Аноним (джен)

Гарри вошел в библиотеку, где собирался закончить эссе по Чарам, и остановился в изумлении. Гермиона сидела за столом, окруженная огромной кучей книг, брошюр и пергаментов. Нет, Гермиона, окруженная книгами — это вполне привычное зрелище, но на этот раз их количество было угрожающим. Гарри знал, что Гермиона, движущаяся к поставленной цели, может быть весьма опасной, так что приближался к ней с осторожностью. Оставалось понять, за что она воюет на этот раз и давно ли этим занимается.

— Гермиона? Гермиона? — прошептал Гарри, оглядываясь в поисках Мадам Пинс.

— Ой! Что? — Гермиона отложила перо и начала моргать. — А, это ты…

— Ты неделями доставала меня насчет того, что мы — друзья, а теперь, похоже, совсем не рада меня видеть, — сказал Гарри, стараясь не казаться обиженным. Он сел рядом, но отодвинулся подальше от пирамиды книг.

— Нет, Гарри, это не так, — вздохнула Гермиона. Она осмотрелась и прошептала: — Я хотела доказать, что Оливер Твист неправ относительно возможности сделать карьеру в магическом мире. Профессор МакГоннагал сказала, что я могу быть, кем захочу — даже следующим Министром Магии.

— И что? — спросил Гарри.

Гермиона, похоже, была готова расплакаться.

— Твист прав! За всю историю Министерства ни один магглорожденный не был Министром! Однажды им был полукровка, но он происходил из благородной чистокровной семьи, и вся родня его поддерживала. Но почему, Гарри? Почему МакГоннагал мне солгала?

— Ты ее саму спрашивала?

— Я боюсь…

— Ты гриффиндорка или нет? Нет ничего плохого в том, чтобы задавать вопросы. Это не противозаконно.

Когда Невыразимцы поделились с ним информацией о продвижении по службе в волшебном мире, для самого Гарри это тоже стало ударом. Они утверждали, что единственная возможность для магглорожденного хоть чего-нибудь достичь — это выйти замуж или жениться на представителе чистокровной семьи. Как это сделала его мать.

А еще гоблины говорили, что раньше влияние Поттеров в обществе было очень велико. Им хватало и денег, и политического веса, чтобы делать то, что они считают нужным. К сожалению, сейчас, когда последним в роду остался Гарри, который все еще был несовершеннолетним и необученным политическим манипуляциям, это влияние сходило на нет. Гоблины винили в этом Дамблдора.

Гарри считал, что у старого интригана наверняка были причины держать его в неведении о своем наследии, но вычислить их он не мог.

Гоблины и Лорд Питер говорили о каком-то пророчестве, за которым весьма старательно наблюдают — и Невыразимцы, и Дамблдор. Чтобы это пророчество просмотреть, надо было дождаться рождественских каникул, когда Дамблдор не сможет контролировать каждый его шаг.

— Мне жаль, Гермиона, — мысли Гарри вернулись к настощему.

— Это не твоя вина, — фыркнула Гермиона и потерла глаза. — Я отправлю все эти данные моим родителям. Они, скорее всего, заберут меня из Хогвартса. И я посоветую всем магглорожденным сделать то же самое!

ххх

После того, как Фадж отказался реагировать на нападки Твиста, руководители Отдела Кадров, Отдела Возможностей и группа экспертов Министерства решили встретиться и поговорить.

— Как много магглорожденных обратились к тебе за информацией? — спросил глава Отдела Кадров.

— 378 взрослых и 38 несовершеннолетних, включая очень раздраженную студентку по имени Гермиона Грейнджер, — ответил эксперт.

— Это вроде подруга Поттера, да? — спросил начальник Отдела Возможностей.

— О да! Она желает знать, почему ее не поставили в известность о карьерных перспективах или их отсутствии.

— И что ты ей сказал?

— Что это противоречит правилам Министерства. То, что говорит и делает Дамблдор, чтобы поддерживать бессмысленные ожидания своих студентов, — не вина нашего отдела.

— Отличный ответ.

ххх

Гарри смотрел, как с ночного неба падает снег. Было слишком холодно, чтобы идти на улицу. Да сегодня и не получилось бы — соседи по спальне решили устроить вечеринку. А Гарри хотелось многое обсудить с Лордом Питером — тот ему очень помогал. Пусть он никогда не заменит Гарри отца, которого мальчик всегда так хотел иметь, но ему, по крайней мере, можно верить. Лорд Питер расспрашивал Гарри об учебе, о том, как тот проводит время и о многом другом за пределами профессиональных тем. Он многое рассказал ему о волшебном мире, о его собственных обязанностях как Лорда, о протоколе, этикете и законах — обо всем том, чем пренебрегли Дамблдор и Сириус.

