Пятеро в молчании (гет)

Стюарт топтался у кабинета Грейнджер в нетерпении. Когда заметил моё приближение, оно стало ещё более явным.

— Как дела в библиотеке? Закончили со списком Купера?

— Позже расскажу. Слушай, я только что Поттера видел! — выпалил он, глянув мне за плечо, убедившись, что в этой части коридора мы были одни. — Ты с ним не пересёкся? Он к мракоборцам пошёл. А мисс Гермиона где?

— Нет, не пересёкся, — я тоже оглянулся, словно Поттер мог вдруг возникнуть прямо у меня за спиной. — А Грейнджер пошла за омутом памяти и воспоминаниями Купера. Как раз в штаб. Сейчас посмотришь допрос Остина, это было просто…

— Подожди, — перебил Стюарт и поманил подальше, к заколдованному окну. — Слушай, что Поттер сказал…

— Хм, — я даже замешкался от его возбуждённого вида. — Не здесь. Давай зайдём.

Шагнув к кабинету Грейнджер, отпер его врученным ею ключом. Как всегда — из искусственного окна бьёт солнце. Порядок на столе. В солнечных лучах витают пылинки. Я прошёл в самый дальний угол, к креслу. Стюарт, бормоча под нос, прошёл следом, но садиться не стал. Его будто бы подбрасывало на месте.

— Ну и чем тебя так взволновал Поттер?

— Утром он был у министра, — заявил он, расхаживая из стороны в сторону, — и беседа, как он говорит, была долгой и не из лёгких. Он выложил ему всё, что было по ограблениям, Нотту и так далее…

— И про Форда тоже сказал?

— А как иначе? Министр дал добро на проведение мероприятий, но опять же не хочет поднимать шумиху.

— Ну ещё бы, — я напрягся. Что-то в его тоне смущало. — Что ещё?

— Поттер дал команду установить слежку за домом Нотта. Посмотреть, что там творится, — продолжал напарник. — Прощупать почву. А ещё я как раз спросил, что будет с Фордом…

— И что?

— Он будет писать заявление по собственному. Это минимум, что его ждёт, но, похоже, единственное типа наказание. Да и все заседания, как я понял, по этому делу будут закрытыми. Представь? — напарник удивлённо вскинул брови и скривился. — Выслуга лет, уважаемый человек. Нормально? Он же всех подставил! А министр не хочет привлекать внимание…

— То есть, его просто уволили?

Ждал ли я чего-то подобного? Учитывая последние веяния со стороны министерства, определённо стоило это сделать.

— Ещё пока нет, — с неудовольствием хмыкнул Стюарт. — Я же говорю, минимум. Поверить не могу! Подделка документов…

— Ага. Восьмилетней давности.

— …и препятствие расследованию.

— Какому? Министр дал добро на действия только сегодня утром. До этого и расследования никакого не было. Официально. Ты же слышал Поттера.

Стюарт с неодобрением посмотрел на меня.

— Ты защищаешь Форда или что?

Сами собой вспомнились вчерашние слова Грейнджер, когда мы лежали в постели. Форд не был плохим человеком, так она сказала. И пыталась понять: на что способны люди, чтобы защитить близких. Конечно, на многое. И иногда действительно приходится поступать плохо, пусть намерения и благие. А на самом деле — грань довольно тонкая. Никогда не случится так, что в выигрыше останутся обе стороны. Кто-то должен проиграть.

— Нет, не защищаю. Но два слова: закрытые заседания. Всем уже должно быть ясно, чего хочет министр. Он не первый и не последний, кто скрывает неугодные факты. Вспомни хотя бы убийство двоюродного брата Форда. На суд общественности это так и не попало, всё просто замяли. Словно ничего и не было. Я не хочу, чтобы ты лелеял бесполезные надежды на справедливость для всех и вся. Публично из-за ограблений кому-то достанется, но…

Я изобразил в воздухе неопределённый жест, не желая более подбирать нужные слова. От долгого разговора с Остином в глотке пересохло.

— М-да, — Стюарт поджал губы, пока я доставал палочку, чтобы наколдовать стакан воды. — Это понятно, что публично кого-то накажут, но кого поставят на его место? Как мы теперь вообще в чём-то можем быть уверенными?

— Не знаю, — я отхлебнул воды из возникшего стакана и кивком предложил Стюарту. Тот отказался. — Может, Картеру предложат должность? Он лицо незаинтересованное.

Напарник картинным жестом перекрестился в ответ на шутку.

— Да не в этом дело, на самом деле, — разочарованно произнёс он, глядя на носки своих ботинок. — Просто поверить не могу, что Форд каждый раз смотрел нам в глаза и знал, ну или подозревал, что происходит! Чёрт возьми, мы ведь все ему доверяли. Мерзко от этого!

Я отвёл взгляд, словно то был укор и в мою сторону.

— А что с его племянницей будет? Если… вернее, когда её поймают. Не спросил?

Напарник внимательно на меня посмотрел.

— Нэнси.

— Да, она. Я так и сказал.

— Нет, Драко. Ты сказал по-другому, — он был так серьёзен, что стало не по себе. — Ты в последнее время вообще не произносишь её имя.

— Чушь.

— Я спросил про неё у Поттера. Он сказал: будем отталкиваться от того, насколько велика её вина.

«Насколько велика вина» — сказано вслух. «Убила ли она Тейлора» — безмолвно повисло в воздухе.

— Эта троица, и Нотт, и Форд, и Нэнси… — он помолчал. — К ним и относятся те самые закрытые заседания, да?

— Ага. Эта заварушка может чертовски навредить политике воссоединения и департаменту. Всё это роняет на Форда слишком уж густую тень. На всех. Исправленный рапорт…

— Тот самый, восьмилетней давности, — поддел напарник.

— Я не об этом. Просто это выглядит как попытка содействия. Но Форд ведь так до конца и не поверил в это. У него, как и у нас, были одни догадки, и только. А про возможность Империуса он даже не догадывался. Он просто хотел спасти её. Ладно, спасти Нэнси, если угодно!

Имя скользнуло по языку как наждачная бумага. Наверное, Стюарт прав. Я почти забыл, каково оно на вкус.

— Но знаешь, Стюарт, что меня напрягает?

— М?

— Кто-то определённо умалчивает правду, — сказал я, не глядя на него, но услышал хмыканье. — Это я про мать Нотта.

— Кто-то в этом деле постоянно о чём-то умалчивает. Как и в нашем. Просто удивительное совпадение. Такое чувство, что оба расследование прокляты.

Я перевёл на него взгляд.

— Стюарт, я ведь уже покаялся. И мне правда чертовски жаль, что с тобой произошло то, что произошло. Извини ещё раз, что смолчал. За всё.

— Да не о тебе речь, — нахмурился он. — Понимаю. Ты не имел возможности…

— Имел. В том то всё и дело, — перебил я, на секунду зажмурившись. — Но неверно расставил приоритеты. Сделал неверный выбор. И признаю это.

Напарник бесконечно долго всматривался в моё лицо, и я не отводил взгляда.

— Признание подразумевает вину, — усмехнулся Стюарт, напомнив мою излюбленную присказку.

— И я виноват. Если бы не промолчал, если бы сказал тебе правду с самого начала, может, всё обернулось бы иначе. Шпион не был бы для тебя только догадкой.

— Да уж. Оборачиваться хочется чаще прежнего, — с кислой миной кивнул Стюарт. — А что Форд? Вот почему промолчал о том, о чём догадался? И ведь насколько заранее нас всех? Сукин сын. А если бы Остин всё рассказал Аллин? — распалялся он, — думаю, она бы его приняла, и наплевала бы на мнение отца. Похоже, там действительно была любовь. Знаешь, которая на всю жизнь, — он отвёл взгляд и слегка улыбнулся какой-то своей мысли. — И Софи была бы жива. И много чего ещё было бы иначе.

Мне же представились Нэнси и Тео. Что было бы, если бы они в какой-то момент не стали молчать? Нэнси — о том, что вляпалась в дерьмо такого качества, из которого просто так не выберешься. Тео — о своём недовольстве министерством. Всего бы этого не было. Разумеется, я бы не оставил Нэнси в беде, если бы она рассказала о Нотте. А если бы этот ублюдок не затеял своей игры, то и не было бы ограблений. И Грейнджер не пришла бы в отдел.

И снова — грань морали довольно тонкая. Никогда не случится так, что выиграют все. Кто-то обязательно должен проиграть. Это я понимал, но почему-то было тошно.

Голова шла кругом. Мы почти у финиша, но вопросов становилось всё больше, и всё больше разрастался ком неопределённости. Казалось, что всё кончено. Но, может, всё только начиналось?

