Танкистка его величества (джен)

Сегодня голова отца вновь скатилась вниз по ступеням Великой септы Бейлора, а туристы из Йи-Ти галдели на своём непонятном языке и делали селфи на фоне этой чудовищной сцены.

Боги, как подобное могло происходить в цивилизованном десятом веке? Она выла, умоляла и падала на колени, но никто не слышал криков обезумевшей Сансы за рёвом танковых моторов на проспекте Тысячелетия. Реактивные истребители свистели в чистом летнем небе над Королевской Гаванью, распуская красные шлейфы дыма, алые с золотым знамёна реяли на ветру, Серсея Ланнистер и её брат-близнец сосались при всём честном народе. Стук тысяч пар марширующих ботинок, рёв тысяч глоток, вспышки тысяч камер.

— Иди ко мне, Сансик. — Джофф шагнул ей навстречу, ухмыляясь посиневшими губами. Верхняя часть головы, снесённая пулей, отсутствовала. — Теперь мы с тобой будем вместе. Вместе и навсегда!

Санса проснулась от холода и собственного крика. Из носа текло, в горле першило; ничего удивительного, когда твоя постель — тонкий слой тряпья, расстеленного на грязном ковролине.

— Кошмары снятся? — Жандарм стоял в своей неизменной позе: приклад винтовки упёрт в бедро, рука лежит на магазине, стальной горжет поблёскивает на цепи. Тусклая лампа накаливания освещала нижнюю часть его лица, невидимые глаза следили за ней из-под шлема. — Блядская жизнь бывает пострашнее снов.

Сослуживцы звали их надзирателя Сраным Ртом, и тот подтверждал это прозвище каждой второй фразой.

Санса выловила из жестяного ведра эмалированную кружку, зачерпнула в неё немного прохладной, с привкусом железа, воды, и опустошила в два захода. В старых подтрибунных помещениях было темно и сыро. Ночью, когда ветер с залива набирал силу, по коридорам с завыванием гуляли жуткие сквозняки, а холодный воздух стелился по полу, пробирая до костей.

Национальный стадион на побережье Фалкон-Гейт — вот куда её привезли. Она поняла это ещё в пути, когда они с Мией, Эдриком и Энгаем тряслись в кузове армейского грузовика вместе с двумя десятками других неудачников, схваченных у Моста Республики. Прямо напротив билетных касс им приказали раздеться по пояс. «Ищут снайперов», — шепнул кто-то. У одной из задержанных действительно обнаружился синяк на правом плече: девушку быстро отделили от общей массы и увели куда-то в сторону. Санса больше не видела её.

Семидесятитысячная арена, на которой проводили домашние матчи клуб «Галлтаун Юнайтед», а также сборные команды Долины по футболу и регби, быстро заполнялась задержанными со всего Чаячьего города. Тысячи людей ожидали своей участи на трибунах или беговых дорожках под неусыпным взором ланнистеровских солдат, жандармов и полицейских Долины. Сколько ещё человек могло находиться во внутренних помещениях, она не знала. Стадион теперь больше напоминал концентрационный лагерь.

Санса периодически составляла компанию Джоффу или Мии, когда те собирались посмотреть на игру «Соколов», хотя сама не особенно любила футбол. Раньше огромная чаша арены красиво подсвечивалась синими огнями по ночам, белой и синей краской были выкрашены стены, белыми и синими флагами (или вырванными пластмассовыми креслами тех же цветов) размахивали фанаты. От этих воспоминаний ужасно хотелось съесть горячий хот-дог и выпить колы, но вместо этого пришлось лишь зачерпнуть немного гадкой проточной воды.

Ведро-туалет стояло неподалёку — того же бежевого цвета, только чуть более обшарпанное. Немудрено, что одна из девушек как-то перепутала их спросонья; её потом целый день ненавидели всей компанией. Санса подумала о парнях, ночевавших под открытым небом. Им с Мией повезло — в бетонном лабиринте было холодно, но крыша хотя бы защищала от дождя и палящего солнца.

«Флоп-флоп-флоп» — лопасти винтокрылой машины громко рассекали воздух снаружи. Как правило, вертолёты прилетали по ночам. Некоторые обитатели стадиона утверждали, будто их загружают трупами расстрелянных, которые затем сбрасываются в море.

— Вся морская хуета этим летом наестся досыта, — однажды косвенно подтвердил данную версию Сраный Рот. — А потом браавосские пидоры выловят её и съедят на ужин. Приятного аппетита, ха.

