Мой домашний ягуар. Игра в танец (гет)

Жизнь морд-сит быстротечна. Мало кто из нас доживает до тридцати, каждая из нас живёт по принципу — не теряй ни минуты, не оттягивай момент. Вот и я не собираюсь оттягивать неизбежное. В кратчайшие мгновения натягиваю сапоги и откидываю дверную щеколду.

Ну что ещё? Серьёзно? Все снова из-за какой-то распутной девицы?

Все тот же краснолицый староста стоит с факелом и вилами на самом пороге, а сразу за ним собралась, очевидно, вся деревня. Мужчины и женщины всех возрастов, вооружённые чем попало, встречают меня недружелюбными взглядами.

— Вы ответите нам за все! — грозный голос старосты вызывает лишь смех, и не только у меня. — Раловы прихвостни! Приходят, берут, что хотят, и думают, что можно уйти, не заплатив?

Так вот в чем дело — в деньгах?

Лафейсон бросает под ноги старосты мешочек с золотом.

— Теперь вы уберетесь? — спрашивает он со скукой в голосе.

Но «дурак» — это диагноз, потому как староста краснеет ещё сильнее и плюет под ноги, на нашу плату.

— Содеянное вами искупается только кровью! — грозно рычит он. Не впечатляет.

— Ты можешь просто «пффф», и чтоб они все исчезли в неизвестном направлении? — спрашиваю я Лафейсона.

Я могу убить большую их часть в два счёта, да вот не хочется тратить ни время, ни силы.

— Проклятые отродья! — разносится со всех сторон.

— Убить их!

Смешно. Людям давно пора уяснить — встреча с морд-сит всегда стоит дуракам жизни.

— Мой хан не бесконечный, Мейсон, — трикстер скрещивает кинжалы, готовясь к бою. — Перенесу часть — их меньше не станет.

— Тогда перенеси сюда моих людей, они живо тут управятся, — я выставляю вперёд эйджил, чтобы никто даже не подумал приближаться. — Или нас к ним. Пусть идиотами занимаются они.

— Не думаю, что это хорошая идея, — Лафейсон указывает кинжалом в сторону поля, где обосновались мои люди.

В свете молнии я вижу стройный ряд из как минимум двадцати человек, которые стоят, обнажив мечи, и смотрят по направлению деревни. Ждут чего-то.

— Твои люди мертвы, Мейсон. Здесь солдаты сопротивления.

Вот как? Один на один, значит. Мы против целой деревни и двух десятков солдат? Конечно, мы могли бы сбежать, вот только морд-сит не ведут себя подобно крысам. Мне не приходится долго принимать решение, все уже предрешено.

— Убери тех, кого будет не интересно убивать, и потанцуем, — говорю я, Лафейсон широко улыбается своей фирменной улыбкой, похожей на оскал.

— Всегда рад потанцевать с тобой, милая, — взмахом руки он убирает часть женщин и стариков. Конечно, убивать их проще, но в таком убийстве чести нет. Стиль лорда Рала — не бессмысленная резня, а погашение мятежа. Я, выступая карающей дланью, не должна забывать об этом.

— Так что, кто ведёт? — с задором спрашивает Лафейсон.

Вместо ответа я прижимаю оба эйджила к животу старосты, который явно такого не ожидал, потому как даже вилы на меня не направил. Он что — всерьёз думал, что я просто дам им меня убить?

Стоны умирающего предводителя действуют на прочих по-разному. Одни пугаются и глазами ищут пути отступления, другие же, которых больше (видимо, «дурак» — это заразное) с криками набрасываются на нас.

Слева от меня блестят кинжалы Лафейсона, а небо снова озаряется разрядом. Интересно, где-то там наверху наблюдает ли Тор Одинсон за тем, что происходит с его братом? Не потому ли небо неспокойно? Вот только к чему эта молния? Это попытка защитить близкого человека, либо гнев на него?

Ну, лично я не вижу причин злиться на трикстера. Орудует кинжалами он превосходно. Деревенщины падают перед ним, как пшеница под ударом серпа. На моей половине дело идёт не хуже. Топоры и рогатины, которыми вооружились эти дурни, каким-то образом все время проходят мимо цели, хоть не особо я и уворачиваюсь. У этих людей нет шансов.

Какой-то болван падает перед Лафейсоном со сломанной шеей, а на меня в этот момент догадываются направить вилы. Но мне не приходится даже уклоняться — один из кинжалов трикстера пробивает моему противнику глаз.

