Мразь (джен)

Прошло два месяца; за это время в школу время от времени наведывались авроры в сопровождении представителей Попечительского совета. В числе последних несколько раз появлялась и Мэгги. Но директор по-прежнему занимал свою должность, а Уизли продолжала ходить на занятия, хотя сторонилась всех остальных учеников и практически ни с кем не разговаривала; лишь иногда ее можно было увидеть в компании Мей.

От Малфоя, у которого с отцом, по-видимому, были более доверительные отношения, чем у самого Гарри с Мэг, Поттер узнал, что дело пятидесятилетней давности так и осталось нераскрытым — всех тогда устроило исключение Хагрида, и школу не стали закрывать даже на время. В газетах писали, что ученик завел монстра, но теперь школа в безопасности, не уточняя, что убил ученицу вовсе не этот монстр. Сам Хагрид поначалу признал свою вину, решив, что его паук и в самом деле мог напасть, а потом уже, когда Дамблдор взялся за его защиту, от этого признания отказался. Потому-то Хагрида и отпустили из Азкабана, но исключили из школы, сломав его волшебную палочку. Не за убийство, а именно за содержание в школе опасной твари, запрещенной к свободному разведению на территории Британии, и за то, что он подверг других учеников смертельной опасности. Эта полумера, по-видимому, устроила всех, включая самого Дамблдора и ныне покойного директора Диппета, так как позволила школе продолжить работу в обычном режиме, а газетам — написать об опасной твари, которую завел один из учеников, предоставляя читателям возможность самим додумать, будто бы именно эта тварь и убила Миртл.

Гарри захотелось побиться головой об стену. Он не сообразил подумать о том, что убийце — если бы таковым признали Хагрида — никогда не позволили бы занимать в школе какую бы то ни было должность, несмотря на любое заступничество Дамблдора. Догадайся он о такой очевидной вещи сам, ни за что не стал бы говорить о своих случайных открытиях в присутствии Робардса и самого Дамблдора. Впрочем, в директорский кабинет его больше не вызывали, кажется, он все-таки не слишком заинтересовал следствие, и это не могло не радовать. Главное теперь было — не попадать в Больничное крыло, чтобы не подставиться, ведь по шраму на плече все сразу же поймут, что это он изображал из себя Джинни Уизли при нападении на Ренделла.

Спраут сообщила, что мандрагоры созрели, и Снейп уже начал готовить раскаменяющее зелье, чтобы вернуть к жизни жертв василиска. Зелье было сложным в изготовлении и требовало времени.

* * *

Гарри устало шагал по коридорам замка, возвращаясь из Выручай-комнаты в гостиную. Он не спешил пока делиться с однокурсниками сведениями о комнате на восьмом этаже, хотя иногда подумывал, что, может быть, стоит все-таки рассказать о ней хотя бы Забини. Выручай-комната могла предоставить почти любую желаемую вещь, кроме еды, с одним лишь условием — выносить из комнаты эту вещь было никак нельзя. Правда, с книгами из Запретной секции она тоже справлялась плохо: она могла предоставить книги, Гарри мог их читать, но если он пытался законспектировать почитанную книгу, то стоило лишь выйти из комнаты, как чернила исчезали. Когда это случилось в первый раз, то очень разозлило Гарри, так как он заполнил конспектами несколько свитков пергамента, и было очень жаль напрасно проделанной работы. После этого случая пришлось и конспекты оставлять в комнате, тогда к ним можно было вернуться в другой день.

До отбоя оставался целый час, и далеко не все школьники разошлись уже по факультетским общежитиям, поэтому Гарри не спешил. Он размышлял о зельях. У каждого ингредиента было свое волшебное свойство, но на уроках они не вдавались в подробности сочетания разных по свойствам компонентов, которые могли дать совершенно неожиданный результат, очень далекий от суммы эффектов отдельных ингредиентов. До этого Гарри не думал об этом, но в попытках отыскать что-нибудь про таинственное слово — хоркрукс — он наткнулся на потрепанную книгу, где писали об искусстве комбинации разных аспектов в зельеварении.

— Как именно все происходило, Уизли, расскажи? — услышал он вдруг знакомый голос Ригеля.

— Отстань от нее, Лестрейндж! — прозвучал еще один знакомый голос.

Гарри заглянул за поворот коридора на третьем этаже и увидел Ригеля, прижимающего волшебную палочку к животу девчонки Уизли. Та явно готова была разреветься.

— Я не помню, я уже говорила! — прошептала Уизли. Было видно, что она очень боится Ригеля. Почему-то однокурсник казался ей более опасным, чем незнакомый артефакт когда-то, хотя для Гарри все было бы наоборот.

Неподалеку от Уизли и Лестрейнджа стояла Мей. Она тоже держала в руках палочку, но не решалась ее использовать.

— Лестрейндж, я расскажу все МакГонагалл! — выкрикнула Мей.

