Маховик времени, или Новая история Гарри Поттера (джен)

— Кас, скажи, почему Тео такой упрямый? Разве, кроме его мечей, ничего интересного нет? — спрашивал у Блэка темноволосый мальчишка, который уже в шестой раз проиграл своему лучшему другу в поединке на мечах и уже готов был сдаться, но тот и не собирался прекращать эту экзекуцию. И зачем только он согласился на этот глупый и заведомо проигрышный бой?

— А ты отрави его тихонечко, и он наконец поймёт, что твои зелья — это не его мечи, а гораздо более тонкая наука, — отозвался Кастор, не отрываясь от изучения своей наверняка интересной, но совершенно непонятной книги.

— Тео, — тихонечко протянул Блейз, обдумав предложение Кастора, и глядя на Теодора невинным взглядом маленького ангелочка. — А ты не хочешь выпить чаю?

После такого явного предложения яду Кастор и Блейз захохотали, а Нотт, не слышавший предложения Блэка, никак не мог понять, что он сделал не так. Забини и Блэк уже неделю гостили у Теодора, за это время успев поднять на уши весь мэнор. У Поттера не было нормального детства, так что в жизни Блэка он решил отыграться за обе. И пусть сознание у него было взрослого, причём очень взрослого и адекватного человека, это не мешало ему, а наоборот, помогало.

Уже давно все знания, которые Гарри приобрёл в той своей жизни, воспринимались им как что-то далёкое. Как будто посмотрел фильм и что-то да запомнил. Годам к пяти он полностью погрузился в эту жизнь, а прошлая была теперь просто чем-то вроде копилки знаний; ведь, по сути, в той жизни он только и делал, что учил всё, что было ему интересно, причём это было преимущественно связано с артефакторикой. Так что этот раздел магии он знал назубок. А вот с жизнью с обыкновенными человеческими радостями была напряжёнка.

Хотя то, что он постепенно стал забывать прошлую жизнь, было даже лучше. Нет, основные моменты он помнил: те нечастые вылазки, что устраивали ребята, он не забыл бы даже под самыми искусными пытками, все-таки это были лучшие моменты жизни, а остальное — не столь важно.

Сейчас ему исполнилось восемь, он уже изучил все те премудрости от леди Вальбурги и тихо радовался жизни, пребывая в гостях сначала у Блейза, а потом и у Нотта. Нет, практика ещё была, но с теорией покончено. Периодически леди Вальбурга проверяла его ментальные щиты, причём иногда вовсе без предупреждения; она могла разбудить его среди ночи и попытаться проникнуть в сознание, а могла и не будить, а попытаться проникнуть так, могла наслать Империо или подлить зелья — но щиты всё выдерживали и сознание никак не поддавалось.

Дважды в неделю часов по шесть они с леди Вальбургой и Мией проводили в лаборатории за приготовлением очередного зелья, причём в своем обучении достигли уже второго курса академии целителей, где преподавались высшие зелья. Мия, так же как и он, не блистала в данной области, но благодаря леди Вальбурге смогла не только научиться варить прекрасные зелья, но и всей душой полюбить этот предмет, впрочем, как и Кастор. Теперь его любимыми предметами были артефакторика и зелья.

Танцы он освоил достаточно быстро, буквально за год, а фехтование заняло, и того меньше: Мия была чудесным преподавателем. А вот с боями на мечах была напряжёнка. Ну никак они ему не давались, так что когда Тео предложил сразиться, Блэк тактично отступил, а вот Забини повёлся.

Знакомство их в этой новой жизни началось с того, что Вальбурга, случайно столкнувшись с леди Забини и леди Нотт, которые были в гостях у какой-то их общей знакомой, пригласила их в Блэк-менор. А те, узнав, что у Вальбурги есть сын, ровесник их детей, взяли своих чад с собой, тем более, что Вальбурга не возражала. Блейз и Теодор, конечно, старались вести себя с Блэком так, как и принято вести себя аристократам, но тот знал, какими они могут быть, так что уже через два часа они были просто детьми и шалили не хуже маглов.

— А чего меня-то сразу? — весело возмутился Теодор, который наконец понял, что Кастор посоветовал Блейзу его отравить. — Вон Кас с книгой своей не расстается, мало ли что он там читает! А с мечом мне всяко безопаснее! — он задорно усмехнулся и оперся о ствол дерева, под которым сидел Кастор.

