Следующая цель - магический мир (джен)

Аппарировав по известным координатам к дому Лили Эванс в Лутоне, я не спешил идти внутрь; встав на подъездной аллее, посмотрел на дом, теперь не скрытый тьмой и снегом, и к собственному удивлению не почувствовал ровным счётом ничего. Милый провинциальный домик, чистенький, может даже уютный… И абсолютно чужой. Просто дом, такой же, как десятки других зданий.

Ну и отлично, негативные эмоции мне бы лишь помешали. Сделав несколько шагов, я поднял руку, но дверь распахнулась до того, как я успел постучать, и передо мной предстал Стефан.

— Гарри?!

— Бастер, — с усмешкой поправил я.

— О, точно, извини, — без возражений согласился тот и посторонился: — Зайдёшь?

— Да я собственно к тебе пришёл…

— Правда?!

Кажется, я зря боялся опоздать, по крайней мере весь вид Стефана однозначно свидетельствовал, что он рад меня видеть.

— Правда, — засмеялся я.

— Здорово! — широко улыбнулся тот в ответ и, обернувшись к дому, заорал: — Мам! Я ушёл!!! — после чего захлопнул дверь и вопросительно уставился на меня. — Куда пойдём?

— А куда ты хочешь? Я не был уверен, захочешь ли ты гулять, — я не стал говорить о сомнениях, одолевавших меня долгое время, — так что можем прогуляться где-нибудь тут. Или куда-нибудь аппарируем?

— Давай аппарируем, — без раздумий выбрал он. — Здесь я всё досконально изучил — надоело.

— Выбирай куда, — хмыкнул я и протянул ему руку.

— В Лондон! — решил Стефан и вложил пальцы в мою ладонь.

— Ты уже перемещался таким образом? — успел остановиться я, своевременно вспомнив, что имею дело с неопытным в плане магии подростком. Стефан отрицательно помотал головой, и я предупредил: — Ощущения не самые приятные, имей в виду. В первые разы так и вовсе отвратительные могут быть.

— Переживу, — отмахнулся он, и я понял, что живя в мире магглов с отцом-сквибом и матерью, истерящей от одного лишь упоминания магии, Стефан отчаянно мечтает испробовать всё то, что обыденно для чистокровных волшебников.

— Слушай, а хочешь, аппарируем в поместье моего друга? Там сейчас пусто, оно пока не пригодно для жизни, но в саду есть просто потрясающие уголки.

Стефан быстро закивал, и я сжал его пальцы: его взгляд так загорелся, что никакого вербально подтверждения не было нужно, стало очевидно, что я полностью прав в своих предположениях.

— Вдохни поглубже. Раз, два… — и я аппарировал в Мальсибер-холл.

* * *

Я не знал, плакать мне или смеяться. Так долго сомневался, отмахивался от мысли познакомиться с братом, то и дело откладывал встречу, боясь всё испортить… — а всё получилось так просто и естественно!

Стефан был уже не ребёнком, но вёл себя не как подросток. Он восторженно прислушивался к ощущениям циркулирующей прямо в воздухе магии, без умолку болтал, сыпал вопросами и буквально светился задором. Между нами не было неловкости, наигранности или притворства, нам было комфортно в обществе друг друга. Мы говорили обо всём и одновременно ни о чём, прыгали с тему на тему, и в этом определённо была своя прелесть. Время пролетело совершенно незаметно, стало понятно, что пора возвращаться.

По молчаливому уговору я не собирался заходить в дом. Аппарировал нас к двери и только собрался проститься, как на пороге возникла чем-то (мной!) недовольная Лили.

— Ты не можешь вот так вот заявляться и исчезать вместе с моим сыном! — видимо, на моём лице отразилось, что я думаю по этому поводу, потому что она запнулась и дальше говорила уже совершенно иным тоном: — Я имею в виду, что Стефан несовершеннолетний. Я должна знать, где он и с кем...

— Мама! Я не маленький!

— Тебе всего тринадцать! — отмахнулась она от возражений и вновь повернулась ко мне. — Ты должен был...

