнакомец, подняв руку с зажатым в нём пистолетом, провёл по воздуху, словно обрисовывал её. На лице мужчины появилась жуткая улыбка.

Можно было попытаться сбежать, ведь они, похоже, здесь одни, но Елена не могла пошевелиться. Страх проник не только в мозг, он сковал мышцы. И в тот момент, когда пальцы незнакомца коснулись волос, прошлись по щеке и вдоль скулы, она прикрыла глаза.

— Есть хочешь?

Вопрос застал врасплох. Распахнув от удивления глаза, она какое-то время обдумывала ответ. Можно было сказать нет, но желудок предательски заурчал, напомнив, что со вчерашнего дня в нём не было и крошки.

— Значит, хочешь.

В голосе незнакомца улыбка. Он так близко и отодвинуться некуда.

— Поднимайся. Только не делай глупостей. А то будет больно.

Махнув пистолетом, он отошёл в сторону. Только тогда она решилась встать.

Наверху она осмотрелась. Вчера при свете луны и лампочки дом показался мрачным. Сейчас же солнце заглянуло в окна, но общее впечатление осталось прежним.

Самая обычная кухня в старом заброшенном доме. Из современного здесь, пожалуй, только стол, холодильник, плита и раковина. Тихой мышкой она устроилась за столом, на котором её ждала самая обычная пища — чашка кофе, пара тостов и сделанная на скорую руку яичница. Сглотнув вязкую слюну, она взяла в руку вилку. Пальцы непроизвольно с силой сжались на ручке, и на мгновение перед глазами мелькнула картина того, как зубья вонзаются в глаз человека, что сейчас сидел напротив неё и с удовольствием уплетал еду. А затем взгляд переместился на лежащий рядом с ним пистолет.

Можно было бы попробовать схватить его, только вот сможет ли она выстрелить? Она не сестра, та наверняка даже думать бы не стала, а её останавливал риск, что не успеет. Мысль о том, что может за этим последовать отрезвила. Она не может рисковать, тем более теперь.

Медленно, не торопясь, маленькими кусочками, ведь возвращаться в холодный подвал не хотелось, она приступила к завтраку. У еды практически не было вкуса, но Елене на это было плевать. Скорее всего, причина в происходящем. Она должна сохранить в себе силы, остаться в живых любым способом. Должна вернуться домой в тёплые объятия мужа.

Покончив с завтраком, она осталась сидеть, ожидая дальнейших указаний. На тарелке ничего не осталось, а вот дома кусочек перепал бы Лаки. Он всегда сидел рядом с ними во время завтрака и смотрел то на неё, то на мужа своими голубыми глазами.

Из воспоминаний вырвал звук убранной посуды. Она дернулась, словно от удара и заметила новую усмешку на губах незнакомца. Тот не проронил и слова, пока они ели, и сейчас молчал. Это пугало не меньше, чем то, что она видела его лицо. Либо этот человек уверен, что его не найдут, даже если она укажет полиции на него. Либо живой её возвращать не собираются.

Подвал встретил её холодом и тенями. Практически сразу, как только с завтраком было покончено, похититель коснулся пистолета, и она сама пошла туда, куда ей указали. Правда она была благодарна ему за небольшую передышку и за то, что перед тем как загнать её назад, он втолкнул её в ванну, дав возможность освежиться и удовлетворить естественные потребности.

Стало немного легче, но страх никуда не пропал. Он липкими щупальцами еще сильнее проник в сознание, забрался под кожу и отпускать не собирался. Когда всё закончится, она обязательно попросит Элайджу отвезти её куда-нибудь, где тепло, где солнце, море и песок. Где не будет никого, кроме них.

Невольно ладонь легла на живот. Она должна выжить. Не только ради себя. Ради мужа, сестры, семьи, что появилась у неё благодаря Элайдже. Прикрыв глаза, Елена прислонилась к стене. Ей нужно подумать, решить что делать дальше, ведь от того, выживет ли она, зависит не только её жизнь.

* * *

День тянулся. Каждая минута вдали от Елены превращалась в муку. Сколько раз он слышал от полицейских, что отсутствие новостей — это хорошо, ведь остаётся надежда, что всё закончится без жертв. Но находиться в подвешенном состоянии тяжело. Неизвестность выматывала похлеще, чем работа. Та просто поглощала его, и он сам не замечал, как летело время. А сейчас словно находился в вакууме. Надежда на возвращение и страх, что Елена не вернется, давили на сознание.

