Томми Аткинс (джен)

Профессор Катберт Биннс с недовольным видом разглядывал маленькую склянку.

— Вот ведь удивительное дело! — обратился он выбравшемуся из камина Тому. — Зелье самое что ни на есть магловское, а от грудной жабы помогает лучше, чем все наши!

— Бывает, — пожал плечами Том. — Как самочувствие-то, кстати?

— Да уж получше позавчерашнего, — вздохнул Биннс. — Я тут к Батильде заглянул, она мне список дала — пойду потихоньку преемника искать. Думал, дотяну всё же до конца года, но нет — после каникул уйду на покой. За дом, кстати говоря, большое спасибо — лучшего не придумаешь, и место хорошее… Ну ладно, пойду я на урок.

У самого Тома первого урока не было, так что можно было спокойно прочитать эссе Макгонагалл. Та потратила две недели, но соображения свои изложила чётко и подробно, но без излишних деталей. Все бы так писали…

Что интересно, копию эссе для Дамблдора гриффиндорка делать не стала, хотя Том этого и ожидал. Может, решила, что его это не заинтересует, а может, не хотела подбросить хорошую идею — неизвестно… Да и неважно, по большому счёту. Важен был сам факт — о работе по трансфигурации любимого преподавателя не проинформировали. Правда, и не запретили это сделать Тому — но Том этого делать тем более не собирался. Идеи у девчонки оказались совершенно правильными и даже нашлось несколько оригинальных настолько, что их можно было принять на вооружение…

И всё было бы хорошо, если бы Диппету не приспичило вылезти из своего логова и отправиться на охоту — а единственной добычей оказался преподаватель ЗОТИ.

— Готовитесь к уроку? — осведомился старик с порога.

— Доброе утро сэр, — рассеяно отозвался Том. — Готовлюсь… Кстати говоря, не знаете ли, где у нас боггарта можно изловить?

Боггарт у Тома был — но наглядные пособия лишними не бывают — в этом он убедился ещё в армии. Конечно, мелкая нечисть — не соломенное чучело, которое солдаты штыками разносили за одну тренировку, но кто-нибудь особо одарённый может его с перепугу развеять или спалить… Да и Диппет может сбежать, если почует работу.

Увы, не сбежал…

— Насколько я помню, мистер Риддл, вы говорили, что можете найти любое пособие?..

— Могу, но для этого требуются время и деньги. И если ловить кукуя я могу и за свой счёт, то боггарт, как обязательный элемент учебной программы…

Бугимен, вообще-то, тоже — но Диппет совершенно точно не знал испанского, да и Слагхорн примеривался к несчастной твари, собираясь пустить её на ингредиенты…

— А вообще, я полагаю, нам стоит поручить Хагриду устроить своего рода виварий для наименее опасных магических существ, — продолжил Том, — и заключить контракт с какой-нибудь охотничьей командой, чтобы они ловили остальных по мере необходимости. Это позволит заметно сэкономить…

Последнее слово всё-таки что-то задело в разуме Диппета. Постояв с минуту, он заявил:

— Подготовьте докладную, я посмотрю, — и убрался прочь.

Том, облегчённо вздохнув, посмотрел на часы и убрал эссе в карман — первый урок заканчивался, и надо было наводить порядок в классе…

Пятый курс ЗОТИ предусматривал повторение теории за прошлые годы и основы противодействия магам и маглам. Больше, конечно, теории — во всяком случае, министерские чинуши представляли себе это именно так. Том, разумеется, представлял процесс совершенно иначе — и потому объяснял пятому курсу Слизерина основы тактики. Мало ведь знать заклинание — надо уметь им своевременно воспользоваться… А вот с этим были проблемы.

Английские маги были наибольшими поклонниками дуэлей — что отчасти объяснялось их малым числом и изолированностью острова — и все свои действия в бою выстраивали, исходя их этой привычки. Ну… Лет двести назад это могло сойти, но не теперь. А ещё эта идиотская чехарда с дуэльным клубом, который то открывают, то закрывают…

