Хекстековое сердце (джен)

— Леди Камилла, к вам пожаловала ваша ученица, — учтиво доложил Хизер, слегка поклонившись. Сидящая в кресле Камилла едва обратила на него взор.

— Пусть пройдёт.

Дворецкий удалился, и спустя время на пороге появилась Келли в форме Хранителей Пилтовера, скрытой под длинной курткой. В руках она несла перевязанную бантом коробку.

— Надеюсь, там не бомба, — холодно пошутила Камилла, вставая с кресла.

— Нет-нет, что вы, — засуетилась Келли. — Это печенье из ближайшей лавки. Вы как-то сказали, что любите, и я решила… — она замолчала, поймав подозрительный взгляд своей строгой учительницы.

— Поставь ко мне на стол, — сказала наконец Камилла. — И пройдём в зал.

Она прошла мимо неё, щёлкая остриями лезвий об пол. Остановившись на пороге, обернулась:

— Я не припомню, что разрешила тебе оставаться в моём кабинете дольше меня.

— П-простите!

Оставив на столе печенье, Келли поспешно выбежала за ней. Камилла проводила её холодным взглядом оранжевых линз.

* * *

Они стояли друг напротив друга в центре круглого ринга, обозначенного белыми линиями.

Пол ринга был оснащён специальными механизмами: выдвигающимися вверх шатающимися пластинами, призванными вывести из равновесия тех, кто стоял внутри круга. Алгоритм движения плит не был известен ни Камилле, ни Хизеру, отвечающему за работу механизма. Про Келли и говорить было нечего.

Такой тренажёр носил название «Хекстековый ультиматум».

— Хочешь что-то сказать перед тем, как мы начнём? — спокойно спросила Камилла.

Келли похлопала глазами.

— Почему вы решили спросить?

— Потому что во время тренировок у тебя необычайно развязывается язык на разного рода вопросы. Поэтому я решила дать тебе выговориться сейчас, чтобы не тратить время потом. На сегодня разрешаю задать тебе один вопрос.

Келли смотрела на неё серьёзно. Раньше она бы поморщилась такой строгости — теперь же привыкла.

— У вас здесь довольно много механизмов для… обучения. Хотя учеников, по вашим словам, вы не берёте. Тогда для чего они?

— Для меня, — ответила Камилла, и глазом не моргнув. — Я тренируюсь, чтобы не потерять форму, в то время, как ты стараешься её хотя бы обрести.

— Понятно.

— Готова?

И Камилла, не дожидаясь ответа ученицы, подняла правую руку, подавая сигнал Хизеру, сидящему в кабине управления.

Правила были просты: они должны были сразиться в рукопашном бою и вытолкнуть соперника за пределы ринга, при этом сохраняя равновесие.

Плиты ринга пришли в движение, Камилла рванулась вперёд. Келли, приняв устойчивое положение, приготовилась к атаке. Блокировала удар, увернулась от ещё одного, почувствовала, как одна из плит уходит из-под ноги, и использовала для блока колено этой же ноги. Изменила позицию. Пригнула голову. Нанесла удар — Камилла блокировала. Ещё шаг назад. Несколько быстрых ударов, два или три были пропущены мимо. «Хекстековый ультиматум» гудел под ногами, прорези между плитами светились оранжевым светом. Камилла, словно отточенная кукла, угадывала расположение плиты под лезвиями-ногами в следующую секунду, а её лицо не выдавало ни грамма напряжения. Келли казалось, что вопросы у неё были давным-давно — на самом же деле, это было каких-то три месяца назад.

За это время она многие из них успела задать.

— Почему у нас так много упражнений на равновесие?

— Потому что тебе его не хватает, а оно важно.

— Вы машина или человек?

— Сначала реши, кто ты, а потом определяй, кто я.

— Вам бывает страшно?

— Бывало. Давно.

— В критические моменты мне лучше напрячься или расслабиться?

— Я могу расслабиться, только если напряжена. Тебе советую придерживаться такой же парадигмы.

Иногда Келли казалось, что от Камиллы она перенимает не только приёмы с хекстек-устройствами, бесчисленные параграфы, статьи и поправки к уже заученному на курсах законодательству, синяки, ушибы и умения, недоступные обычным Хранителям Пилтовера… Иногда Келли казалось, что от своей строгой учительницы она получает нечто большее.

