Чёрный кофе с сахаром (гет)

Астория в очередной раз предложила забрать Лилиан на выходные, и Дафна не стала возражать, даже несмотря на то, что дочь уже была у Малфоев всего две недели назад. Дафна знала, как сильно Астория хотела, чтобы в их доме было много детей, но состояние здоровья не позволило ей родить больше одного. Лилиан тоже не возражала — тётя Астория всегда покупала самые лучшие конфеты, а, откровенно говоря, что ещё нужно было шестилетнему ребёнку? — и потому это субботнее утро началось так: Дафна тщательно заплетала волосы Лилиан, пока девочка болтала ногами в воздухе.

С одной стороны, Дафна не могла отказать Астории, с другой — она надеялась, что Гарри снова придёт к ней, хоть и прекрасно понимала, что этого, скорее всего, не произойдёт. Позволит ли жена ему выйти из дома после того, что она узнала? Самый вероятный ответ был — нет.

Услышав звук открывающейся двери, Дафна со вздохом осознала, что она действительно думала о Гарри Поттере, о котором муж её сестры шесть лет говорил без умолку; Гарри Поттере, который сломал систему и украл Кубок школы у Слизерина на первом курсе. Нет, Дафна не горевала по этому поводу.

— Если ты пришёл выпить кофе, тебе придётся сварить его самому, — сказала Дафна, не отрывая взгляда от тёмных волос, которые достались её дочери от Гарри. Лилиан удивлённо посмотрела на неё, но Дафна мягко повернула её голову, заставив сидеть прямо и смотреть вперёд, в то время как Гарри, войдя в дом, разглядывал ярко-розовый рюкзак на полу. — Я занята.

— Хорошо, мэм, — ответил он и, улыбнувшись Лилиан, сел на стул перед ней, достав и положив на стол тонкую книжку. Дафна окинула её взглядом, заметив, что это простая книжка-раскраска. — Я подумал… может, тебе понравится?

Этот вопрос прозвучал неуверенно, будто Гарри пытался прощупать почву. Лилиан осторожно взяла раскраску, а Дафна перевела взгляд с косичек, которые она машинально продолжала заплетать, на книжку. Да, это была обычная раскраска, купленная в газетном киоске, с чёрно-белыми рисунками принцесс, смотрящих на них огромными глазами. Лилиан прижала её к груди, и улыбка на её лице, вероятно, могла бы растопить айсберг.

— Спасибо, дядя Гарри, — сказала Лилиан, и Гарри удивлённо моргнул. — Она мне нравится!

Гарри тепло улыбнулся, и Лилиан спрыгнула со стула — косы расплелись, когда она побежала к рюкзаку за карандашами. Дафна вздохнула и указала на кофемашину. Гарри кивнул, направился к ней, попытался разобраться с кнопками, пока Дафна быстро заколдовала волосы дочери. Она уже собиралась помочь Гарри, ведь и в этот раз он, похоже, твёрдо решил сделать так, чтобы её кухня полностью пропахла сожжённым кофе, как кто-то постучал в дверь, и Гарри бросил на неё смущённый взгляд.

Дафна улыбнулась, тихонько выдохнула и мысленно сосчитала до пяти, стараясь подавить нараставшую внутри неё панику, а Лилиан — благослови Мерлин её невинность! — побежала к двери, оставив карандаши рядом с раскрытой книжкой, едва начав раскрашивать первую картинку. Заклинанием Дафна отправила вещи Лилиан обратно в рюкзак, а сама девочка уже болтала с Драко.

Гарри приподнял бровь, но Дафну больше беспокоило то, что она не слышит голоса сестры.

Значит, Астория снова плохо себя чувствовала; проклятие их семьи впилось своими когтями в неё — она была на домашнем обучении до третьего курса, потому что её сочли слишком болезненной, чтобы она могла поехать в Хогвартс, потом был год в школе и лето на восстановление — да, родить, а теперь и растить даже одного ребенка в таком случае очень и очень сложно.

Однако Дафна никогда не возражала против того, чтобы Лилиан погостила в поместье Малфоев, но обычно Астория сама забирала её. Поэтому видеть Драко вместо сестры было... мягко говоря, тревожно.

Она встретила Драко в середине холла, Лилиан побежала за рюкзаком. Во всяком случае, Малфой был достаточно вежлив и, не обращая внимания на Гарри, просто кивнул Дафне.

— Где Астория? — спросила Дафна, чувствуя нарастающее беспокойство, но по спокойной улыбке Драко можно было понять, что волноваться не о чем.

— Тори подумала, что в этот раз было бы плохой идеей принести с собой её подарок, особенно если учитывать то, что он… летающий, — ответил Драко, и беспокойство Дафны быстро сменилось негодованием.

Лилиан, однако, была счастлива. Дафна — нет.

— Тетя Тори купила мне метлу? — ахнула она, и Дафна бросила на Гарри убийственный взгляд, когда он захихикал как школьник. Драко, как минимум, казался удивлённым всей этой сценой. Он провёл рукой по её тщательно заплетённым косам и улыбнулся, глядя в зелёные глаза Лилиан.

