Большая ошибка Шерлока Холмса (джен)

Мантия-невидимка, заклятие «Оглохни» — и Джон аппарировал к госпиталю святого Бартоломея.

Заозирался вокруг — и почти сразу увидел Шерлока и Мориарти. Они стояли на крыше одного из больничных корпусов, у самого края, очень близко друг к другу, и о чем-то говорили. В руках ни у одного из них не было оружия, и со стороны могло показаться, что они ведут дружескую беседу. Но Джон не сомневался, какое окончание для этой беседы придумал Мориарти.

В душе у Джона бушевал настоящий вихрь чувств, страхов, вопросов — но сейчас было не время, чтобы его утихомиривать. Джон просто игнорировал его, как игнорировал и тупую ноющую боль в сердце, и горечь на языке. Он совершил еще одно перемещение — на крышу. Остановился в паре метров от Шерлока и Мориарти. Вытащил палочку.

И вдруг…

Нет, Джон просто не успел среагировать. Он не успел даже подумать о заклятье, когда Мориарти выхватил из кармана пистолет и выстрелил себе в рот, снося половину черепа.

С чавкающим мерзким звуком труп упал на залитую солнцем крышу. «Не может быть», — подумал Джон, но не успел облегченно выдохнуть, потому что Шерлок явно начал паниковать. Что-то пошло не так. Джон смотрел, как друг меряет крышу шагами, как кривится, морщит брови, заламывает руки, и понимал: каким-то образом Мориарти переиграл его.

Шерлок подошел к самому краю крыши и устремил взгляд куда-то вниз. Джон проследил за его взглядом — и не поверил своим глазам. Из такси выходил Джон Ватсон.

Шерлок набрал номер — и знакомый звонок раздался снизу, хотя Джон не сомневался, что его собственный телефон лежит у него в куртке.

— Джон… — проговорил Шерлок.

— Шерлок! Ты в порядке? — голос в трубке звучал панически и однозначно принадлежал Джону.

— Развернись и вернись туда, откуда пришел! — скомандовал Шерлок.

Лже-Джон возмутился, но подчинился, и тогда смог увидеть Шерлока.

Джон медленно потер подбородок. Кажется, он знал, кто именно сейчас разговаривает с Шерлоком. И надо признать, выходило у него достоверно. Вот уж в ком Джон точно не заподозрил бы актерского таланта.

Между тем, Шерлок говорил о том, что он — на самом деле мошенник, что он изобрел Мориарти, а из глаз явственно текли слезы.

— Считай этот звонок моей запиской, — между тем, сказал Шерлок. Джон стоял совсем рядом и видел то, чего не смог бы разглядеть его двойник с земли: дрожащие губы и влажные, причем не от ветра, глаза.

Черт возьми, у Шерлока действительно не было запасного плана на случай… того, что в итоге произошло. Чем бы это ни было.

— Люди ведь так поступают, — продолжил Шерлок, закусывая губу так сильно, что выступила кровь. — Оставляют записки.

— Оставляют записки… когда? — спросил в трубке лже-Джон так же изумленно, как это сделал бы Джон настоящий. — Нет, не делай этого!

У Джона горели кончики пальцев. Он не знал, какого черта здесь творится, но он догадался, что спектакль с двойником — не случайность. Что ему нельзя просто снять мантию-невидимку и спросить Шерлока, зачем это всё нужно. Остановить его, в конце концов!

— Прощай, Джон, — проговорил Шерлок, опустил руку с телефоном и разжал пальцы. Телефон упал вниз, наверняка разбиваясь вдребезги.

Джон подошел ближе. При желании он уже мог бы положить Шерлоку руку на плечо, но, конечно, не стал этого делать. Вместо этого он шепнул (рисковать, накладывая чары невербально, не хотелось):

— Конфундус.

Заклятие ударило по Шерлоку, и тот на мгновение замер.

— Вингардиум Левиоса.

Не позволяя Шерлоку, ставшему совсем легким, взлететь, Джон толкнул его в спину. Руку тут же рвануло под тяжестью, но Джон точно контролировал падение.