Утром того же дня — кажется, это была среда — Санса слышала, как многие глотки орали на поле одну из популярных весной песен протеста. Она звучала громче и громче, пока не послышались хлопки. После пятого или шестого всё стихло. Даже чайки — неизменный атрибут этих мест — на какое-то время перестали кричать, распуганные выстрелами.

— Один мудила тут любил играть на гитаре да песенки коммуняцкие петь. — Сраный Рот сплюнул жвачку. — Так ему переломали ручонки и поставили игрушку рядом — пускай играет.

«Флоп-флоп-флоп», — будил среди ночи тревожный звук.

Смартфон украли почти сразу. Скорее всего, прямо во время обыска в холле. Поначалу Санса даже расстроилась, но потом поняла, что это было к лучшему. В фотках и телефонной книжке имелось слишком много улик, указывающих на личность владелицы, а раскрывать настоящее имя ей не хотелось. Сансу Старк точно возьмут в заложники, а вот Алейну Стоун могут и отпустить, ведь ничего плохого она не сделала. Санса решила, что признается только в том случае, если её начнут пытать. Или хотя бы всерьёз пригрозят пыткой.

Без родного гаджета оставалось лишь сидеть, слушать происходящее на поле, да смотреть, как чёрный грибок пожирает краску на потолке. У Арьи уже имелся опыт подобного рода — на памяти Сансы младшую сестру дважды задерживала полиция в числе других футбольных хулиганов. Но с хорошей девочкой Сансой ничего подобного раньше, разумеется, не случалось.

— Сколько ещё нас будут здесь держать? — спросила Мия у Сраного Рта. — Мы не совершили ничего противозаконного.

Жандарм пожал плечами, продолжая жевать.

— А хер знает. Сколько надо, столько и будут.

Сраный Рот обладал мусорным баком вместо рта, но в остальном считался довольно безобидным персонажем. Санса быстро пришла к мнению, что ей повезло с охранниками. Других узников регулярно избивали и всячески глумились над ними, но её товарок по несчастью почти не трогали. Правда, в других помещениях сидели настоящие активисты, а не просто люди с улицы. С них и спрос был больше.

Сраного Рта, как правило, сменял неуклюжий полный парень в мешковатой форме. Горжета на груди у него не было — стало быть, обычный солдат.

— Простите меня, пожалуйста, — сказал он первым же вечером, усаживаясь на пол у противоположной стены. — Я… я не знаю, зачем мы делаем всё это. Простите.

«Бом, бом, бом-бом-бом», — звуки стрельбы влетали в подтрибунные помещения. Относительно громкие или совсем тихие, в зависимости от направления ветра и положения дверей. Изредка слышались скандирования и песни, иногда прерываемые выстрелами. Пару раз кто-то даже прокричал «Го-о-о-о-ол!», — совсем как в старые времена.

«Флоп-флоп-флоп», — вертолёты прилетели, значит, снаружи стемнело.

— Простите, пожалуйста… Я не понимаю, что происходит. Мир сошёл с ума, все словно обезумели разом.

Солдат сидел, закрыв ладонями густо покрытое красными прыщами лицо. Винтовка прислонена к стене в метре от владельца, бери — не хочу. Арья наверняка взяла бы, да и уложила из неё полдюжины Ланни, воспользовавшись фактором внезапности. Но Арьи с ними не было, а ни одна из двенадцати присутствующих девушек никогда бы не отважилась на такое.

— Меня зовут Донтос, я из Окскросса, — продолжал говорить парень, хотя его, вроде бы, никто и не спрашивал. — Это Ланниспортская агломерация… Призвали три месяца назад, а тут сразу такое. Боги, мама так переживает… Видят Семеро, никто ведь не хотел войны, зачем нам воевать?.. Пусть всё это поскорее закончится, и мы разойдёмся по домам.

— Мама за Серсею, небось, голосовала? — с мрачным ехидством поинтересовалась Мия Стоун, надкусывая лепёшку.

Санса уже не знала, какой звук сведёт её с ума раньше: ночные полёты, словесные испражнения Сраного Рта или слезливые откровения Донтоса. Никогда прежде ей не приходилось жить в таких кошмарных условиях. В последний раз она спала за пределами кровати почти десять лет назад. До недавних пор Санса считала ту ночь в палатке на поляне Волчьего леса худшей из всех и, вернувшись из летнего лагеря, пообещала себе впредь не повторять такого рода подвигов. Сейчас о спальном мешке и тишине северного леса приходилось лишь мечтать.