Тео всё ещё был под следящими чарами — это раз. Я не знал ни одного способа избавиться от них. Но если он всё-таки существовал? Если Поттер и команда мечты до них не добрались, это не значит, что таких способов не было. Тео, даже заполучив палочку, не мог воспользоваться ею, не выдав себя перед департаментом — это два. Поттер прав, всё упиралось в эти две детали. Эту загадку не решить, тыкая пальцем в небо. Слишком много было путей, которых мы могли не видеть, слишком много было возможностей, о которых мы могли не знать. Слишком много было вероятности, что всё открывшееся за последнее время — лишь верхушка айсберга.

Когда всё это началось на самом деле? Три месяца назад? Или в начале года? И сколько именно Тео вынашивал план? После войны и судов прошло без малого восемь лет. Даже если учесть, что он не сразу начал его обдумывать, всё равно получалось много. Гораздо больше, чем было у нас.

Перед глазами очень чётко предстала картина: Тео — огромный паук, который сидел в центре паутины и дёргал за ниточки. Он окружил себя людьми, которые, так или иначе, согласились помочь в его задумке. Кого-то было легко соблазнить деньгами. Кого-то — информацией.

— Можно задать тебе откровенный вопрос?

Поднял взгляд на Стюарта. Он хмурился и пожёвывал нижнюю губу. Внутри всё сжалось в комок. Пару недель назад просто послал бы его с такими речами. Теперь же…

— Давай.

— Насколько хорошо ты знаешь этого парня, Теодора? — сощурившись, спросил он. — Вы дружили или…

— Не совсем. Это скорее временное вынужденное сотрудничество. Когда наши отцы попали в Азкабан… хм, в первый раз, это нас сблизило. Но ненадолго. Мы слишком разные. Салазар, да мы были пацанами, это вообще ничего не значит!

Я сжал зубы, вспоминая ту пору. Нотт никогда не заискивал передо мной, да и я к нему не тянулся. Зачем, если были те, кто заискивал? Тем более, был Забини, с которым у нас гораздо больше общего.

Мне всегда казалось, что Тео меня недолюбливал, особенно из-за того, что держал при себе людей, подобных Винсу или Грегу. Но когда отца поймали в отделе тайн по милости Поттера, он неожиданно превратился в союзника. Собрата по несчастью. Одного из тех, с кем при случае можно объединиться против кого-то. Но в мирные времена — никаких точек соприкосновения.

Тогда мне хотелось достать палочку и просто убить Поттера. Но Тео сказал:

«Надо действовать тоньше. Только простаки показывают врагу свои намерения».

Смешно подумать. Действовать тоньше…

Тогда это было мальчишеской болтовнёй, но теперь Тео далеко уже не мальчишка, а вот политика, похоже, осталась прежней. Теперь он опасен. Умён. И у него был продуманный план.

Перед глазами всплыло его лицо, почти не изменившееся со школьной поры. Тот разговор в кафе, балансирующий на острых гранях намёков и двойных смыслов. На попытках зацепить друг друга. Я не знал о нём практически ничего, а вот он от Нэнси мог узнать обо мне многое. И это было лишь началом. Зерном подступающей паники и тревоги. Чего теперь ждать? Откуда? Когда?

Пришедший откуда-то издалека, всплыл вопрос: «может, он хотел прощупать почву?» Нет… Нет. Тео не такой дурак, чтобы действительно надеяться на моё расположение. Надеяться — нет. Может, чем-то купить? Жизнью Нэнси, например. Если она всё ещё имела ценность. Нет, не так. Если она всё ещё имелась.

Нельзя так думать. Но процесс запущен, и эта мысль заставила встать, сидеть было невыносимо. Словно отскочившая пуля, она заметалась, забилась, так, что заболела голова.

— Чёрт, Стюарт… Это ведь всё моя ёбанная вина.

Голос звучал спокойно. И как это удавалось? Но хотелось орать и метаться по этому кабинету с ненастоящим светом, и всё вокруг казалось ненастоящим. И стены, и стол, и кресла, и напарник, который стоял передо мной с такой дикой потусторонней жалостью в глазах, что хотелось блевать.

Но ноги будто примёрзли к полу. Желание и невозможность сделать хоть что-то рвали мозг в клочки. Внешнее оцепенение и внутренняя буря — страшное сочетание. Ещё минута, и наступит смерть от этого выворачивающего, ломающего кости диссонанса. В душном кабинете не хватало воздуха. Лёгкие наполнялись им только наполовину, какой глубокий вдох не делай. Даже не открыть чёртово окно. Нет шанса сделать даже такую малость. И всё, что во мне было, стянулось в одну точку где-то за пределами тела. Это было почти физически больно. Почти чувствовался скручивающий позвоночник спазм. Он исходил от сжатых в кулаки рук.

— Драко, — спокойно произнёс Стюарт и приблизился. Я ощутил тяжесть его ладони на своём плече, но не посмотрел ему в глаза. — Это не так. Это не твоя вина. И не смей так говорить. Может, тебе кажется, что ты виноват в том, что не разглядел в Нэнси всего этого, вовремя чего-то не понял, упустил, но это не так. Да никто и никогда в жизни не ждал бы чего-то подобного от неё! От… близкого человека. Ты не должен брать на себя ответственность за чужие поступки. Думать, что всем обязан и перед всеми виноват. И проходить через всё это в одиночку тоже не должен.

Тут я посмотрел на него. Напарник по-прежнему хмурился и поджимал губы. Странный он всё-таки парень. Нет, не так. Обычно про таких говорят: хороший человек. Или: хороший друг.

В Мунго, когда рассказал ему о роли Нэнси во всём происходящем, он не стал, как Поттер, спрашивать: «как ты мог ничего не заметить?». Нет. Стюарт спросил, в порядке ли я. И это после аварии и Империуса, которые только чудом не нанесли ему непоправимого вреда.

— Прости меня за откровенность, Драко, но я хочу, чтобы ты послушал, — продолжил он. — Если так случится, что она погибнет… или уже… Чёрт! Это не будет твоей виной. Не будет, ты понимаешь? Держись, друг.

Он снова похлопал меня по плечу и вяло улыбнулся. Верил ли он сам, по-настоящему, что эти слова могли помочь?

— Спасибо, Стюарт.

Мы немного помолчали, глядя друг на друга, а потом он сказал будничным тоном:

— В библиотеке полный порядок, все книги извлекли и отправили на экспертизу. Думаю, завтра мы с Джорданом начнём готовить бумаги к закрытию дела Палмер. Он вообще не против бумажной работы, наоборот, даже рад. Всё уже сделано, а плюсик за содействие всё равно получит… Да и вообще впереди куча дел. Надо съездить к Джине и Алексии, к Макдэниэлам, получить результаты экспертизы по книгам для суда. Терпеть не могу такие дела, где приходится свидетельствовать на суде. М-м-м… Так что там на счёт Остина?

Я даже рот открыть не успел, как на пороге кабинета появилась Грейнджер. Она левитировала перед собой омут памяти. Я постарался принять не обременённый вид, но судя по её взгляду это не совсем удалось. Она ничего не стала спрашивать.

Кивнув Стюарту, водрузила на стол омут.

— Ты Поттера случайно в штабе не видела? — спросил я, глянув на напарника. Тот едва приметно вскинул брови.

— Нет, а должна была? — Грейнджер обернулась.

— Я буквально только что видел его, — быстро сказал Стюарт. — Он сказал, что сегодня утром был у министра по поводу ограблений и… прочего. Они уже установили наблюдение за домом Нотта.

— Я ещё с ним не говорила. Что ж, это хорошие новости. Было бы куда сложнее что-то предпринять, если бы Кингсли пошёл на принцип.

Стюарт отреагировал на эти слова лишь сощурившись. Мы оба поняли, какой принцип министра она имела в виду — всё, что касалось чистокровных, должно обходиться без лишнего шума. Он благоразумно оставил при себе возмущение о положении Форда. Помимо прочего, мне было доподлинно известно, каково мнение Грейнджер по поводу его предательства, и оно несколько отличалось от мнения напарника.

— Думаю, сейчас нам стоит заняться более насущными вопросами, — безапелляционно заявила она, ставя точку в этом разговоре. — Как дела в библиотеке? И когда планируете начать готовиться к закрытию дела? Лучше бы поторопиться.

Когда напарник отчитался, настала очередь омута памяти. Для начала Грейнджер предоставила возможность Стюарту побывать на допросе Остина, и когда он погрузился в воспоминания и не мог нас слышать, то спросила:

— Как у тебя дела?

