Мечты сбываются (джен)

Всё-таки у МакГонагалл явно была склонность к садизму — в этом Тёмный Лорд убедился в первый же учебный день. Пять пар! Три до обеда, две после — а ещё на каждой паре по два факультета сразу. Гриффиндор-Слизерин и Рейвенкло-Хаффлпафф. И если последний вариант был вполне нейтральным — воронам не было дела до барсуков, а те не лезли к умникам, то вот львы и змеи мирно сосуществовать явно не могли.

Вот почему нельзя было соединить, к примеру, Рейвенкло и Слизерин? Или Хаффлпафф, не важно. Зачем было ставить слизеринцев с гриффиндорцами вместе? Чтобы насолить ему? Что ж, он должен был признать, что это получилось.

Первой парой стоял пятый курс, и Тёмный Лорд имел возможность понаблюдать воочию противостояние двух пар свеженазначенных старост.

И если Люциус Малфой и Френк Лонгботтом, старосты Слизерина и Гриффиндора, только молча обменялись неприязненными взглядами, то их напарницы, Патриция Розье и Доркас Медоуз, промолчать просто не смогли.

— Медоуз, — сладко пропела Розье, любовно поправляя свои безукоризненно уложенные золотистые локоны, — что, хуже тебя не нашлось никого даже на Гриффиндоре? Такое убожество в роли префекта даже представить было невозможно!

— Ну, что у тебя воображение, как у табуретки, мы все поняли ещё на первом курсе, — столь же сладко улыбнулась ей Медоуз. — Когда ты хлопала глазами и не могла себе представить обычную иголку.

— Зато у тебя манеры, как у тролля, — не осталась в долгу Розье, презрительно глядя на коротко, по мальчишески стриженную девушку, — как и внешность. Что, на Гриффиндоре был конкурс уродок и ты таки взяла первый приз?

— Ты у нас красавица, конечно, — кивнула Медоуз. — Только вот тебя мозгами обошли... Внешность-то у любой умной ведьмы потом будет такой, как она захочет, — пожала она плечами. — А вот мозг уже не отрастёт.

— А нафига бабам мозги? — удивился Крэбб, не сводивший глаз с Розье. — Бабам другое надо, гы!

— О, — расплылась в широкой улыбке Медоуз. — А вот и жених как раз для тебя, Розье! Смотри: такой же чистокровный, да и во всём остальном вы друг другу подходите!

Гриффиндорцы засмеялись.

— Ах ты, дрянь! — завизжала Розье, выхватывая палочку. Вот тут Тёмный Лорд решил вмешаться.

— Мисс Розье, мисс Медоуз, — ледяным тоном произнёс он, — урок начался полминуты назад. Минус балл со Слизерина, минус балл с Гриффиндора. Свои высокоинтеллектуальные пикировки, равно как и обсуждение матримониальных планов, будьте любезны вести во внеучебное время. Можете садиться, господа и дамы.

Медоуз сделала такой жест, словно надевает кольцо на безымянный палец, и уселась на первую парту рядом с другой гриффиндоркой, имени которой Тёмный Лорд не знал. И, демонстративно вытащив тетрадь и перья, с чрезвычайно внимательным видом уставилась на Тёмного Лорда. Розье же уселась на третью парту рядом с Малфоем с таким видом, будто бы готовилась к кровавому убийству противницы сразу после окончания урока.

— Проверка знаний, господа, — сообщил им Тёмный Лорд, проведя перекличку. — Посмотрим, что вы усвоили из курса ЗоТИ.

Он взмахнул палочкой, и все учебники взлетели с парт и журавлиным клином полетели в лаборантскую.

— Подпишите пергаменты и поставьте номер того варианта, который вам достанется.

С его стола на столы студентов полетели пергаменты с тестами, приготовленными заранее специально для первого урока.

— Что, сразу проверка?

— Это же вообще первый урок!

— Это первый урок в году!

— Так нечестно!

— Нас не предупреждали!

— Так никто не делает же!

