Дары Звезд (джен)

Вечером Касси и Оля познакомились со своими соседками. Они разделили комнату еще с тремя гриффиндорками — Лили Эванс, Марлин МакКиннон и Элайзой Уизли. Элайза почти не разговаривала — она была как-то невероятно скромна, даже пуглива. Как только новенькие зашли в комнату, девушка тут же ее покинула.

— Не принимайте на свой счет, — просто сказала Марлин, — мы ее за пять лет не смогли разговорить.

Марлин была симпатичной девушкой. Небольшого роста, очень худенькая и хрупкая на вид. У нее были густые темно-каштановые волосы, они вились крупными непокорными локонами, она закалывала их на затылке, но через пару минут они опять рассыпались по плечам. А еще у нее было треугольное личико и хитрые карие глаза. Она походила на лису. Но при всей своей внешности была очень сильной.

— Марлин, по совместительству загонщик в команде по квиддичу, — представилась она и так крепко пожала руку, что у Оли возникли ассоциации с железными тисками.

Лили Эванс была гораздо спокойнее своей соседки. Повыше, с более заметными округлостями фигуры, да еще и откровенно красивая. Длинные рыжие волосы падали красивой волной — волосок к волоску, словно для девушки не существовало ветров. На нежном лице ярко сияли миндалевидные зеленые глаза. Такие яркие, что на них невозможно было не смотреть. Она мягко улыбалась, говорила спокойным голосом и словно лучилась добротой. Касси сразу поняла, почему Джим в нее влюбился.

— Лили, — ее рукопожатие тоже было крепким, — староста и усмиритель этой бестии.

На утро они были практически подругами. Касси с Олей редко пускали кого-то в свой замкнутый мирок, а у Оли и вовсе не было подруг кроме Касси. Сказывалась привлекательная внешность — девушки либо завидовали ей, либо ненавидели, либо стремились за ее счет получить что-то свое. Если и были те, кто хотел бы с ней просто пообщаться, то они не набирались храбрости для этого, Оля была еще и несколько высокомерна в поведении. Но новое место явно поспособствовало легкости общения. За завтраком девушки сидели вместе.

— Значит, ты — кузина Сириуса? — спросила Марлин.

— Не совсем. Получается, троюродная сестра. Мой дед был братом деда Сириуса.

— И каким он был в детстве? Мне всегда было интересно, как он не разобрал поместье по кирпичикам, пока был дома?

Касси расхохоталась:

— Он был маленьким высокомерным снобом. Мы его всем скопом ненавидели.

— Почему? — вырвалось у всех девушек разом.

— Ну… Он раньше всех начал ходить, раньше любого из нас начал осознано пользоваться магией, он даже читать научился в столь раннем возрасте, когда обычные дети еще игрушки ломают.

— Это во сколько?

— Ему не было четырех. Нам вечно ставили его в пример. «А вот Сириус…». Больше всех его ненавидела Белла. Она буквально кипела, когда видела его. Обзывала его малявкой, а он с таким каменным лицом отвечал ей: «Попытка унизить другого лишь показывает уровень вашего воспитания, мисс».

— Ты серьезно? — смеялась Марлин.

— Более чем. Он общался только с Меди. С нами не играл. Читал, гулял. Очень любил делать кораблики и магией гонять их по воде. Они, кстати, именно так с Джимом и подружились.

— Подожди, ты же не знала Джеймса? — спросила Оля.

А Лили еще более пораженно воскликнула:

— Они разве не в поезде познакомились?

— Ммм… Я не видела Джима с тех пор, как мне исполнилось восемь. А познакомились мы, когда мне было пять. Но это долгая история.

— Расскажи, — потребовала Марлин, — Пока Мародеров нет, давайте о них посплетничаем.

— Ну… Сириус был букой с самого детства, родился он в мэноре, но еще года в два Вальбурга с сыновьями уехала в Блэк-хаус, где она росла. Там произошла не самая приятная история с домовым эльфом, после которой Сириус и начал воевать с матерью. В общем, у него был домовой эльф. Можно сказать особенный, потому что он учил Сириуса. Этот домовик научил его читать, он и мастерил ему кораблики из дерева с тканевыми парусами. Но он был очень стар. Однажды он уронил поднос и облил платье Вальбурги… Она убила его прямо на глазах Сириуса. А потом, по дурацкой семейной традиции, прибила голову к стене. Говорят, у Сириуса были истерики. Я тогда была совсем крошкой, но через два месяца истерик наследника, Леди Блэк, тогда ею была жена Арктуруса, потребовала перевезти внука в мэнор. Вальбурга не могла ослушаться.

