Тёмная сторона луны (джен)

— Сколько она там уже? — спросил Причард, складывая руки на груди.

— Третий час пошёл, — ответил Поттер.

— Я бы на твоём месте… — пробурчал Причард, однако договаривать не стал.

— Постарался их подслушать, тебя поймали бы, договор бы аннулировали, и тебя оштрафовали и понизили в должности? — улыбнулся Поттер. — Честно говоря, последнее, как любит говорить Гавейн, крайне соблазнительно — особенно сейчас. Уйду в отставку — отдохну… высплюсь…

— …и подашься в наёмники, — усмехнулся Причард. — Со скуки. А я буду тебя ловить. Поймаю — поменяемся местами…

— Это-то с чего? — удивился Поттер.

— А я позавидую тебе, — Причард раздражённо глянул на часы. — Она там собирается ночевать? О чём они разговаривают?

— Заговор плетут, — серьёзно сказал Поттер. — И восстание готовят.

— Гоблинское, — фыркнул Причард. — Да нет, — сказал он тоже уже серьёзно. — Я не думаю, что всё так серьёзно. Кому выгодно восстание — Моранам? Старым кланам? Уж кто-кто, а они-то точно помнят, как во время войн семьи вырезали на корню. Думаешь, кому-то хочется повторения? В условиях Статута-то? Да на них же МКМ накинется и задушит всех — потому что гражданскую войну уже не скроешь.

— А учитывая, что со Статутом и так проблема на проблеме, — продолжил Поттер, — да, пожалуй, это никому не выгодно. С другой стороны, я хоть и смутно это помню, но после войны ведь были разговоры о расширении автономии.

— Знаешь, — Причард прижал руку к сердцу, — как по мне, и Мордред с ними. Контрабанды будет меньше — там же плюнуть некуда, попадёшь или в контрабандиста, или в сочувствующего. Вот пускай и мучаются сами.

— Финнигана жалко, — улыбнулся Поттер.

— Жалко, — кивнул Причард. — Но как там было? Кем-нибудь приходится жертвовать. Ладно, — он ещё раз посмотрел на часы. — Я пойду займусь делами — махнёшь, когда они закончат?

— Пришлю самолётик, — пообещал Поттер.

Однако делать это ему не пришлось: дверь допросной, наконец, открылась, выпуская Моран.

— Вас ждут, — сообщила она Поттеру.

— Благодарю вас за помощь, — он низко склонил голову.

— Я хотела бы увидеть вас непосредственно перед заседанием суда, — скорее, просто сообщила, нежели попросила Моран. — В понедельник в десять.

— Мадам, — нахмурился Поттер. — Я прошу…

— Я буду в Визенгамоте в десять, — повторила Моран. — Доброго дня, господа. Не провожайте — я найду дорогу, — добавила она — и ушла прежде, чем кто-либо из них нашёлся, что сказать.

— И вот их таких — половина Слизерина, — заметил Причард. — Тебе очень повезло, что ты не попал туда.

— Моран в школе не училась, — усмехнулся Поттер.

— А, не важно, — отмахнулся Причард и нетерпеливо кивнул на дверь. Его ноздри возбуждённо трепетали, и Поттер не удержался от комментария:

— Ты готов её сожрать?

— Или тебя, — Причард вновь с откровеннейшим намёком кивнул на дверь, и Поттер, чуть посмеиваясь, всё-таки её открыл.

Ирландка сидела на стуле, сложив руки на коленях, и встретила Поттера уже привычным ему спокойным взглядом, однако же ему почудилось в её глазах какое-то новое выражение.

— Что именно вы хотите узнать? — спросила она так, словно Поттер был робким первоклассником, а она — опытным учителем. Впрочем, возможно, со вторым он не так уж и ошибся…

— Я хотел бы допросить вас по делу Винда, — вежливо, хотя и сухо ответил Поттер.

— Спрашивайте, — разрешила она — а он вдруг разозлился. С ним случалось иногда подобное — в последнее время очень редко, но случалось, что внутри словно поднималась раскалённая бурлящая лава, и хотелось… Наверное, в таком состоянии убивают, уходят с работы и из семей, бросаются с обрыва — принимают фатальные и глобальные решения. Гарри давно научился справляться с этим состоянием — нужно было сконцентрироваться и действовать исключительно по правилам. Тогда через несколько минут бурление слабело, лава остывала и ярость исчезала, оставляя по себе усталость и некоторое раздражение. И теперь он, как положено, достал пергамент, установил над ним Прытко Пишущее перо, представился по всей форме, назвал время — и приступил к допросу.

На сей раз она отвечала — даже имя назвала, хотя Поттер и подозревал, что оно не было дано ей при рождении, а было выбрано уже в Билле Мёдба: Туали Данн. Впрочем, разыскивать её родню Поттер не собирался: во-первых, в «Пророке» будет её колдофото, а во-вторых, он совсем не был уверен, что это нужно прежде всего той родне. По возрасту она была близка к Мейв Харпер, и велик был шанс, что её никто не похищал. А раз так — у неё самой есть право решать, прятаться ли от своей родни. Да и нужно ли им самим после стольких лет обрести пропажу при таких вот обстоятельствах? Что лучше — похоронить свою сестру и дочь, или знать, что она стала чудовищем? У Гарри не было ответа — и, пожалуй, в глубине души он был рад, что искать его не нужно, да и не получится. Впрочем… Он отлично знал, что после, когда суд пройдёт и аврал закончится, он пойдёт в архив и посмотрит подходящие по срокам дела о розыске пропавших. Но попозже. Не сейчас.