Крику было — словно Тёмный Лорд уже кого-нибудь их них зарезал. Лично, зверски и только что. Невозмутимым остался только один гриффиндорский староста: Френк Лонгботтом, сидевший на самой последней парте, спокойно подписал свой пергамент и с заметным любопытством начал вчитываться в выданный вариант теста.

Тёмный Лорд молча наложил Силенцио на всех недовольных и насмешливо сказал:

— А никто не обещал, что будет легко! Время пошло, господа и дамы. Берите пример с мистера Лонгботтома — он единственный ведёт себя, как и должен вести тот, кому в этом году сдавать СОВы. А не как избалованный и дурной первокурсник.

Весь класс обиженно уставился сначала на Лонгботтома, затем на Тёмного Лорда, а потом неохотно полез смотреть тесты — и на него обрушилась почти физически ощутимая волна немого возмущения и протеста.

— Прямо шекспировские страсти, — задумчиво сказал Тёмный Лорд. — «Что благородней духом — покоряться пращам и стрелам мстительной судьбы, иль, ополчась на море смут, сразить их противоборством?» Пишите, господа, пишите.

Ответом ему было возмущённое сопение, кряхтение, скрип парт и тому подобные звуки, которые были в состоянии произвести студенты под Силенцио. И если слизеринцы всё-таки довольно быстро принялись за дело, гриффиндорцы долго дулись, вертели в руках пергаменты и демонстративно роняли перья.

— Плюс один балл Слизерину, — с удовольствием сказал Тёмный Лорд, — за умение быстро собраться и грамотно действовать в нестандартной ситуации.

Слизеринцы заулыбались, и работа у них пошла поактивнее, а вот гриффиндорцы одарили его возмущёнными взглядами, в которых читалась неприкрытая обида и готовность мстить. Как-нибудь ужасно. И почти немедленно.

— Время вышло, — через десять минут сказал Тёмный Лорд, и пергаменты с тестами и ответами поднялись с парт и послушно прилетели на его стол. Из лаборантской таким же клином вылетели учебники, спеша воссоединиться со своими владельцами.

— Мистер Лонгботтом, — Тёмный Лорд посмотрел на гриффиндорского старосту, единственного, на кого Силенцио он так и не накладывал, — вам предстоит в этом году сдавать СОВы. Скажите, в чём, по-вашему, смысл Защиты от Тёмных искусств?

— В том, чтобы при необходимости суметь защитить себя и того, кто по каким-либо причинам не может сделать того же самого, — ответил Лонгботтом.

— Верно, — одобрительно кивнул Тёмный Лорд, — всё именно так. Мисс Медоуз, — повернулся он к гриффиндорке, снимая с неё Силенцио, — как вы думаете, необходимость защитить себя и других будет возникать исключительно только после письменного уведомления не позже, чем за неделю?

— Нет, сэр, — вежливо ответила девица, и слизеринцы почему-то захихикали — бесшумно, разумеется, но от этого не менее выразительно.

— Радует, что хотя бы старосты Гриффиндора поняли эту простую вещь, — так же вежливо ответил Тёмный Лорд, — и что весь факультет Слизерин это тоже понял. Ну что же, господа, у вас есть шанс не только сдать экзамен, но и получить главный приз.

Он снял Силенцио со своего факультета и тут же услышал вполне ожидаемое:

— Какой приз? Сэр.

— Жизнь, мисс Розье, — серьёзно ответил он.

— А мы что, — тут же продемонстрировал всю глубину своего интеллекта Гойл, — будем Непростительные заклятья изучать?

Гриффиндорцы возмущённо зажестикулировали, кажется, требуя снять Силенцио и с них.

— Прошу прощения, сэр, — сказал Лонгботтом. — Вы бы не могли снять заклятье с остальных? Или наложить на всех его обратно. Сэр.

— Проверим первый вариант, предложенный вами, — кивнул ему Тёмный Лорд, снимая Силенцио с гриффиндорцев. — Итак, господа, как вы полагаете, будем ли мы изучать Непростительные?