Встреча с одним из работников мэрии прошла словно мимо него. Если бы Катерина не одергивала, привлекая к себе внимание, он бы давным-давно покинул ту встречу. Элайдже хотелось быть совсем в другом месте.

Сосредоточенность на дороге на время помогла переключиться. В салоне чувствовалась напряжённость, ведь Катерина находилась рядом, напоминая о том, что жена сейчас далеко, что ей нужна его помощь, а он вынужден изображать на публике счастливого супруга рядом с точной её копией.

За окном солнце клонилось к закату, а сведений никаких пока не было. Сейчас все чувства обострились настолько, что он ощущал, как по нему скользит изучающий взгляд сидевшей рядом Катерины.

— Прекрати.

— Я ничего не делаю.

— Просто прекрати на меня смотреть.

Усмехнувшись, она отвернулась.

— Расслабься. Думаешь, мне легко? Я люблю сестру и тоже хочу, чтобы она вернулась. То, как ты на всё реагируешь, не поможет делу.

Захотелось просто сомкнуть пальцы на её шее, но он только крепче вцепился в руль. До дома совсем немного. Он как-нибудь выдержит её присутствие, а там в своей комнате он сможет немного отдохнуть.

Галстук давил на горло, мешая дышать. И Элайджа не сбавляя скорости, избавился от него.

Дом встретил тишиной. Большинство обитателей занимались делами, и только Лаки примчался, чтобы встретить. На мгновение пёс замер, посмотрев на Катерину. Затем, обнюхав протянутую ладонь, нервно тявкнул.

Катерина дернулась, убирая руку, а пёс продолжил наступление. Осталось только наблюдать, как под прищуром голубых глаз родственница отступает ему за спину. Отозвав пса, он дал ей возможность подняться наверх. Пусть побудет в комнате; его же интересовало, помогло ли это представление в компании не-жены.

В кабинете, как и вчера, находился только Никлаус. Задавать вопрос даже не пришлось. Только вот результат пока был отрицательным. Либо на фокус с подменой никто не отреагировал, либо в него не поверили.

— Нужно подождать. Ты сам говорил — эта Аврора сумасшедшая и кто знает, когда она начнёт действовать. Она ведь не называла сроков, в течение которых ты должен всё устроить?

Отрицательно мотнув головой, Элайджа сделал глоток из бокала, что протянул ему брат. Была ещё вероятность, что созвонившись со своим человеком, Аврора просто поверила ему и не решила ничего проверять.

Мучительное ожидание завершилось звонком Марселя.

— Ты уверен?.. Хорошо... Нас только дождись и скинь координаты.

Следя за разговором, он так сильно сжал в пальцах стакан, что подушечки побелели. То, что на дворе темно, не имело значения. Появившаяся на устах брата улыбка, дала надежду, что всё было не напрасно, что и подтвердили его следующие слова.

— Похоже, сработало. То ли Аврора не поверила своим людям, то ли ещё что, но она сейчас движется к границе с городом. Марсель отслеживает её через телефон. Близко не подъезжают, чтобы себя не выдать, но следуют за ней.

Сборы прошли в спешке. Он не хотел упустить возможность быть на месте. Катерине хватило ума не путаться под ногами и не напрашиваться с ними. Единственное что он сделал — это попросил присмотреть за перевозбудившимся от происходящего псом. Лаки словно чувствовал, что случилось что-то важное, и следовал за ним по пятам, а это мешало. Только когда Катерина забрала его к себе в гостевую, Элайдже удалось спокойно одеться.

Возле сейфа он на секунду задержался. В вопросе оружия можно было положиться на Марселя и Никлауса, но он решил, что ему оно тоже не помешает. И пистолет лёг в кобуру, а она была прицеплена на ремень.

Элайджа прекрасно понимал, что стрелять в тире даже по движущимся мишеням, это не то же самое, что в живых людей, но сейчас вопрос стоял о жизни его жены. И если придётся — он пустит оружие в дело.

Севший за руль Никлаус передал ему планшет с отслеживанием пути, по которому сейчас следовала Аврора. Элайджа прекрасно понимал, зачем брат это сделал. Он слишком рассредоточен, и экран планшета помогал собраться. Весь путь в салоне стояла тишина. Никаких разговоров, только изредка встреча взглядами, им большего и не нужно было.

Шуршание шин и свет фар, разгоняющий ночную мглу — вот и все их спутники.

