Дорога в ночь (джен)

Зверь прошлого крадется стороной.

Те, кто отстал от нас — его добыча.

Так отвратителен его голодный вой,

Тот вой, что зверь зовет своим победным кличем.

— Теперь всё встало на свои места, — вздохнул Торвальд. — Мы уже встречались недавно.

— Знаю.

— Он тебе рассказал?

— Представь себе, — невесело хмыкнул Ирдис и спросил: — Он что-то говорил?

— Ничего. Посмотрел так, будто мы чужие, и практически убежал.

Самому Торвальду вера во всю эту ерунду далась с трудом. Теперь он убедился, что не ошибся: браслет лучше всяких слов доказывал одно — Дезмонд помнил друга. Иначе стал бы он хранить ничего не значащую для него вещь?

— Значит, я ничего не упустил, — невесело заключил Ирдис.

— Даже не знаю, хорошо это или плохо, — ответил Торвальд.

— Согласен.

— Но я ему не верю. Дезмонд не мог так просто забыть нашу дружбу.

—Да, тут всё гораздо сложнее, — вздохнул эльф.

— И как-то связано с тем, что происходит с его магией, так?

— Так.

На несколько минут на поляне воцарилось молчание, нарушаемое разве что шелестом листвы. Даже птицы молчали. Ирдис в своё время не получил чёткого ответа от воспитанника, но в правильности собственных суждений не сомневался: он был уверен, что Дезмонд проигнорировал лучшего друга отнюдь не из-за нежелания общаться. А ещё мудрый эльф решил: если Торвальд уверен, что чародей мог спастись, это неспроста.

— Он пытался убедить меня, что просто перестал нуждаться в вашей дружбе.

— Но?

— Но я-то знаю полуэльфа лучше, чем он сам себя. Ксентарон сильно подкосил его, — вздохнул Ирдис. — Дезмонд был убеждён, что я не в курсе его бессонницы и ночных скитаний по замку. Он винил себя в произошедшем с тобой и говорил, что не должен был втягивать в это.

Торвальд молча слушал, не перебивая, и понимал, что худшие его предположения подтверждались. Тем временем Ирдис подошёл к главному:

— А после начались первые припадки, и о них он уже соизволил мне рассказать. Мы вместе изучили всю возможную литературу и нашли упоминание об анимирах, — он помедлил пару секунд, прежде чем озвучить то, ради чего начал: — И там обозначен один нюанс, который наш общий упёртый знакомый и предпочёл проигнорировать — это проявление магии слишком сильно, чтобы совладать с ним в одиночку.

— Но это же его магия, — удивился Торвальд, который за годы общения с полуэльфом кое-чему научился. — Любой чародей должен уметь с ней справляться, разве нет?

— Вот и Дезмонд так решил, — кивнув, ответил Ирдис. — Но всё не так просто: считай, что это те же чары, только в двойном объёме. Усиленные и приумноженные. И они могут быть опасны не только для самого мага, но и для окружающих.

Тон, с которым умудрённый жизненным опытом волшебник рассказывал о силе анимиров, настораживал, если не пугал. Пусть Торвальду уже не раз приходилось видеть его серьёзным, но именно сейчас становилось страшно. Страшно, что полуэльф в угоду своей упёртости мог пострадать или даже убиться. И не он один.

Тем временем Ирдис продолжал:

— Для уравновешивания сил нужен тот, на кого они не действуют и кого примут — Хранитель. Процесс очень важный, ответственный и жизненно необходимый.

— Кажется, я понимаю, — медленно проговорил Торвальд, который тоже был знаком с упрямым полуэльфом не хуже его наставника.

— Дезмонд сказал, что больше никого не втянет в это, да, — подтвердил чародей. — Я ему тоже ничем помочь не смог, поскольку Хранитель не может быть магом. Он лишь позволяет части энергии перетекать в него, облегчая задачу напарнику. Это связь на всю жизнь, и она обусловлена полным, безоговорочным доверием: если что-то пойдёт не так, то последствия будут плачевны хотя бы для одной из сторон.

* * *

Существо, что ранее было Дезмондом, сбило с ног свою жертву и прижало её к земле. Хищный оскал обнажил острые клыки, длинная шерсть вдоль хребта встала дыбом, а из горла рвалось утробное, злобное рычание. Ненависть затопила всё естество, взор застилала красноватая пелена. Одна мысль безостановочно крутилась в подсознании — «Убить».

Внезапно внешность соперника Дезмонда изменилась, и перед удивлённым взором предстало обычное человеческое лицо. Почему-то именно такой поворот отрезвил разъярённого анимира, заставив прекратить скалиться и рычать. Он мотнул головой и снова взглянул на всё того же ошарашенного собственным превращением мужчину, кого, кажется, мог раздавить одним неосторожным движением лапы.

«И должен был раздавить», — раскатом грома грянуло осознание.

Дезмонд резко выдохнул и, перенеся вес на задние лапы, практически отскочил от «жертвы». Человек тем временем в недоумении смотрел на странное существо, которое почему-то отказалось от расправы. Два оборотня теперь стояли и разглядывали друг друга.

— Кто же ты такой? — сорвался с губ человека вопрос.

Ответить Дезмонд не мог, хоть и припомнил о способности анимиров в магическом обличьи общаться телепатией. А вот в том, что в этой сущности он мог понимать представителей других рас, убедился лично.

«Попытаться стоит».

Чародей собрался с мыслями и попытался дотянуться своей магией до мужчины, что стоял напротив.

«Я не враг».

— Что смотришь? — всё ещё настороженно, в недоумении спросил незнакомец.