— Прям ужасы какие-то рассказываешь.

— Ну… Блэки не идеальны. Тогда с полгода Сириус мало разговаривал, что всех очень беспокоило. Он общался только с Меди, но они чаще просто читали вместе. И тогда Кассиопея, бабушка Сириуса, попросила Дорею привезти в гости своего сына…

— Джеймса?

— Да. Им было по пять лет, Джеймс пришел на озеро, мы там тоже были, сидели в стороне. Но Джим видел только Сириуса с корабликами… в общем, ему как-то легко удалось его разговорить, а уже через месяц все мечтали вернуть угрюмого буку Сириуса. Он иногда проявляется. Я его не люблю. Он так действительно становится похож на Поллукса. Брр!

— А Поллукс — это?

— Ммм… дед Вальбурги. Дядя Арктуруса. Что-то такое. Нереально противный чувак. Был. То есть еще жив, но его лет сто никто не видел. Но о нем все до сих пор вспоминают с восхищением — говорят, он имел настолько огромное влияние, что фактически управлял страной. На деле был жутким снобом. Еще жутко умным, и любил читать лекции. К слову, обожал Сириуса. Но взрослые вообще любили Сириуса. Даже когда он был букой.

— Сириус когда-то был спокойным и высокомерным… — задумчиво произнесла Марлин, словно пытаясь представить это. — Высокомерным еще могу… Но спокойным? Нет, я видела его спокойным, задумчивым, даже видела как Поттер тормошит его… но постоянно?

— Да, в это сложно поверить.

— Во что сложно поверить? — рядом с ними сел Сириус собственной персоной.

— Я им рассказываю о том, какой ты был в детстве, — улыбнулась Касси.

— Давно подозревал, что надо было тебя убить. Ты слишком много болтаешь.

— Ты не можешь. Я — твоя любимая сестра.

— Подождите, — опять вклинилась любопытная Марлин, — ты же говорила, что в детстве его ненавидела, а в восемь лет уехала… Когда ты стала его любимой родственницей?

Касси с Сириусом переглянулись. Парень тягостно вздохнул и начал говорить:

— У Касси редкий дар. Она — эмпат. А у эмпатов есть особенность выбирать себе эмоциональный якорь, чтобы их не штормило от многообразия информации.

— Ты так их запутаешь. Раз уж все равно рассказываешь, то лучше я. Я начала чувствовать эмоции, едва осознала себя. Это всегда происходит спонтанно, часто в совершенно неподходящие моменты. Но, если хорошенько поднапрячься, можно прочитать эмоции кого-то определенного. И я с легкостью читала всех своих родных. Кроме буки Сириуса. Меня это больше всего в нем и бесило. Я даже говорила, что у него вообще нет эмоций. Потом я становилась старше, все несколько менялось и… мне было скучно. Цисси была маминой любимицей, она жила в Блэк-парке. Про Беллу и говорить нечего — с ней вообще сложно нормально общаться долгое время. А Меди дружила только с Сириусом. К нам часто привозили младшего Лестрейнджа, потому что он рос без матери и был одногодкой Рега. Они хорошо ладили, мне не было места в их компании. Поэтому всегда, когда не было Цисси и Джим уезжал домой, я таскалась хвостом за Сириусом. С ним было интереснее.

— И в то время меня бесила она. Она ходила следом повсюду и задавала кучу вопросов.

— И очень-очень хотела узнать его эмоции.

— Использование дара вызывает ощущения, схожие с эйфорией… — задумчиво протянула Марлин.

— Как бы там не было, но однажды я на него привязалась. Даже несмотря на то, что мой дар был незрелым и я его особо не развивала, — продолжила Касси.

— Скандал был жуткий, — перебил ее Сириус. — Привязывают обычно к своему полу, чтобы избежать некоторых щекотливых моментов, к тому же — первая привязка выбрасывает такое количество силы, что на какой-то момент я и сам почувствовал ее эмоции. До сих пор вспоминаю это с содроганием и категорически не понимаю, как можно хотеть этого. Ощущать чужие эмоции — малоприятное удовольствие.

