Честный договор. С чистого листа (джен)

Двери в комнате и правда не оказалось, была лишь замещающая ее занавеска, да и сама комната два-три шага что в длину, что в ширину явно не стоила своего громкого наименования. Но Караи была рада и этому. Лишь теперь она поняла, чего так сильно не хватало ей в новом месте жительства. Уединения. Хотя бы малюсенького собственного уголка, куда никто не ввалится и не потревожит, где можно остаться наедине с собой и беспокойными мыслями, попытаться не спеша разобраться во всем произошедшем. Взбудораженное раздражение от незваных гостей вперемешку с тревогой — она ведь так и не поняла, кто были эти двое и как связаны с ней — вихрились и кружились в душе, а вопросов по-прежнему было больше, чем ответов. Но все же прояснилось хоть что-то. Понять бы еще, что именно это было.

Выгребя из комнатушки большую часть ее содержимого непонятного назначения (видимо, она служила чем-то вроде местной кладовой), болтливый сосед сгрузил его себе на панцирь и потащил прочь. Караи сильно сомневалась, что он донесет все, не растеряв половину по пути, но предупреждать не стала. Напротив, выдохнула с облегчением, когда за ним наконец захлопнулась дверь. Нашарив в углу какой-то ящик, на ощупь отряхнула его и села. Еще больше собственной комнаты Караи порадовало, что не смолкавший всю дорогу черепашка наконец распрощался. Честное слово, ей порой казалось, что от бесконечной трескотни завянут уши и вытечет мозг. Как только братья его терпят!

Откуда-то издалека вновь долетели отзвуки громких голосов. Чьих, Караи не поняла, да и не стала выяснять. Лишь поскорее задвинула занавеску и устало потерла виски. Похоже, вся компания человеко-черепах была довольно шумной, кто больше, кто меньше. Поначалу куноити была не против задержаться в показавшемся ей гостеприимным доме, пусть и располагался он под землей, и был лишен многих необходимых удобств. Но сейчас впервые усомнилась в правильности своего решения. Если она правильно поняла, черепахи учились у крысы какому-то боевому искусству — но только как, в такой вот суматохе и беспорядке? Как можно сосредоточиться, когда то и дело что-то хлопает, звякает, или кто-то кричит? Или крыса учила их лишь грамоте и приличному поведению? Куноити хмыкнула. В таком случае, с последним она тоже не слишком преуспела. Он, точнее говоря.

Хлопок повторился, на этот раз совсем рядом. Не удержавшись, Караи отодвинула краешек занавески и выглянула. Так и есть, ее первый знакомый, Леонардо. Зайдя в зал, который младший из черепах назвал додзё, он, судя по всему, не собирался уходить. Караи сердито фыркнула. Да сколько можно-то? Даже на минуту не оставляют в покое. Может, сбежать все же было не худшей идеей? Вернуться, если что, она всегда успеет.

Размышляя, как это лучше проделать, Караи продолжала следить за черепашкой. Тот же молча пересек комнату, остановившись у дерева, какое-то время постоял, задумчиво созерцая игру света на листве. Откуда он падал, Караи со своего места видеть не могла, даже подняв голову и всмотревшись в высокий потолок, но про себя решила, что зрелище и правда захватывающее. Никогда не ожидала она увидеть в подземных катакомбах не плесень или мох, не жалкую блеклую вытянувшуюся без света травку, а настоящее дерево. Оно казалось островком покоя и настоящей гармонии. Про себя куноити решила однажды устроиться не за этим жалким подобием стенки, а рядом с… точнее, за мощным стволом, укрывшись и от любопытных глаз, и от лишних ощущений. Но — явно потом, когда черепаха наконец уйдет. Вернее…

Удивленно моргнув, куноити еще раз обшарила зал взглядом. За недолгие секунды, пока она задумалась, Леонардо куда-то исчез, словно испарился. Притом Караи точно была уверена, что к двери он не подходил. Желание уединения уступило место любопытству, и Караи выскользнула из своего закутка. Сделала несколько шагов, ступив на устланный коврами центр зала. По-прежнему никого. Взгляд скользнул по аккуратно развешанному на стенах оружию. Куноити одобрительно улыбнулась. Вот еще одна причина, по которой стоило задержаться. Она не помнила наверняка, но чувствовала, что когда-то у нее было свое. Любимое, привычное, как перчатка для ладони или таби — для ноги. Нет, она не собирается никого ни о чем просить, но может, кому-нибудь из черепах понадобится однажды партнер для тренировочной схватки — например, на катанах…

Взгляд зацепился за полку в дальнем углу. Караи не могла видеть, что именно там находится, кроме, может быть, ярких неваляшек-дарума. Не могла даже предположить, что найдет там, но почему-то заинтересовалась. Забыла и о черепашке, и своем намерении на случай, если так и не найдет его.