Оставалось каких-нибудь пять метров до земли — и Джон приподнял палочку вверх. Повинуясь заклинанию, Шерлок тоже чуть взлетел — а потом мягко спланировал на асфальт, скрывшись за какой-то невысокой пристройкой от глаз лже-Джона и зевак.

Сам Джон тут же аппарировал рядом. Из больницы выбежали врачи и медсестры, и Джон уже собрался было наложить «Конфундус» на всех них, но лже-Джон, упав на колени рядом с Шерлоком, одними губами шепнул:

— Пусть его увезут.

А потом зашелся в сухих рыданиях, требуя пустить его к телу друга.

Медсестры оттесняли его, но недолго. Лже-Джон схватил Шерлока за запястье, проверяя пульс — и Джон под мантией-невидимкой закатил глаза. Радовало, что этот самодовольный индюк все-таки не всеведущ. Сам Джон уж точно не искал бы пульс на запястье после падения с такой высоты. Он первым делом проверил бы сонную артерию.

Впрочем, это сделали за него врачи.

Кто-то выразил Джону соболезнования, сообщив, что Шерлок мертв: хотя Джон своими глазами видел, как едва заметно вздымалась его грудь. Он и глаза-то не открывал только потому что чары помех внушили ему невероятную сонливость.

Шерлока переложили на каталку и увезли — оставляя лже-Джона сидеть на асфальте рядом с очень натуралистичной лужей крови.

Джон пошел следом за каталкой — и тихо охнул.

Врачи и медсестры испарились.

Каталка стояла в темном коридоре. Шерлок, чуть похрапывая, лежал на ней, целиком накрытый простыней.

Воровато оглядевшись, Джон коснулся теплой руки друга, возобновил «Конфундус» — и аппарировал, куда пришло в голову.

Почему-то — на задний двор к Дадли.

Двоюродный братец тут же высунул голову из окна — и осоловело заморгал, разглядывая полувисящего в воздухе Шерлока (Джона под мантией он видеть не мог). Пару секунд в его голове происходили какие-то сложные мыслительные процессы, потом он улыбнулся и спросил в пустоту:

— Джон?

— Привет, Большой Дэ, — Джон скинул капюшон мантии, закинул руку Шерлока себе на плечо и пошел к дому. Он бы и в гостиную аппарировал, если бы только сам не поставил на жилище младшего Дурсля антиаппарационные чары.

— Ща, открою…

Дадли действительно отпер заднюю дверь, и Джон втащил Шерлока внутрь. Уложил на диван.

Дадли почесал лысую голову.

— Ты… это… его украл? — выдал он.

Иногда Джон задавался вопросом: каким образом Дадли дожил до своих лет? Сам факт его существования подтверждал возможность жизни без мозга. Тем не менее, у него были свои… достоинства.

— Найдется чего поесть? — спросил Джон. — И нет, я его не украл, а спас. И тебе потом подправлю память, чтобы никому не разболтал.

— Да я чего… — Дадли шмыгнул носом. — Правь. Я видел его по телику. Он детектив типа. Или мошенник. Или детектив-мошенник, я не врубился, — Дадли снова почесал голову и расплылся в улыбке: — Не, точно не мошенник, иначе ты б его не спас.

— Скорее всего, я бы всё равно его спас, Большой Дэ. Хобби у меня такое. Но он правда не мошенник. Так что там с едой?

Опустившись на диван рядом со спящим Шерлоком, Джон вздохнул. Сбросил мантию-невидимку. Он выбрал дом Дадли, потому что… откровенно говоря, потому что ему всё равно было некуда больше пойти. А ему нужна была передышка. Хотя бы маленькая. Он ведь не Шерлок, чтобы не есть сутками и держаться на одной только внутренней энергии.

У Большого Дэ обнаружились гамбургеры и диетическая кола. Нервно рассмеявшись от этого сочетания, Джон в три укуса умял один гамбургер, запил приторно-сладкой водой, которую так хотел попробовать в детстве и так и не сумел оценить, став взрослым, и протер глаза.

Сказывалась бессонная ночь.

Зазвонил телефон.

— Он с вами? — голос Майкрофта уже снова был его собственным. Действие Оборотного зелья закончилось.

