Слизеринская грязнокровка (джен)

— Нельзя оставлять вашего сына одного, — пробормотала Эрика, всерьез переживая за обретенного брата и не желая ему никакого зла. — Он же так сойдет с ума, если его все бросят.

— Он большой мальчик, — раздраженно ответил Люциус. — Я не должен нянчиться с ним. Это он должен мне помогать, но вместо помощи я получаю от него бесконечные претензии. Как назло у нас с Нарциссой не было других детей. Я не знаю, что мне делать, — хозяин дома ворочался под одеялом и смотрел в потолок. — Еще одна такая ссора и я последую совету своего сына.

— Вы все слышали? — смутилась Эрика и заерзала на месте. — Про возможных новых детей от Риты?

— Драко так кричал, трудно было не услышать, — добавил Люциус, придерживая свое не до конца зажившее запястье. — В его словах есть смысл. Я еще не стар, у меня могут быть другие дети.

Рита почувствовала себя неловко, учитывая содержание беседы. Она понимала, что их брак с Малфоем-старшим невозможен, что это все проявление высшей степени отчаяния и замешательства. Скорее всего, он найдет себе новую женщину, а с Нарциссой разведется. Рита так и останется для него вечной удобной и послушной любовницей. Поняв это, Рита ощутила жгучую ревность и несправедливость. Ах если бы она была дворянкой! Рита неосознанно и нервно укусила себя за указательный палец до крови, углубившись в свои терзания ревности.

— Что такое, Рита? — вывел голос Малфоя-старшего ее из забытья. — Ты не хочешь меня ни с кем делить? Не хочешь быть для меня всего лишь запасным вариантом, которую позовешь и она прибежит к тебе, роняя одежду? — рассмеялся Малфой.

Рита покраснела, поняв, какую именно одежду Люциус имел ввиду. Эрика переводила взгляд с Люциуса на Риту и обратно. Рита посмотрела на девочку и ощутила странную беспомощность. Она сама была почти бесправной в этом доме, но у Эрики были достаточно обширные привилегии. Рита попыталась представить, в какую девушку и женщину вырастет Эрика. Сойдет ли она с ума, как когда-то знаменитая Беллатриса Лестрейндж. Эрика позволила Рите изучать ее и разглядывать.

— Ты считаешь меня безотказной, Люциус? — пробормотала Рита Скитер, а ее сердце полыхало отчаянием. — Ты смеешься над моей преданностью тебе? Почему же ты не потешаешься над Эрикой, которая бегает за тобой как цепная собачка? Прикажи Эрике убить врага и она без колебаний выполнит твой приказ, каким бы жестоким он ни был. Тебе это нравится? Тебе нравится эта фанатичная девочка, обожающая тебя?

— Ну предположим, что нравится, — сказал Малфой-старший, с ухмылкой взглянув на Риту Скитер. — Что дальше?

Рита топталась на месте и боролась со своими чувствами, но они все же вырвались наружу.

— Ты невыносим! — воскликнула Рита и обиженно ушла из комнаты, вытирая слезы.

— Если я тебе не нравлюсь, не прибегай ко мне по первому зову, — громко сказал Люциус Рите вдогонку. — Ты хочешь приблизиться ко мне, но в то же время отталкиваешь меня. Так не пойдет, дорогуша. Я не буду играть в твои соблазнительные игры. Я устал от того, что все хотят меня подставить и использовать.

Рита услышала его слова, но не обернулась и не остановилась. Женщина вышла из комнаты и демонстративно закрыла за собой дверь. Эрика огорчилась, заметив такую реакцию Риты и ее общий агрессивный настрой. Эрика мечтала о том, чтобы в особняке царило взаимопонимание, но ее мечты оставались несбыточными.

— Я так устала от того, что все вас ругают, — тихо сказала девочка, присаживаясь на краешек кровати. — Это же безумие! Какая же это семья? Почему они так придираются к вам?

— Я им всем мешаю, — вздохнул Малфой-старший. — Они злятся на себя, но пытаются сделать вид, что это я виноват в их неудачных жизнях. Ты ведь понимаешь, что у Риты нет никаких кавалеров, кроме меня? — Люциус пристально посмотрел на Эрику.

Девочка молчала. Минуты тянулись как часы. Эрика лихорадочно думала обо всем, что касалось Риты и других пассий ее покровителя и по совместительству родного дяди. Обоняние Эрики уловило аромат его одеколона.

— Значит, она не хочет быть вашим запасным вариантом, но вас таким вариантом делает для себя? — спросила девочка, деловито вытирая свой носик и пытаясь перестать думать про этот одеколон.

За дверью послышалось оханье Риты и ее торопливые шаги по лестнице на нижний этаж. Эрика хихикнула после оханья Риты. Хозяина дома все это в высшей степени умилило.

— Какая наглость с ее стороны, — с улыбкой произнесла Эрика. — Она приходит в ваш дом, живет в нем в комфорте, но постоянно упрекает вас. Она даже не член вашей семьи.

— И никогда им не станет, — сказал Малфой-старший. — Ничего, Рита это переживет, не беспокойся о ней.

Эрика рассеянно провела ладонью по одеялу на кровати хозяина дома. Шелк был прохладным на ощупь.