— Итак, прежде, чем перейти к теории — один совет: раз и навсегда забудьте о дуэльных кодексах, всех до единого, — Том остановился и повернулся к аудитории. — Бой — не дуэль, запомните это раз и навсегда… Потому что однажды это спасёт вашу жизнь. Я совсем не просто так заставлял вас бегать и заниматься прочими упражнениями — если вам всё же придётся вступить в бой, вам это будет необходимо не меньше, чем при попытке избежать его… И первое, что вам необходимо запомнить — в настоящем бою дуэльные правила не действуют. Бей ближнего, бей в спину, используй любую возможность — потому что враг с тобой церемониться не будет. Второе — вы должны постоянно двигаться, и если остановились — прячьтесь. Как угодно, где угодно — но прячьтесь, а не стойте в полный рост, даже закрывшись щитовыми чарами. Третье — возьмите несколько — не больше трёх-четырёх — заклинаний, которые получаются у вас лучше всего, и отрабатывайте их до автоматизма. Если они позволяют быстро переходить от одного к другому — отлично, но это не обязательно. Смотрятся подобные связки хорошо, не спорю, но можно прекрасно обойтись и без них…

Теорию на ЗОТИ традиционно недолюбливали всегда — но в исполнении Тома слушали, раскрыв рты. Ведь речь шла не о том, когда можно использовать то или иное заклинание — а о том, как его использовать. Да ещё и рассказывал это не аврор и не чинуша из Министерства, а самый настоящий боевой офицер из элитного магловского отряда, ветеран войны, да к тому же молодой… Всё это гарантировало внимание, причём именно к его словам, а не к нему самому — впрочем, и без этого не обходилось. Томные взгляды и не менее томные вздохи старшекурсниц со всех четырёх факультетов Тома изрядно забавляли… Сперва, а потом начали в той же степени раздражать. Пришлось даже поставить у себя в кабинете на столе колдографию Глинды…

Но сейчас томных вздохов не было. Тома слушали, прекрасно понимая, что даже тем, кто не собирается становиться аврором, разрушителем проклятий или охотником, эти знания однажды могут спасти жизнь. Они пришли в Хогвартс в разгар войны — когда Лондон горел под немецкими бомбами, в Северной Атлантике волчьи стаи подлодок рвали конвои, а Аненэрбе под началом Гриндевальда планировало массовое жертвоприношение в Мунго. Война коснулась их — но почти все они прекрасно понимали: им повезло. По ту сторону Пролива их ровесникам приходилось идти в бой… И никто не мог гарантировать, что сражаться не придётся уже им. Союзники всё ещё могли передраться над остывающим трупом Рейха… И в любом случае мир в скором времени ждёт новая война — тихая и незаметная, в джунглях Азии, африканских пустынях и на улицах европейских городов. И почти наверняка кто-то из тех, кто сейчас слушает его, окажется на фронте этой войны…

И уцелеет.

— Том, вы ведь, по сути дела, учите ребят воевать, — Том ожидал подобного — но не от Бири и не за обедом.

— Лишь основам тактики, которые пригодятся и в мирное время, — пожал плечами Том. — Слабоумие и отвага, конечно, впечатляющие качества, но долголетию не способствуют.

— Но ведь они, по сути, ещё дети…

— Герберт, вы знаете Олимпию Максим? — неожиданно встрял в разговор Дамблдор.

— Не имел чести, но к чему это?

— Олимпии девятнадцать, — ответил Дамблдор, — хотя по ней этого и не скажешь — она наполовину великан, и она вот уже третий год возглавляет команду магов при генерале де Голле. И весьма успешно возглавляет… а до того отличилась в боях в Париже. Знаете, если бы так учили в моё время — пожалуй, исход нашей первой дуэли с Геллертом был бы совсем другим… И поэтому я очень рад, что новое поколение не повторит наших ошибок. Они, конечно, наделают собственных… Но они продолжат наше дело.

— А это единственный заслуживающий внимания способ достичь бессмертия, — добавил Том.

— Не будет и камня у края дороги, коль сын не поставит, — процитировал Коллинз. — Да, я тоже рад, что те, кто придёт нам на смену, будут куда лучше подготовлены к невзгодам и бедствиям, чем оказались мы.

В том, что это получится, Том изрядно сомневался — и уж тем более не желал, чтобы кто-нибудь продолжил дело Дамблдора — но гриффиндорский декан был совершенно прав. Если ты хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, но сделать сам уже не можешь — научи других. Научи так, чтобы они понимали твой замысел не хуже тебя, или даже лучше. Так, чтобы они поняли не только что ты делаешь, но и почему. Не просто поняли — приняли… Вот оно — бессмертие, единственное, имеющее смысл, а не тот убогий суррогат, который он пытался создать с помощью хоркрукса. Трудно придумать что-нибудь глупее… Хотя, возможно, ему это и удалось — что-то же взорвалось, да так, что он до сих пор не может вспомнить, что именно.