Вздохнув, пожал плечами.

— Мы говорили о Тео. И о племяннице Форда. О Нэнси.

— И о чём договорились?

— Да ничего особенного.

Грейнджер с сомнением хмыкнула.

— Предчувствие не очень хорошее, — наконец выдавил я.

— Всё это скоро кончится, — преувеличенно бодро сказала она.

— А вот мне кажется, что только начинается.

Грейнджер никак не прокомментировала эти слова. До тех пор, пока Стюарт не вынырнул из омута, мы больше не говорили.

Напарник был согласен с общим мнением о том, что Остин — та ещё мразь. И даже слегка повеселел от сцены в конце допроса, когда тот свалился со стула. А ещё странно глянул на меня, как заговорщик. Воспоминания принадлежали Грейнджер, но Стюарт смотрел на происходящее со стороны. Может, он понял природу этого моего поступка?

— Ты правда хочешь рассказать Остину, кто убил Софи, если он не обманул на счёт Элисон? — спросил он.

— Он всё равно узнает, а я не хочу отказывать себе в удовольствии сообщить об этом лично. Представь, какая у него будет морда, когда он узнает.

Тот, кого он считал безобидным. Наверное, лицо Остина будет таким же, как было моё из-за Нэнси.

— А мне в этой ситуации больше всего жаль Джину, — вздохнул Стюарт. — Этот разговор будет самым тяжёлым. Лишь бы от таких новостей она не впала в истерику. Это не очень хорошо для беременной женщины.

— Сомневаюсь, что она хорошо это воспримет при любом раскладе, — заметила Грейнджер.

— Но ведь сказать всё равно надо. Лучше уж пусть она узнает от сотрудника департамента, правда? — пожал плечами напарник.

— Может, мне стоит поехать к ней с вами? — предложила она. — По-моему, мы с ней неплохо поладили.

— Отличная идея, — согласился Стюарт. — Завтра утром я дам знать, когда мы поедем к ней.

Приятно было наблюдать, что эти двое нашли общий язык, а Стюарт перестал отводить глаза каждый раз, когда Грейнджер появлялась на горизонте.

Когда настала очередь воспоминаний Купера, то мы одновременно примолкли. Все понимали, что сейчас предстояло увидеть. Момент смерти Софи Палмер. Это было не обязательно, всё это можно прочитать в рукописном признании Купера. Но хотелось поставить окончательную точку.

Грейнджер откупорила бутылочку и вылила содержимое в омут памяти, а потом отступила на шаг.

— Разве дамы не вперёд? — и пригласительным жестом указал на кружащееся воспоминание.

— Я не хочу смотреть, — объяснилась она, поочерёдно глядя на нас. — Купер всё написал в своём признании. Этого достаточно.

Она обошла нас и села за стол, скрестив на груди руки, и мы со Стюартом вдвоём склонились над омутом.

Через мгновение оказались в месте, которое нельзя было не узнать — кабинет Остина в музее магии. Я сразу посмотрел на изумрудную стену, увешанную картинами. С этой самой стены всё и началось.

Мы стояли спинами к распахнутой настежь двери, и перед нами разворачивалась та самая сцена, о которой рассказывал Лойд. Четверг, двадцать четвёртое августа. Софи — живая, целая и невредимая, ещё не подозревающая об опасности. Скоро она пойдёт на обед со своим старинным другом, а после, не пройдёт и получаса, как будет мертва и уже никогда не нахмурит брови, как сейчас, глядя в одну точку на стене. Красивая, со слегка растрёпанными короткими волосами, заправленными за уши, пышущая жизнью и энергией молодости — на её фоне Купер казался настоящим ничтожеством. Впрочем, таким он и был. На ней та же одежда, в которой нашли её тело. Разница лишь в том, что на плече висит сумочка.

Софи стояла напротив стены с прямой спиной, соединив руки за спиной, и внимательно смотрела на картины. Точнее, на одну — ту, что с домиком. Уже подделка, но никто ещё об этом не знает. Купер отирался возле стола и наблюдал за ней. Он заметно нервничал. Вот Софи расцепила руки, ладонь скользнула к волосам, чтобы откинуть их назад; пряди выбились из-за ушей, сделав причёску ещё более небрежной. Движение было уверенным и отточенным, она явно проделывала это десятки раз за день. Может, даже не замечала этого.

— Мистер Купер, а когда Дэн… когда придёт мистер Шоу?

Я поёжился и почувствовал, что и Стюарта это застигло врасплох. Он посмотрел на меня, покачал головой и поморщился. Голос Софи — тонкий и высокий, почти детский. Словно потерявшаяся маленькая девочка обращалась к взрослому с просьбой о помощи.

— Полагаю, скоро.

Он приблизился, остановившись позади. Софи обратилась к Куперу не поворачивая головы и не могла видеть того взгляда, который он бросил на её затылок — злобного. Не могла видеть, как задвигались желваки на его щеках. Как он сжал руки в кулаки.

— Мне поискать его?

Софи обернулась и вздрогнула, будто даже не услышала, как он подкрался. Купер вздёрнул брови, резко переменившись в лице. Злобная гримаса исчезла, на её месте расцвело участливое внимание.

— Нет, пусть закончит свои дела, я подожду. Просто…

— Что?

— Просто мне кажется, что его обманули. Странно, как это я не заметила.

— Обманули?

Купер вздёрнул брови в явно преувеличенном удивлении.

— Да. Эта картина, — она указала на ту, что с домиком, — кажется, подделка.

— Да что вы говорите?

Софи, уперев руки в бока, хмуро поглядела на стену, а потом на Купера.

— Может, я ошибаюсь. Но знаете, сейчас техника подделок взлетела до невероятного уровня.

— Почему думаете, что это подделка?

Голос прозвучал настороженно — вот на что Софи следовало обратить внимание, а не на жалкую картину.

— Красный цвет смущает. Это свинцовый сурик, он выцветает со временем. Этот неплохо сохранился, но не был таким насыщенным. И не может быть…

В этот момент я на мгновение обернулся на распахнутую дверь и увидел то, что и предполагал увидеть. Темнокожий мужчина с забранными в хвост волосами прошёл мимо, на ходу с интересом оглядев присутствующих в кабинете. Интерес Лойда к происходящему в кабинете понятен. Он тоже, как Софи, ещё не предполагал, чем закончится вся история. Как и то, что это мимолётное мгновение, его случайное появление, повлияет на её ход.

— Интересное наблюдение. К сожалению, не могу ни подтвердить этого, ни опровергнуть. Я в этом плохо понимаю.

— Только… не говорите об этом мистеру Шоу, хорошо? — снова заговорила Софи. — Я сама потом. Может, я действительно ошибаюсь…

Лицо Купера было непроницаемым, но, проведя с этим человеком некоторое время наедине, я всё-таки различил долю испуга. Он кивнул в ответ на просьбу. Развернувшуюся сцену заволокло чёрным туманом в тот самый момент, когда на пороге показался Остин, и Софи зашагала ему навстречу.

Когда туман рассеялся, локация сменилась — мы оказались на улице, на другой стороне от того самого ресторана, куда ходили Остин и Софи. Светило яркое солнце, повсюду сновали прохожие, целая толпа. Впереди перед нами, на углу здания, спиной стоял Купер. Он прижался плечом к стене и внимательно следил за входом в ресторан. Даже с расстояния было видно, что он обливался потом — шея блестела над воротником свитера.

Я кивнул Стюарту, чтобы следовал за мной.

— Эй, ты куда? — вдогонку бросил он. Когда обернулся, то увидел, что он зачем-то лавировал между прохожими, хотя не мог с ними столкнуться.

Когда подошли поближе, я встал перед Купером, чтобы видеть его лицо. Стюарт издал невнятный звук, будто переживал, что нас заметят.

— Расслабься, это ведь воспоминание, — напомнил я и себе тоже. Дорого бы дал, чтобы прямо сейчас врезать этому уроду.

Между мной и Купером не было и фута. Я глядел прямо в его лицо, но этого, конечно, не происходило на самом деле. Видеть его физиономию так близко было странно. Под носом и на лбу виднелись капельки пота, он нервно облизывал губы. Волосы — ещё больше всклокочены. Глаз из-за бликов на очках не видно; но вот он чуть повернул голову, укрывшись от солнца. Сейчас Купер не притворялся, и снова проступил этот голодный злобный взгляд. Можно много чего заметить, когда человек думает, что на него никто не смотрит.

Напарник встал рядом и, склонив голову набок, тоже всмотрелся в него.

