Вероятность (джен)

Стивен стремительно шел по длинному каменному коридору, плащ недовольно подрагивал за спиной, улавливая раздражение хозяина. Волшебная школа Хогвартс сейчас казалась совершенно пустой, хотя Стивен подозревал, что днем здесь не протолкнуться. Сквозь мутные стекла узких окон било раннее рассветное солнце, и то и дело слепило глаза.

Почти в самом конце коридора Стивен остановился, подошел к окну и развеял стекло, впуская в коридор прохладный воздух, глубоко вдохнул, приводя мысли в порядок. Эта версия реальности была очень настоящей, возможно, именно потому что была незнакомой, а значит, таила в себе множество существенных мелочей. Нельзя было промотать ее, как видео на YouTube, а потом пойти дальше — приходилось вслушиваться, вглядываться, пропускать через себя даже незначительные события.

Из разрушенного Атриума директор школы Хогвартс профессор Альбус Дамблдор, волшебник громадной силы, отправил Стивена и мальчика с шаром, Гарри Поттера, порталом в свой кабинет. Портал у него был непривычный и неудобный, но в особенностях местной магии Стивен решил разобраться позднее.

Кабинет Дамблдора был своеобразным анти-кабинетом Стивена, любившего простор и минимализм. Стены были завешаны портретами, у входа расположились мягкие стулья и пуфики, а все свободное место было отдано артефактам разнообразного назначения. Гарри молча опустился на один из стульев, прижал к груди пыльный шар, кажется, не замечая его, и закрыл глаза, начав при этом раскачиваться из стороны в сторону. Похоже, он был в состоянии шока, что и не удивительно. За один вечер его с приятелями едва не убили раз десять, потом он потерял знакомого, а то и близкого друга, а через десять минут сам убил живое существо почти гуманоидного вида. И едва ли мысль о том, что это была самозащита, сильно утешала. В свои пятнадцать (или сколько там парню?) Стивен убить бы не смог. Впрочем, и в тридцать восемь он делал это только в случае крайней необходимости и однозначно не с легкостью.

В тишине судорожный всхлип прозвучал особенно громко. Это была одна из тех ситуаций, в которые Стивен ненавидел попадать. Сюда бы Кристину (эта мысль отозвалась привычной легкой болью в груди), или, на худой конец, кого-нибудь из веселой команды Мстителей, только не Тони — из него утешитель еще хуже. Вонг или Хамир тоже подошли бы. Лишь бы можно было на кого-нибудь спихнуть неприятную обязанность разбираться с чужими эмоциями.

К сожалению, никого из них здесь не было, поэтому Стивен сотворил стакан воды, сунул Гарри в руку и сказал:

 — Пей медленно.

Подросток приоткрыл глаза, опухшие и с полопавшимися капиллярами, взял стакан и хотел было осушить залпом, но опомнился и последовал совету — выпил воду маленькими глотками, а потом разжал пальцы, роняя стакан. Стивен не дал ему разбиться, распыляя на атомы, а потом спросил:

 — Кто это был?

Гарри снова всхлипнул, но, к его чести, не расплакался и ответил:

 — Мой крестный. Сириус. Это я убил его. Если бы я не отправился сегодня в Министерство, он сидел бы дома… — он проговорил это медленно, явно пытаясь прочувствовать все оттенки своего горя и своей вины.

«Если бы я не отвлекся на дороге, ничего этого не было бы», — думал сам Стивен, раз за разом пытаясь найти силу в искалеченных руках.

Стивен не успел ничего сказать в ответ, потому что до сих пор едва тлеющие в камине угли зашипели и вспыхнули зеленым пламенем, а на ковер, отряхивая сажу с серебристой мантии, ступил профессор Дамблдор.

 — О, с возвращением! — раздался со стены радостный возглас, и его тут же подхватил десяток голосов. Стивен дернулся и только теперь заметил, что портреты на стенах были живые. Увидев Дамблдора, нарисованные люди повскакивали со своих кресел и даже, похоже, решили зааплодировать, но профессор поднял руку, и все замолчали.

 — Благодарю, — коротко сказал он, вытащил из кармана странный предмет и положил его на полку в горстку золы, после чего обратился к Гарри: — Ты будешь рад услышать, что ночные события не нанесли серьезного ущерба здоровью твоих товарищей и все они скоро поправятся. Благодаря вмешательству доктора Стрэнджа никто не получил сколько-нибудь тяжелых ранений.

