Много смертей Гарри Поттера (джен)

Коридоры были пусты — студенты отправились по своим гостиными в честь празднования окончания экзаменов. Гарри, летящий позади Квиррелла, вдруг осознал, что портреты не смогут его заметить, ведь он закутан в мантию-невидимку, да и многие просто-напросто не присутствовали на картинах, поскольку отмечали вместе с учащимися.

Квиррелл мог без особых усилий заставить Гарри исчезнуть навсегда, и его никто никогда не найдёт, ну а если Квиррелл вместе с Волдемортом будут в курсе его способности, то они смогут избавиться от него навсегда, обратив в камень или чего похуже.

Вдруг Гарри снова услышал устрашающий голос.

— Отлично, используй мальчишку, чтобы достать камень, — прошептал паразит из-под тюрбана Квиррелла. — А после мы избавимся от него.

Квиррелл тихонько спросил:

— А как же пророчество?

— "И один погибнет от руки другого" — ты ведь буквально моя правая рука, — произнёс Волдеморт, слегка посмеиваясь, — пока что.

Гарри бормотал себе под нос, но никто из присутствующих, казалось, этого не заметил:

— Фините Инкантатем, — упорно повторял он, — Фините Инкантатем. Фините Инкантатем.

Ох, как же он жалел, что так рано бросил изучать беспалочковую магию. Она давалась ему настолько медленно, что он оставил надежду.

Но теперь, когда он столь отчаянно нуждался в этом чуде, бесчисленные попытки, кажется, не приносили совсем никакого результата.

— Мальчишка пытается колдовать без палочки, — насмешливо заметил Волдеморт, — будто бы он смог сделать хоть что-то, не будучи обездвиженным.

— Мой повелитель, может, лучше оглушить его? — высказал мнение Квиррелл.

Они поднимались на второй этаж, а Гарри всё продолжал висеть в воздухе у спины Квиррелла, пока тот беззвучно шагал по движущимся лестницам.

— Приятно смотреть на его мучительные попытки выбраться, — промолвил, усмехнувшись, голос, — Не стоит. Вскоре он умрет.

— Как пожелаете. — ответил Квиррелл.

А Гарри всё пытался и пытался. После тех тщетных усилий, что он тратил на безрезультатное обучение беспалочковому Акцио, казалось невозможным, что он сможет отменить заклинание, которое его связывало.

Гарри показалось, что Квиррелл издевался над ним, когда не проклял чем-то посерьёзней, будто бы он не считал Гарри достаточно опасным соперником, чтобы наложить заклятье посильнее.

А ведь существовали заклинания, способные лишить человека способности говорить или даже думать. И поскольку Гарри не умел пользоваться невербальным волшебством, это лишило бы его всякого шанса выбраться.

— Фините Инкантатем, Фините Инкантатем, — не сдавался Гарри, продолжая этот бессмысленный поток слов, что никак не желал превращаться в магию.

Быть может, он совершал ошибку в попытке отменить заклинание полностью. Если бы он мог хотя бы ослабить его, дабы ринуться к Квирреллу, как только тот повернётся. Гарри подозревал, что профессор в курсе о том, что прикосновения Гарри способны превратить Квиррелла в пепел.

Он даже сейчас остерегался касаться Гарри — несмотря на то, что на нём была мантия. И правильно делал, иначе его ожидал бы неприятный сюрприз.

Гарри мысленно сосредоточился на своей правой руке, продолжая пытаться колдовать. Сила, удерживающая его, казалась ему настолько могущественной в сравнении с его ничтожными потугами. Но тем не менее он ощутил, что указательный палец вот-вот освободится.

Они поднимались по лестнице, ведущей к третьему этажу, и Гарри начал тревожиться: вдруг его собираются скормить той страшной трёхголовой псине, что, по слухам, там жила. Таким образом, Волдеморт убил бы двух зайцев сразу: убийство Гарри и увольнение директора, пустившего огромного монстра в замок, полный детей.

