Большая ошибка Шерлока Холмса (джен)

Джон подходил к двери дома с гулко стучащим о рёбра сердцем. Он не знал, что его встретит. И понятия не имел, как будет объясняться. Что бы он ни говорил Ирэн Адлер, он не хотел стирать память Шерлоку. Это было бы… нечестно.

Но и оставить ему воспоминания о магической дуэли было невозможно.

Впрочем, от размышлений на эту тему пришлось отвлечься. Входная дверь была закрыта, но не заперта. И к дверному молотку крепилась записка. Рукой Шерлока было выведено: «Совершается преступление. Пожалуйста, беспокойте»*.

Пистолета у Джона с собой не было, но на всякий случай он переложил палочку в рукав и бесшумно вошёл.

В гостиной на диване сидела всхлипывающая и дрожащая миссис Хадсон. Возле камина на стуле обнаружился уже знакомый американец — избитый и с заклеенным ртом. Его под прицелом держал Шерлок.

— Боже мой, — проговорил Джон, — что здесь происходит?

— Американец напал на миссис Хадсон, — сообщил Шерлок, — я восстановил баланс во вселенной.

— О, боже! Вы в порядке? — Джон подошёл к миссис Хадсон и внимательно осмотрел её. У неё действительно была разбита щека, глаза опухли от слёз. Всё её тело сотрясалось от дрожи.

— Джон, — велел Шерлок, набирая какой-то номер, — отведи миссис Хадсон вниз и позаботься о ней.

— Шерлок? — Джон встал. Даже мысли о том, что Шерлок узнал его секрет, перестали его беспокоить. Американец должен был заплатить за это. Напасть на миссис Хадсон? — Ты объяснишь мне, что произошло? Пойдёмте, пойдёмте, миссис Хадсон, — он помог ей подняться, придерживая за плечи.

— Всё потом. Иди, — велел Шерлок, и Джон подчинился. Тем более что, пожалуй, любые методы, которые изберёт Шерлок для восстановления справедливости, будут гуманнее идей самого Джона.

Внизу Джон вытащил аптечку, заварил для миссис Хадсон крепкий сладкий чай, осторожно обработал ссадину на её лице.

Как раз когда женщина в десятый раз повторила, что с ней всё уже в порядке, раздался грохот. Джон и миссис Хадсон переглянулись.

— На мои мусорные баки… — удивлённо проговорила она.

Джон понадеялся, что выпавший из окна американец всё-таки жив.

Дальше было суматошно: миссис Хадсон вернула Шерлоку телефон Ирэн Адлер, который успела спрятать. Шерлок вызвал полицию и скорую: американцу явно нужна была врачебная помощь, а Джон почему-то не спешил её оказывать.

Лестрейд долго и нудно опрашивал их всех, наконец уехал. Миссис Хадсон ушла спать.

Джон поднялся вслед за Шерлоком наверх, плеснул себе на два пальца бурбона, оставшегося с Рождества: кажется, он сегодня нуждается в небольшой дозе алкоголя. Шерлок взял в руки скрипку и задумчиво уставился в окно.

— Шерлок… — проговорил Джон. — То, что сегодня было…

— Я мог догадаться, что она жива, — отозвался Шерлок. Джон сделал глоток. И что? Ни слова о магии? Ни единого намёка? Невозможно. Это же Шерлок! Он уж точно не промолчал бы. Разве что…

Он действительно ничего не видел. Он ведь приехал позднее. Когда Джон выходил из дома, Шерлок играл на скрипке. На то, чтобы одеться, поймать такси, проследить маршрут, наверняка ушло время. Он действительно мог приехать в самом конце. А маглоотталкивающие чары довершили дело, не позволив ему заметить очевидное.

Джон понимал, что, по-хорошему, нужно было убедиться, что всё именно так, но он никогда не дружил с легиллименцией. Поэтому сказал:

— Этот телефон… В нём ведь не только фотографии.

— Не только, — Шерлок настраивал скрипку и как будто бы полностью сосредоточился на этом процессе.

Джон помолчал и уточнил:

— Она жива… И как мы к этому относимся?

Вдали раздался бой часов. Шерлок выдохнул:

— С новым годом, Джон, — и заиграл незнакомую, но пробирающую до костей мелодию. Подумать только… Из всех женщин в мире он умудрился влюбиться в сумасшедшую американскую волшебницу-авантюристку. Взаимно ли? Кто знает. Ради безопасности этого мира — лучше бы нет.

