Шпион в Хогвартсе: отрочество (джен)

Чаепитие с директором все же состоялось. Все прошло… слишком гладко.

Никаких ментальных атак, никаких добавок в чае, нормальные сладости, только многовато… Так никто особо есть и не заставлял.

И черная прядь в белой бороде. Директор интересовался его семьей, особенно Эйлин, и Северус не без удовольствия углубился… в методики раннего развития, подробно описывая их со стороны обучающегося. Ну, или развивающегося, как вам будет угодно, директор, сэр.

Дамблдор ждал не того… но информация оказалась удивительно интересной, а желание пообщаться с миссис Принц-Далтон еще возросло. Правильно он напросился на встречу. Хотя, может, надо было вызывать ее к себе? Воспоминания о мисс Принц, видимо, подвели его. Тихая, недалекая, чтоб не сказать — глуповатая, чувствительная и обидчивая, вечно робеющая под его взглядом девочка… Он посчитал, что в привычном окружении она будет чувствовать себя свободнее и ее будет легче разговорить. Могла ли она настолько измениться, чтобы стать совсем не той, которую он помнил? Очевидно, да, хоть и верилось с трудом.

С другой стороны, самому побывать на месте, лично осмотреть мэнор — тоже неплохо. А пригласить к себе он всегда успеет. Хорошо, что ребенок так дружелюбен и открыт к общению. И даже — надо же — отличный рассказчик. Теперь как-то добраться до этого мальчика, стать для него самым влиятельным лицом…

Словно в ответ на эту мысль, голос внутри, к которому он так и не смог привыкнуть, спросил:

— А уверен ли ты в том, что обязательно надо влиять на этого ребенка?

— Ну конечно уверен…

— А зачем?

— У мальчика невероятные способности!

— И что?

— Их необходимо направлять!

— Почему ты решил, что они еще не направлены?

— Кем? Когда? И на благо ли?

— Что ты имеешь против влияния его матери? И что такое, по-твоему, благо?

Последний глубоко философский вопрос директор предпочел проигнорировать. И так отвлекся на… свой внутренний мир, кажется?

А мальчик все это время спокойно молчал, глядя ему прямо в… бороду.

— Спроси, что он там видит интересного…

— Зачем? Хотя да, мне тоже любопытно. Странный мальчик, так долго молчит. У него терпения, как у взрослого…

— И что же такого занимательного ты нашел в моей бороде, мой мальчик?

Северус встрепенулся и ответил вопросом на вопрос:

— Вы помолодели, директор?

— Почему ты так решил?

— Ну, у вас всегда была белая борода…

А не подколоть ли? Заодно ребенка отыграть…

— Сэр, а она может потом стать совсем черной?

Дамблдор поперхнулся. А мальчишка продолжал, как будто озвучивая то, о чем все это время думал:

— Тогда бубенчики в ней будут еще красивее смотреться. Ярче. Они золотые? Их потрогать можно? А они для красоты или еще для чего-нибудь?

«Вот только не надо руками», — успел подумать Дамблдор, осторожно освобождая бороду из шаловливых ручек мальчика. Благо, тот сосредоточился на темной пряди и благоразумно не касался других, м-м-м, украшений. Нечто в голове по-идиотски хихикнуло.

— Мальчик мой, мне было очень приятно познакомиться с тобой поближе. Но увы, дела, дела! Но я буду всегда рад тебя видеть: если захочешь, заходи просто так. На чай.

Первокурсник послушно встал и вежливо откланялся.

По пути к ставшей уже родной и близкой Синей башне Северус улыбался, вспоминая те моменты, когда мечтал как следует потрясти эту бороду… точнее, кое-кого за эту бороду. Ну вот, почти сбылось. Дамблдор уже не казался ему таким могущественным, как когда-то. Не вызывал ни раскаяния, ни страха, ни восхищения. Не было ни обиды, ни злости. Разве только настороженность. А еще очень хотелось разгадать, наконец, что же он собой представляет, этот Великий Светлый. А главное, какова его роль во всех грядущих событиях.

Зачастить к нему на чай, что ли…

И бубенчики… Ох и непростые бубенчики!

Он снова ощутил знакомый исследовательский зуд…

* * *

Бумс! Шмяк! Шкряб…

— Эва-а-анс…

— И что это вы тут делаете? — сорвался у Северуса риторический вопрос, хотя и так было все ясно. Поттер почему-то в этот раз был один. — Нет-нет, отвечать не надо. Что опять, Лили, Поттер?

— Этот придурок опять полез!

— Она меня оглушила!

Влетевшие одновременно в каждое ухо вопли определенно бодрили.

— Оглушила чем? Сумкой?