Ее собственная ладонь, смело протянутая к этой полке — или очень на нее похожей. Куноити точно так же в первый раз видит эту полку и почти что собирается пройти мимо, но помимо воли задерживается. Что-то притягивает ее взгляд, ее внимание. Что-то, незаметное издалека, но очень важное. Что она однажды уже держала в руках. Что-то, что просто нельзя не заметить…

Здесь или нет? Караи сосредоточенно нахмурилась, сделала шаг в ту сторону, не отводя взгляда от полки. Потом еще один, еще… Сейчас девушка рассмотрела, помимо дарума, еще и свечи. И, кажется, ароматическую палочку. А непосредственно за ними…

— Ты что-то ищешь? — Леонардо появился из-за дерева так же неслышно, как и скрылся за ним. С легкой досадой Караи поняла, что он все время был здесь. И может быть, точно так же пытался сосредоточиться вдали от шумных братьев, пока не помешала она. Впрочем, с какой стати? Разве она что-то о нем знает?

— Нет, ничего, — поспешила ответить она и даже отвернулась от заинтересовавшего ее места. Сейчас почему-то выказанный интерес смутил ее, словно она ненароком выдала свое слабое место, и куноити постаралась как можно естественнее перевести разговор. — Просто осматриваюсь. Я ведь ничего здесь не помню. Тут, — Караи обвела широким жестом зал, — вы, наверное, занимаетесь?

— Да, — согласно кивнул Леонардо. — А еще тут очень удобно медитировать, — не удержавшись, он оглянулся на дерево, и Караи поняла, что не ошиблась: он появился здесь именно для этого. Она улыбнулась своей догадливости, и, видимо, ободренный, Леонардо улыбнулся в ответ.

— Я не помешал? — черепашка выглядел обеспокоенным. — Я не слышал, что ты здесь.

Чуть ранее Караи не удержалась бы от искушения сказать правду, но сейчас, успокоившись и отвлекшись, уже не считала черепашку досадной помехой. Странно, но именно этот невольный сосед вызывал наибольшую симпатию. Он не был надоедливым и болтливым, как его братья, и кажется, с ним проще всего иметь дело.

— Нет, нисколько, — она неопределенно пожала плечами. — Наоборот, я бы не прочь размяться, — Караи лукаво блеснула глазами. — Если только никто не помешает.

— Тренировка еще не скоро, — успокоил ее Леонардо. — А Донателло мы не скажем, — он так же озорно улыбнулся в ответ. — Если что, это просто разминка.

* * *

Леонардо нисколько не удивило, что основным оружием для спарринга Караи избрала катану, а вот то, что дополнительным стал не вадзикаси*, как обычно, а манрики гусари*, стало сюрпризом. Да и управлялась с ним куноити весьма и весьма ловко, пару раз едва не сбив с ног. Впрочем, он давно знал, что куноити владеет многими видами оружия и изобретательна по части приемов, в том числе коварных. Пока что Караи не воспользовалась ни одним из них, но осторожничать Леонардо перестал довольно быстро. Похоже, ре-мутация ускорила процесс заживления, а освоилась с новым-старым обличием Караи быстро.

Отбивая очередной удар, Леонардо мысленно поблагодарил Рафаэля за хорошую идею, напомнив себе не забыть высказать благодарность вслух. Наблюдая за подругой во время импровизированной схватки, он не мог не заметить, насколько свободнее, плавнее стали ее движения. Выражение лица было, как обычно, насмешливо-непроницаемым, но Леонардо был уверен, что спарринг понравился Караи не меньше, чем ему. Что-то, а выказать свое превосходство в бою, покрасоваться куноити всегда любила.

Однако удовольствие удовольствием, а оставался еще один неприятный момент, который следовало прояснить. Леонардо охотно (и малодушно, как сам понимал) оставил бы его на потом, но оттягивать неизбежное не только бесполезно, но подчас и опасно. И сейчас был как раз такой случай.

