Побег (гет)

Гарри простудился. Утром он проснулся, кашляя и дыша через рот из-за того, что вчерашней ночью они попали под дождь и долго шли под ним до ближайшего мотеля. Весь день он был вялым, не хотел играть, а только смотрел мультики по телевизору, валяясь на кровати. Лили заставила его выпить небольшую, разбавленную специально для ребенка, порцию бодроперцового, присланного Северусом с помощью шкатулки, после чего мальчик заснул. Не находя себе места, девушка прошлась по комнате. Выйти куда-то или пойти работать не представлялось возможным, сына нельзя было оставлять. А что-либо иное делать она не хотела или не могла.

Они остаются в Англии, нет иного варианта. Человек, которого знал Рене, выставил за документы такую цену, заплатить которую Лили не могла, даже если бы отдала все драгоценности, что у нее были. Использовать магию на нем не позволило ей присутствие еще пятерых магглов с оружием. Разозлившись, Лили импульсивно аппарировала к парому, с которого идет переправа во Францию и попыталась с помощью Империуса, примененного к одному из служащих на переправе, попасть на один из пароходов, и у нее это почти получилось, когда началась проверка билетов. Ничего большего ей не оставалось сделать, кроме как аппарировать на ближайшую автобусную станцию и уехать в — где они сейчас, Мерлин? Они сели на первый попавшийся автобус. Куда же он ехал? Ах, да — Плимут. Дойдя до ближайшего придорожного кафе, они спросили, где можно переночевать, а потом Лили долго тащила уставшего и хныкающего Гарри по дождю до мотеля. Лили было очень жаль, что ей приходится так мучить малыша, но ничего иного она не могла сделать, боясь, что их отследят по аппарационному следу. К тому же, последние несколько недель ее палочка будто переставала ее слушаться. Заклинания выходили то слишком сильные, то неимоверно слабые, то она необычно искрила. Кажется, даже палочка видела в Лили предательницу. Да, она использовала непростительное, но она чувствовала, что за ней плотно идет сильный маг, который вот-вот найдет их. Лили должна была попробовать прорваться. Возможно, этот маг подумает, что они уплыли и это даст им некоторую временную фору, чтобы придумать, что делать дальше. Лили потрогала лоб малыша, чтобы убедиться, что у него нет температуры. Мальчик крепче прижал к себе мишку и повернулся на другой бок, вдыхая ртом воздух. Девушка погладила сына по голове с сожалением наблюдая за тем, как он мучится.

Ему нужно поспать, Лили села на подоконник и посмотрела в окно.

По сравнению с первым месяцем их жизнь сейчас была непомерно проще. Лили помнила, как придя в первый же день к Петунии, надеясь, что сестра сможет хоть на пару дней у себя подержать Гарри, пока Лили через нее сделает документы. Ее постигло горькое разочарование. Когда Лили объяснила ей, разговаривая через дверь, что с ней произошло, Петунья дала им немного денег, документы Лили и попросила исчезнуть из ее жизни. Петунья не готова была ставить свою семью из-за Лили под удар. Девушка понимала, почему сестра так говорит, но все равно было горько осознавать, что единственный ее близкий родственник выкинул ее из дома. Уходя, Лили заметила Артура Уизли, торопящегося к месту, где она была всего пару минут назад. Заметив ее, он не колеблясь ни секунду, бросил в нее какое-то заклинание.

Его абсолютно не волновало, что в тот момент у нее на руках сидел Гарри. Лишь чудом успев сконцентрироваться и аппарировать, она с удивлением наблюдала за тем, как уносится из этого места, а луч пролетает через них. Такой подлости она и ожидать не могла. С такого расстояния он точно должен был видеть Гарри. То есть он целился в ее сына. Шок и непонимание скручивали сознание Лили.

Следующие несколько недель их находили с промежутком в два-три дня. То опять чертов Уизли, то сам Джеймс, то Лонгботтомы. Тогда-то Лили и вспомнила, что видела Северуса на одном из собраний. В тот момент она была в деревушке рядом с Коуквортом, так что они быстро дошли до места, где жил Северус. Вернее не дошли, а дошла. Гарри заснул у нее на руках за первые пять минут и всю дорогу сопел ей в ухо. За этот месяц Гарри вообще поразительно быстро научился спать, где придется.

