Обретшие будущее (гет)

Они вернулись в лагерь вместе с остальными. Их палатка не пострадала, но те, кому не повезло, были радушно приняты другими волшебниками. В эту ночь все могли спать спокойно.

Подразделение «Альфа», вызванное Грюмом в полном составе, окружило лагерь; стражи порядка досматривали палочки каждого заклинанием «Приори Инкантатем», но Гарри, окруженному толпой своих, повезло — Грюм встретил их, когда Сириуса и Гермиону уже проверили, и проводил к палатке лично, а потом и сам зашел.

Естественно, по своим палаткам никто расходиться не стал, а в целях безопасности сгрудились в одной. Пока Сириус укладывал на кушетке девочек и трансфигурировал из всего вокруг дополнительные одеяла, остальные расположились на кухне. Вскоре к ним же пришли и старшие Уизли во главе с Артуром. Билл сразу прошел к кухонному столу, прижимая какую-то тряпку к руке, из которой обильно текла кровь. Рубашка Чарли была порвана, а у Перси кровоточил нос. Фред, Джордж и Джинни были не ранены, но сильно потрясены.

— Эй, — Драко подошел к Биллу, около которого уже хлопотала нервничающая Флер и что-то быстро говорила на французском, перемежая речь английскими словами. — Дай мне, я могу помочь.

— Все случилось внезапно, и в том конце лагеря, где мы и заподозрить беспорядки не могли, — заговорил Грюм, глядя, как под палочкой Драко затягиваются страшные, рваные раны Билла. — Толпа начала собираться еще у поля, но никто и заподозрить не мог, что это Пожиратели Смерти. Очевидцы говорят, что лица были размалеваны красками. Никого не узнали.

— Я пофамильно могу назвать перечень присутствующих, — зло произнес Гарри и начал в беспокойстве крутить палочку в пальцах.

— Боюсь, это ничего не даст, доказать без проверки памяти мы все равно не сможем, а при Фадже устроить такое — значит, подписать себе билет в один конец до Азкабана! — Грюм презрительно сплюнул.

— Есть же возможность поступать так, как Амбридж в свое время? — предложил Драко и отошел от Билла. — Подлить сыворотку правды каждому, а кто признается…

— А как оправдать использование сыворотки правды, Драко? — задал ему вопрос Артур. — Всем известно, как сам Фадж относится к этому зелью. Должно быть, ему есть что скрывать, и я слышал, что он обзавелся личным дегустатором. Ну да это не так важно.

— А что важно? — несколько вкрадчиво поинтересовался Гарри, но подошедшая Джинни села рядом с одной стороны, а Руди приобнял его руку с другой. Это значительно успокоило.

В их палатку ворвались Амос и Седрик. У отца Седрика дымилась мантия, а у самого парня шевелюра, но оба были целы и невредимы.

— Видали, что происходит?!.. — воскликнул Амос и выпил стакан воды, поднесенный Гермионой.

— То, что это опять случилось, и все идет к тому, что ты опять встретишься с ним лицом к лицу, — договорил Чарли, вспомнив, что эти двое тоже посвящены в тайну.

— Какие новости в лагере? — спросил Амоса Артур, и все прислушались.

— Никого, естественно, не нашли, хотя поиски еще ведутся, — признался Амос. Седрик подошел к Гарри и сел рядом с Руди на кровать, утирая почерневшее от копоти лицо. — В моем отделе полный беспорядок, и я планирую прямо сейчас трансгрессировать в Министерство, чтобы скорее со всем разобраться. Нам чудом удалось спастись. Если не возражаете, мистер Блек, я оставлю сына вам, так мне будет спокойнее.

— Конечно, — Сириус приветливо улыбнулся Седрику, но улыбка выглядела несколько фальшиво в эти тревожные часы.

— Я с тобой, — кивнул Артур, решительно поднимаясь с места. — Сириус, не возражаешь?..

— Ступайте, — бодро ответил Сириус. — Утром я всех доставлю на площадь Гриммо, а потом и вас ждем.

— Я пойду с тобой, отец, — важно поднялся Перси и оторвал от разбитого носа кровавую тряпицу. — Мистер Крауч без меня как без рук, ему нужна моя помощь.

— Знак появился снова, — заговорил опять Грюм, когда они вышли из палатки, и послышались хлопки трансгрессии. — Не обошлось без жертв.

— А что означает этот знак? — подал голос Рон, внимательно прислушивающийся к разговору. О нем все временно забыли, парень сидел тише воды и ниже травы. Гарри начал тщательно вспоминать, не было ли при нем сказано что-то секретное, но, кажется, повезло. — Это всё-таки всего лишь картинка в небе…

— Рон, Сам-Знаешь-Кто и его сторонники посылали в небо Тёмную Метку, когда кого-то убивали, — сказал Сириус. — Она вселяет ужас… ты даже не можешь себе представить, ты слишком мал. Представь себе, ты возвращаешься домой, а над домом висит Тёмная Метка, и ты знаешь, что ты увидишь, когда войдёшь в дом… — Сириус содрогнулся. — То, чего ты больше всего страшишься… самое ужасное…

Наступила тишина. Драко, поймавший настороженный взгляд Гарри, невербально наложил на Рона заклинание глухоты. Оказалось, вовремя.

— Теперь Гарри снова столкнется с Темным Лордом? — задал мучивший его вопрос Седрик, и все вновь повернулись к ним. — На Турнире Трех Волшебников?

— Значит, столкнусь, — палочка в пальцах Гарри крутилась так, что ее не было видно. — И уничтожу.

— Не торопись с этим, Поттер, — Грюм подошел и похлопал его по плечу. — Старый враг дремать не станет, конечно, но прежде всего — крестражи.

Кажется, все вокруг занялись подсчетом уже уничтоженных. Дневник, медальон, кольцо Марволо, чаша друидов… Рон ковырял в правом ухе и пытался обнаружить причину внезапной глухоты.

— Осталось всего три, — произнес Драко в наступившей тишине. — Мы справимся за этот год.

— Где диадема, нам до сих пор неизвестно, — сказал хмуро Сириус.

— Я недавно понял, что ее занес в Хогвартс Аластор, — заговорил Гарри, кивнув Грюму. Тот кивнул в ответ, что понял все. — И пока он не появится в Хогвартсе, мы едва ли сможем ее найти. Темный Лорд прибыл из лесов Албании, где она и была спрятана долгие годы. Прибыл на руках Крауча, а тот взял с собой и диадему.

— Дамблдор утверждал, что диадема была положена самим Волан-де-Мортом много лет назад… — напомнила Гермиона.

— Все может быть куда прозаичнее, — согласился с ней Драко и глянул на друга.

— А я знаю, что он ее принесет в школу, едва придет, — сообщил Гарри решительно. — Потому что он сказал это Краучу в моем сне, и Римус мне и его словам свидетель.

