Тёмная сторона луны (джен)

— Полагаю, человеку, занимающемуся производством зелий, сложно пожалеть один из ингредиентов, — сказал Скабиор.

— Я понимаю, — серьёзно ответила Александра. — Но ведь кто-то должен это сделать. Только люди нас не слышат… и почти не жертвуют, — она вздохнула.

— Услышат, если правильно сказать, — Скабиору надоело сидеть на корточках, и он просто уселся на пол. — Распиарить можно что угодно — но для этого нужна газета, — он сдержал вздох.

— У нас есть, — тоже вздохнула Александра. — Только про неё почти никто не знает… Мы пытались просто рассылать её, но это дорого… а как дать о ней всем знать иначе, непонятно.

У них есть газета?

Скабиор скосил глаза, с огромным интересом разглядывая расстроенную девчонку. А это вариант… хотя бы для начала. Да ещё какой! Так, пожалуй, даже лучше… да, если подумать, это лучше. Не так претенциозно.

— Ну, — протянул он, — можно, например, раздать экземпляр на празднике. Только его — экземпляр — надо сделать запоминающимся и возбуждающим любопытство. Слушайте, — он повернулся к ней, словно осенённый внезапной идеей, — а давайте, мы у вас страничку арендуем? Большая у вас газета? Полос сколько?

— Я не знаю, — растерялась Александра. — Про аренду… я не могу одна решить. Газета маленькая пока, и полос всего четыре…

— Покажите! — попросил он, осторожно поднимаясь, чтоб не наступить на обступивших его горегубок и снимая тех, кто отважился уже залезть на его колени.

— Вам правда интересно? — недоверчиво спросила Александра.

— Ну, я сам отчасти зверь, — очаровательно улыбнулся ей Скабиор. — И потом, я, как и все мы, в некотором смысле обязаны вашей семье.

— Из-за аконитового? — понимающе проговорила Александра, аккуратно пробираясь к двери между снующих по полу горегубок.

— Конечно, — Скабиор так же осторожно шёл за ней. — Оно изменило многое.

Газеты обнаружились в соседней комнате — большой и превращённый в подобие редакции и типографии одновременно. Скабиор с изумлением уставился на настоящий печатный станок и разве что его не обнюхал, разглядывая со всех сторон. Где они его добыли, интересно? И во сколько это встало?

— Он маггловский, — пояснила Александра. — Мы его купили, честно — очень дёшево, но честно. А потом заколдовали просто.

— Разумно, — похвалил Скабиор, проводя ладонью по краю рамы станка. — Дорого его обслуживать?

— Не очень, — ответила Александра, беря из одной из лежащих на полу стопок газету. — Вот наш первый номер… и до сих пор не разошёлся.

Скабиор кивнул и, подойдя к окну, с видимым вниманием уставился на первую полосу — хотя ему хватило одного беглого взгляда, чтоб понять причину провала. Нет, так дело не пойдёт. Это не газета, а агитка — он сам писал такие двадцать лет назад… нет, больше. Тридцать. Но он хотя бы точно знал, что пишет их для тех, в ком они должны вызвать отклик — а тут… Какое дело обывателю до горегубок?

— Это слишком прямо, — мягко сказал он, проглядев газету и вернув её девчонке. — Людей нужно прежде заинтриговать. Сейчас им дела нет до этих горегубок — нужно для начала показать их им так, чтобы вызвать интерес и заставить в них увидеть не просто ингредиент для зелий.

— Этого им мало? — сердито спросила Александра, ткнув пальцем в колдографию с истекающей кровью горегубкой, жалобно глядящей в объектив.

— Это вообще не то, — Скабиор поморщился. — Это в лоб — людям просто будет неприятно, они скомкают и выкинут газету. Нет, тут надо по-другому. Начинать нужно вообще не с этого — нужно всех заинтересовать. Напечатать то, чего нет в других местах — а потом, не сразу, постепенно, поднять эту тему.

— А вы в этом разбираетесь, — улыбнулась Александра. — Вы могли бы рассказать подробнее?

— А возьмите меня в редакторы, — шутливо предложил он. — Денег мне не надо — дайте полосу для Фонда. Поможем друг другу?

— Я не знаю, — твёрдо сказала Александра. — Мне нужно посоветоваться с друзьями.

— Я понимаю, — Скабиор кивнул. — Вы поговорите, и если решите — напишите мне. А пока вот, — он вытащил из кармана кошелёк, достал оттуда галеон и положил его на стол и улыбнулся просиявшей Александре.

Попрощавшись со своей неожиданной знакомой и оставив ей и её друзьям коробку клубничного и шоколадного мороженого, Скабиор в прекрасном настроении вернулся в «Лес». Эта встреча его буквально воодушевила — и подсказала возможное решение. В конце концов, даже если эти дети не решатся связываться с фондом, идея самим приобрести обычный маггловский станок и зачаровать его они уже ему подали. Конечно, вместе было бы удобнее — и потом, дочка Белби есть дочка Белби, в каких бы отношениях она с папой не была — но даже и без них Скабиор справится. Надо с Ритой это обсудить… а станок он сам достанет. Даже, может, не один, если будет нужно. И бумагу, кстати, можно взять у тех же магглов — может, выйдет и недорого. Как-то никогда прежде его вопросы типографской печати не интересовали — но теперь придётся всё о них узнать.

