Кровь волшебства (гет)

Гермиона проснулась, сладко потянулась, не открывая глаз, и улыбнулась. Она чувствовала себя хорошо отдохнувшей, не просто выспавшейся, а побывавшей в длительном отпуске. Отпуске? Гермиона приоткрыла один глаз: она лежала на кушетке в лаборатории, Снейп стоял рядом и задумчиво выводил на полу призрачную пентаграмму, то и дело справляясь с пергаментом, лежавшим на столе. Гермиона рассматривала Снейпа, размышляя, стоит ли подавать признаки жизни и выяснять, сколько она здесь провалялась. Смотреть на Снейпа было интересно: без свидетелей он больше походил на человека, на самого простого человека. Было интересно представить, как могли бы сложиться их отношения, если бы они не были когда-то врагами, если бы он не был для нее учителем, если бы не было этой чертовой войны. И стоило об этом подумать, как перед глазами роем нумерологических уравнений пронеслись все возможные варианты развития событий. Числа тут же превращались в живые картинки. Гермиона громко вздохнула: как ни посмотри, оказывается, простыми их отношения не были бы при любых раскладах.

— Вы очнулись? — Снейп скрестил руки на груди и, повернувшись к Гермионе, сказал: — Я должен принести свои извинения, не думал, что вас это подкосит настолько сильно.

— Сколько… сколько времени прошло, как я тут?.. — Гермиона села на кушетке, мимолетно порадовавшись, что сегодня выбрала для работы джинсы и футболку.

— Не так уж и долго, всего минут двадцать, но такого не должно было произойти.

— Магическое истощение? — спросила Гермиона, тут же сама отметая это предположение, — или, скорее, наоборот…

— Именно наоборот. Это как одним махом влить в тонкий стеклянный сосуд кипяток.

— Может лопнуть, — подхватила Гермиона, осторожно вставая. — Но я крепкая. Вы мне расскажете, что вы... что мы сделали?

— Считайте, что я стоял на страже, пока вы исследовали свою внутреннюю силу. Вы все сделали сами.

— Но открыли дверь вы?

— Скорее, показал вам ее наличие и придержал на выходе. В чистокровных семьях, или в семьях где хоть один из родителей маг, вменяемый маг, подобное происходит, когда у ребенка начинаются магические выбросы. Детям проще поверить в сказку, проще понять, что такое магия. Сами видите, объяснить это невозможно, только прочувствовать. Дети с таким, считается, справляются лучше. Разве можно это объяснить в рамках школьных дисциплин?

— Действительно… — Гермиона снова села и задумалась. — Ни на одном уроке нам об этом не говорили. Просто… вы правы, я всегда считала магию чем-то вроде науки. Нумерология похожа на алгебру, астрология — на астрономию, зельеварение — как химия, а трансфигурация явно имеет что-то общее с физикой, по крайней мере на взгляд ребенка, которой просто знает, что есть такой предмет — физика, — Гермиона улыбнулась. — А потом, с первого курса, на меня все время наваливалась необходимость решать практические, а не теоретические вопросы: с мальчишками было некогда размышлять о сути магии.

— Об этом и не надо размышлять. Певец, музыкант или художник вряд ли раздумывают над тем, какую основу имеет их талант.

— Возможно… — Гермионе очень захотелось остаться одной и подумать над всем основательно, с карандашом и блокнотом, но с другой стороны разговор со Снейпом выходил совершенно необычным и заканчивать его тоже не хотелось.

— Нам понадобится помощь завтра? Или сделаем все сами? — спросила Гермиона, заставив себя встать и возвратить кушетке привычный вид офисных стульев.

— Я думаю, мы справимся вдвоем.

— А что, если все это — плод моего пьяного воображения и мы испортим дневник?

— Мисс Грейнджер, вы жили без этого дневника столько лет, как и все магическое сообщество. Если он рассыплется на мелкие части, то ничего ровным счетом не изменится, разве что мы будем точно уверены, что он не достанется тому, кому не надо.

— Вы говорите ужасные вещи! — заявила Гермиона, — Там может быть ценнейшая информация!

— А может и не быть?

— Но мы должны узнать!

— Вами движет любопытство, мисс, и в любом случае, никто вам не даст гарантий. Но вам же не привыкать рисковать?