Дезмонд разочарованно вздохнул: ничего не вышло. Он не почувствовал никакого отклика и единения мыслей, как описывалось в книге и рассказывали в Академии.

— Ты на моей территории, учти это. И я знаю, что ты меня понимаешь, — жёстко предупредил мужчина.

В крови анимира вновь вскипела ярость, и он зарычал, обнажив ряды смертоносных зубов. Его соперник в ответ тоже подобрался и ощетинился, черты лица преобразились, и вот на Дезмонда опять смотрел оборотень. Анимир крепко зажмурился и мотнул головой, возвращая контроль над собственным разумом.

«Я не такой», — напомнил он себе.

Нет, он никого не убьёт.

Вероятно, причиной послужило то, что Дезмонд практически метнулся к «жертве», остановившись в последний момент, но… Оборотень прыгнул вперёд и вбок, оказавшись по правую сторону от анимира и, оттолкнувшись сильными ногами, сбил того с лап. Дезмонд не успел сориентироваться и с рваным рыком упал на землю. Тут же он попыталось перевернуться и достать зубами своего обидчика, встречаясь с враждебным взглядом.

«Как ты себя контролируешь?» — вопрос, который не давал Дезмонду покоя.

Оборотень напротив замер с занесённой для удара передней конечностью.

— Что? — удивлённо спросил он.

Анимир, что уже собирался ответить взаимностью, тоже остановился: падение несколько отрезвило его, не позволив ежесекундно броситься в атаку.

«Он услышал меня», — в неверии понял Дезмонд.

Улучив момент, он дёрнулся назад и снова оказался на своих четырёх.

— А ну стой, — угрожающе предупредил оборотень.

Осознав, что это его шанс, чародей вновь воззвал к своим силам и, на этот раз полностью успокоившись, быстро вспомнил то самое ощущение. Он попытался повторить невольно испробованный приём, будто расплавляя внутренним жаром собственные мысли, и направил их к разуму человека: «Я не собираюсь бежать или нападать».

По внешнему виду оборотня сложно было сказать, «услышал» ли он Дезмонда, но тот и так почувствовал, что смог — ощутил то самое «единение мыслей». Облегчённо вздохнув, он уже увереннее обратился к сознанию «собеседника», отправляя новое послание: «В ваш мир проникло создание тёмной магии. Я хочу найти его и уничтожить, но мне понадобится помощь».

Чародей должен был поймать химеру, но сначала он хотел разобраться, как быть с его неуправляемой силой.

«Если бы Торвальд был здесь», — мелькнула в подсознании мятежная, почти отчаянная мысль.

Как бы Дезмонд ни убеждал себя и окружающих, что справится сам, и нельзя впутывать в это друга, но давно осознал, что его магия примет и доверится лишь Торвальду. Потому что так уже случалось раньше.

* * *

— Просто попросить было нельзя, конечно, — возмущался Торвальд, наблюдая за умелыми движениями эльфийского мага.

С помощью уцелевшей части браслета, что побывал в эпицентре силового всплеска, они собирались попробовать отследить, куда могло выбросить Дезмонда. Мысли, начинающиеся с предположительного «Если» оба предпочли проигнорировать. Рунена рядом не было: Ирдис отправил его на ближайший рынок за травами, чтобы обсудить вопросы, не предназначенные для чужих ушей. Хотя бы потому, что речь шла о короле Энии, который знатно накосячил.

— Ты и сам прекрасно знаешь, что он бы этого не сделал, — ответил эльф, заканчивая подготовку зелья, ингредиенты для которого, к счастью, удалось собрать.

— Я столько раз сталкивался с его магией. Что бы изменилось лично для меня, а? Или он собирался всю жизнь прятаться?

— Помнишь, я как-то сказал, что Дезмонд одновременно и думает, и нет?

— Помню, — почти фыркнул Торвальд. — Вопрос снят. Но я без проблем бы согласился стать этим его Хранителем.

— Вот объяснишь это сам своему дружку.

— Объясню.

Ирдис отвлёкся от своего занятия и посмотрел на собеседника. Уверенность, с которой это было сказано, просто не давала возможности сомневаться в том, что полуэльфа они ещё увидят. Но вместе с тем становилось боязно за самого полуэльфа.

«Ничего. Заслужил», — почти злорадно подумал Ирдис и удовлетворённо сообщил о том, что зелье готово.

Он осторожно подогрел пузырёк с драгоценной жидкостью магическим пламенем и вручил обгоревший кусочек кожи Торвальду.

— Если ты говоришь, что уже ощущал на себе его магию, это должно усилить действие и увеличить наши шансы. Я не смогу и колдовать, и «доставать» её остатки отсюда одновременно.

Торвальд лишь кивнул, безмолвно соглашаясь с волшебником. Он видел, как тот нагрел зелье до состояния кипения. После повалил густой зеленоватый пар, который тут же был направлен на браслет. На руку пахнуло приятным теплом, а кожу чуть закололо…

И больше ничего не произошло. Совершенно.

Ирдис поднял голову, встречаясь с отчаянным взглядом Торвальда.

— Магии из него не хватило, — сокрушённо сказал чародей.

От безнадёжности хотелось выть в голос: стало ясно, что нигде хоть в относительной близости, в пределах нескольких миров точно, Дезмонда нет. Возникал вопрос: а есть ли он где-то, в принципе?

Внезапно Торвальд ощутил в ладони новое, более знакомое тепло, и опустил глаза к браслету, который засиял бледным, чуть золотистым светом.

— Это он, — в неверии почти выкрикнул мужчина. — Ирдис, я чувствую. Это его магия! Он жив.