Ревизор (джен)

Отчет не писался. Стив несколько раз вставал, чтобы размяться, и постоянно ударялся о металлические шкафы, которые оказались новыми (а точнее очень старыми и явно списанными с каких-то советских складов) сейфами. Краска воняла так, что не справлялась даже суперсолдатская сыворотка: болела голова и подташнивало. Плакаты, казалось, следили за ним. Обстановка действовала Стиву на нервы. Он любил свой кабинет: большое панорамное окно, светлые панели стен, роскошный стол и удобный стул, неприметные сейфы, мягкое освещение. А теперь из прежней обстановки остались только стол и стул. Да и те уже не радовали — кабинет казался чужим.

Стив в очередной раз поднялся из-за стола, прошел к окну и поднял жалюзи. Вид на парадный вход в Трискелион портила приваренная решетка из арматурного прута, выкрашенного в ярко-синий цвет. Стив придвинулся вплотную к закрытому окну и посмотрел вниз. Снабженцы рисовали на асфальте белой краской какие-то линии: кажется, делали большой прямоугольник от входа и до угла здания. После того, как они закончили, на улице показалась Мария Хилл. Она осмотрелась, а потом замахала руками. К ней подошел Рамлоу, и Стив открыл окно, чтобы послушать, о чем они будут говорить.

— Это что такое? — возмущалась Хилл, тыча пальцем в покрашенную полосу. — Почему линии розового цвета?

— Очки сними, — мрачно посоветовал Рамлоу.

Хилл сняла солнцезащитные очки и удивлённо заметила:

— О, да, теперь всё нормально.

Вместе они прошли дальше, и Стив перестал их видеть, но тут же зазвучал снова возмущенный голос Хилл:

— Это уже ни в какие ворота не лезет! Всё, ты уволен, Рамлоу!

Ответа Рамлоу Стив не услышал, Хилл тоже молчала, а потом закричала снова:

— А тут почему ничего не сделано? Я тебя уволю, Рамлоу!

— Ты меня уже уволила.

— Тогда я тебя восстанавливаю, и ты тут всё доделаешь!

Стив рассмеялся, закрыл окно и вернулся к своим мучениям с отчетом.

Перед обеденным перерывом к нему на несколько секунд забежал Рамлоу. Вручил коробку с обедом и посоветовал не есть то, что дают в местном кафетерии. Который теперь назывался столовой. Стив решил, что заглянет в столовую хотя бы ради интереса.

То ли Рамлоу изучил его вкусы, то ли просто угадал, но еда, которую он принес, Стиву понравилась: огромная порция картофеля, запеченного с мясом, луком и сыром, сливочный пирог и кофе. С удовольствием пообедав, он решил прогуляться по Трискелиону, чтобы посмотреть, какие еще изменения произошли.

Административный этаж гудел. В прямом смысле — из каждого кабинета слышался непонятный гул и жужжание. Стив заглянул в приоткрытую дверь бухгалтерии. За одним столом главный бухгалтер сверлил дрелью дырки в огромной стопке документов, а девочки-бухгалтерши за своими столами пришивали суровыми нитками к картонным обложкам уже дырявые стопки.

— Как это — уничтожить все черновики? — растеряно причитала бухгалтер расчетного отдела, запуская густо исписанные листы в шредер. — А на чем же теперь писать? А пробную печать как делать? Господи, сердце просто кровью обливается!

Кто-то поднес ей стакан с пустырником. Стив тихо вышел, чтобы никого не отвлекать.

В кабинете Рамлоу над стопкой документов чуть поменьше, чем в бухгалтерии, выставив задницу и высунув от усердия язык, орудовал шилом Роллинз. И судя по звуку, ковырял он уже стол.

Стив спустился в кафетерий. Вернее, в столовую. Раньше там пахло выпечкой и кофе, а теперь — жиром, жареным луком и чем-то непонятным. Гнилыми тряпками, что ли? На раздаче стояла высокая полная женщина в белом фартуке, кружевная наколка терялась в мелких кудряшках желтовато-белых волос. Губы у нее были густо накрашены кирпично-красной помадой, а глаза — ярко-синими тенями и комковатой тушью. Она яростно размешивала половником бордово-красное варево в десятилитровой кастрюле.

К окошку раздачи уже выстроилась довольно длинная очередь из желающих, которых, наверное, никто не предупредил, что они рискуют своими желудками, попробовав экзотическую русскую кухню. Через их плечи Стив посмотрел на приклеенный лист с перечнем блюд. Сегодня в меню был борщ, азу по-татарски, голубцы, макароны по-флотски, винегрет, селедка под шубой, оливье, пирожки с ливером и компот из сухофруктов. Названия Стиву ни о чем не говорили. Он отошел в сторонку, чтобы никому не мешать, и огляделся. Агитационные плакаты добрались и сюда. В столовой призывали не обвешивать и не обсчитывать и быстрее щелкать челюстями. Вдалеке мелькнули алым всполохом знакомые рыжие волосы, и Стив направился туда.

