Индивидуалист. Курс пятый (джен)

Из Норы пришло уже четыре вопиллера, но Джинни об этом даже не узнала. Мне сказал мистер Нотт, посчитав, что не имеет права скрывать от меня информацию, касающуюся нашей семьи, и уже я решил, что сестре об этом знать не стоит — незачем портить ей настроение перед помолвкой.

Джинни ужасно нервничала, теребила то Теодора, то меня, приставала с глупыми вопросами, хорошо хоть Астория с Фелисией прибыли заранее, и последние два дня Джинни доводила их. Девчонки же и решали вопрос с нарядами — Джинни спорила, а мы безропотно соглашались с любым их выбором.

— Папа прямо ожил, — поделился Теодор вечером перед помолвкой. — Никогда не видел его таким.

— Понял, что жизнь продолжается, — предположил я.

— Ага, наверное. Знаешь, хотя бы ради этого — стоило затевать всё так рано.

Я был с ним согласен: ради счастливой улыбки сестры — стоило дать согласие на столь раннюю помолвку.

Нотты спрашивали наше с Чарли мнение насчёт гостей, и в итоге было решено ограничиться самым узким кругом: родственники — мы с Чарли и мистер Нотт, и ближайшие друзья — Гойлы и Астория. Скрывать помолвку никто, конечно же, не собирался, мистер Нотт уже позаботился об объявлении в «Пророке», однако приглашать толпу гостей никому из нас не хотелось. Мистер Нотт только-только стал оживать, как сказал Теодор, так что не был готов к активному общению, мы же с Чарли никого из приличного общества не знали и потому вряд ли смогли бы почувствовать себя в своей тарелке. Даже с Гринграссами вышла накладка — из-за Дафны мы все не хотели приглашать эту семью, повезло, что Астория не обиделась и восприняла это с пониманием.

Ранним утром, пока Джинни с подружками наряжались, мистер Нотт просветил нас, что помолвка пройдёт в соответствиями со всеми традициями магического сообщества — то есть дело не ограничится простыми словами и обменом обещаниями о намерениях, а будет проведён ритуал.

Я заулыбался, ведь это лучше всего доказывало, что Нотты по-настоящему приняли Джинни, а вот Чарли удивился:

— Какой в этом смысл? Джинни только тринадцать, а ритуал магозатратный.

— Смысл, друг мой, в том, чтобы обеспечить детям защиту, — спокойно объяснил тот. — Ты и сам понимаешь, настроения в обществе ныне неспокойные, не стоит пренебрегать никакой дополнительной защитой.

— Я понимаю свадьба, но помолвка… Впрочем, если Джинни согласна…

— Она согласна! — тут же сообщил я, не имея ни малейшего понятия, что сестра думает на этот счёт. Но в данный момент это не имело значения: я достаточно разбирался в ритуалистике и потому точно знал, что это будет самым правильным, что мы все можем сделать, а потому готов бы объяснять, уговаривать или даже заставлять, если Джинни по какой-то причине окажется не согласна.

— Младший брат лучше разбирается в ритуалистике, да, Чарльз? — немного снисходительно улыбнулся мистер Нотт.

— Наверное, — хмыкнул Чарли, к счастью, ничуть не обидевшись. — Судя по тому, что Рон даже сейчас читает именно её…

Мистер Нотт перегнулся через стол и рассмеялся: на моих коленях лежала раскрытая книга по ритуалистике, утащенная из его библиотеки.

Гости прибыли ровно тогда, когда всё было готово. Теодор стоял у подножья лестницы и явственно нервничал, хотелось подойти и просто похлопать его по плечу, но я ограничился улыбкой. Не то чтобы это подействовало.

Сначала по лестнице сбежали Астория с Фел, а затем показалась Джинни. В простом белом платье, с незатейливой причёской, Джинни выглядела настоящей красавицей. Судя по одобрительной улыбке миссис Гойл — единственной женщины, что могла оценить внешний вид сестры, — та и вправду была хороша.

Мы все спустились в подвальный этаж, где находилась ритуальная комната — я впервые оказался в подобном месте, так что смотрел во все глаза. В первую очередь моё внимание привлекли бесконечные руны, что покрывали пол и стены. Всё понять я, само собой, не мог — знаний не хватало, но оценить объём даже такой новичок как я был способен. Зал был древнее (не старше, а именно древнее) дома, и представлял собой произведение искусства.