— Ну и урод, — с отвращением выплюнул он.

Купер между тем оживился, глядя через дорогу. Мы со Стюартом одновременно посмотрели в том же направлении и увидели выходящих из ресторана Софи и Остина. Они разошлись в разные стороны, что мы воочию видели на видеозаписи. Остин пошёл по Грэйт-Портленд-стрит, к музею магии, а Софи, пружинистым шагом, в другую сторону, к тупику, в котором её поджидала смерть.

Купер торопливо зашагал в том же направлении, что и Софи, но переходить улицу не стал. Он ловко уворачивался от прохожих, и никто на него не смотрел. Как же ему было легко оставаться невидимым, находясь буквально на виду.

Так продолжалось до самого переулка, который оканчивался тупиком. Софи быстро скользнула в пространство между двух домов, не оглядевшись по сторонам. Купер прибавил шагу, и мы тоже. И как только нас скрыла тень переулка, послышался голос Софи.

— Вы о чём?

— Ещё раз: что ты ему рассказала про эту картину?! — орал на неё Купер, нацелив палочку. Они стояли на расстоянии нескольких шагов друг от друга.

Софи с напряжённым лицом прижималась к стене, сунув руку в свою сумочку. В другой руке была зажата палочка, однако она не предпринимала попытки воспользоваться ею; но даже если бы держала занесённый топор, всё равно выглядела бы беспомощной и беззащитной в этой ситуации. Скользнул взглядом по её руке и приметил синяк, оставленный Билли совсем незадолго до этой встречи.

Стюарт сделал шаг вперёд, однако замер, поняв, что ничего не мог сделать. Я его понимал. Сложно вот так просто стоять и наблюдать за происходящим, понимая, что прошлого не изменить.

Позади нас по-прежнему светило солнце, но не здесь, в тени, где притаился монстр. Обыденный шум города заглушал их громкие голоса.

— Ни-че-го! — выкрикнула Софи. На последнем слоге голос дрогнул. Она явно пыталась держаться спокойно, храбрилась изо всех сил, но выходило неубедительно. — Что… вы вообще от меня хотите? Я сейчас трансгрессирую и молитесь, чтобы Гр… Дэн ни о чём не узнал!

Слегка дрожащей рукой Софи направила палочку вперёд. Мы со Стюартом сдвинулись в сторону и теперь увидели, как Купер ухмыльнулся; оговорки он или просто не понял, или вовсе не заметил.

Лицо у неё вытянулось. Софи откровенно испугалась этой перемены: от того Купера, которого она могла знать, ничего не осталось. Одним движением он избавил её от возможности защититься. Палочка отлетела в сторону, но его по-прежнему нацелена вперёд.

— Тоже мне, нашлась самая умная! Я сотру тебе память, и на этом мы разойдёмся. И буду стирать её столько, сколько…

Софи набрала в грудь побольше воздуха и закричала, что было сил, пытаясь привлечь внимание прохожих. Мы даже не успели прикрыть ушей, как Купер тоже завопил:

— Мелкая ты сучка, замолчи! — и отправил в неё заклинание.

Крик резко прекратился. Софи пыталась вдохнуть, но не могла, будто задыхалась. Она осела на землю и схватилась за горло. Сумочка выпала из её рук. А когда опрокинулась на асфальт, оттуда выкатилась серебристая коробочка с кнопками и крошечной горящей красной точкой. В солнечном свете, возможно, она была бы не так заметна, но в тени — как бельмо на глазу.

— Диктофон, на который они хотели записать признание Майкла! — тут же сказал Стюарт и повернулся ко мне. — Она…

Напарник замолк, наблюдая за Купером. Тот подошёл почти вплотную к замершей у стены Софи и нагнулся к диктофону. Взял его в руки и начал хаотично нажимать все кнопки подряд. А когда добрался до кнопки проигрывания, даже я, с повреждённым слухом, услышал запись их краткого разговора сквозь шипение помех.

Дальше всё происходило очень быстро. Пока Купер, стоя над ней с гримасой злобы, слушал запись, Софи пнула его по ноге и вскочила, бросившись к своей палочке, которая так и лежала в стороне. Купер завопил от боли и выронил диктофон. Ударившись о землю, корпус треснул.

Волнение приковало к месту. На мгновение показалось, что Софи удастся спастись. Вот она уже возле палочки, вот уже подняла её и обернулась с искажённым гримасой страха лицом, готовая то ли трансгрессировать, то ли защищаться. Легко позабыть, что это всего лишь воспоминание. И так же тяжело смириться с тем, что всё это уже случилось. Но всё нутро сжалось, а в голове так и билось: ну же, давай, ты успеешь, спасайся!

И в это мгновение, поражённая заклинанием оцепенения Купера, Софи опрокинулась назад, как подкошенная. Она расширила глаза, удивлённая неожиданной атакой. Только и успела беззвучно раскрыть рот и взмахнуть руками — словно хотела взлететь — пытаясь удержать равновесие. Звук падения был таким потусторонне глухим и жутким, что заныли кости. Казалось, я даже слышал хруст. Наверное, это треснул череп.

— Господи… — Стюарт отвернулся и устремил взгляд вперёд, на прямоугольный кусочек залитой солнцем улицы, отрезанный от остального мира двумя зданиями.

Я дёрнул его за рукав, заставив повернуться. Мы обошли не шевелящегося Купера и приблизились к замершей на асфальте фигурке. Из-под её головы уже натекла лужица крови, и всё прибывала. Софи умерла мгновенно, как и было написано в отчёте медэксперта. Пройдут почти сутки, прежде чем тело найдут, а мне подумается, что засохшая лужа крови вокруг её головы похожа на нимб.

Купер быстро оглянулся. Мир — всё ещё равнодушный и продолжающий дышать городской суетой. Никто так и не услышал криков.

Рвано глотая воздух и сотрясаясь всем телом, Купер подошёл к Софи.

— Эй?

Он коснулся её руки, почти рядом с синяком, носком ботинка. Посмотрел на лужу крови, и лицо его исказилось паникой. Быстро-быстро заморгал, сжал руки в кулаки. Потом перевёл взгляд на диктофон, её сумочку и палочку, всё ещё зажатую в руке. Стюарт верно догадался. Софи не растерялась и изловчилась включить диктофон, только это всё равно ничего не стоило.

Он провёл рукой по волосам, задержал ладонь на затылке, явно что-то соображая. Будто вторя жесту Софи. Будто посмертная издёвка. Потом присел на корточки, отложив свою палочку на асфальт. Ещё раз оглянулся. Поморщился, глядя в её распахнутые пустые глаза, и приложил пальцы к шее — прощупывал пульс.

— Твою же мать… Сука!

Купер схватился за голову, очки съехали набок. Он пару раз глубоко вздохнул, а потом, натянув рукав свитера на всю ладонь, с отвращением разжал пальцы Софи и вытащил палочку. Оставалось только удивляться, как быстро он взял себя в руки и подумал даже о такой мелочи, как отпечатки.

Бросив взгляд на диктофон, Купер осторожно взял его и сунул обратно в сумочку. Поднялся на ноги и нацелил палочку Софи вниз. Ещё мгновение — и от вещей лежащей тут же девушки не осталось и следа. Как показала экспертиза, последним заклинанием палочки Софи было то, что расщепляло объекты.

Оглядев переулок, Купер бросил палочку неподалёку от тела. Потом ещё немного постоял. Его грудь под свитером то и дело вздымалась. Он явно старался успокоиться перед тем, как вернуться на рабочее место. Через пару секунд он взял свою палочку и трансгрессировал. Вместе с этим сцену заволокло чёрным туманом.

Когда снова оказались в кабинете Грейнджер, мы со Стюартом молча поглядели друг на друга. Наверняка для него, так же, как и для меня, это возвращение в реальность было слишком резким и неожиданным. Вот так и закончилась жизнь Софи Палмер, не успев толком начаться. Я видел её труп собственными глазами, но он не вызывал такого тупого саднящего чувства безысходности. Точка поставлена, дело раскрыто, но вот ожидаемое облегчение не появилось. Может потому, что всего этого можно было избежать. Всё это — результат уравнения из череды непредсказуемых случайностей и нелепых совпадений.

— Ну как? — спросила Грейнджер, поднявшись из-за стола.

— Ничего хорошего, как ты, возможно, могла догадаться, — чуть громче, чем стоило, ответил я. Решив, что вышло как-то неоправданно грубо, добавил: — Извини. Я хотел сказать, обсуждать тут нечего.