— Метлу и небольшой набор для квиддича, — ответил он, заставляя Лилиан взвизгнуть. Дафна ущипнула себя за переносицу.

— Что нужно сказать, Лилиан? — спросила она, жалея, что не может заколдовать Гарри, который казался слишком счастливым из-за всего этого. Лилиан, явно удивлённая реакцией Дафны, застенчиво улыбнулась и поблагодарила Драко, который просто улыбнулся. — Очень хорошо, дорогая. А теперь иди с дядей Драко и слушайся его и тётю Асторию, хорошо?

— Ладно! — Лилиан повернулась и обняла Дафну, а Драко поднял ярко-розовый рюкзак. Он совсем не подходил к его костюму — Дафна выбрала для Лилиан именно этот рюкзак и по этой причине в том числе . — До скорой встречи, мама! Пока, дядя Гарри!

Драко поднял бровь, и Дафна одарила его натянутой улыбкой.

— Не так быстро, юная леди. Позволь мне проводить вас с Драко до двери. — Дафна посмотрела на него таким взглядом, который, как она надеялась, выражал намного больше, чем любые сказанные сейчас слова, и последовала за Драко и Лилиан к двери — дочь пронеслась по коридору, опережая их.

Драко, переступив порог, остановился у двери снаружи, Дафна стояла внутри, оба молчали.

У слизеринцев существовала давняя традиция испытывать силу воли — не мигая, не нарушая молчания, смотреть друг другу в глаза, пока кто-нибудь первым не моргнёт или не отведёт взгляд. И в этот раз победа была не за Дафной.

— Не говори Астории, — почти умоляла она, и Драко кивнул. — Ты же знаешь, как она относилась к нашим отношениям. Она была похожа…

— На ребёнка, увидевшего, как сломали его любимую игрушку, да. Я был там, когда ты сказала ей, — напомнил Драко, и Дафна вздохнула. Он оглянулся. — А он знает?

— Я ему сказала, — ответила Дафна. Драко молча смотрел на неё. — Не говори Лилиан. Она ещё не готова.

— Что-нибудь ещё? Я напомню Тори об этом. — Драко закинул рюкзак на плечо. — Я привезу её в воскресенье вечером.

Словно заметив, что разговор окончен, Лилиан повернулась к Дафне и помахала ей рукой.

— Пока, мам! — сказала она, и Дафна хмыкнула, наблюдая, как Драко и Лилиан направились к лестнице. Он аппарировал оттуда, как всегда, и как только Дафна услышала хлопок, она закрыла дверь, оглянулась и вздохнула, закрыв глаза и прислонившись к двери. Гарри был на кухне, и Драко видел это. Конечно, она была уверена, что Драко не скажет Астории, но ведь Лилиан была такой непредсказуемой…

Астория была первой, кто узнал о них в буквальном смысле — она, патрулируя коридоры, застала их в чулане для мётел, — и была очень счастлива, что её очень правильная сестра начала с кем-то встречаться, особенно после войны.

Война не была добра к ним, учитывая, что родители ещё до падения Тёмного Лорда подумывали о том, чтобы выдать дочерей за какого-нибудь старого занудного лорда на континенте. Когда после битвы за Хогвартс родителей арестовали и отправили в Азкабан, Дафна приняла на себя семейные обязанности, быстро, но любезно прекратила все переговоры родителей, позволив Астории выйти замуж за Драко, когда они захотят (помилуйте, она ведь знала свою сестру), а сама пол-лета наслаждалась своей свободой, посещая маггловские места, которые ей никогда не разрешали посещать, потом вернулась в Хогвартс, чтобы помочь с уборкой, где из всех, кто в то время там находился, ей поставили в пару именно Гарри Поттера.

Потом, конечно, случилось всё остальное, и принятые ею тогда решения привели к тому, что сейчас, когда её дочь уехала на выходные, а отец дочери ждал на кухне, она зачем-то стояла в холле, прислонившись спиной к двери. Дафна глубоко вздохнула, открыла глаза, выпрямила спину, собираясь принять огонь — который сама же и разожгла! — на себя.

Хотя Гарри, казалось, совершенно спокойно дожидался её, Дафна всё равно извинилась, усевшись на стул напротив него, и Гарри просто улыбнулся, протягивая ей чашку чая.

Она приподняла бровь, но всё же сделала глоток — знакомый вкус Эрл Грея разлился во рту.

— Это не проблема, это было... — Дафна очень смутно представляла, к чему он клонит. — Это было весело.

— Я уверена, что это важно для тебя, — ответила она, — она ловец, кстати. Я не в восторге от того, что Лилиан иногда играет, потому что она слишком рискует, совсем как кое-кто.

— Ты хотела сказать, что она совсем как её папа, — заметил Гарри, и Дафна улыбнулась. Было бы странно, если бы Лилиан не распределили на Гриффиндор, и Дафна знала, что если бы мистер и миссис Гринграсс об этом узнали, то вертелись бы волчком в своих клетках в Азкабане. — Лилиан кажется хорошей девочкой.