— А мне что, котёл с собой таскать, чтобы отбиваться? — усмехнулся юный зельевар.

Как бы хорошо Кастор ни выучил зельеварение и как бы его ни полюбил, стать магистром ему не светило. Варить сложнейшие зелья он мог, причём отменнейшего качества — это как раз для мастерства и надо, — но вот создавать свои, чтобы получить магистра, ему не дано. А Блейз не только мог создавать новые зелья с интереснейшими эффектами, но и сварить их практически «на коленке». Родовой дар — это вам не шутки. У Гарри в прошлой жизни было всего десять процентов этого дара, а вот у Забини и мать, и отец — потомственные зельевары, так что дар у Блейза стопроцентный. У Гарри даже артефакторика была всего семьдесят процентов, хотя у Поттеров это основной родовой дар, да и то он мог делать амулеты буквально из ничего, а уж что было бы, если бы было сто. Так что Блэк не удивился бы, даже если бы Забини из воды и воздуха сделал яд мгновенного действия.

— Да не нужно вам от меня отбиваться! Вы радуйтесь, что я на вашей стороне! — усмехнулся Кастор.

— Ага! Значит, там всё-таки что-то страшное и боевое!

— И тёмное! — глаза у обоих мальчишек загорелись недобрым огнем, а Кастор хищно улыбнулся, из-за чего стал похож на маленького шкодливого вампирчика.

— Ребята, я Блэк, и читаю книгу на парселтанге. Как вы думаете, это похоже на светлую и добрую книгу? — он скептически приподнял бровь.

— Ну… Может, Салазар своим змеёнышам сказки читал только на парселтанге! — предположил Тео.

— Или артефакты там какие-то описывал… — продолжил сыпать догадками неугомонный итальянец.

— Ну вот пусть это и будет моей тайной, — ухмыльнулся Кастор, но, почувствовав пощёчину и удар в живот, резко вскочил.

Страх практически парализовал его. Он стоял и не знал, что делать. Вся кровь отхлынула от его лица, и оно стало белее, чем у покойника.

«Кто? — единственное, о чём он думал. — Вальбурга? Регулус? Мия? Драко?»

— Кас, у тебя всё в порядке? — заволновались мальчишки.

За те три недели, что они знакомы, таких резких смен настроения за своим новым другом они не замечали. А Блэк же стоял и боялся пошевелиться.

«Бежать! Нужно бежать!» — и, ничего не сказав мальчишкам, он побежал в дом, к камину, чтобы предупредить Вальбургу, а заодно и проверить, что с ней всё в порядке. Но сделать это он не успел: как только он забежал в мэнор — его захватила воронка аппарации.

* * *

— Извиди бедя, Гарри! — лицо Невилла было искажено мукой, а ноги по-прежнему дергались не переставая. — Я видовад, Гарри, я де хотед…

— Ладно! — крикнул Поттер. — Попробуй встать, надо уходить отсю…

—Дабблдор! — мокрое от пота лицо Невилла вдруг преобразилось. Он смотрел куда-то за спину Гарри.

— Что? — не понял он.

— ДАББЛДОР! — повторил парень.

Прямо над Поттером и Лонгботтомом, на пороге двери, ведущей в Комнату мозгов, в которой чуть не погиб Рон, стоял Альбус Дамблдор. Палочка его была поднята, а лицо побелело от гнева. Дамблдор пронёсся по ступеням вниз. Школьный директор уже достиг нижнего яруса каменных сидений, когда ближайшие Пожиратели Смерти заметили его и крикнули остальным, что он здесь. Один из них пустился бежать, карабкаясь по ступеням напротив. Дамблдор снял его оттуда заклятием без малейших усилий… Только одна пара противников продолжала биться, не обращая внимания ни на что вокруг. На глазах у Гарри и Кастора Сириус увернулся от красного луча, посланного Беллатрисой, — и засмеялся над ней…

— Ну же, давай! Посмотрим, на что ты способна! — воскликнул он, и его голос раскатился эхом по огромной комнате.

Этот голос набатом бил в голове у мальчишки.