— Рон! — прошипел Чарли, больно сжав моё плечо, и только тогда я вспомнил, где и зачем нахожусь.

В центре зала уже стояли Теодор с Джинни и держались за руки, а мистер Нотт готов был вот-вот начать ритуал…

Я скосил глаза на стены, запоминая и силясь понять, что на них изображено. Я не особо надеялся, что обнаружу что-то знакомое, всё-таки несмотря на мою любовь к чтению, знал я по-прежнему удручающе мало, а тут — не какая-нибудь примитивная пентаграмма, а настоящее объёмное произведение искусства! Но оторвать взгляд было неимоверно сложно, руны и магически фигуры приковывали внимание.

Ровно до того момента, когда мистер Нотт начал ритуал.

Движения магии, завораживающие своей простотой, были совершенны, я повернулся к нему и пропал — магия, творимая на моих глазах, поражала. Я не знал, как можно это описать словами — немудрено, что ритуалистов мало, авторы учебников не поэты, а практики, конечно же, им не доставало красивости, чтобы передать идеальность вспыхивавших вокруг Джинни с Теодором золотистых искорок или тянущихся, кажется, прямо из сердца мистера Нотта лент, что обвили их руки… А сухие строки — они и есть сухие строки, подобное волшебство нужно видеть даже не столько глазами, сколько…

Я не мог дышать, настолько меня поразило зрелище.

Мерлин! Я люблю драконов, мне нравится работа в заповеднике, но это… Это самое прекрасное, что мне доводилось видеть… Это настолько… Кажется, я родился для этого…

* * *

Помолвка была заключена. Жених с невестой — с улыбками и светящимися радостью глазами — получали поздравления от родных и друзей; мы все переместились в празднично убранную гостиную, которую не так давно приводили в порядок, но я словно раздвоился: одна часть меня хлопала Теодора по плечу и со смехом называла его братом, а другая так и осталась в подвальном помещении, насквозь пропитанном магией.

— Рон?

— А? — я едва не подпрыгнул.

Очнулся.

Оглядевшись, я с удивлением понял, что кроме мистера Нотта никого не осталось.

— Ты весь день заторможенный. Скажи, что ты почувствовал во время ритуала?

Я не знал, как ответить, потому что найти имена каждому из сонма испытанный мной в тот момент чувств — это было сложно.

— Многое, — честно сказал я, пожимая плечами.

— Это важно, — потянув меня к креслам, мистер Нотт сел рядом и уставился с волнением и, кажется, искренним участием. — Попробуй сформулировать.

— Магия… Сэр, я правда не знаю.

— Ты чувствовал магию? Как именно? Тепло-холод? Цвет? Вкус?

— Эм… Цвет, наверное, — неуверенно протянул я, — золото облака и ленты…

— Ленты?

— Ваши ленты… — тут я наконец-то заметил, что волнение на его лице сменилось изумлением, и испугался: — Так не должно было быть?

— Ты видел — ленты? Можешь описать?

— Ну… сначала вокруг Джинни и Теодора сформировалось нечто вроде облака — такие вспышки, но не слепящие, а словно ласкающие, мягкие, потом, когда вы спрашивали их согласие, от вас… э-э-э… к ним потянулись золотистые ленты…

— Мерлин и Моргана!

— Что-то не так? — осторожно спросил я, поскольку Нотт замолчал.

— Это редкий дар, Рон, — видеть магию. Идём!

Он вцепился в мою руку и вскочил с места, будто под ним сработала пружина. Я чуть не упал от неожиданности, но ничего не успел спросить — понял, что мы бежим в библиотеку. У одного из стеллажей Нотт меня отпустил и принялся рыться на полках, бормоча «не то, и это не то», пока не нашёл нужное.

Ко мне он обернулся с сияющим лицом:

— Вот!

«Ritual. Pressam».

— Эм… мистер Нотт, книга на латыни…

— Ну разумеется на латыни! Это же ритуалистика! — с недоумением воскликнул тот, а затем разочарованно протянул: — Ах да, вы же не знаете латынь…

— Вы? — не поняв, кого он имеет в виду, уточнил я.