Все переглянулись, а глаз в волшебной глазнице Аластора закрутился как волчок.

— Тогда все проще простого! — рявкнул он и двинулся к выходу. — Но пока что нам надо разгребать завалы… — он нелицеприятно выразился, и Джинни покраснела. — В котором мы оказались!

— Ложитесь-ка все спать, — Сириус положил на пол стог наколдованных одеял и принялся раскладывать импровизированные постели. — Все уже закончилось. Домой вернемся с первым же портключом.

Гарри влез на верхнюю койку вместе с Руди, тут же устало уснувшим в его объятиях. Его голова гудела. Он вроде бы должен был чувствовать усталость, ведь было уже три часа ночи, но по какой-то причине ему совсем не хотелось спать. Он не хотел спать и сильно нервничал. Теперь уже в его голове не возникало никаких убаюкивающих фантазий о полётах. Лишь спустя целую вечность после того, как раздался громкий храп Чарли, Гарри, наконец, тоже погрузился в сон.

* * *

Им удалось поспать всего несколько часов, прежде чем их разбудил Грюм сообщением, что первые портключи доставлены, и лучше поторопиться, пока не набежала толпа. Сириус вскочил с кресла, в котором устроился на ночь, и синие круги под глазами свидетельствовали, что он не спал совсем. Все быстро сложили одеяла, оделись и помогли собрать палатку.

Утренний лагерь представлял собой дымный городок, в котором у каждой палатки стоял аврор с палочкой наготове. Более тревожное зрелище, чем солнце, поднимающееся в темной завесе дыма, придумать сложно. Метки в небе уже не было.

Приближаясь к месту, где вчера оставили портключ, они услышали гул взволнованных голосов. Толпы волшебников стремились покинуть лагерь как можно скорее, но их давление на измученных министерских работников ни к чему не приводило, и очереди к порталам все росли. Пока Сириус думал, что делать, Гарри создал собственный портал из собственного шарфа. Аппарация им не помогла бы — на Сириусе было слишком много несовершеннолетних.

— Гарри, с ними все будет в порядке? — испуганно подергал его за рукав Руди, глядя, как назревает паника.

— Все будет хорошо, люди в безопасности, — кивнул Гарри и созвал всех. — Хватайтесь за шарф. Портал перенесет нас к особняку Малфоев, а оттуда все могут разойтись через камины по домам.

Последним, что он увидел, были авроры, измученно успокаивавшие людей.

В замке Малфоев их уже ждали. Люциус вышел на крыльцо в сопровождении Дамблдора и супруги, и все, кто прибыл через портал, удивленно оглядывались.

— Гарри, наконец-то, — тяжело вздохнул вместо приветствия Дамблдор. — Я знал, что вы приведете всех сюда. Я полагаю, это все поверенные?

— Все, сэр, — кивнул Гарри и взглянул на его озабоченное лицо. — Мы упустили возможность остановить их. Жертв не было, кроме тех, кого пришлось уничтожить мне.

— Гарри, ты убивал?

Лишь по необходимости, хотел сказать Гарри, но понял, что такой ответ директора не устроит. Дамблдор глядел на него с разочарованием.

— Ты знаешь, что случается с душой, когда убиваешь?..

— Знаю, сэр, — быстро ответил Гарри. — Но в моем случае это не имеет значения. Я и раньше убивал, когда был главой Аврората. Вам ли не знать, что полагает под собой эта должность.

Они оказались в приемном зале, где уже по традиции стояли диваны, кресла и стулья. Стола не было, время было раннее, и домовики еще не успели приготовить завтрак. Седрик, впервые попавший в дом Малфоя, оглядывался по сторонам.

— А, мистер Диггори, — поприветствовал его Дамблдор. — Я рад, что вы к нам присоединились.

— Спасибо, сэр, — кивнул он. — И мой отец тоже, но он сейчас занят в Министерстве.

Ждать всех поверенных пришлось недолго: Молли появилась первой и со слезами на глазах бросилась к близнецам. Оказалось, перед уходом она уничтожила все их запасы опасных конфет, и они поругались; теперь она плакала и рассказывала, как всю ночь переживала, что с ними что-то случится и что последними ее словами сыновьям будут упреки за плохо сданные СОВ. Позже явилась Лили, и к ней бросился испереживавшийся Руди.

Билл тем временем последним из детей Уизли подошел к матери, ведя под руку Флер.

— Мама, — позвал он. Молли утерла слезы в уголках глаз и обратила взор на их соединенные руки. — Я хотел познакомить вас в более непринужденной и радостной обстановке, но вышло по-другому. Это Флер Делакур, студентка Шармбатона. Она — моя невеста.

Молли, открывшая было рот для приветствия, замерла. Джинни, словно не веря своим ушам, уставилась на Гарри, а он ей виновато улыбнулся — Билл имел право представить Флер как свою невесту самостоятельно.

— Давно? — сдавленно спросила Молли.

— С начала этого лета, — кивнул Билл.

— Билль мне много п’го вас ‘ассказывал, — улыбнулась Флер.

Миссис Уизли вымученно улыбнулась в ответ.

К полудню Грюм, мистер Уизли, Перси и Амос Диггори вернулись, и гостиная, в которой они ели, оказалась набита до отказа. Прибыли Невилл и его бабушка — она заранее не пустила внука на Чемпионат, и Невилл за какой-то пустяк оказался под домашним арестом. Домовые эльфы накрыли на стол, для взрослых поставили огневиски, а для детей соки. Когда Перси по указу Аластора прочитал экстренный выпуск «Пророка» вслух, на кухне воцарилось молчание.

— Этого я и опасался, — с горечью произнес мистер Уизли. — «Ошибка Министерства… преступники не задержаны… небрежность службы безопасности… Темным магам удалось скрыться неопознанными… национальный позор…» Кто все это написал? А… Ну разумеется… Рита Скитер…

— Эта женщина постоянно нападает на Министерство! — воскликнул охваченный праведным гневом Перси. — На прошлой неделе она заявляла, что мы впустую тратим время на крючкотворство по поводу толщины котлов, когда необходимо заниматься истреблением вампиров! Как будто параграфом двенадцатым Директивы по обращению с немагической частью общества конкретно не установлено, что…

— Перси, сделай милость, — зевнул Билл, — заткнись, а?

— Тут и обо мне есть… — Глаза мистера Уизли за стеклами очков широко открылись, когда он дошел до конца статьи.

— Где? — всполошилась миссис Уизли, поперхнувшись своим чаем с виски. — Если бы я видела, я бы хоть знала, что ты жив!

