Орнейские хроники (джен)

Месяц Летних костров, Пиррей

Аррано — золотой орел парил в небе над ущельем Аниск, образованным хребтами Сьерра-Тосирол и Сьерра-Ордеса. От нагретых солнцем скал поднимались потоки теплого воздуха и аррано чутко ловил их расправленными крыльями. Он был молод и голоден. Уже второй день охота была неудачной, и сейчас птица не побрезговала бы и падалью.

Далеко внизу, по узкой тропе, опоясывающей подножие Сьерра-Торсирол ехал всадник. Ни человек, ни конь не годились в качестве добычи — по крайней мере пока не ослабли или не нашли смерть на острых камнях, но аррано качнул крыльями, закладывая вираж, и последовал за всадником.

Еще во время плавания Брикасс раздумывал, в какой из портов Ибера направиться. Иной судьбы, кроме как связанной с морем, он для себя не видел. Арно уповал на свой опыт, а прежде всего — на штурманские навыки. И здесь ему следовало бы благодарить адмирала Кювилье. После окончания войны адмирал, получивший в распоряжение порты и верфи Ноорна, принялся бурно развивать флот, уделяя особое внимание обучению офицеров.

Антадер, на севере, был ближе Барадоса, однако после страшных землетрясений эпохи Тьмы, разрушивших города и сделавших непригодными для стоянки больших кораблей гавани, северное побережье Ибера пришло в упадок. Арно казался более привлекательным юг. Три года назад ему довелось провести почти шесть месяцев в тех местах: король Гаспар устремил свой взгляд на Ибер и Этррури и направил пышное посольство в столицу Ибера, Алькарас, и далее — в вольные города Джинеру и Амальфи. Эскадра три месяца стояла в Барадосе, ожидая окончания неспешных переговоров; чтобы занять маявшихся от безделья людей, адмирал Кювилье и вице-адмирал Родригес устроили совместные маневры, и Брикасс получил возможность познакомиться с капризным характером Срединного моря.

Значит, Барадос, пусть даже путь сопряжен с риском заплутать в горах или нарваться на разбойников. Поступившись гордостью, Арно надеялся наняться на иберийский или этррурский торговый — а если Нима продолжит одаривать его своими милостями — военный корабль. К тому же, у него успели сложиться дружеские отношения с несколькими иберийскими офицерами.

Из Кап-Феррета он направился на юго-запад, к перевалу Бильез, и за седмицу пересек почти весь Ветанг. Дорога петляла по предгорьям Пиррея; барышник не сжульничал, и Дорадо⁽¹⁾ оказался достойным своего имени — послушным и выносливым.

Арно сразу понял, сколь неумелой была попытка выдавать себя за торговца. Судя по мелькавшему в глазах трактирщиков скепсису и оброненным словам, его скорее принимали за наемника, по неведомой причине пустившегося в бега. Впрочем, разглядывая в одном из встретившихся на пути озерцов свое отражение — осунувшееся лицо, заросшее темной щетиной, с глубокой складкой меж бровей и незнакомо жестким выражением в глазах, он признавал справедливость подобных предположений. И хотя Арно беспокоила проницательность ветангцев, те, помятуя пословицу, что слишком болтливые языки укорачиваются вместе с головой, следовали неписанному правилу: гости могут рядиться хоть жрецами, главное, чтобы платили. Подозрение в принадлежности к гильдии черного плаща⁽²⁾ даже сыграло ему на руку, когда на одном из постоялых дворов хозяин отвел его в сторону и предложил подзаработать, сопровождая настоящего торговца, почтенного Тортю, чей телохранитель спьяну ввязался в драку и получил удар ножом в бок.

Что заставило Тортю доверится незнакомому вояке, знал лишь Странник, но выглядел купец напуганным. Во дворе ждала повозка, груженная тюками холста и сукна. Возможно, в тюках находилось что-то еще, вплоть до Лунной травы⁽³⁾, возможно страх почтенного происходил из природной трусости. Арно оглядел тщедушного бледного Тортю и заставил замолкнуть внутренний голос, заявивший о недостойности сего занятия. Деньги и провизия у него заканчивались, а городок, куда направлялся Тортю, лежал всего лишь в трех лигах к югу от Бильеза. В благодарность, помимо щедрой платы, Тортю позволил скопировать карту, на которой был отмечен путь от Бильеза до Эскалона, приграничного иберского поселения. Арно спросил торговца о пиррейских кланах.