— Вам придется объяснить, какого… — Джон зажмурился. — Ладно. Потом. Да, со мной. Что делать дальше?

— Завтра в четыре часа утра ему нужно быть на аэродроме Даминс-Холл. А вы можете возвращаться на Бейкер-стрит, проблемы с полицией улажены.

— Что…

— Позже, Джон.

В трубке раздались гудки. Джон сунул телефон обратно в карман и попросил Дадли:

— Можно я займу твою гостиную для колдовства на часок?

— Да ясное дело, можно.

Дадли встал, бросил грустный взгляд на оставшуюся еду и вышел из комнаты. Джон услышал, как щелкнул замок на кухне — не любил братец смотреть на волшебство. И кто мог бы его за это осуждать?

После этого Джон сложил мантию-невидимку, снял с шеи мешочек из кожи моко и, покопавшись, достал пузырек с оборотным зельем, который пылился там еще со времени неудачной засады в Воющей хижине. Потом извлек гребень с темными волосами.

Майкрофт Холмс был изумрудно-зеленого цвета и на вкус оказался отнюдь не таким мерзким, как можно было ожидать.

Одежда Джона тут же стала короткой, начала жать в талии и провисла в плечах. Взмахом палочки Джон превратил ее в подходящий по размеру костюм, поправил манжеты, убедился, что ничего волшебного в комнате не осталось — и толкнул Шерлока за плечо.

Тот проснулся не сразу. «Конфундус» подействовал на него сильно — наверное, потому что он был маглом. Однако через минуту-две он все-таки разлепил глаза и сфокусировал взгляд на Джоне. То есть, правильнее было бы говорить, на Майкрофте. Быстро осмотрел его с ног до головы. Сморщился, как от сильной головной боли.

— Как я выжил?

Джон понятия не имел, что отвечать, поэтому скопировал любимую позу Майкрофта и выдал:

— Сейчас это не имеет значения… — как он там Шерлока называет? — дорогой брат.

— Мне как будто что-то вкололи… Твоих рук дело? — Шерлок сел на диване, его взгляд обежал комнату. Брови поползли вверх. — Почему я в доме какого-то алкоголика с тяжелым прошлым и нездоровой привязанностью к матери?

— Здесь тебя точно никто не стал бы искать, — любопытно, голосом Майкрофта даже чушь звучала высокопарно. Тренировался он, что ли? — Как твое самочувствие?

Брови Шерлока поднялись еще выше. Потом медленно опустились. Он задумчиво постучал пальцем по губам, поднялся на ноги, схватил гамбургер и поспешно съел. Не морщась, запил колой, отбросил бутылку в сторону, взлохматил волосы и спросил:

— Итак, какой план?

«Кто ты и что ты сделал с Шерлоком Холмсом?» — подумал Джон, надеясь, что его лицо не выдаст изумления. Ни одного вопроса больше? Никаких догадок?

— Если ты в порядке, то сейчас ты переоденешься, чтобы тебя не узнали на улице, и я отвезу тебя в отель. Там ты отдохнешь, а завтра в пять утра прибудешь на аэродром Даминс-Холл.

— Чудно, — кивнул Шерлок. — Но я поеду один. В отель и так далее…

— Ты не можешь заселиться под своим именем! Для общественности ты слегка мертв.

Шерлок фыркнул:

— Кто сказал, что я собираюсь заселяться под своим именем? Не будь идиотом. Даминс-Холл, пять утра? Я собираюсь начать с Греции. Да, Майкрофт… как Джон?

Черт, это было неожиданно. Но что бы сказал Майкрофт?

— Он жив, этого достаточно.

— Скажи ему, что… — Шерлок покачал головой. — Лучше не стоит. Я ведь мертв, не так ли?

— Ты не сообщишь ему, что выжил?

— Для него это будет слишком опасно. Встретимся на аэродроме.

И этот невозможный человек просто вышел из дома, как будто совершенно не боялся, что его увидят.

«Для него это будет слишком опасно».

Что ж, когда они встретятся снова, Джон еще скажет ему, что думает по этому поводу. Но пока — пока он просто был рад, что Шерлок жив.