— Так, что здесь происходит? — раздался за спиной Гарри голос Снейпа. От неожиданности он едва не выронил из рук волшебную палочку, которую достал перед тем, как заглянуть за поворот.

— Я только что заглянул в коридор, профессор, — поспешил оправдаться Гарри.

— По десять баллов с Гриффиндора и Слизерина, — ядовито прошипел Снейп.

— Но я ничего не сделал! — возмутился Поттер.

— И я! — подхватила Мей.

— Вот именно, вы оба ничего не делали, когда надо было вмешаться. Мисс Уизли, можете идти. Поттер, Лестрейндж и Блэк, жду вас на отработке завтра в семь.

Джинни быстро проскользнула к лестницам и поспешила скрыться.

— Но я не могла их разнимать, я не знаю нужных заклинаний! — попыталась отвертеться Мей.

— Насколько я знаю школьную программу — а я ее знаю прекрасно — профессор Флитвик учит вас тому, чтобы применять полезные чары в подобных ситуациях. Я знаю не меньше пяти заклинаний из программы первого курса, которые можно было использовать для защиты вашей подруги. И десять баллов с Гриффиндора за пререкания с преподавателем. — Снейп посмотрел на Мей с легкой брезгливостью. — Марш в свои гостиные, и не забудьте про завтрашнюю отработку.

Гарри развернулся к лестницам.

— Подожди, — крикнул ему Ригель, но Гарри в результате только ускорил шаг.

— Да постой же ты, Гарри! — Лестрейндж перешел на бег, чтобы догнать Поттера.

— Лестрейндж, ты можешь мне объяснить, почему от тебя вечно одни проблемы?

— Потому что ты мне не доверяешь! — возмутился Ригель.

Гарри, запнувшись на месте от такой наглости, остановился и развернулся лицом к Лестрейнджу. Несмотря на разницу в возрасте, они были одного роста.

— То есть, ты хочешь, чтобы я тебе доверял после таких вот выходок? Из-за тебя я заработал отработку, придурок!

— Ты мог бы и не заглядывать в этот коридор, так что моей вины тут нет, — парировал Ригель. — Откуда мне было знать, что ты там пройдешь?

— А что тебе было нужно от Уизли?

— Узнать, что ей известно про нападения. Ее не исключили, хотя все знают, что в нападениях виновата она, даже если и действовала под принуждением. Драко говорит, что настоящий Наследник внушал ей, что нужно делать, через специальный артефакт, но ведь всех чистокровных с детства учат не брать в руки непонятые магические вещи! Ладно бы еще грязнокровка попалась… Мне кажется, что все что-то от нас скрывают.

— Потому что мы не должны лезть в дела, которые нас не касаются. По крайней мере, не так открыто, Лестрейндж.

Гарри развернулся и пошел в сторону гостиной, но уже медленнее — так, чтобы Ригель мог спокойно идти рядом с ним.

— Ну я же не пошел расспрашивать преподавателей или авроров. Через девчонку Уизли — самый… не открытый способ.

— А ты думаешь, что за ней не следят? Думаешь, ты один такой умный, кто решил у нее разузнать подробности?

— Я точно знаю, что ты что-то знаешь, но молчишь. Драко говорит, что его отец был очень зол, но не признается, отчего именно. Но что-то там совсем не так просто, как об этом писали газеты! И ты знаешь об этом больше меня, — Ригель схватил Поттера за руку, чтобы тот остановился, и, оглянувшись по сторонам, прошептал: — Я видел кровь у тебя на руке в тот день. Я помог тебе, отвлек Драко и остальных, чтобы ты мог уйти в душ!

— Может быть, я поцарапался? — рассерженно прошипел Гарри.

— На уроке трансфигурации? — Ригель широко улыбнулся. — Очень сомневаюсь.

* * *

На этот раз работы было не так уж много — всего восемнадцать котлов на троих. Каждому по шесть. Гарри сощурился, глядя на доставшиеся ему котлы, заглянул в них, после чего встал и отнес два котла Ригелю, оставив себе четыре.

— Это из-за тебя мы здесь, так что тебе и мыть больше, — рассудительно заметил он.

— Тогда и мои два забирай! — сразу же спохватилась Мей.

— Мой свои котлы сама! Я согласен, что Гарри случайно попал под раздачу, и вообще, он старший, а ты вообще… никто!

— Я тоже здесь из-за твоей дурацкой выходки.

— Неужели?

— Да, ведь это ты напал на Джинни!

Гарри не спешил вступать в дискуссию, радуясь тому, что на его долю осталось всего четыре котла. Снейп, назначив им задание, сразу же ушел из класса, и Поттер мысленно поблагодарил звезды за это — угрюмо молчать в присутствии Снейпа было бы намного скучнее, чем слушать перебранку Мей с Ригелем.

— А ты стояла как истукан и ничего не делала. Даже если ты забыла все заклинания, которые знаешь, могла бы хоть пнуть меня, повалить на пол, придушить сзади, побежать к преподавателям или… хотя бы укусить меня за ухо!