Наташа и Мария Хилл с удобством расположились за дальним столиком. Перед ними стояла большая миска с мясным фаршем и на фанерных листах лежали ровными рядами кружочки из теста.

— Слушай, ты была права, — расслаблено сказала Мария. — Это реально так умиротворяет.

— А то! — ухмыльнулась Наташа и, ловко подхватив очередной кружочек теста, положила в середину немного фарша и принялась защипывать края. — Пельмешки способствуют релаксу. Если, конечно, не соревноваться, кто слепит больше. Я уже с нетерпением жду завтрашний день: встретим гостя, наедимся пельменей, сходим в баньку. Кстати, баню я нашла и даже забронировала.

— Я слышала, что в Финиксе его звали в сауну, но он категорично отказал, — с сомнением протянула Мария.

— Так то в сауну, — резонно возразила Наташа. — А у нас будет настоящая русская баня! Четыре вида веников!

Она восторженно закатила глаза и благостно улыбнулась, а потом продолжила:

— А еще я такие платья видела! В стиле шестидесятых, цветочный принт — просто восторг! Даже жаль, что завтра придется быть исключительно в форме.

Стив почувствовал поднимающуюся изнутри волну глухого гнева. Значит, пока Рамлоу сломя голову носился по всему Трискелиону, раздавал указания, проводил инструктажи, командовал неадекватным СТРАЙКом и рвал на себе волосы, ожидая приезд генерала, Наташа с Марией релаксировали в компании пельмешек и обсуждали наряды! Бедный Рамлоу, он с таким трепетом отзывался о Наташе, надеясь на помощь. А она всего лишь нашла и заказала «настоящую русскую баню» с четырьмя видами веников. Да если бы это тоже свалили на Рамлоу, он бы даже не заметил еще одного задания, а Наташа хвалилась так, будто мир в одиночку спасла!

— И я всё-таки купила духи «Красная Москва»! — не догадываясь о мыслях Стива, продолжала хвастаться Наташа. — Ты не представляешь, как трудно их сейчас достать — это же такой раритет! Зато как мы завтра будем пахнуть!

Конечно, они будут пахнуть этой «Красной Москвой», а Рамлоу — табаком и пустырником еще сильнее, чем сегодня. Честное слово, никакие его прошлые грешки не заслуживали подобного издевательства в качестве искупления. Всё, что он натворил ранее, уже было оплачено на миссиях кровью и потом. А за эту подготовку Рамлоу следовало бы, как минимум, наградить медалью. И Стиву хотелось верить, что не посмертно.

Он не стал больше слушать, о чем болтают Наташа с Марией, тихо развернулся, отошел от их столика и, стараясь остаться незамеченным, вышел из столовой. Невероятно, но ему это удалось: пельмешки расслабляли просто до неприличия. Это, возможно, следовало бы взять на вооружение. Стив даже представил, как разведывательно-диверсионная группа Щ.И.Т.а подбрасывает рецепт и необходимые ингредиенты, к примеру, в захваченное террористами здание, а через несколько часов СТРАЙК без шума, пыли и жертв освобождает заложников и уводит несопротивляющихся террористов. Заманчиво. Даже слишком. Бойцам из СТРАЙКа наверняка бы не хватало хорошей драки, а вместо спаррингов они бы постоянно ели конфискованные пельмени и толстели.

Мысли со СТРАЙКа перетекли на его временно бывшего командира. Интересно, обедал ли сегодня Рамлоу? Если и обедал, то, скорее всего, на бегу каким-нибудь фаст-фудом — судя по тому, как он исхудал за последние дни. Стив уже было собрался дойти до ближайшего ресторанчика и взять для него еды на вынос, как вспомнил о своем так и не законченном отчете и той огромной папке, которую оставил ему Рамлоу на подпись. Пожалуй, лучше было бы закончить с этим, чтобы завтра не возникло лишних проблем. И раз уж он слышал, как в бухгалтерии говорили, что нужно уничтожить все черновики, значит, придется заняться еще и этим. Стив твердо решил, что если он ничем не может помочь Рамлоу, то, по крайней мере, не должен никак ему навредить. Картинка с баллончиками краски на щите, которую он себе представлял утром, перестала его пугать.