— В яблочко, — хвалю я и в эту секунду ударяю эйджилом того, кто попытался обойти моего союзника со спины.

Гром гремит прямо над нашими головами и, наконец, начинается дождь. Он льёт внезапно и со всей своей силой. Это мешает крестьянам, но не нам. Не мне, я привыкла к любым условиям. Все слишком просто. Улица вокруг уже усеяна трупами, а я даже не вспотела. Кто-то молит о помощи, как будто это что-то изменит. Я ненавижу подобное двуличие — если бы преимущество было за ними, никто и не подумал бы оставлять мне жизнь. Милосердие граничит с глупостью, а я не глупа, поэтому я бью, отнимая очередное дыхание. Это так просто.

На лице Лафейсона брызги крови, и это идёт ему. Кровь, определенно, ему к лицу. Победа ему к лицу. Кинжалы взметаются подобно молниями, я успеваю разглядеть лишь короткую вспышку перед тем, как сталь вонзается в очередного противника. Трикстер отдаётся битве до остатка, он сосредоточен, но явно не напряжен. Он убивает играючи. Мне нравится его стиль. Впрочем, против деревенщины особые усилия и не требуются.

— У нас гости, — Лафейсон, как в масло, вонзает свой нож в очередного недотепу и тычет окровавленным лезвием в сторону поля.

Солдаты сопротивления спешат на выручку местным, но спасать уже некого. За те пять минут, что они пересекали поле, мы разобрались со всеми. Двадцать, тридцать, не знаю. Много. Мир стал чище на тридцать дураков, лорд Рал может мной гордиться.

— Готова сменить музыку нашего танца? — Лафейсон усмехается, и этот смех тонет в очередном раскате грома.

— Удиви меня.

Кучка мятежников все ближе, и я, кажется, узнаю некоторых из них. Они напали на меня на рассвете. Что ж, теперь я сведу счёты. Теперь начнётся по-настоящему интересный бой, который обнажит все наши возможности. Я жду этого с предвкушением.

Музыка и правда меняется. Грация трикстера, разящего противников легко и поэтично, меняется огнём, вызывающим крики и агонию. Очевидно, свой хан Лафейсон берег именно для этого. Для этих противников, для этой магии. Волшебный огонь сильнее грозы, сильнее дождя. Он не гаснет, он проникает всюду. Запах горелого мяса ударяет в нос.

Большая часть мятежников сгорает ещё до того, как они приближаются к нам. Осталось семеро, и несмотря на их полную амуницию и крепкие мечи взамен лохмотьев и серпов, я знаю — у них шансов нет.

* * *

Затхлое серое помещение встретило Денну криками боли. На большом чёрном столе, прикованная по рукам и ногам, билась в агонии молодая женщина. Её хрупкое измождённое тело было во многих местах вспорото кинжалом, оголяя плоть и кости. Она давно должна была умереть, но крупный жёлтый камень у неё на груди не позволял ей получить избавление.

Денна скривила губы, подойдя ближе.

— Неужели это так необходимо, колдун? — спросила она, проводя по телу девушки рукой в перчатке.

Старик с длинными пепельными волосами вышел из-за высокой стойки с химикатами, держа в руках инструмент для бальзамирования.

— Что именно, госпожа Денна? — спросил он, подходя ближе.

Морд-сит склонила голову, разглядывая пленницу.

— Заливать пол кровью. Неужели у тебя нет более чистых методов? — она бросила косой взгляд на инструмент в его руке и протянула ладонь. — Дай мне.

Колдун вложил нож ей в руку без промедления, и Денна с наслаждением провела острым лезвием по коже незнакомки. Девушка вскрикнула, изогнувшись дугой.

— Можно и иначе, — согласился старик. — Но так ведь интереснее, верно?

На лице морд-сит заиграла удовлетворенная улыбка. Все эти крики, вся эта боль и эта кровь были музыкой для её ушей и глаз. Морд-сит с детских лет обучали тому, что боль — это оборотная сторона наслаждения, помогая им найти одно в другом. Боль этой молодой женщины была для Денны наслаждением.

— Ты прав. Впрочем, у меня, к сожалению, нет времени на эти игры. Мне нужен портал. Дело срочное, скакать туда я не могу.

Колдун испуганно зыркнул на морд-сит. Порталы всегда требовали не только всех ресурсов колдуна, но и помощи извне. Помощи настолько опасной, что прибегать к ней редкий колдун соглашался.