Он не засёк момента, когда асфальт сменился гравием, и они пересекли границу отделявшую город от остального мира. Шепот леса за шуршанием гравия под колесами был не слышен. Да и Элайдже совершенно не было дела до окружающей обстановки. Они медленно приближались к концу пути. Судя по карте, машина Авроры остановилась недалеко от озера, окружённого со всех сторон лесом. Удачное место — уединённое, и слишком мала вероятность, что оно кому-то известно.

Резкий поворот заставил отвлечься от экрана и переключиться на реальность.

Тьма обволакивала, и только свет фар проникал в неё, открывая путь следования. Создавалось ощущение, что лес расступается перед автомобилем, но при этом готов в случае чего поглотить путников.

Шум мотора мог привлечь ненужное внимание, им следовало действовать осторожно. Снизив скорость, Никлаус искал место, где можно оставить машину. Наткнувшись на небольшую лесную поляну, брат тут же свернул туда. До озера рукой подать, и выключив фары, они тут же направились в его сторону. Единственным проводником служил лунный свет.

Они старались не шуметь. Любой посторонний звук, который в городе был бы не различим за шумом, здесь в лесной тиши прозвучал бы слишком громко, а им это совсем не нужно.

В темноте, что окружала их, разглядеть что-либо было практически невозможно, и поэтому они двигались аккуратно. Медленно, словно два хищника, Элайджа и Никлаус приближались к поляне. Лунный свет падал на озерную гладь и отражался от поверхности. Слабый свет из окна деревянного здания и стоящий под навесом автомобиль, рядом с которым находился другой.

Их никто не замечал. По крайней мере, пока. И тут — едва слышный спор, к которому Элайджа прислушался. Осторожно приблизившись, он коснулся ладонью капота второй машины. Под пальцами тепло — значит не ошиблись. Рядом никого, и, судя по сведениям Марселя, Аврора приехала сюда одна.

Будь это кто другой, такое показалась бы странным. Но с учётом диагноза, Элайджу такой поступок не удивил. Единственное, что его беспокоило — что ещё может выкинуть эта ненормальная.

Звук громко хлопнувшей двери и хлынувший в темноту свет заставили его и брата прижаться к остову дома. Тени от дома и стоящих рядом машин стали им надёжным убежищем. Вышедшую из двери девушку Элайджа узнал сразу — Аврора де Мартель, сестра Тристана. Она яростно спорила с человеком, который всё ещё находился в доме.

Элайджа чуть не совершил ошибку, когда появился сообщник Авроры, державший под локоть Елену. Но Никлаус успел его остановить. Брат прав: сейчас им нужно быть крайне осторожными, ведь Аврора и её помощник вооружены. А они здесь вовсе не для того, чтобы умереть.

* * *

Время в подвале словно остановилось. День сейчас или ночь, Елена не знала. Утренний завтрак, как и дневной перекус, уже переварился, но голода она не чувствовала. Сколько с того момента прошло времени неизвестно. Куда больше её волновало то, что сейчас творится дома. «Элайджа наверное сходит с ума» — думалось ей, и эти мысли только усиливали тревогу и желание, чтобы всё прекратилось.

От грустных мыслей отвлёк шум мотора. И сердце забилось с удвоенной скоростью: кто мог пожаловать в гости? Сообщник, заказчик? И чем ей это грозит?

Любопытство, смешанное со страхом, скреблось изнутри. Вся эта неизвестность, тревога — это не для неё. Тошнота моментально подкатила к горлу, но Елена попыталась успокоиться. Сев на матрац, она положила голову на согнутые колени. Сколько она так просидела, Елена не могла сказать, но раздавшиеся наверху шаги заставили нервно вздрогнуть и поднять голову. Взгляд тут же уперся в дверь, которая с тихим скрипом открылась.

Он снова медленно спускался вниз, но теперь за тем, чтобы забрать её наверх. Елена ждала увидеть кого-то страшного, но женщина, что поднялась из-за стола при её появлении, не показалась ей угрожающей. Впрочем, вспомнив, где находится, она тут же поняла что ошиблась. Особенно после того, как их взгляды встретились.

В улыбке, что появилась на устах ночной гостьи, не было ничего хорошего. Елена дёрнулась, когда та коснулась волос, провела пальцами по прядям.

— Одно лицо. Даже я бы не отличила.

Елена замерла. Странные слова вызвали тревогу и надежду. Только один человек на свете похож на неё — Катерина.

— Ты уверен, что это именно она?

— Я следил за домом и не мог их перепутать.

