Немного другая легенда (джен)

Высокие потолки, двухъярусные люстры с тлеющими на них бессмертными свечами, арки дверей по правую руку, округлые, острием уходящими вверх, треснутые напольные плиты под ногами, пятна крови... Все это, каждая мелочь, любая деталь интерьера, притягивали мой заинтересованный взгляд. Они пугали и восхищали одновременно.

— Эй, есть кто?! — проходя в ближнюю комнату, спросил Оуэн.

Дугообразное, подобное траектории коридора, помещение, оказалось общей спальней. Множество двухэтажных кроватей были сдвинуты друг к другу вместе с небольшими ящиками-тумбочками и пустыми, распахнутыми настежь, старыми сундуками, образовав нечто вроде баррикад. Чуть в стороне стояли три больших шкафа для одежды, подозрительно нетронутых, а рядом — скромного вида туалетный столик с широким зеркалом и парой безымянных разноцветных флаконов на шероховатой столешнице. Пол комнаты был усыпан кучами непонятного мусора. Скудное освещение настенных восковых светильников, откидывающих красноватые блики на каменные стены, добавляло к атмосфере толику угнетенности, равняя помещение с подземельем.

— Много их тут... было, по-видимому, — заметил брат, намекая на количество магов.

— И мы их всех найдем, — негромко добавила я.

Осторожно, почти с опаской, приблизившись к зеркалу, я, закусив губу, с любопытством в него заглянула, не обращая внимания на мутный отпечаток чьей-то ладони в углу. Я, кажется, целую вечность не видела себя со стороны. Зачем портить настроение подобной морокой? Не Порождений же красотой и лучезарной улыбкой сокрушать, верно? Да и не было этого. Ничего не было. Только тонкая царапина на подбородке, вдоль челюсти, почти незаметная, синяки под глазами от недостатка сна да копна каштановых волос, стянутая в тугой хвост чуть пониже макушки. Темные брови, полосами украсившие бледный овал лица, чуть оттеняли серовато-синий оттенок глаз, в которых читалась грусть и усталость. Хмыкнув, я взглянула поверх своего отражения на возникшего за спиной брата и состроила смешную гримасу, порадовавшись веселым морщинкам, возникшим в уголках глаз младшего.

— НЕТ! — громкий крик сотряс душный, разряженный воздух и мы с Оуэном синхронно повернулись голову туда, откуда он донесся. Сверкнули лезвия. Огибая комнату, мы вышли с другого входа и, с силой толкнув прикрытую в конце коридора дверь, оказались в небольшом светлом помещении.

Большой огненный демон, чем-то похожий на плотный сгусток вулканической лавы, замер в проеме противоположной от нас двери, сверкнув своими черными глазами, и громко зарычал, в упор смотря на мужчину в темно-синих одеждах, у ног которого лежало тело беловолосой немолодой дамы. Сильнее сжав широкой ладонью деревянный посох с витиеватым набалдашником, маг взмахнул им, делая в воздухе неясный изгиб, и развел руки. С кончика магического жезла сорвался белый луч и, ударив в демона, превратился в плотную ледяную корку, полностью поглотив собой существо. Секунда и огненная тварь, беззащитно болтая руками, исчезла, растворяясь в недрах пола, словно ее и не было, а человек молча упал на колени у тела женщины, проведя кончиками пальцев по ее лицу: прикрывая распахнутые мертвые глаза.

— Прости меня, Винн… — прошептал он.

— Дайлен! — взвизгнул детский голос, и девочка с коротко стриженными светлыми волосами с острыми ушками с ужасом ткнула в нас пальцем.

Помимо незнакомого чародея в комнате так же находилось пять юных магов, трое подростков и одна девушка, возможно, моя ровесница. Быстро оправившись от несчастья, тот, кого назвали Дайленом, вскочил на ноги и, резко развернувшись к нам, направил на Оуэна свой волшебный посох.