— Имя она не называет… но вот послушай: «Если испуганные волшебники и колдуньи, которые, затаив дыхание, ожидали новостей у опушки леса и надеялись на какие-то разъяснения со стороны Министерства магии, то их постигло жестокое разочарование. Официальный представитель Министерства, подошедший некоторое время спустя после появления Черной Метки, ограничился голословным утверждением, что никто не пострадал, и от дальнейших комментариев отказался. Достаточно ли подобного заявления для того, чтобы пресечь слухи о нескольких телах, вынесенных из леса часом позже, покажет время». Ну, я вам доложу…— раздраженно произнес мистер Уизли, передавая газету Перси. — «Никто не пострадал…» А что я должен был им сказать? «Слухи о нескольких телах, вынесенных из леса…» Вот теперь точно пойдут слухи… после того, как она это напечатала.

— Иными словами, — мрачно подвел итоги Дамблдор. — Работы теперь хватает.

— К-ха, — хрипло кашлянул Грюм. — В ней и раньше недостатка не было.

— Все случилось слишком быстро, — неохотно поведал Люциус, покручивая в руках трость. — Метка заболела внезапно, хотя и цвета прежнего не обрела. Когда она болит, все мысли исчезают, кроме одной: нужно делать то, что требуется от тебя, чтобы эта боль не свела с ума. Это подобно Империусу, только жесточе. Сопротивляться невозможно, и единственный выход — отрубить руку…

— Никто не ставит произошедшее вам в вину, Люциус, — еще раз вздохнул Дамблдор. — Даже подразделение «Альфа» не смогло управиться, а ведь авроры яростно сражались.

— Пожиратели Смерти были в разных концах лагеря и зачастую били в спину, — сказал Драко, скрестив на груди руки. — Только потом они соединились в единый поток, идущий навстречу Поттеру.

— Твоя выходка была глупостью, — рыкнул недовольно Грюм. — Тебя знают, как сына Люциуса. Как ты думаешь, Сам-Знаешь-Кто отнесется к тому, что сын его верного служки водит дружбу с Поттером?

Люциус поморщился, но в целом понимал, что глава Аврората говорит справедливо. Драко пожал плечами.

— Мы найдем, чем оправдаться. В итоге я смогу доносить на Поттера Темному Лорду, так ему и скажем. Он будет рад, что у Поттера в друзьях есть такой шпион.

— Теперь всем нужно быть наготове, — сурово предупредил Аластор. — Диггори, в первую очередь это касается тебя. Будешь Чемпионом?

Седрик, сидевший рядом с Гарри, но не проронивший ни слова, кивнул.

— Я не собираюсь отступать перед лицом опасности, — для достоверности сказал он. — Все будет, как в прошлой жизни Гарри и Драко.

— Вот и отлично. И помни — постоянная бдительность! Кем бы ни стал этот Крауч, он постарается убрать тебя и протолкнуть Поттера — если, конечно, на этот раз получится протолкнуть его как четвертого участника.

— А мы сделаем все, чтобы так не случилось, — встрял молчавший прежде Невилл.

— Да, и диадему достанем, и Крауча остановим, — подтвердила Гермиона.

— Осталось только решить, кто станет новым преподавателем Защиты от Темных Искусств, — подвел итог Гарри.

Возможные кандидаты оглядывались друг на друга. У многих не было такой возможности: Молли не оставит дом, Лили — детей, Вальпурга — родовое поместье; Люциус считал преподавание в школе низостью для себя, да и подставлять его было бы неправильно — он и Снейп входят в ряды Пожирателей; Амос и Артур заняты в Министерстве, оба единственные кормильцы у своих семей; Билл в банке, Чарли занят драконами, Перси — личный помощник Крауча.

— Я, — вдруг сказал Сириус, хлопнув себя по коленям. Лили подняла на него глаза, но промолчала. — С точки зрения Крауча это будет идеальная подмена. Гарри мне доверяет, мы почти родня, а еще он может рассказать мне свои секреты по первой же просьбе. Идеальнее человека на эту должность вам не найти.

— Ты так скромен, — едко вставила Августа, но без злых мыслей.

— Ты осознаешь, что придется пожертвовать собой и сидеть в плену у Крауча? — подозрительно спросил Аластор.

— Вполне. В нашем деле сидение в плену не самое большое вложение, но полезное.

— А как же семья? — спросил Дамблдор. — Лили и Вальпурга протянут без тебя пару месяцев?

— Почему пару? — не понял Люциус.

— Все будет хорошо, — Лили смело кивнула, но в уголках глаз затаилась печаль.

— Конечно, мы вызволим Сириуса сразу после обнаружения диадемы на положенном ей месте, — задумчиво молвил директор. — И вернем домой. Вот только как приманить Крауча на Сириуса…

— Я поеду в Хогвартс раньше, — решительно произнес Сириус. Казалось, эту идею он вынашивал давно. — Дескать, исследовать фауну Запретного Леса. Вы тем временем разнесете эту новость по всем вышестоящим инстанциям — Пожирателям Смерти и в Министерство. Думаю, в Запретном Лесу подмена и произойдет, тем более прецеденты уже были. В том году Крауч успешно скрывался в Лесу.

— А мы придумаем, как вызволить тебя, — поддержал, хоть и с тяжелым сердцем, это решение Гарри. — Оставим ему клок волос до третьего тура, затем сдадим с потрохами в Азкабан.

— Неплохо, — Драко, как Гарри не сомневался, уже размышлял над вариантами спасения.

— Я готов взять Сириуса в штат, — немедля согласился Дамблдор. — И Фаджа в известность поставлю сегодня же.

— А я — Кребба-старшего, — чопорно молвил Люциус, сжимая трость. — Чтобы у Крауча было время все узнать и совершить задуманное.

— Вот и отлично! — Сириус широко улыбался. — Жаль только, что так и не удастся по-настоящему преподавать уроки. Уж я бы многому нынешнее поколение научил.

— Никто не сомневается, — фыркнул Гарри, представив, как весь Хогвартс начинает мародерствовать.

— Лили, дорогая, — обратился к ней Дамблдор. — От Римуса нет ли вестей?

— Он писал неделю назад, но ничего не изменилось, директор. Оборотни по-прежнему кружат вокруг Литтл-Хенглтона, а Волан-де-Морт остается там. Змею ему поймать не удалось.

— Хорошо, — Дамблдор всем кивнул. — На этом закончим. Нужно делать все, чтобы Гарри не попал в Турнир четвертым участником, тогда и все меры предосторожности будут напрасны. Пусть будет так.

На том и решили. Провожая Невилла, Гарри вдруг заметил, что Седрик и Драко о чем-то шепчутся в стороне, но стоило ему подойти, как оба приняли совершенно безвинное выражение лиц и разошлись.

— А где Рон? — вдруг у самого камина оглянулась миссис Уизли.

Гарри чертыхнулся и огляделся. В сумятице они совсем забыли про младшего сына Уизли, который не был посвящен в тайну. Рона не было.

— А ты не отправляла его в «Нору»? — обеспокоенно спросил Артур.

