Много смертей Гарри Поттера (джен)

Проснувшись во тьме, Гарри сперва подумал, что вернулся в чулан. Мгновения хватило, чтобы понять, что он в своей постели в собственной комнате. Хоть там и было окно, он его занавешивал, чтобы заснуть: после многих лет, проведённых в абсолютной темноте, было непривычно спать в комнате, залитой светом. Встав с кровати, он шаткой походкой дошёл до двери и тихо двинулся по тёмному коридору в сторону уборной. Не включая света, он насколько мог незаметно блеванул в унитаз. Его разум всё ещё переживал всю ту боль, что он испытал, попав под колёса поезда, куда его столкнули.

По словам Гермионы, в поезде почти не было взрослых, только ведьма, продающая сладости, и машинист. Это означало, что либо взрослый спрятался где-то в поезде, либо такой же, как и он сам, студент открыто убил его. Так или иначе, малейшее ощущение защищённости испарилось. Нахождение в Хогвартсе не более безопасно, чем дома. А по многим параметрам сильно уступает. По крайней мере, здесь он был неизвестен. Гарри закрыл глаза и понадеялся, что есть возможность отказаться от обучения. Он был в комнате, значит, он уже получил письмо из Хогвартса и купил принадлежности на Косой аллее.

Тётя Петунья, должно быть, погоревала над тремя сотнями фунтов, но она всё равно никогда по-настоящему не хотела, чтобы он шёл в Хогвартс. Может быть, он сможет предотвратить своё поступление и просто пойти в среднюю школу. Жить с Дурслями не так уж и плохо, особенно с тех пор, как он переселился. Гарри мрачно почистил унитаз насколько смог после того, как наконец включил свет.

Смотря на себя в зеркало, Гарри отметил, что выглядел он сильно осунувшимся и каким-то блёклым. Хоть тело его было цело и не кричало о сломанных костях и искромсанной плоти — незабываемые ощущения, что он испытал под поездом — это отложилось в его памяти. Он помнил каждую свою смерть, и эти воспоминания были самыми яркими. Та последняя смерть обескураживала сильнее прочих, хотя Круциатус, что мужчина использовал на нём, причинял почти такую же сильную боль. Так не могло больше продолжаться, иначе он сойдет с ума.

Гарри вернулся в кровать, но сон долго не шёл. У него были кошмары о том, как колёса поезда вдавливали его в землю, а люди в мантиях вновь и вновь пронзали его насквозь, маниакально смеясь. Сны продолжались, пока он не проснулся следующим утром, тогда же он узнал, что переместился на месяц назад. Все те хорошие отношения с дядей и тётей, которые он медленно выстраивал весь этот месяц, пропали. А ко всему прочему, Гарри должен был обстоятельно обдумать произошедшее на поезде. Ему всё равно пришлось бы пройти через это снова, что, мягко говоря, не очень воодушевляло.

В этот раз получить разрешение от родственников было намного легче. Он знал, на что давить, и даже смог выторговать некоторые послабления. Оказывается, манипулировать родственниками было гораздо проще, чем ему представлялось. Конечно же, его способы манипулирования отличались от дадлиных. Кузену для этого даже не нужно было напрягаться, а Гарри приходилось делать всё постепенно, маленькими шажками. Если бы он слишком давил, они посчитали бы, что Поттер издевается над ними и наказали бы. Гарри уговорил их разрешить ему работать вне дома три раза в неделю, если он будет отдавать половину выручки.

Поттер было попытался просмотреть свои учебники, но перечитывал их уже столько раз, что ему стало скучно. Настолько скучно, что он отчаялся и позвонил Гермионе. Она смогла уговорить родителей поехать в Суррей на выходных. Несмотря на расстояние всего лишь в пятьдесят шесть километров, поездка занимала почти час из-за пробок. Гермиона одолжила Гарри несколько книг, которые купила на Косой аллее и которые Гарри ещё не читал, попросив вернуть, когда они прибудут в Хогвартс. Гарри был ошеломлён. Никто не делал ещё для него подобных вещей, а полученные книги давали ему возможность делать что-то кроме простого сидения в комнате и созерцания стены. Грейнджеры даже пригласили Гарри на ужин. Это было кафе быстрого питания, но Гарри был тронут тем, что они решили купить ему еды, хотя никто не заставлял их. Дядя и тётя попрекали его каждым съеденным куском, а эти незнакомые люди добровольно накормили его.

Они хотели поговорить с его родственниками насчёт Хогвартса, но он снова отговаривался тем, что они работают допоздна. Гарри врал, конечно.