— Как и вам?

За разговорами они вышли из лаборатории, Гермиона запечатала ее, и они отправились к лифту. Гермионе всегда нравилось уходить чуть позже, чтобы идти гулкими коридорами одной. Было в этом что-то невероятно волшебное, но сейчас ей почему-то было неуютно. Она поежилась.

— Что с вами? — отчего-то прошептал Снейп, хватая ее за локоть и чуть ли не прижимая к стене. Со стороны они наверняка смотрелись двумя влюбленными, которым приспичило поцеловаться в коридорах министерства.

— А с вами? Вы что, с ума сошли? — тоже шепотом спросила Гермиона, вытаскивая палочку.

— У вас сейчас интуиция обострилась до предела, если вы чувствуете опасность… — Он тоже вытащил палочку и как нельзя вовремя. Фигура в черном плаще с капюшоном и в маске вынырнула словно из ниоткуда. В них полетели заклятия.

Гермиона и Снейп выставили щиты почти одновременно. Незнакомец поскользнулся на подоле собственного плаща, взмахнул руками, едва удержался и припустился бежать. Бегал он значительно лучше, чем колдовал, и сиганул в лифт прежде, чем заклятия Гермионы или Снейпа успели настичь его.

— Кто это был? — Гермиона немного запыхалась.

— Черт! Почему нельзя остановить лифт магией?! — Снейп снова послал вслед ушедшему лифту проклятие.

— Потому что в министерстве обычно много народу, и все вечно куда-нибудь торопятся. А вот что интересно так это, как кто-то очень похожий на Пожирателя смерти смог попасть в министерство и так близко подобраться к моему отделу! Если только… — Они переглянулись.

— Если только он не работает тут, — подытожил Снейп.

— Это сужает поиски, мы возьмем списки работников прямо сейчас…

— Прямо сейчас мы отправимся по домам отдыхать, — перебил Гермиону Снейп, пропуская ее в подошедший лифт. — Завтра у нас непростой день. Списками займемся потом.

Гермиона кивнула:

— Хорошо, но все же сову Гарри надо отправить.

— Чтобы он устроил засаду? Или чтобы сам занялся списками? Впрочем, это неплохое решение.

Гермиона посмотрела на Снейпа с сомнением, больно легко он согласился.

Снейп на ее вопросительный взгляд только нахмурился: выглядел он бледнее обычного.

— Значит, просто придержали дверь? — сощурилась Гермиона.

— И мне, и вам надо отдохнуть. До завтра, — он раскланялся.

— Жду вас в десять, — успела выкрикнуть Гермиона за секунду до того, как Снейп шагнул в зеленое пламя камина.

Оказавшись дома, она первым делом отправила Гарри сову, кратко описав произошедшее, потом налила чашку чая и вышла с нею на крыльцо заднего двора. В небе виднелся серп убывающей луны, воздух пах жимолостью и дождем. Гермиона села на ступеньку и плотнее закуталась в теплую старую кофту. Ей было удивительно, невероятно хорошо, так отлично она себя не чувствовала очень давно. К ней вернулась изрядно пошатнувшаяся вера в свои силы. В конце концов — она ведьма, она хорошая ведьма, она самая умная ведьма, которая теперь еще умеет чувствовать магию. Гермиона даже зажмурилась. Как так вышло — она прожила в магическом сообществе столько лет и не знала, что бывает так? Впрочем, Снейп был прав: для чистокровных какие-то вещи были настолько сами собой разумеющимися, что они о них и не думали. Вот, например, Рон, он удивлялся, что она не слышала сказок Барда Бидля, как потом точно так же удивлялся, что она не знает элементарных бытовых заклятий, которые, по его мнению, были всем известны.