— Караи, — осторожно начал он, ловко отведя в сторону ее клинок своим, и подался вперед, оказавшись с ней плечо к плечу. — Не люблю напоминать о неприятном…

— Ну так не делай этого. Успеется ведь, — отозвалась та, дыханием шевельнув концы банданы. Так близко, так волнительно… В последний момент Лео с трудом успел увернуться от ловкой подножки и отскочить в сторону.

— Если бы, — огорченно отозвался Леонардо. Перехватил метнувшийся в его сторону конец манрики гусари, одним витком зафиксировал на запястье. — Лучше разобраться с этим сразу. Наши друзья…

— Если ты хочешь, чтобы я извинилась… — тут же, как рассерженная кошка, зашипела Караи. Наступила на цепь, вынудив Леонардо шатнуться, и тут же скрестила свою катану с его прямо перед лицом черепашки.

— Нет, не это… Почему ты никогда не дослушаешь до конца?! — раздраженно перебил ее Леонардо.

Неожиданно бросив цепь, он выхватил второй меч и ловким ударом по рукояти выбил оружие из руки Караи. Со звоном катана покатилась по полу. Леонардо зорко следил за противницей, но та даже не попыталась подхватить ее и контратаковать, лишь подобрала цепь и отпрянула в сторону. Замерла в настороженном ожидании.

Тяжело выдохнув, Леонардо убрал в ножны второй меч, опустил катану. Продолжать спарринг не было желания. Ну, почему все так сложно? Даже Рафаэль лишь в худшие моменты своего упрямства был невозможнее. А ведь он даже еще ничего не сказал…

— Умеешь же ты все испортить, — обвиняюще бросила куноити. Недоверчиво на него косясь, направилась к стене, повесить на место оружие. — Я-то думала, хоть ты на моей стороне…

По тому, как резко, на полуслове она умолкла, Леонардо понял, что фраза вырвалась совершенно неожиданно для самой Караи.

— Можешь оставить у себя, — столь же внезапно предложил он. Куноити удивленно на него оглянулась, но ничего не сказала. Молча убрала катану в ножны, закрепив в держателе, цепь же обмотала вокруг пояса.

— Хватит и этого, — недовольно бросила она, отворачиваясь. — Если вдруг…

Одним слитным движением спрятав в ножны катану и поравнявшись с куноити, Леонардо поймал ее за плечо. Выдержал злой взгляд и попытку оттолкнуть его, глядя глаза в глаза.

— Веришь ты мне или нет, но ты в безопасности, Караи, — начал он как можно спокойнее и увереннее. Поверит Караи или нет, он должен попытаться. — Здесь тебе ничто не грозит, а наши друзья…

— Вот только не надо заливать об их невинности, — резко перебила его та. — Я сама видела…

— Ты что-то вспомнила? — Леонардо не опускал руки, не отводил взгляд. Караи ничего не ответила, но ему и не требовался ответ.

— Да, между вами были разногласия в прошлом, — черепашка видел, что куноити снова хотела его перебить, и поспешил закончить: — Я не буду судить, кто был прав, а кто нет, — но не один из вас не виноват в этом. Ни один из трех.

— Хочешь сказать, виноватых не было вовсе? — язвительно переспросила Караи. Леонардо покачал головой, опустил руку.

— Не хочу. Но сейчас это не имеет значения. Это недоразумение закончилось, и вы больше не враги, — видя недоверчивый взгляд Караи, он счел нужным повторить это, добавив: — Ни Эйприл, ни Кейси не нападут на тебя, но я прошу, чтобы и ты, Караи, не задевала их. Ты — мой друг, но и они тоже.

Какое-то время Караи молчала, смотрела куда-то через его плечо. Затем медленно перевела взгляд на Леонардо, словно решив для себя что-то. Черепашка невольно затаил дыхание, ожидая этого решения.

— Такое чувство, словно когда-то это уже было, — задумчиво проговорила Караи, и прежде чем Леонардо успел что-то добавить, раздраженно мотнула головой. — Дурацкое чувство, — она подошла чуть ближе, остановившись почти вплотную. — Скажи мне, Леонардо, — она понизила голос, наклонившись к нему, — а если тебе придется выбирать между нами? Кого ты выберешь?