Он сомневался, что школьный опыт Гермионы походил на его. Перед внутренним взором Гарри пролетели шесть лет покушений без единой минуты в безопасности. Воспоминания заставили его захотеть вернуться в уютный чулан и никогда больше не выходить из него.

Гарри не имел возможности написать письмо в школу, потому что не знал как, а позволить себе сову он не мог. И он не имел и малейшего понятия, какой у школы адрес. Хотя Поттер подозревал, что маггловская почта всё равно не дойдет до них, а попытка может нарушить секретность, которую волшебники усердно поддерживали. Однако, поговорив с Грейнджерами, он узнал, что существует способ для родителей-магглов писать в школу, они любезно подсказали ему адрес и также рассказали, что нужно написать.

Он пришёл домой и, даже зная что кто-то, возможно, придёт к ним, рассердив дядю и тётю, написал письмо, в котором говорилось, что он передумал идти в Хогвартс. Несмотря на это, он прочитал выданные ему Гермионой книги, работал по дому и иногда выполнял поручения соседей, в то же время стараясь не слишком часто светиться в одном и том же месте, чтобы не быть замеченным. В основном он работал по утрам, когда дядя был на работе, а тётя шла по магазинам. Таким образом, он был поблизости, когда родственники нуждались в нём по вечерам, а тётушке не приходилось каждый раз брать его с собой. Она чувствовала себя в безопасности, когда его не было рядом, а вследствие, не была такой раздражительной. Деньги, которые он им отдавал, тоже способствовали этому. Он не всегда говорил родственникам, если ему давали чаевые за хорошую работу, но Гарри надеялся, что это незнание им не повредит.

Поттер удивился, когда вернувшись после уборки листьев и выкорчевывания сорняков, увидел мужчину, злобно разглядывающего дверь. Он был во всём чёрном: в сюртуке с шейным платком и в длинных брюках. Чем-то он был похож на священника из исторической передачи по телевизору. Вернон не любил такое, но Петунья обожала проповеди, полные обещаний геены огненной. Между тем, мужчина даже не пытался скрывать то, кем он был. Только то, что он громко стучал по двери, а не выламывал её, удержало Гарри от побега. Он в любом случае ожидал прибытия гостя из Хогвартса.

— Могу я чем-то помочь вам? — спросил он осторожно.

Гарри сжал в ладони правой руки мастерок. В определённых обстоятельствах маленькая лопатка может стать оружием, даже если не слишком эффективным. Он не был уверен, подойти ли к гостю поближе или же остаться в отдалении. Очевидно, что, если это маггловский преступник, нужно сохранять дистанцию. Мужчина был выше и сильнее Гарри, и, как он видел, последователи Тёмного Лорда предпочитали использовать ножи. С другой стороны, он не имел понятия, насколько велика дальность действия палочки, а с такого расстояния он не мог ничего предпринять против мужчины. Он совершил ошибку, выбрав осторожность и сохранение дистанции.

— Мистер Поттер, — произнёс мужчина с бесстрастным выражением лица, но выглядел так, будто хотел сказать нечто весьма нелестное. Гарри заметил, как мужчина на мгновение бросил взгляд на его шрам, и шагнул назад. Как только волшебники видели шрам, сразу же убивали его, и так было по крайней мере дважды.

— Кто вы? — спросил Гарри. Он снова шагнул назад, уткнувшись в кусты, которые хоть и не могли служить должной защитой, но всё же это лучше, чем ничего.

— Профессор Северус Снейп, — сказал человек. — Я здесь, чтобы обсудить с вами попытку отменить ваше зачисление в Хогвартс, тогда как вы не посетили ни единого занятия.

Гарри уставился на мужчину.

— Посещение Хогвартса необязательно, по крайней мере, так говорилось в книгах. Если это так, я не совсем понимаю, зачем вы пришли сюда. Простого письма, желательно маггловского, хватило бы.

— Пожалуй, будет лучше обсудить это внутри с вашими опекунами, — сказал мужчина, скрипнув зубами.

— Моих дяди и тёти сейчас нет, — сказал Гарри. — Пока половина магического мира хочет моей смерти, я надеюсь, вы поймёте моё нежелание впускать подозрительных волшебников в дом. Кроме того, — продолжил он, прислонив грабли к стене, — мои родственники не в восторге от магии. Они расстроятся, если я приглашу кого-то, вроде вас.

— Кого-то, вроде меня? — переспросил мужчина и затих. Гарри натянуто улыбнулся.

— Волшебника. Одного их тех, кто убил моих родителей и собрался убить меня и всю мою семью. Учитывая обстоятельства, вы должны понять, почему они немного насторожены по отношению к гостям.

