Магия как проклятие (джен)

Едва проснувшись, Гарри с силой сжал виски, этим рефлекторным жестом пытаясь уменьшить боль. К счастью, умное тело еще не забыло, как приводить разум в чувство после подобных неожиданных пробуждений. Без участия сознания Гарри прокусил руку, настоящая боль на миг затмила иллюзорную, дав ему время взять контроль над собой. Обычно эти действия просто позволили бы Гарри начать адекватно мыслить, но благодаря таинственному влиянию Хогвартса наведенная боль исчезла, оставив после себя лишь ноющую руку, на которую в прострации уставился Гарри.

Прервав его почти медитативное состояние, полог кровати зашуршал, отодвинутый рукой профессора Флитвика. Рядом с ним стояла мадам Помфри, местный врач, точнее колдомедик.

— Что случилось? — воскликнула Помфри, увидев кровь. Подойдя к Гарри, она взмахом палочки убрала кровь и наложила бинт. Гарри почувствовал небольшое пощипывание на месте укуса. Похоже, это заклинание еще и обеззараживало место повреждения.

— Неудачное пробуждение, мадам. Упал с кровати и рассек руку, — беспечно пожал плечами Гарри, словно не произошло ничего необычного.

— Не волнуйтесь, Поппи. Насколько я вижу, с Гарри все в порядке, — попытался успокоить волшебницу Флитвик. Обеспокоенный состоянием Гарри, он незаметно использовал несколько сканирующих заклинаний, но ничего, кроме сильного переутомления не обнаружил.

— Раз вы так говорите, Филиус... Но я настаиваю, чтобы вы выпили это зелье, — сказала Помфри, передавая Гарри кубок с жидкостью серого цвета, очень противной на вкус. Еще раз проверив Гарри, колдоведьма удалилась.

— Что случилось с Уизли и Грейнджер? — немного помолчав, спросил Гарри. К моменту смерти тролля он был слишком истощен, чтобы проверить их состояние. Но, вспоминая бешеные метания этого существа, не сомневался, что они могли получить смертельные повреждения.

— Отделались синяками, мадам Помофри не составило труда вылечить их. Что нельзя сказать о вас, Гарри.

— Со мной все в порядке, профессор, — сразу же возразил Гарри. Он и вправду нормально себя чувствовал. Хотелось спать, но ничего более серьезного.

— У вас магическое истощение, Гарри. Это отнюдь не в порядке, — на этом моменте Флитвик поднял руку, останавливая готовый вырваться из Гарри вопрос. — Не волнуйтесь, я все объясню. Кхм, итак, разберем всю ситуацию с самого начала. Не зная боевых заклинаний, вы понадеялись на стихийный выброс, не так ли?

Гарри кивнул, мысленно обещая себе устранить пробел в знаниях.

— К сожалению или к счастью, вместо стихийного выброса вы использовали беспалочковую магию. Разницы почти нет, кроме нескольких крайне важных моментов. Во-первых, стихийный выброс — это инстинктивная реакция организма, не способная навредить вашему телу. Во-вторых, используя магию, вы наверняка пожелали чего-то расплывчатого, вроде "оказаться в безопасности". Вместе с отсутствием палочки и опыта это привело к огромным затратам энергии, из-за которых магическое ядро начало работать на износ, постепенно начиная разрушаться от перегрузки. Еще немного и в лучшем случае вы стали бы сквибом. В худшем — умерли.

— В той ситуации у меня не было выбора, профессор, — ничего не выражающим голосом произнес Гарри. Он уже чувствовал на себе подобие смерти, и не хотел прочувствовать настоящую, но в том бою не мог поступить иначе, у него не было альтернативы. Это лишь следствие его пренебрежения изучением заклинаний, которое Гарри собирался в скором времени исправить.

— Я не осуждаю вас, Гарри, ни в коем случае. Я лишь хочу, чтобы вы осознавали всю опасность использования беспалочковой магии, и больше не пытались использовать ее хотя бы до пятого курса. Тогда я сам с радостью научу вас некоторым беспалочковым заклинаниям, но сейчас вы не готовы.

— Даю вам слово, что не буду пытаться использовать беспалочковую магию, если не возникнет жизненная необходимость в этом.

Несколько секунд Флитвик смотрел в глаза Гарри, но видел там лишь уже привычное спокойствие. В конце концов, он поверил мальчику, ведь тот до недавних событий не давал повода усомниться в своем здравомыслии. Да и недавние его действия были совершены под гнетом обстоятельств, а не сиюминутной прихоти.

— Ценю вашу честность, Гарри. А теперь позавтракайте, — профессор щелкнул пальцами, и на прикроватном столике появился поднос с завтраком. — А затем я провожу вас к директору. Не волнуйтесь по этому поводу, вы ни в чем не виноваты и никакого наказания не будет.

* * *

— Мне нужно идти на урок, Гарри. Надеюсь, вы найдете дорогу до гостиной? — получив кивок, Флитвик продолжил. — После разговора с директором сразу же идите в спальню и хорошенько выспитесь, вам необходимо восстановить силы.

Еще раз кивнув, Гарри направился вверх по винтовой лестнице. При его приближении старая дверь, тихо скрипя, отворилась, впуская Гарри в помещение, полное разнообразных устройств непонятного назначения. Все в кабинете скрипело, тикало и издавало еще много других звуков. Странным образом все эти шумы складывались в единый ритм, совершенно не раздражая слух.