Решительным шагом Стив направился к своему кабинету. Там по-прежнему воняло, и агитационные плакаты мрачно смотрели со стен, но теперь это отошло на второй план: у Стива была цель, и он должен был достичь её в кратчайшие сроки. Стив выдвинул первый ящик стола и обомлел: бумаг, которые раньше были там беспорядочно свалены, теперь не было. Лишь сиротливо лежала зеленая пластиковая папка с рисунками Стива и припиской, сделанной рукой Рамлоу на желтом стикере: «Забери домой». Стив развернулся к сейфу, сдернул покрытую пластилином нить с печати, и открыл его. Все его документы, аккуратно подшитые в подписанные бумажные папки, стопками высились в сейфе. Стив с облегчением выдохнул. Да, за четыре дня Рамлоу проделал гигантскую работу.

Отчет, явно испугавшись настроения Стива, пошел как по маслу. Стив вдохновенно стучал пальцами по клавиатуре, зажав в зубах сигарету и забывая сбивать с нее пепел, из-за чего тот периодически падал на стол. Оказалось, что отчет получился даже больше, чем он рассчитывал. Распечатав и подписав, он отодвинул его в сторонку. Пусть ждет, пока Стив закончит с остальными документами, а потом отнесет всё вместе: отчет — Фьюри, а папку — Рамлоу.

Документов в папке оказалось столько, что невозможно было представить, как Рамлоу умудрился её так плотно закрыть. Стив поначалу еще пытался читать каждый, вникать в суть, и с трудом удерживался от исправлений, а потом бросил эту затею, и подписывал, практически не глядя. В конце папки сиротливо лежала сложенная в несколько раз «Памятка по действиям и экипировке персонала на случай чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера». Стив развернул ее, просмотрел и, не найдя места для подписи, сунул обратно в папку — видимо, затесалась по ошибке.

С чистой совестью поднявшись из-за стола, Стив размялся и бросил взгляд на часы. Часы показывали половину девятого вечера. Да уж, заработался. Идти к Фьюри теперь бесполезно — вряд ли тот засиделся допоздна. Скорее всего, он уже отправился домой, чтобы подготовиться к завтрашней проверке. Да и Стиву было бы неплохо тоже отдохнуть. Осталось только всё закрыть, опечатать и занести по дороге папку Рамлоу. Чем он и занялся. Пришлось еще, правда, по пути заглянуть в уборную и отмыть руки от налипшего пластилина.

Вопреки опасениям, Рамлоу был в своем кабинете. Он спал на коротком диванчике, свесив ноги в потрепанных берцах с подлокотника и подложив под голову скомканную куртку. По полу веером разлетелись документы, с которыми Рамлоу, видимо, работал, когда его сморила усталость. На черной футболке белела какая-то бумажка, и Стив подошел ближе, чтобы прочитать. Это была наклейка на сейф, правда, несколько переделанная. Теперь на ней значилось: «Шкаф-сейф № Брок Рамлоу. Ответственный: не будить. Опечатывается печаткой № не кантовать. В случае стихийных бедствий выносить в первую очередь». Стив усмехнулся, собрал с пола документы, положил их вместе со своей папкой на стол и тихо прошел к шкафу, в котором, он точно знал, был плед. А еще там была подушка, но вряд ли получилось бы подсунуть её Рамлоу под голову, не разбудив при этом.

Он осторожно укрыл Рамлоу пледом, тот, не просыпаясь, тяжело повернулся на бок и забормотал, отчитываясь кому-то:

— Со Смитсоном договорился, связь проверил, схему откорректировал, папки сдал в архив, написал инвентарные номера. Забрать документы у Роджерса. Забрать документы…

— Тише, тише, — успокаивающе сказал Стив и погладил Рамлоу по всклокоченным волосам. — Документы у тебя, я сам принес.

— Роджерс, — мягко улыбнулся во сне Рамлоу, причмокнул губами и вдруг припечатал: — Гондон.

Стив едва не хлопнул себя по лбу. Точно! Рамлоу же предупреждал его, чтобы не забыл снять презерватив с датчика дыма. А у него из-за этой писанины всё вылетело из головы. Словно закончив с запланированными делами, Рамлоу затих и провалился в глубокий сон, размеренно дыша. Стив выключил верхний свет в кабинете и вышел, тихо закрыв за собой дверь.

Газеты, чтобы постелить на стол, как это сделал Рамлоу, у Стива не было, черновиков тоже. Пришлось, скрепя сердце, выбрать из папки с рисунками два самых неудачных эскиза. Стив снял презерватив, тщательно завернул его в безнадежно испорченные следами от его ботинок эскизы, и выбросил в мусорную корзину. Заново опечатав и закрыв дверь, он сдал ключи на КПП и наконец, отправился домой.