Лили усмехнулась, поправляя на плече длинный ремень. Отличную идею ей Петунья тогда подкинула! Да, сестре уже приходилось вредных мальчишек гонять, хорошо, что поделилась опытом. Лили, выглядевшая из-за своего роста значительно младше, даже не думала, что это начнется так скоро.

— Поттер, а ты что хотел?

Джеймс надулся. Северус неожиданно вспомнил письмо сестры…

— Кончай дуться, а то лопнешь и всех обрызгаешь.

— Что?

— Филч прибирать заставит. И в целом зрелище неаппетитное, а мы вроде на завтрак собрались?

Лили рассмеялась первая, за ней и Поттер выдавил что-то вроде улыбки.

— Ну, так что ты хотел-то?

Тот опять набычился. Лили фыркнула, но поймала строгий взгляд приятеля и, наконец, решилась:

— Джеймс!

Поттер вскинул удивленные глаза. Его назвали по имени?

— Я просто сумку хотел понести. Нам же потом на занятия вместе.

У Лили брови встали аккуратным домиком:

— Сумку? Просто так?

Джеймс сердито сжал губы.

— Ты что, не мог подойти и сказать? Зачем со спины-то хвататься? — возмутилась Лили.

Северус закатил глаза:

— Начальная группа, неделя вторая.

— Какая группа?

— Почему вторая?

Ну за что ему это все? Хотя… Иногда так забавно.

— Потому что вы как дети малые. А на первой неделе занятий пятилетние еще друг с другом мало контачат. А на второй — в самый раз, чтобы подраться за кубики.

— Ты откуда знаешь?

— Мать детские группы ведет.

— Работает?

— Ну да.

— Эйлин Принц?!

— Ей интересно. Лили, кстати, тоже с магглорожденными занимается, — выдал он, словно по наитию.

— Чем?

Северус посмотрел на подругу.

— Бытовыми чарами. Историей магии. Хотя с историей я бы и сама еще…

— А хочешь, я расскажу?

Лили удивилась: от этого охламона тоже может быть толк? Заверните!

— Давай. Интересно даже. Мы у Флитвика собираемся после уроков по вторникам и четвергам.

— Отлично, я приду завтра, хорошо?

Поттер чуть не прыгал от радости.

Северус невольно ощутил гордость за подругу. И вообще, как ни странно, он был… доволен?

Перед входом в обеденный зал они притормозили, и Лили тронула его за рукав, словно продолжая беседу:

— И тебе… интересно?

Какая умная девочка… Северус молча улыбнулся.

А во время завтрака вспомнил кое-что еще и, пока к ним снова не прилипли Поттер с приятелем, решил прояснить один важный вопрос. После того как они поели, он отвел подругу в сторонку.

— Лилс, тебе палочку поменять не предлагали?

— Нет, — удивилась та, — а что?

— И никто ничего не говорил про твою палочку?

— Да вроде, нет. Хотя… Знаешь, мне как-то сон приснился, такой необычный! Неделю назад… или чуть больше. Будто со мной разговаривают Основатели. То есть, Основательницы. И они были совсем как живые! Вот, Ровена сказала, что у меня очень удачная палочка. И чтобы я ее берегла.

— Отлично. Прекрасный сон, Лилс. Я даже завидую.

Он наконец вздохнул с облегчением. Олливандеровскую палочку он почти сразу после совета Шляпы поменял на домашнюю, от Сефалопоса. А ту отправил домой. Благо, эльфы готовы были ради него не только побыть почтальонами, но и зачаровать коробки так, чтобы содержащиеся в них предметы никак не влияли на окружение.

Кстати, вот бы «человеческий» вариант этих чар освоить…

Как замечательно, что у Лилс все в порядке!

* * *

В очередной раз разняв бузотеров, точнее, отбросив (конечно, заклинаниями) Поттера и Блэка от изрядно потрепанного, но упорно не желающего сдаваться Люпина, Северус дал волю злости:

— Вы — отпрыски благородных семейств, ведущие себя, как портовые крысы! Вдвоем на одного! Годриков позор вы, а не гриффиндорцы! Как там Шляпа про факультет пела? «Сердца их отваги и силы полны, к тому ж благородны они»?

Готового было наброситься на него с кулаками Блэка резко затормозила спетая им голосом Шляпы фраза из песенки. Поттер хохотнул вместо того, чтобы, как хотел, поскандалить, — спародировать Шляпу у Принца получилось просто офигенно. Конфликт увял в зародыше.

Даже Люпин стоял с приоткрытым ртом, по-дурацки улыбаясь.

— Ты это все помнишь?! Как? — вопросы раздались одновременно.

— А что, хотите сказать, это трудно?