Тёмный Лорд, похоже, любил подобное. Награда за голову Гарри, например, могла не только ускорить процесс смерти Избранного, но и осложнить жизнь аврорам тем, что они помимо разборок с Пожирателями Смерти будут заняты поиском охотников за легкой наживой.

А значит, и его последователи могут неплохо разгуляться.

Он задумался: быть может, этот камень, который ищет Волдеморт, Дамблдор принёс, чтобы отвлечь его от убийства Гарри? Ведь пока Волдеморт занят поиском нового тела — Гарри посчитал, что было бы весьма неприятно быть всего лишь каким-то лицом на чьём-то затылке — он не будет так сильно одержим убийством.

Очень было похоже на то, что и Волдеморт, и Дамблдор — оба имели сложные планы, каждый из которых преследовал сразу несколько целей.

Да, так можно было объяснить пренебрежение такими простыми вещами, как чуткое собеседование при наборе преподавателей — никто не смог бы так ловко и мастерски играть в эту шахматную партию, не жертвуя пешками.

Наконец правая рука Гарри была освобождена и могла дотянуться до запястья. Они подошли к двери коридора третьего этажа со стороны этой же руки. Квиррелл поднял свою палочку и начал махать над дверьми, очевидно, запертые каким-то заклинанием.

— Быстрее, — нервозно прошептал голос на затылке Квиррелла. — Дамблдор вернётся совсем скоро, а мы и так потратили непозволительно много времени на преодоление этих препятствий и возвращением за мальчишкой.

В тот момент, пока они занимались своим делом, Гарри решил сменить тактику:

— Акцио волшебная палочка, — промолвил он.

Квиррелл хоть и стоял совсем близко, но был слишком увлечён разговором с Волдемортом:

— Будет сделано. Подождите немного. Цербер уже спит, а остальные препятствия не займут много времени.

Он не заметил, как волшебная палочка выскользнула из его кармана прямо в руку Гарри, которую он вытащил из-под мантии.

Даже если портреты и заметили внезапное появление чей-то детской руки из ниоткуда, никто из них не отреагировал.

Гарри посчитал, что портреты не так наблюдательны, как некогда люди, что на них изображены.

Дверь отворилась, и Гарри уставился на монструозную трёхголовую псину внутри. Зверь был огромен: каждая из голов такого же размера, что и сам Гарри. Рядом стояла арфа, сама по себе играющая колыбельную.

Гарри читал о трехголовых собак, конечно, ведь в замке болталась одна, однако многое узнал он и о привидениях, акромантулах, единорогах, гиппогрифах, фестралах, оборотнях и окаянных гоблинах. Он разузнал про всех потенциально опасных тварей, что жили в окрестностях.

У него были опасения: когда он приблизится к единорогу, думая, что это совершенно безопасно, совсем как в обычных детских сказках, его проткнут рогом в грудь и затопчут. К счастью, это оказалось неправдой, и единороги, судя по книгам, оказались весьма дружелюбными.

Он также ознакомился с гриндилоу, русалками и гигантским кальмаром, хоть и не горел желанием приближаться к озеру без острой необходимости. Ведь было бы чрезвычайно легко утопить Гарри, а позже назвать это несчастным случаем.

Один из интересных фактов, что Гарри узнал о Церберах: они засыпали от музыки. Ему это показалось весьма серьёзной брешью в надёжности сторожевой псины, но, вероятно, огромный размер и устрашающий вид того стоили.

Квиррелл начал ругаться. По-видимому, зверь во сне зашевелился, закрыв лапой какой-то люк, что, вероятно, вёл к месту назначения. Квиррелл вытащил палочку и медленно поднял собаку в воздух.

Гарри впечатлился. Псина была размером и весом с небольшой автобус, и Квиррелл заставил её парить, хоть и медленно. Пределы же Гарри останавливались на каком-нибудь человеке среднего роста.