* * *

Лили позвонила в неприятно скрипящий звонок старого дома Северуса в Паучьем тупике, укачивая Гарри на уставших, отекших руках. Она не хотела будить сына, но еще чуть-чуть, и девушка буквально выронит сына от усталости. В тот момент она только и могла, что надеяться на чудо. Они не общались больше четырех лет, с чего она вообще взяла, что он станет ей помогать? Лили в нерешительности потопталась перед дверью, за ней все еще не было ни звука. Вдруг, дверь бесшумно распахнулась и перед ней оказалась высокая фигура друга детства с палочкой на изготовке. Она целилась Лили прямо в нос, девушка поежилась и покрепче прижала к себе сына.

— Лили? — сдавленным шепотом проговорил он, опуская палочку и распахивая дверь. — Проходи.

Он осмотрел улицу за ее спиной, будто ожидал появления еще кого-то, и закрыл дверь. В старом доме было все не так, как Лили его запомнила. Раньше тут вечно пахло сыростью и затхлостью, везде была пыль и грязь. Сейчас дом Северуса был очень теплым, по сравнению с вечерним Паучьим Тупиком, здесь был запах трав и стерильности. Наверняка, зельевар использовал какие-то заклятия для чистки, чтобы поддерживать дома пригодные для разных ингредиентов условия, но все равно такие изменения поражали. Раньше тут было намного больше мебели и разных безделушек. Северус выкинул большую часть, оставив только самое нужное.

Потом были долгие разговоры обо всем, что с ними произошло. Лили будто прорвало, она рассказывала без остановки о том, как сбежала из дома, как они носились с Гарри по всей Англии. А Снейп просто слушал, нахмурившись, а потом принес ей успокоительного и теплого чая. Девушка залпом выпила все предложенное, тем временем мужчина трансфигурировал стул в детскую кроватку для мальчика, и Лили, наконец, смогла положить свою драгоценную ношу куда-то. У нее сильно затекли руки, она с удовольствием их разминала. Дальше говорил уже Северус. Он рассказывал о Пожирателях Смерти, о получении статуса Мастера Зелий. Лили спросила его об Ордене, мужчина замялся и пожевал губу, затем, скрестив руки в защитном жесте, будто набравшись смелости, произнес:

— Это я рассказал Лорду о пророчестве, под которое попадает твой сын, — и опустил голову.

Лили не почувствовала ничего в тот момент. Должно было быть разочарование, горечь, ненависть или отвращение. Этого не было. Лишь усталость и сожаление о сложившихся таким образом событиях. Она как-будто уже знала об этом. И ей было всё равно. Все равно кто-нибудь бы рассказал это.

— Мне плевать.

Северус дернулся и взглянул на нее в удивлении:

— Мне плевать, — повторила девушка, погладив сына, спящего в кроватке по голове, — спасибо, что присоединился к Дамблдору и предупредил о том, что Лорд нас будет искать. Так бы директор мог вообще никому ничего не говорить о пророчестве, ожидая непонятно чего. Я не знаю и не понимаю действий Дамблдора и я боюсь его, как и его Ордена. Будь осторожен, Сев. Твоя игра в шпиона может плохо закончиться.

Он кивнул, а затем объяснил, что он знает несколько заклятий, которые будут препятствовать поисковым чарам найти их, но это лишь временная мера. Чары будут то и дело спадать и ослабевать, их часто нужно обновлять.

Северус предложил поискать что-то еще, а пока они могут пожить у него.

Так и началось их двухнедельное ожидание.

* * *

Северус часто закрывался в своей лаборатории и сидел там с утра до вечера, выходя лишь поесть или узнать как у них дела. Лили предполагала, что присутствие Гарри смущало его. Пару раз она замечала, как он уворачивался от топающего к нему малыша. Часто он уходил куда-то вечером, как догадывалась Лили — на собрания Ордена или Пожирателей. Девушка не допрашивала, а Северус не сообщал. За все то время, что они не общались, он стал еще более нелюдимым и несговорчивым. Лили не хотела с ним спорить о чем-либо, поэтому старалась не лезть в его жизнь.

В один вечер Лили осталась сидеть рядом с камином до поздней ночи. Северус ушел еще днем, а ей позарез нужно было спросить одну важную вещь. Время шло, а он все не возвращался. Девушка начинала волноваться.

Под утро камин полыхнул и из него мешком выпал усталый и измученный Снейп. Тогда-то Лили и поняла, что такое быть Пожирателем Смерти. И чем страшны их собрания.