— Тебе я ничего не должен, — спокойно и даже с улыбкой произнёс я и демонстративно отвернулся, дальше обращаясь исключительно к брату: — Рад был пообщаться.

— Я напишу тебе, ладно? — быстро спросил Стефан, одновременно смущаясь из-за слов матери и упрямо желая отстоять свою самостоятельность.

— Конечно, — я кивнул и аппарировал домой.

Ха! Пусть утрётся! Должен я ей…

Странное ощущение осталось после этой мимолётной встречи. С одной стороны, мне было совершенно наплевать на Лили и её мнение, но с другой — очень хотелось уязвить её побольнее. Впрочем, мне даже ничего предпринимать по этому поводу не придётся: сам факт моего общения со Стефаном доставит ей немало неприятных минут. Конечно, тут ещё и от самого Стефана будет зависеть, как всё сложится, но сегодня мне показалось, что подростковый бунт его не миновал, да и от общения со мной он вряд ли захочет отказаться… Лили ожидает немало тягостных моментов.

* * *

Очередная рабочая неделя обещала стать интересной. Дома мы с Реем обсудили его рабочие планы, которые я искренне одобрил, и ситуацию Гойла, и сумели выработать оптимальный, как нам обоим казалось, план действий, что и как следует предпринять для поимки продавца крови единорога. Но окончательное решение должны были принимали не мы, так что на планёрке я ёрзал в нетерпении. Однако Реймонд даже не заикнулся о сообщении Гойла… правда, в ответ на мой вопросительный взгляд успокаивающе кивнул, мол, всё под контролем. Что ж, мне не привыкать действовать по-тихому: раз он считает, что посвящать авроров в проблему не стоит, значит, не будем.

Отложив все остальные дела, я занялся изготовление следилки. Подкинуть что-то нелегальному торговцу — задача непростая. Эти люди привыкли быть настороже, и потому даже прицепить на мантию какой-то мелкий артефакт может оказаться невозможно: вторжение в личное пространство само по себе подозрительно, а как ни старайся, по-другому этого не сделаешь. И потому, недолго думая, что использовать в качестве объекта чар, я достал из кармана галлеон. Вот уж что все принимают без лишних вопросов, так это деньги, и как показывает мой собственный опыт, никому не придёт в голову рассматривать монеты.

— Мистер Блэк, вас вызывают к главному аврору.

— Спасибо, Сайрус, — поблагодарил я, глядя на спину секретаря, уже покинувшего мой кабинет.

Ну что за человек такой!..

В этот раз я не стал задерживаться — успел завершить работу, — и через минуту уже сидел напротив Далтона. Рею удалось убедить шефа в нежелательности привлечения дополнительных ресурсов, так что разрешение на операцию у нас было, зато отсутствовали случайные люди.

— Но тебя я позвал не поэтому, — вдруг произнёс Далтон и поддался вперёд, всматриваясь в моё лицо. — Скажи, что ты думаешь о Грегори Гойле?

— Эм… В каком смысле? — я попытался оглянуться на Реймонда, ища у него ответа, но Далтон не позволил, предвосхитив намерение словами:

— Меня интересует твоё мнение, а не Реймонда!

— Тогда уточните, что именно вас интересует, — чуть резче, чем следовало, огрызнулся я. — Всё, что я могу сказать в ответ на столь обобщённый вопрос, так это то, что Гойл верный человек: друзей он не бросает, даже если не согласен с ними. Да и дела ведёт честно, причём не важно, с кем приходится иметь дело: с друзьями или с бывшими врагами.

— Хм.

— Я попросил Эрлиха об уступках для Гойла, — пояснил Рей. — Учитывая все обстоятельства, я считаю это выгодным решением для всех сторон.