Уверенность в голосе похитителя и сомнения в голосе визитёрши — вот, что услышала Елена в этом пока непонятном разговоре. Она продолжала молчать, хоть и хотелось спросить — что происходит?

— Хорошо. Хотя стоит проверить.

— А ты уверена, что за тобой не следили?

Рыжие локоны качнулись в такт движения головы. Тонкие пальцы коснулись подбородка, захотелось вырваться из этой хватки, но Елена постаралась не провоцировать незнакомку. Взгляд переместился на пистолет, что лежал на столе, и она на секунду прикрыла глаза. Попытка выровнять дыхание увенчалась успехом.

Главное осторожно. Главное ждать. Ей нельзя рисковать.

— И всё-таки, думаю, тебе следует заняться её копией. Мне не нужны сюрпризы.

После этих слов незнакомка, забрав оружие, вышла в ночную тьму. Её похититель последовал за ней. Мужчина явно не привык, чтобы с ним так разговаривали.

Она не упиралась, не пыталась вырваться. Хоть немного свежего воздуха. Тьма моментально сомкнулась вокруг их фигур, и только свет из открытой двери освещал небольшое пространство между деревянными ступенями и стоявшей на краю с тьмой рыжей незнакомкой.

— А с ней что делать?

В боку неприятно кольнуло. «Останется синяк» — где-то на кромке сознания мелькнула мысль. Страх словно замер в ожидании, Елена чувствовала себя так, словно она не здесь. Словно весь этот разговор не о ней.

— Оставишь в подвале. Чай не сахарная. Замок надёжный, дверь крепкая.

Насмешливый взгляд снова прошёлся по её фигуре, и Елену передёрнуло. В нём ей почудилась тьма. Словно что-то злое и мрачное было в этой незнакомке. Безумное — это хотелось сказать. Особенно в том, как она улыбалась, проверяя пуговицы на кашемировом пальто.

— Как насчёт маленького развлечения?

От того, как он прижал её к себе, как провёл стволом по щеке, Елену аж передёрнуло.

— Развлечёшься, когда закончим. Пусть в начале выпустят брата. Потом она вся твоя.

От гадкой улыбки, что появилась на лице похитителя, её замутило.

— Мне пора.

Незнакомка двинулась в сторону стоявшей неподалёку машины. А похититель, сделав шаг в сторону дома, резко дёрнул её на себя. То ли из-за усталости, но нога подогнулась, и Елена упала на колени. Гравий моментально впился в незащищённые ладони. Невольные слёзы появились на щеках. И тут её резко дёрнули вверх. Секунду спустя ночную тишину разорвал звук выстрела, за которым вскоре последовал ещё один.

* * *

Стоять во тьме и ничего не предпринимать — было сложно, но Элайджа выжидал. Ведь от его действий зависела жизнь Елены и Никлауса. Голос похитителя не был знаком. Впрочем, этот факт был не важен. Плевать — кто он, Элайдже хотелось встретиться с ним один на один, и тогда этот сообщник Авроры сполна прочувствует на себе всю силу его гнева. Так он думал, пока не услышал вопрос о развлечении. В тот момент ему просто захотелось пристрелить мерзавца, и он положил ладонь на спрятанную под курткой кобуру.

Тихо, чтобы не привлекать внимания, расстегнул на ней замок. И вот уже пальцы сомкнулись на рукоятке. Его манипуляции не остались незамеченными. Брат уже приготовился действовать. Тир — это не живые мишени, но мало кто знал, что для них это будут не первые жертвы. Элайджа помнил, чем закончил тот дилер, что продал Колу наркотики. Его крики и предсмертные хрипы. С телом тогда помог разобраться Марсель. Вот и сейчас он не собирался церемониться ни с Авророй, ни с её сообщником.

Палец легко лёг на спусковой крючок. Самое сложное — это дождаться нужного момента. Риск нужно свести к минимуму.

В момент, когда Елена упала на колени, он выступил из скрывающей их тьмы. Сомнений в правильности действий не было. Один выстрел, и человек, что виновен в исчезновение жены, лежит на земле с простреленной головой. Что же — регулярные тренировки не прошли даром. Он никак не отреагировал, когда вслед за его выстрелом, раздался ещё один. И Аврора де Мартель сломанной куклой упала на землю. Обернувшись, он встретился взглядом с братом. Тот кивнул ему.

— Марсель скоро будет.

— Хорошо.