Гарри мог понять мотивы Дамблдора — старый придурок хотел контролировать все его действия, но вот Сириуса мальчик понять не мог. Если только тот не решил, что все это уже сделал Директор и нужды в дополнительных знаниях нет. Да, над этим надо бы подумать…

— Гарри! Иди к нам! — прокричал Симус.

— Да, друг! Ты много теряешь! — рассмеялся Дин.

— Да оставьте вы его ребята, Друзья его больше не интересуют, — пробормотал пьяный Рон. — Он до сих пор злится, что мы не писали ему летом…

— Если бы друг обещал мне писать, а потом этого не сделал, я бы тоже злился, — сказал Невилл, чуть менее пьяный, чем остальные. — А его к тому же еще и запирали…

— Ну вот, и ты туда же! — воскликнул Рон. — Нам просто не разрешили… Мать, отец, Директор…

— Ну и? Раньше тебя это не останавливало! Если бы мой лучший лруг на меня рассчитывал… — пробормотал Симус.

Рон кинул в него подушку, тот бросил ее в Дина, Дин — в Невилла. Через мгновение в спальне уже шел подушечный бой.

В Гарри попали три подушки одновременно. Он схватил одну и постарался ей прикрыться. Вскоре по спальне уже летали пух, перья и клочья ткани. Пьяные парни ржали и продолжали разносить комнату.

— О призрак великого Цезаря! Что, во имя Мерлина, здесь происходит? — рявкнула профессор МакГоннагал, входя в дверь. — По шуму можно было подумать, что здесь кого-то убивают. Объяснитесь!

Симус попытался спрятать бутылку рома, а Рон — бутыль огневиски.

— Ничего, профессор… Мы только… — начал говорить Симус, но вдруг громко рыгнул. — Упппс…

— Убрать здесь все, немедленно! И приготовиться ко сну! С вашими наказаниями я разберусь завтра.

— Да, профессор МакГоннагал, — прозвучали пять голосов одновременно.

ххх

На следующее утро Гарри и остальные четверо появились в кабинете декана своего факультета. Без головной боли проснулись только Гарри и Невилл. Они переглянулись: весьма сомнительно, что сегодня кому-нибудь разрешат взять зелье в больничном крыле, так что остальным придется пережить похмелье без посторонней помощи.

— Я склонна многое прощать моим студентом. Иногда даже попойку. Но когда меня посреди ночи будит староста, которая несколько раз пыталась вас успокоить, это переходит все границы. Что вы можете сказать в свое оправдание?

Гарри и Невилл посмотрели друг на друга: они бы соседей не сдали. Но Рон не умел держать рот на замке.

— Ну… Мы веселились… Хотели, чтобы Гарри немного расслабился…

— Понятно, — сказала МакГоннагал. — Вы хотите что-нибудь сказать, мистер Поттер?

— Профессор, — вмешался Невилл, — Гарри участвовал только в битве на подушках, да и то не с начала. Он просто сидел и смотрел на снег.

— А вы, мистер Лонгботтом?

— А я веселился с остальными…

— Ясно. 10 баллов с каждого за то, что мешали всем — включая меня — спать. Уберете спальню самостоятельно. И я не никому не разрешаю идти в больничное крыло — справляйтесь с похмельем сами.

Рон, Симус и Дин застонали.

— Ну не настолько уж я жестока... Вы можете сходить туда после того, как закончите уборку. Уверена, у мадам Помфри найдется несколько интересных слов по поводу вашего состояния. Идите. Мистер Поттер, задержитесь.

Когда дверь за остальными закрылась, Макгоннагал повернулась к Гарри, и ее взгляд стал более мягким.

— Я так понимаю, что рождественские каникулы вы намерены провести с Сириусом, мистер Поттер?

— Да, мэм. Он пригласил меня, — ответил Гарри. На самом деле он колебался по поводу этого приглашения. Конечно, от него ждали, что он поедет, но он не был уверен, что ему — с его многочисленными планами — это будет удобно.

— Мне также известно, что он подал заявление на опеку над вами. Директор этим не очень доволен.