 — Один из подростков был не в себе, мне пришлось наложить на него сонное заклятие, — произнес Стивен, — и еще одна девочка сломала ногу.

 — Это пустяки. Мадам Помфри, наш целитель, быстро поставит их на ноги.

 — Хорошо, — кивнул Стрэндж, в душе радуясь, что может снять с себя ответственность за этих непрошенных пациентов. А профессор Дамблдор перевел на него взгляд мерцающих голубых глаз и сказал с нажимом:

 — Ваше появление в Отделе тайн было удивительно своевременным, хотя и разрушительным. Боюсь, что маховики времени пострадали безвозвратно.

 — Это мы, — механическим голосом сказал Гарри, — мы разбили маховики. Доктор появился после.

«Значит, маховики времени», — подумал Стивен, но без любопытства — он догадывался, что для его перемещения в этот мир потребуется энергия, которую могла бы дать только очень мощная магическая субстанция, но не знал, что ею стал песок времени.

 — Тем интересней — как именно вы оказались в Министерстве и почему вмешались, — по тону, впрочем, было понятно, что ответы он предпочитает услышать позже.

— Он спас меня, — вдруг подал голос мальчик. — Нас всех.

В его голосе звучала настолько явная обида, что Стивен легко догадался — он ждал, что его спасет Дамблдор.

— Если бы вы…

— Ты хочешь обвинить меня, Гарри? — мягко спросил Дамблдор.

Мальчик молчал долго, прежде чем ответить:

— Нет. Это я виноват, что Сириус… Если бы я занимался со Снейпом, то…

 — С профессором Снейпом, — Дамблдор встал из-за стола, подошел к Гарри и сказал: — Я понимаю, что ты чувствуешь.

— Не понимаете! — рявкнул Гарри и вскочил на ноги. Его трясло, и Стивен не сомневался, будь он с Дамблдором наедине, не миновать бы истерики.

Старый маг это тоже понимал, но, кажется, не боялся конфликта, потому что спросил:

— Доктор Стрэндж, вы пережили сегодня немало, думаю, вам стоит отдохнуть и полечиться. Наша медсестра мадам Помфри за несколько минут приведет вас в порядок, а домовые эльфы принесут ужин и покажут комнату.

— Нет, — резко сказал Гарри, а потом повернулся к Стивену и попросил срывающимся голосом: — останьтесь, пожалуйста, — глаза у него были на мокром месте, губы дрожали.

— Гарри, — произнес Дамблдор, — нам стоит поговорить.

— Замолчите! Вы все равно не понимаете… не знаете…

 — Не отказывайтесь от информации, — произнес Стивен и, кажется, подросток его услышал. Что-то, похожее на мысль, мелькнуло в его глазах. Он спросил:

 — Волдеморт не погиб сегодня, да?

— К сожалению, нет.

 — Значит, все было бессмысленно. Опять.

 — Ты ошибаешься, Гарри, сегодня вы с доктором отложили его возвращение еще на время, возможно, на долгие годы, подарили всем драгоценное время.

 — Сириусу это не поможет, — оборвал его Гарри. — Потому что он уже мертв! — на последнем слове он снова сорвался на крик и сильно сжал руки в кулаки.

Стрэндж не сомневался в том, что сейчас в этом кабинете происходило что-то важное. Он хотел бы остаться и услышать все в подробностях — как знать, может, именно эта реальность, эта версия бытия станет той, которую он ищет — той, в которой получится одолеть самое большое зло во вселенной. Но в голове прозвучало укоризненное: «Заглушите эго», — и он заставил себя проговорить:

 — Мне действительно стоит отдохнуть.

Щелкнул замок, дверь распахнулась, и Стивен поймал быстрый взгляд Гарри — мальчик думал о том, чтобы тоже уйти, но переборол себя, решительно подвинул в центр комнаты стул и сел, вцепившись пальцами в сидение.

 — Вам нужно пройти прямо по коридору, никуда не сворачивая, и вы окажетесь во владениях нашей целительницы, — улыбнулся Дамблдор.

Стивен коротко поблагодарил и вышел из кабинета, спустился по маленькой винтовой лестнице, и тут же за его спиной выросла каменная горгулья.