И Лили бесконечно жалела Северуса за этот выбор.

Той ночью ей пришлось лечить дергающегося друга детства от последствий продолжительного Круциатуса. Заклятия, зелья, мокрые тряпки на голову — все, что знала и выучила Лили как от магглов, так и от магов, она применяла на Северусе, чтобы облегчить его страдания. Позже он расскажет ей, что он смог вмешаться в магию метки, так что она не мучила его так, как мучила остальных. То есть могло быть хуже, чем было в тот момент.

Пожиратели Смерти… Кто они? Лили не понимала того, за что они борются, почему вообще пошли за полоумным, мучающим их постоянно и посылающим на верную смерть Лордом? Первым ее предположением была власть. Лили попыталась вспомнить, когда у руля хоть раз были не чистокровные, и не находила такого случая ни разу. Их не устраивали законы, принимаемые Министерством Магии? Так почему бы не мирным дипломатическим образом дойти до мест в Визенгамоте? Запугать сидящих там чинуш, подкупить их или купить себе места, да хотя бы честно получить законным способом место. Мало кто из магглорожденных сидел на действительно высоких местах в Министерстве. Так, секретари, да рабочая сила. Вторым предположениям были знания и авторитет Лорда, но тогда за ним бы шли только такие, как Северус, таким, как Малфой, он не нужен. Лили осторожно спросила Снейпа о том, как он получил звание Мастера. Смущаясь, он рассказал о помощи некоторых его бывших однокурсников.

— И Лорд?

— Если только долгой практикой у него в лабораториях, — хмыкнул Северус, — Все книги и деньги мне предоставил Малфой и его жена. А Регулус Блэк договорился об экзамене на мастерство с испанским мастером.

Лорд ничем не помогал многим из них, более того, он мешал им развиваться. Зная Северуса, Лили была на сто процентов уверена, что, если бы он мог — был бы давно в Италии или Испании подмастерьем у какого-нибудь старого и именитого Мастера, грызя гранит науки. Малфой и все остальные богатые и известные без оглядки на Лорда уже бы давно оседлали Министерство и передрались бы между собой за крохи власти.

Хотя, были такие психи, как например Белла Блэк. Но это отдельные личности. Они были преданы не Лорду, а террору и хаосу. Им лишь бы убивать, да калечить. Без Лорда они были бы тихими психами, запертыми в своих поместьях. А он дал им возможность действовать.

Ей очень хотелось поговорить с Северусом о чистокровных целях и идеалах Лорда, но она не хотела заходить за эту изгородь, не зная, чем это может обернуться. Просто сам факт того, что они хотят уничтожить всех нечистокровных означает для магов вырождение. Чистокровных родов не так много в Англии, а материки не поддадутся так просто политике Темного Лорда, так что пара сотен лет — и все чистокровки друг другу будут родственниками, что уже есть. Сириус и Джеймс были троюродными братьями. При этом полчистокровного Гриффиндора и весь Слизерин были им родней. Дальней или прямой, не важно. Еще несколько столетий и они придут к браку между братьями и сестрами. Маггловская генетика заявляла — это не хорошо скажется на последствиях. Стоило бы уже подозревать, что магия помогала им убрать отрицательный эффект от инцестов, но Лили не казалось это трезвой идеей.

Тогда зачем всё это?

Вопросов было много, их задавать было некому, а доставать Северуса Лили не решалась.

Гарри на кровати закашлялся, и Лили вынырнула из тяжелых мыслей. Малыш спал, но уже дышал носом. Температуры у него не было, что очень радовало девушку.

Гарри схватил ее за руку и потянул на себя. Лили легла рядом с ним, обнимая его. Мальчик придвинулся ближе к ней и засопел. Почувствовав дискомфорт в районе шеи, Лили тут же поняла, что чертов медальон своей тяжелой цепочкой снова крепко обмотал ей горло.

* * *

Лили и Гарри жили у Северуса уже третью неделю. Ничего найти не получалось, поэтому Лили все так же каждое утро и каждый вечер накладывала на себя комплекс чар и чувствовала, как каждый день они становились все слабее и держались все хуже.

Ни Северус, ни Лили не находили ничего нового, а Лили все вспоминала о той книге из библиотеки Сириуса Блэка. А если…

Лили было страшно даже подумать об этом. Но если действительно иного варианта нет, они уже сотни раз убедились.