— Это сложный вопрос, сэр, — сказал посреди всеобщего молчания Лонгботтом. — С одной стороны, в этом есть определённый смысл, да и применение их запрещено только в отношении людей. С другой, их нет в программе не только СОВ, но и ТРИТОНов, и потом, если я могу представить себе ситуацию применения Авады против, к примеру, нападающего на тебя дракона, то представить, в каком случае может пригодиться Круциатус, я не могу.

— Господа слизеринцы, — повернулся к своему факультету Тёмный Лорд, — мистер Лонгботтом задал очень хороший вопрос. Кто-нибудь из вас может назвать ситуацию, в которой Круциатус может послужить не для причинения вреда, а для цели диаметрально противоположной?

— Вред врагу — не вред! — отрезал Крэбб.

— Исчерпывающе, но не верно, мистер Крэбб. И отработка, — насмешливо ответил Тёмный Лорд, — за неуважительное отношение к преподавателю. Вы не на первом курсе, мистер Крэбб, и прекрасно знаете, КАК должны были закончить свой ответ.

— Сэр? — озадаченно спросил Крэбб, глядя то на Тёмного Лорда, то на сидящего рядом Гойла.

— Сэр, — согласился Тёмный Лорд, — и больше не забывайте добавлять это слово в конце каждой вашей фразы, обращённой ко мне или к другому преподавателю. Мистер Малфой, — повернулся он к сыну Абраксаса, — а вы в состоянии ответить на мой вопрос или тоже повторите тезис мистера Крэбба о врагах?

— Я боюсь, что пока на это не готов, сэр, — сокрушённо вздохнул Малфой. — Предположить, что Круциатус можно использовать в бою, я не могу: существует много иных заклятий, более простых и даже, в некотором роде, более эффективных для того, чтобы вывести противника из строя, не лишая его жизни. Опять же, применять Непростительные к людям запрещено. Для чего может понадобиться применить его к животному или твари — честно сказать, я не представляю. Может быть, вы нам расскажете, сэр? — вежливо спросил он.

— Обязательно расскажу, — пообещал Тёмный Лорд, — господа гриффиндорцы? — повернулся он к факультету Годрика. — Ваши версии?

— У нас нет версий, — поглядев на остальных, сказала Медоуз, добавив, — сэр.

— Магглорождённых на вашем факультете нет? — поинтересовался Тёмный Лорд, иронично глядя на неё.

— Есть, — озадаченно проговорила она, даже позабыв добавить сакраментальное «сэр».

— Я магглорождённый, — сказал русоволосый парень, вставая с четвёртой парты в крайнем, у стены, ряду. — Френсис Паунд. Сэр. У меня тоже нет идей.

Слизеринцы при слове «магглорождённый» тихо и пренебрежительно загудели.

— Мистер Паунд, — посмотрел на гриффиндорца Волдеморт, — говорит ли вам что-либо словосочетание «шоковая терапия»?

— Нет, сэр, — удивлённо сказал он — и тут какая-то девица, тоже из гриффиндорцев, охнула и воскликнула, явно не сдержавшись:

— Точно! Это же как электрошок! Сэр, я не подумала, а ведь правда... но ведь... но ведь к людям это применять нельзя?

— Если у близкого вам человека остановится сердце, а до помощи колдомедика он может не дотянуть, ибо счет идёт на минуты, — спросил Тёмный Лорд, — вы рискнёте нарушить закон или будете смотреть, как человек умирает? — пристально посмотрел на неё Волдеморт. — Выбор за вами, мисс. Только за вами.

— Но это же несправедливо, сэр, — нахмурилась она. — Разве в этом случае не будет сделано исключение?

— Нет, — ласково улыбнулся ей Тёмный Лорд, — наше Министерство совершенно не интересуют чьи-либо мотивы. Закон суров, но это закон. Зато у нас есть свобода выбора, господа и дамы.

— Это неправильный закон, — нахмурилась девица.

— Становись министром, Мэддок, и меняй законы! — насмешливо бросила Розье, и слизеринцы засмеялись.