И вот теперь Стивен дышал свежим воздухом и думал о том, не напрасно ли он теряет здесь время. Хотя, конечно, это было смешно — как маг, владеющий Камнем Времени, может бояться потерять время? Там, в его настоящем, он мог растягивать мгновения до часов и дней или сокращать годы до мгновений, но только для части предметов и существ. Изменить время на всей планете он не мог, да и никто не мог, даже, наверное, великий Агомотто.

От очередного порыва ветра защипало оцарапанную каким-то осколком щеку, и Стивен решительно отбросил посторонние размышления — нужно было подлечиться, если только он не собирался щеголять располосованной шрамами физиономией.

Во владениях, как выразился Дамблдор, местной медработницы было чисто, но бедно — никакой аппаратуры, только кровати, отгороженные ширмами.

 — Вы кто? — немолодая худощавая женщина в костюме медсестры годов эдак тридцатых появилась из рабочей каморки и наставила на Стивена палочку.

 — Доктор Стрэндж? — раздалось из-за ближайшей ширмы. Ткань зашевелилась, и спустя мгновение из-за нее вылез один из знакомых Стивена, кажется, Лонгботтом. Волшебная медицина этого мира работала отлично — во всяком случае, на лице парня не осталось никаких отметин, белки глаз посветлели, да и в целом он выглядел вполне здоровым.

 — Куда это вы, мистер Лонгботтом? — тут же повернулась к нему женщина. — Вам еще минимум полдня лежать — после «Круциатуса»-то. Теперь и непростительные — боюсь подумать, что будет дальше!

 — Мадам Помфри, — парень опустил голову и промямлил невнятно, — вы осмотрите господина доктора, он свой.

 — Осмотрю, разумеется! — ворчливо ответила женщина. — Как будто мне нужны для этого ваши указания. Немедленно в постель! А вы… — она обернулась к нему, но уже без попытки угрожать.

 — Мной командовать не стоит, — прохладно заметил Стивен и сам сел на пустой стул. Женщина хотела было подойти, но он остановил ее жестом и распорядился: — раны надо продезинфицировать, на подбородке придется наложить шов.

На лице мадам Помфри отразилось достаточно трогательное возмущение, однако Стивен поспешил его пресечь:

 — К вопросу о том, почему я считаю себя вправе это решать — я доктор медицины, нейрохирург, и думаю, моя квалификация выше вашей. Судя по молчанию, я прав. Теперь второе, магические способы лечения использовать нельзя.

Женщина удивленно приоткрыла рот, потом закрыла. Раздражение в ней явно боролось с любопытством, и второе победило. Она недовольно поправила передник и спросила:

 — Почему? Зелье куда эффективней маггловских методов, тем более швов.

 — Считайте это запретом по медицинским показаниям, — отозвался Стивен, сцепляя в замок руки в перчатках.

Возможно, магией он и сумел бы вылечить руки, но что потом? Сколько магии потребовалось бы на то, чтобы восстановить порванные связки, сухожилия, сосуды и нервы? Что, если вся?

Было время, когда он не представлял себе жизни без медицины, но теперь у него была другая задача. От его магии зависели миллионы, миллиарды жизней в нескольких мирах, он не мог позволить себе ее утратить, потому что это значило бы утрату половины человечества.

Мадам Помфри обработала его порезы молча и шов наложила достаточно сносно, хотя и не безупречно.

 — Можете идти, — сообщила она, собрав инструменты.

 — Мальчик с помутившимся сознанием, — произнес Стивен.

Мадам Помфри поставила инструменты и флакон с пероксидом водорода обратно на стол и уточила:

 — Рональд Уизли?

 — Я не знаю, как его зовут.

Женщина опять поджала губы, о чем-то подумала, морща лоб, и, в конце концов, направилась к дальней ширме.

Стивен расценил это как приглашение и последовал за ней. Рыжий подросток лежал на кровати связанный, его руки и ноги были надежно зафиксированы темными жгутами, а голова удерживалась полупрозрачной сферой.

 — Я дала ему зелье, — сказала мадам Помфри, — но улучшений нет.

 — Предлагаете мне его осмотреть? — удивился Стивен. Он бы к своему пациенту незнакомого человека не пустил.

 — Предлагаю вам высказать свое мнение, доктор, — это обращение она произнесла не то с недоверием, не то язвительно.

