Военная хитрость (джен)

If you ladies leave my island, you will be

a weapon. You will be a minister of death

praying for war.

Full Metal Jacket

Санса Старк была настоящей маленькой леди: она умела одеваться, умела держать себя в свете, и обладала немалым терпением, позволявшим ей добиться совершенства в женских искусствах типа вышивки. Но Арья, которая часто с сестрой ссорилась и порой даже дралась, знала, что у Сансы есть и другое лицо: лицо суровой северной принцессы, которая в одиннадцать лет выдрессировала дикую волчицу так, что волчица стала очень послушной и даже ласковой. Это лицо Арье нравилось куда больше, и частенько она нарочно вызывала сестру на ссору, чтобы вместо учтивой маски светской дамы увидеть растрепанные огненные волосы и холодные голубые глаза.

Впрочем, после случая с принцем и волчицей Арья досадовала на сестру по-настоящему, потому что полагала, что по отцовским заветам им следовало бы у Трезубца дружно и по-сестрински вздуть заносчивого, но трусливого принца, а можно даже немного попинать его ногами. Или дать ему молотком по голове, по примеру папиного друга Роберта, который раньше в районе Трезубца с принцами бывал крут.

— Очень ты там нужна, — резко сказала Арья об исполнившемся желании Сансы присоединиться к поискам волчицы, когда сестра вернулась в их шатер. — Без тебя волчицу найдем. Потащилась за своим красавчиком.

Санса спокойно повернулась к сестре, и Арья снова увидела свое любимое лицо сестры, стиснутые губы и ледяные глаза.

— Королева хотела казнить мою волчицу, — тихо сказала Санса. — А принц отказался ее отговорить. Это моя волчица, никто не должен ей распоряжаться.

— Значит, Север помнит? — с радостью сказала Арья, у которой сразу прошла обида и загорелся охотничий азарт.

— Север помнит, — подтвердила Санса.

— Иди сюда, — предложила Арья, плюхаясь на постель. — Надо бы списочек составить, кто у нас в этот раз огребет.

Сансу воспитывали мать и благонравная септа Мордейн, но иногда отец тоже вспоминал о ней и незаметно брал ее воспитание в свои руки. Понятия о воспитании аристократических девушек у повстанческого генерала Старка были своеобразные, и вместо прогулок по саду Санса гуляла с отцом по крепостной стене и проверяла караулы, потому что Эддард Старк полагал, что жена лорда, оставшись в замке одна, должна уметь организовать его оборону. Эддард подхватывал дочь своими крепкими руками, ставил ее в бойницу и показывал ей, как уничтожать катапульты и где должны стоять чаны с кипящей смолой, а где поставить арбалетчиков.

— А Бран опять лазает, ворона его заклюй, — добродушно ворчал Эддард, когда Санса бесшумно подкрадывалась к караулу и, вернувшись, верно докладывала отцу, по уставу стоят часовые или не по уставу.

— Где? — спрашивала Санса, озираясь вокруг себя.

— Ты что, действительно не видишь? — удивлялся отец. — Как это вообще возможно, идти по крепостной стене и не видеть, что у тебя происходит в замке?

— Да где он? — переспрашивала Санса, вглядываясь в мешанину крыш.

— Что значит где? — начинал сердиться Эддард. — Ну подумай, как бы ты сама лезла, если бы тебе надо было незаметно пробраться в замок или из него сбежать.

Санса думала, но придумать ничего не могла, и отец, показав ей далекую фигурку Брана, садился рядом с ней на край стены, свесив вниз ноги, и начинал объяснять.

— Здесь можно пройти только по коньку, потому что водосток обязательно обвалится, — методично прокладывал воображаемый путь Эддард, сопровождая это движением руки. — Конек не видно из обоих дворов, только из галереи вон там. А здесь лучше идти наверх, хотя придется подтягиваться — но внизу у хорошего лорда обязательно стоят посты и эту сторону просматривают.