— Нет, — покачала головой Молли. — Может, он ушел сам…

На следующий же день Сириус поутру вышел с чемоданами в прихожую и встал у камина. Шло очень теплое прощание с членами семьи — как-никак он уже очень нескоро их увидит, а свою жизнь на протяжении этого неопределенного времени будет подвергать опасности. Лили была тверда и спокойна, но это была маска, надетая ради детей — Гарри видел, что ей очень тяжело. Вальпурга отказалась прощаться, сказав, что прощаются перед смертью, но все равно стояла на лестнице и наблюдала за происходившим. Даже Эвелин на руках Лили поняла, что что-то не так, и очень упрямо тянулась к Сириусу на руки.

— Ну, до встречи, малышка моя, — Сириус расцеловал дочь в последний раз, скрывая за улыбкой повлажневшие глаза. — Лили, возьми ее.

— Ты, что, едешь в Хогвартс раньше меня? — подозрительно спросил Руди, так и не понявший, зачем это делается. Он не был на собрании вчера в мэноре, да и кто бы стал его, десятилетнего ребенка, посвящать в подобные дела?

— Верно, сынок, — Сириус опустился рядом с ним на корточки. — Ничего, в следующем году отправишься и ты. Веди себя хорошо, маму слушайся.

— Но я тоже хочу! Почему?! — таким обиженным Гарри еще не видел Руди. Брат вырвался из рук отца и умчался в свою комнату с громогласным ревом.

— Избалован слишком, — Сириус тяжело вздохнул и поднялся на ноги. — Пойду. Не люблю прощаться.

Они в последний раз обнялись, и Сириус ушел в Хогвартс через камин. Мама, прижимая к себе хныкавшую Эвелин, ушла в лабораторию, а Гарри, подумав, пошел в комнату брата.

Рудольф сидел за своим столом и сосредоточенно мял кусок пергамента.

— Они специально не хотят, чтобы я ехал, — пожаловался он Гарри и, когда тот сел на кровать, опустился ему на колени.

— Ну, ты и отъелся на пудингах из Хогвартса, — пошутил Гарри, надеясь разогнать гнетущую напряженность. — Большой уже, Руди, а так по-детски дуешься. Папа расстроенный ушел. Разве это дело?

— Но он обещал, что я отправлюсь в Хогвартс!

— Да, а ты обещал, что будешь вести себя хорошо. Ты ведь знаешь, что письма из Хогвартса приходят к тем, кому исполнилось одиннадцать…

— Он надо мной смеялся, — дулся Руди.

Гарри покачал головой и обнял брата.

— Он прощался, ведь… неизвестно, когда он теперь вернется.

Руди молчал, но Гарри знал, что он прислушивается к каждому его слову.

— Папа ушел на опасное задание, он поступил очень смело, вызвавшись сделать его. Его будут держать в плену наши враги, а ты читал старые книги, историю магии, ты знаешь, что это значит. Папа будет в опасности постоянно, но он пошел на это, чтобы защитить нас.

— Папа вернется?

Наконец-то в его голосе он услышал разумный страх.

— Да, — кивнул Гарри. — Я сделаю для этого все, что смогу.

— Он не обиделся на меня? — Руди судорожно сглотнул — для своего возраста мальчик был разумен, несмотря на капризность и избалованность. — Я ведь не попрощался с папой…

— Лорд Блэк, — Гарри гордо погладил мальчика по голове. — Не переживай, папа тебя знает и любит. Он знает, что когда ты узнаешь о том, зачем он туда ушел, то будешь переживать за него так же, как и мама. Ей тяжело, Руди. Помогай ей и бабушке с Эви, им будет тяжело одним, а ты будешь единственным мужчиной в доме. И когда я уеду, сделай все, что сможешь, чтобы ее поддержать и защитить.

* * *

Первое сентября пришло вместе с серыми тучами, затянувшими все небо. По сумрачному Лондону они ехали в такси на вокзал «Кингс-Кросс», и настроение было под стать погоде.

Ехать было очень неудобно, учитывая, что пришлось втискиваться на заднее сиденье со своими чемоданами. С ними отправилась Гермиона, в последний день приехавшая поддержать Гарри, и именно у него на руках примостился урчавший как двигатель Живоглот. На разговоры водителя не отвлекались, отвечали коротко — совсем не то было ехать без веселого Сириуса. Лили оставила Эви у бабушки, и отправилась провожать старшего сына.

Через полчаса тяжелая поездка закончилась, и они с большим облегчением высадились у «Кингс-Кросс», несмотря на то, что дождь пошел еще сильнее и они вымокли, пока волокли чемоданы через привокзальную толчею.

У барьера их уже ждали Малфои.

— Гермиона, — Драко как всегда при ней прошел мимо протянутой руки Гарри и поцеловал ей руку.

— А, мистер Поттер, — Люциус, едва завидев его, шагнул к ним. — У меня новости для вас.

— Прекрасно, — Гарри огляделся и наложил Оглушающее заклинание куполом. — Что такое?

— Как вы знаете, я рассказал Пожирателям, кого Дамблдор назначил новым преподавателем.

— Ну, — нетерпеливо кивнул он.

— Крауч-младший узнал об этом. Мне достоверно известно, что он уже в окрестностях Хогвартса.

— Замечательно, — не очень искренне молвил Гарри. — Что ж, на пиру у нас будет возможность увидеть его.

Подхватив чемоданы, они прошли сквозь барьер на платформу девять и три четверти. Там их уже ждал Невилл, один, без бабушки.

— Мы попрощались еще дома, — сообщил он быстро, пока они толкали чемоданы к поезду. — У нас заболел дядя Фрэнк, и бабушка отправилась к нему.

«Хогвартс-Экспресс» — блестящий красный паровоз — выпускал клубы пара, в которых фигуры на платформе виделись смутными тенями. Букля расшумелась еще громче, отвечая уханью множества сов через туман. Гарри, Драко, Гермиона и Невилл пошли искать свободные места и скоро погрузили свой багаж в купе в середине состава, потом вновь спрыгнули на платформу попрощаться с родными.

— Несмотря на общую тревожную атмосферу, я рад, что приеду в этом году в Хогвартс, — усмехнулся Чарли, обнимая Джинни на прощание.

— Да уж, хотел бы я вернуться в Хогвартс в этом году, — протянул Билл, засунув руки в карманы и с завистью поглядывая на поезд. — Ну, кто знает, может, в банке меня отпустят. Как-никак Флер будет выступать…

Как всегда при упоминании Флер миссис Уизли надевала на лицо маску полного безразличия и отрешенности. Девушки здесь не было — она спешно вернулась во Францию к началу учебного года, и Билл ходит мрачным и потерянным без нее.

— Я тоже приеду, — сообщила мама, обнимая его. — Ты только береги себя… За Сириусом присмотри, ты, сынок, более сознателен и серьезен, чем он, — она усмехнулась.