Стивен провел рукой над головой парня, генерируя рентгеновское излучение и создавая подобие КТ и вгляделся. Потом показал целительнице:

 — Вот ваша проблема. Постороннее образование в правой лобной коре, не удивительно, что у него нарушены нервные реакции. Видимо, заклинание вызвало сбой в работе тканей.

Мадам Помфри подошла поближе и едва не сунула нос в изображение, Стивен едва успел ее остановить:

 — Не лезьте близко, там заэкранированное излучение. Нужно оперировать, если не хотите, чтобы мальчик остался дураком. У вас есть специалисты?

Черт, как же тяжело было об этом спрашивать. Лучше уж привезти пациента в родную клинику и сдать на руки бывшим коллегам, которым не нужно объяснять, почему он уже никогда не возьмет в руки скальпель. Но коллеги остались в другой реальности, а здесь был пациент с серьезной проблемой, которую нужно было устранять.

 — У нас не делают операций, доктор, — в этот раз целительница обратилась к нему безо всякой язвительности. — В магическом мире это не принято.

 — Вы шутите? Значит, его надо везти к обычным врачам или…

 — Должны быть зелья или заклинания. Никто не позволит отправить волшебника под нож маггловскому мяснику. Извините.

 — Магглы — это не маги, да?

Целительница кивнула.

 — В таком случае, пациент может и не выжить. Очевидно, ваше зелье не помогло, я даже не вижу признаков его действия, — он мотнул головой в сторону КТ, так и висевшего над бессознательным парнем.

«Ты ведь клятву давал», — напомнил ему противный внутренний голосок. Давал, и помощь больному оказывать клялся. Вот он, больной, а местные зелья наверняка очень быстро вернут подвижность его рукам, способным этого больного исцелить.

 — У вас есть средство для сращивания костей и восстановления мышечных волокон?

 — Костерост и укрепляющее зелье, — на автомате ответила мадам Помфри и тут же возразила: — ему они не помогут.

 — Косвенно — помогут, — Стивен с трудом развязал кожаные завязки и по одной стащил перчатки, показывая женщине то, что раньше было безупречным инструментом, а теперь не справлялось с простейшими действиями.

 — Мерлинова борода! — охнула она, наклонилась и осмотрела его руки, не касаясь следов многочисленных шрамов. — Это легко поправить.

 — Давайте свои зелья, — велел Стивен, — они быстро подействуют?

 — Около двух часов. И это будет больно, предупреждаю, — раздалось из коморки.

 — Да я догадываюсь, — прошипел он себе под нос и добавил еще тише: — что про анестезию вы тоже не слышали.

Мадам Помфри вернулась спустя пару минут с двумя флакончиками, указала Стивену на пустую кровать и посоветовала:

 — Лучше сядьте, кости растут действительно болезненно.

Стивен подчинился. Плащ нервно встрепенулся, как будто почуяв неладное, и Стрэндж неловко погладил его по воротнику. Рыжий пациент задергался и замычал, и Стивен наложил на него еще одно усыпляющее заклинание. Целительница протянула ему оба флакона, он взял их, едва не выронив тот, который поменьше, и прикрыл глаза.

Нужно было решиться. Если повезет, магия останется при нем, пусть и не вся. Если не повезет… Стивен понятия не имел, что будет, если он сейчас, в этой реальности лишится магии. Произойдет ли это с ним на самом деле? Или утрата будет ненастоящей, как и множество смертей, которые он испытал ранее? Второе вероятней, но уверенности у него не было. Если магия исчезнет, прервется ли его заклятие времени? И что станет с хранилищем Камня? Оно останется недосягаемым навеки или же разрушится?

Вопросов было много, но с ответом на главный Стивен уже определился, так что не было смысла колебаться. Он поднес первый флакончик ко рту, но не успел сделать глоток — позади раздались гулкие шаги, скрипнула дверь, и неприятный мужской голос спросил:

 — Мадам Помфри, не будете ли вы так любезны передать мистеру Люпину его зелье? — судя по тону, зелье было как минимум мучительным ядом. Стивен обернулся и был удостоен презрительного взгляда от посетителя.