— Чему вас только учат, — вздыхал Эддард, добившись от дочери точного построения другого маршрута. — Попадешь, не приведи боги, в заложники, это ж добра не напасешься тебя выкупать. Погоди, ты же брала из библиотеки эту, как ее, где кто-то с принцем Деймоном сбегал.

При упоминании фривольной истории принца Деймона Санса немного краснела и понимала, что отцу известно намного больше о происходящем в замке, чем можно было подумать.

— Леди Алисента вышла к принцу на балкон, — наконец выговаривала Санса, поняв, что отец не собирается ругать ее за выбор чтения.

— Вот уж балкон обычно откуда только не просматривается, — ворчал боевой генерал Старк, которого на пятнадцатом году законного брака мало интересовали другие подробности любовных историй. — Кто только такие книги пишет, на черта этих дуралеев грамоте учили. Погоди, я разберусь, что там вам септа читать дает.

— Про Деймона это не она дала, — еще гуще краснея, бормотала Санса.

— Да уж я понимаю, — усмехался Эддард, и спустя неделю сдерживал свое обещание, неожиданно появляясь в дочкиных комнатах с книгой по геральдике.

— Что знаешь об этом гербе? — спрашивал Эддард словно на допросе и указывал на герб со скрещенными ржавыми топорами.

— Это герб Дастинов, лордов Барроутона, бывших королей Курганов, — отвечала Санса.

— Отлично, — хвалил ее отец, совсем как септа Мордейн, но потом задавал неожиданный вопрос. — Сколько у Дастинов людей?

— Людей? — переспрашивала Санса.

— Латников, арбалетчиков, фаланги, — пояснял лорд Старк. — Это вообще-то твои вассалы, должна знать. Не приведи боги, придется и тебе собирать знамена.

— Надо бы нам завтра прогуляться, — заключал Эддард, еще немного полистав геральдическую книгу и убедившись, что его старшая дочь не знает главного, хотя знает много ерунды. — Там и расскажу.

Назавтра дружное семейство Старков действительно выезжало верхами, и возвращалось уже в сумерках. Арья ехала грязная, ободранная и довольная, набегавшись под конец дня с братьями, а у Сансы немного гудела голова от необычной дозы арифметики и рядов цифр.

— А рыцарские истории — они тоже ничего, — добродушно говорил дочерям Эддард, наклоняясь к ним с коня — сестры Старк ездили на небольших лошадках, не в стать рослому боевому коню Эддарда. — Повспоминаешь с гостем прошлое, посетуешь, что нет уже тех героев, что были в его краях когда-то, глядишь — и подновил немного сведения. Только уговор — при чужих о составе войск не болтайте, нечего никому, кроме семьи, знать, что вы знаете.

— Вы настоящий волшебник, лорд Эддард, — говорила пару недель спустя септа Мордейн, встретив Эддарда в коридоре замка. — Арья наконец-то выучила все гербы, а позавчера так хорошо поддерживала разговор с гостем из Западных земель. И даже разучила наконец балладу о сэре Сервине Зеркальном Щите, хотя и поет ее на мотив не то марша, не то, простите, «дорнийской жены». Но все же, все же!

— К каждому солдату нужно найти свой подход, — отвечал на это Эддард, который благодаря дочерям только что подтвердил некоторые свои догадки об изменениях в силах Ланнистеров, и септа Мордейн, про себя считавшая Старка солдафоном, немного свихнувшимся на военном деле после гражданской войны, незаметно закатывала глаза.

Арья любила природу и то, что на языке Первых Людей называлось трудно переводимым словом «воля», и в первый день своего похода встала рано, чтобы успеть сходить к туманной реке и посмотреть потом за отъездом королевского отряда. У реки Арья несколько раз тщетно кликнула Нимерию, а потом долго лежала на холме, вымокнув в росе, и наблюдала за тем, как выезжает на дорогу отряд и как все дальше уходят от нее стяги дома Старков. Во главе отряда, сцепившись локтями, ехали похмельные король и десница, и когда их коней скрывал высокий кустарник, их плывущие над кустарником фигуры были похожи на подвыпивших мастеровых, возвращающихся под утро с гулянки. Король и десница что-то говорили друг другу, что было не слышно ни Арье, ни едущим вслед за ними рыцарям, и только Арья понимала по виду затылка и шеи отца, что он полностью серьезен и втолковывает королю что-то важное. Когда на дорогу выехал весь королевский отряд, в конце которого пристроилась огромная карета и отряд Ланнистеров, Арья еще раз сосчитала стяги и побежала к своему шатру, чтобы проверить свою догадку о том, сколько человек послал с ними король.

