Родительское собрание (гет)

Ранним майским утром усталая почтовая сова опустилась на ветку дерева, растущего перед внушительным и мрачным на вид особняком. Этот величественный дом, находящийся на лондонской улице, был скрыт от глаз тех, кого английские волшебники называли магглами, но волшебной почтовой сове не составило большого труда найти его, чтобы вручить адресату письмо, которое было привязано к её лапке. Птица лишь на пару минут присела отдохнуть, чтобы восстановить силы. Почтенный возраст совы сказывался на её выносливости. Отдохнув, она тяжело вспорхнула с ветки и направилась к нужному ей окну.

Форточка была открыта, но влететь в комнату мешала тяжёлая плотная штора, полностью перекрывающая путь сове. Птица недовольно ухнула и громко постучала клювом в стекло. Ответа не последовало. Она постучала громче, потом ещё и ещё раз, но никто не отозвался. Сова была волшебной и точно знала, что не может улететь, не вручив послания. Собрав все силы, она решительно ринулась на преодоление препятствия, влетев в форточку. Птица надеялась, что сможет пролететь сквозь штору, но этого ей сделать не удалось. Она запуталась в плотной портьере и с диким криком, мало напоминающим совиный, забилась в ловушке, дёргаясь всем телом. Послышался треск рвущейся материи, и сова вместе со шторой кувырком ввалилась в комнату, приземлившись на что-то мягкое.

В ту же секунду, когда острые когти впились в податливую поверхность, послышался вопль боли и ужаса. Затем совсем рядом раздался женский визг, а сова, вновь сброшенная вместе с пленившей её тканью, шмякнулась уже на твёрдый пол. С трудом выбравшись из своей ловушки, несчастное пернатое увидело, как по полутёмной комнате, большую часть которой занимала огромная кровать, с диким воем скачет, схватившись за зад, совершенно голый человек. Из-под его пальцев сочилась кровь, стекая по бледной коже.

— Дементоры! Дементоры напали на нас! Где моя палочка?! — орал он, подпрыгивая на месте.

— Заткнись, Драко! Где ты видел дементоров в плаще из шторы?! — послышалось со стороны кровати, где сидела обнажённая молодая женщина. Она мгновенно вскочила на ноги, взмахнув взлохмаченной копной спутанных пышных волос, и замерла, наставив на полуживую сову волшебную палочку.

— Оно хотело меня убить! — не унимался потерпевший, судорожно сжимая пострадавшую ягодицу.

— Это всего лишь сова, Драко. Она запуталась в шторе. Вот бедняжка. Посмотри, как она напугана! — воскликнула Гермиона, разглядывая замершую на полу птицу, которая сидела на смятой ткани, тяжело дыша.

— Какая к дракклам… И правда, сова, — выдохнул Драко, рассмотрев наконец налётчика.

Он густо покраснел, поняв, кто стал причиной его испуга.

Гермиона уже что-то тихо шептала, склонившись над птицей с волшебной палочкой в руке, а затем, воспользовавшись заклинанием «Агуаменти», налила ей воды, трансфигурировав предварительно домашний тапок Драко в мисочку. Сова проигнорировала питьё и протянула Гермионе лапку с привязанным к ней конвертом.

— Она принесла письмо!

— Да ну! Я думал, что это сова-убийца, которая прилетела, чтобы растерзать меня! Да ещё и на самом пике наслаждения! Знаешь, после такого можно и мужскую силу потерять! — пробурчал Драко, безуспешно пытаясь одной рукой разыскать в смятой постели свою волшебную палочку. Другой рукой он зажимал рану, всё еще продолжавшую кровоточить.

— Приличные почтовые совы стучат в окно! — злобно добавил он, отчаявшись найти свою пропажу.

Услышав это обвинение, птица взлетела, громко и возмущённо ухая, и, явно намеренно задев жертву своих когтей крылом по голове, вылетела в окно, которое теперь было свободно от занавесок.

— Чего это она? — изумлённо промямлил Драко, приглаживая взлохмаченные светлые волосы.

— Милый, она, скорее всего, стучала, но мы были слишком заняты ты-понимаешь-чем, — пояснила Гермиона, насмешливо глядя на собеседника.

— А, знаю! Мы же были заняты ЭТИМ! — язвительно усмехнулся Драко, но тут же получил по голове подушкой.

— Не пытайся меня отвлечь! Мы получили письмо из Хогвартса! С нашей дочерью что-то случилось, а ты тут развлекаешься тупыми шутками! — мрачно глядя на него, отчеканила жена, подняв зажатый в руке конверт.

— А что могло случиться? Учебный год почти на исходе, скоро экзамены. Да и пасхальные каникулы закончились совсем недавно. Со Скорпирозой всё было хорошо, — несколько неуверенно ответил Драко.

— Ты сдурел?! Мне что, нужно напоминать тебе, какие опасности подстерегают студентов Хогвартса?! — возмутилась Гермиона.