«Особые за Бильезом земли. Обычно не нападают, договоренность есть, чтобы пропускали, — ответил Тортю: — Торговать-то и пиррам надо. Если встретишь на дороге — не пялься. Они этого не любят. А так — на все воля Странника. Держи направление на Монте-Ерридж, Королевскую гору. Пройдешь долиной Ордеса, вверх по течению Нисы, потом за рекой свернешь в ущелье. Дорога там не шибко хороша, и караваны в обход, долиной идут, но ты налегке, проедешь. Зато ущелье тебя выведет прямиком к Эскалону. Стражи помогут не сбиться с дороги, — заметив недоумение Арно, торговец пояснил: — Идолы дикарские. Отмечают рубежи. Если еще куда сунешься — пеняй на себя».

«За каждым идолом пирр с кинжалом сидит?» — недоверчиво хмыкнул Арно.

«Сидит — не сидит, не нашего ума дела. Слыхал, поди, про колдунов? Заморочат и сгинешь».

«Так уж и сгину?»

Торговец покосился на него и пробормотал:

«Иди уже, добрый человек, Странника ради. Ты здесь чужак, не веришь — делай, как пожелаешь...»

Достигнув перевала, Арно остановил Дорадо и огляделся. Ветанг лежал туманно-зеленой чашей позади, а впереди, на юго-западе, вонзаясь в самое небо, сверкала вечными снегами сердце Пиррея, Монте-Ерридж. На седловине он обратил внимание на большеголовые приземистые скульптуры с плоскими лицами и раззявленными ртами, высотой в полтуаза, установленные по обеим сторонам дороги. Судя по всему, это и были «Стражи». Из почти мальчишеского любопытства Арно заставил Дорадо взобраться выше и поехал по тропинке, идущей по склону. Через лигу тропинка сворачивала на север. Никаких пирров с кинжалами так и не обнаружилось, и шаманы не спешили разить его молниями. Подивившись суевериям ветангцев, он вернулся на дорогу.

На то, чтобы одолеть долину Ордеса, потребовалось три дня. Плутать не приходилось, наезженная дорога шла по берегу Нисы. «Стражи», расставленные на возвышениях то тут, то там, таращились на него выпученными глазами. На ночлег Арно останавливался под раскидистыми каштанами, благо, что ночи были теплыми. Дорадо вполне довольствовался травой, не успевшей потерять свою сочность, а воду им давала река. Земли и вправду были особенными, или, скорее, общими для всех — и пирров, и «людей долин», как те называли жителей Ибера и Галеи. Время от времени Арно видел пастухов с отарами овец на склонах гор, на дороге встречались караваны иберийских и галейских купцов. Попадались ему и пирры верхом или в небольших повозках, запряженных мулами. Презрев совет Тартю, он бросал любопытные взгляды на их украшенную сложными и разнообразными вышивками одежду. Все вокруг казалось слишком мирным, будто он перенесся в одну из тех чудесных историй, которые ему нравились в детстве, и отчаяние впервые с того мига, когда он узнал о гибели родных, немного отступило, притупилось.

На четвертый день, следуя за изгибом русла Нисы, он свернул в ущелье. Дорога и в самом деле превратилась в тропу и вела по узкому скальному карнизу. Внизу ярилась и плевалась белой пеной зажатая в утесах река. Арно придерживал Дорадо, двигаясь шагом: если конь оступится, то путешествие завершится за Пределом.

В небе описывал круги орел. Арно поначалу не обратил на него внимания, но поскольку птица продолжала следовала за ним, хмыкнул, подумав, что он и Дорадо представляют для короля воздуха гастрономический интерес, и немудрено.