— Вы — младшее поколение. Рон, ты изучаешь руны в Хогвартсе?

— Да, сэр.

— И то хорошо. Книгу тебе прочитать нужно. Но для этого придётся сначала изучить одно заклинание — перевода. Оно простое, но недолговечное. Придётся постоянно его обновлять, так что обещаю тебе серьёзную усталость. Однако, как только начнёшь читать — поймёшь… Впрочем, я забегаю вперёд.

— Сэр, а вы сами — знаете латынь?

— Знаю, конечно, но я, мальчик мой, не переводчик. И ещё такой нюанс. Книга написана ритуалистом — для ритуалистов. Я изучал основы в школе, меня учил отец уже дома, но мои знание сугубо практичные, выборочные. Я умею проводить лишь элементарные ритуалы: защитные, свадебные, принятия и изгнания из рода, в общем те, что наверняка пригодятся в обычной жизни. Я следую инструкции, но не понимаю и не чувствую, всё ли делаю верно.

— Но как же, — удивился я, — вы очень уверенно действовали. В самом начале ритуала вспышки были слабыми, правда, но вы сразу же исправились, изменили тональность голоса… Вы разве не специально?

Я замолчал, по лицу Нотта поняв, что это разговор немого со слепым: я не знаю, как объяснить, а мистер Нотт не понимает, о чём я говорю.

— Сэр, — решил я немного сменить тему, — а можно спросить?

— Можно, конечно! Рон, через Джинни ты теперь не просто друг моего сына, так что, конечно же, ты можешь спрашивать.

— Ну… это просто личное… наверное… Я про ритуальный зал. Там столько рунных цепочек! Я ничего не смог понять, но ведь они должны означать… не знаю, что, но что-то важное.

— Ты прав. Пойдём, — он положил книгу на стол, демонстративно постучав по обложке пальцем, мол, не забудь прочитать (как будто я мог забыть!) и приглашающе махнул на дверь, продолжив говорить по пути. — Нотт-холл был построен в одиннадцатом веке.

— Ого!

— Не это здание, — усмехнулся он, — а скажем так… Сердце дома. Так вот ритуальная комната ведёт свой отчёт примерно из тех времён. За века предки успели провести множество ритуалов — их следы ты и видел на стенах и полу.

— Значит, вы можете повторить каждый из них?! — у меня голова закружилась от одной только мысли о подобном.

— Нет, конечно, — даже остановился Нотт. — Я же не ритуалист. А это не та сфера магии, где ошибки могут обойтись без последствий.

— Теоретически, — уточнил я.

— Даже теоретически, — покачал он головой и вызвал домовика. — Бурбон.

— Но почему? Руны видно чётко, магические фигуры не искажены…

— А как понять, какая руна к чему относится? Ими покрыты все горизонтальные поверхности, они накладываются друг на друга, пересекаются… Сомневаюсь, что даже гильдейские ритуалисты рискнули бы что-то повторять.

— Но почему? — так и не понял я.

— Рональд, нам всем не хватает теоретической базы. Слишком многие знание безвозвратно утеряны. Те ритуалы, что проводили мои предки, мягко говоря не найдут одобрения у нынешних магов. Не у светлых, а у магов вообще. Некоторые вещи запретны не потому, что кому-то стали неугодны, а потому что изначально не должны были существовать. Или эти ритуалы утратили актуальность. Ну и немаловажный момент: уровень образования год от года падает. Если во время моей учёбы в Хогвартсе ритуалистика была предметом по выбору, то у вас её уже и вовсе нет. А вот во времена моего деда она была обязательным предметом. Рассуждать можно долго, но ни к чему так и не прийти. Я не знаю ни одного мага, что сумел бы по-настоящему разобраться в хитросплетениях древних ритуальных залов, таких, как мой, или Розье, не говоря уже о Блэках. Даже Тёмный Лорд пасовал… Ступай спать, время уже позднее, и подумай насчёт книги.

— Конечно, сэр. Я обязательно прочту её, — пообещал я совершенно искренне.

Меня не то что не надо было уговаривать, я готов бы на любые подвиги, лишь бы мне удалось её прочесть! А пока можно было обдумать всю полученную за сегодня информацию. В качестве исключения — приятную.