— Беспокоить Хранителя… Вы же понимаете, госпожа Денна, что для этого нужен веский повод…

Старику было по-настоящему страшно, и он не мог скрыть этого. К счастью, морд-сит была в хорошем расположении духа. Она лишь кивнула и снова сделала надрез на теле девушки.

— Я собираюсь за новым питомцем. Ричард Сайфер, Искатель — это веский повод?

Колдун закивал быстро и взволнованно. В таком вопросе он отказать не мог, потому что как сильно он не боялся гнева Хранителя, гнева Даркена Рала он боялся намного больше.

— Сию минуту, госпожа Денна. Я сделаю все в кратчайшие сроки.

Старик снова скрылся за стойкой, зазвенели склянки.

— Сделай все лучшим образом. Я могу подождать, — морд-сит нагнулась к лицу пленницы. — Мы ведь найдём, чем заняться, любовь моя? — спросила она, поигрывая ножом, девушка прикрыла глаза.

Приготовления заняли около часа, ещё час ушёл на настройку портала, Денна порядком заскучала.

— Какая это скука — твои опыты, — протянула она, поглаживая жёлтый камень на груди подопытной. — У меня уже руки болят и спину ломит.

— Я закончил, госпожа Денна, — отозвался колдун. — Хранитель согласен дать вам портал к тому месту, где очень скоро пройдёт Искатель.

Старик вышел из-за стойки медленно, каждый шаг доставлял боль. Из рассеченных запястий на пол капала густая кровь — плата за разговор с владыкой подземного мира. Голова кружилась, и колдун едва переставлял ноги. Но на лице его читался триумф, потому что не каждый колдун за всю свою жизнь удостаивается чести открыть портал. И далеко не каждая морд-сит удостаивается чести пройти через него.

— Я не знаю, что вы ощутите при этом, госпожа, и не встречал того, кто мог бы мне об этом рассказать.

Денна отложила инструмент для бальзамирования и подошла к колдуну. В её глазах горел огонь нетерпения, и колдун понимал — нет того, что может напугать её. На пути к своей цели морд-сит забывают о боли. Они — инструмент, а инструмент не имеет право чувствовать.

— Приступим, — только и сказала она.

Переход был, не сказать, что болезненным, но у морд-сит появилось ощущение, что нутро ее вывернули наизнанку. Во рту собралась кислая слюна, Денна выплюнула её на траву. Трава. Дождь. Ещё секунду назад она находилась в душной лаборатории, а теперь… Морд-сит осмотрелась. Тёмные валуны окружали её, зловещие и мрачные. Их было много, целое поле, и сперва Денне показалось, что это трупы коров или больших собак. Но вспышка молнии все пояснила — это были люди. Д’харианцы. Чуть дальше от этого места морд-сит разглядела кучу тряпья, подойдя к которой она узнала палатки с гербом Д’Хары.

— Так-так, что у нас здесь? — Денна опустилась на колени и откинула край ткани.

Мертвец под ней явно был из сопротивления, другой мертвец рядом с ним был абсолютно голым, но Денна узнала его — д’харианец. Однажды она делила с ним ложе. Сожаления не было, она лишь констатировала его смерть и пошла дальше. Здесь было настоящее побоище. Солдаты сопротивления лежали то тут, то там, д’харианский командир был найден с зажатой в руке отрубленной головой врага, ему самому проткнули спину в двух местах. Сомнений не оставалось — Сопротивление напало с численным перевесом. Неожиданно. Подло. Большинство из д’харианцев, вероятно, спали в этот момент.

Денна убрала с лица налипшую прядь волос и оглянулась по направлению деревни. Огни не горели нигде, и это было подозрительно. Морд-сит быстрым шагом направилась туда, держа эйджил наготове. Она прибыла туда, где должен был быть Искатель. Неужели это он зачинил всю заварушку? Да и был ли здесь вообще Искатель? Денна знала ответ — она уже видела его. И она шла за ним.

— Ричард, они все мертвы… — Кэлен ошарашенно вглядывалась в лица крестьян. Тронула полуголую рыжую девушку, но лишь для того, чтобы убедиться — она не дышит. На глаза Исповедницы навернулись слёзы. — Их всех убили. Мирных крестьян…

— Что за чудовище способно на это? — Ричард подошёл к Кэлен и встал рядом. Перед ними были горы трупов, не сосчитать.