Впереди дорога огибала скальный выступ; вдруг с пронзительным «Кьяаак!» орел спикировал вниз. Повернув за скалу, Арно понял, что привлекло птицу: на огромных речных валунах лежала конская туша. Орел, вцепившись когтями в круп, уже рвал клювом багровую плоть. Надо же, вот и готово хищнику пиршество. Это был самый опасный участок, далее ущелье расширялось, тропа вновь становилась похожей на дорогу и начинался пологий спуск к реке. Всадника не было видно, вероятно, бурная Ниса унесла тело. Тем не менее, Арно спешился и осторожно заглянул за край выступающего над рекой карниза. Каково же было его удивление, когда под карнизом обнаружился уступ, на котором скорчился мужчина средних лет, судя по одежде — пирр.

— Эй!

Пирр не отозвался.

«Не повезло бедолаге — а ведь почти прошел…»

Брикасс уже поворачивался, чтобы отойти, когда краем глаза уловил движение. Пирр шевельнулся, пытаясь приподняться.

— Встать сможешь? — спросил Арно, не особо надеясь, что его поймут.

— Рад бы встать, добрый сьер... да ноги, — ответил мужчина на общем и указал на неестественно вывернутую ступню левой и потемневшую от крови штанину правой ноги.

— Все-таки попытайся. А я попытаюсь тебя вытащить.

После нескольких попыток пирру удалось встать сначала на колени, затем, цепляясь за скалу, он выпрямился.

Тем временем Арно соорудил подобие веревки из скатанного плаща и перевязи шпаги. До уступа было около туаза, должно хватить. Один конец он прикрепил к седлу, а другой, с пряжкой, кинул пирру, затем взял Дорадо под уздцы и присвистнул. Конь подал вперед, импровизированная веревка натянулась. Арно, следя за тем, чтобы ремень перевязи не перетерся о камни, заставил Дорадо сделать несколько шагов. Над краем карниза показалась голова пирра. С посеревшего лица градом катился пот. Еще один рывок, и, неразборчиво ругаясь сквозь зубы, незадачливый путник выбрался на тропу и откатился от края.

— Да пошлют тебе удачу Ост и Наргин, — тяжело дыша, пробормотал он.

— Удача мне пригодится, пусть и от чужих богов, — ответил Арно, раздумывая, что ему делать. Его не слишком вдохновляла мысль задерживаться в горах, но не оставлять же спасенного посреди дороги.

Отдышавшись, пирр сел, привалившись спиной к скале.

— Все мы дети Оста, пусть некоторые и блуждают впотьмах... Наши воины сражались бок о бок с людьми долин против выползышей Сугаара в Эпоху Тьмы.

— Что произошло?

— Глупый конь испугался гадюки и сорвался с тропы.

— Я еду в Эскалон, и если нам по пути, помогу тебе добраться до своих...

Однако пирр спокойно проговорил:

— Жаль, что земли моего клана лежат в другой стороне, — он прикрыл глаза. — Оставь меня здесь.

«Вот те раз!» — опешил Арно.

— Оставался бы внизу! Или здесь камни мягче?

— Дорога. Кто-нибудь проедет, как и ты, — пояснил пирр.

— А если нет?

— Пусть Илларга решает.

По всему выходило, что спасенный вовсе не нуждался в спасении, и обозленный Арно резко сказал:

— Я не за тем тебя вытащил, чтобы тобой поужинали волки или вон тот орел. Впрочем, как пожелаешь.

Он надел перевязь и пристегнул шпагу. Пирр покосился на него, задержал взгляд на эфесе и вдруг сказал:

— Сдается мне, Илларга уже решила, послав мне тебя. Мое имя Астигар из клана Фальго* * *

.

Арно удивленно приподнял бровь. Однако, проследив его взгляд, начал догадываться, почему настроение пирра изменилось.

— Арно... из рода Брикассов.

— Твой пращур был одной крови с моим, — торжественно кивнул Астигар, — А ты будь моим гостем, Арно из рода Брикассов.

1) (ибер) золотой, в данном случае — «Золотце»

Вернуться к тексту

2) наемники

Вернуться к тексту

3) опиат

Вернуться к тексту