— Да… А особенно тех, кто не может усидеть на месте, выискивая приключения на свою задницу. Читай же быстрее! Может, там ничего страшного, и Скорпи вместе с Севом просто выгнали из школы!

— Ты что несёшь, муж мой дорогой! Выгнали из школы?! По-твоему, это «ничего страшного»?!

— Ну, по сравнению с жизнью и здоровьем… — начал Драко, но Гермиона его уже не слушала. Трясущимися руками она распечатывала конверт, на котором было написано: «Мистеру и миссис Драко Малфой, площадь Гриммо двенадцать, второй этаж, бордовая спальня для гостей».

Торопливо вытащив лист пергамента, она принялась читать, сразу узнав почерк своего бывшего школьного декана:

«Уважаемые мистер и миссис Малфой, спешу сообщить вам, что двадцать восьмого мая, ровно в шесть часов вечера, в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс состоится собрание для родителей студентов первого курса всех факультетов. Явка строго обязательна. Опоздание или игнорирование этого события принесут вам и вашим детям массу неприятностей.

С уважением, директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, Минерва МакГонагалл».

— Ты когда-нибудь слышал о чём-нибудь подобном? — растерянно спросила Гермиона.

— Нет… Точно, нет. Насколько я знаю, родителей в Хогвартс вообще редко пускают, — задумчиво ответил Драко.

— Неужели всё же что-то произошло с нашей дочерью?

— Успокойся, если бы что-то случилось, нам бы сообщили. А раз ничего такого в письме не было, значит, со Скорпи всё хорошо, и Хогвартс стоит на месте.

— Да уж, Хогвартсу повезло больше, чем нашему дому! Мало кто может похвастаться, что с таким размахом отметил Рождество — полдома взлетело на воздух! Хорошо, что никто не пострадал.

— Согласен. Наша дочь и её дружки устроили нам чудесный праздник, взорвав петарды собственного изобретения вместе с половиной Малфой-менора.

— Как там Шелли Снейп называл эти чёртовы петарды? — спросила Гермиона, в изнеможении присаживаясь на кровать.

— Высокотехнологичные! — немного подумав, вспомнил Драко, садясь рядом с женой и тут же с криком вскакивая.

— Немедленно залечи эти драккловы царапины! — потребовал он, хватаясь за пронзённую вспышкой боли часть тела.

— А волшебное слово? — насмешливо улыбнулась жена, которая терпеть не могла, когда муж начинал ей приказывать.

— Ведьма! Я знаю, как заводит тебя это слово! Давай-ка, залечи эти раны, и мы продолжим с того, на чём остановились. Мы же с тобой не доиграли, — подмигнув, промурлыкал тот.

— Тогда я теперь буду Великим Инквизитором, а ты моей жертвой-еретиком, — коварно улыбнулась Гермиона, надеясь, что так сможет охладить неуместный сейчас пыл Драко.

— Ну, я так не играю. Малфой никогда не может быть еретиком, он всегда прав!

— Тогда провинившимся братом по ордену. Такое тебе тоже подойдёт.

— Ах, ты! — Драко рванулся к жене. Та взвизгнула, выронив из рук письмо, и с ногами залезла на кровать. Но тут раздавшийся настойчивый стук в дверь прервал ролевые семейные игры.

— Кто там ещё припёрся?! — недовольно прошипел Малфой.

— Вероятно, это наши родственнички, которым принадлежит дом, где мы гостим с того самого злополучного Рождества, когда Малфой-менор чуть не превратился в руины. Ведь им должно было прийти точно такое же письмо, как и нам, — догадалась Гермиона. Она спрыгнула на пол и заклинанием призвала свой домашний халат. Драко, ворча себе под нос о несносных родичах, которым не спится ночью, натянул пижамные штаны и поплёлся открывать дверь.

Как и предсказывала его жена, в комнату стремительно ворвались мистер и миссис Поттер, которым принадлежал гостеприимный дом на площади Гриммо, номер двенадцать.

— Вы тоже это получили?! — бесцеремонно спросила Беллатриса Поттер, размахивая зажатым в руке листом пергамента.

— Кажется, наши детки немного пошалили в очередной раз, — добавил Гарри Поттер, кутаясь почему-то в свой парадный аврорский китель, надетый на голое тело.

— Пошалили?! — свистящим шёпотом прошипела Гермиона, яростно уставившись на него.

— Осади лошадей, Герми. Если бы детишки взорвали и Хогвартс, ну, или сожгли Запретный лес, Маккошка явилась бы сама собственной персоной, — заявила Беллатриса, пригладив свои чёрные кудри, которые по спутанности не уступали шевелюре Гермионы.

— Не называй меня «Герми»! Терпеть не могу эту кличку как у какой-то собачки.

— Но ты же так любишь всякую живность. Даже организацию по защите эльфов придумала. Как её там… а, ГАВНЭ! Насколько я знаю, ты так и просидела в этом ГАВНЭ совсем одна, — мило улыбнувшись, захихикала Беллатриса, по привычке накручивая локон своих волос на волшебную палочку.

— Лучше в ГАВНЭ, чем в Пожирателях смерти, — в тон ей ответила Гермиона.