— Я знаю, профессор. Директор со мной об этом уже говорил. Он считает, что Сириус еще не до конца оправился от своих неприятностей и что для меня лучше будет вернуться к тете. А вы как думаете?

— Что думаю я, не так уж важно. Я беспокоюсь только о том, чтобы вы сами все это хорошо обдумали и понимали возможные последствия.

— Поверьте, профессор, я хорошо это понимаю.

«Как типично для МакГоннагал, — подумал он. — И зачем я, собственно, спросил у нее совета?»

— Хорошо, я вас больше не задерживаю, мистер Поттер.

— Спасибо, профессор.

ххх

Сириус наслаждался утренней чашкой чая, когда прибыл свежий номер «Придиры». Ему все больше нравилось, как Твист разносит давние традиции чистокровных и их лицемерие. Он начал читать очередную колонку, и его глаза открывались все шире и шире.

Чистокровные против магглорожденных: кто победит?

Сегодня я оказался свидетелем интересного зрелища: Гермиону Грейнджер отчитывала мадам Пинс. Да, гриффиндорской всезнайке читали лекцию о правильном обращении с книгами. И что стало причиной этого? Как выяснилось, я.

Эта гриффиндорка, больше похожая на рейвенкловку, совершенно не выносит, когда кто-нибудь что-нибудь делает лучше нее. Судя по слухам, она отказалась уходить из библиотеки до тех пор, пока не найдет абсолютно всю информацию о возможностях магглорожденных сделать карьеру.

Я мог бы ей сказать, что в Хогвартсе такой информации нет. Она есть в Архиве и Библиотеке Министерства, которые сейчас по приказу Министра Фаджа заперты лучше, чем шкаф с зельями в кабинете профессора Снейпа. Я знаю это точто, потому что сам посылал туда сову и получил ответ, что все закрыто распоряжением Министра. И чего же так боится наш уважаемый Министр? Значит ли это, что я прав и Министерство просто не хочет смотреть правде в глаза?

Может быть, Министр боится того, что магглорожденные отнесутся к этому, как к еще одной попытке их контролировать и продолжать держать за граждан второго сорта? А знают ли магглорожденные, что их в 12 раз больше, чем чистокровных? И что многие магглорожденные покидают магическую Британию? И вместе с ними ее покидает будущее нашего магического сообщества?

Факт: В последние годы в мире магглов рождается в 7 раз больше магов, чем у чистокровных волшебников. Полукровных детей в 3 раза больше, чем чистокровных. Эти данные не учитывают сквибов, родившихся в чистокровных семьях.

Факт: Если вы как следует проверите родословную магглорожденных магов, в семейном древе почти каждого из них обнаружится несколько предков-волшебников или сквибов. Я выяснил это у гоблинов. У них есть не только самообновляющиеся записи: за небольшую плату они могут проверить родословную любого обратившегося.

Факт: Результаты практических экзаменов в Хогвартсе за последние 10 лет показывают, что у полукровок и магглорожденных обычно больше магической силы, чем у чистокровных студентов.

Факт: В чистокровных семьях за последнее столетие резко возросло число сквибов и детей с врожденными дефектами. Вы можете найти данные об этом в Архиве. Вернее, могли раньше, потому что теперь доступ к этой информации закрыт. Но скажу вам по секрету: она есть и у гоблинов, которым это нужно для ведения дел о наследстве, и вы вполне можете получить копию (не бесплатно, конечно) — даже с печатью кровью, подтверждающей подлинность.

Занимаясь всеми этими подсчетами, я натолкнулся на удручающий факт. Маггловское население Британии в 1995 году составляло 58 426 014 человек. Двадцатое место в мире. А волшебников в том же году в Британии было меньше 75 000.

Если вы мне не верите, задайте себе вопрос: чего так боится Министерство, если оно закрыло все способы получить эту информацию? Такие данные должны быть доступны каждому. Не превысил ли Министр свои полномочия?

Я хочу спросить: можем ли мы себе позволить потерять хоть каплю волшебной крови — неважно, какого происхождения?

Должен отметить, что все приведенные сведения я получил, написав письма в Международный Совет Магов и в маггловское Бюро переписи населения. В Международном Совете знают, что число магов в Британии сокращается. Они не вмешиваются, потому что считают это нашим внутренним делом, но по мере того, как все больше магглорожденных покидает Британию в поисках лучшей жизни, беспокойство растет.

Оливер Твист