Кузены (джен)

* * *

— … какая там платформа на билете? — спросила рыжая, кудрявая женщина, с пышными формами и… большим выводком рыжих же детей разных возрастов.

— Девять и три четверти, мам. Как всегда, — ответил ей кто-то.

— Ты хочешь с ними знакомиться, Гарри? — очень тихо спросил Дадли. — Нас кто-то очень хочет с ними познакомить.

— Женщина, крутящаяся вокруг детей, как курица-наседка, четверо её сыновей, которые явно донашивают одежду друг за другом и девчонка-нытик? Никто из них явно не умеет ценить то, что имеет. Цены деньгам — не знают. Дети — избалованы родительской опекой несмотря на явную бедность. Нет, не хочу с ними знакомиться, — также тихо ответил Гарри.

— Ты стал слишком циничным и недоверчивым, кузен, — вздохнул Дадли. — Но ты прав: познакомившись с ними, мы либо лишимся свободы, благодаря рыжей курице, либо приобретём завистников…

— А потому, спасибо за идею с кепкой, Дад. Так меня точно не узнают…

* * *

— Гарольд. Дадли, — поприветствовал Малфой, стоило ему только войти в купе.

— Здравствуй, — кивнули кузены. Драко указал себе за спину:

— Это Винсент Кребб и Грегори Гойл. Другие купе заняты. Вы не против, если мы к вам присоединимся? — произнёс он так, будто делал одолжение, но Гарри всё равно кивнул. Мальчишки разместились и завели беседу, которая быстро зашла о факультетских соревнованиях, а потом вернулась к давнему вопросу. — Так куда вы хотели бы поступить?

— Драко, мой кузен известен как «Мальчик-Который-Выжил», «надежда магического мира». Как ты думаешь, на какой факультет он должен попасть — по мнению людей — и что они подумают, если он распределится, например, на Слизерин? — раздражённо передёрнув плечами, спросил Дадли. — Глупо оценивать людей по принадлежности к факультету, понимаешь? — Малфой младший не понимал, и тем более не понимали его спутники. Но до праздничного пира в Хогвартсе им предстояло ещё много часов ехать с умными людьми…

* * *

— Никто не видел Жабу? Мальчик, по имени Невилл, потерял жабу, — беспардонно ввалившись в купе, поинтересовалась девочка с растрёпанными волосами и видом заучки.

— Жабу? Если бы мне предложили взять в Хогвартс жабу — я бы повесился. Это же старомодно! — воскликнул Драко. Гарри и Дадли закатили глаза, переглядываясь и вздыхая. Они хотели сломать шаблоны Малфоя уже из чисто спортивного интереса, но терпение подходило к концу…

— Нет. Жабу мы не видели. Посоветуй мальчику, по имени Невилл, обратиться за помощью к старостам. Судя по истории Хогвартса, они должны дежурить в поезде, — посоветовал Гарольд. — Но прежде чем врываться в купе в следующий раз — стучись.

— Зачем это?!

— Глупая девчонка! А если бы мы в этот момент переодевались в школьную форму? — Девочка покраснела и поспешила скрыться подальше от пяти одинаковых усмешек…

* * *

— Говорят, в поезде едет Гарри Поттер! Вы не видели… — один мальчишка, младший из рыжего выводка, застенчиво заглянул в купе. Гарольд спешно отвернулся к окну.

— Нет. Мы его не видели, — мгновенно отреагировал и Дадли, знаками показывая новым знакомым, чтобы не выдавали. Но внимание рыжего уже переключилось…

— Малфой! Почему тебе позволили учиться в Хогвартсе?!

— Уизли. Твои родители, наверное, отправляют детей в школу, потому что дома нечего есть?!

— Кажется, эти двое не ладят, — удивлённо заметил Гарольд.

— Чтобы я, Я, ладил с Предателем Крови?! — взвизгнул Драко…

* * *

— Первогодки, все ко мне…

— На лодках через озеро?! В такой холод?! Да ладно, — картинно недоумевал национальный герой, возмущаясь! — А где же хвалёное волшебство?!

— Тише, Гарри, — дрожал голосом Дадли. Он очень боялся открытой воды, тем более в таком количестве, тем более ночью. Но слабость свою он показывать не хотел. Хорошо, что Гарольд отлично знал кузена, а потому незаметно, благодаря мантиям, взял брата за руку. Кузены клялись самим себе, друг друга беречь…

* * *

— Дадли Дурсль! — воскликнула высокая строгая на лицо женщина, представившаяся как Минерва МакГонагл.