— Да прекратите вы уже! Не до этого сейчас! — вскричал внезапно побледневший Драко, которому, по всей вероятности, пришла в голову жуткая мысль.

— Поттер, — нервно сглотнув, обратился он к Гарри, — а ты не думаешь, что кое-кто опять возродился?

— Что за бред ты несёшь? — отмахнулся тот. — Шрам не болел вот уже восемнадцать лет!

— Крестражей у него уже не осталось, так что возрождаться нечем, — насмешливо глядя на Драко, ответила Белла.

— К тому же мы все видели, как то, что осталось от тела Волдеморта, рассыпалось в прах. В жалкую кучку пыли, — пожала плечами Гермиона.

— Всё равно, что-то мне неспокойно. Может, Маккошка хочет, чтобы младшекурсники остались на будущий год дома из-за опасности. Я как его вспомню, б-р-р — мрачно произнёс Драко.

— Ты, дорогой племяш, знал не настоящего Лорда, а его куцую бледную копию, с огрызком души и извращёнными мозгами. Настоящего Тёмного Лорда вы, ребята, не видели никогда, — заявила Беллатриса.

— А он что, тогда адекватнее был? — презрительно скривилась Гермиона.

— Лорд был умным и дальновидным политиком, пока на теме бессмертия у него не съехала крыша. Кстати, тебе бы он понравился. Сначала Лорд хотел ассимилировать таких, как ты, в магическое общество, а не уничтожать, но потом… — Белла безнадёжно махнула рукой и упала в кресло, стоящее возле кровати Малфоев.

— Так, может, хватит обсуждать покойного Волдеморта?! — недовольно бросил Гарри, пристраиваясь туда же, только на подлокотник.

— Да! Меня вообще не интересует, каким расчудесным был раньше этот псих. Давайте обсудим нашу общую проблему! — поддержал его Драко, вновь попытавшись сесть на кровать. В следующую минуту он взвыл, вскочив на ноги и держась за пострадавший зад.

— Ой, совиные царапины! Я про них забыла, — вскинулась Гермиона, хватаясь за волшебную палочку.

— Ты подрался с совой?! — выпучив глаза, воскликнул Поттер и расхохотался.

— Драко, надеюсь, ты ей вломил за то, что она посягнула на тыл самого Малфоя! Или сова вышла победительницей? — вторила Белла, давясь от смеха.

— И нечего тут ржать. Сова помешала нам… спать! И нечаянно меня поцарапала, — мрачно процедил Драко, сверля убийственным взглядом смеющихся родственников.

— Она просто запуталась в шторе, — спокойно пояснила Гермиона, заклинанием возвращая содранную занавесь на место.

— Ой, правда? — не унималась Белла. — А я-то решила, что вы тут так страстно любили друг друга, что шторы не выдержали!

Гермиона насмешливо посмотрела на неё и, указав на запястье миссис Поттер, заявила:

— Ну, вы-то точно зря времени не теряли.

На тонкой руке болтался наручник, который, скорее всего, когда-то принадлежал маггловскому полицейскому.

Поттеры перестали смеяться, переглянулись и вновь захихикали.

— Ну да. Мы иногда играем в аврора и строптивую пожирательницу смерти, — отсмеявшись, ответил Гарри. — Порой в Аврорате попадаются занятные вещественные доказательства, которые я забираю домой для изучения.

— Я была уверена, что вы, ребята, часто играете в весёлого гинеколога или в хозяйку и домового эльфа. Ведь Дракуся у нас лучший дамский колдомедик в Мунго, а Гермиона — самый занудный сотрудник отдела по учёту магических тварей, — глумливо ухмыльнувшись, заметила Беллатриса.

— Или в кентавра и наездницу! — выпалил Поттер, насмешливо глядя на красного от злости Малфоя.

— Поздравляю, Гарри. Эта ведьма спровоцировала твою деградацию, — покачала головой Гермиона, прикидывая, подействуют ли заживляющие чары на раны Драко прямо через штаны. Её, в отличие от мужа, шутки Поттеров уже давно не трогали.

— Или мы письма будем обсуждать, или валите в зад к Тёмному Лорду! — процедил сквозь зубы Драко.

Ответить ночные гости не успели. Послышался громкий, требовательный стук в дверь и раздался недовольный голос Нарциссы Малфой:

— Вы дадите уже поспать, дементоры вас зацелуй?! Орёте среди ночи, а заглушающее ставить забываете! И что это вы делаете вчетвером?! У вас там попойка или оргия?!

— И то, и другое, Цисси! — выкрикнула Белла.

— Хотите присоединиться, миссис Малфой? — весело спросил Гарри.

— Драко закрыл глаза и обречённо шлёпнул себя рукой по лбу. Утаить от матери надвигающееся родительское собрание не получится. Гермиона уже открывала дверь, чтобы впустить негодующую, разбуженную среди ночи свекровь, решив, что для обсуждения общей семейной проблемы легкомысленных Поттеров явно не достаточно.