— Скандал длился год. За это время мы несколько сдружились. Потому что обнаружилась неправильная работа связи. Я по-прежнему его не чувствовала. Так, отголоски. Но иногда меня чувствовал он. Но. При всем этом. Привязка иногда бывает… схожа с наркотической зависимостью…

— Когда она начала канючить комнату поближе к моей, дед посовещался с Наташей и они уехали.

— И это только начало. Потому что мы начали переписываться.

— Это был скорее личный дневник… — покачал головой Сириус.

— Мы писали чуть ли не каждый день и описывали все в подробностях. Со временем переписка несколько поутихла. Мы пошли в школу, у нас появились увлечения, но я все равно знаю почти все знаковые события в его жизни. Как и он в моей. А теперь мы с девочками уйдем отсюда, пока мой любимый родственник не убил меня взглядом.

— Это ты его эмоции читаешь? — улыбнулась Марлин, глядя на внешне спокойного Сириуса.

— Нет. Просто я достаточно хорошо его знаю.

— Кто-нибудь знает зелье немоты? — поинтересовался Сириус. — Или найдется кто-нибудь, кто рискнет стереть ей память?

— Я голосую «за», — ухмыльнулся Джим, — Она испортит нам всю репутацию, рассказывая байки из детства.

— Уходим, девочки, уходим, — Касси потянула Олю из-за стола и все девушки со смехом пошли прочь.

Сияющее воскресенье превратилось в общешкольный пикник. Ученики сидели на берегу озера, болтали, играли, смеялись и шутили. Некоторые несчастные, как Ремус, например, носились между учеников, требуя разобраться с расписанием. Многие вяло отмахивались, потому что хотели отдохнуть еще один день, раз уж так повезло и первое сентября выпало на пятницу. Сейчас ученики обсуждали главную сплетню утра — Питер Петтигрю за завтраком начал орать на друзей, потом досталось и учителям, а закончилось все тем, что тот обозвал директора «старым маразматиком».

Зелье правды необычного состава выявили сразу. Но бутылочка от зелья давно утекала по канализационным трубам, а проверять палочки мародеров никто и не стал: кто же мог заподозрить лучших друзей в использовании чар болтливости? Бутылочку, к слову, у Сириуса забрала Касси, когда уходила из-за стола. На такой предосторожности настояла Ольга. И теперь Сириус смотрел на нее уже с гораздо большей заинтересованностью. Он сам частенько поступал спонтанно, не задумываясь о последствиях (даже когда был букой). А вот Оля быстро просчитала, что поведение обычно тихого Питера посчитают странным, зелье правды выявляется легко и фонит от него так, что бутылочку из-под зелья найдут с легкостью. Если, конечно, не бросить ее в воду — одна из особенностей большой воды заключается в блокировании магии. Не зря же Короля Артура запрятали в озере.

Поэтому сегодня Мародеры были тихи, что никого не удивляло. Все считали, что пока Ремус занят, два друга переживают подлую натуру четвертого. Джеймс на самом деле переживал. Несмотря на рассказ Сириуса, у него была надежда, что Питера просто запугали, он не выдержал, или что они просто со временем разошлись и перестали быть близки. Но оказалось, что Питер и сейчас думает о них… как о способе устроиться в жизни. А вот Сириус был относительно спокоен. Они сидели, прислонившись к дереву, и листали книги. Обе были из семейной библиотеки Блэков и охватывали неизучаемую в Хогвартсе дисциплину. Она описывала родовые чары, дары и ритуалы. Сириус разбирался с книгой «Первозданная магия: обуздание магии Рода», а Джим выбрал более новую «Определение родовых талантов и их систематизация». Обе книги скрывались за обложками о чарах. Это никого не удивляло, все знали, что именно в них мародеры и ищут вдохновение для своих «шалостей». Именно так они когда-то прятали книги по трансфигурации. На деле большинство шалостей придумывал Джим, Ремус находил близкое заклинание, а потом Сириус находил способ его изменить. Довольно часто необычные розыгрыши тянулись вообще от Ремуса, ведь тому очень нравилось изменять заклинания.

— Бродяга, тут такие схемы, что анимагия просто и рядом не валялась.

— Да, я уже тоже порядком огорчился.

— Как они вообще все это делали? Тут только на определение направленности сложнейшее заклинание с использованием алхимических зелий.

— Ну, направленности мы и так знаем. У тебя — магия пространства, у меня — магия разума.