Спустя два месяца после тренировок Камиллы, когда она в очередной раз ошиблась и рухнула на полигоне для испытания крюков, она заметила в себе холодное равнодушие к собственной ошибке. Упав, она тут же поднялась, чтобы попробовать снова. И чем дольше продвигались тренировки, тем чаще Келли замечала, что иногда начинает мыслить, как механизм, не давая себе времени на лень, жалость к самой себе, болтовню, усталость и прочие ненужные факторы. Если ей что-то нужно делать — она это делала. Если ей что-то мешало, она игнорировала или уничтожала это.

Первое время такие метаморфозы её пугали. Но желание быть на одном уровне с Камиллой, примкнуть к дому Феррос и стать его агентом оказалось сильнее всего. И Келли смирилась с тем, что частичное отключение ранее обуревавших её эмоций совершенно необходимо.

И всё же иногда, когда Келли оказывалась вне поместья Камиллы, она задавалась вопросом: каким человеком была Стальная тень в те далёкие времена, когда её ещё никто так не называл? Что тревожило её женское сердце, что нравилось, что выводило из себя? И осталось ли хоть что-нибудь из этого сейчас, когда настоящее сердце Серой леди заменило хекстековое?

…На тренировке в «Хекстековом ультиматуме» на руках и ногах Келли были надеты специальные доспехи — чтобы та не получала серьёзных ранений от лезвий Камиллы. Та, впрочем, как-то раз обронила, что могла бы при желании разрубить и их… Но защитить от травм и потери конечности они вполне могли. При ударах и столкновениях они то и дело звонко бряцали, что, вкупе с гулом механизма под их ногами, создавало равномерную, и в то же время хаотичную какофонию.

Келли потеряла счёт времени, сколько уже они сражаются на полигоне, пока оглушительный резкий сигнал не прервал всё вокруг. Пластины под ногами остановились засветившись красным. Камилла и Келли поглядели под ноги — и обе увидели, как острейшее лезвие ноги стоит в миллиметрах за чертой ринга. Это означало, что впервые за долгое время победила Келли.

— Неплохо, — вздохнула Камилла, сосредоточенно глядя на место на полу, где стояла её нога. Она как будто мысленно осуждала ногу за то, что она вздумала своевольничать. — В этот раз… ошиблась я.

* * *

Вечером того же дня Камиллу навестил один из её агентов — Лаудиус Свен, человек, при большом желании способный, казалось, слиться с голой стеной, настолько он порой был тих и незаметен. Внешность его была совершенно заурядной и ничем не откладывалась в памяти, поэтому Камилла очень ценила его, как непревзойдённого шпиона. По большей части Лаудиус отвечал за контроль над Зауном: все «птички» оттуда подчинялись ему.

— Леди Камилла, — поклонившись, поприветствовал её Лаудиус, как всегда, появившись на пороге её кабинета без единого слышного шага. — У меня неприятные новости.

— Насколько неприятные?

— Настолько, что я пришёл к вам. Вам стоит взглянуть на это, — пройдя в кабинет и прикрыв за собой дверь, он достал из широкой сумки за поясом объёмный свёрток. Взяв его в руки, Камилла прошла к своему столу, и только там развернула находку Лаудиуса.

Внутри оказалось устройство с ремешками и реактивным механизмом с несколькими пустыми нишами.

— Мы нашли это у заунских головорезов.

Камилла подняла устройство и осмотрела.

— Хекстековый проторемень, так?

— Так точно, леди Камилла, — подтвердил Лаудиус.

После подробного осмотра Серая леди положила проторемень обратно на тряпки, в которые он был завёрнут, и обратила взгляд на своего гостя.

— Раз ты сказал, что новости неприятные, полагаю, ты уже всё понял, да?

— Если простая заунская шпана владеет высокими технологиями из Пилтовера, это не может обернуться ничем хорошим.

— Ты слишком поспешен в выводах, Лаудиус.

Холодные пальцы легли на прибор.

— Он самодельный. Метки на запчастях отсутствуют, следовательно — его собрали по чертежам, но из подручного хлама.

— Хекс-кристалл не так просто подделать.

— А вот его они, возможно, как раз украли. Вы допросили того, с кого сняли проторемень?

— Ему… удалось сбежать.

Глаза Камиллы холодно сверкнули в полумраке кабинета.

— Ему удалось? Ваши подчинённые дали ему сбежать, Лаудиус. Выбирайте выражения.

— Приношу мои глубочайшие извинения, леди Камилла, — Лаудиус низко поклонился. — Мы найдём того, кто это был, и всё из него вытащим.

— Уж постарайтесь, пока не стало слишком поздно. Проторемни, если найдёте, немедленно изымайте. Их распространение в Зауне недопустимо.

— Так точно, леди Камилла. Будет исполнено.