Эта тайна (гет)

Гермиона Грейнджер с ужасом ждала начала первого испытания. Она свято верила, что никому не дадут погибнуть, ведь Дамблдор сидел совсем рядом, а мадам Помфри творит чудеса с травмами. Но ей все равно было страшно.

Она тренировала Гарри весь вечер и добрую половину ночи, а ведь Акцио — это элементарное заклинание! «Нет, ну правда же! Надо просто представить, что очень хочешь, чтобы какая-то вещь оказалась у тебя в руках, и сказать «Акцио!», — повторяла она снова и снова.

И тут Гермионе прямо в руки прилетел блокнот, в который близнецы Уизли записывали ставки на победу или проигрыш участников Турнира. Ее ужасно раздражало поведение этих двоих, и когда она мысленно проговаривала про себя все, сказанное Гарри накануне, то сверлила глазами Джорджа. А тот как раз отмечал очередную ставку. Близнецы испуганно переглянулись, думая, что это кто-то из учителей. Но поблизости ходил только Аластор Грюм, которому на рыжих было глубоко плевать. Старик, стуча протезом, нарезал круги вдоль арены. Остальные преподаватели сидели в ложе.

— Гермиона Грейнджер, — начал подскочивший к ней слева Фред. — Если хочешь сделать ставку, так и скажи!

— Незачем тренировать на нас школьную программу четвертого курса, — шепнул ей на ухо Джордж.

В глубине души оба они опасались отличницы, зная, что Грейнджер может настучать МакГонагалл. Поэтому говорили Уизли с девочкой осторожно, стараясь не перегибать палку.

Гермиона заглянула в блокнот. В криво расчерченной таблице было несколько граф и список имен. Больше всего участников тотализатора поставили, судя по записям, на то, что один из драконов сорвется с цепи и сожрет Снейпа.

Гермиона захлопнула блокнот и ткнула им Фреда в живот.

— Ну вы и придурки!

Близнецы сразу же опасливо отошли подальше. А девочка уставилась на свои руки. Палочка-то была в сумке! Как она это сделала?! Это же невозможно! Беспалочковые Манящие чары? Невербальное беспалочковое Акцио?! Такого они не проходили! Она хотела попробовать еще раз, но тут трибуны загудели! На арене показался Седрик…

Тем временем в зоне, где сидели преподаватели, наоборот, все притихли, напряженно следя за действиями смазливого пуффендуйца.

— Как Альбус это разрешил! Я не понимаю! — воскликнула добрая и прямолинейная Помона Спраут. — Это смертоубийство!

— Престиж, я полагаю, — проговорил усиленно вытягивающий шею Флитвик. — О Хогвартсе сейчас пишут во всех магических изданиях на континенте. Это дорогого стоит.

— Надеюсь, это позволит директору наконец нанять адекватного специалиста по ЗОТИ, — вступила в диалог Синистра. Снейп недолюбливал Грюма, и Аврора, соответственно, тоже. Место отставного аврора на трибуне ожидаемо пустовало. В компании давно работающих вместе людей он держался обособленно. Влиться в коллектив новому преподавателю защиты явно не удалось.

— Старшие курсы почти поголовно в восторге от Аластора, — без энтузиазма сказала Минерва.

— И жаждут, чтобы их научили не только противостоять Империо, но и самостоятельно накладывать эти чары, — вставил Снейп.

— Ну что вы такое говорите, Северус. Это все-таки непростительные заклятия, — очень назидательно сказала декан Гриффиндора.

— И что? Думаете, это их смущает? — усмехнулся Снейп. — Скорее, наоборот. Тем более, сверху им дали явный сигнал: применять это можно.

— Что вы имеете в виду? — Минерва даже чуть повысила голос, до нее действительно не доходило. Зато Флитвик многозначительно оглянулся на Снейпа.

— А ведь вы правы, — задумчиво проговорила профессор нумерологии. — Сколько раз он за урок повторил заклинание, демонстрируя действие на каждом школьнике?

Снейп многозначительно закивал, приподняв бровь.

— Так может, с Альбусом это обсудить? — не на шутку заволновалась Помона.

Снейп театрально вздохнул.

— Нашего уважаемого директора мало занимает учебный процесс, столь далекий от проблем равновесия Зла и Добра во Вселенной.