У шатра Санса, в роскошном платье и c красиво расчесанными волосами, принимала Берика, называя его лорд Дондаррион и мило ему улыбаясь. Молодой и белокурый Берик, которого еще никто не называл по его молодости лордом Дондаррионом, острил, форсил и постепенно таял, как мягкий воск.

— Ты хоть в походе можешь щщи попроще делать? — спросила Арья у сестры в шатре, когда та укладывала платье, уже переодевшись в штаны для верховой езды.

— А ты не обратила внимание, что Дондаррион представился сначала мне, а не принцу? — ответила Санса. — Кажется, у принца в этом походе будет совсем мало людей.

Сандор Клигейн тоже обратил внимание, что Дондаррион представился именно Сансе и провел у ее шатра намного больше времени и с куда большим удовольствием, чем у капризного и дувшегося на весь мир принца. Глянув вслед Дондарриону, который удалялся от шатра принца, недоуменно и немного пренебрежительно пожимая плечами, Сандор, обладавший звериным чутьем, понял, что в походе принца будут бить и, скорее всего, не раз.

Сандор отошел от лагеря в лес, раздумывая о том, не слинять ли ему по-тихому, чтобы не оставаться между Старками и Ланнистерами, как между молотом и наковальней — если принца, довольно заслуженно, будут бить, Сандору не хотелось ни вступаться одному против всего отряда лорда Берика, ни отвечать потом перед Серсеей, но на подходящей для тяжелых дум полянке Сандор неожиданно столкнулся с младшей дочкой Старка.

— Слышь, храпоидол, — нагло сказала Арья. — Ты зачем сына мясника зарубил?

Сандора жизнь помотала, и старый разбойничий трюк «зачем ребенка обижаешь?» он хорошо знал.

— Приказали, и зарубил, — проворчал Сандор.

— А если тебе в огонь прыгать прикажут, ты прыгнешь? — так же вызывающе продолжала Арья.

Упоминание об огне привело Клигейна в ярость, и он принялся орать на Арью так самозабвенно, что не заметил, как она исчезла, но каким-то образом услышал, как его окликнул милый девичий голосок.

— Сандор, — еще раз позвала Санса, и растревоженному Клигейну, обернувшемуся на голос, она показалась ангелом. Санса полулежала на стволе поваленного дерева, в небольшой кожаной рубахе, довольно узких штанах и маленьких сапожках, и Клигейн, который не знал о приеме Эддарда и Бенджена, называвшемся «добрый и злой следователь», ухнул прямо в расставленную ему ловушку.

— Сандор, ты маленьким был? — с легкой укоризной сказала Санса. — У тебя мама, папа был?

— У меня брат был, — зло ответил Сандор и почувствовал, что его сейчас снова понесет и закрутит. — Брат, которому стало жаль игрушки, которую он давно перерос, и он ткнул меня мордой в жаровню...

— Я поговорю со своим отцом, — пообещала Санса, когда Сандор закончил свою исповедь. — Чтобы совершилась справедливость. Ведь этого ты хочешь?

— Я хочу убить Грегора, — прохрипел Сандор, взглядывая Сансе в глаза, и в голубых глазах, встретивших его взгляд, блеснула сталь.

— Ты убьешь его, — пообещала Санса.

Спустя всего полчаса отряд был готов к выступлению в поход. Санса пошепталась о чем-то со своей волчицей, заглядывая ей в глаза, волчица размашистой побежкой взяла курс на север, а сестры Старк на своих крепеньких коньках с одинаковым именем Бабьека заняли место во главе отряда.

— Я тоже должен ехать впереди! — сообразил принц Джоффри, подъезжая к своей нареченной.