Комната качнулась перед глазами Леонардо. Воздух вдруг сгустился, не проходя в грудную клетку. Он сипло кашлянул и мотнул головой.

— Я не стану выбирать, — слова царапали горло, застревая в нем, но Леонардо нашел в себе силы протолкнуть их. Если бы речь шла о братьях, он не усомнился бы ни на секунды… но и Эйприл с Кейси дороги ему не менее. Леонардо был почти зол на себя, что пришлось себе об этом напоминать.

— Я так и думала, — лицо Караи снова стало непроницаемым. — Стоило ли спрашивать?

Она качнулась назад, отступая, но черепашка удержал ее. Обеими руками обхватил предплечья девушки. Та была выше его на полголовы, но сейчас они словно бы сравнялись в росте.

— Стоило, — возразил он тихо, но решительно. И куноити почему-то не нашла в себе сил воспротивиться. — Стоило, Караи. Теперь ты знаешь, что я не предаю своих. Хотя я ни за что на свете не хотел бы обидеть тебя.

Какое-то время Караи молчала, глядя ему в лицо, и Леонардо нипочем не взялся бы угадывать, о чем она думала. А потом вдруг шагнула вперед… и через мгновенье он обнаружил себя лежащим на панцире. Караи стояла одним коленом на его пластроне, а перед самым лицом — крепко, не шевельнешься, — натянулась цепь манрики гусари.

Наверное, стоило предположить, что куноити вспомнила миг теперь уже их вражды. Наверное, надо было хотя бы попытаться увернуться, вырваться, предупредить остальных. Сделать хоть что-нибудь.

Наверное… Леонардо не сделал ничего. Слова, движения, да даже просто мысли стали вдруг лишними. Он просто молча и — черепашка надеялся — спокойно смотрел в глаза подруге, доверяя ее решению. Лишь отчаянно надеясь, что оно не обернется злом для братьев.

— Кто кого еще обидит! — насмешливо фыркнула ему в лицо Караи, затем убрала цепь и встала, отошла на шаг, позволяя подняться. — Наверное, с тебя на сегодня хватит.

Черепашка покорно склонил голову, признавая себя побежденным. И кому какое дело, что по сути спарринг закончился с первым его словом? Главная победа все же одержана.

— С нас, Караи, — мягко поправил ее Лео. — Хорошенького понемножку. Ты практически поправилась, но все же лучше не перестараться. А теперь… — он вопросительно взглянул на девушку, — может, вернемся к остальным? Кейси и Эйприл, наверное, уже ушли, — поспешно добавил он.

Было ли так на самом деле, Леонардо старался не думать. Впрочем, их человеческие друзья наверняка теперь будут держаться в стороне от Караи. Да и она навряд ли полезет на рожон. И все же…

— Если хочешь, — Караи равнодушно пожала плечами. — Я еще немного останусь. Хочу побыть одна.

Леонардо не стал возражать, отнес оружие на место, почтительно поклонился недавней противнице (та церемонно вернула ему поклон) и вышел, аккуратно затворив за собой двери.

* * *

Оставшись одна, Караи размотала манрики гусари, присела у дерева, скрестив ноги, задумчиво погладила прохладные звенья цепи. Пальцы ловко скользили от одного к другому, не находя преграды. Мысли же похвалиться такой же стройностью не могли. Новые непрошенные воспоминания вторглись незваными нахальными гостями, вновь разрушили, разбили на осколки начавшую было складываться картинку. Что же теперь?..

Леонардо. Он чаще других хаосом врывался в ее мысли и чувства, причем делал это как-то так, что у нее не было ни сил, ни желания противиться. Нарочно? Нет, вряд ли. Она замечала замешательство и неуверенность, порой сквозившие во взгляде черепашки. Непоколебимую уверенность в темной синеве его глаз Караи видела наверняка лишь единожды. Когда Леонардо говорил о своих. Семья, братья… Относится ли к ним она? Куноити невесело усмехнулась, намотала на палец край цепи. Вряд ли. Почему же ей так этого хочется? Только ли потому, что он дал ей оружие, помог почувствовать себя увереннее? Дал возможность выбирать, как ей самой хочется поступить?