— Так и есть. — Дафна сделала ещё один глоток чая, слова Джиневры крутились у неё в голове: «Прекрати пытаться увести моего мужа, Гринграсс». — А что сказала Джиневра? Я уверена, что она должна была устроить скандал.

Улыбка Гарри погасла.

— Меня отправили спать на диван, и я с трудом убедил её не разводиться со мной. Сказал, что детям нужны оба родителя, — он поглаживал ручку чашки, не глядя Дафне в глаза. — Похоже, это её убедило. Но Джинни хочет, чтобы наши дети не общались и чтобы я не появлялся на людях с Лилиан.

— То есть вы притворяетесь? — спросила Дафна, пытаясь успокоить своё сердце. Не совсем уместно было радоваться тому, что их брак терпит крах. — Ради детей?

— В основном, — Гарри посмотрел ей в глаза, протянув через стол руку, и Дафна невольно положила свою руку поверх его. — Джинни сказала, что после того, как дети отправятся в Хогвартс, я смогу освободиться от неё, если захочу.

— Освободиться? Звучит так, будто ты в Азкабане, — сострила Дафна, прекрасно понимая, что на самом деле это было тюремным сроком не для него, а для неё — своеобразный «подарочек» от Джиневры, больше похожий на проклятие.

«После того как дети отправятся в Хогвартс» означало всех детей — включая того, который ещё не родился. Значит, если у Гарри и Джиневры больше не будет детей, то он сможет «освободиться», когда Лилиан исполнится семнадцать лет — слишком поздно, чтобы начинать её воспитывать, не так ли? В итоге, смеяться последней будет Джиневра, и Дафна откровенно удивилась, как это мисс Уизли не распределили на Слизерин.

— Брак и трое детей имеют с Азкабаном много общего, — ответил он и внезапно, будто его поразило молнией, стал серьёзным. — Прости. Я не люблю об этом говорить.

— Что было дальше?.. — спросила Дафна, потягивая чай. Он, поглаживая, рисовал круги на её руке большим пальцем, и это движение было таким знакомым и успокаивающим.

Сейчас в его глазах она видела любимую ею черту — серьёзный, сосредоточенный, но стесняющийся протянуть руку и взять то, что находилось прямо перед ним и было ему так нужно. Она любила наблюдать за этой чертой, когда он тренировался в Аврорате, пытаясь найти нужную ему информацию, и Дафна чувствовала почти благоговение перед этим взглядом, который теперь был устремлён на неё, был её удовольствием.

— После того, как Джинни сказала мне об этом, я... я решил провести эти выходные с тобой и Лилиан. — Он горько рассмеялся, но Дафна даже не обратила на это внимания — ему следовало сначала спросить, а уж потом врываться сюда. Его взгляд упал на её руку. — Попытаться узнать Лилиан поближе, понимаешь? Попытаться…

Дафна молчала. Казалось, ему нужен был этот момент, чтобы собраться с мыслями, сложить два и два и получить четыре. Когда он поднял на неё глаза, в них была сила, та самая, которую она увидела лишь на мгновение на поле боя.

Конечно, она участвовала в битве. Дафна сбежала из подземелий, где прятались слизеринцы, как только убедилась, что с Асторией всё будет в порядке, и кинулась в самое пекло битвы, бросив свой слизеринский галстук на ступеньках. Она сражалась с родителями своих друзей и с людьми, которых никогда не знала, мельком видела Гарри, прежде чем его снова поглотила толпа, но Дафна никогда не сможет забыть этого.

— Попытаться вернуть тебя. Попытаться узнать, любила ли ты меня, — он сказал это так тихо, что она едва смогла услышать его слова. У Дафны упало сердце.

— Разве ты этого не знал? — спросила Дафна таким же мягким голосом.

— Мне нужно это услышать.

— Я люблю тебя. Я никогда не переставала любить тебя, и одна мысль о тебе и Джиневре ранила меня сильнее, чем я могла бы передать словами, — Дафна прикусила нижнюю губу, и Гарри встал — ножки стула с характерным звуком скользнули по кафельному полу, — она больше не ощущала тепла его руки, но его прикосновения с новой силой загорелись на её коже, когда он приблизился. — Гарри?

— Я тоже тебя люблю, — сказал он, целуя её, и Дафне будто снова исполнилось восемнадцать — она поцеловала Гарри и почувствовала себя самой свободной и беззаботной девушкой в мире. Они отстранились друг от друга, чтобы сделать глоток воздуха, Гарри прижался своим лбом к её. — Все выходные в нашем распоряжении.

— Тогда, возможно, нам следует начать прямо сейчас, — предположила Дафна, поцеловав его ещё раз — мысли о морали улетучились в окно. Ведь в некотором смысле Джиневра позволила ей сделать это, допустив, чтобы Гарри ушёл на выходные.

Гарри просто улыбнулся, и, когда Дафна поднялась и, целуя, направила его в свою спальню, она подумала, что это, возможно, сработает в её пользу.