— Браво, мисс Розье, — усмехнулся Тёмный Лорд, — вы предложили превосходный выход из ситуации.

«Иногда даже набитая дура может сказать что-то дельное, — подумал он, — как сейчас».

— Итак, господа, — обратился он к студентам, — мы с вами выяснили, что даже Непростительные в редчайших случаях могут принести пользу. Всё есть яд, и всё есть лекарство, дело только в дозе. Авада убивает быстро и чисто, в отличие от Диффиндо или Бомбарды, но именно она считается Непростительной. С помощью Империо можно превратить человека в безвольную марионетку, но можно и заставить жить умирающего, позволяя успеть дотянуть до оказания нормальной врачебной помощи. О Круциатусе мы уже говорили. А ваша задача — знать, что такое Тёмные искусства, и уметь от них защититься. Или хотя бы дожить до получения помощи от тех, кто умеет это делать лучше вас.

Розье вспыхнула, словно бы её облили алым, и её подбородок дрогнул от обиды. Она уставилась в парту и вцепилась в её край с такой силой, словно бы пыталась оставить на старом дереве свои отпечатки. Алиса Мэддок тоже покраснела, но, скорее, от удовольствия, и с явным усилием сдержала улыбку.

— Значит, мы будем изучать Непростительные заклятья, сэр? — спросил Малфой.

— В программе пятого курса их нет, — улыбнулся Тёмный Лорд, внимательно глядя на него. Поймёт или нет?

— Но ведь вы упоминали, что будете вести факультатив? — спросил Малфой. — Только не сказали, с какого курса туда можно будет записаться.

— С пятого курса, мистер Малфой, — поощрительно улыбнулся ему Тёмный Лорд. Всё-таки Малфой — это не Гойл с Крэббом.

— И грязнокровок возьмёте? — тут же вылез последний.

— Неделя отработки, мистер Крэбб, — вздохнул Тёмный Лорд.

— Ты чо, совсем дурак? — ткнул приятеля в бок Гойл. — Чо ты опять «сэр» не сказал?

— И эссе на три фута, — добавил Тёмный Лорд, — на тему «Этические основы культуры речи».

— Сэр! — в отчаянии выкрикнул Крэбб. — Что, грязнокровкам тоже можно будет?! Сэр?!

Малфой чуть прикрыл глаза, и Тёмному Лорду показалось, что тот с большим удовольствием бы закрыл лицо руками, но сдержался.

— Крэбб, — сказал Лонгботтом, — это ведь вообще-то ругательство.

— И найдите в словаре значение слова «ругательство», — добил несчастного Крэбба Тёмный Лорд.

— Сэр, — осторожно спросил Гойл, — а можно, он лучше две недели отработает? Вместо вот этого… эссе со словарём.

— Ибо словарь для Крэбба куда страшнее Непростительного, — сокрушённо добавила Доркас Медоуз.

— Сэр, — заинтересованно проговорила Алиса Мэддок, — а с четвёртого курса к вам совсем нельзя?

— Увы, мисс Мэддок, — покачал головой Тёмный Лорд, — хроноворот мне почему-то не выдали. Так что факультатив будет только для старших курсов. Впрочем, — усмехнулся он, — вы всегда можете дополнительно позаниматься с младшекурсниками. И им польза, и вам более глубокое усвоение материала.

— Да, конечно, сэр, — кивнула она. — Спасибо, сэр. А при чём здесь хроноворот? — не удержалась Мэддок. — Факультатив же вечером. Четверокурсники в это время тоже свободны...

— Уймись, а? — зло бросила Розье. — Тебе же сказали: нет.

— А те, кто не понял, при чём здесь хроноворот, могут тоже написать эссе на три фута, — едко ответил Тёмный Лорд, — на тему «Арифмантика в нашей жизни, или как уместить в сутках тридцать часов без помощи хроноворота». Итак, господа, тема сегодняшнего урока — «Существа разных классов опасности». Пишем, господа, пишем!