— Ох, Рон, Рон, — вздохнула Гермиона. С каждым днем надежды на примирение становилось все меньше, да еще печалило то, что обычно деятельной Гермионе на это раз не хотелось ничего делать: ни прихорашиваться, ни вести разговоры, да даже сварить зелье, чтобы вернуть мужа — не хотелось. И сколько не обманывай себя, приходилось признать, что хоть она и скучала по Рону, это было, скорее, печалью по потерянной дружбе, чем страданием по угасшей любви. Ей хотелось бы сейчас сидеть с Роном рядом, положив голову ему на плечо, хотелось бы обсудить Снейпа и то, какой он на самом деле. Ей хотелось вернуть все то хорошее, что было в их отношениях, но она отчетливо понимала, что невозможно вернуть только хорошее, как ни старайся, через неделю или через месяц опять начнется то, что подтачивало их отношения до этого: нежелание понять друг друга, разные интересы, раздражающие привычки и обидные несоответствия. И еще, ей совсем не хотелось бы целоваться с Роном, и уж тем более оказаться в одной постели. Подумать только! А когда-то она чуть ли не в обморок падала, думая о нем!

— Наверное, семья — это не мое, — прошептала Гермиона, обновила защитный купол вокруг дома и, еще раз взглянув на луну, отправилась спать.

* * *

Утром Гермиона придирчиво осмотрела себя в зеркале. Она стала другой — и это было глупо отрицать. Но эти изменения не были такими бросающимися в глаза, как вчера. Сегодня Гермиона сама бы затруднилась сказать, что именно стало другим и все-таки…

— У меня изменился взгляд, — заявила Гермиона своему отражению. — И, кажется, осанка. И волосы, хотя это заметно только когда их расчесываешь, а не убираешь в пучок.

Она взмахнула палочкой, и рядом с зеркалом появился список:

1. Узнать у Джинни все о «посвящении» детей.

2. Рози?

3. Использование волос в магии.

4. Изменение внешности ведьмы, корреляция продолжительности жизни магов с уровнем их магического мастерства.

Гермиона удовлетворенно кивнула: списки давали приятное ощущение контроля над ситуацией, которого в последнее время ей не хватало из-за Снейпа. Гермиона подумала и добавила еще два пункта:

5. Снейп! Кто напал? Связи? Возможные мотивы?

6. Гарри — расспросить, рассказать.

— Вот теперь точно все. — Гермиона еще раз придирчиво осмотрела себя в зеркало и только после этого отправилась к камину.

Снейп появился на работе ровно в десять. Гермиона к этому времени успела еще раз перечитать вчерашние записи, начертить на полу пентаграмму и расставить свечи.

— Больше похоже на призыв демона. Ну, как это показывают в магловских фильмах. Доброе утро, мистер Снейп. — Гермиона с гордостью еще раз осмотрела дело рук своих. Никогда раньше у нее не получалось сделать все настолько… идеально.

— Доброе. — Снейп обошел вокруг пентаграммы и подхватил со стола пергамент. — Интересно: как ни следят за соблюдением статута, а маглы все равно что-то да узнают про магический мир.

— Только они его очень смешно представляют, поверьте маглорожденной.

— Я знаком с миром маглов, напоминаю еще раз.

— Да, действительно.

Ей захотелось расспросить его о детстве, о его жизни. Каково это — быть полукровкой, наполовину в одном мире, наполовину в другом. Или ни в том и ни в другом на самом деле?

— Вы так смотрите на меня, словно готовитесь принести в жертву, — усмехнулся Снейп.

— Простите, — смешалась Гермиона. — Никаких жертв. Осталось дописать руны, положить дневник… Проговорим все действия еще раз?

Он кивнул.

— Значит так. — Гермиона сверилась с записями. — Дневник в центр пентаграммы, заклинание разделения, щиты, заклинание сохранения формы, ловушка для темных сущностей. Осталось решить кто что должен делать.

— Вы бы хотели все сделать сами? — не мог не поддеть Снейп.

— Нет, я бы с радостью пригласила Гарри, — ответила Гермиона. — И Рона! — добавила она со злорадством. — Я умею работать в команде, а вы?

— И мне приходилось. Правда, компании, порою, были так себе.

— Вы же сами их выбирали? — не удержалась Гермиона.

Он посмотрел на нее зло, скрещивая руки на груди. Гермиона была готова услышать отповедь в лучших традициях Хогвартса о недопустимости и все такое, но Снейп только прошипел что-то на непонятном языке и отвернулся. Гермиона постаралась спрятать улыбку: чуть ли не впервые Снейп не нашел слов для ответа!

— Итак, — сказала она бодро. — Что вы предпочтете делать?

Он посмотрел на нее так, что она не удержалась:

— Вы хотите принести в жертву меня?