Лили одернула себя. Нет, она не может так поступить с Джеймсом. В подвале что-то привычно приглушенно громыхнуло, Гарри с любопытством посмотрел на давно манящую его дверь. Лили встала с кресла и подошла к окну. Пускай Гарри лишится статуса Наследника. Жизнь сейчас дороже. А потом они разберутся как быть.

Девушка задумалась, ища иное решение. А если попробовать как-то пройти в Министерство? Если ей повезет? Решено, она попробует прокрасться в Министерство Магии. Лили даже аппарировала, пока Гарри спал, к красной будке и почти нажала на последнюю кнопку старого телефона, когда поняла, что она хочет сделать.

Она так и застыла с занесенным над цифрой два указательным пальцем правой руки. В Министерстве работают кучи авроров и обычных клерков, которые были с Дамблдором в хороших отношениях. Они точно быстро донесут ему, что видели Лили в Министерстве. На выходе ее уже будут встречать Орденцы. Если только она не будет достаточно быстрой.

Эванс решительно нажала на последнюю кнопку. Будку тряхнуло, и она начала спускаться. Рыжеволосая подумала о спящем сыне и посмотрела вниз. А если же ее поймают? Перед глазами заходили картинки с тем, как в старый дом Северуса врываются авроры во главе с Джеймсом. Нет, она так не подставит Северуса. Палочка сама вывела нужный символ, послышался хлопок, и Лили ощутила привычный рывок в районе пупка.

Лили задумчиво рассматривала улицу Паучьего Тупика. Ведьма аппарировала в маленький проулок в аллее, где были магазины и пара баров. Снова перемещаться ей не хотелось, потому она решила пройтись до дома Северуса пешком. Проходя мимо баров, она заметила сползающихся со всего района рабочих. Отец Северуса был здесь частым посетителем.

Ноги ведут ее в бар, а палочка автоматически изменяет ее внешность. Северус был против такого решения проблемы, но выбора не было. Или же она сама отметала его? Лили понятия не имела, да и не хотела думать. Первый стакан мартини, затем второй, третий. Вот она уже говорит с каким-то брюнетом, Лили врет и очаровательно улыбается на каждый его вопрос. Девушке плевать, что он там говорит, она знает, что это на одну ночь. Мужчина понимает ее настрой и пододвигается ближе. Вспомнив поведение некоторых ведьм на их школьных вечеринках, Лили заглядывает ему в глаза, при смехе запрокидывает голову, оголяя шею и ключицы, тыкает его в плечи. Он отвечает ей нужной реакции, через полчаса она уже сидит у него на коленях, а он целует ее в шею. Слишком слюняво, оставляя засосы. Она попыталась скрыть маску неприязни. Хотелось сшибить его заклинанием и уйти. Лили так не любит, но еще пара стаканов сглаживают и это.

Джордж или Дилан, Лили сейчас не могла вспомнить его имя, в какой-то момент кивнул бармену и встал, придерживая ее рукой за талию и плавно опускаясь ниже. Они оказались в какой-то комнате, видимо, одном из номеров, сдающихся почасово. Лили помнит, как он садится на кровать и снова сажает ее к себе на колени, как маленькую девочку. Непрошеная ассоциация заставляет ее едва заметно скривиться. Он рвет пуговицы рубашки и ласкает ее грудь.

Лили не хочет этих долгих ласк, ей хочется как можно быстрее закончить с этим. Когда она пытается расстегнуть ремень на его джинсах, он хватает ее за руки и забрасывает их себе за плечи, жадно целуя губы. От него пахнет алкоголем и потом. В какой-то момент он грубо скидывает ее на кровать и в нетерпении дрожащими руками пытается стянуть штаны. Достает из кармана презерватив. И вот, казалось, одно движение — и она свободна от этого неприятного процесса.

Но тут с грохотом распахивается дверь, а маггла отшвыривает от нее заклятием. Лили садится на кровати, быстро запахивая рубашку, возвращая на место вырванные пуговицы на место, подскакивает к Снейпу, который зло смотрит на нее и отключившегося маггла:

— Ты с ума сошел?