— Песню Шляпы запоминать? Да кому она нужна?

— Может быть, тем, кто хочет осознать свой выбор?

Парни подзависли…

— Выбор чего? — наконец родил вопрос Блэк.

Уголок рта Северус привычно дернулся.

— Себя, разумеется.

— Я уж точно выбрал! Я им еще наваляю, вот только по одному! Чтобы по-честному, — выдал Люпин.

— Ага, а учитывать то, что ты минимум вполовину сильнее каждого из них, очень по-честному, да… — протянул Принц.

— Я? Да? Почему?

— Да просто…

Всего-то показать мальчишкам, как бороться «на локтях», — и получить столько восторгов. Ну, еще одна детская группа, точно… Люпин, легко положивший руки противников, ушел довольным, как сытый удав.

Единственное — Поттер, соображающий вроде как чуть больше остальных, скорее всего, опять полезет с вопросами. Ну вот, накаркал.

— Ты говорил, что можно выбрать себя. Это как? Мы уже есть…

В ответ на недоумение, написанное на лицах крупными буквами, так и хотелось сказать: «Подрастете — поймете». Тьфу, какие же еще детеныши. Даже серьезно рассердиться на этих дуриков не получалось.

— Мы, наконец, делом займемся или как?

Парни дружно закивали…

К концу второго часа, когда терпение у всех уже подходило к концу, а Северус понял, что вести зелья по сравнению с чарами было не в пример проще, у Джеймса наконец выскользнуло из палочки немного серебристого тумана. Северус облегченно вздохнул:

— Ну вот, первый шаг сделан. Дальше в том же духе.

— А я?!

— Тренируйся, Блэк. Что я еще, по-твоему, должен сделать? Сам облагодетельствовать тебя счастливыми воспоминаниями? Твоими воспоминаниями?

— Принц, а как сделать Патронуса телесным?

— Он оформляется сам. Читали? Когда ваши силы достигнут определенного уровня, тогда и получится телесный. Да, еще сильные эмоции нужны. Очень сильные.

— Подожди минуту, — вдруг взмолился Сириус, удивив обоих.

Он сосредоточился, взмахнул палочкой и произнес заклинание. Из нее вырвался серебристый туман, и тихонько тявкнул, принимая нечеткие очертания…

— Щенок…

— Собака!

Патронус рассеялся.

— Ты знал!

— Что?

— Когда ты меня псиной называл?

Северус выпучил глаза.

— Что, не помнишь? Когда… — Блэк покраснел, но добавил: — С рыцарем.

— А, не знаю. Чего под кайфом не бывает.

— Ты?! Тогда?

— Где ты взял?

— Что? — диалог начал забавлять Северуса. Интересно, до чего в этот раз договорится Блэк.

— От чего кайф…

— Тоже хочешь попробовать?

— Вы ох*ели оба? — Джеймс попытался привести в чувство свернувших явно не туда парней.

Он сильно сжал локоть приятеля, но тот словно не заметил.

«Шляпу… Блэку! Как я раньше не подумал!» — пронеслось в голове Северуса.

Увидев его хищный оскал, Поттер и Блэк отшатнулись, но…

— Никакого привыкания. И совершенно никакого вреда для здоровья. Магией клянусь. Люмос. Нокс. Ну что, все еще слабо попробовать?

Потрясенный Блэк замотал головой.

Неслабо. Отлично.

— Завтра принесу.

— Не надо! Сириус, ты спятил? Принц, я… я все директору расскажу!

Северус усмехнулся:

— Давай, Поттер. Вперед.

И с удовольствием увидел, как меняется его лицо.

— Осознал? Ну, хоть что-то ты соображаешь.

Джеймс готов был головой о стену биться. Какой же он идиот… Бессрочная клятва. Как же он вляпался! Теперь он вообще ничего не сможет рассказать о Принце. Никому. Кошмар.

— Да не такой уж и кошмар.

— Ты что, еще и мысли читаешь?

— Что там читать, ты на себя в зеркало посмотри.

Джеймс вздохнул.

Признавать себя побежденным не хотелось, но что делать, если уже, можно сказать, лежишь на двух лопатках?

Щенок… Северус вспомнил блэковского патронуса и хохотнул: голенастое большелапое и бестолковое существо изумительно походило на своего хозяина — да что там, было фактически его карикатурой. Такой же шальной, слегка нелепый, несдержанный, эмоциональный…

А ведь он таким и остался, подумал он. До самой смерти Сириус Блэк оставался щенком, только внешне став взрослым псом. И что-то тут и не складывается. Даже учитывая Азкабан.

Не бывает так, чтобы, взрослея внешне, человек оставался в вопросах поведения на все те же самые пять-восемь лет. Не бывает.