— Не стоит. Это и правда дурацкий вопрос, — она пожала плечами и отвела взгляд. Стюарт расправил плечи и сказал:

— Думаю, они будут строить защиту на том, что это было непреднамеренное, хотя всё-таки убийство. То, что он этого не хотел, не отменяет факта, что его действия поспособствовали смерти Софи. Ну и расхищение библиотеки, конечно, и кража картины. Этому уроду не выбраться. Я буду спать очень крепко, зная, что он за решёткой на долгое время.

— Думаю, пора покончить с последним, — Грейнджер глянула на часы, а потом на Стюарта. — Вернее, последней. Как думаете, Элисон будет рада гостям?

— А моя компетенция на этом, очевидно, заканчивается, — глядя на них обоих, сказал я. — На задержании мне находиться нельзя, и лучше там даже не отсвечивать. А то Картера удар хватит. Позвоните, когда всё закончится.

Мы распрощались, и я покинул министерство, не встретив по пути ни Уизли, ни Поттера, ни Картера, ни кого-то другого, кто смог бы испортить настроение ещё больше. Наверное, такого человека и не существовало.

Только возле дома удалось немного отстраниться от увиденного. Облегчение наступит, всегда наступает. Но каждый раз, когда подобное проходит через сито здорового рассудка, оно оставляет след. Незримые крупицы, которые копятся. И то, во что они прорастут, я видел в школе мракоборцев на примерах наставников. Может быть, когда стукнет за пятьдесят-шестьдесят, и мне предстояло превратиться в поехавшего любителя вспомнить всё дерьмо, которое случилось на службе, и желающего теперь поведать о нём миру.

Отпирая квартиру, мысленно подбирал слова для предстоящего диалога с Кэти. И замер на пороге, не глядя бросив сумку в угол. Потому что услышал женские голоса. Их определённо было два.

Из кухни выглянула Кэти, а за её спиной появилась незнакомая темнокожая девица.

— Приветик, братишка, — она подмигнула мне и расширила глаза, мол подыграй.

— Привет, сестрёнка, — я с невозмутимым видом посмотрел на Кэти, потом на её перевязанную руку. И вдруг дико заколотилось сердце. — Кто твоя гостья?

Девица, такая же мелкая ростом, как и Кошка, выступила вперёд и протянула руку.

— Патриша, — она широко улыбнулась, выставив на обозрение ряд белых зубов. — Моя квартира прямо под вашей.

Я медленно пожал протянутую руку, не сводя взгляда с незнакомки. У неё влажные руки. Неприятная особенность или волнение?

Рукопожатие распалось. Я бегло осмотрел её. Обычные джинсы в обтяжку, однотонная футболка маловата в груди, на ногах кроссовки магловской фирмы. Могла ли куда-то спрятать палочку? Незаметно — вряд ли. Эффектное лицо с полными губами и большими глазами, причёска — короткий ёршик чёрных волос. Увидел такую, запомнил бы. Но ничего такого, что настораживало. Пока что.

— Я Драко.

— Как-как? — продолжая улыбаться, она посмотрела на Кэти.

— Именно так. Дра-ко.

— Извини, мне послышалось, что Кэти говорила «Дрейк».

— Меня и похуже называли. Соседка, значит? Никогда тебя не видел.

— Она только сегодня переехала, — вставила Кэти со смешком. — А если бы и год назад… да ты же на работе всё время!

Я еле боролся с оцепенением. С тем зерном тревоги, которое готовилось вот-вот прорасти. Кто стоял передо мной? Внимательно вглядываясь в лицо соседки, пытался различить подвох, знакомые особенности мимики. Кто она такая? Девица отвела глаза. Смутилась? Или не хотела себя выдать?

— Ага, я переехала только сегодня утром, — выдала она, потирая ладони об джинсы. — Столько дел. Наверное, знаешь, как это бывает, — она глянула на Кэти и нервно усмехнулась. — Не успела сообразить, где здесь магазин. Вот, забежала сахару попросить, кофе попить.

Она засуетилась. Я, перекрывавший теперь выход с кухни, не двинулся с места.

— Кофе. Интересно. А откуда переехала?

Глянул им за спины. На столе стояли две чашки, а возле них — объёмная косметичка. Именно она, потому что повсюду стояли какие-то баночки и тюбики. Явно не вещи Кэти.

— Из Кенсингтона, — неуверенно, но достаточно быстро ответила она. Придуманная заранее история или правда?

— В Хаммерсмит? — деланно усмехнулся я.

— Поближе к работе, — она чуть заметно помрачнела, крылья носа затрепетали. — Прости, у тебя какие-то проблемы?

— Нет, никаких. Девчачья болтовня, значит…

— Я ухожу. Не хочу вас стеснять.

Уголок её губы взлетел вверх, но то была не улыбка. Говорила девица спокойно, а последний жест — будто огрызнулась.

— Очень мило.

— Ага. Я как собиралась.

— Как вовремя.

Девица не стушевалась, только презрительно хмыкнула, со вскинутой бровью оглядев меня с головы до ног. Кэти выкатила глаза, явно недоумевая, почему я так говорил с её новой знакомой. У меня были для этого поводы. Может, это оборотное зелье? А может — паранойя.

Кем бы она ни была, девица развернулась и принялась собирать со стола баночки обратно в косметичку. Я быстро оглядел её обтянутый джинсами зад. Нет, палочку за поясом она точно не прятала.

— Спасибо, Кэти, за сахар, кофе и болтовню, — мило улыбнулась она Кошке, а мне бросила надменный взгляд. — Пока, странный сосед, — и махнула рукой перед тем, как за ней захлопнулась дверь.

— Блин, прости, — Кэти втянула голову в плечи. — Просто я тут одна чуть не чокнулась, вот и пригласила её зайти, поболтать. Чего ты на неё наехал? Устроил тут допрос с пристрастием! Смотри лучше, какой она мне лак дала, — и она потрясла пальцами у меня перед носом.

— Супер, — и размытым взглядом скользнул по её руке.

Повинуясь желанию обрести хоть какую-то почву под ногами, нащупал в кармане палочку. На месте, Салазар её подери. Хоть что-то неизменно.

— Сказала Пат, что я твоя сестра и временно тут тусуюсь.

— Точно, мать нашу. Мы ведь на одно лицо, — грубо отрезал я.

— Что-то опять на работе? — выгнув бровь, спросила она. — Вид у тебя какой-то… сумасшедший.

Наверное, это правда. Потому что никогда ещё не чувствовал себя таким незащищённым в стенах собственной квартиры — до сумасшествия. Нэнси знала, где я жил. Конечно, знала и сказала Тео. Могла сказать? Определённо. Что стоило кому-то из дружков Нотта прийти сюда и убить или похитить меня? Кэти? Я остро ощущал себя под прицелом, и это было даже реальнее, чем дуло пистолета, направленное в лоб.

Плохо соображая, что делал, отодвинул Кэти в сторону и быстро осмотрел кухню. Ничего подозрительного, только за чашкой укрылась забытая баночка с лаком для ногтей. Похоже, такого же цвета, что теперь у Кэти.

Сделал вдох. Выдохнул. Открыл окно. Под пальцами ощутил прохладную поверхность подоконника. Собирался дождь, и небо так низко нависало над землёй, будто вот-вот обвалится. Но уличный воздух слегка отрезвил.

— Что ты ещё обо мне говорила?

— В смысле? Ничего я не говорила! Я дура, что ли?

— Ты взяла и поверила ей на слово, впустила сюда! — развернувшись, я вложил во взгляд всю злость, кипящую сейчас в венах. — Так что да, милая, ты дура! Ты в мире розовых облачков и радуги живёшь?

— Не поняла, ты чего на меня рявкаешь? В министерстве раздавали адекватность, а ты опоздал, что ли? — возмутилась она, и я просто не сдержал нервного смеха.

— Ты понимаешь, что находишься в квартире детектива? — спросил самым вкрадчивым тоном, на какой был способен. — Я, блять, по-твоему шутил, когда сказал, чтобы ты никому не открывала? О чём ты думала вообще?

— А ты не перегибаешь? И это не я виновата, что ты решил в магла играть! — она скорчила гримасу и повысила голос: — Чёрт, по-твоему, я должна сидеть тут одна и молча пыль с себя стряхивать? Тебя ж вечно где-то носит, притащил меня сюда и бросил одну! Тебе вообще похер, что может случится, раз уж на то пошло! Или вот эта сраная деревяшка, типа дверь, спасёт меня от магии? Я общаться с людьми хочу! Уж прости, мать твою, я живой человек!

— А ты открывай почаще двери хер знает кому, так это быстро изменится!

— Чего?