Я кивнул, соглашаясь. С Гойлом нас ничего не связывало, кроме его дружбы с Драко, однако я ничуть не погрешил против истины, когда сказал, что с ним можно вести дела. Гойл регулярно нарушает закон, это правда, но — в рамках приличий, если можно так выразиться. У него качественный товар, приемлемые цены, да и на его благоразумность вполне можно рассчитывать. И Рей не зря упомянул обстоятельства. Будь у нас широкий выбор поставщиков, можно было бы выставлять жёсткие требования и крутить носом, перебирая и отсеивая тех, кто просто не нравится, но выбора-то и не было. За последний год ситуация с поставками ингредиентов не только не стала лучше, напротив, значительно ухудшилась. Волшебники почти забыли о глупых законах, с подачи Амбридж введённых при Фадже, а позже подтверждённых при недолгом правлении Кингсли Бруствера, тем более что Шафик обещал их отменить, и, несмотря на то, что сам он погиб, Феррис действительно добился отмены расистских и дискриминационных законов, принятых в смутное время. А вот волшебные расы не забыли. Кентавры по-прежнему без предупреждения стреляли во всякого, кто переступал границу Запретного леса, русалки всё также готовы были утопить каждого, сунувшегося дальше мелководья, вампиры хоть особо не наглели, из многовековой тени вышли и свободно питались, а в лес теперь даже оборотни предпочитали вне полнолуний не соваться. Иными словами, даже в Мунго было напряжённо с зельями — их просто не из чего было варить, что уж говорить о частных нуждах.

И на этом фоне Гойл, немного поднявший цены, но продолжающий исправно снабжать всех платёжеспособных клиентов ингредиентами приличного качества, был весьма востребован.

В общем, я был полностью на стороне Рея, но решил не отмалчиваться по другой причине: как показала инспекция, проведённая мной при вступлении в должность, в Аврорате отсутствовало многое нужное, и мне как артефактору такое положение вещей совсем не нравилось. Об этом я и сказал:

— Шеф, к слову о взаимовыгоде. Вы видели мой запрос? Всего в нём перечисленного в нашем распоряжении нет. Когда группы окончательно будут вами утверждены, нужно будет осуществлять привязку личных амулетов, а для этого…

— Я понял, — перебил Далтон с усталым видом. — Список твой я утвердил не глядя, нужды артефактора — всегда в первую очередь, но Донохью тоже работает с остатками, а колдомедик без зелий — это всё равно что отсутствующий колдомедик. Но да, с поставками у всего Министерства сейчас не слишком хорошо дело обстоит, всё в первую очередь направляется в Мунго. А что остаётся — мгновенно исчезает в недрах Отдела тайн… Я подпишу Гойла на внештатку. Не будет наглеть — внезапных обысков может не бояться. На этом всё.

Я понятливо кивнул и, простившись, покинул кабинет.

А Рей хорош… Кажется, именно об этом говорил Эдриан: даже просить не нужно, Мальсиберу стоит только увидеть возможность помочь своему — он тут же поможет. Не удивительно, что все его так любят и готовы оказывать ответные услуги даже спустя длительное время.

…Шум и суета в общем зале несколько минут отвлекали от чтения притащенной из дома книги об использовании в ритуалистике единорожьей плаценты, так что я решил не злоупотреблять и вернуться к работе. И вовремя, потому что буквально через минуту дверь распахнулась, и на пороге возник Брэшер.

— Тук-тук, — ухмыльнулся он, нарочито постучав костяшками по уже открытой двери. — Макгарретт зовёт всех в тренажёрку.

— Сейчас приду, — хмыкнул я.

И лицо при этом, видимо, у меня стало весьма довольное, Брэшер даже заволновался — не понимая, чему именно я так радуюсь, но догадываясь, что неспроста.

Ох что сейчас будет…

— Ну ладно, подходи… — пробормотал он, покидая кабинет.

Мысленно посмеиваясь, я последовал за ним.

В тренажёрке было шумно; недовольства авроры пока не проявляли, с интересом ожидая начала урока с новым инструктором. Как и в моём случае, о настоящей личности Реймонда Макгарретта многие знали или по крайней мере догадывались, но и без пожирательского прошлого как боец Рей был на голову выше почти любого аврора. Да и должность заместителя, которую он занял сразу же по приходу, недвусмысленно намекала, что он отлично знает, за какой конец держать палочку. Иными словами, идею в штыки не восприняли.

«Это пока они не знают о намерении перераспределить группы», — мысленно вздохнул я, предвкушая массовое недовольство личного состава.

Реймонд появился точно в срок и сразу же вышел в центр зала.