При упоминании его родителей на лице человека промелькнуло странное выражение, но оно было настолько мимолётным, что Гарри не был уверен, что ему не показалось. Мужчина был сильно удивлён, когда, вытащив палочку, увидел, как Гарри скрылся в кустах. Гарри пропихнулся сквозь кусты и проложил себе путь между растениями и стеной. Он был мал и худощав и мог быстро уползти. К счастью, благодаря прикрытию, по нему было бы сложно попасть, и ему оставалось только надеяться, что мужчина попросту не подпалит кусты. Он пополз к краю участка в надежде достичь закоулка, откуда он смог бы убежать. Взглянув вверх, он увидел, что мужчина смотрит прямо на него.

— Ступефай.

Гарри не был уверен, сколько прошло времени перед тем, как он пришёл в себя, но очнулся он, сидя на стуле в спальне дяди и тёти. Шея болела скорее всего от пребывания в неудобной позе. Человек, который оглушил его — Снейп, или что-то вроде того — сидел напротив, попивая чай.

— Кажется, вы что-то недопоняли касательно того, есть ли у вас выбор идти в школу или нет, — сказал мужчина.

— Хогвартс необязательно посещать.

— Домашнее обучение допустимо для детей из семей волшебников или детей, способных оплатить репетиторов, — произнёс мужчина. Он оглянулся вокруг. — Полагаю, вы не подходите ни под одну из этих категорий.

— Я могу подать заявление в другую школу, — сказал Гарри. — Может быть, в ту, что не в Британии.

Найти школу, где никто не хочет убить его, звучит, как отличная мысль. Может быть, он пойдет в школу в Америке или поедет туда, где находится Дурмстранг.

— Время для регистрации уже прошло, — сказал человек. — Вы не способны пойти в другую школу по крайней мере до следующего года.

Он сделал паузу.

— И если вы думаете, что побег за границу поможет вам не угодить в руки Тёмного Лорда, вы сильно ошибаетесь.

Гарри замер. По словам Гермионы, только Пожиратели смерти звали его врага Тёмным Лордом. Все остальные называли его «Сами-знаете-кто». Но, если мужчина служил тому, кто пытался убить его, почему он ничего не сделал? Мужчина, должно быть, прочёл что-то на лице Гарри и огрызнулся:

— Если бы я собирался навредить вам или вашим близким, я не нашел бы этот дом.

— Что? — удивился Гарри, забыв о защите из невозмутимости.

— Вокруг этого дома стоят защитные чары, которые не позволяют волшебникам, желающим причинить вам вред, найти его, — сказал он. — Чары несут также и другие функции

— Тем более я не хочу уходить отсюда, — сказал Гарри. — Анонимность — моя единственная защита, и в тот момент, когда моё лицо станет известно, я лишусь и её.

— Хогвартс — это самое безопасное место в Магической Британии.

— Более безопасное для меня, чем это? — парировал Гарри. — Я пойду в школу вместе с детьми тех, кто хочет моей смерти. По крайней мере, здесь я буду иметь дело исключительно с теми, кто хочет погубить только мою социальную жизнь.

— Последователи Тёмного Лорда не пытались найти вас, потому что знали, что вы объявитесь в этом году, — сказал Снейп. — Если вас не будет, они примутся за поиски всерьез.

— Удачи им, — сказал Гарри.

— Сколько времени, вы считаете, понадобится маггловскому детективу, чтобы найти вас? — спросил Снейп, наклонившись. — И вам всё равно нужно хоть иногда посещать школу. Это будет просто — украсть вас из любой маггловской школы, что вы найдёте, и заменить воспоминания простецов на те, где вы никогда и не появлялись.

— Значит, мой единственный выбор — это пойти туда, где каждая собака знает, где я буду, — сказал Гарри. — Как-то не внушает доверия.

Они обменивались аргументами за и против, но в конечном итоге Гарри пришлось признать, что волшебники и их политика не позволят ему не пойти в школу. Надежды половины волшебного мира лежали ярмом на его шее, а другая половина желала придушить его. И обе стороны желали видеть его в Хогвартсе. Если он откажется, его родственников просто заколдуют, чтобы те заставили его. Гарри, наконец, согласился: тётушка должна была скоро вернуться домой, и Гарри не хотел иметь никаких дел со взрывом, что обязательно последовал бы, увидь она волшебника в своём доме. Как бы то ни было, тот тоже не особо горел желанием встречаться с ней. Большинство школьных работников, с которыми Гарри приходилось иметь дело в прошлом, настояли бы на разговоре с тётушкой, но этот мужчина вскоре ушёл, убрав чашку взмахом палочки.

Он был в ловушке. Он пойдёт в Хогвартс, хочет он того или нет.