— Я беспокоюсь о вашем сыне, — смутилась Эрика. — Я не желаю ему зла, я хочу помочь ему, но не понимаю, что мне делать. Драко отталкивает меня от себя. Я не понимаю, как быть ему... сестрой.

— Ты знаешь его недолго, вы еще не привыкли друг к другу, — сказал Малфой-старший. — Он тоже не знает, как быть тебе братом. Нужно подождать, иного выхода нет.

Эрика кивнула, но ее взгляд был печальным. Оптимизм был задавлен реализмом.

— Есть и хорошие новости, — сказала девочка. — Ваш сын учится контролировать свою звериную форму.

— Еще бы он научился отличать родного отца от врагов, на которых нужно нападать, — ответил Люциус, — было бы идеально.

— В любом случае он делает успехи, — сказала Эрика. — Не ругайте его. Он просто запутался и не знает, как донести до вас свою душевную боль. Мать Драко сейчас не рядом с ним, жена тоже. Он одинок и он в отчаянии. Я была бы рада проводить с ним время, но он мне этого не предлагает. Чем ваш сын вообще занимается на досуге?

— Бездельничает, вместо того, чтобы помогать мне в Министерстве, — отмахнулся Малфой-старший. — Он не мечтал стать чиновником, он хотел играть в квиддич, но ему не хватило таланта.

— А он поддерживает отношения с однокурсниками из Хогвартса? — спросила Эрика, искренне желая понять Драко.

— Возможно, — ответил Люциус. — Даже с Пэнси Паркинсон, которая недавно вышла замуж. Знаешь, жаль, что не Пэнси стала женой моего сына, а Астория Гринграсс. Пэнси здоровая, чистокровная, она симпатизировала моему сыну.

— Она была недостаточно знатная? — уточнила Эрика. — Вы поэтому выбрали Асторию?

— Это была ошибка, — сказал Люциус. — Вынужден это признать. Пэнси была бы рада родить Драко наследников. Но теперь шанс упущен, какая жалость, — Люциус провел ладонью по своей щеке.

— Дело не только в конкретной жене вашего сына, — сказала Эрика. — Он сам не хочет наследников, не любит свою семью, стыдится быть Малфоем.

— Хорошо, что ты не такая, золотце мое, — лучезарно улыбнулся Эрике Люциус. — И после этого Драко еще удивляется, почему я умиляюсь тебе, а не ему? Он удивляется, почему мне хочется проводить время с тобой, а не с ним? Ты хочешь сопровождать меня везде, где я пожелаю. Ты будешь защищать меня ото всех угроз. Ты смотришь на меня с обожанием и почтением. Вот когда Драко станет так же относиться ко мне, тогда он и станет моим фаворитом, но пока что это далеко не так и мне жаль это констатировать.

Пока Эрика находилась в комнате Люциуса, Драко метался по всему особняку и не мог успокоиться. Его руки покрывала хорьковая шерсть, ему хотелось рычать, кусаться и царапаться. Его жизнь не имела никакого смысла, он тяготился носить фамилию Малфой. Его ничего не радовало, его жизнь тонула в печали и меланхолии. Драко метался по особняку, натыкаясь на домовых эльфов и покрикивая на них. Он скучал по матери и жене, ему было одиноко без них. Драко не знал, что ему делать и куда податься со своими жалобами и претензиями. Никому он был не нужен, большинство волшебников ненавидели его и его семью. Драко оказался в ловушке.

— Напиши им письма, — посоветовала Драко подошедшая к нему Рита Скитер. — Не мучайся, напиши.

— Думаете? — спросил парень у журналистки.

— Если ты не напишешь эти письма, то сойдешь с ума, — ответила Рита. — Ты хочешь так рисковать своим психическим здоровьем?

— А что я им напишу? — смутился Драко.

— Ты не знаешь, что написать матери и жене? — не поняла Рита. — Напиши что-то душевное, трогательное, милое.

— Не могу я выдавить из себя что-то милое, — помотал головой Драко. — У меня нет настроения что-то писать. Я не понимаю, как мне жить мою никчемную жизнь. Я всех подвел, у меня нет талантов, нет стремлений. Я пустое место без власти моего отца. Я ему нужен только для продолжения рода. Будь у него другие сыновья, он бы ждал от них успехов, а про меня забыл, стыдясь моих неудач и моей посредственности.

— Ты сгущаешь краски, — сказала Рита Скитер. — Разве ты не хочешь быть успешным для самого себя, а не для отца? Неужели у тебя нет собственных амбиций? Что ты постоянно оглядываешься на свою семью? Чего ты сам хочешь в жизни? Что ты любишь, с кем дружишь?

— Это не важно, — ответил Драко, отходя от Риты и принимаясь опять бродить по пустому особняку. — Я ничего не люблю, я ни с кем не дружу по-настоящему. Это все фальшивая вежливость высшего света, будь она проклята. Отец учил меня всегда притворяться.

— Опять отец, — прошептала Рита. — У тебя есть своя личность или ты тень своего отца?

— Не знаю, — ответил Драко. — Не знаю, кто я и что мне нужно. Я запутался, Рита.

На глаза Риты навернулись жгучие слезы. Она вспомнила равнодушие Люциуса и ей стало так больно.

— Я тоже запуталась, Драко, — ответила женщина.