И именно это Том и собирался сделать. И пусть пока что он сделал лишь первые шаги — начало положено, и даже Визенгамот уже не в состоянии что-то сделать — фарш назад не провернёшь, принятый закон уже действует. Кстати, о Визенгамоте…

— Чуть не забыл — в следующую пятницу заседание Визенгамота, так что мне понадобится отгул…

— Никаких проблем, — тут же заверил Дамблдор. — Строго говоря, любой из преподавателей, заседающий в Визенгамоте, имеет право присутствовать на его заседаниях, лишь уведомив об этом коллег… Что вы, кстати, уже сделали. Надеюсь, ваше выступление будет столь же впечатляющим, что и предыдущие…

В этом Том не сомневался — благо, на осенней сессии обычно было много молодёжи. Главы семейств выпускали наследников потренироваться в политике под чутким присмотром старшего поколения… Ну а в ложе маглорождённых и вовсе не было стариков.

И, что гораздо важнее, именно на этом заседании должна была отчитываться комиссия, изучавшая законы на предмет соответствия Чёрной книге Гвинеда — то есть, простите, Шотландскому уставу, конечно же…

Комиссия отчитывалась долго и занудно — но оно того стоило. Как оказалось, почти две трети постановлений Министерства Шотландскому уставу не соответствовали… Зато были для оного Министерства чрезвычайно полезны. То есть, не для Министерства, конечно, а для аппарата, но ведь это одно и тоже?..

Припев «понять и простить» в этой эпической балладе Тому надоел раза с третьего, всё необходимое он услышал, а потому, перестав обращать на оратора внимание, принялся разрабатывать план... Который, вообще-то, сводился к легендарному «ввязаться в бой, а там видно будет». Кривая вывезет — говорят в таких случаях русские… Правда, у него кривая всё время получается баллистическая. Ну, тем веселее… Особенно если его компания подключится — благо, все тут.

Но на этот раз первый удар принадлежал Прюэтту. Поднявшись, он подошел к Секретарю, вручил ему внушительного вида свиток и сказал:

— Прошу достопочтенного Секретаря огласить этот список.

Секретарь едва заметно пожал плечами, развернул список и принялся читать. Просто имена… Вот только кое-какие имена Том узнал — и отлично знал, где теперь эти люди.

— Все эти волшебники, — заговорил Прюэтт, когда Секретарь закончил чтение, — погибли на войне, отдав жизни ради нас. Я предлагаю почтить их память минутой молчания…

По залу прокатилась волна шороха и поскрипываний — маги вставали — а затем воцарилась тягучая тишина. Маги молчали, вспоминая всех тех, кто уже никогда не вернётся домой…

— Вношу на рассмотрение Визенгамота предложение увековечить память погибших, — заявил Прюэтт, — а также установить первое мая в память о падении Гриндевальда днём прославления победителей и поминовения павших.

— Ставлю предложение на голосование, — объявил Марчбэнкс.

Предложение было принято единогласно — что, в общем, было ожидаемо.

— Прошу вносить предложения о форме, в которой будет увековечена память павших, — поднял руку Марчбэнкс.

Поскольку это не было проектом закона, ограничения на него не распространялись, и Том поднялся первым:

— Вношу предложение: в Большом зале Хогвартса поместить мемориальную доску с перечислением имён погибших, но не упоминая факультеты, на которых они учились — ибо все наши различия ничего не значат перед лицом врага, грозящего нашему дому. Предлагаю также воздвигнуть в Косом переулке кенотаф, поручив эту работу лучшим скульпторам и художникам магического мира.

Это предложение, к некоторому удивлению Тома, тоже было принято. Визенгамот расслабился…

А зря. Ибо, возвращаясь к повестке, Секретарь зачитал резюме доклада, с которого всё и началось — и оно было весьма недвусмысленным: две трети, если не больше, министерских решений и постановлений попросту незаконны. Их требовалось отменить…

— Но позвольте, ведь это будет катастрофой! — заявил кто-то из маглорождённых. — Все эти акты и постановления регулируют почти все аспекты нашей жизни, и если мы их отменим, как должны…

— Но стоит ли их отменять все и разом? — спросил Том. — Достопочтенный спикер Марчбэнкс, могу ли я высказать предложение?