Её очередь идти на допрос наступила в пятницу вечером.

— Что им от нас нужно? — шёпотом спросила она у соседки, уже побывавшей в допросной.

Сраный Рот услышал это.

— Отодрать тебя в жопу нужно, вот что, — ответил он, передавая подопечную сослуживцу для конвоирования.

— Пошли. — Незнакомый жандарм легонько подтолкнул Сансу в спину.

Она шагала, гордо подняв голову, чтобы сопли не вытекали наружу.

— Направо.

Путь пролегал по коридорам и лестницам, мимо раздевалок, столовой и технических помещений, наполненных такими же узниками. Место вынужденного обитания тысяч людей стремительно обрастало мусором. Немилосердно воняло потом и мочой.

— Налево.

Из обрывков разговоров Санса узнала о том, что наступление на Королевскую Гавань затормозилось, западники почти полностью взяли под контроль Чаячий город, а Берика Дондарриона убили. По счастью, никто из знакомых не заметил её по пути и не выдал окликом.

— Пришли. Жди.

Задержанных допрашивали в комнате для пресс-конференций — Санса как-то раз бывала здесь в журналистскую бытность. На сей раз вместо футбольных тренеров за столом сидел лысеющий мужчина в солнцезащитных очках. Пуговицы его серого мундира и пряжка ремня поблёскивали золотом, в чёрных усах пробивалась седина. Фуражка аккуратно лежала на краю стола, маленький золотой лев смотрел на Сансу с кокарды.

— Садись. — Офицер указал на синее кресло позади. — Имя?

Санса последовала его указанию. Пыточных инструментов видно не было, луж крови на полу — тоже. Как видно, допросы с пристрастием проводили в другом месте. Это немного успокоило её.

— Алейна Стоун.

— Алейна Стоун… — Мужчина водил авторучкой по списку, перебирая листы бумаги. — Документов при себе не было. Утверждаешь, что родилась восемнадцатого пятого семьдесят пятого в Рунстоуне. Так?

Санса осторожно покивала.

— Да, всё так.

— Моя младшая дочь родилась на следующий день, только шестью годами позже. — Офицер постучал ручкой по столу. — Род занятий?

— Студентка, — здесь врать не пришлось.

— Задержана второго числа вместе с Мией Стоун… ха, ещё одна. — Он снял очки и принялся протирать их тряпочкой, извлечённой из кармана брюк. — Я заметил, эти старые бастардские фамилии набирают популярность в последнее время. Сын одного моего знакомого после свадьбы даже взял фамилию жены, чтобы стать Риверсом. Триста лет назад, когда простолюдинам начали раздавать фамилии, всяких Джонсонов, Уилсонов и прочих Смитов развелось как собак нерезаных, и вот теперь куча людей хотят себе бастардскую фамилию, чтобы выделиться из толпы, — усмехнулся он, возвращая очки на место.

Перед допросом Санса во всех красках представляла, как западники захотят загнать иглы ей под ногти или вырвать зубы плоскогубцами, но вместо этого мужчина с внешностью утомлённого президента банановой республики рассказывал о своей семье и проводил экскурсы в историю. К такому она не готовилась.

— Камнями швырялась небось? — Тёмные стёкла смотрели на Сансу.

— Я не делала ничего такого, честно. — В целом это тоже была правда.

— Хороших девочек просто так не задерживают, — он произнёс это таким тоном, что Сансе на миг причудилось, будто за столом сидит септа Мордейн. — Они прилежно учатся и не шляются по митингам.

«И дисциплинированно голосуют за третий срок Серсеи», — чуть не озвучила она мысль, но вовремя прикусила язык.

— Берика Дондарриона и м-м-м… Тороса из Мира знаешь?

— Пару раз видела. Они учатся там же, где и я. Говорят, Дондарриона убили?

Офицер неопределённо кивнул.

— Его убивают нередко, только он всё никак не умирает.

«Берик успел стать легендой», — подумала Санса. И отважилась спросить:

— А когда меня отпустят?

— Посмотрим. — Он сделал пометку и замолчал на пару секунд. — Разберёмся, не переживай. Полиция Долины наведёт соответствующие справки, — очки больше не смотрели на неё, — как всё подтвердится — так сразу и отпустим. Больно ты нам нужна, Алейнушка.