Караи решительно помотала головой, освободив руку, взъерошила длинные волосы на висках. Леонардо слишком темная лошадка, и сейчас думать о нем бесполезно. Впрочем, а кто из них прост и понятен? Разве что самый мелкий… и то она бы усомнилась. Она не знает об этой семейке ничего, кроме того что однажды уже побывала тут. Но вот кто они, как она сюда попала — на самом деле, а не по их словам, — почему ей так резко неприятны их дружки? Настоящее уравнение со всеми неизвестными.

Прикрыв глаза и машинально перебирая пальцами цепь, Караи постаралась сосредоточиться на том, что ей еще удалось вспомнить, кроме той злополучной чашки. Леонардо. Они явно были знакомы с ним, и — по губам куноити скользнула легкая улыбка — уже однажды сходились в поединке. Иначе откуда ей знать, как он ответит на тот или иной прием, с какой силой наносит удар, и главное — что он ни за что не ударит в спину. Правда… лицо омрачила недовольная гримаса, — похоже, и спорить с ним ей когда-то уже приходилось. С тем же результатом, что и сегодня.

Парень и девчонка… Эти воспоминания Караи пока постаралась задвинуть подальше. На случай, если Леонардо не соврал, и меж ними действительно было всего лишь недоразумение. Например, этот придурок начал ухаживать за ней, полез целоваться, а рыжая обиделась и кинулась в драку… Караи криво усмехнулась. Ну нет, это уж совсем из ряда вон. Мыльная опера прямо. Посмев к ней приставать, этот увалень не успел бы даже пожалеть об этом. Да и помнилось почему-то, что целовала его она. Но не могла же она скатиться до того, чтобы выбрать такого. Дикость какая-то!

Открыв глаза, Караи постаралась переключиться — и так от несуразных мыслей ее замутило. Было же что-то еще. Что-то важное… Причем именно здесь. Поднявшись, она нашла взглядом полку. Ну, конечно, здесь.

Подойдя вплотную, Караи взяла с полки фотографию — больше ничего примечательного там не оказалось. Но увы, черно-белые мрачноватые лики незнакомых мужчины и женщины ни о чем ей не говорили. Она не помнила ни одного из них, ни, тем более, спеленутого младенца на руках женщины. Более того, она не видела никого из них тут. Еще какие-то друзья черепашьего семейства? Очень может быть.

Караи аккуратно поставила фотографию на место. В душе скреблось, царапалось, просилось наружу незнакомое чувство. Было грустно и как-то непривычно тоскливо. У Леонардо была семья, пусть и такая немного сумасшедшая. У этих людей тоже. А у нее? Есть ли у нее хоть кто-нибудь? Кто-нибудь близкий, за кого не страшно и не жаль будет выступить против кого угодно?

Изображение перед глазами зарябило предательской пеленой. Неожиданно для себя Караи снова оглянулась на полку, на изображение незнакомой семьи. Зачем? Она не знала и сама. Но на месте чужого, не вызывающего никаких эмоций фото вдруг увидела… другое.

Секунда или даже доли ее — и все исчезло. Стиснув зубы, Караи зажмурилась, изо всех сил пытаясь вернуть, ухватить за хвост ускользнувшее видение. Напрасно. Она помнила лишь, что видела на фотографии себя — почти такую же, как сейчас, лишь чуть младше. Даже одежда, кажется, была та же самая. А кроме нее был… кто-то еще. Кто именно, Караи вспомнить так и не смогла. Даже был то мужчина или женщина. Помнила лишь, что незнакомец стоял то ли рядом, то ли сзади, точно так же как Леонардо придерживая ее за плечи. И она знала его… ее самым близким человеком на свете. Не только потому, что могла без опаски повернуться спиной и была рада прикосновению.

Кто же это был? Или была? Караи думала, что скорее второе — ведь на фотке именно женщина держала на руках ребенка. Мама… Непривычно мягкое, ласковое… почему-то больно ранящее слово. Потому что она ее потеряла, не иначе.

Первым порывом было поделиться воспоминанием с Леонардо, тут же броситься наружу на поиски. Хоть на немного приблизить момент радостной встречи. Но потом, подумав, Караи отказалась от этой мысли. Даже перед Леонардо не хотелось выглядеть слабой и глупой, а что она ему скажет? Пойду искать сама не зная кого, даже не помня лица? Да он ее на смех поднимет… ну ладно, он не его обалдуи-братцы, вежливо промолчит, но вот что подумает? А остальным и вовсе знать незачем.