— Могу сказать тебе тоже самое, — холодно проходясь по ней взглядом, шипит Северус. Он достает из кармана тот самый серебряный медальон на тяжелой цепочке, — Я поднимаюсь наверх, чтобы отдать тебе дракклов амулет, твой сын ревет белугой, тебя нет. Или я прервал что-то очень интересное для тебя? Может я не так все понял, Лили? Может мне не стоило вмешиваться? — он пытается сарказмом прикрыть свою ярость и злость на ее поступок.

— Прекрати, — Лили направляет палочку на маггла и стирает ему память, — Что за медальон?

* * *

Сбежав от родственников, Эйлин скрывалась с помощью него от прямых приказов Главы Рода вернуться. Северус долго работал, ослабляя его, но он все еще пожирал много магии Лили. Она чувствовала, как он куском камня тянет ее вниз. Гарри вечно пытался играть с ним, когда Лили брала его на руки.

Они ушли от Северуса в ту же ночь, потому что не могли там оставаться больше. К нему часто заходили его однокурсники, порой зельевар едва успевал отменить трансфигурацию, а Лили пряталась где-то в последний момент, когда кто-то вроде Малфоя появлялся из камина. Северус подарил ей шкатулку, через которую они могли передавать друг другу сообщения и небольшие предметы, колбы с зельями. В ответ Лили сообщала о том, что происходит с ними и писала о своих предположениях на счет шпионской деятельности Северуса, ненавязчиво рекомендуя ему прекратить и уехать куда-то. Он язвительно комментировал это или просто молчал.

После этого они долгое время прожили в Глазго, потом в верхнем Лондоне, потом в Нотингеме. Еще где-то. Лили толком не особо помнила. Как только Гарри выздоровеет, они точно отправятся в Уэльс. Сегодня 30 ноября. Гарри год и четыре месяца. Лили поцеловала сына в щечку. В душе разлилось приятное тепло, которое она чувствовала каждый раз при виде Гарри.

Почти полгода такой жизни сказывались на них, отравляя их обоих. Это не жизнь, а выживание. Лили проклинала ведьму, произнесшую пророчество о ее сыне. Это выживание не давало им дышать, не давало Гарри развиваться, как нормальному ребенку. Лили так боялась, что, если все закончится, ее сын не сможет прийти в нормальное русло. Ее так пугало его молчание. Гарри всегда был таким шумным, радостным и неугомонным, порой упертым и непослушным, но сейчас он будто замерз. Как и она. Вспоминая эту историю с медальоном, прошлая Лили бы возмутилась и сгорала бы со стыда от столь недостойного поступка. Эта Лили лишь пожала плечами и выдала бы через губу что-то вроде «На тот момент это требовалось для нашего выживания». Эта Лили была своеобразной защитой для ее психики, ведь прошлая Лили никогда бы не простила себе непростительные заклинания. Некоторое послевкусие оставалось. Будто она продала свои принципы за жизнь Гарри.

Малыш перевернулся и прижал к себе руку Лили, она устало закрыла глаза. Оно того стоило. Видимо, этот день они проведут в кровати.

Лили отчетливо поняла верность своего поступка, когда ровно месяц тому назад Волдеморт напал на их старый дом. Джеймса там не было, но от дома остались руины. Как и от их семейной жизни когда-то. Интересно, что об этом думал Джеймс?

* * *

В Ордене давно бытовало мнение о том, что у них завелась крыса. Сириус считал это парадоксально смешным, видя мертвое тело Петтигрю на полу дома Поттеров в Годриковой Впадине.

О побеге Лили знали лишь Сириус, Джеймс, Лонгботтомы и Артур Уизли. И, конечно, Дамблдор. Именно он решил скрывать этот факт от всего Ордена, ожидая, когда предатель оправдает себя. Питер часто справлялся о здоровье Лили и Гарри. Досправлялся.

Сириус сплюнул на землю, где лежал Петтигрю. Крысе… Крысячью смерть. Он чувствовал мрачное удовлетворение, жаль, что не сам он убил.

— Сириус, иди сюда! — сверху послышался крик Джеймса. Мужчина взлохматил волосы на голове грязной от сажи рукой, отдал несколько распоряжений аврорам и пошел наверх. Каждый шаг давался ему неимоверно тяжело.