— Морд-сит, — Зедд отодвинул воротник одного из крестьян, обнажая круглую отметину, как от ожога. — Вот, след от эйджила.

— А вон те, похоже, сгорели заживо, — Ричард махнул мечом Истины на обгоревшие тела. Зедд кивнул.

— Да, огонь волшебника.

Кэлен поспешно отерла лицо ладонями и оглянулась на волшебника.

— То есть, ты хочешь сказать, что здесь был волшебник? Нам ведь сказали, что Локи увела морд-сит. Как вы думаете — это могут быть они?

Зедд направил взгляд куда-то вдаль.

— Даже если и так, он выбрал сторону.

Кэлен снова оглядела побоище.

— Ты прав.

В окне ближайшего дома мелькнула детская голова, следом за ней показалась женская, но лишь для того, чтобы задернуть занавеску.

— Есть выжившие, — заметил Ричард. — Нужно их опросить. Может расскажут нам про случившееся.

Внезапно Зедд напрягся, и Ричард ощутил холодок. Ветра не было, дождь был тёплый, и все же стало так холодно, как бывает только на кладбищах. И все трупы вокруг них не были тому виной. Что-то живое и опасное приближалось. Что-то. Кто-то…

Денна растянула губы в улыбке, когда Искатель встретился с ней глазами. Ей было плевать на его спутников, на тела вокруг них. Она знала, что может заполучить этого человека сейчас, Хранитель наделил её достаточной силой, чтобы справиться и с волшебником первого ранга, и с исповедницей, и с мечом Истины.

* * *

Морд-сит всегда готовы к трудностям, они всегда готовы к тому, что план может провалиться, и всегда имеют новый план в запасе.

То, что несколько часов назад я лишилась своих людей, не выбивает меня из графика. Наоборот, сложившаяся ситуация заметно упрощает наш путь. Разобравшись со всеми мятежниками, мы не стали задерживаться: сгребли всю провизию с опустевшей таверны, нагрузили ее на коней моих погибших подчинённых и пустились в путь. Лафейсон даже медвежью шкуру прихватил, и она обещает согревать нас в холодной ночи.

Со всеми этими запасами у нас больше нет необходимости останавливаться по деревням, мы можем скакать и днём, и ночью, даже спать в седле. Вот только выкладываться сверх меры нужды нет. Сразившись на одной стороне со мной, трикстер уже доказал свою преданность лорду Ралу. Теперь осталось лишь скрепить их союз, а это успеется.

— Не мог бы твой брат остановить дождь? — спрашиваю я, когда над землёй поднимается солнце, а ливень меньше не становится.

— Очень сомневаюсь, что это он, — отзывается Лафейсон. — Если уж он изгнал меня, то вряд ли сопровождает меня на пути. Может, разве что, взглянуть, не порабощаю ли я Срединные Земли.

Он усмехается, и я улыбаюсь в ответ.

— А есть в планах?

Он качает головой.

— Срединные Земли — нет. Ты ведь сама видела, насколько здесь глупый слабый народ. Становиться правителем всего этого — лишняя головная боль. Пусть лучше твой лорд этим занимается, если ему по нраву.

— А ты? — я подвожу коня ближе. — Знаешь место, где народ не такой глупый и слабый?

— Возможно, — уклончиво отвечает Лафейсон. Естественно, кто я такая, чтобы раскрывать мне все планы?!

— Пожелала бы тебе удачи, но нет. Я придерживаюсь той точки зрения, что только лорд Рал должен быть правителем над всем живым.

Его смех, как и всегда, вызывает одно только раздражение. Что смешного я сказала на этот раз?

— Разумеется, ты так считаешь. В тебя десяток лет вбивали подобные мысли, как ещё тебе думать?

Это оскорбительно.

— Хочешь сказать, что я бездумная машина для убийств? Думаешь — своего мнения у меня нет?

— Тише, я вовсе не хотел тебя обидеть, — Лафейсон примирительно выставляет ладонь. — Я знаю, что у тебя есть своё мнение, вот только ты смотришь на мир через искаженную призму восприятия. Сейчас тобой движет слепая верность, но однажды настанет момент, когда в твоей жизни появится что-то более важное, и ты прозреешь.

— Нет в жизни ничего важнее, чем лорд Рал, — отрезаю я и отвожу коня.

Что бы он ни говорил — служу я по своей воле. Лорд Рал — единственный человек, который заслуживает моей преданности, и я не позволю никому убеждать себя в обратном.