— Нет, Сириус, пожалуйста, НЕТ! — дикий, отчаянный вопль.

Кастор метался по постели и не мог вырваться из своего кошмара. Смерть близких людей снова стала преследовать его по ночам. С того самого дня, как он случайно влез в один тёмный гримуар.

Второй красный луч поразил его крёстного прямо в грудь. Улыбка ещё не сошла с его уст, но глаза расширились от изумления. Кастор видел, как, сам того не заметив, Гарри отпустил Невилла. Как он спрыгнул ступенью ниже, вынимая палочку, а Дамблдор также обернулся к платформе. Казалось, что в этот раз Сириусу понадобилась целая вечность, что­бы упасть: его тело выгнулось изящной дугой, прежде чем утонуть в рваном занавесе, закрывающем Арку.

Блэк снова успел увидеть на измождённом, когда-то красивом лице своего крёстного отца смесь страха и удивления — и в следующий миг он исчез в глубине древней Арки. Занавес сильно колыхнулся, словно от внезапного порыва ветра, и сразу же успокоился опять.

Раздался торжествующий клич Беллатрисы Лестрейндж. Гарри стоял и ждал, что крёстный вот-вот появится с другой стороны арки, что Сириус просто упал, скрывшись за занавесом… Но Кастор знал, что этого не произойдёт. Он бежал со всех сил к Арке, но его ноги путались в чём-то чёрном и липком. Будто мозги из той комнаты выбрались и решили на него напасть.

— СИРИУС! — кричал Гарри. — СИРИУС!

Кастор барахтался рядом и так же кричал. Он не хотел слышать, что будет говорить ему — Гарри — Люпин, но слова оборотня, впрочем, как и его собственные, звучали, кажется, сильнее всего, они были даже громче его — Кастора — собственного крика.

— Ты ничего не можешь сделать, Гарри…

— Помогите ему, спасите его, он ведь только что был здесь…

—…Слишком поздно, Гарри.

— Сейчас мы его вытащим…

— Ты ничего не можешь сделать, Гарри… ничего… Его уже не вернуть.

Ничего.

Уже не вернуть.

Ничего.

Эти слова снова больно резали по сердцу, и от них хотелось выть. Но он не Гарри. Больше нет. Это он не мог всего этого исправить, а он — Кастор — сможет. Мощным магическим потоком он разрывает чёрную слизь и падает в арку вслед за крёстным.

Что за Аркой? Смерть? Сириус? Нет. За аркой Хогвартс.

— Я убью тебя, мерзкая девчонка! — кричит Фенрир Сивый, в ответ на что получает только смех.

Кастор стоит в двух метрах от неё, но не может подойти. Стеклянный купол покрывает место сражения его Мии и самого опасного оборотня Англии. Он стучит, пытается его разрушить, но не может.

— Ты ещё смеешь смеяться? — разозлился оборотень и кинул в неё связку заклинаний, которые Мия легко скинула.

Когда Гарри во время битвы бежал по большому залу под мантией, то видел, как Джордж и Ли Джордан повалили на пол Яксли, как Долохов пал от руки Флитвика, как Хагрид швырнул через всю комнату Уолдена Макнейра, и тот, врезавшись в противоположную стену, мешком упал на пол. Он видел, как Рон и Невилл сбили с ног какого-то Пожирателя, как Аберфорт ударил оглушающим заклятием Руквуда, как Артур и Перси одолели Пия Толстоватого, а Люциус и Нарцисса Малфой, даже не пытаясь сражаться, бежали сквозь толпу, выкрикивая имя своего сына. Волдеморт сражался одновременно с Макгонагалл, Слизнортом и Кингсли. А Беллатриса в нескольких шагах от повелителя сражалась с Гермионой, Джинни и Полумной.

Но сейчас он — Кастор и ему не важно, что там происходит у других, ему даже не важен он сам. Они все выживут, родят детей и забудут об этой войне. Но не она. Его Мия останется здесь.