— Поверь, мама, так было не всегда, — улыбнулся ей Гарри и наклонился к брату.

Руди, сегодня необычайно тихий и серьезный, был одет по-деловому, даже трость Ориона Блэка с собой хотел взять, но мама отговорила. Вальпурга была чрезвычайно горда внуком.

— Береги маму, мелкий, — Гарри собрался взъерошить его волосы по привычке, но вдруг увидел, что они аккуратно причесаны и уложены как у Драко. — Что это с тобой? Сюртук, брюки, волосы уложил.

— Я — хранитель дома рода Блэк, — гордо, но тихо промолвил брат. — Я — лорд.

— Береги себя и нашу семью, лорд, — Гарри обнял его, и Руди крепко обхватил его за шею.

В этот момент раздался последний свисток, и им пришлось спешно войти в поезд. Паровозные поршни и шатуны с громким шипением пришли в движение, и поезд не спеша тронулся. Гарри втянул в вагон запоздавшую Джинни за руки и закрыл дверь.

— Пиши нам, — махнула мама. — Удачи, сынок!

Руди шел по платформе за поездом, пока тот разгонялся, а затем Хогвартс-Экспресс въехал на виадук, а когда тоннель закончился, никакой платформы уже не было за окном, только зеленые луга, серый туман и полосы рек.

Гарри прошел в купе, уже занятое друзьями. Дождь струями змеился по оконному стеклу, так что видно ничего не было. Прежде внутри было не протолкнуться, но потом Фред с Джорджем ушли искать Ли Джордана, чемоданы были распиханы по местам, а друзья расселись. Джинни сидела у окна и тихо повторяла движения палочкой для Веселящих чар

Чем дальше на север уходил поезд, тем сильней и сильней хлестал дождь. Небо было таким темным, а стекла такими запотевшими, что среди дня горели лампы. По коридору забренчала обеденная тележка, и Гарри взял на всех большую пачку кексов в форме котлов.

Ближе к полудню к ним заглянул кое-кто из друзей — в том числе Симус Финниган, Дин Томас и Джон Лонт, любимчик Драко на занятиях. Симус все еще носил свою ирландскую розетку — ее магическая сила заметно ослабела, и хотя она по-прежнему выкрикивала: «Трой! Маллет! Моран!», но уже едва слышно.

— Привет слизеринцам! — провозгласил Симус. — Ребята, как жизнь?

— Симус, Дин, — Драко пожал гриффиндорским товарищам руки, а Джона хлопнул по плечу. — У нас все прекрасно. Навыки не утеряны?

— Колдуем отлично, — тут в купе за ними протиснулся Рон и, застенчиво улыбаясь, сел на краешек дивана. — Я еще и тренировался летом дома, — добавил Симус. — Хорошо, что Министерство не идентифицирует магию в домах волшебников.

— А я вдоволь наколдовался на Чемпионате, — возбужденно сказал Дин. — Спасибо Симусу, что взял меня с собой, а то мои родители не поехали. Как здорово Крам в последний миг словил снитч, видали!.. У меня есть запись на омнинокле…

Примерно через полчаса или около того Гермиона, по горло насытившись бесконечными разговорами о квиддиче, вновь углубилась в «Учебник по волшебству» для четвертого курса и принялась заучивать Манящие чары. Драко, махнув рукой на всех, улегся на сидении, положив голову Гермионе на колени. Гриффиндорцы сделали вид, что ничего не заметили, хотя девушка смутилась сначала. А остальные уже привыкли.

Невилл с завистью слушал, как остальные заново переживают события финала Чемпионата.

— Бабушка не захотела ехать, — убитым тоном произнес он. — Не стала покупать билеты.

— Немного ты пропустил, — мрачно сказал Драко, когда они заговорили о происшествии на Чемпионате.

— Это был настоящий ад, — вздохнул Симус. — Говорят, Гарри, тебя видели в самой гуще событий, что ты обезвредил нескольких Пожирателей Смерти… Это ведь были они? Ну… слуги Сами-Знаете-Кого? — он произнес это шепотом, словно боялся, что они их могут услышать.

— Они самые. А Поттер опять полез геройствовать, и как всегда успешно.

— Но все равно не так, как ты, — огрызнулся Гарри, напоминая опрометчивый выход сына Люциуса против толпы Пожирателей на стороне их врага.

— Ух, ты, — восхищенно протянул Джон Лонт. — А вы можете им противостоять?

— Да, — Драко поднял брови. — А ты сомневался?

— Нет, просто мы думали, ваша магия нацелена на мирные цели…

— Более мирных целей не придумаешь, чем установление мира, — слишком глубокомысленно заявил Невилл.

— А вообще мы хотели узнать, — Дин и Симус смущенно переглянулись. — А заодно и ребята в соседних купе и вагонах…

— Нет, — твердо ответил на незаданный вопрос Гарри.

— Ну, ладно, мы пойдем, а вы подумайте, — гриффиндорцы подмигнули Драко и бочком вышли из купе, только Рон еще ненадолго задержался, справившись об их делах.

— Вам не кажется, что Рональд что-то у нас выведать постоянно пытается? — спросил с подозрением Драко, разглядывая локоны Гермионы над своим лицом.

— Они слишком явно думают, что у тебя получится и в этом году меня убедить, — мрачно сказал Гарри. — Я говорю «нет»!

— Они просто не знают, что я не буду тебя спрашивать. А с чего ты решил, что я буду ждать твоего разрешения? — удивился Драко с равнодушием. — Будем откровенны, ты сейчас не мой начальник, а я не замглавы Аврората. Мы школьники. Ты ведешь у старших курсов их тренировки, вот с ними и разговаривай. Я лишь пытаюсь поднять нынешнее поколение на новый уровень, не дать пойти по пути регресса…

— Заткнись, — миролюбиво, но раздраженно ответил Гарри и потер шрам, который обожгло, как огнем.

Гермиона заметила этот жест.

— Болит?

— Не более, чем всегда. На каникулах снились сны про Волан-де-Морта и Крауча, но они не говорили о способе, которым он хочет воспользоваться, чтобы вернуться к прежним силам.

— Смирись, это неизбежно, — вздохнул Невилл, доставая свой гербарий.

Драко поднял на Гермиону взгляд «а-ля, я тебе говорил», и девушка с взволнованным лицом склонилась вперед.

— Гарри, тебе нужно рассказать обо всем профессору Дамблдору, — она говорила очень тихо, потому что толпа за дверью купе еще не рассосалась.

— Я и так знаю, с чем связаны эти сны, Гермиона, — огрызнулся Гарри и поймал себя на неосознанном потирании лба. — Не за чем еще больше всех волновать.

— Она права, Поттер, — серьезно сказал ему Драко и приподнялся на локтях. — Ты всегда недооценивал Темного Лорда, и, чтобы обойтись меньшими потерями, мы должны внимать каждому знаку.