— Фините Инкантатем, — продолжил Гарри, но на этот раз у него была палочка; размахивать он ей, конечно, не мог из-за скованности в движениях от всё ещё сжимавшей его верёвки. Гарри боялся, что его палочка случайно выпадет из рук, ведь это, возможно, спровоцирует Квиррелла на убийство.

— Фините Инкантатем, Фините Инкантатем, Фините Инкантатем...

Последнее заклинание оказалось самым удачным, и он внезапно упал. Квиррелл уж было повернулся на глухой звук падения, но Гарри уже направил свою палочку.

— Экспеллиармус! — крикнул он.

Квиррелл уже устремился к нему, но резко зашипел, когда Гарри схватил профессора за руку. Он инстинктивно отстранился, а затем увидел палочку Гарри прямо перед своим носом.

— А помнишь, что я сделал с троллем? — безмятежно спросил Гарри.

Квиррелл побледнел. Гарри смутно помнил, но он явно должен был быть одним из профессоров, что наткнулись на последствия встречи первокурсника с монстром.

— Прочь! — угрожал Гарри. — Не то у тебя появится шанс ознакомиться с внутренностями собственной головы.

Квиррелл неожиданно отступил, и Гарри встал на ноги. Он опустился и положил одну ногу на палочку Квиррелла, схватил один конец и резко потянул его вверх, сломав палочку.

Выражения лица Квиррелла принесло глубокое удовлетворение.

— Я полагаю, теперь нам следует пойти к директору, — тихо сказал Квиррелл. — Я не собирался причинять тебе боль. Мне просто нужна была помощь с одним проектом.

Гарри уставился на профессора. Неужели Квиррелл действительно думал, что он настолько наивен? Гарри был уже на восемь месяцев старше, чем должен быть, но он сомневался, что принял бы всё это за чистую монету, даже если бы ему действительно было всего одиннадцать лет.

— Ты имеешь в виду себя и Волдеморта? — с издёвкой спросил Гарри, — Кстати, как так вышло? Он, знаешь, попросил что ли у тебя как-то: «Я одолжу твой затылок, все равно ты им не пользуешься»?

— Не смей порочить имя Тёмного Лорда своими шутками, мальчишка! — прошипел Квиррелл, словно брызжа ядом. Он выглядел так, будто был готов вот-вот напасть на Гарри.

— Локомотор Мортис, — произнёс Гарри, взмахнув палочкой.

Ноги Квиррелла сомкнулись вместе. Он все еще мог прыгать, но явно уже не представлял особой опасности.

— Позволь мне поговорить с мальчишкой, — заявил о себе Волдеморт.

Квиррелл с трудом повалился на бок. Он протянул руку, чтобы снять свой тюрбан, открыв чудовищный лик под ним.

— Откуда ты узнал, что я здесь? — спросил... Он.

— Я слышал ваш разговор по пути сюда, — соврал Гарри. — А еще, как по мне, на этом месте, кроме тебя, не мог быть никто.

— Мы можем заключить сделку, — парировал голос. — «Один из них должен погибнуть от руки другого» — но ведь не сказано когда.

— Как насчет сегодня? — съязвил Гарри.

Это лицо было таким же чудовищным, каким он его запомнил в тот раз, становилось крайне некомфортно при хотя бы одном взгляде на него.

— Я видел, как ты расправился с троллем, — продолжал Волдеморт. — Ты невероятно кровожаден. Я бы даже мог принять тебя в Пожиратели.

— Вся моя жизнь пошла под откос из-за тебя, — грозно прошипел Гарри. — Ты причинил мне такую боль, какую и представить сложно, и после всего этого ты думаешь, что я стану твоим рабом?

— Наивный мальчишка, пойми, даже стены Азкабана не смогут сдержать меня, — горделиво провозгласил Волдеморт. — Мои люди в таком случае освободят меня. Присоединись ко мне или умри.