Он жадно следил за каждым её движением, попутно пытаясь прорваться на помощь. Но не мог. Он видел, как её рука дрогнула, и один из оборотней сумел напасть. Видел, как Сивый отдал приказ укусить её. Кастор снова рассмотрел в глазах Мии тот же неподдельный страх. Тот же липкий ужас, который он испытывает каждый раз, когда ему приходится переживать смерти своих родных одну за другой. Он стоял и смотрел, как она впервые в жизни произнесла убивающее заклятие. Сначала она убила шестерых оборотней, а потом подняла палочку и направила на себя.

— Нет, Мия! НЕТ! — купол разбился только в тот момент, когда последний оборотень пал, но Кастор не мог двинуться с места. Снова эта липкая чёрная субстанция окутала его всего.

Зеленый луч вырвался из палочки даже без слов. Одного желания хватило, чтобы вызвать смертельное заклятие. Когда он попал в Мию, ноги её подкосились, и она упала к тем, кого только что сама и убила.

— НЕТ!

Кастор снова видел тела оборотней, а рядом с ними знакомые белоснежные волосы. Сердце его остановилось, и он снова попытался кинуться к «сестре», но чёрная жижа поглотила его, а потом выплюнула на пол уже в другом месте.

Кастор Блэк оказался в доме на Гриммо 12, в кабинете Гарри Поттера.

— Нет, я не хочу это видеть, НЕТ!

Кастор метался по кровати и кричал, он никак не мог проснуться. Он уже знал, что это за место и что сейчас произойдёт, но от этого становилось только хуже. Вальбурга и Регулус колотили в двери и пытались открыть её, но у них ничего не получалось, а Мия хотела проникнуть в комнату через окно. Кричер и Парсмеи пытались взломать защиту спальни, но ничего не помогало: сама Магия запечатала вход в комнату. Она не хотела, чтобы кто-то помешал ей делать ее работу — он должен был вскоре все понять сам.

— Поттер… — протянул Драко. — Неужели ты не согласишься покинуть своё нагретое местечко, чтобы выйти, наконец, погулять? Старик, тебе уже драклова туча лет, может, хватит зубрить?

— Блэк… — не менее ядовито ответил Поттер-Певерелл. — Думаешь отвлечь меня от экзамена? Ну уж нет! Через неделю у меня Гербология, и я уже сравняюсь с тобой! Иди в банк сам. И да, передавай Хигсу привет, — отмахнулся он.

— НЕТ, не уходи! Чёртов Поттер, иди с ним! — кричал Кастор. Он снова ничего не мог сделать. Купол в несколько метров отделял его от самого себя и от того, кого он сегодня потеряет.

— Вот уж язва! — сказал Драко и аппарировал в Косую Аллею.

Кастор с минуту простоял около самого себя, обзывая при этом «идиота Поттера» на чём свет стоит, а потом снова провалился в темноту.

Вынырнул он на пустыре в Лютном.

— Вулнера Санентур! — Поттер-Певерелл выкрикивал заклинания одно за другим и водил палочкой по порезам Блэка. Тот уже практически не стонал, а тихонечко, практически не дыша, лежал в невероятно огромной луже крови. — Анапнео! Эпискеи! Ферула! Ренервейт!

— Идиот! Тупица! Гриффиндурок! Это ты виноват!

Кастор уже не пытался справиться с этой чёрной жижей, опутавшей его тело. Он знал, что Драко, его брат, умрёт, а он ничего не сможет сделать. Он знал, что это он виноват. Он, Гарри Поттер, самоуверенный придурок, и Джейкоб Хигс.

— Ненавижу тебя! Ненавижу! Ты должен был пойти с ним!

Кастор кричал и кричал. Он понимал, что кричит сам на себя, кричит в пустоту, но так было легче. Винить кого-то, пусть даже если этот кто-то ты сам.

В реальности тоже слёзы текли по его лицу, а сердце колотилось как бешеное, но он больше не кричал, не метался по кровати: он смирился. Боль от потери близких снова и снова возвращалась уже вторую неделю. Но родственники не знали об этом: обычно он всегда ставил заглушающую руну — она не требовала его непосредственного магического вливания, но без него долго не держалась — однако сегодня Магия не дала ему этого сделать, и он забыл…

 — Гарри, идиот, это ни к чему не приведёт, ты же артефактор, знаешь, что повреждения от некоторых из них невозможно вылечить, — Драко умирал, каждое слово давалось ему невероятно тяжело. — Поттер, стань Блэком, не расстраивай тётушку, — он усмехнулся, — она не переживёт потерю ещё одного главы рода.