— Да, а пока единственным знаком является моя больная голова. Давайте не будем страдать паранойей, и она не будет нашим поводырем.

— Впервые за долгие годы я скажу, что совершенно с тобой не согласен, — возразил Драко, положив голову обратно на колени Гермионы.

— И ни один из них не сможет жить спокойно, пока жив другой! — зло напомнил Гарри и вскочил с места.

Злясь на друзей и самого себя, Гарри вышел из купе, хлопнул дверью и встал у открытого окна.

Поезд выехал из тоннеля и оказался на мосту. Снизу в долине закружил белесый туман; его облака клочками поднимались вверх по мере восхождения солнца из-за гор, и в открытое окно влетел свежий, влажный воздух с запахом прелой листвы.

Раздражение все не проходило, и Гарри снова вспомнил о своих подозрениях, что это связано с появлением Волан-де-Морта в его жизни. В жизни ему все время приходилось быть настороже, но теперь он был напряжен даже ночью. Гадая о замыслах Темного Лорда, он проводил свои дни.

А по правде он просто устал. Устал разбираться, кто прав, а кто нет. Устал ждать подсказки от судьбы и дня, когда они с Драко внезапно схватятся за головы и поймут, что все совершили кучу ошибок или старались уберечься от неотвратимого. А может, нет? Может, биться головой об стену будет только он, а Драко вальяжно рассядется в кресле неподалеку и мерзким, нудящим тоном будет твердить «Я же говорил»?

Темный Лорд утверждал, что в рядах его знакомых есть предатель, выясняющий информацию о Гарри для него. Если так, то становится понятно, что это он на втором курсе заставил Рона передать Джинни дневник и вставлял им палки в колеса в прошлом году. Вот только на каникулах они с Драко и Грюмом мозги сломали, размышляя, кто это может быть, подозревая всякого; а поиск и уничтожение остальных крестражей не продвинулись вперед ни на волосок. Зная, где находится почти каждый, Гарри морально изнемогал от собственного бездействия. Сириус нередко пытался утешить его тем, что у него есть шанс прожить счастливое детство, а он и эту жизнь проматывает на Темного Лорда. Гарри всегда был деятелен, если дело касалось Волан-де-Морта. Для него давно не существовало слова «передышка».

А вот Драко был другим, и что такое отдых от забот, знал хорошо, злился Гарри, разглядывая пейзажи северной Шотландии.

— Гарри!

— Появись перед нами!

— Друг, у тебя из ноздрей дым сейчас повалит, как у дракона.

Близнецы пришли, обреченно подумал он, чувствуя только раздражение. Его обступили.

— Успокойся, друг, — с серьезностью сказал ему Джордж и протянул шоколадную лягушку. — Твои видения дурно влияют на твое настроение.

— На ней Веселящие чары? — с подозрением спросил Гарри, взяв сладость.

— Точно, но клянусь, в умеренном объеме.

— Этим летом ты стал совсем невыносим, — мечтательно повис на его плечах Фред.

— Невыползим.

— И невыходим.

— Но взгляни в окно, как прекрасен этот мир!

— Деревья и горы…

— Леса и речка…

— И мы рядом.

— Да уж, что может быть лучше, — усмехнулся Гарри, но лягушку пробовать не стал.

— Ты слишком напряжен, — Фред начал с силой сжимать его плечи. — Расслабься. Никуда Сам-Знаешь-Кто от тебя не убежит.

— И даже сам найдет тебя.

— И убьет.

— Не смотря на то, что это будет спланировано тобой.

— Прекрасно, не правда ли?

— Вы — боги утешения.

— И смеха! — воздел палец Джордж.

— Но сегодня мы пришли серьезно с тобой поговорить, — Фред убрал руки с его шеи, и Гарри с облегчением покрутил головой. Близнецы встали с двух сторон и тоже уставились в окно. — Про Джинни.

— А что Джин? — устало поинтересовался он.

— Ты с самого начала защищал ее, успевал там, где никто другой не успел бы. Спас от василиска.

— Все время держался рядом, — подхватил Джордж. — Да и она к тебе с знакомства неровно дышала.

— Ты много значишь для нее, — признал Фред. — А она наша самая дорогая сестренка.

— И единственная.

— И учитывая все вышесказанное, мы решили, что жениха лучше, чем ты, для Джинни нет! — заключил Фред.

— Поздравляем! — Джордж затряс его руку.

— Несмотря на то, что еще рано, — ухмыльнулся Гарри. — А еще на то, что вашего благословения по причине несерьезного отношения к институту брака я спросил бы в последнюю очередь, я благодарен.

— Наше мнение все же учли, Джордж!

— Чудеса, Фред!

— А говоря проще и серьезнее, — близнецы постепенно удалялись в сторону купе Ли Джордана. — Береги ее, Гарри. Она — все, что для нас ценно.

Знай Джинни, что они говорят сейчас, ее бы растрогали эти слова. Проводив их взглядом, Гарри вернулся в купе.

— Полегчало? — поинтересовался у него развалившийся на все боковое сидение Драко.

Гермиона, чьи колени все еще страдали от тяжести его белобрысой головы, и Невилл с сочувствием на него смотрели. Джинни несколько взволнованно бросила на него взгляд поверх «Ежедневного пророка» и продолжила читать. Впрочем, Гарри не сомневался, что она внимательно прислушивается.

— Надо сделать все, чтобы отсрочить его возвращение, — мрачно произнес Гарри, сев рядом с ней. — Иначе у нас останется слишком мало времени.

— Поздравляю, отличная мысль, — язвительно отозвался Драко. — Но мы этим уже пару лет серьезно занимаемся, если ты не заметил. А планируем еще дольше.

— Поторопимся, значит.

— Гарри, тебе надо успокоиться, — с заботой и тревогой молвила Гермиона. — С тех пор как приснился первый сон ты почти не спишь. Воспользуйся окклюменцией…

Она и в прошлой жизни ругала его за это, но доводы у Гарри остались все те же.

— Я перестану узнавать, где он и что делает.

— Он может попытаться проникнуть в твой разум и использовать тебя в своих целях, как ты рассказывал… — поддержал ее Невилл.

— Прикосновение к моей душе вызовет у него боль, ведь у меня целая душа в отличие от него.

— Уверен? — скептически поинтересовался Драко. — Так могло быть там, где ты не убивал никого, кроме комаров и василиска, но твоя душа живет в юном теле, и это душа опытного волшебника, Поттер. Ты не очистил ее, переродившись здесь. Ты убивал — меньше, чем он, да! — но не нам с тобой говорить о чистоте души. Гермиона дело говорит. Воспользуйся окклюменцией, Поттер.

Чувствуя приближение очередной вспышки гнева, Гарри понял, что от него не отстанут и все же настроился на нужный щит. Представил волнующуюся морскую поверхность, которая, если кто коснется воды, начнет жечь наглую руку. И стало легче.