— У меня для тебя хорошие новости, Кошка, — я с силой, чтобы хоть как-то отвлечься, потёр переносицу. — Скоро сможешь стряхнуть с себя пыль во Франции. Таким, спешу тебе напомнить, милая моя, был наш сраный уговор! Утром будь готова идти в министерство, там с тебя снимут следящие чары. И…

— И охренительно вовремя! — рявкнула она и устремилась прочь из кухни, чтобы через секунду вернуться и ткнуть мне в лицо конвертом из пергамента. — Это прислали сегодня утром! Меня внесли в списки желающих пройти курсы, так что я могу прямо завтра туда отправляться!

— Чудненько, так и поступишь! —слова буквально вылетели изо рта, и я вышел в коридор на ватных ногах, трясясь от злости. — И если бы сюда кто-то ворвался, неужели я бы запретил тебе пользоваться магией?! Но не надо пускать сюда кого попало с хер знает какими намерениями!

Мерлин, какая же…

— Драко! — она схватила меня за запястье.

— Ох, Кэт, отвали… — и с нескрываемым раздражением стряхнул её пальцы.

— Да подожди ты!

— Чего ещё?

Я обернулся, полностью осознавая, что никогда, никогда не буду жить с кем-то в одном пространстве. Это просто кошмар. Это всё слишком для одного дня.

— Ну прости меня. Я не подумала, — внезапно повинилась она, прижав к себе конверт. Будто боялась, что сейчас же передумаю спонсировать её учёбу.

Я даже удивился такой перемене в настрое, мгновенно растеряв почти всю злость.

— Это и так ясно. Просто я не понимаю твоей безалаберности. Не спорю, может произойти что угодно, но…

Скользнул взглядом по её перебинтованной руке и шагнул в гостиную не договорив. Она последовала за мной.

— Прости. Прости, Драко…

Она сделала пару торопливых шагов. Оказавшись прямо передо мной, заключила в объятия, уткнувшись в грудь лицом и тяжело вздохнув. Конверт беззвучно упал на пол, а руки скользнули под куртку и коснулись спины, поглаживая, словно успокаивая. От этого стало даже смешно.

Вздохнул и постарался окончательно успокоиться. Это могло получиться только благодаря тому, что её отъезда я ждал сильнее, чем она. Мы оба это понимали.

— Ладно, Кэти. Просто не будь такой бестолочью! — и тоже обнял её. — Как ты собираешься жить одна вообще?

Бирюзовые волосы стояли торчком и лезли в лицо. Её спина задрожала. Она смеялась.

Скользнул взглядом по комнате и вдруг увидел то, чего здесь быть не должно. Я отстранился от Кэти, и она заговорила:

— Раз уж такое дело, раз уж уезжаю, то я должна тебе кое-что…

— Что это такое?

Кэти обернулась и тоже посмотрела на коробочку, которая лежала на диване.

— А, точно, — она сморщила нос. — Когда Пат заходила, то сказала: «тут у вас какая-то посылка». Под дверью лежала. Извини, забыла.

Дрожь прокатилась по всему телу. Неужели, соседка — это всё-таки какая-то подстава?

— И это не она её принесла? Ты уверена?

Приблизившись к дивану, оглядел коробку. Простая, размером с половину обычного листа бумаги по длинной стороне, в высоту — чуть меньше. Никаких надписей или знаков на ней не было ни сверху, ни по бокам. Сделана из обычного картона. Замотана скотчем.

Я сглотнул, еле пропихнув слюну через ком в горле.

Она знала, где я живу. И он, возможно, тоже знал.

— Принеси из моей сумки перчатки, — не отводя взгляда от коробки, попросил я. На скотче виднелись чьи-то отпечатки. Возможно, Кэти. Возможно, и не её.

— Что такое? — удивлённо спросила она, явно наблюдая за мной. — Ты ничего не заказывал? Какие перчатки?

— Белые, ты увидишь.

— Зачем?

— Я сказал…

— Да, ладно, сейчас.

Как же бешено стучало сердце, даже заболели рёбра. Я достал палочку и кончиком ткнул коробку так, чтобы она перевернулась дном на свет. Она легко поддалась, а значит, внутри что-то лёгкое. Никакого шума изнутри не раздалось. Может, просто его не услышал. На дне коробки тоже не было никаких знаков или подписей. Ничего. Она обычная. Почему же так смертельно пугала?

— Я её потрясла, — раздался виноватый голос из коридора. — Там что-то перекатывается. Извини. Это не моё, конечно, дело.

Я прикрыл глаза и поморщился, чуть не застонал. Мать твою… Перекатывается.

Образы замелькали перед глазами. Какой-нибудь проклятый предмет, обрекающий на смерть. Ожерелье. Отрубленные пальцы или целая рука. Нэнси.

Кэти её трогала, и ничего не произошло. Опасности не было? Но тремор в руках остановить не мог. Вот он я, как в открытом поле. Или посреди небоскрёбов. Удар мог прилететь откуда угодно, из-за любого куста, из любого окна. А Кэти, что б её, права. Чем я думал, когда отказался от защиты квартиры? К чёрту магловское барахло. К чёрту всю эту дрянь. Разве жизнь того стоила?

— Держи… — она протянула пару латексных перчаток. — Мерлин, Драко, да что с тобой такое сегодня?

— Что со мной?

— Да ты весь белый! Лицо уже с волосами сливается! — она нахмурилась. Я вытер пот со лба манжетом куртки и надел перчатки.

— Когда ты её трогала, ничего не произошло, так?

— Нет…

— Слышала что-то за дверью сегодня? Может, видела кого-то подозрительного, в окно или…

— Нет! Драко…

— Откуда взялась эта Пат… как там её? — давил я, всё так же склонившись над коробкой. Не до церемоний. — Ты уверена, что это не она её принесла?

— Ты меня просто охренеть как пугаешь! — её потрясённый голос взлетел вверх, стал тонким и писклявым. У неё начиналась истерика. — Откуда мне знать, она её принесла или нет?!

— Ладно. Ладно… успокоились.

Я достал палочку и нацелил на коробку.

— Ты же, вроде, здесь не колдуешь?

— Заткнись, Кэт. Бога ради…

Простое заклинание отделило скотч от коробки, и что-то подсказывало — снимать отпечатки не понадобится. Но трудно побороть желание следовать заученному полицейскому регламенту. Нет ничего незыблемее, чем простейший и упорядоченный список указаний к действиям. Сейчас он — необходимая опора под ногами.

По квартире прокатилось лёгкое волнение, пару раз моргнула лампочка в коридоре. Вокруг стояла звенящая тишина, даже страшно стало. Лишь биение пульса в висках не позволяло погрузиться в полный вакуум. Мерлин, не дай окончательно чокнуться…

Встал перед диваном на колени и осторожно приоткрыл коробку кончиком палочки, чувствуя движение совсем рядом с плечом. Кэти буквально нависала надо мной. Я шикнул на неё, иначе не мог — слова застряли в глотке. Она отодвинулась.

Я ожидал увидеть внутри что угодно, даже бомбу. Даже отрезанные пальцы или язык. Но не это.

В угол, спутавшись с чёрными проводами, укатилась карточка, белым прямоугольником будто светящаяся в тёмном пространстве коробки. Показалось, что это просто кусок бумаги, но когда взял его и перевернул, то прочитал надпись, выписанную вручную крупными печатными буквами:

«Приветик».

От надписи по коже побежали мурашки. На дне коробки было ещё кое-что, и обыкновенность предметов поразила до глубины души.

— Что это, Драко? — тихи-тихо, будто издалека, раздалось над ухом.

— Это, — я сглотнул, и пульс в голове застучал ещё громче, — плеер. У меня почти такой же, купить можно в любом магазине.

В любом.

— Плеер… чтобы музыку слушать? Так, вроде? —  снова тихо раздалось позади.

Музыку, мать его. Музыку.

— Да, Кошка. Всё так.

Я коснулся плеера, и ничего не произошло. Вытащил его, не снимая перчаток, распутал наушники. Что это, блять, такое? Какой-то розыгрыш от лисьей морды?

Очевидно, приславший это, хотел, чтобы я прослушал какую-то запись. Предупреждение? Указание к действию? Воткнул наушники в уши, подсоединил к плееру, зажал кнопку включения. Замигала красная точка в середине, прямо там, где располагались кнопки управления. Плеер включился. Выдохнул перед тем, как нажать кнопку воспроизведения.

Раздалась приятная размеренная музыка, и сразу стало понятно, что она была родом из далёкого прошлого. Что за инструмент? От внутреннего колотья соображалось неважно. Но тут зазвучали слова. Пела женщина. Её голос, тягучий, словно патока, влился в уши едкой кислотой.