— Нет, Драко, НЕТ! — слезы катились по лицам мальчишки и старика, Кастора и Гарольда, Блэка и Поттера. Уже две недели это были два совершенно разных человека, причём первый ещё только начинал жить, а второй так и не появится больше никогда. Но оба сейчас рыдали над телом друга, брата, части своей души. — Вулнера Санентур! Эпискеи! — Но было уже поздно: глаза остекленели, а душа покинула бренное тело лорда Блэка.

Как только это произошло, Кастор очнулся, леди Вальбурга и Регулус ввалились в комнату через двери, а Мия влетела в окно и упала на Регулуса, чуть не оглушив того метлой.

— Кастор, что произошло? Почему ты так кричал? — взволнованно интересовался его брат, пока матушка и Мия проводили всестороннюю диагностику.

«Sanguinis clamo»⁽¹⁾, — только и сказал Блэк, причём так, чтобы слышать его могла только Вальбурга.

Едва услышав эту фразу, леди Блэк отшатнулась и выронила палочку, не успев даже закончить диагностику. Из-за того, что все взоры были направлены на мальчика, этого никто не заметил.

«Зачем? Кто посмел провести? Как ты вообще решился на этот жуткий ритуал?» — гневно «кричала» Вальбурга в голове у Кастора.

«Чтобы чувствовать каждого своего родственника вплоть до третьего колена и вовремя прийти на помощь. Проведёте его вы, завтра. Решился я, потому что уже две недели каждую ночь вижу смерти родных и, знаете, больше не хочу!» — теперь уже кричал Кастор. —  «Вы, как маг крови, сможете провести этот ритуал, а если откажетесь, я найду нелегального мага, но он может или напортачить, или добавить себя в защитный контур, так что решайтесь.»

«Вы не оставляете мне выбора, мистер Поттер!»  — сквозь зубы сказала она.

«Я Блэк, леди Вальбурга, и пекусь о здоровье Блэков, так как Поттеров, кроме меня, не осталось! И, говоря честно, если бы мой отец или дед провели такой ритуал, то я был бы воспитан живыми родителями и мог бы видеть бабушку с дедушкой! Или Регулус с Орионом были бы живы, и в моём времени вы бы не умерли от тоски и магического истощения, пытаясь спасти сначала одного сына, а потом и другого! Поэтому сейчас я хочу лишь одного — знать, если с моими родными будет что-то не так, и успеть пресечь непоправимое до того, как это произойдёт».

Спорить с Блэком в таком состоянии не стоило — в его глазах уже был виден бушующий внутри него смертельный огонь, способный разрушить здесь все до основания — так что леди Вальбурга выдохнула и решилась-таки на этот ритуал, несмотря на то, что Кастору только исполнилось семь лет.

Сам ритуал прошёл прекрасно, и уже к ноябрю Блэк полностью почувствовал связь с каждым своим родственником.

Нарцисса и Драко почти всегда чувствовались в мэноре, Люциус — а он, как крёстный, тоже теперь чувствовался как родственник, хотя в нем не было ни капли крови Блэков, Поттеров или Певереллов — находился чаще всего в министерстве или дома, Вальбурга, Регулус и Мия, которая уже два года как Шафик-Блэк, почти всегда были дома, Андромеда и Нимфадора, помирить которых с Вальбургой Кастор пока не успел, были в Хогвартсе, причём нахождение там второй логично, ведь она училась, но вот что там делала Меда — непонятно.

Дурсли вообще не ощущались, так как эта защита была рассчитана магами для магов; максимум, для сквибов. Петунья же, так уж вышло, что несмотря на то, что родители ее были сквибами, а сестра — волшебницей, уродилась именно маглой. Ещё шли чахлые связи со стороны Северного моря, оттуда, где находится Азкабан. Это странно, ведь это место было специально зачаровано, чтобы никакие чары не проходили, оттого Вальбурга и заработала истощение, что пыталась передать силы в Азкабан. К счастью, опробовать эти чары пока не пришлось, и как они отреагируют на появление опасности для рода — непонятно.

1) Sanguinis clamo — Зов крови

Вернуться к тексту