— Обойдёмся без долгих вступлений? — громко спросил он, привлекая внимание и тех, кто продолжал беседовать. — Или пояснить резоны, вынуждающие нас с Далтоном настаивать на проведении переформирования групп?

Я аж застонал от разочарования: начать с джокера — проиграть игру. Вполне ожидаемо, что моё недовольство потонуло в волне восклицаний. Которые Рей прервал взмахом руки.

— Значит, поясняю. Итак, дамы и господа авроры, давайте вспомним, к каким выводам нас подвела устроенная не так давно проверка? Что первое бросается в глаза? Ваш удручающе скудный арсенал заклинаний. Я понимаю, большинство из вас пришли в Аврорат сразу из Хогвартса, но школа и реальная жизнь, знаете ли, весьма заметно отличаются…

Рей не давил, не тыкал пальцем в тех, кого можно было смело назвать слабым звеном, он целенаправленно перечислял подстерегающие на службе опасности, упирая на то, что если бы школьных знаний было достаточно для всего на свете, не было бы ни Аврората, ни гильдий, ни Мунго — каждый выпускник Хогвартса умел бы самостоятельно справляться с чем угодно. А когда ропот недовольства полностью стих — всё же считать себя обычными обывателями никто не желал, авроры были уверены, что заслуживают уважение, а то и восхищение, что они лучше обычных волшебников, — Реймонд перешёл к объяснениям, что у каждого есть таланты, нужно лишь найти, в чём силён каждый конкретный волшебник, и — объединить их в группы не на основе случайностей, вроде времени прихода на службу в Аврорат или личных симпатий, а целенаправленно усиливать Министерство магии компетентными и любящими свою работу магами.

— Давайте немного конкретизируем, — спокойно и терпеливо предложил Реймонд. — Вот, например, Брэшер. Хуже его отчётов — Аврорат не видывал, — послышались смешки. — Но когда нужно взять преступника — он действует на отлично. Или Кинкейд. С опасными преступниками справляется с лёгкостью, но и у ребёнка не сможет выяснить, где тот спрятал конфеты. Группа Вествуда, — авроры завздыхали, вспоминая погибших, но Рей, видимо, на то и рассчитывал. — Им бы в ДМП пойти — отличные следователи ведь были, боец у них был один — сам Вествуд, но как и вы все, девятая группа отвечала на все сигналы, а не те, с которыми лучше всего справилась бы. Сейчас у нас нормально работать в магическими ловушками только Кросс может, да и то, одну её я бы не отпустил в тот же Коцит. Иными словами, группы должны быть укомплектованы таким образом, чтобы либо заниматься чем-то одним, но зато лучше всех, то есть иметь чёткую специализацию, либо же все маги должны быть универсалами — а это, уж простите за прямоту, не ваш случай.

Он замолчал, обводя слушателей внимательным взглядом. Я всю речь присматривался к лицам стоявших вокруг авроров, ища следы недовольства, но даже те, кто был настроен скептически в самом начале, сейчас не демонстрировали негатива, напротив, выглядели заинтересованными в переменах.

Пожалуй, ход с джокера оказался верным.

— Прежде чем мы подойдём к моменту перераспределения групп, нам с вами предстоит некоторое время понадоедать друг другу. Помимо определения ваших талантов, которые станут очевидны после некоторого времени наблюдений, я намерен научить вас тому, что считаю необходимым для каждого аврора: нападать и защищаться, искать и обезвреживать ловушки; расскажу, как действовать в различных ситуация и что ни в коем случае нельзя делать в них же. Среди вас есть те, кто действительно хороший аврор, но большинство на данный момент лишь потенциально хорошие авроры. Практически каждому — даже лучшим! — необходимо расширить спектр применяемых заклинаний. Вы давно уже стали предсказуемы, а потому слишком часто преступники уходят от вас. Некоторые из вас считают себя опытными и прожжёнными аврорами — забудьте. Опыт, состоящий из поочерёдно накладываемых Ступефая, Силенцио да Инкарцеро — не показателен. Вы все будете учиться. Если не побеждать, то выживать.