— Иди, Дад. И ничего не бойся. Я постараюсь попасть на твой факультет, — шепнул брату Гарольд, подталкивая к заветному табурету. И Дадли нашёл в себе силы, чтобы гордо выпрямиться и с достоинством прошествовать к распределяющей шляпе. Он сел, МакГонагл опустила ему на голову шляпу, та сползла на глаза и молчала почти минуту, прежде чем вынести вердикт:

— Гриффиндор!

* * *

— Гарольд Поттер! — Гарри передёрнулся, выдохнул и смело шагнул «в пасть ко льву». На этот раз шляпа молчала почти пять минут, неожиданно яростно оспаривая желание мальчика попасть на тот же факультет, что и кузен. И всё же она сдалась, согласившись, что желание защищать брата — качество, присущее Гриффиндору, и никак не Слизерину, а убийцами становятся не только выходцы с зелёного факультета…

* * *

Он долго ждал этого момента. С того самого мгновения, когда узнал, что они пойдут в школу в один год. Он долго терпел насмешки братьев, ожидая своего счастливого шанса. И вот он, этот шанс. Шанс утереть нос всем братьям!

Рональд Уизли решительно подошёл к Гарольду и сел на соседнюю кровать, по-хозяйски осматриваясь:

— Гарри, ты не против, если я займу кровать рядом с тобой? — как бы невзначай поинтересовался он.

— Против, — глухо ответил ему герой магического мира, копаясь в новенькой безразмерной сумке и уже не так сильно радуясь тому, что предпочёл её классическому тяжеленному чемодану. В том пижаму искать было бы проще. Но хозяин магазина всевозможных сумок, увидев золотые галеоны в руках кузенов, алчно сверкнул глазами и посоветовал взять у него эти сумки, которые были раз в семь дороже чемоданов. Конечно, в них больше всего можно было переносить, вес не чувствовался и размер не изменялся, оставаясь небольшим спортивным рюкзачком, пошитым на манер магловских, но искать вещи в нём, как выяснилось, было очень непросто. Гарри подозревал, что была какая-то хитрость, о которой продавец забыл сообщить им с Дадли. А они, воры-карманники, для того, чтобы это заметить, тогда слишком высоко оценили свойства безразмерных рюкзачков с множеством карманов, из которых вещи мог извлечь только хозяин.

Занимаясь поиском, он и не понял, кто спрашивал у него разрешения и пытался таким глупым образом ему навязаться. Однако Поттер хорошо осознавал: соседняя кровать — это кровать Дадли, и никого больше. Поэтому он раздражённо ответил:

— Если бы ты был внимательнее, то заметил бы, что она уже занята, а на ней лежат вещи, подписанные именем моего брата. — Рыжий парень, совершенно ошеломлённый таким, абсолютно неожиданным для него ответом (ведь он был уверен, что ему просто невозможно отказать), снова огляделся и заметил, что на кровати действительно лежала вовсе не вторая подушка, а чей-то магловский рюкзак:

— А… жаль. Ну ладно, — глупо хлопая глазами, произнёс он. Но решил сделать ещё попытку: это же его единственный шанс! — Я Рон. Рон Уизли. — Услышав уже знакомую по рыжим макушкам фамилию, Гарольд передернулся, не вылезая из рюкзака, обо что-то зацепился и порезался до крови. В тот же миг внезапно вся безразмерность сумки исчезла, оставляя обычный рюкзак и искомые им вещи на самом дне. До него мгновенно дошло, что всё дело было в крови. И только теперь рюкзак никому не отдаст его вещи, опознавая хозяина по той капле крови, которую он только что оставил в рюкзаке. — У меня пять старших братьев и младшая сестра. Она ещё пойдёт в Хогвартс только на следующий год и…

— Слышал твоё имя на распределении. — Рональд продолжал жаловаться на семью, даже не замечая, что собеседник увлёкся перспективами, которые открывала ему магия. Ведь сколько же всяких вещей можно было спрятать вот так, с помощью своей крови!