Драко удовлетворительно кивнул, и на лице Гермионы появилось облегчение, впрочем, как и у него самого.

* * *

Большой зал был, как всегда, великолепен и подготовлен для традиционного банкета по случаю начала семестра. Золотые кубки и тарелки мерцали в свете тысяч свечей, плавающих в воздухе над приборами. За четырьмя длинными столами факультетов расселись студенты, оживленно переговариваясь; на возвышении, по одну сторону пятого стола, лицом к ученикам, сидели преподаватели. Здесь, в зале, было гораздо теплее. Пройдя мимо старших курсов Слизерина, друзья уселись вместе с остальными на новые места — для четвертых курсов, — рядом с Кровавым Бароном — факультетским привидением. Он, жемчужно-белый и полупрозрачный, сегодня вечером был одет в свой обычный камзол, обагренный кровью, но зато с необъятных размеров плоеным воротником, служившим праздничным украшением.

Распределение первокурсников по факультетам проводилось в начале каждого учебного года. Гарри посмотрел на преподавательский стол. Кажется, там было намного больше пустых мест, чем обычно. Хагрид, ясное дело, вместе с первокурсниками сейчас боролся со штормом на пути через озеро; профессор МакГонагалл, по всей вероятности, руководила уборкой в холле — но еще одно свободное кресло указывало на отсутствие преподавателя по Защите от Темных Искусств.

— Сириуса нет, — шепнул он обеспокоенно.

— Не торопился бы ты так, — вздохнул притворно Малфой. — Знаешь, какое это непростое дело — одолеть его в бою в Запретном Лесу, нарвать волос с обездвиженного, но очень злого тела, приготовить запас на вечер и прийти на праздник в приемлемом виде? Да его медалью можно наградить за безупречный замысел.

Для Кребба и Гойла они, конечно, говорили о Крауче, как о безликом человеке, но им казалось, что речь о Сириусе. Справа от Гарри по привычке сел Невилл, а рядом с ним Паркинсон — за лето она вытянулась и оформилась со всех сторон. Волосы, прежде жиденькие и постриженные коротко, теперь красивыми локонами спускались до самого пояса; глаза были подведены, губы накрашены прозрачным блеском. Всем хороша.

— Здравствуй, Драко, — поздоровалась она. — Гермиона, как прошли каникулы?

— Хорошо, спасибо, Пэнси, — вежливо ответила Гермиона. Она единственная среди девочек их потока не участвовала в девчачьих посиделках и была всегда вдали от их компаний. — Ты как? Была на Чемпионате?

— Конечно, — Пэнси очаровательно улыбнулась и стрельнула глазками в Драко. — Мои родители вас нашли, но я в это время была с подругами у палаток болгар, хотела увидеть Крама… Ну, вы знаете. Гарри, а твои дела как? Слышала, Булстроуды послали твоим родителям письмо с предложением о помолвке?

— Послали, — ответил Гарри. — Только зря, — Милисента, сидевшая рядом с Пэнси, обиженно поджала губы. — У меня уже есть невеста, но мы пока не оглашаем это.

Этим он собирался убить двух зайцев: к нему перестали бы приставать другие девчонки, и маме больше никто не пришлет писем с таким содержимым.

Двери Большого зала отворились и воцарилась тишина. Профессор МакГонагалл провела длинную цепочку первогодков на возвышенную часть зала. Все прочие студенты хоть и промокли, но казались совершенно сухими по сравнению с первокурсниками — можно было подумать, что они не ехали в лодке, а добирались вплавь. Все ежились и от холода, и от волнения, выстроившись шеренгой вдоль преподавательского стола лицом к остальной школе — все, кроме самого маленького мальчика, закутанного в огромное кротовое пальто Хагрида. Пальто было ему настолько велико, что казалось, он выглядывает из черного мехового шатра. Его острое личико, высунувшееся из воротника, было болезненно-взволнованным, и Гарри вспомнил, что это брат Колина Криви, Деннис. В этом году он поступал в Хогвартс.

Профессор МакГонагалл выставила перед первокурсниками трехногую табуретку и водрузила на нее необычайно старую, грязную, заплатанную Волшебную шляпу. К ней были прикованы взгляды всего зала. В наступившем молчании у самых ее полей открылась широкая щель наподобие рта, и Шляпа запела:

Сбросил тысячу раз старый падуб листву,

Но все то же небо над нами:

Годы шли — но оно помнит юной весну,

Когда маги Хогвартс создали.

Видишь горы, волшебник? Их гранитная твердь

Хранит старого мира тайны.

Там, где жизнь царит, непременно есть смерть,

Укрощенная древним камнем.

Одна тысяча лет с тех времен уж прошла,

Когда магии смерть грозила;

Как великие маги долину спасли

Ценою огромных усилий.

И воздвигли четыре волшебника крепость,

Что магам обителью стала.

Создали меня, чтоб волшебною силой

Учеников магам я выбирала.

Зачем вам друг в друге различье искать?

Беда скоро может случиться.

Как Годрик отважными нужно вам стать

И дружными быть научиться.

Изживите вражду. И пусть две стороны,

Что друг другу враги, уживутся.

Будьте как Салазар — осторожны, хитры,

И все ваши враги ужаснутся.

Увы, чаще, чем враг, огорчает сильней

Близкий, ударивший в спину.

Подбирайте как Хафлпафф верных друзей,

И исчезнет сомнений кручина.

Чтобы цели достичь, ее надо найти,

Ведь ошибка влечет пораженье.

Как Равена, с умом выбирайте пути,

И в событьях ищите знаменья.

Когда Шляпа закончила петь, Большой зал разразился аплодисментами.

Распределение длилось около получаса, затем начался пир. Попутно в зал влетали совы, разнося письма от волновавшихся родителей ученикам. Среди тучи серых и одинаковых сов Гарри вдруг увидел Буклю — она ровно и красиво спланировала над столом, пролетела над восхищенными ею первокурсниками и опустилась на протянутый Гарри локоть.

— Привет, — радостно поздоровался он. — Как дома дела? Снова часто будешь летать туда-сюда, отдохнуть даже некогда будет…

Букля радостно щипнула его за палец и, когда письмо было отвязано от лапы, улетела, сшибив на Гермиону крылом кубок с тыквенным соком.

— Сиди, я поправлю все, — успокоил ее Драко и невербально очистил ее платье.

— Спасибо, — улыбнулась Гермиона, убирая свою палочку.

Косясь на эту парочку с ухмылкой, Гарри оглядел конверт и удивленно заметил печать рода Блэк.

«Уважаемый лорд Поттер…» — начиналось письмо.

— Это что еще такое? — удивился Драко и вытянул шею, чтобы видеть его содержание. — Не гоблины, случаем?