Гарри сделал вид, что задумался, но затем резко покачал головой.

Лик помрачнел, а затем, прежде чем Гарри успел что-либо сделать, руки Квиррелла откинулись назад, вывернулись в неестественном направлении, а затем послышался невероятно громкий вскрик:

— Акцио волшебная палочка!

Очевидно, Гарри был не единственным, кто учился беспалочковой магии. Волшебная палочка пролетела, а затем попала в руки Квиррелла.

Квиррелл повернулся, но Гарри уже прыгнул навстречу. Квиррелл заорал, когда рука Гарри обожгла его кожу. Они оба потянулись за выпавшей палочкой, но Квиррелл перекатился через Гарри, всеми силами стараясь того зажать.

Однако его ноги все еще оставались под действием заклятья, посему попытка оказалась неудачной, и Гарри выскочил из-под грозной туши, заодно вновь завладев палочкой.

Он пнул Квиррелла в затылок, и его ботинок впечатался в лицо Волдеморта.

Прежде, чем Волдеморт успел прийти в себя, Гарри смог выскочить из комнаты, повернуться и крикнуть:

— Диффиндо!

Квиррелл попытался увернуться от атаки, но понял, что палочка Гарри даже не была нацелена на него. Он проследил за траекторией и с ужасом увидел, как арфа перестала играть, превратившись в бесполезное месиво из щепок и порванных струн.

Для полной уверенности Гарри повторил заклинание, но на этот раз его целью стала средняя голова псины, на которой уже выступили первые капли крови, сочащиеся из раны. Зверь мгновенно проснулся и явно пришёл в ярость.

Квиррелл попытался откатиться к двери, но опоздал. Гарри успел закрыть дверь. Последнее, что он увидел, было разъяренное лицо Волдеморта на затылке Квиррелла.

Он закрыл глаза и вздрогнул, услышав короткий, но мучительный крик, исходящий из комнаты.

Гарри на удивление спокойно осмотрелся. Ни один из портретов не присутствовал на картинах, и он не думал, что кто-то из них вообще сегодня был там.

Он напялил мантию и, собрав остатки сил, ринулся оттуда, возвращаясь к уже родным подземельям.

* * *

Разумеется, было расследование, когда Пушок выплюнул человеческий череп, а перед этим бесследно пропал Квиррелл.

Гарри позаботился о том, чтобы незаметно проскользнуть в свою комнату, прежде чем спуститься вниз и поприветствовать других уже собравшихся там слизеринцев. У всех сложилось впечатление, что все это время он был в своей комнате.

Авроры расспросили всех, и никто не припоминал, чтобы хоть один учащийся находился вне своей комнаты в момент смерти Квиррелла. Расследование длилось ровно три дня, и дело объявили несчастным случаем, хоть Дамблдору и сделали выговор за то, что он держал опасное животное на территории школы.

На четвёртый день Дамблдор вызвал Гарри в свой кабинет.

— Добрый вечер, Гарри, — произнёс директор.

Гарри уставил свой взгляд в пол, гадая, как много тот мог узнать о том, что произошло. После этого ему снились кошмары, и он чувствовал больше вину, чем ожидал; но не такую ​​вину, как следовало бы. Он убил человека. Вероятно, он до сих пор скован чувством отчуждения от тех событий и не в полной мере воспринимал произошедшее.

Скорее всего, с возрастом это событие будет преследовать его все больше и больше. Гарри все еще не до конца понимал, что натворил, но этот цикл точно станет его новым кошмарным сном.

Чем он лучше Волдеморта, если позволил себе лишить человека — такого же как и он сам — жизни?

Даже Распределяющая шляпа говорила о схожести их характеров.

— Добрый вечер, — ответил Гарри. — Извините, я не совсем понимаю, зачем вы меня вызвали.

— Боюсь, я не так часто позволял себе уделять время на разговоры с тобой, — мягко и дружелюбно начал директор. — Я был занят организацией защиты твоей семьи, и тебя в частности, от не самых добрых и приятных людей.