Санса нервно шмыгнула носом. Погано. При самой поверхностной проверке вся эта дурацкая легенда об Алейне Стоун рассыпется в два счёта.

— Всё, давай следующего, — лениво махнул он жандарму у дверей.

Санса поднялась с кресла и направлялась к двери, когда её едва не сбил другой офицер жандармерии — тоже в тёмных очках, но с виду лет на пятнадцать моложе бананового диктатора. За ним следовал, пристыжено опустив голову, солдат.

— Разрешите? — Вошедший присел на корточки возле начальника и прошептал ему что-то на ухо.

Взгляд сам собой скользнул по его руке, и сердце Сансы ушло в пятки: пальцы офицера сжимали розовый телефон, ужасно похожий на её украденный гаджет.

— У этой девчонки стащил? — спросил он у солдата, кивая на Сансу.

Она сделала полшага назад, ощущая острую необходимость пройти сквозь стену прямо здесь и сейчас. Парень бросил короткий взгляд в её сторону и подтвердил:

— Так точно.

Сука. Сука. СУКА! Захотелось на миг превратиться из воспитанной девушки в Сраного Рта, чтобы с чистой совестью прокричать это вслух прямо ему в лицо. Впервые с вечера выборов президента сестринства Санса столь сильно жаждала придушить человека собственными руками — не за то, что украл, а за то, что спалился перед начальством.

— Ну-ка, ну-ка. — Майор с заинтересованным видом поправил очки на переносице. — Твоё?

Не имело смысла отрицать это.

— А вы близко знакомы с генерал-губернатором Севера, мисс Стоун, — продолжил он. Очевидно, листая фотки. — Очень близко… Он обнимает вас так, как я обнимаю своих дочерей.

— Посмотрим имена детей Старка в Википедии? — предложил молодой офицер. — По-моему, они очень похожи на имена в списке контактов.

Санса ощущала себя неудачливой шпионкой, с треском провалившей ответственную миссию.

— Очень интересно, — снова произнёс банановый диктатор, поднимаясь из-за стола. — Проводите эээ… Алейну Стоун. Мне нужно сделать один звонок.

«Это фиаско, агент Старк», — подумала она, абсолютно по-идиотски улыбаясь проклятому вору.

* * *

​

— Санса, дорогая, иди к нам, — Джейме Ланнистер жестами приглашал её к столу, — у нас даже лимонные пирожные есть.

Лимонные пирожные… После пяти дней на лепёшках и воде ей ужасно хотелось съесть такую вкусняшку. Санса подошла ближе и взяла со скатерти одно пирожное. Полсотни свечей горели на ломившемся от яств столе. Но откуда несёт гнилью?

— За новобрачных! — объявила Серсея Ланнистер, обворожительно улыбаясь. Рыжий хвост волос болтался за спиной президента, портупеи плотно обтягивали красную рубашку.

— М-м-м, «Душитель», — Джоффри поднёс бокал к губам, — божественный напиток.

— Предпочитаю ограничиться «Вечерней тенью», — не согласилась сучка Тирелл. Санса не без зависти поглядела на её нежно-зелёное свадебное платье, безуспешно пытаясь определить источник мерзко-приторного запаха.

— Заебись бухло, — подтвердил Сраный Рот. За какие заслуги его вообще сюда пригласили?

Вице-президент Роанна Веббер молча подняла бокал с тёмно-красной жидкостью, напоминающей кровь.

— Как тебе наш экстерьер, дорогая? — Продолжая ласково улыбаться, Серсея раздвинула занавески.

Боги, так вот откуда взялся запах.

Десятки насаженных на пики голов смотрели прямо на Сансу. Гриф, Дейенерис, Хугор Хилл, Арианна Мартелл, фельдмаршал Селми… Отец. Её резко вырвало лимонным пирожным на бананового диктатора. Бежать, бежать отсюда! Санса со всех ног рванула к выходу.

— Куда же ты, дорогая? От нового мира не убежишь, — стегал по спине хохот Серсеи.

— ...Э-э-й, — кто-то тряс её за плечо наяву, — просыпайся! Просыпайся! Идём!

Санса широко распахнула глаза. Сердце отчаянно колотилось в груди, спина ныла, отказываясь привыкать к жёсткому лежбищу.

— Что? Куда?

— Нет времени объяснять, поспеши, — заговорщически прошептал прыщавый парень в пятнистом камуфляже, склонившись над ней. Он явно был взволнован. — И ты тоже. — Донтос принялся расталкивать Мию.