— Не подходите! — серьезно прошипел он, зацепившись взглядом за наше оружие. — Я не знаю, кто вы, да мне и плевать, но если хоть кто-нибудь из вас хотя бы попытается сделать шаг, я вас прикончу!

Я бы дала этому мужчине не больше двадцати пяти. Шапка густых русых волос, отливающих рыжиной, густые темные брови, нависшие над серыми, тронутыми опасным прищуром, глазами и аккуратная, коротко-стриженая бородка, украшающая подбородок, часть щек и область вокруг рта. Его воинственная поза невольно стирала границу перемирия, словно бы ставя нас на линию огня, когда над головой к земле пикируют сотни сверкающих наконечников стрел.

— Мы пришли с миром, — убирая меч в ножны и поднимая руки над головой, произнес брат. — Хотим помочь. Мы — Серые Стражи.

— Серые Стражи пали — все до единого. При Остагаре. Винн была там, — ответил мужчина, кивнув на мертвую магессу.

— Не все, — выступила я. — И вы нам нужны.

— Как вы могли заметить, Круг сейчас не в лучшей форме и ему глубоко начхать на все, что творится снаружи. Важнее то, что происходит внутри.

— Мы можем помочь, — спокойно предложил младший, опуская руки и делая шаг навстречу светловолосому магу.

— Стой, где стоишь, — предупредил его маг. — Нас тут заперли, подобно кошке в клетке с собаками. Так еще, наверное, и за Правом Уничтожения послали…

— Да. Храмовники действительно собираются атаковать башню. Но гонец еще не прибыл, — ответила я.

Выпрямившись, мужчина провел рукой по уставшему лицу.

— Винн была права. Эти сторожевые церковные псы из трусости готовы пойти даже не убийство… и Церковь их оправдает.

— Пока я тут, мы, никто вас не уничтожит, — произнес младший. — Слово Серых Стражей еще что-то да значит. Но нам нужен Первый чародей. Грегор поставил ультиматум — если Ирвинг жив, то Право отменят. Если же…

— Я не знаю, что с Ирвингом, — прервал Оуэна наш новый знакомый. — Дело в том, что «одержимые» — это побочный продукт магии малефикаров, решивших захватить власть в Башне. Они долго готовились и сейчас, когда пришел Мор и оборона ослабла, нанесли решающий удар. Первого Чародея я не видел около двух дней, с того момента, как начался весь этот беспредел. Кто-то говорил, что его и еще нескольких Старших увели в Комнату Истязаний, на самый верхний этаж башни, — Дайлен указал пальцем в потолок, прижавшись щекой к посоху. Кажется, теперь он больше не собирался на нас нападать.

— Значит нужно туда подняться, — решила я.

— Легче сказать, чем сделать. Этот щит здесь для того, чтобы не пускать в комнату демонов, — светловолосый человек указал на дверной проем напротив нас, затянутый небесно-голубой пленкой, сверкающей, подобно морской волне. — Но, как вы могли заметить, он не сильно помогает. Обратив магов в Одержимых, малефикары тем самым разорвали Завесу и из Тени сюда попали демонические твари. От них сложно избавиться. Тот, что прорвался, был демоном Гнева, он питался нашей яростью и негодованием, потому-то и смог пройти сквозь барьер. Винн, смелая женщина… — Дайлен на секунду замолчал, сглатывая, — … я бросился на существо и чуть не погиб, а она спасла меня ценой своей жизни.

Подойдя к магу со спины, незнакомая рыжеволосая девушка осторожно коснулась его плеча, затем встала на мысочки и, прислонив губы к уху мужчины, что-то ему прошептала. Наш новый знакомый дернулся, словно бы по телу его пробежался легкий электрический разряд, и кивнул.