Гарри кивнул.

— Но вы ведь понимаете, что мне не стоит терять бдительность. Даже здесь.

— Мы делаем всё, что в наших силах, чтобы ты не чувствовал себя опасности.

Гарри фыркнул. В этой школе его уже трижды убили и дважды пытались. Это даже не считая того факта, что его убили по дороге в школу. Самое безопасное место в волшебном мире? Звучало как нелепая шутка.

— Не позволяй случившейся с профессором Квирреллом оплошности испортить собственное мнение о Хогвартсе, — сказал Дамблдор.

Гарри пожал плечами. Если бы некоторые люди не настаивали на том, чтобы по школе бегали опасные твари, там бы не валялись черепа профессоров.

— Тебе не интересно, почему он был там, Гарри? — спросил директор.

— Не очень, — сказал Гарри. — Вероятно, у него должны были быть какие-то свои причины.

Дамблдор немного расстроился.

— Лимонную дольку?

Гарри отказался. Он слышал о сыворотке правды и не доверял старику на столько, чтобы быть уверенным, что сладости не пропитаны ей.

— Я заметил некоторые странности в отчете, — продолжил разговор Дамблдор. — В комнате была арфа, которую сломали режущим заклинанием, а у Цербера были раны.

— Правда? — спросил Гарри.

— Его палочка тоже оказалась сломанной.

— Возможно, это все произошло случайно во время борьбы, — Гарри изобразил задумчивый вид. — Он использовал режущее заклинание, целясь в собаку, но случайно задел арфу.

— В этом-то и заключается загадка. Существует заклинание — Приори Инкантатем. Оно показывает, какие заклинание недавно использовались при помощи палочки. Что не всем известно, так это то, что его можно заставить работать, даже если палочка сломалась.

Гарри посмотрел прямо на директора.

— И что вам это дало?

— Мне показалось, что «Диффиндо» стало твоим фирменным заклинанием, — негромко сказал директор. — Не хотелось бы, чтобы у тебя возникли проблемы с властями.

На мгновение Гарри посчитал, что ему угрожают, а затем, что старик пытается добиться его признательности.

— Даже если я часто практикуюсь в нём, это ничего не означает, — ответил Гарри. — Например, я совершенно уверен, что использовал его сегодня утром, чтобы разрезать на кусочки отбивную.

Иногда Гарри и вправду это делал, чтобы показать слизеринцам, на что он способен. Это внушало им страх.

— Какое же... Занимательное совпадение, — подметил Дамблдор.

Гарри подозревал, что директор наверняка знал, что именно он это сделал, и у него было ощущение, что будто старик разочаровался в нём.

— Гипотетически, — вдруг начал Гарри. — Если бы Волдеморт, будучи бесплотным духом, вселился бы в чье-то тело, а затем этот человек умер, все было бы кончено?

Директор долго молчал, пристально всматриваясь в Гарри, а затем покачал головой.

— Нет. Волдеморту, конечно, пришлось бы отложить на какое-то время свои планы, пока он не найдёт новую жертву, но боюсь, что мой ответ — нет.

Гарри нахмурился, не в силах себя контролировать.

— Раз уж мы начали разговор, — произнес Гарри. — Я ведь понимаю, что мои родители оставили мне наследство. Вы что-нибудь знаете об этом?

Это наконец унесло их диалог в другое русло — подальше от темы с Квирреллом.

Слизерин ожидаемо выиграл кубок.

У Гарри возникло ощущение, что директор хотел как-то скорректировать счет, однако сюрпризов не было, и в тот вечер весь Слизерин праздновал победу.

Гарри тоже праздновал. Ему удалось пережить свой первый год в Хогвартсе, и он возвращался домой, чтобы снова почувствовать себя в безопасности впервые за несколько месяцев.

Наконец-то его жизнь стала налаживаться.