— Это родовая, — возразил Джим, — А вот здесь черным по белому написано: личность накладывает отпечаток на наследие, в виду чего изменяется и направленность магии самого человека.

— Мда, — Сириус заглянул в книгу к Джиму. — Но ведь нам уже не по 11. Мы и так знаем свои личные способности.

— Ты имеешь в виду, что я явно тяготею к трансфигурации, а ты — к чарам?

— Думаю, да. Направленность Ремуса тоже чары. Потому что боевой магии тут как таковой и не существует.

Они оба грустно вздохнули. Читая эти книги, они именно этому и удивились: в древности не было понятия «боевой маг». Было только понятие «воин». То есть тот, кто выбрал себе бои как профессию. И там использовались не только проклятия и щиты. Там вообще использовали все подряд — от трансфигурации и зелий, до лечебных умений и магии природы. И у мага не было предрасположенности к боевой магии, был скорее характер, который требовал адреналина и движения.

Направленности разделялись. Магия разума — это и легилименция, и ментальные закладки, и стирание памяти, и даже те проклятия, которые направлены на работу мысли. Магия пространства, кроме очевидных порталов, включало вообще все виды работы с пространством, в том числе чары, что скрывают Хогвартс — магия пространства, и заклятие невидимого расширения, и аппарация. Магия превращений — это сегодняшняя трансфигурация. Если один предмет превращается в другой, или создается прямо из воздуха — это все магия превращений. Целители исцеляли тело, но не могли исцелить душу. Маги природы легко управлялись с растениями и животными, могли фактически выращивать лозы из ничего и наделять на время разумом любую каменюку. Алхимики чувствовали зелья, а еще, как говорилось в книге, неплохо управлялись с температурами, кроме того, каким-то образом прекрасно владели своим телом. Чары же включали в себя работу с голой силой, которая как-либо воздействовала на окружающее пространство посредством грамотного объединения всех остальных направленностей.

Сириус устало тер лоб. Он так не загружался информацией с того момента, как они решили стать анимагами. А здесь же так много всего. Все то, что в Хогвартсе давалось лишь поверхностно или не давалось вовсе. Сириус впервые подумал, что школа в плане обучения практически бесполезна… Хотя, ему явно было бы сложно понять написанное, если бы он когда-то не научился просто механически заставлять перышко летать, не задумываясь о причинах и следствиях. Даже в этих книгах писалось, что к изучению таких дебрей магического знания прибегали лишь ученые и главы родов. Но дед сам сказал, что никогда не стремился научиться пользоваться этим полностью, никогда не стремился сделать это частью привычки.

— Сири, напомни мне, зачем мы разбираемся во всем этом, если есть книги с готовыми заклинаниями и ритуалами?

Джим практически озвучил сомнения Сириуса и тот произнес, напоминая и самому себе:

— Потому что мы с тобой хотим освоить технику ведения боя древних.

Джим пару раз стукнулся головой о дуб. Кроме этих книг, Сириус принес и несколько других. В том числе продемонстрировал и ту, что предназначалась для соискателя на должность Темного Мага. Тренировки были настолько сложными, что школьная база явно не давала возможности их освоить. И Джим был уверен, что если он сейчас попросит отца прислать ему книгу Магов Смерти, там будет примерно то же самое. Поэтому он, для проформы ударившись еще пару раз, вернулся к чтению. С завтрашнего дня начнутся уроки, потом нужно еще и команду тренировать, да и развлечься хотелось больше, чем сидеть над книгами… Нет, о развлечениях и Лили лучше подумать потом. Когда он пойдет на обед. Там-то внезапно посерьёзневший Сириус не будет смотреть на него взглядом «Ремус перед экзаменами».

А в это время девушки сидели в библиотеке. Вчера их определили на шестой курс, хотя в Колдотворце они закончили только четвертый. Программы разнились, и по большинству предметов девушки были как раз на уровне шестого курса, но в их школе иначе преподавали защиту от темных искусств, да и на трансфигурации они быстро оставили в прошлом превращения ежиков в тапочки. Программа Колдотворца была чуть более насыщенной на первых курсах, а на последних сбавляла обороты. Поэтому теперь Лили заполняла пробелы в их знаниях, заполняя пергамент теми темами, которые в Колдотворце не проходились.

— Итак. Превращение черепахи в чайник. Вы точно не превращали животных в стекло и фарфор?

— Точно, — качала головой Ольга, — это мы проходим на старших курсах, да и то самостоятельно.