— Это можно, — согласилась Санса, и двумя жестами руки пустила отряд карьером по бездорожью, потому что волчица сторонилась людских дорог.

Первые десять минут принцу нравился быстрый бег его лошади, и он даже любовался своей будущей невестой и ее крепкими ножками, но к концу первого получаса у принца начала ужасно болеть селезенка. Принц попытался сбавить ход, предусмотрительно обернулся назад и увидел, что за ним, с топотом и гиканьем, валит по пролеску кавалерийская лава. Принц сбился с хода, пару раз болезненно подскочил в седле и, в отчаяньи наклонившись к шее коня, полетел дальше.

Сестры Старк, немного оторвавшиеся от отряда, злорадно наблюдали за несчастьями принца, бросая короткие взгляды через плечо. Вид разбитого скачкой Джоффри, преследуемого лавиной рыцарей, очевидным образом доставлял им удовольствие, а Арье, любившей охоту и вид крови, напоминал о доме и чистом звуке охотничьих рогов.

— По-моему, зайцу пиздец, — налюбовавшись улепетывающим принцем, сказала Арья, манерами которой нередко бывала возмущена септа Мордейн, и Санса, согласно мотнув разлетевшейся рыжей гривой, сделала отряду знак прибавить ход.

Бешеная трехчасовая скачка растрясла даже Клигейна, а принц на объявленном наконец привале просто вывалился из седла мешком.

— Кажется, когда-то на Севере заблудилась орда дотракийцев, — проворчал Клигейн, ложась рядом с принцем на траву, и чувствуя, как его могучее тело наполняет блаженная усталость. — Потом дотракийцы там порядком одичали. Потом из них наделали Старков.

Клигейн посмотрел на принца, который ничего не мог ему ответить, и для порядка перевернул его лицом вверх.

Солдатам Дондарриона, которые, в отличие от Клигейна, несли строевую, а не ошивались при дворе, скачка понравилась больше.

— Старковские девчонки, похоже, вырезаны из драконьих жил, — с уважением произнес один из рыцарей, глядя вслед Сансе, которая легко побежала через лес к своей волчице, и презрительно кидая взгляд на валявшегося кулем принца. — Я так не вваливал с тех пор, как государь собирал знамена во время восстания Грейджоя. Собрались мы тогда еще у старого Дондарриона, как положено, нажрались — просыпаюсь, а замок весь пустой, все уже выступили.

— А меня, помню, тогда на корабле разобрало, — поделился второй. — До Королевской гавани шли быстро, но я был как огурец, казалось, и не устал вовсе. А на корабль как погрузились, как стало болтать — не поверишь, ноги подкашиваются, стою как вон, — и второй рыцарь указал глазами на принца, который начал шевелиться и осознавать естественные потребности организма, но пока смог только встать раком.

— Ну так тебя сейчас не хуже поболтает, — поддел его первый. — Старки опять седлают, кажется.

Принц успел сползать раком в кусты и выпрямиться, хватаясь за стремя, когда до него дошло то, о чем говорили солдаты Дондаррионов.

— Сандор, — слабо просипел несчастный принц, и Сандор, гремя доспехами, протопотал сначала к принцу, а потом к Сансе, уже вскочившей в седло.

— Принц уже готов просить пощады, миледи, — тихо сказал огромный Сандор, который и пеший стоял с Сансой почти вровень. — Имейте сердце, дайте ему то, что он хочет.

— Скажи пожалуйста, — иронично отозвалась Санса. — И что он хочет?

— Он хочет, чтобы вы улыбались и были его дамой, — проговорил Сандор.

— Кажется, я не давала случая принцу упрекнуть меня в плохих манерах, — с достоинством ответила Санса.

— Он хочет услышать те милые словечки, которым вас научила септа, — продолжал Сандор, краем глаза следя за принцем, который никак не мог влезть в седло.

— А проскакать еще миль тридцать он не хочет? — спросила Санса, и Сандора вновь поразила в самое сердце холодная сталь ее глаз. — Лорд Дондаррион, отдавайте приказ выступать!