— Ты права, Петра. Ее нужно отнести в спальню и накрыть…

Подойдя к телу немолодой, но, бесспорно, очень важной для него женщины, человек осторожно поднял ее на руки, направившись к проходу за нашими спинами. Отступив на шаг, Оуэн поспешно распахнул перед ним дверь, которая затем вновь неуклюже прикрылась. Никому не сказав ни слова, брат молча последовал за магом. Мы с Алистером остались один на один с девушкой-магессой и прочими выжившими учениками Башни. Дети нас, кажется, немного побаивались.

Я не хотела разговаривать с блондином. Он тоже молчал. Все прочие в комнате с опаской на нас косились, отойдя в дальний угол. Так прошло неизвестное мне, но очень тягучее, количество времени. Словно взяли форму с очень густым медом и тонкой струйкой начали выливать его на тарелку. Слишком долго, неприятно, нудно и не комфортно. Наконец, дверь снова распахнулась, и в комнату вошел брат, следом за ним — светловолосый маг. Я выдохнула, переминаясь с ноги на ногу, и, подняв глаза, попыталась поймать взгляд младшего. Он чуть улыбнулся, немного таинственно, и, подойдя ко мне, выжидающе воззрился на мага.

— Я пойду со Стражами за Ирвингом, — сообщил Дайлен. — Храмовники бросили нас на произвол судьбы, но даже запертые в ловушке, мы выжили. Считаю, что не стоит опускать руки. Нужно бороться дальше и выбраться, наконец, из этих стен, без страха, что с минуты на минуту объявят Право Уничтожения, и все мы поголовно отправимся в небытие.

— Ты бросишь нас, Амелл? — удивился один из подростков, подойдя к мужчине.

Он тоже был эльфом, как и половина выживших детей. В Круге Магов все были равны. И эльфы, и люди. Просто потому, что ничего другого у них не было. В жизни же первым, в большинстве своем, приходилось тяжко, из-за расового неравноправия. Люди — жестоки и эгоистичны, когда кто-то, не похожий на них, пытается управлять миром. Мне было стыдно за то, кем я была, но жить с этим не так уж и сложно. Просто, иногда, задумываешься о том, что все могло бы быть чуточку иначе.

— Нет Соррен, я пойду туда и спасу вас. А Петра присмотрит за вами, хорошо? — обернувшись к рыжеволосой девушке, уточнил маг.

— Да.

— Вот и славно. Винн бы не понравилось, что мы отказались от помощи Серых Стражей. Она бы сама, первой, вызвалось пойти на поиски Первого чародея, а не как я…

— Помощь сильного мага нам была бы полезна. Клинки хорошо против противников, но лед и огонь бьют гораздо эффективнее острой стали, и довольно сильно дезориентируют, — ответил Оуэн.

— Вы все, — Амелл, переведя взгляд с брата, серьезно посмотрел на учеников, — должны уйти в общую спальню и сидеть там. А я запечатаю первую дверь и сниму барьер со второй. Ясно?

Ребята закивали и спешно ретировались в указанном направлении. Последней помещение покинула Петра, она грустно посмотрела на Дайлена и улыбнулась.

— Удачи, — произнесла она, и дверь привычно заскользила обратно, разделив собой часть коридора и ту небольшую проходную, в которой мы сейчас находились.

— Я скоро вернусь.

Блеснула вспышка, быстро зашептали губы, светлый шар сорвался с набалдашника магического посоха и эффектно впечатался в деревянную, украшенную металлическими узорами, дверь. Белая, отливающая серебром, клякса, подобно слизняку, расползлась по округлой, чуть заостренной кверху поверхности и, образовав плотную, чуть волнистую пленку, замерла, превратившись в практически неприступный барьер.

— На пару часов должно хватить, — вслух отметил маг.

— Мы успеем, — заверил его Оуэн. — Даю слово.