Принесённому им мороженому обрадовались — тем более что он принёс разное, и каждому нашлось что-то по вкусу. Сам же Скабиор смешал кофейное, ореховое и шоколадное и уселся с этим месивом к костру, лениво прислушиваясь к болтовне вокруг и неспешно опустошая вазочку, мороженое в которой слишком быстро таяло от тепла державшей её руки… а потом он увидел стоящего поодаль Дэглана, напряжённо на него глядящего. Сердце ёкнуло, и Скабиор, поставив вазочку на землю, встал — Дэглан, увидев это, развернулся и, временами оборачиваясь, пошёл к дому.

МакМоахиры ждали Скабиора прямо у дверей.

— Мы согласны, — сказала Кайла.

— Хорошо, — ответил Скабиор — и только сейчас подумал, что не представляет, а что делать дальше? Ну не оставлять же это просто между ними — мол, согласны, да и всё. Нет, это надо было обставить так, чтобы они на всю жизнь запомнили… только как? — Тогда сейчас присоединяйтесь к нам, — решил он, — и ждите.

В конце концов, кто у нас тут главный аврор? Вот пусть он и думает. Если бы речь шла только об Арвиде, Скабиор и сам бы всё устроил — но ведь там же и другие были. Их же всех надо собрать.

— Можно, мы не пойдём? — умоляюще спросила Дейдре. — Нам совсем не радостно.

— Ничего, мы справимся, — строго ответила сестре Кайла. — Мы пойдём.

— Не стоит, — всё-таки решил Скабиор. — Это праздник, а не наказание.

— Это в вашу честь, — сказал Дэглан. — Мы должны там быть. По смыслу.

— Обойдусь, — отрезал Скабиор. — Там люди радуются, а не… — он махнул рукой а потом спросил: — Вы понимаете, что ещё один прокол — и всё?

— Мы нарушили закон, — сказала Кайла. — Нас уже должны отсюда выслать. Но нам даже не дали выступить в суде.

— Потому что нам тут ещё только мстителей из ваших не хватает, — скривился Скабиор.

— Мы не боимся, — Дэглан задрал подбородок.

— А мы боимся, — раздражённо сказал Скабиор. — Вряд ли они постесняются кого-нибудь использовать, если сочтут это нужным. А вам, я смотрю, жить не слишком хочется?

— Ещё посмотрим, кто кого, — глуховато проговорил Дэглан.

— Ну конечно, — Скабиор насмешливо скривился. — Вы же круче всех.

— Мы воины, — Дэглан нахмурился.

— И вы такие одни в мире, — хмыкнул он. — Других воинов не сохранилось. Не дурите, — он нахмурился. — Вас здесь приняли — это не заслуживает благодарности?

— Мы благодарны! — воскликнула Кайла. — С вами ничего не должно было случиться — нам пообещали!

— Что сказали-то? — спросил со вздохом Скабиор.

— Что те, кто разрушил Билле Мёдба, пожалеют, — горько ответила она. — Что они понимают, что мы связаны обетом, но они-то ведь свободны… и что больше никто не пострадает. И ты тоже!

— Мы никогда не лгали! — воскликнула Дейдре. — Дома мы не лгали — никогда! Они не должны были так с нами поступать!

— Почему? — слегка вскинул брови Скабиор. — Разве цель средства не оправдывает?

— Но своим не лгут! — упрямо выкрикнула Дейдре.

— Не лгут, — согласился он. — Но раз вам солгали — значит…

Он умолк.

— Но почему? — прошептала Дейдре, смаргивая слёзы.

— Потому что вы живёте здесь, — ответил он. — Вы на это согласились и признали наши правила. Вы для них теперь чужие. Разве нет?

— Но… — начала было Дейдре, а Дэглан перебил её:

— Да. Так.

— Ну так прекращайте мучиться, — сказал Скабиор. — Вас тут приняли по-человечески — не сравнить с тем, что вы сделали когда-то со своими пленниками.

— Мы их пригласили к нам, — с нажимом сказала Кайла. — Мы открыли им свой дом!

— Да ну? — Скабиор на сей раз вскинул брови высоко. — Связав и заперев в подвале — или как там это называется? Не важно. Ничего себе открыли. Да они не все до сих пор очухались от вашего гостеприимства! Вас-то от такого мы избавили, — буркнул он сердито.

— Не очнулись? — переспросила Кайла слегка озадаченно. — Почему?

— Я откуда знаю, — дёрнул Скабиор плечом. — А что, есть идеи?

— Я не знаю, — неуверенно проговорила Кайла. — Но, наверно, может помочь арфа… всё, что арфой сделано, может быть так снято. Так нам говорила Мать.

— Я передам, — после небольшой паузы пообещал Скабиор. — Слушайте, — он прищурился, — вы правда думаете, что открыли им свой дом — а они за это заплатили чёрной неблагодарностью?

— Они ели с нами, — сказала Дейдре. — И работали. Бок о бок. Мы делились с ними всем — и нашей магией, и арфой, и едой!

— Делились, говоришь, — проговорил Скабиор задумчиво.

— Но вы тоже поделились с нами! — быстро добавила она, глядя на него тревожно-вопросительно. — А мы…

— Скажи, — медленно проговорил Скабиор. — Ты бы на их месте что сделала?

— Я бы согласилась! — воскликнула она пылко. — Или умерла!

— А если бы, — продолжил он, — тебя дома ждал младенец? Тоже умерла бы? Или согласилась бы забыть о нём?

— Не было у них никаких младенцев, — сердито сказала Дейдре.

— У кого как, — Скабиор оглянулся на сидящих у костра и сказал уже вполне обычным тоном: — Я пойду, пожалуй, к остальным. А вы — как хотите, — он махнул им рукой и, развернувшись, не оборачиваясь пошёл к костру.