Несколько часов тому назад на доме Поттеров сработали защитные чары. Потом звон от них усилился вдвое, нити магии лопнули, как от сильного натяжения. Джеймс и Сириус сразу поняли, кто пожаловал на огонёк. Прождав с час, они отправились сюда. И нашли догорающий особняк. Через несколько часов борьбы с огнем явились авроры. Сириус все больше разочаровывался в выбранной работе. Вот уж в чем отец был прав, говоря, что у министерских крыс была маленькая страховка, поэтому они так нечасто приходили на помощь. Когда речь заходила о Пожирателях Смерти, авроры, если это не звезда Аластора, который единственный являлся к нужному времени, приходили собирать трупы после боя.

Сириус поднялся по ступенькам и со страхом заглянул в крайнюю комнатку Гарри. Увиденное заставило его достать сигарету и закурить. Сделав еще несколько тяжелых шагов, он пересек дверной проем. Детская, когда-то любовно покрашенная им самим и Джеймсом была полностью выжжена. Черные разводы на стенах и окнах, детская кроватка, на которой так часто спал его крестник, была полностью черной, у Сириуса холодело всё внутри от мысли о том, что его маленький милый крестник мог быть там в момент, когда… Приступ тошноты подошел к горлу Сириуса. О, нет. Блэк резко развернулся на каблуках и отошел к шкафу с одеждой Гарри. Он наступил на что-то мягкое. Это что-то было кусок грязной голубой игрушки.

Сириус присел на корточки и поднял в руки. Это было что-то голубое с вылезшим наружу синтепоном. Заяц, которого дарила Марлин на пять месяцев Гарри.

* * *

Гарри очень понравился новый зайчик, у него были мягкие тонкие синтепоновые уши, идеально заходящие ему в рот, где чесались десны из-за режущихся зубов. Попытку Марлин объяснить, что это не чесалка для зубов, малыш отверг пронзительным писком и продолжил самозабвенно слюнявить уши зайца. Марлин рассмеялась и усадила Гарри поудобнее у себя на коленях.

— Я рада, что тебе он понравился, Гарри.

— Ну, ты можешь попробовать объяснить еще раз, когда у него отрастут зубы. Года в три его нужды поменяются, — улыбнулся Сириус, пододвигая стул к креслу, на котором сидела Марлин.

— Ага, а зайчик теперь остается с ним навсегда, — Гарри внимательно следил за манипуляциями крестного, а когда тут протянул к нему руку, малыш тут же ударил по ней своей ладошкой, а второй прижал крепче зайца.

— Ах ты хулиган щекастый, — Сириус быстро щелкнул ему по носу. Гарри отвернулся от него к Марлин, пряча лицо у нее на груди и не выпуская зайца. Девушка тут же обняла его и проворковала:

— Дядя Сириус дерется, да, Гарри? Надо его укусить или ущипнуть, да? Ух, мы ему сейчас, — Гарри развернулся, с интересом ожидая, начнет ли его тетя кусаться. Сириус подскочил со стула, когда Марлин протянула к нему руку.

Гарри выпустил зайца и издал боевое пищание, зовя Марлин продолжать.

— А ну иди сюда, подлый трус, — Сириус рассмеялся и поспешил выйти из комнаты. Гарри с азартом подпрыгивал на руках Марлин.

* * *

— Тут не хило все разнесло, что думаешь, Бродяга? — послышался голос Джеймса.

Воспоминания отдались болью в сердце. В одно мгновение он оказался поразительно одиноким человеком, ни невесты, ни крестника, ни семьи. А те, кто остался рядом не вызывали никаких чувств. Лишь одно разочарование. Сириус поднялся, отряхивая зайца. Одного уха у него не было и выпал глаз, но для него это был больше, чем заяц.

— Да, чудо, что тут не было Гарри.

— Если бы тут был Гарри, он бы даже не прошел сюда, — ответил Джеймс, — я снял большую часть защиты. Она слишком много раз заставляла обновлять себя. После того как они сбежали…

— А ты не думаешь, что это хорошо, что они сбежали? — Сириус повернулся к другу и бережно спрятал зайца в карман своей куртки. Он починит его, как и свою семью. Он что-нибудь придумает.

— Я же сказал, тут было больше защиты, ничего бы не случилось, — раздраженно выплюнул Джеймс и скрестил руки на груди.

— Посмотри на комнату еще раз и почувствуй шлейф его магии. Ничто бы не выдержало, — Сириус обвел взглядом комнату и уничтожил магией окурок своей сигареты.

— Сириус, и ты туда же?

— Я на улицу, курить. А ты подумай башкой, наконец, а не задницей, — он прошел мимо Джеймса.