— Сэр, можно вопрос? — Мальсибер кивнул, и Вентворд спросил: — Вы повторяете, что мы мало знаем и умеем. Не хочу спорить, но вам не кажется, что это противоречит действительности? Нам для работы хватает этого.

— Вествуду тоже хватило? — вкрадчиво уточнил Реймонд.

Герхард смешался, но не сдался:

— Если попадётся сильный противник, какими были Пожиратели, — знания не спасут. Да и Коцит в пример ставить… Ничего подобного мне за все годы службы не встречалось.

Авроры согласно загалдели, и Рей вздохнул.

— А теперь встретилось. И? Вы отступите? Сбежите от опасности? Или героически пойдёте сдыхать? Если вы готовы положительно ответить на любой из этих вопросов — в Аврорате вам не место. Я предлагаю научить вас выживанию даже при бое с заведомо сильнейшим противником. Существует масса уловок, что спасут вам жизни. Лишь половина из вас пользуется невербальной магией. Это уровень первокурсников, а не Аврората. Вы стоите и ждёте атаки — даже для новичков это глупое поведение. Вы совершенно не обращаете внимания на противника, не видите, что он намерен сделать, а ведь большинство тех, против кого вам предстоит выступить, и сами недалеко ушли от начального уровня, все их атаки можно элементарно пресечь, ну или хотя бы свести урон к минимуму.

— Сэр, при всё уважении, я в Аврорате почти тридцать лет, и за эти годы насмотрелся на реформаторов. Вы с нами недавно…

«Шульц», — вспомнил я имя говорившего. Один из тех немногих, кто работает ещё со времён Грюма. И это характеризовало его вполне определённым образом. Если он пришёлся ко двору и при Грюме, и при Пожирателях, и при Робардсе, и даже сейчас продолжает работать, он либо абсолютно неконфликтен, либо интриган, каких ещё поискать. И ещё момент. Его группа частенько возвращалась с заданий с синяками и ссадинами или вовсе прямым ходом в Мунго, а он всегда оставался цел и невредим. Будь дело в его опытности и знаниях, уж наверное он бы поделился с коллегами щитовыми чарами. А потому у меня было лишь одно предположение: Шульц так долго продержался потому, что мастерски научился прятаться за чужими спинами.

— И именно поэтому мне буквально бросаются в глаза все недостатки, — парировал Рей. — Я могу детально разобрать каждый ваш провал, указывая, где и в чём вы ошиблись, и как можно было выйти победителями, но какой смысл?

— Смысл есть, сэр, — упрямо произнёс Шульц. — Я был бы рад убедиться, что ваши слова продиктованы заботой о процветании Аврората, а не… — он замолчал, поняв, что и кому говорит, и опустил голову, кажется, даже не осознавая смысла этого движения.

— Договаривайте, аврор Шульц, — холодно произнёс Мальсибер в абсолютной тишине. — А не — что?

— Извините, сэр, — не смея поднять взгляд, негромко ответил тот.

Но Рей не позволил замолчать проблему.

— А не пренебрежением к нечистокровным? Вы это хотели сказать? Так не стесняйтесь. Я — чистокровный, и я прошёл через всю обезмагиченную территорию, проник в Коцит и вышел обратно без единой царапины. Вы, правда, считаете, что это совпадение? Вам, Шульц, довелось встречаться на поле боя с Пожирателями смерти? И как впечатления? Скажите, пренебрежение — необоснованное? Родители-магглы не делают вас хуже чистокровных магов. А вот знаний у магглорождённых априори меньше. Я готов учить вас тому, что сами вы нигде не прочитаете, потому что вам банально негде взять нужные книги. Я предлагаю свои опыт и знания, чтобы вы не приобретали их за счёт умерших товарищей. Но, кажется, вы готовы пренебречь всем этим из-за предрассудков и детской веры в злобных чистокровных магов.

Авроры молчали. Реймонд выдержал паузу и равнодушно махнул рукой на дверь:

— Все, кто считают, что им нечему и незачем у меня учиться — выход там. Остальные, пожалуйста, разбейтесь на пары, желательно, с представителями других групп. Мы достаточно потратили времени, пора начать тренировку. Наша цель — сохранить ваши жизни в любой ситуации, поэтому…