Поттер слушал Данн и понимал, что верит хорошо если половине сказанного — и что у него нет никакого способа поймать её на лжи. Впрочем, того, что она рассказывала, было достаточно если не для оправдания Винда, то, по крайней мере, для того, чтобы речи не было о пожизненном заключении. Но ни слова не было произнесено ни о гоблинах, ни о том богатом незнакомце, что общался с Хадрат… и, кстати, так же, как о ней самой. Впрочем, когда Поттер сам заговорил об этом, Данн не стала отпираться, подтвердив, что да, была такая. Но сбежала, и она не представляет, где та может быть. А вот на ответ, как и где они со Спуком её отыскали, Данн с, как показалось Поттеру, затаённой насмешкой ответила, что не помнит — рыскали по Лютному, разыскивая тех, кто хорошо знал Винда, им и повезло.

Что мог Поттер предъявить ей? Воспоминания хозяйки той гостиницы? Так в них не было ни самой Данн, ни Спука. И тем более их не было вместе с незнакомцем. А анализ к делу не пришьёшь. Мало ли, кто в чём уверен! Впрочем, этот вопрос можно будет задать — но потом, когда станет понятно, что Данн рассказала всё, что собиралась.

— Можете дать Майклу прочесть мои показания, — сказала в какой-то момент Данн, и Поттер понял, что откровения закончились. — Он их подтвердит.

— Я не сомневаюсь, — кивнул он. — Однако так не делается. Мне нужны его собственные показания.

— Дайте мне с ним встретиться, — предложила она. — Обещаю — он заговорит.

— Зачем? — слегка пожал плечами Поттер. — Ваших показаний вполне достаточно.

— Вы не хотите узнать, что произошло с вами год назад? — спросила она всё с тем же благожелательным любопытством, от которого Поттера слегка мутило.

В общем-то, он не хотел. Не видел смысла задавать вопросы, на которые и так примерно знал ответы. Правды — настоящей, полной — ему всё равно не скажут, а частичную он знал и так.

— Расскажите, — кивнул он.

— Майкл знает больше, — возразила она.

— Вы с ним не увидитесь, — сообщил он ей.

— Чего вы боитесь? — спросила она, как ему показалось, с некоторым то ли пренебрежением, то ли упрёком. А может быть, всем сразу.

— Ничего, — ответил он спокойно. — Я не вижу необходимости в вашей встрече.

— Вы получите больше, чем имеете, — уже с откровенным упрёком проговорила Данн. — Сейчас у вас есть лишь предположения.

— Я подумаю, — пообещал Поттер.

И задал очередной вопрос.

…Когда Данн вернулась в камеру, Поттер некоторое время сидел в одиночестве в кабинете, обдумывая услышанное. В целом, этого было достаточно, чтобы помочь Винду, однако же вопросов у него всё равно было больше, чем ответов. Прежде всего, его тревожило это неожиданное сотрудничество. О чём Данн договорилась с Моран? Что такое та пообещала? И не заложил ли этот разговор основу для того, что аукнется им всем лет через десять или пятьдесят? Поттер покривил душой, конечно, обсуждая с Причардом невозможность подслушать этот разговор. Он и вправду попытался, однако чары Моран оказались слишком хороши, чтобы это оказалось реальным, и хотя это было ожидаемо, но всё равно досадно.

— Тук-тук-тук, — проговорил Причард, открывая дверь и заглядывая в кабинет. — Занят?

— Думаю, — Поттер махнул ему рукой — входи, мол. — Что у тебя?

— Анализ места задержания. Надо? — он продемонстрировал Поттеру пергамент.

— Входи, — позвал Поттер. У него ещё будет время обдумать возможные последствия — тем более что сейчас он уже ничего изменить не может. Но за Моран он теперь, конечно, приглядит. Насколько сможет. — Рассказывай.

— Есть немного хороших новостей, — сказал Причард, садясь к столу. — Хадрат, судя по всему, ранили: мы нашли на месте свежую человеческую кровь, и она не принадлежит никому из наших или арестованных. Судя по всему, выбралась она, так сказать, механически: через отдушину в погребе, возможно, по траве ползком — и аппарировала уже за куполом.

— Крупная отдушина была, — заметил Поттер.

— Ей повезло, — оскалился Причард. — Судя по всему, в отдушину угодило одно из заклятий, сбив защитные чары и заодно её расширив. Интереснее другое: дверь в подпол была заперта. Дважды — и магически, и механически.

— То есть, они держали её в плену? — уточнил Поттер.

— Выглядит так, — ответил Причард. — Но а что там было — Мордред знает.

— А потом ей повезло, и она сбежала… в принципе, такие случаи бывали, — задумчиво проговорил Поттер. — Судя по тому, что мы о ней знаем, у неё должен быть большой опыт в делах такого рода. И в боях. В отличие от наших арестантов.