Хорошо, что Лили забрала Гарри, они заигрались с Орденом.

На новом собрании Сириус едва сдерживал себя, чтобы не заорать о том, какие они все придурки. Они всерьез мусолили неправоту Лили и предательство Питера. Он переводил взгляд с одного члена Ордена на другого и находил в их лицах заинтересованность к тому бреду, который нес Дамблдор. Сириус физически не мог больше слушать и обратил внимание на Снейпа, опирающегося на стену рядом с дверью. Он был будто рад тому, что произошло сегодня. За маской безразличия скрывалась едва различимое злорадство. Сириус часто видел это на лице Регулуса, когда на его выходку попадалась мамаша. Блэк чувствовал, как злая ярость поднимается и накрывает его с головой. Как он смеет радоваться?

Сириус постарался вдохнуть несколько раз, чтобы успокоиться. Ремус едва заметно толкнул его слева. Сириус кивнул, показывая, что все в порядке.

Из-за чего радуется Снейп? Из-за нападения Лорда на дом Джеймса? Дом Джеймса, он же дом Лили. Сириус знал, что и Снейп, и Лили тяжело перенесли ту ссору. Одно время вся школа думала, что они вот-вот помирятся. Но не помирились. В любом случае, у Лили остались теплые чувства к слизеринцу, да и он явно не ненавидел ее. Снейп был пожирателем, но явно не придерживался их глупой идеологии о чистоте крови и часто информация, которую приносил он, помогала. Тогда в чем радость? В том, что Лили ушла от Джеймса? Как-то по-детски. Но тогда он бы не преминул кольнуть Джеймса этим.

Или… Или Снейп знал, что Лили не было в доме.

Сириус перевел взгляд на то место, где стоял слизеринец, однако не нашел его там. Он заозирался, в попытках понять, куда Снейп пропал. Решив, что он ушел из-за вызова своего хозяина, Сириус продолжил развивать свою мысль.

Лили вполне могла обратиться к нему за помощью. Она видела его на собраниях. Тот наложил на нее пару заклятий из арсенала темной магии, чтобы ее не нашел Дамблдор, использующий только светлую магию. Возможно даже, что она живет у него до сих пор.

Дамблдор оставил их троих после собрания, чтобы что-то сказать. Сириус решил поделиться своими мыслями с ними.

— Никто ничего не получал от Лили? Мне очень жаль, Джеймс, но, мне кажется, что она разорвала контракт тем самым способом…

У Джеймса сжались кулаки. Сириус уже хотел оспорить эти слова, когда директор достал из своего стола какой-то кусок ткани, в котором Сириус с удивлением узнал мантию-невидимку Джеймса. Он что отдал ее Дамблдору, когда на него и его семью объявлена охота пожирателями? Сириуса задохнулся от понимания того, в какую ловушку Поттеры могли попасть сегодняшней ночью. Во взгляде Ремуса Сириус увидел тот же ужас, что наверняка был и в его глазах.

— Благодарю, Джеймс, было очень интересно изучить ее, — Сохатый кивнул и забрал мантию.

— Ты что отдал мантию кому-то сейчас? — просипел Ремус, круглыми глазами смотря на своего лучшего друга.

— Да, а что? — Ремус не нашелся, что ему ответить.

Сириус очень хотел подойти и двинуть ему в глаз, но лишь вздохнул. Ничего не случилось, все пока в порядке. Нужно как-то дать знать Лили, что он поможет, если что. Осталось только подловить Снейпа и поговорить с Ремусом наедине от Джеймса.

— Сириус, ты что-то хотел? — Дамблдор ожидающе смотрел на него.

— А? Нет, директор, ничего, — делая вид, что его очень заинтересовал какой-то артефакт на столе, ответил Сириус.

А раньше ему казалось, что у них с Джеймсом больше общего, чем с Ремусом. Теперь его пугала сама возможность этого. Джеймс слишком уперт и доверяет авторитету Дамблдора. Надо попытаться как-то вправить ему мозг. Только вот как? Сириус не находил ответа.

* * *

Утром первого ноября Лили получила сообщение от Северуса о нападении и уверилась в правильности своих действий.

Утром первого декабря Гарри проснулся здоровым. Перед тем, как пойти на автостанцию, Лили зашла в магазин с детской одеждой и купила малышу несколько теплых кофт и зимнюю куртку.

Автобус в Уэльс отошел от станции в 8:03.