— Кому есть дело до моих желаний? Вы читайте заклинания разделения и сохранения, и не отвлекайтесь. Остальное я беру на себя.

По отдельности все шаги и все заклинания были простые и знакомые, но никогда Гермиона не применяла их к подобным артефактам, никогда не пыталась использовать разом и уж точно никогда даже не думала делать это в паре со Снейпом. И она волновалась, хотя внутренний голос (которого до вчерашнего дня она не слышала) нашептывал, что все будет в порядке — иначе и быть не может. Гермиона споро написала руны, стараясь не думать о том, как выглядит, ползая по полу на четвереньках, и положила дневник в центр пентаграммы.

— Время? — спросил Снейп, проверяя, на все ли пуговицы застегнут сюртук. Рядом со Снейпом, облаченным в старомодный сюртук, Гермиона, на которой были джинсы и худи, начинала чувствовать себя нерадивой студенткой. И не сказать чтобы ей это ощущение нравилось.

— У нас еще две минуты. — Гермиона решительно отогнала от себя мысли о кардинальной смене гардероба и зажгла свечи по углам нарисованной пентаграммы. — Я установила магический будильник, он пропоет, когда будет пора начинать.

Две минуты протекли в полной тишине. Снейп и Гермиона стояли по разным сторонам от пентаграммы, нацелив палочки на дневник. Когда кабинет огласила пронзительная мелодия «Ведьмы, в школу собирайтесь…», оба вздрогнули, Снейп кивнул, и они начали.

Гермиона плавно повела палочкой, про себя читая слова заклинания, Снейп ждал, не сводя взгляда с ее палочки. Линии пентаграммы налились молочным светом, стали желтыми, оранжевыми и наконец вспыхнули ярко-алым. Дневник затрясло, выгнуло, из него потек сизый дым, из которого стала сплетаться призрачная фигура. Она становилась все больше и больше, пока не стала походить на взрослого человека.

— Вор! — закричал призрак, ринулся к Снейпу, но тот взмахнул палочкой и над пентаграммой возник купол. Снейп тут же соорудил сферу, наподобие той, в которой Волдеморт когда-то держал Нагайну. Гермионе казалось, что Снейп не справится, ей хотелось ринуться ему на помощь, но она должна была начать читать другое заклинание, и она не двинулась с места.

Между тем Снейп сделал небольшое отверстие в защитном куполе, и призрак с истошным воплем, которому бы и баньши позавидовали, метнулся в образовавшийся проход. Снейп стал водить палочкой, будто мешая зелье в невидимом котле, и призрака втянуло в сферу с отвратительным чавкающим звуком. Гермиона взмахнула палочкой, еще и еще раз, закрепляя волшебство и делая невозможным его отмену. Пентаграмма вспыхнула и погасла: теперь от нее на полу остался только пепел, в центре лежал дневник.

— Ну же, — раздраженно сказал Снейп. Что вы на него таращитесь? Берите и попробуйте открыть.

Гермиона подошла, протянула руку, не ощутив никакого сопротивления, взяла дневник, открыла его и застонала:

— Зашифрован! Это, конечно, ожидаемо, но все же я надеялась... Параноик! А вы говорите, я перестраховываюсь!

Дневник был исписан убористыми маленькими символами.

— Я готова поставить на спор свою палочку, что это никакой не язык! Подобные знаки я использовала, когда конспектировала лекции. Рон с Гарри думали, что я нарочно, и дико обижались, а я не нарочно, мне было так удобнее — писать не длинные слова, а символы. Само собой, я придумала их сама, точнее они сами придумывались, и другие не понимали, что я пишу. И как мы расшифруем эту абракадабру, хотела бы я знать!

— На вас не угодишь, мисс Грейнджер. — Снейп с интересом рассматривал сферу, которая покачивалась перед ним в воздухе: в ней клубился серый туман, из которого изредка выплывала отвратительная морда, больше всего напоминавшая череп с остатками гниющей плоти. — Вы хотели открыть дневник? Мы его открыли. Вы были готовы, что записи будут зашифрованы? Так стоит ли удивляться, что так и есть? Осилим.

— Не думала, что вы оптимист, — проворчала Гермиона.

— Переживете свою смерть, тоже станете, — парировал Снейп. — Дайте посмотреть.

Гермиона отдала ему дневник.

