Момент столкновения (Moment of Impact) (джен)

— Уверен, что друзья уже успели рассказать тебе об этих статьях в маггловских газетах и в “Ежедневном пророке”, — произнес Дамблдор, посмотрев на Гарри за подтверждением.

— Рассказали, — признал Гарри. — И я очень рад, что проспал самый пик событий.

Дамблдор улыбнулся.

— Ну, учитывая обстоятельства и необходимость твоего полного выздоровления, я полагаю, что тебе лучше всего провести следующую неделю в Хогвартсе. Я заявил представителям “Пророка”, что ты успешно восстанавливаешься в надежном месте.

— Точно… за городом с друзьями семьи, — пробормотал Гарри. До него вдруг дошло, что у Дурслей вообще не было друзей семьи. У дяди Вернона были деловые партнеры и, конечно, тетя Мардж, но больше никто, по всей видимости, не горел желанием добровольно проводить свое время с Дурслями; Гарри и сам входил в это число.

— На самом деле, Гарри, — продолжал Дамблдор, — хоть я и не назвал твоего теперешнего местонахождения, однако… Как там говорят магглы? Ах, да. Не нужно быть ядерным физиком, чтобы догадаться, что ты в Хогвартсе, — Рон и Джинни при этих словах переглянулись друг с другом и пожали плечами.

Гарри поразмыслил над его словами. Неделя. После этого останется еще три недели до начала учебного года.

— Значит, я остаюсь здесь еще на неделю. А где мне находиться потом? — осторожно спросил он.

Дамблдор поднял золотую монету, оставшуюся от хлопушек, и несколько раз подбросил ее на ладони. В конце концов он ответил:

— Пока не могу сказать, Гарри. Возможно, в Норе с семьей Уизли, или где-то на отдыхе с семьей мисс Грейнджер. Однако, точно я обещать этого не могу. Возможно, нам придется рассмотреть вариант дома на Площади Гриммо, или… — директор словно засомневался, стоит ли продолжать.

У Гарри вытянулось лицо, и он опустил взгляд на руки.

— … или другое безопасное местоположение. У тебя всегда будет компания, по крайней мере, здесь, в Хогвартсе. Родители твоих друзей позволили им остаться с тобой, а Хагрид обещал присматривать за вами, если ни меня, ни профессора Снейпа не окажется на территории школы.

— Снейпа? — непроизвольно вырвалось у Гарри.

— Профессор Снейп летом является моим заместителем, Гарри. Профессор МакГонагалл пробудет здесь всего пару дней, а потом ей нужно будет отбыть по своим делам, — он пристально всмотрелся Гарри в глаза, и тот понял, что ничего хорошего сейчас не услышит. — Гарри, тебе следует быть мудрее и начать наводить мосты между тобой и профессором Снейпом. Он будет полезен в борьбе с Волдемортом, и тебе понадобится его помощь, — директор выставил руку вперед, предупреждая возможный протест. — Я просил о том же и самого Северуса. Я не говорю, что это будет легко хотя бы для одного из вас… но ты можешь начать с того, чтобы выказывать уважение, положенное преподавателю, и чтить его звание, заслуженное им, между прочим, раньше любого из профессоров за всю историю школы.

Гарри мельком окинул взглядом друзей. У Рона отвисла челюсть: он явно сочувствовал Гарри. Гермиона, с другой стороны, впечатлилась этой новостью и согласно кивала. Гарри решил, что лучше всего будет не реагировать, и сменил тему.

— Что относительно Ордена? — спросил Гарри. — Я имею в виду… Билл и все...

— Относительно этого и вправду поднялось несколько вопросов, — сказал Дамблдор. — Министерство давно пытается заполучить тебя под свою опеку и теперь подозревает, будто я замышляю что-то у них за спиной, а это может быть интерпретировано как отсутствие доверия Министерству с моей стороны. Могу добавить, что данная интерпретация имеет под собой почву. Но поскольку всем известно, что ты — близкий друг нескольких Уизли, им пришлось принять объяснение, что время от времени тебя проведывает кто-то из их семьи.

Гарри сознавал, что профессор Дамблдор пытался быть с ним честным, хоть и принимал за него решения. Он не особенно верил, что Министерство могло купиться на историю вроде: "Билл совершенно случайно оказался там именно в тот момент, когда Гарри переехал его дядя". Однако нельзя было не счесть удачей тот факт, что в кадр попал именно Билл, а не один из авроров, вроде Тонкс или Кингсли Шеклболта.

— А как же Дурсли, — спросил он. — Они в безопасности?

— Мы удвоили охрану дома на Тисовой улице, — ответил Дамблдор. — Пока не случилось ничего подозрительного. Так что, да, они в безопасности. От злых волшебников, по крайней мере.

— Однако не в достаточной степени, чтобы отослать меня обратно к ним? — спросил Гарри, осмелившись посмотреть Дамблдору прямо в глаза.

— Нет, Гарри, боюсь, что нет, — ответил Дамблдор. — Есть все основания полагать, что враг теперь может определить твое нахождение в доме твоих тети с дядей. Кроме того, теперь он знает, что ты не в лучшей физической форме. Таким образом, туда ты не вернешься, по крайней мере, этим летом.

— Профессор, а почему мы останемся здесь все вчетвером? — поинтересовался Гарри. Он вовсе не возражал провести побольше времени с лучшими друзьями. Причем, оказавшись свидетелем “держания за ручки” Рона с Гермионой, он был особенно рад тому, что с ними вместе оказалась Джинни. — Разве ни один из нас не в безопасности за пределами Хогвартса?

Дамблдор посмотрел на Гарри, потом на остальных, и в его голубых глазах замерцали веселые искорки.

— Орден предполагает, что ваше совместное местонахождение существенно сократит число сов, которых вы желали бы посылать от одного к другому. Так что единственными ограничениями остается: не покидать территории Хогвартса и не отправлять никаких сов. Я могу передавать ваши сообщения непосредственно вашим родителям, мистер и мисс Уизли, и даже могу опустить письмо в маггловский почтовый ящик для вашей семьи, мисс Грейнджер. Сообщения для кого-то из членов Ордена можете передавать прямо мне, и я лично их доставлю.

Он поднялся с удобного кресла, и оно со щелчком исчезло.

— Уже поздно. Гарри, тебе необходимо вернуться в Больничное крыло. Мадам Помфри отсечет мне голову, если я задержу тебя еще дольше. Остальные остановятся в гостевых комнатах нашей школы. Они как раз расположены неподалеку от Больничного крыла, и ваши вещи уже доставлены туда.

— Домовыми эльфами, — изрек Рон Гермионе.

Джинни помогла Гарри усесться в причудливое инвалидное кресло, и они дружно направились к выходу. Дамблдор оглянулся в последний раз и, прошептав: “Нокс”, закрыл за собой дверь.