— Разумеется.

— Как представляется мне, эти акты и постановления необходимо рассортировать по важности — к тому же, полагаю, некоторая их часть утратила всякое значение и остаётся не более, чем юридическим курьёзом, подобно существующим в Соединённых Штатах. Их даже можно не отменять формально… С противоположной стороны находятся те акты и постановления, которые регулируют ключевые моменты жизни нашего общества. Они должны быть в кратчайшие сроки либо приведены в соответствие с Шотландским уставом и в обновлённом виде приняты полным составом Визенгамота, либо же их действие должно быть приостановлено до проведения плебисцита, решением которого они будут включены в устав. Все же прочие акты и постановления, чья значимость колеблется в этих пределах, должны быть постепенно рассмотрены таким же образом и откорректированы с целью соответствия Шотландскому уставу и другим, принятым и действующим, законам.

— Поддерживаю, — немедленно поднялся с места Уизли. — Вношу предложение принять предложение достопочтенного Томаса Риддла в качестве основы для проекта закона.

— Поддерживаю, — встал Гринграсс.

— Поддерживаю, — разом Прюэтт и Малфой.

В принципе, этого было достаточно — одного Септима постарались бы запинать, возможно даже, успешно, но с такой поддержкой мало кто захочет связываться. Предложение будет принято, хотя и не единогласно, разработку сдадут, скорее всего, Малфоям… То есть, фактически, Тому и его компании. А уж Том в этот проект впишет всё, что ему нужно — благо, не так много надо и вписывать. Так, по мелочи… Но, как высказался один русский в Берлине, с миру по нитке — Геббельсу верёвка. Мелочь тут, мелочь там… И старые дураки даже не заметят, как вылетят к чертям из своих просиженных кресел. А уж как перекосит «священных»… Не всех, конечно — тем же Уизли многое придётся по нраву, но другие… Блэки, Гойлы или Крэббы, которые вдруг обнаружат, что они обязаны представлять в магическом мире интересы семей маглорождённых (и наоборот, кстати) — это будет шикарное зрелище. А уж если молодёжь пойдёт против старших — и при этом окажется сторонниками «возрождения традиций» — настоящих, а не той бредятины, которую городили джерри…

Всё прошло именно так, как и ожидал Том — Визенгамот, как обычно, не желал ничего делать и ни во что вникать. Было бы это судебное заседание, с которого Визенгамот мог немало состричь, или проект бюджета — тогда да, докопались бы до каждой запятой, а так… Всё-таки, иногда лень — лучшее человеческое качество.

— Знаешь, — заявил Марк в перерыве, — всё это мне кажется подозрительным. Уж очень наши дела гладко идут — как бы чего не вышло…

— Может быть, — согласился Том. — Нет, возможно, мы зря нервничаем… Но рано или поздно Визенгамот всё-таки посмотрит, что мы им подсунули, и вот тогда…

Сказать, что старые дураки из Визенгамота — и тем более министерские идиоты — не придут в восторг будет изрядным преувеличением. Это же покушение на их Священную Кормушку! Тёмная магия, светлая, да хоть разноцветная — им всё едино, чинуши всегда остаются чинушами… Кстати, штаты Министерства тоже надо будет изрядно подсократить — но это всё не сейчас. Вырастить хотя бы первое поколение последователей и сторонников, которые смогут принять их флаг… А для начала — поскольку уходить на покой Том в ближайшие десятилетия не собирался — начать действовать. Потихоньку, помалу, начиная с самых низов — но действовать. Пока что их план уязвим, но уже через год, когда первые его выпускники займут свои первые посты в Министерстве, точка невозврата будет пройдена… А пока остаётся надеяться, что Визенгамот не отступит от привычной манеры.

— Знаешь, Том, — сказал Гринграсс, — это, конечно, подозрительно, и я думаю, что вскоре нас ждёт какой-нибудь облом, но…

— Если ты в бою упал в выгребную яму, оближись и наступай дальше, — ответил Том. — И перерыв, кстати, заканчивается — пора дальше нагонять тумана…

— И, заметь, без всякой магии, — ухмыльнулся Гринграсс. — Одной болтовнёй!

— Ну так, — Том ухмыльнулся. — Чтобы мы всей толпой, да не уболтали хоть кого-нибудь? Шутить изволите, лейтенант-коммандер Гринграсс?..