— Я… но я девочка, и ни за что не стану делать такие дурацкие вещи!

— Нет, все дело в том, что ты просто ждала, когда я заставлю твою подружку говорить, Блэк, — в эту фамилию Лестрейндж постарался вложить как можно больше презрения. — Тебе самой интересно, какие секреты скрывает Уизли.

— Не суди всех по себе… хм… Лестрейндж, — ответила Мей с таким же презрительным акцентом на фамилии своего противника.

— Ты имеешь что-то против меня, полукровка? — возмутился тот.

— Довольно! — попытался остановить их Гарри.

— А ты против меня… бастард! — Для Мей слова Гарри часто не были указом. Она, так же как и Ригель, поднялась и отложила в сторону котел, который оттирала от липкого варева.

— Оба, заткнитесь! — Гарри тоже пришлось бросить свой котел и, подскочив, встать между Мей и Ригелем. Котел откатился в сторону и с грохотом упал, ударившись о ножку парты.

— А ведь ты ей совсем не доверяешь, — улыбнулся Ригель. — Она знает даже меньше, чем я, иначе ей не было бы так любопытно вчера, и она сделала бы хоть что-нибудь. А сейчас она готова была даже подраться со мной!

— При чем тут Гарри? — спросила Мей, забыв о том, что только что собиралась драться.

— Ну, я же говорю, — сказав это, Лестрейндж уселся на пол, взял в руки отброшенный в сторону котел и как ни в чем не бывало продолжил его чистить.

* * *

— Я поеду в купе один, — заявил Гарри одноклассникам за завтраком.

— Ладно, — пожал плечами Забини.

— Корону не потеряй, Поттер, — посоветовал Малфой.

Но никто не усмехнулся шутке Малфоя, только его вечные подпевалы Крэбб и Гойл скривились в улыбках. Паркинсон лишь нахмурилась, но сразу же отвернулась и продолжила завтрак. Нотт постарался сменить тему:

— В следующем году будет круто, мы сможем бывать в Хогсмиде.

— Филч все равно проверяет карманы, когда все возвращаются в школу. Это скучно, — тут же отозвался Малфой, который, как показалось Гарри, почувствовал себя неловко оттого, что никто не засмеялся в ответ на его шутку.

— Как будто ты не сможешь придумать, как что пронести, — усмехнулся Нотт. — В конце концов, можно спрятать что-нибудь в носки.

Гарри посмотрел на Ренделла, который молча поглощал свой завтрак. Когда месяц назад окаменевших жертв вернули к жизни, Ренделл вечером явился в гостиную. Все, кто был там в это время, лишь пристально посмотрели на него, но никто не стал задавать вертящихся на языке вопросов. Никто не посмел — в присутствии такого количества людей.

Ренделл поднял глаза на Поттера, но Гарри решил никак не отвечать на этот взгляд и продолжал смотреть, незаинтересованно, как мог бы смотреть на учителя во время урока. Наверное, все, кто интересовался произошедшим во время нападеня, задали свои вопросы в более подходящее время. Гарри было интересно, что происходит с памятью и работой мозга во время такого окаменения, но он оставил эти вопросы при себе.

Закончив завтрак, Поттер подошел к столу Гриффиндора, наклонился к Мей и прошептал ей на ухо:

— Поедешь со мной в купе.

И, не дожидаясь ответа, отошел и направился к выходу из Большого зала. Он втайне боялся, что она громко ответит что-нибудь унизительное.

— Ну, и чего ты хотел? — спросила Мей, когда нашла купе, где сидел Гарри. — Между прочим, мне пришлось спрашивать у твоих слизеринцев, где ты!

— Сядь, Мей. Я подумал… После того, как мы были на отработке, тогда, с Лестрейнджем и он сказал, что я тебе не доверяю. Ты ведь знаешь, что ты мне как сестра…

Мей села напротив Гарри, неприлично водрузив локти на стол и посмотрела на него с подозрением.

— Что ты хочешь сказать, Гарри? — насторожено спросила она.

— Я подумал, что если и могу кому-то доверять, то только тебе. Мы с тобой — семья, что бы ни случалось, Мей. Из-за твоего распределения в Гриффиндор мы не можем часто общаться в школе, но я уверен, что ты не предашь меня.

На самом деле, Гарри не был в этом уверен, но Мей, в отличие от Ригеля, не доставляла ему никаких трудностей, хотя тоже знала, что он — змееуст. Она никому никоим образом не намекала на его секреты. И ему самому не помешало бы заручиться доверием Мей на тот случай, если ему что-то понадобится от гриффиндорцев.

— И?

— Поэтому я готов ответить на любые три твоих вопроса.

— Ты знаешь, кто приказывал Джинни нападать на школьников в этом году? — сразу же выпалила Мей.

— Да. Осталось два вопроса, Мей.