— Ладно. Значит, у нас три темы для трансфигурации. И десять из защиты. Перейдем к чарам?

Оля согласно кивала. В Колдотворце она была отличницей. Вообще она любила быть лучшей во всем. И ее несколько раздражало, что есть темы, которые им придется учить дополнительно. А вот Касси была весела. Они с Марлин хихикали над списком доступных дисциплин. Марлин рассказывала об учителях и их привычках, причем выбирала самые забавные моменты. Оказалось, что несмотря на долгую дружбу двух пар подруг, им есть о чем поговорить. Более спокойные Ольга и Лили разбирались с учебой, рассказывали о необычных заклинаниях и с удовольствием говорили о зельях и заклятьях для красоты. А Марлин с Кассиопеей в это время смеялись и обсуждали квиддич.

— Ты играешь? — интересовалась Марлин.

— Не-е-ет. Я на метле не так хороша, как на земле. А вот Ольга играет.

— Оля?

— Да, — рассмеялась Касси, — она ловец. В Колдотворце ведь пять факультетов, и один из них весьма малочисленный. Она не из тех, кто этим наслаждается, но все равно была одним из лучших игроков. Разумеется, в классическом квиддиче. В русский она играть напрочь отказывается.

— Русский?

— Это развлечение в Колдотворце. Его особенность в том, что перед каждой игрой тебе нужно самому заколдовать свое средство передвижения. В качестве заготовки нужно принести дерево или просто палку.

— И так играют?

— Да. Получается гораздо жестче обычно квиддича, потому что правилами разрешается расколдовывать «метлу» противника.

— Ух ты! Прям бои без правил.

— Ага. Я играла пару раз. Потом Ольга на меня долго ругалась. Один раз мне выбили два зуба. А в другой у меня подпалили волосы.

— Понятно, почему Оля не играет в русский квиддич.

— Ага. Ее команда играет более слабым составом, но и тут умудряются выигрывать.

— Почему?

— Лучше колдуют. Волеборцы вечно побеждают во всем, что не связанно с удачей. Но я не уверена, что без Оли они возьмут кубок по квиддичу.

— Так. Расскажи-ка про факультеты. Интересно же!

— У нас их пять. Храбрецы, Умники, Волеборцы, Трудяги и Хитрецы. Ну, это мы их так называем. На деле факультет Смелости, Знаний, Воли, Трудолюбия и Гибкости.

— Похоже на наши, только у нас нет Воли. Что это вообще значит?

— Понимаешь, несмотря на то, что Колдотворец старше Хогвартса, он некоторые идеи позаимствовал. Как, например, систему Домов. В дохогвартские времена у нас делили на мальчиков и девочек, а потом решили прибегнуть к другой системе соревнований.

— Соревнований?

— Система Домов так успешна именно потому что соревновательный аспект важен для учеников. Уже в те времена все понимали, что ради первого места дети будут лучше учиться, стремиться во всем успевать и все такое. Только у нас разделение по факультетам затрагивает именно соревнования. А учимся и живем мы вперемешку. Только некоторые уроки преподаются отдельно.

— Почему факультетов пять?

— Какой-то древний директор условно разделил детей на пять групп. По его мнению, одни в жизни больше полагаются на смелость и решительность, другие на багаж знаний, третья опираются на трудолюбие, четвертые на умение выкрутиться из любой ситуации.

— А пятые?

— У вас же тоже есть понятие силы воли? Вот пятые — это те, кто свято верят в то, что только совокупность всех четырех качеств приведут их к успеху.

— Поэтому их мало? — догадалась Марлин.

— Да. Распределяют ведь еще детьми, в одиннадцать лет мало кто так уж нацелен быть лучшим во всем. Хотя маленьких волеборцев отличает, скорее, упрямство. На курсе с Олей всего три человека. На год старше учатся лишь двое. А вот первогодок в прошлом году было аж пятеро.

— Едва хватает на квиддичную команду.

— Ага. И они все равно почти всегда выигрывают по баллам в общешкольном соревновании.

— Это потому что мы после отбоя не попадаемся, — едко заметила Ольга, — Выигрывал бы и твой факультет, если бы Храбрецы чуть чаще задумывались о последствиях.

Касси показала Ольге язык, а Марлин опять громко расхохоталась. Она не была похожа на Касси характером. Да и Оля совсем не походила на Лили. Но в отношениях между собой они очень напоминали ей их самих.