В коридоре царили тишина и полумрак. Было слышно, как капли дождя падают на легкоатлетические дорожки снаружи. Каблуки Донтоса стучали по бетонному полу. Откуда-то из-за дальнего поворота, где мигала люминесцентная лампа, доносились приглушённые крики. Санса вздохнула с облегчением, когда он приказал им свернуть налево, не доходя до этого места.

Один из сослуживцев Донтоса курил под бетонным навесом на выходе из тоннеля. Капли воды пролетали в нескольких сантиметрах от его лица.

— Охренеть, — бросил он, — только посмотри, Холлард в мачо записался. Куда тебе столько тёлочек сразу?

— Одной тёлочки мало, — буркнул Донтос, шагая мимо.

Солдат весело рассмеялся:

— Хотя бы шутить ты почти научился.

Тысячи узников угадывались серыми грудами тряпья на трибунах. Часовые стояли в проходах между рядами кресел, возле бетонных стен внизу и проволочного ограждения у самого чёрного неба, сталь оружия тускло поблёскивала под светом прожекторов. Кажется, никто не обращал внимания на маленькую процессию. Они шагали совсем недолго, но её лёгкие тряпичные кеды всё равно успели пропитаться водой насквозь, и прохладная жидкость неприятно хлюпала под ступнями.

«Наверное, расстреливать такой ценный трофей не будут, — подумала Санса, но легче от этого почему-то не стало. — Посадят в вертолёт и увезут в Ланниспорт, как пить дать. Вот только зачем им Мия понадобилась?».

Большая грязно-зелёная машина с голубым брюхом стояла на площадке за воротами; несколько человек толпились рядом, обступив что-то, завёрнутое в чёрные мешки. Она судорожно сглотнула и отвела взгляд. Нет, он ведёт их не туда. Но куда? В голову вновь полезли мрачные мысли о расстреле.

— Выезд для служебного транспорта, — предположила Мия, хорошо знакомая с планом арены.

Полтора десятка ланнистеровцев столпились в тоннеле под западной трибуной. Воздух здесь был пропитан скабрёзностями, смехом и табачным дымом. Путь на улицу закрывали огромные железные решётки ворот.

«Боги, что этот Донтос задумал?».

— Стой! Ты куда их ведёшь? — громко окликнул его один из жандармов.

Их конвоир застыл на месте, испуганно раскрыв рот.

— Всё в порядке, они со мной. — Ещё один мужчина вышел из сумрака, его пятнистый дождевик блестел от воды. Незнакомец опустил капюшон, и Санса без труда узнала в нём Ланселя Ланнистера. Ну конечно, Донтос не отважился бы на такое сам — вот кто ему приказал. — Свободен, Холлард. Идёмте за мной, — последнее адресовалось им с Мией.

Жандармы без лишних слов расступились. Часовой с винтовкой на плече отворил калитку, и они прошли через неё следом за Ланнистером. Никто более ничего не спрашивал и не пытался их остановить — некоторые фамилии в Западной Конфедерации говорили достаточно сами по себе.

— Помнишь, что я тебе говорил, Кимми? — Когда они оказались снаружи, он обернулся. — Ланнистер всегда платит свои долги. Вы помогли выбраться из задницы мне, я помог выбраться из задницы вам. Мы в расчёте.

Только сейчас Санса обнаружила, что больше никаких постов охраны впереди нет. Парк перед стадионом был тих и свеж, затихающий дождь стучал по зелёным листьям. Она полной грудью вдохнула предрассветный воздух, почти волшебный после затхлой темницы. Огни Чаячьего города сверкали впереди — не так ярко как обычно, но, пожалуй, даже привлекательнее.

— И что это значит? Серсея передумала звать меня в гости? — Санса откинула мокрую прядь со лба.

Ланнистер пожал плечами.

— Ну, я подумал, что у вас с подругой имелись другие планы на это лето… Хотите вернуться?

«Флоп-флоп-флоп», — на футбольном поле ожил двигатель вертолёта. Рыбы не останутся без завтрака и сегодня тоже. Мия встряхнула короткими чёрными волосами и ответила за неё:

— У нас действительно имелись планы.

Санса кивнула, соглашаясь.

— Тогда удачи. — Ланнистер шутливо козырнул ей, приложив два пальца к мокрому капюшону. — Пока, Старк. Когда-нибудь всё это дерьмо уляжется. И тогда, быть может, мы с тобой ещё увидимся в более располагающей обстановке.