Сделав несколько нервных шагов по додзё взад-вперед, Караи направилась к выходу. Взбудораженное сознание требовало движения, сидеть на месте, обдумывая и пережевывая одно и то же, было невыносимо. Нет, если не искать, то хотя бы пройтись, проветрить мысли и размять ноги она может. Глядишь, по пути еще что-нибудь вспомнится.

В просторной гостиной никого не оказалось, и Караи облегченно перевела дух. Меньше народу — меньше лишних слов. Опасливо озираясь, она пересекла комнату, дальше двинулась вдоль стены, сама себя ругая за эти опасения. Разве не ей крыс говорил, что никто насильно держать ее тут не будет? Вот она и пройдется немного, развеется. А вот и турникет, за ним, кажется, начинается выход наружу, на улицу.

Но стоило лишь коснуться перил невысокой лесенки, ведущей к турникету, как сзади что-то громко зазвенело. Караи испуганно отдернула руку, заполошно завертела головой. Звук доносился откуда-то из дальних комнат, но слышен был, наверное, по всему убежищу. И переполошит наверняка всех. Куноити зло нахмурилась. И это — их обещанная свобода?..

Она упрямо двинулась было дальше по лестнице, морщась от неприятного звука, как вдруг он стих. Но не успела она порадоваться тишине, как ее нарушили громкие голоса сзади:

— Караи, куда ты?

— Караи, погоди!

Перебивая один другого, голоса звучали все громче, норовя перекричать даже «сирену». Как обычно… Караи медленно выдохнула, подавляя раздражение. Оборачиваться, а тем более объясняться, не хотелось, но иначе они никогда не заткнутся. И она остановилась у самого турникета, глядя на братьев вполоборота.

Длинный и мелкий. Как в плохом анекдоте. Караи презрительно фыркнула и обратилась сразу к обоим:

— Ну? Что случилось, из-за чего стоило так пугать? На вас напали?

Младший тут же смешно завертел головой, видимо, в поисках нападавших. Караи устало вздохнула. И ведь поверил же…

— Нет, она… — а дальше старший из черепах, неопределенно разводя руками, попытался что-то объяснить, но Караи тут же утонула в терминах. И ладно бы только это, но ведь черепаха настороженно смотрел на нее, словно ожидая ответа уже от нее. Куноити была убеждена, что именно он и устроил сигнализацию на входе, вот только зачем? И… неприятная мысль заставила ее нахмуриться — когда пришли их гости, было тихо. Получается, не доверяют именно ей?..

— Так что случилось-то? — Караи начала злиться. Хотелось нарочно, наплевав на все запреты, пройти турникет — и пусть попробуют ее остановить. Но Леонардо просил ее не ссориться с его друзьями — и братьев, наверно, это тоже касалось.

— Прости, но тебе не стоит выходить одной, — начал длинный. И, похоже, оробев, затараторил скороговоркой: — Ты не знаешь мест и можешь потеряться, а тут неподалеку и пути проходят, под поезд попасть можно, а иногда и монстры-мутанты встречаются, нечасто, ты не бойся, но лучше все же…

Караи замотала головой, словно пытаясь вытряхнуть набившиеся в нее звуки. Трещотка еще похуже младшего. И чем дальше, чем непонятнее. Она поняла только одно: черепаха не хочет, чтобы она выходила одна. А вот причины — одна другой чуднее.

— А хочешь, я провожу? — неожиданно предложил младший. А когда Караи удивленно на него уставилась, продолжал с самодовольной улыбкой: — Я тут все ходы-выходы знаю, со мной точно не пропадешь. И скучно не будет.

— Это уж точно… — пробормотала Караи. За ее спиной старший из черепашек хлопнул себя по лбу, и она готова была повторить его жест. Дожили! Ее поручать заботам мелкого прохвоста, словно она ни на что не способна.

— А может, лучше… — робко предложил старший, но Караи его уже не слушала.

— Нет уж, спасибо, — перебила она его и вихрем слетела с лестницы. — Няньки мне точно не нужны!

И, оттолкнув с дороги братьев, бросилась обратно к своей комнате. Можно было, конечно, продолжать спорить, и даже попытаться прорваться силой — но вот толку? Одна лишняя головная боль. Как и вся их семейка!