— Здравствуй, Гарри. Вижу, ты уже здоров? — спросил его директор, отвлекая от разглядывания механизмов.

— Да, директор. Вы вызвали меня, чтобы узнать подробности встречи с троллем? — Гарри решил как можно быстрее закончить этот визит. С самого пробуждения он чувствовал себя утомленно, а сейчас его и вовсе клонило в сон.

— Нет, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер уже поведали мне об этом происшествии. Я вызвал тебя, потому что твое затворничество вызывает у меня беспокойство.

— Затворничество? — совершенно спокойным голосом спросил Гарри. Лишь по едва поднятой брови можно было понять, что это вопрос.

— Да, мой мальчик. Все свободное время ты проводишь в библиотеке, зачастую пропуская обед и ужин. Кроме того, прошло уже два месяца, а ты так и не завел ни одного друга. Разве тебе не одиноко?

— Нет, меня все устраивает, — ответил Гарри, совершенно не понимая, в чем проблема. И так же не понимая, какое к этому отношение имеет директор.

— Гарри, я бы совершенно не беспокоился по этому поводу, если бы не видел в этом проблемы. Но все это слишком похоже на добровольную изоляцию от общества. Может, у тебя есть какие-то причины для этого? — спросил Дамблдор, смотря на Гарри, но видя перед собой другого мальчика, такого же тихого и замкнутого. К сожалению, именно этот мальчик доставил огромное количество проблем всему магическому миру.

— Не знаю, почему вы так решили, но я всего лишь предпочитаю тишину. Одиночество я почувствую скорее в толпе людей, чем в тихой библиотеке, — ответил Гарри абсолютную правду, совершенно не заботясь, поймет ли его собеседник.

Скопления людей и вправду раздражали Гарри, но главной причиной его нелюбви к обществу было именно одиночество. Мальчик, который чувствует смерть. Мальчик, который поглощает нечто, что остается после мертвых. Гарри кристально ясно осознавал, что он ненормален даже среди волшебников. И в толпе людей, смотря на их абсолютно нормальную жизнь, Гарри подсознательно чувствовал свое... уродство. Жизнь и смерть не должны сосуществовать, поэтому его существование неправильно. Это смутное осознание никогда не формировалось в четкие мысли, но возводило невидимую стену между Гарри и другими людьми.

«Я слишком расслабился», — подумал Гарри, отрезая от себя эти рассуждения. Обычно он не допускал подобных мыслей, и острое чувство одиночества, сейчас ярко вспыхнувшее, не превышало уровня легкого дискомфорта. К сожалению, с самого утра он был слишком встревожен и утомлен, чтобы как и прежде контролировать себя.

— ...поэтому я хочу, чтобы ты посетил завтрашний матч по квиддичу, Гарри, — отогнав от себя лишние мысли, Гарри понял, что пропустил большую часть речи Дамблдора.

— Конечно, директор. Я могу идти? — не задумываясь согласился Гарри. Ему нужно добраться до спальни и хорошенько выспаться, иначе он уснет прямо сейчас.

— Да, мой мальчик. Я вижу, что ты еще не отошел от истощения. Ты уж прости старика за его долгие речи, — весело улыбнулся Дамблдор.

— Ничего страшного, директор, — сказал Гарри и вышел за дверь, собираясь как можно быстрее добраться до своей кровати.

Однако в коридоре его ждали Рон Уизли и Гермиона Грейнджер. Даже не остановившись, Гарри прошел мимо них, надеясь избежать общения.

— Гарри, подожди! — но Рон Уизли никогда не оправдывал ожиданий Гарри, поэтому ему пришлось остановиться и обернуться к гриффиндорцам.

— Да, Рон? — тем не менее никто не запрещал ему показывать, как общество гриффиндорцев его утомляет. Правда, утомляло Гарри не оно, а острая нехватка сил, но им это знать не обязательно.

— Я хотела поблагодарить тебя за спасение, Гарри, — Вступила в разговор Гермиона вместо замявшегося Рона. И толкнула Уизли локтем.

— Эээ, да... я хотел извиниться за то, что втянул тебя в это. Если бы не я, то всего можно было избежать.

Посмотрев на потупленный взгляд Гермионы и покрасневшие щеки Уизли, Гарри пришел к единственному верному выводу. С этим надо заканчивать поскорее.

— Не стоит меня благодарить, Грейнджер, я поступил так, как хотел, и ничего более. И глупо извиняться за то, чего ты уже не можешь исправить, Рон. А теперь, до встречи, — сказав это, Гарри уже почти развернулся, но был остановлен окликом Гермионы.

— Я часто вижу тебя в библиотеке. Могу я иногда заниматься с тобой?

Потратив на размышления не больше секунды, Гарри сразу же ответил.

— Как хочешь, — и продолжил свой путь до спальни. В конце концов, он ни разу не замечал ее в библиотеке. Либо она нечасто ее посещает, либо ведет себя намного тише Уизли. В крайнем случае, если громкий голос это общая черта всех гриффиндорцев, мадам Пинс все еще стоит на страже покоя библиотеки и, следовательно, его покоя тоже.