We'll meet again…

Don't know where,

Don't know when,

But I know we'll meet again…

Some sunny day…¹

Разум куда-то поплыл, отдельно от тела, и снова по коже побежали мурашки. Нет, целая волна. Целое скопище. Будто вся кожа моментально покрылась ледяной коркой.

Я выдернул наушники, неотрывно глядя на плеер.

Кошка что-то начала говорить, я же слышал лишь невнятное бульканье. Быстро нашарил в кармане телефон и набрал Грейнджер. Нет ответа. Конечно, она всё ещё в Бетнал Грин. Как и Стюарт.

«Абонент вне зоны действия сети».

Чёрт бы их побрал…

Мозг будто ожил, затрещали извилины. Я понимал две вещи. Первое: посылка определённо от Тео. Мерзкий «приветик» с карточки буквально раздался в ушах его голосом. Второе: это не угроза. И не предупреждение. Это обещание.

Никакие убийства; никакие ранения; даже крики умирающих от невыносимой боли из подвала мэнора — ничего не пугало так, как эти строчки сейчас.

«Мы встретимся снова. Не знаю где, не знаю когда, но я знаю, мы встретимся снова одним светлым днём…»

Иррациональное, глупое, но всё же сильное чувство. Он знал, что будет. Я — нет. Может, это и было целью посылки.

Резко поднялся, и Кэти, стоящая позади, попятилась. Ещё одна мысль, острая, как пика, воткнулась в мозг. Магловский плеер и Тео? Нэнси, да, она…

Я застонал, теперь уже вслух, от догадки. Нет, не так. От озарения. Салазар, неужели всё так просто? Идиот! Неужели ни Поттер, ни Грейнджер, так близко знакомые с техникой маглов, не догадались? Всё лежало буквально на поверхности, протяни руку и схвати. Всё слишком просто, слишком очевидно, а потому настолько сложно для понимания. Для принятия банальщины как истины.

— Что там? — пискнула Кэти, пробиваясь через звон в ушах.

— Ничего не трогай, это понятно? — я поглядел на неё, и она быстро отвела взгляд от плеера. — Ты меня поняла? Не сходи с этого места. Поняла? У меня будет к тебе вопрос. Но сначала…

Она растерянно кивнула. Я метнулся на кухню и прихватил баночку лака для ногтей. И дай Мерлин, чтобы она пригодилась.

Спокойно вышел из квартиры, будто всё в порядке, спустился вниз. Девица сказала, что живёт прямо подо мной. Я аккуратно постучался, борясь с желанием с силой вколотить кулак в её дверь, точь-в-точь такую же, как моя собственная.

Дверь открылась, едва успел снять перчатки и сунуть их в карман. В узкую щель выглянуло лицо той самой девушки.

— Чего тебе? — недружелюбно спросила она.

От временного облегчения подкосились ноги. Я быстро прокрутил наш разговор наверху. Мерлин, да я ведь для неё настоящий псих.

— Ты забыла вот это, — я протянул ей баночку с лаком и снова насторожился. Рано расслабляться. Глянул ей за спину, но ничего рассмотреть не удалось.

— Оставь, это же для Кэти, — она вскинула бровь и тряхнула головой. — Это всё?

— Извини за всё это, — тон получился не вполне искренним, но я старался. — Просто сестрёнка не предупредила, а у меня гости редко бывают.

— Если ты всех гостей так встречаешь, то я вообще не удивлена, — она пожала плечами и мягко усмехнулась. — Ладно, забыли… Кстати, раз уж ты пришёл. У вас часто тут перебои со светом бывают? Или что-то с проводкой?

Она открыла дверь пошире, обернувшись, чтобы глянуть вглубь квартиры. Тоже заглянул внутрь и мельком увидел коробки в коридоре — обычные — и моргание телевизора. Тут девица снова повернулась, и я принял ту же позу, будто ничего и не было.

— А что?

— Да только что свет, знаешь… как-то странно моргал. Ещё сгореть не хватало.

— Чего у нас тут только не случается, — без улыбки ответил я. Девчонка неожиданно засмеялась и окончательно расслабилась.

— Знаешь, ты о-о-чень странный! Дра-ко.

— Да, мне все это говорят. Будем знакомы.

— И тебе не хворать, — она помахала рукой, ещё раз усмехнулась и закрыла дверь.

Я выдохнул и стал подниматься обратно. Нет, вроде бы, обычная магла. А я — просто параноик.

Вернулся в квартиру, написал сообщения Грейнджер и Стюарту, надеясь, что они прочтут их сразу, как покинут Бетнал Грин. Снова схватился за плеер. Кэти отиралась рядом и явно надеялась получить какие-то объяснения происходящему. В этот раз прослушал песню целиком, снова ощутив холодок на коже. Ничего такого в ней не было. Но я знал, от кого было послание. Примерно понимал, что оно значило. Послушал ещё, и ещё, не меньше пяти раз, боковым зрением цепляясь за мельтешение фигурки Кэти. Словно её тень — якорь, держащий в реальности.

«Просто продолжай улыбаться и дальше, так, как ты улыбаешься всегда, пока голубое небо не выглянет из-за тёмных туч…»

Я считал, что был не из пугливых, но это — пугало. Спокойствие мелодии, даже нежность. Осторожность. Её протяжный мотив. Голос поющей женщины. Она пела о надежде и не знала, что какой-то урод посчитает забавным использовать её в таких целях.

«Не могла бы ты передать «привет» людям, которых я знаю? Передай им, что я скоро вернусь…»

Ублюдок.

«Не знаю когда, но я снова встречу тебя одним светлым днём…»

— Драко, — послышалось сзади, когда вытащил наушники.

Кэти осторожно коснулась плеча. Я хотел дёрнуться, чтобы скинуть это навязчивое прикосновение. Но не пошевелился, вдруг обнаружив себя сидящим посреди гостиной прямо на полу возле дивана. В ушах звенело громче, чем когда-либо. Будто голос невидимой женщины продолжал звучать, но теперь в голове, и поселился там навсегда. И никак не получалось отделаться от мысли, что в то время, пока меня не было дома, кто-то стоял под дверью моей квартиры.

Кэти тоже сидела на полу, подобрав под себя ноги. Бирюзовые торчком волосы — единственная краска в её образе. Она была такой бледной и напуганной, что я мгновенно взял себя в руки.

— Не волнуйся, — выдавил из себя через силу. На большее не хватило бы.

Но зато голова работала как никогда быстро, разум был чётким и острым. Картина разворачивалась за картиной, куски головоломки наконец-то вставали на места.

Несколько минут назад я понял, как Тео сообщался со своими прихлебателями — раз.

«Не знаю где, не знаю когда» — но мы встретимся снова, и я глубоко сомневался, что это рандеву будет таким же мирным, как в кафе за стаканчиком кофе — два.

Ему очень сильно нужен Драко Малфой. Был нужен с самого начала, и мотив ясен — три.

Круг сужался, и очень скоро, я это знал, нам предстояло оказаться в нём наедине.

Самым главным сейчас было обезопасить себя и Кэти хотя бы до завтрашнего утра. Грейнджер, по её словам, не пересеклась в штабе мракоборцев ни с Поттером, ни с Уизли. Это означало, что ей неизвестно, как обстоят дела со слежкой у дома Тео. Но если бы что-то пошло не так, все бы уже наверняка были в курсе.

Попробовал сам набрать Поттеру, на успех особо не надеясь. Так и вышло. Он тоже был вне доступа сети. Глянул на часы — прошёл уже почти час с тех пор, как я покинул министерство. Снова взялся за телефон, чтобы позвонить напарнику и Грейнджер.

В дверь коротко постучали. Кошка, сидя на полу, округлила глаза, глядя на меня. Никогда ещё так не билось сердце, как сейчас. Я встал, держась за мысль: что за нападающий будет стучать в дверь к человеку, по чью душу он явился?

Сжав палочку, двинулся в коридор. Снова стук, пригвоздивший к месту. Теперь настойчивее. А следом — до боли знакомый голос позвал по имени.

Такого облегчения ещё никогда не чувствовал. Рывком распахнув двери, едва успел посторониться, чтобы Грейнджер со Стюартом не сшибли меня с ног.

Кэти подскочила и завизжала не своим голосом. Прибывшие одновременно поморщились.

— Господи, Малфой! — пролаяла Грейнджер, перебивая визг Кэти. — Мы думали, ты тут помираешь! Кто шлёт такие сообщения вообще?