Перед сном Джон сделал несколько записей в блоге — честно говоря, его это успокаивало и отвлекало.

А наутро пришлось сосредоточиться на проблемах волшебного мира.

Убедившись, что Шерлок засел в Бартсе сканировать телефон Ирэн и доводить Молли, Джон отправил Гермионе патронуса. И вскоре уже шёл рядом с ней по Косой аллее. По настоянию Гермионы Джон выпил Оборотное и теперь выглядел как кто-то из авроров. Узнать в здоровенном русом детине Гарри Поттера или Джона Ватсона было решительно нельзя.

— Ох, Гарри, — проговорила Гермиона, — может, с самого начала нужно было запретить тебе лезть в это дело, и ты тут же схватился бы за него?

Джон хмыкнул. Ну, откровенно говоря, обычно именно так он и влезал в приключения. Ждал, пока ему запретят что-то делать, и решительно нарушал запрет.

— Слушай… — он фыркнул, — я уже давно не Гарри Поттер, но… Я просто не могу поверить, что кому-то есть до меня дело. До сих пор. Я даже начал думать, что все эти твои случаи — просто совпадение, пока меня не попытались похитить.

Гермиона промолчала, а Джон продолжил:

— Возможно, это прозвучит бредово, но в последнее время я всюду встречаю Колина.

— Криви? Серьёзно?

— Знаю, звучит бредово, но он буквально везде! И он был моим фанатом, ты же помнишь.

Сначала Гермиона скривилась, как будто Джон сморозил чушь. Но потом выражение её лица резко изменилось. Она прикусила губу. Потёрла подбородок.

— Это, конечно, бред. Но Колин действительно знает о тебе кучу вещей. И, чисто теоретически, он мог бы найти тебя даже в магловском мире, он ведь маглорождённый. Но зачем ему это?

— Если бы речь шла только о привлечении внимания…

— То я сказала бы, что далеко не все довольны министром Шеклболтом. А появление Гарри Поттера могло бы изменить расстановку сил. Вокруг тебя легко собрать оппозицию. И хотя Колин не производит впечатление сильного политика, это могло бы иметь смысл.

— Но похищение всё путает, да?

Они какое-то время помолчали. Джон думал, сказать ли о Мориарти. И если сказать — то что?

— Ты когда-нибудь слышала имя Мориарти? — спросил он.

— Нет… А должна была? Кто это?

— Криминальный авторитет, магловский. Но он точно знает о магическом мире. И… и он знает, кто я. Знаю, это бред, но я подумал, что преступнику не обязательно даже ориентироваться в магловском мире, чтобы узнать, кто я и где скрываюсь. Достаточно выйти на тех, кто в курсе моего секрета.

— Я ничего не понимаю, Гарри, — выдохнула Гермиона. — Эта история выглядит как… как какой-то запутанный клубок разноцветных ниток. Никаких связей. И теперь этот твой Мориарти… Думаешь, наш преступник может общаться с магловским криминальным авторитетом?

Джон хмыкнул:

— Или с Майкрофтом Холмсом. Или ещё с кем-то, кто в курсе.

— Ну, Майкрофт Холмс уж точно не в деле, — улыбнулась Гермиона. — Наоборот, он дорого дал бы, чтобы изолировать магов от маглов понадёжнее.

Вдруг Джона озарило, и он спросил:

— Стой-ка. Это Майкрофт помог вам с Роном узнать, где я живу? Или… или это ты сказала ему, кто я…

Озарение как-то померкло. Ерунда получалась.

— Честно говоря… — Гермиона пожала плечами, — всё было не совсем так. Майкрофт наводил у меня справки о загадочном Джоне Ватсоне с ненастоящим именем и поддельной биографией. А я узнала тебя.

— Чудно, — отозвался Джон.

Что ж, хотя бы этот вопрос разрешился. К поиску преступника, правда, это не приблизило их ни на йоту.

Уже прощаясь, Гермиона пообещала установить за Колином Криви наблюдение.

(1) «Пожалуйста, беспокойте» — почему-то сумасшедшая озвучка от Первого канала перевела эту фразу как «Не мешать», хотя в записке английским по белому значится: Please disturb.