— Скорее всего, вы правы. Я не встречал таких символов, но будем надеяться, что Майкл сможет расшифровать.

Гермиона взяла из его рук дневник и провела пальцем по обложке. Нет, она не чувствовала ничего такого, притягательного, но расшифровать дневник, проникнуть в его тайну ей хотелось самой.

— Я попробую сама, у меня есть почти два дня, а у Майкла только наметились романтические отношения, и я не хочу отвлекать его в выходные. Я поработаю, все равно…

— Все равно дома никто не ждет? — в словах Снейпа не было насмешки, только констатация факта. Он знал, о чем говорит.

— Да. — Она посмотрела на него с некоторым вызовом. — Рози у бабушки, там куча ее сверстников и ей с ними весело, а меня сегодня там не очень хотят видеть. Впрочем, это совершенно неважно! У меня есть время, и я хочу потратить его рационально. Вас я…

— Как вы могли заметить, у меня дома тоже не то чтобы многолюдно. — Он снял сюртук, повесил на спинку стула и сел. — Давайте сюда свой дневник.

— Он не мой. И как же Амели? Она, наверняка, была бы рада вашему обществу. — Гермиона положила дневник на стол и придвинула еще один стул. По мановению ее палочки рядом легли несколько разных перьев, пачка пергамента, свитки и несколько книг.

— Амели? — Он словно не сразу вспомнил кто это. — Странные выводы.

Гермиона только пожала плечами.

— Итак… — Ее прервал стук в дверь.

После вчерашнего происшествия, Гермиона даже за запечатанными дверями отдела не чувствовала себя в полной безопасности. Она достала палочку и только после этого распахнула дверь.

— Так и знал, что ты тут. — В кабинет вошел Гарри.

— Что ты сказал мне, когда впервые увидел Рози? — Гермиона и не подумала убрать палочку.

— Что она похожа на Артура, но что это изменится и она станет красавицей. А еще, что я болван и не надо было говорить про Артура.

— Проходи, Гарри. — Гермиона захлопнула дверь и снова наложила охранное заклинание.

Снейп поднялся со стула и теперь стоял, чуть откинув голову назад, поджав губы. Несложно было догадаться, что Гарри видеть он не рад.

— Мистер Снейп, позвольте представить вам Гарри Поттера, моего друга. Он работает в аврорате. Гарри, это мистер Снейп, мой новый сотрудник, прекрасный окклюмент и легиллимент.

Мужчины пожали друг другу руки, принимая правила игры. Гермиона сама не знала, что на нее нашло, но было правильно, совершенно правильно дать этим двоим возможность начать общаться с чистого листа, по крайне мере сделав вид, что прошлое больше не властно ни над одним, ни над другим.

— Что у вас случилось вчера? Никаких подозрительных и не очень подозрительных вторжений в министерство зарегистрировано не было.

— Это доказывает, что этот ряженый кто-то из сотрудников! — воскликнула Гермиона.

— Ряженый?

— Я не могу поверить, что это кто-то из Пожирателей. Во-первых, разве кто-то из них работает в министерстве? Во-вторых, это второе нападение, и оно просто ужасно неуклюжее!

— Вы думаете, в Пожиратели брали только лучших из лучших? — подал голос Снейп. — Впрочем, я согласен с вами: плащ — не показатель, как и маска.

— Кому-то нужны эти записи, Гарри! Мы с мистером Снейпом постараемся как можно быстрее расшифровать их…

— Так вы сумели открыть дневник! — Гарри искоса посмотрел на тетрадь. — Почти как тот, тот самый.

— Листы у этого исписаны.

— Хорошо. — Гарри старательно не смотрел в сторону Снейпа и, как подозревала Гермиона, не потому, что боялся, а потому что не хотел смущать профессора. — Я тогда пойду, тоже поработаю. В Норе такой тарарам, я обещал Джинни сменить ее вечером. Если вспомните что-то важное — пишите. — Гарри обнял Гермиону, пожал руку Снейпа, взъерошил волосы и ушел.

— Давайте работать, — чуть нервно потребовал Снейп. Гермиона кивнула, села удобно, раскрыла дневник.

— Итак. — Она взмахнула палочкой и одно из перьев замерло над чистым листом пергамента. — Начнем.