— Я…

— Чёрт, я в туалет… — только и успел выдавить Стюарт, когда, повращав глазами, уверился, что опасности не было.

Он мгновенно скрылся за дверью ванной. В полной тишине оттуда раздались булькающие звуки.

— Я не очень аккуратно трансгрессировала, — объяснила Грейнджер и сморщила нос. — Торопилась.

Кэти, уже успевшая перебраться к дверям спальни, взирала оттуда на гостью как загнанный зверёк. Меня же всё ещё потряхивало — и из-за внезапного появления этих двоих, и из-за Тео.

— Здравствуй, Кэти, — голосом чуть более низким произнесла она, а потом снова повернулась ко мне. — Ну и что тут у тебя стряслось, Малфой? Ты нас до чертей напугал!

Грейнджер достала телефон из нагрудного кармана и сунула его мне в руки.

«Оба. Срочно. У меня дома».

— Что происходит? — спросила она, обшаривая гостиную под рвотные звуки из ванной.

— Я понял, как Тео сообщался со своими приятелями.

— Что?

У Грейнджер вытянулось лицо. Я помахал перед её носом телефоном.

— Всё это время очевидное было на поверхности, — я передал телефон ей. — У Нэнси телефон появился три с лишним месяца назад, хотя до этого она отрицала их существование. А потом объяснила, что якобы для связи со мной. Салазар, я просто идиот! Как мог не понять?

— Погоди, Малфой, — она нахмурилась. — Так оно так, но как же остальные? Ты что-то говорил про какого-то Фрэнки из Лютного. У него тоже телефон? Это же просто смеш…

— Кэт, помнишь, ты говорила, что видела у кого-то в Лютном телефоны? Ты можешь точно вспомнить, у кого?

— Видела, ага, — она не отрывала взгляда от Грейнджер. — Я же говорила, не помню, у кого именно. У кого-то из парней.

— Из дружков Фрэнки? — я подошёл к ней, заглянул в глаза, и только тогда она отвела взгляд от Грейнджер.

— Да, может быть, — она вскинула брови, как бы выражая сожаление.

— Тео разбирается в магловской технике, — я повернулся к Грейнджер. — Иначе как он мог прислать вот это.

И указал на плеер. Она нахмурилась.

Как мог спокойно, начал объяснять суть произошедшего. Тут в гостиной появился Стюарт, и пришлось начинать заново. Но это принесло и положительные плоды. За это время удалось окончательно прийти в себя. Кэти, похоже, тоже, но она так и не отошла от стены у двери в спальню.

— Но почему ты считаешь, что посылка именно от Нотта? — с тревогой спрашивала она, надевая предложенные перчатки.

— А от кого ещё?

— А что за песня? Не понимаю. Зачем?

— У меня тот же вопрос, — поморщился напарник.

Ему явно всё ещё было не по себе после неаккуратной трансгрессии. Он уже воткнул один наушник, а второй протягивал Грейнджер.

— Сами послушайте, — и снова ощутил прикосновения льда к коже.

Опустившись на диван, оба замолкли и насторожились. Стюарт нажал на кнопку воспроизведения. Я выучил эту незатейливую песенку наизусть, и знал, что женщина ещё не запела. Но Грейнджер вдруг резко подняла глаза. В них плескалось острое, как кинжал, удивление. Очевидно, эта композиция была ей знакома. Очевидно, она всё поняла.

Когда они оба с практически одинаково потрясёнными лицами вытащили наушники, я сунул руку в коробочку, которую они сдвинули в угол дивана, и вытащил карточку.

— Приветик, — прочла Грейнджер. Потом подняла взгляд. — Господи, зачем? Бред какой-то… Мы встретимся снова. Это угроза?

— Полагаю, больше подходит слово «обещание».

— Он хочет тебя напугать. Вывести из себя, — Стюарт повертел карточку в руке, а потом убрал обратно в коробку. — Судя по твоему лицу, Драко, куда он метил, туда и попал.

Я промолчал в ответ на это заявление. Стюарт был прав, и знал это. Каждый в комнате знал. Драко Малфоя, детектива департамента правопорядка, напугала чёртова песенка!

Прошёлся по комнате, провёл ладонью по волосам, поняв, что они были влажными от пота. Куртка всё ещё была на мне. Стащив её, швырнул на пол — словно то могло хоть как-то помочь. И снова это липкое чувство беззащитности. И снова горячая пульсация в центре лба.

— У меня мурашки по коже, — признался Стюарт, неотрывно глядя на плеер, который теперь безмолвно лежал на полу. — То есть, кто-то из его дружков просто пришёл и положил это под твоей дверью, так? Вряд ли Нотт сам это сделал.

— Думаю, вряд ли, — поддержала Грейнджер и подняла на меня взгляд. — Он нацелился на тебя.

Вместо ожидаемой жалости или ещё какой-нибудь подобной дряни различил твёрдую сталь уверенности. Она словно приняла какое-то решение.

— Да. Знаю. Хочет, чтобы я снял следящие чары.

Эта фраза позволила облегчённо выдохнуть. Если всё так и задумывалось, то ему нужны были рычаги давления. Хотя бы один. Который у него уже имелся.

Все помолчали.

— Но как же палочки? — ни к кому в особенности не обращаясь, произнесла Грейнджер и поднялась на ноги. — Так, ладно…

Она потёрла лоб, что-то соображая.

— Нельзя тут оставаться. Драко, ты можешь пока побыть у меня квартире, — он бросил взгляд на Кэти. — Вы оба. Я всё равно буду у Лолы. Нотт вряд ли знает, где я живу.

— Миллер прав, оставаться тут опасно, — быстро сказала Грейнджер. — Может, в следующий раз под дверью окажется не безобидный плеер. Но, думаю, безопаснее будет у меня.

Стюарт перевёл на неё взгляд, потом посмотрел на меня. И вздёрнул брови, поджав губы. Словно подавил усмешку. Я уставился на него, всеми фибрами души формируя безмолвный вопрос. Он еле приметно качнул головой.

— Три волшебника лучше, чем два, — будто оправдываясь, торопливо произнесла Грейнджер. — А где, кстати, твой Кот? Нельзя его бросать.

— Я его выпустила, — подала голос Кэти. Грейнджер поджала губы и посмотрела на меня.

— Чего? Предлагаешь записку ему оставить или что? Он жил на улице до того, как его подобрали. Ничего с ним не случится.

— А вдруг он сюда вернётся? — она оглядела комнату.

— Не думаю, что ему будет грозить опасность. Или думаешь, его могут похитить, чтобы шантажировать меня?

Мы со Стюартом переглянулись. Грейнджер сохраняла серьёзность. Поразмыслив немного, она обратилась к напарнику: 

— А твоя подруга…

— Она волшебница. Всё нормально.

Кэти молча стала собирать вещи. Судя по её лицу, она была раздражена — то ли из-за того, что ночь придётся провести у Грейнджер, которую явно недолюбливала, то ли потому, что оказалась невольным участником событий, к которым не имела никакого отношения, но вынуждена теперь мотаться с места на место. Но не стала огрызаться и спорить, и я снова облегчённо выдохнул.

В это время Стюарт рассказывал о том, что было в Бетнал Грин, как взяли Элисон. Когда они оба и парень из мракоборцев, которого прихватили в качестве поддержки, прибыли на место, то обнаружили, что Элисон отсутствовала, зато в квартире был её «крендель», как выразился Остин.

— Этот козёл нам чуть всё не испортил, — активно жестикулируя, говорил напарник. — Он сказал, что Элисон вот-вот должна вернуться. А когда она стала ключом дверь открывать, то заорал, мол, беги, тут копы! Еле успели схватить её. Но, в принципе, всё прошло нормально. Более или менее. Но, я тебе скажу, боролась она до последнего.

— Вы с ней поговорили? Она даст показания?

— Нет, не успели, — Стюарт глянул на коробку, которая до сих пор покоилась на диване, а потом на часы. — Когда оказались у министерства, пришло сообщение от тебя, и мы сразу сюда трансгрессировали. Наверное, этим уже завтра будем заниматься.

В кратком рассказе Грейнджер не участвовала. Она была задумчива и крутила в руках телефон, но на последнюю реплику Стюарта отреагировала кивком. И сказала:

— Надо рассказать о посылке и зацепке с телефонами Гарри. Он прислал сообщение, они сейчас координируют слежку и недоступны. Но обещал позвонить, как освободится, и зайти вечером.

— Я готова, — с кислой миной объявила Кэти, кивнув на свою сумку.

Не прошло и пяти минут, как мы все вместе покинули квартиру. И напоследок вдруг подумалось: а вернусь ли я сюда?