Светловолосый мужчина чуть дернул уголком губ, будто в усмешке, и, развернувшись к щиту, что не пускал нас в прочие комнаты башни, наигранно перекинул посох из одной руки в другу и обратно, словно примеряясь. Затем, подойдя к запертому проходу и оперевшись на палку левой рукой, Амелл поднял правую, чуть опустив голову. Тонкие зеленоватые нити оплели кисть мужчины, в секунду преобразившись в яркий, черный у центра и зеленовато-серый по краям, шар. Затем, сорвавшись с руки, сгусток неясной энергии прошел сквозь синеющую пелену и исчез, растворив собой защитный барьер. Со стороны это смотрелось очень красиво. Жаль только пользы никакой не несло, только лишнюю трату сил и времени. И еще один плюс к ослабшей обороне выживших магов. То есть минус. В общем — сплошной вред.

— Вперед, — тоном, полным отрешенности, произнес Дайлен. — Я прямо за вами. Маг-целитель полезнее за периметром сражения, а не в его гуще.

Я, кажется, была удивлена, не увидев в узком коридоре, по правой стороне которого тянулось небольшое ограждение в виде узорной железной сетки, гниющие трупы, куски плоти, лужи крови и разбросанные тут и там обрывки бумаг. Удивлена в хорошем смысле. Хорошо, что всего этого не было. Значит в рацион Одержимых, в отличие от порождений и ходячих, не входило человеческое мясо. И это меня, в каком-то смысле, успокаивало.

Осторожно ступая вслед за братом по каменному полу и мимолетно скользя любопытным взглядом по гобеленам и картинкам, что иногда украшали пустынные, серые стены, я думала о том, что в Башне, в общем-то, когда-то было красиво, была своя атмосфера. Нечто древнее, старинное, такое… я бы назвала это, благородным, если бы не идеология Церкви, что равняла магов под одну линию, лишая их всех титулов и званий. Хотя благородство — это, скорее, не данное от рождения право или титул, это состояние… души, если речь идет о человеке, или места, если это касается чего-то важного, рукотворного и ценного, как в случае с башней Круга. Чего-то, что вызывает уважение.

— Библиотека. Будьте начеку, — негромко сообщил Амелл. — В последний раз мы видели тут троих.

Светловолосый мужчина не ошибся. Возможно, если бы он сказал чуть пораньше... хотя, вряд ли бы это что-то изменило. Обойдя стороной первую секцию библиотечных шкафов, мы тут же, у длинного стола, напрочь скрытого под старинными распахнутыми фолиантами, желтеющими свитками, разбитыми чернильницами и сломанными перьями, обнаружили три упомянутые ранее фигуры. Ничего подобного я в жизни не встречала, хотя... не буду зарекаться.

Высокие, около двух метров, существа, с серо-зеленой кожей, которую и кожей то назвать было сложно. Плечи их и спина были будто бы вздуты, образуя непонятный горб, на котором красовалось нечто вроде сухой корки или каких-то заостренных выростов, нечего кроме отвращения не вызывавших. Все вены их тела словно бы вздулись, преобразовавшись в плотные выпуклые лентообразные бугорки, покрывшие всех их с ног до головы, в особенности лицо и шею. Огромные руки, схожие с лапами стервятников, висели вдоль туловищ. С пояса и до пола Одержимые были укрыты плотной тканью, похожей на обрывок форменной ученической мантии, растрепавшейся у низа.

Громкий треск. Я обернулась. Алистер, виновато сведя брови к переносице, стоял, приподняв левую ногу. Он по неосторожности наступил на чернильное перо. Не стоит говорить, что я о нем сейчас думала. Больше волновали три пары широких глазных щелей, откуда на нас воззрились тусклые, затуманенные демоном, зрачки. Одержимые издали нечленораздельные возгласы и, двинувшись в обход стола, направились к нам. Передвигались они не быстро, и это, в каком-то смысле, радовало.

— Просто чтобы вы знали — боли они не чувствуют, — крикнул Амелл, занимая позицию в стороне и, вскидывая посох, начал знакомо шевелить губами, выговаривая непонятные слова.