Трибуны взорвались аплодисментами — Сердик заполучил яйцо.

Гермиона облегченно прикрыла глаза. Первый справился.

На арену вышла Флер. Рон даже рот разинул, гриффиндорка это заметила и брезгливо поморщилась. Француженка раздражала Грейнджер, как и всю женскую часть Хогвартса.

— Что она делает? — недоуменно спросила Чарити, поправляя очки.

— Распускает флюиды, — усмехнулся Снейп.

— Смотрите-ка, даже наш Аластор оживился, — с иронией сказала Помона. Надушенная французская делегация подбешивала даже ее. — Кажется, еще немного, и он к ней на арену залезет.

— Да, Аластор ведет себя странно, — не удержалась Минерва.

— Пенсионер, а туда же, — не особо тактично фыркнула Септима Вектор. — Неужели даже на мужчин его возраста это действует?!

Зрители взвыли: дракон подпалил и без того короткую юбку чемпионки. А Грюм, и вправду, вскарабкался-таки со своим протезом на край арены.

— Красавица и чудовище. Классика жанра, — проговорила Аврора, хотя сидела она без очков.

А Снейп, пользуясь шумом, обернулся к Синистре, которая сидела как раз позади него, и негромко сказал:

— Вы крайне неделикатны, Аврора.

Женщина наклонилась вперед и тихо прошептала ему на ухо:

— То, что вы проделывали вчера у меня в спальне, тоже было крайне неделикатно.

На этот раз Снейп не обернулся, а только чуть повернул к ней голову:

— И я вполне могу это повторить, если будете нарываться, Аврора.

— Слизерин лишится всех очков! Это тянет уже не на семь баллов, а на верную двадцатку.

Снейп скривил губы.

Тут голос Людо Бэгмена возвестил о том, что на арену выходит Крам.

Рон аж подпрыгнул от восторга. Он даже забыл, что болеет за Хогвартс. Гермиона искренне переживала за всех участников Турнира, хотя этот угрюмый и такой неповоротливый на земле парень ей не особо нравился, но зла она никому не желала.

— Ну, за этого буйвола я не волнуюсь! — расслабленно заявил Флитвик.

— Ему, между прочим, всего семнадцать, Филиус! — укоризненно пожурила коллегу Помона. — Совсем ребенок еще!

— Вы дракона сейчас имели в виду? — пошутил Снейп, у которого настроение было явно хорошее. Флитвик растянул губы в улыбке, что делало его очень похожим на гоблинов в Гринготтсе.

— Северус, проявите хоть немного сопереживания, — сказала Минерва. — Эти твари могут сильно покалечить любого из участников!

— Уж скорее боггарт проявит сочувствие, чем Северус, — ехидно вставила со второго ряда Аврора.

Снейп напыщенно грозно обернулся, взглядом намекая, что за такие слова будет даже не «двадцатка».

— Аврора, милая, а вы злая! — игриво начал Флитвик. — Отсядьте от Северуса, он на вас, видимо, тоже своими флюидами влияет.

— Так рядом с вами же занято было! Вон вы в каком цветнике! — намекнула она на Чарити и Сибиллу, сидящую практически в трансе.

На то, что Аврора постоянно кокетничала с мужчинами, никто уже и внимания не обращал. А Снейпу, похоже, было все равно.

Гул затих, Поттер вышел на арену. Гермиона аж подскочила на своем месте.

— Молния, Молния! Скажи «Акцио, Молния», Гарри! — бубнила она.

— Тихо ты! — шикнул на нее Рон. — А то сама сейчас Молнию и призовешь сюда к нам!

Гермиона испуганно оглянулась на приятеля. Вряд ли он заметил, что произошло с блокнотом близнецов, просто случайно брякнул в тему. Был у него такой талант. Но тут со стороны замка на арену действительно примчалась метла.

— Ах! — непроизвольно воскликнула Гермиона, когда Гарри ловко вскочил на Молнию и взмыл вверх. Летал он как бог. Смотреть на это без замирания сердца было невозможно, но одно дело — уворачиваться от бладжера, пусть и заколдованного, другое — выписывать пируэты вокруг огромной огнедышащей твари!

В ложе учителей все молча следили за виражами Поттера.

— Разобьется! — не выдержала Чарити.

— Зато публика будет счастлива, — зло бросил Снейп.