Он мог бы быть ровесником Стивена, а то и младше, но выглядел старше своих лет благодаря заметно немытой сальной шевелюре и нездорово-желтой коже. Больная печень и неудачная личная жизнь — таков был очевидный и наверняка верный диагноз. Застегнутая наглухо черная мантия прибавляла ему еще пару-тройку лет.

Зато его руки, в которых он держал большой дымящийся кубок, оказались крайне любопытными. Стивен мог бы поклясться, что они не менее ловкие, чем его собственные в прошлом, и это стало еще заметней, когда посетитель отдал мадам Помфри кубок и поправил манжеты.

 — Что это еще с Уизли? — спросил он, заметив висящее над ним изображение.

 — Это КТ головного мозга, — пояснил Стрэндж.

 — У Уизли есть мозг? Никогда не замечал, — поджал губы мужчина.

 — Северус! — одернула его целительница. — Твои замечания неуместны, мальчик тяжело болен.

Почти минуту Северус собирался уйти прочь, но все-таки спросил:

 — Что с ним?

 — Видите, — Стивен показал на нужное место, — это новообразование, вызванное действием заклинания. Оно давит на мягкие ткани, вызывая нарушения в работе центральной нервной системы. Зелье ваших коллег не помогло, так что единственный выход, который я вижу — это операция.

Северус приблизился, но благоразумно не стал засовывать длинный крючковатый нос непосредственно в изображение, щелкнул языком и спросил:

 — Кто будет оперировать?

 — По всей видимости, я, — Стивена невольно передернуло, когда недоброжелательный взгляд скользнул по его рукам.

 — Этим?

 — Костерост и укрепляющее зелье мне в помощь, — оптимистично сообщил Стрэндж, но в этот момент Уизли на постели снова задергался, а на КТ стало заметно, как до сих пор статичное инородное образование начало медленно увеличиваться.

Северус снова щелкнул языком и спокойно сообщил:

 — Двух часов он может и не протянуть, а усовершенствованного Костероста у меня нет, Лавгуд досталась последняя порция.

 — В таком случае, — Стивен пожал плечами, — вам придется потесниться. Мадам Помфри не справится, она скальпель ровно не удержит — уж простите. А вы, мистер?..

 — Профессор Снейп, — выплюнул тот.

 — А вы, профессор Снейп, подходите идеально.

Снейп смерил его злым взглядом и категорически отказался:

 — Ни за что. Даже ради троих Уизли. Моя память мне дорога.

 — Я не полезу в вашу память, мне нужны только руки.

 — Я сказал, нет.

Мадам Помфри переводила взгляд с одного на другого, но явно не понимала, в чем дело.

 — Послушайте, — Стивен сжал руки в кулаки, — этот мальчишка умрет, пока мы с вами препираемся. То, что засунули ему в голову, не будет ждать вечно. Мне не нужны ваши воспоминания не то, что даром, даже с приплатой, — в этом он не покривил душой, паршивых воспоминаний ему и своих хватало, — зато нужны ваши руки. Я готов спорить, что вы работаете с чем-то очень тонким, не терпящим ошибок.

 — Профессор Снейп — мастер зельеварения, — подала голос целительница.

 — А я — доктор медицины, нейрохирург, и я точно знаю, как спасти этого парня.

Глаза у Снейпа были даже более неприятные, чем у Дамблдора — черные и как будто пустые. Стивен ощущал у себя в голове неприятное покалывание — профессор пытался прочесть его мысли, но к счастью, в Камар-Тадже его научили защищаться от телепатов.

 — Учтите, — сказал Снейп наконец, — я могу убить вас двадцатью способами сейчас и пятьюдесятью — в течение часа.

 — Очень впечатляюще, — покачал головой Стивен, снова сел на кровать и вышел в астрал, огляделся, ненадолго вылез в реальность и подмигнул профессору:

 — Ну, что, готов, Бэтмен? — Снейп скривился, и Стивен поспешно прибавил: — Просто шутка для снятия стресса, — после чего вернулся в астральное измерение и аккуратно втек в сознание профессора. Там было тесно, неудобно и чертовски опасно. Снейп мог вытолкнуть его в любой момент, однако пока не делал этого.

Стивен осмотрел свои новые руки, убедился в том, что не ошибся в нем, сотворил себе маску и халат, поставил ширму от любопытных и распорядился:

 — Мадам Помфри, вы ассистируете. Наденьте перчатки, маску и халат.