Он не успел сделать и шага — ведь нужно удостовериться, что их противники мертвы, как оказался заключён в крепкие объятия. Елена прижималась так, словно хотела стать с ним одним целым. Никлаус молча сделал всё за двоих. Обнимая жену, он только наблюдал, как брат подошёл сначала к одному телу, затем к другому. Оба раза кивнул, подтверждая, что у их жертв отсутствует пульс. Только тогда Элайджа вздохнул свободно.

Сколько они простояли так он не знал, но какое-то время спустя ночную мглу разрезали фары подъехавшего автомобиля, за рулем которого был Марсель.

Дальнейшие события прошли словно мимо его. Всё, что имело значение, что было важно — это Елена. Он успокаивающе водил ладонью по растрёпанным волосам жены, а та тихо всхлипывала, прижимаясь. Хотелось домой, там тепло, уют. Там можно забыть о том, что случилось. Там они смогут остаться вдвоём.

Звон ключей привлёк его внимание. Кивнув головой в сторону, где оставил автомобиль, Клаус отправился туда.

Взяв жену под руку, Элайджа последовал за ним. Брат как всегда всё прекрасно предусмотрел. Только возле машины Елена на короткое время разомкнула объятия. В салоне же всё вернулось к прежнему. Даже сейчас Элайджа чувствовал, как она дрожит, и только сильнее прижимал любимую к себе. Всё закончилось. Но он подумает об этом потом. Сейчас только возвращение домой, тёплый душ и крепкий сон, рядом с той, ради которой он готов на многое.

Дом встретил светом и напряжённой тишиной. Но стоило им переступить порог, как всё изменилось. На лицах ожидающих появились счастливые улыбки. Тёплые объятия со всех сторон посыпались на них. Но Элайджа остановил радостный поток. Ему и Елене нужен отдых.

* * *

Комната, где можно отдохнуть. Комната, в которой тепло и свет. Нет, она была рада вернуться, видеть счастье на лицах тех, кто стал ей семьёй. Но хотелось побыть наедине с тем, кто мог согреть.

Переступив порог дома, она чувствовала себя усталой и как только оказалась в комнате, облегчённо вздохнув, повалилась на кровать. Всё позади и можно забыться. А секунду спустя в ладонь ткнулся холодный нос. Открыв глаза, Елена встретилась взглядом с псом. Лаки счастливо вилял хвостом и с трудом сдерживался, чтобы не влезть на постель.

Приласкав соскучившегося по ней пса, Елена направилась в душ. Там тепло и можно согреться. Подвальный холод забрался под кожу, и хотелось выгнать его. И Елена поспешила избавиться от одежды.

Прикрыв от удовольствия глаза, она расслабленно подставляла тёплым, почти горячим струям различные участки тела. Но полное умиротворение наступило только после того как родные руки коснулись плеч. Элайджа рядом, она дома и угрозы больше нет.

Сейчас всё что ей нужно — это родные объятия, которые так не хочется покидать. Это счастье быть рядом с тем, с кем есть не только о чём поговорить, но и можно помолчать.

И вот сейчас она жалась к нему, пытаясь согреться и вернуть то чувство защищённости, что пропало после похищения.

Сегодня только они, и больше никого. А завтра она расскажет ему то, что планировала сообщить вчера. То, ради чего она, собственно, и отправилась тогда в магазин. Она скажет мужу, что у Хоуп скоро появится брат или сестра, и их маленькая семья станет ещё больше.

* * *

Утренняя морось ещё не сошла с листвы. Воздух в саду только начал прогреваться выползавшим на небосклон солнцем. Но в саду, что рос возле дома, уже были слышны голоса.

Двое детей играли с псом возле беседки, пристроенной к дому. Приготовленный с любовью завтрак ждал каждого на столе, что стоял на веранде.

Несмотря на ранний час, Элайдже Майклсону совсем не было холодно. Рядом жена, один взгляд которой дарил тепло. А также родные. И это было самым главным. Все живы и здоровы.

Несколько лет назад его солнце чуть не отобрали, но всё решилось в их пользу. Тристан и Люсьен получили срок и сейчас проводили время в местах не столь отдалённых. Элайджа так и не рассказал им об Авроре. Лишние улики, лишние свидетели, лишние знания, что могли навредить его семье и разрушить всё.

От одного взгляда, брошенного на жену, на душе потеплело. Она рядом. Более того в их семье, как и в семье Никлауса снова ожидалось прибавление и это давало дополнительную надежду, что черная полоса, преследовавшая их много лет, наконец-то закончилась.