— Что вы такое говорите, Северус! — возмутилась декан Пуффендуя.

— Северус выдает желаемое за действительное, — поддела любовника Аврора.

— Отнюдь, — буднично сказал Снейп, не спуская, однако, глаз с Поттера. — Ужасное притягивает взгляд. В этом смысл зрелищных развлечений на грани жизни и смерти. Я не спорю, что они, — декан Слизерина указал пальцем в сторону зрительских трибун, — по большей части не желают Поттеру даже поражения. Многие из них даже искренне переживают за мальчишку, но в глубине души все именно этого и ждут, что он разобьется в лепешку, прямо на метле сгорит в пламени дракона, размозжит свою очкастую голову о…

— Северус, хватит! — вспылила Минерва. — Иногда вы забываетесь!

Их спор прервали громкие аплодисменты. Гарри Поттер триумфально закончил свое испытание.

Гермиона обессиленно опустилась на свое место и закрыла лицо руками. Эти минуты тянулись бесконечно. Она была готова променять что угодно на то, чтобы Гарри уцелел. Рон сидел рядом тоже ощутимо подавленный.

— Пошли, — опомнилась через какое-то время девочка. — Нам надо к Гарри.

И она схватила Рона за руку, словно и забыв, что он бойкотирует лучшего друга. Какой же ерундой была эта их глупая ссора на фоне того, что пережил Гарри! Ей хотелось скорее увидеть друга, крепко обнять и пообещать, что теперь все будет хорошо!

Сам Гарри после окончания первого испытания, да еще и такого эффектного, чувствовал, что ему море по колено. Все страхи, терзавшие его несколько минут назад, были позабыты, состязание с драконом превратилось в увлекательное приключение. И вот уже лучший друг снова рядом, и девушка, которой он нравится, крепко обнимает их обоих. Если бы так было всегда! Хотя, наверное, логичнее было бы, чтобы Рон просто стоял рядом плечо к плечу, как брат, которого у него никогда не было. А Гермиона так бы и льнула.

Впрочем, о девушке чемпион скоро позабыл. Гарри праздновал свою победу над венгерской хвосторогой, кажется, несколько дней. А Гермиона, прячась в тени всеобщего веселья, усиленно пыталась призывать предметы без помощи волшебной палочки. Но ничего не выходило. Она подумывала уже сходить к МакГонагалл, но интуиция удерживала ее от этого шага. Однако поговорить с кем-то об этом девочке было жизненно необходимо.

Она даже впервые позавидовала Гарри, ведь у него был какой-никакой родственник-волшебник. Конечно, проку от Сириуса было как от козла молока, но все же лучше, чем ничего. И Гермиона решила рассказать обо всем Гарри. Причем желательно не в присутствии Рона. Ей было неприятно скрывать что-то от одного из друзей, но для Рона это вряд ли стало бы лишним поводом для радости.

Гермиона представила себе реакцию Рона: ну конечно! Сначала он воскликнет: «Вау! Беспалочковая магия! Это круто!». Потом он попытается сам, у него, естественно, ничего не выйдет, и Рон обозлится. Сначала надуется и будет несколько дней издеваться, что у нее больше не выходит. А если выйдет, то обзовет заучкой.

«Нет, посвящать в это Рона нельзя», — заключила Гермиона и стала выгадывать момент, чтобы переговорить с Гарри. Но случай все не представлялся. Видимо, парни так соскучились друг по другу, что всюду ходили парой. Гермиону даже то и дело тянуло пошутить, что и на Рождественском балу Гарри, видимо, собирается вальсировать с Роном.

МакГонагалл на днях огорошила всех новостью о празднике. В первое мгновение Гермиона даже представила, как она так и входит в Большой зал в прекрасном бальном платье под руки с Гарри и Роном. Потом она осознала, что это, увы, невозможно, и придется выбрать кого-то одного!

Кого же?

Гарри или Рон?

Рон или Гарри?

Вопрос оказался трудным, ей нравились оба. Рон был веселый, простой и крайне положительный, Гарри — маленько трагичный, умный и смелый. А еще он был не так очевиден, как Рон. Было в Гарри Поттере что-то такое, чего Гермиона не могла понять. Видимо, сказывалась разница в детстве. Но выбрать стоило все же Рона, ведь Гарри не на шутку нравился Джинни — единственной девочке, которую Гермиона могла, пусть и с натяжкой, назвать своей подругой. Ох, как все было сложно! Это вам не задачки по нумерологии щелкать!