* * *

— Ну, спасибо, Майки, удружил, — Донателло смерил сердитым взглядом младшего. Тот озадаченно поскреб затылок.

— А что я такого сказал? — искренне не понял Микеланджело. — Я же только помочь хотел. А ты ее заболтал совсем. Она же чуть не уснула…

— «Помочь, помочь»… — зло передразнил его Донни. Про себя он не мог не признать, что младший в чем-то прав, но от этого было только обиднее. — Лучше бы не мешался вовсе! Я бы дал ей передатчик, и убили бы разом двух зайцев: и не потерялась бы, и на помощь позвала в случае чего. Нет, даже трех — глядишь, доверять бы больше стала.

Он покосился на еле заметную из прихожей занавеску в углу додзё. Туда ли направилась Караи? Проверять не хотелось.

— А Футы? — напомнил Майки. Донателло озадаченно моргнул, не сразу поняв, о чем толкует младший.

— С ними она сладит, — равнодушно махнул он рукой. — Уж в этом можешь не сомневаться.

— Я не о том, — неожиданно серьезно возразил Майки. — Лео же говорил, что она может вспомнить не то. И тогда она…

— Хуже другое, — хмуро глянул на него Донателло. — Мы не узнаем, даже если это случится без Футов. До тех пор, пока не станет поздно.

* * *

Резко задернув занавеску, так что одна петля даже оторвалась, Караи опустилась на ящик, едва не промахнувшись впотьмах. Сжала-разжала кулаки, шумно дыша через зубы. Она что, теперь за порог ступить шагу не может без разрешения этого беззубого?! Если он вылечил, значит, ему все можно? Да вот черта с два! Караи зло ударила по ящику и закашлялась от пыли. Она вот прямо сейчас пойдет к их крысе и скажет все, что думает, об их гостеприимстве и где она его видела. Никто и никогда не посмеет ее запереть, не позволить искать самое дорогое на свете. И даже Леонардо ей не указ.

Дыхание медленно успокаивалось, как и сердцебиение, а в маленький мирок куноити мало-помалу возвращались другие звуки, изгнанные раздражением. Еле слышное гудение то ли лампы, то ли другого механизма, которое она слышала, еще первый раз зайдя сюда. Похрустывание ящика от ее движений. И… голоса снаружи. Да что они там все никак не угомонятся?

Снова отодвинув занавеску, Караи подошла к дверям, отделявшим додзё от остального убежища. Да, шумели именно там, в гостиной. Должно быть, все никак не успокоятся после ее «побега». Куноити криво усмехнулась. Ладно, так и быть, надо сказать им, что она никуда не собирается — только пусть утихнут. А то и мыслей своих не слышно.

Голоса немного отдалились. Караи опустила протянутую было к двери руку. А не слишком ли она позволяет им командовать? Нет, она, конечно, благодарна за помощь и все такое, но указывать ей, куда и когда идти, не посмеет никто. Но, чтобы снова не ворошить этот муравейник, она дождется, когда к ним снова придут гости, хотя бы те же парень с девкой, и потихонечку улизнет. Уж не заблудится как-нибудь без этого клоуна. А Леонардо оставит записку, чтобы не беспокоился. Он умный, сообразит, что сказать остальным.

В животе громко заурчало, напоминая, что сегодня она еще ничего не ела. Караи с неожиданной грустью вспомнила предложенный ей чай. Наверное, не стоило отказываться. Да и просить как-то стремно. И все же…

Так и не определившись, Караи приоткрыла дверь, но тут же замерла, почти слившись с притолокой. Один из голосов, долетевший из гостиной, явно был чужим. Глухим и низким, словно бы через силу. Караи не стала даже задумываться, хотя вроде бы где-то его слышала. Она бесшумно выскользнула в приоткрытую дверь, придержала ее, закрывая, и крадучись, приставным шагом, стараясь держаться в тени стен, двинулась по коридору. И лишь надеялась, что пустой желудок не выдаст ее в самый неподходящий момент. А уж на улице она найдет, чем его наполнить. Воистину кто ищет — тот найдет. Вот и удобный случай, неожиданный гость. Нельзя его упускать.

____________________________

* вадзикаси — традиционный короткий японский меч, его носили в паре с катаной

* манрики гусари — оружие из короткой цепи с грузиками на концах (бывают разной формы)