— Нет, печать рода Блэк, — растерянно молвил Гарри, но дальнейшие строки заставили его рассмеяться.

«…Сообщаю вам о положении дел дома. Мама занята варкой зелий для Аврората, а бабушка сидит с нашей уважаемой сестрой Эвелин Блэк. В целом, все отлично, за исключением общего состояния — все мы скучаем по нашему уважаемому отцу, лорду Сириусу.

Вопросы от мамы: как прошла поездка, все ли хорошо, есть ли известия об отце?

Вопрос от бабушки: ты не голоден?

Жду от вас изложения письма в подобной форме и ответа на мой вопрос: когда вернется папа?

Лорд Рудольф Блэк»

— Он так мил, — восхитилась Джинни.

— Недурно, — Драко ухмыльнулся. — Только передай ему в следующий раз, лорд Поттер, что настоящие лорды никогда не описывают текущее положение дел прямым текстом. Во избежание попадания письма не в те руки.

— Ты прав, — Гарри сложил письмо во внутренний карман мантии. — Я напишу ему.

Когда были уничтожены и пироги, а со вновь заблестевших тарелок пропали последние крошки, Альбус Дамблдор снова поднялся со своего места. Гудение разговоров, наполнявшее Большой зал, сразу же прекратилось, так что стало слышно лишь завывание ветра и стук дождя.

— Итак, — заговорил, улыбаясь Дамблдор. — Теперь, когда мы все наелись и напились («Хм!» — с сомнением произнесла Гермиона), я должен еще раз попросить вашего внимания, чтобы сделать несколько объявлений. Мистер Филч, наш завхоз, просил меня поставить вас в известность, что список предметов, запрещенных в стенах замка, в этом году расширен и теперь включает в себя Визжащие игрушки йо-йо, Клыкастые фрисби и магические бумеранги. Полный список состоит из четырехсот тридцати семи пунктов, и с ним можно ознакомиться в кабинете мистера Филча, если, конечно, кто-то пожелает.

Едва заметно усмехнувшись в усы, Дамблдор продолжил:

— Как и всегда, мне хотелось бы напомнить, что Запретный лес является для студентов запретной территорией, равно как и деревня Хогсмид — ее не разрешается посещать тем, кто младше третьего курса. Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет.

Гарри мельком глянул на Фреда и Джорджа — те сидели с кислыми минами на лицах. За столом Хафлпафф Седрик взволнованно выпрямился и перемигнулся с Драко. Гарри поджал губы. Его они в свои планы не посвящали, а узнать, что оба задумали, он не мог, так как Седрик все лето занимался окклюменцией с его подачи, и весьма успешно. Но еще перед пиром Гарри видел, как они сошлись в сторонке и о чем-то тихо договаривались — как всегда при приближении Гарри, умолкли и, сказав пару бессмысленных фраз, разошлись по местам. Что-то странное происходило.

—Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продолжиться весь учебный год — они потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. Но об этом мы поговорим позже, — Дамблдор оглянулся куда-то и снова повернулся к залу, скользнув взглядом по Гарри. — А теперь позвольте сообщить вам о замене в рядах преподавателей Хогвартса. В этом году взять на себя почетную обязанность преподавания Защиты от Темных Искусств согласился профессор Сириус Блэк.

Тот, кого назвал Дамблдор, вышел вперед, и Гарри сразу понял — это не Сириус. Его отчим всегда передвигался вразвалочку, эдак весело, с задором улыбаясь — а эта пародия была прямой как палка и серьезной как Грюм, вставший не с той ноги утром. В глазах Сириуса была задорная искринка — а этот оглядывал зал темным взглядом, с чувством превосходства. И самое ужасное — эта копия Сириуса подмигнула Гарри. Он сразу осознал, какая работа на него свалилась. Ведь нужно будет проявить настоящее актерское мастерство, чтобы суметь улыбаться искренне и смотреть на него как на любимого отчима, при котором рука не дергается к палочке.

Когда хлипкие аплодисменты затихли, Дамблдор продолжил рассказывать о правилах, тщательно избегая упоминания Турнира, а лже-Сириус проследовал на свое место рядом со Снейпом. Тот казался безразличным ко всему, но Гарри знал, как напрягает его такое соседство.

Крауч под чужой личиной остался равнодушным к прохладному приему. Не обращая внимания на стоявший перед ним стакан с тыквенным соком, он достал из внутреннего кармана мантии фляжку и сделал один глоток. Снейп что-то ему сказал, и Крауч ответил. Дальше они молчали.

В конце пира Гарри, угнетенный произошедшим, последовал было за старостами, но Драко вдруг перехватил его за локоть.

— Эй, куда? — он дернул головой в сторону стола. — Сириус же твой отчим. Ты должен подойти к нему.

— Это правда, Гарри, — обеспокоенно сказала Гермиона. — Иди, мы скажем старостам, почему ты задержался.

— Убейте меня, — пробормотал Гарри, отходя от друзей.

Преподаватели тоже почти разошлись, а лже-Сириус медленно листал брошенный кем-то на столе «Пророк». Через силу улыбнувшись, Гарри подошел к нему.

— Сириус, поздравляю, — выдавил он, порадовавшись, что хоть голос нормально звучит. — Как я рад тебя видеть! — он подошел к нему и обнял, хотя где-то под сердцем заходилось тревожным гулом второе сердце — души Волан-де-Морта.

Диадема была с ним.

— Наконец-то я здесь, — кивнул ему Сириус и хлопнул по плечу. — Но ты, это, Гарри… Держись на расстоянии. Я же теперь твой профессор. Не стоит другим ученикам видеть нас вместе. Хотя буду рад, если ты будешь по вечерам заходить ко мне на чай. Обсудим планы уроков, посидим, маме что-нибудь напишем вместе.

— Она будет счастлива, — представив себе «счастье» Лили от такого письма, фыркнул Гарри. — Как прошла эта неделя?

— Я изучал местность, — несколько залихватски произнес Сириус, отбросив газету. — Думал о занятиях — ты же знаешь, как я мечтал вернуться в Хогвартс. Тем более такое событие…

— Турнир Трех Волшебников, да… — протянул Гарри под его внимательным взглядом. — Очень интересно, кого выберет Кубок, не правда ли?

— Я уверен, кого бы он ни выбрал, ты будешь лучше всех.

— Точно. Я устал, пойду в слизеринскую гостиную, — Гарри широко зевнул и отступил. Прямо по самой поверхности его ментальных щитов, разведывая, скользил Крауч — тут уж его внутреннюю сущность было не скрыть.

— Конечно, ступай, сынок, — Сириус хлопнул его по плечу и направился к двери за столом преподавателей. — И не нарушай правила, не то придется тебя оставить после уроков!

Приторно улыбаясь, Гарри отмахивался ему, пока тот не убрался из вида. А затем улыбка сползла с лица сама собой.

Это было тяжелее, чем он рассчитывал.