И Гермиона, окончательно запутавшись в чувствах, решила положиться на судьбу: кто из них первый ее пригласит, с тем она и отправится на бал…

Но ни Рон, ни Гарри инициативы так и не проявили. Дни шли, а они так и ходили едва ли не за ручку и даже начали к ее ужасу обсуждать, кого из девчонок можно пригласить на бал! К счастью, когда она в очередной раз ушла заедать разочарование книгами, к ней внезапно подошел неказистый болгарский чемпион. Гермиона даже сходу не поняла, что ему нужно. До уборной, что ли, просит проводить? А когда он все-таки смог связать пять слов, то страшно обрадовалась. Это было спасение!

— Гарри! — Гермиона буквально схватила его за рукав и потащила в сторону, пока Рон завис около охмурявшей кого-то из когтевранцев Флер. — Мне очень надо с тобой поговорить!

У Гарри внутри все похолодело. Последние дни он так радовался примирению с Роном, что совершенно позабыл про Гермиону! А сейчас она смотрела на него так сосредоточенно… что парень догадался: она хочет пригласить его на бал! Идиот, почему ему самому не пришло это в голову?! Это же было очевидно!

— Давай! — сдавленно сказал Гарри. — Я согласен.

— Не здесь! Пошли в туалет Плаксы Миртл или в какой-нибудь пустой класс. В гостиной и спальнях сейчас обязательно кто-то да есть… Гарри, ты в порядке? Ты чего на меня так смотришь?

Гермиона прищурилась, пожалев, что не умеет читать мысли. Друг вел себя странно уже не первый день. «Если быть точной, — рассуждала про себя Грейнджер, — то он ведет себя подозрительно с тех пор, как три часа просидел в кладовой Снейпа». В какой-то момент у нее даже мелькнула мысль, не надышался ли он там чего. Но проверить это было никак нельзя. Только если в лоб спросить у профессора Снейпа. Этот вариант она, кстати, не исключала. Месяц, даже два месяца отработок не так уж страшны, по сравнению с помутнением рассудка у близкого друга. Тем более, чистосердечное признание наверняка избавит их от исключения из школы, а остальное можно перетерпеть. Не такой уж он ужасный, этот профессор Снейп.

— А попробуй еще раз! — предложил Гарри, через четверть часа стоя с Гермионой посреди туалета Плаксы Миртл. Она рассказала ему о случившемся во время Турнира. Гарри выслушал ее очень внимательно.

— Миллион раз пробовала! Не выходит. АКЦИО РЮКЗАК! Вот видишь? Ничего… Но я не вру, правда! — Гермиона переживала. — Это точно была беспалочковая магия, но, видимо, я случайно попала во все правила, раз тогда вышло. А так как я не знаю этих правил, то и повторить не могу.

— А в библ…

— Нет. Я не нашла ни единого пособия! Единственное упоминание было о том, что беспалочковая магия характерна для древних времен, поэтому иногда эти способности проявляются в семьях чистокровных волшебников. И никогда не встречаются у маглорожденных… Я хотела поговорить с профессором МакГонагалл, но так как у меня больше ни разу не вышло… — девочку убивало то, что у нее что-то не получается. — Но я не вру! Ты мне веришь? — почти с отчаянием спросила Гермиона.

Конечно, Гарри ей верил. Он сразу догадался откуда росли корни этих способностей, — кто ж чистокровнее декана Слизерина! М-да, спрашивать явно стоило не у МакГонагалл… Ладно, об этом он подумает позже.

— Верю. Ты очень талантливая, — серьезно сказал парень.

Гермиона покраснела. Этот комплимент был для нее самым желанным.

— Послушай, я могу написать Сириусу! Хочешь? Не упоминая, что это ты…

Гермиона энергично закивала. Сириус был как раз из чистокровной семьи.

— Только Рону, думаю, говорить пока не нужно.

Гарри понимающе кивнул.

— Ну ладно. Тогда пошли! — и она выскочила из туалета. Тут Гарри сообразил, что ведь так и не пригласил ее на бал. А когда теперь сможет, никто не знает… Рон-то все время поблизости. Хотя какое Рону дело? Он на Гермиону и не смотрит… вроде как.