Дружбе, о которой так сильно и так долго мечтал младший мальчик Уизли, не суждено было начаться…

* * *

— Здравствуйте, Мистер Филч. Директор Дамблдор на праздничном ужине сказал, что у вас можно посмотреть списки запрещённых к использованию в школе предметов. А также вы должно быть в курсе, где можно прочитать школьные правила. Нам с кузеном хотелось бы быть уверенными в том, что мы ничего не нарушим, — вежливо обратился Дадли к шокированному старику. Тот много десятков лет проработал завхозом в Хогвартсе, и за всё это время ни один из учащихся не подошёл к нему с подобным вопросом. Конечно, он не поверил мальчикам. Но всё же был обязан показать списки, а потому пригласил их в свою каморку и выдал нужное. А после наблюдал, как кузены внимательно читали правила, тихо что-то обсуждая между собой и делая какие-то записи на своём пергаменте. Закончив, братья поблагодарили завхоза и удалились. Старик ждал пакости…

* * *

— Быть может стоит превратить вас, Мистер Поттер, и вас, Мистер Дурсль, в карманные часы? — строгая женщина, Минерва МакГонагл была крайне недовольна людьми, которые, как она в тайне надеялась, помогут завоевать её факультету кубок школы в этом году. Они посмели опоздать на её урок! Однако также она скрывала удивление, потому что в отличие от всех её первокурсников за много лет, кузены никак не отреагировали на её превращение из кошки в саму себя. — Быть может, тогда вы будете приходить вовремя.

— Просим прощения, профессор, мы заблудились, — виновато понурив голову, пояснил опоздание Дадли, не надеясь на малообщительного кузена, который, в отличие от него не чувствовал за собой никакой вины, а потому упрямо и даже с вызовом смотрел в глаза декану.

— Тогда в карту? Надеюсь, без карты вы найдёте свои места?! — женщина поджала губы недовольно, так, что они стали больше похожи на ниточки, но парней наказывать не стала: она много лет просила Альбуса создать некое подобие карты основных школьных помещений и коридоров для первокурсников, которые часто блудили в первый год, но тот отказывал, что вызывало немало проблем.

Кузены слегка склонили головы, благодарно, и тут же устроились за единственной свободной партой, доставая пергаменты, записывая тему вводного урока и основные принципы трансфигурации. Когда профессор отвлеклась и стала рассказывать о возможностях, которые получат дети после прилежного изучения её предмета, Дадли, осторожно шепнул Гарольду:

— Гарри, мы должны изучить замок. Тем более, кажется, я чувствую, что в нём много тайных проходов, о которых не знает никто. — Поттер очень заинтересовано посмотрел на брата. В его зелёных глазах разгорался огонёк предвкушения славного развлечения. Сама мысль об исследовании древнего замка приводила его в восторг, сопоставимый с детским, которого он не чувствовал уже очень давно, если вообще чувствовал когда-либо.

— Да, и составить карту, — улыбнулся он. — Займёмся этим в свободное от уроков время…

С тех пор, ребята не пропускали ни одного выходного, чтобы не исследовать хотя бы один коридор. И Тайных проходов они нашли, благодаря способностям Дадли, очень много…

* * *

— Профессор Снейп, не знаю, почему у вас обо мне такое предвзятое мнение, — медленно и спокойно, однако едва сдерживая раздражение, говорил Гарольд, обращаясь к мастеру зельеделий, которому он, очевидно, не нравился. — Но я и пришёл в этот класс, чтобы научиться предмету, а не чтобы показать свои несуществующие знания. Учитывая, что сегодня вводный урок, вы задаёте странные вопросы. В письме не было сказано о том, что я должен прочитать учебники до начала семестра, также там не было и заданий, поэтому я не стал заниматься этим летом. Гермиона, кажется, знает ответы на ваши вопросы, но она просто такой человек, любит учиться и заучивать книги наизусть. Должно быть, это придаёт ей какую-то уверенность в себе, — он с толикой жалости покосился на покрасневшую от смущения девочку, которая мигом опустила руку. — Однако я не заметил, чтобы кто-то ещё желал быть опрошенным вами, — теперь он демонстративно обозрел весь класс, как бы говоря, что не видит «леса рук», а только напуганные детские глаза. — Подозреваю, что большинство моих однокурсников сейчас молятся о том, чтобы вы их не спросили.

Что же касается моей известности, то вы совершенно правы: она мною не заслужена. — Северус Снейп, известный в определённых кругах выдержкой и самоконтролем, недоумённо и даже удивлённо вскинул брови. Гарольд сделал паузу, прежде чем закончить: — Но не сомневайтесь: я её заслужу. — Гриффиндор мгновенно лишился трёх баллов, однако угрюмый профессор больше не цеплялся к Поттеру и всю пару раздумывал над тем, почему он не смог прочитать хотя бы поверхностных мыслей мальчишки и его кузена, хотя даже крестника, Драко Малфоя, которого с младенчества учили окклюменции, читал свободно как открытую книгу…

* * *