You Are Not On Your Own (джен)

— Эй, Нора! — Рэм окликнул ее сзади.

Он вышел из машины и протянул ей руку. Нора ответила на рукопожатие с улыбкой, хотя все еще терялась, когда дружелюбие и энергичность Рэма обращались в ее адрес. Он сжал ее руку и потянул на себя, как обычно прощались и приветствовали друг друга мальчишки, затем хлопнул по плечу.

— Удачи тебе со вторым днем, — сказал он с усмешкой.

— О, спасибо, — Нора смущенно кивнула, хлопнув его по плечу в ответ. — И тебе тоже.

— Рэм, милый… — Марта вздохнула. — Пожалуйста, не досаждай Норе, я же просила тебя.

— Все в порядке, тетя.

Нора подошла к водительскому сидению, еще раз оглядывая бледную Марту, у которой от изнеможения глубже засели морщины.

— Сегодня можете не забирать меня. Я же вчера на автобусе нормально добралась. Вы только… не переживайте из-за меня. Позаботьтесь сегодня о себе, — Нора быстро чмокнула Марту в щеку, что было для нее просто подвигом, и тут же ощутила на губах пудру.

Очень много макияжа. Марта сегодня обильно накрасилась. Прямо таки фанатично. А вот ее сын выспался, потому что ночевал не дома, а в своем тайном месте (что не сильно расстроило его мать). Так бы он рассказал, что творилось дома, если бы знал. У Норы просто челюсти сжимались от одной мысли о том, что мог там наговорить и натворить муж Марты.

— Беги на уроки, — женщина улыбнулась ей. — А то мы, наверное, тебя позорим перед сверстниками.

Нора краем глаза взглянула назад. На парковке было немного учеников — все сонные. Тихая болтовня была слышна отсюда. Кто-то курил, а кто-то просто встречал друзей. Прохладное октябрьское утро не нравилось никому. И, тем не менее, все стояли, не двигаясь с мест, поглядывая на нее. Особый их интерес вызывал Рэм, который своими криками наверняка разбудил парочку спящих на ходу ребят. Нора повернулась обратно к Марте, возвращая на губы улыбку.

— Не понимаю, чем вы можете меня позорить? — усмехнулась девушка.

О, она понимала. Хотя бы примерно представляла.

Сначала ЭС-ки проявляют к ней внимание, другие ученики выказывают явный интерес, а потом ее в школу подвозит на старом «Жуке» Марта Даннсток (в прошлом, «Дамптрак») со своим сыном-подростком, с которым она, Нора, так хорошо общается, хотя он младше ее года на три, слишком шумный, неказистый, да еще и мальчишка, к тому же.

Компромата на тридцать три обидных прозвища.

Но, если бы это помогло избавиться от внимания недо-Хэзерс, она была только за.

Уроки, в целом, шли неплохо, как и вчера. В принципе, как всегда. Нора не любила школу только за то, что приходится иметь дело с обществом пока еще неуравновешенных детишек и предвзятыми учителями. Если в старой школе она сумела свыкнуться с этим за два года, ведь там и люди были знакомы со средней школы, и обстановка была разведана, то тут… Невозможно было предугадать, что подкинет Шервуд. Все, что было у Норы — мамин дневник, на записях из которых оставалось строить невеселые предположения.

Сегодня Нора не стала прятаться от людей за обедом, потому что она была слишком голодна для всяких пряток. Она просто решила занять самый дальний столик, который был виден отсюда, из очереди на раздаче. Девушка как раз уже расплачивалась за скудный обед, когда перед ней возник юноша на голову выше ее, носящий спортивный бомбер. Нора успела приметить игроков Вестербурга в этих кофтах, когда вчера сидела на трибуне стадиона.

— Ты Элеонор Сойер? — сразу спросил он весьма торопливым тоном.

— Нора, — со вздохом поправила она. — Просто Нора. А тебя я не знаю, уж извини. Можно мне пройти?

— Ты торопишься? Потому что другие, видимо, не против, — юноша с усмешкой кивком указал назад. — Правда же, ребята?

Пара мальчишек из компьютерного клуба и сонная девочка с розовыми прядями отвели взгляд, все, как один. Нора нахмурилась, понимая, что столкнулась с очередным «орлом» школы.

— Мне с подносом стоять неудобно, — буркнула девушка. — Руки дрожат. Того и гляди, пролью на тебя молоко.

Парень довольно засмеялся, а потом сдвинулся в сторону, давая ей пройти.

— Ты остра на язык, это круто, — сказал он. — Не злись, я только хотел позвать тебя за наш столик.

— Я даже не знаю твоего имени, — отозвалась Нора, идя прямо к дальнему столу.

Ни разу не оглянувшись, она села спиной ко всей столовой, распечатывая трубочку для пачки молока. Позади послышался суетливый шум, приглушенная торопливая болтовня, потом шепот со всех сторон. Норе осталось только раздраженно вздохнуть, когда этот наглец с рыже-каштановой коротко стриженной шевелюрой уселся напротив так резко, что все предметы на его подносе подскочили при резком хлопке об стол.

Самоуверенных людей Нора не очень любила, но больше них она не могла терпеть еще и назойливых придурков.

— Меня зовут Айзек, — сказал он, ухмыльнувшись. — Приятно познакомиться.

— Я бы могла сказать то же самое, если бы ты вел себя повежливее. Не знаю, кто ты в команде…

— Нападающий, — откликнулся юноша.

— Стоило догадаться, — Нора зачерпнула свое пюре ложкой. — У нас совпадают какие-то уроки?

— Нет, — покачал головой парень. — Просто хотел познакомиться с новенькой.

— Нам учиться в одной школе месяцев семь от силы, Айзек, — вздохнула Нора. — Уверяю тебя, во мне нет ничего такого, что могло бы тебя заинтересовать. Я даже ни в какие кружки и организации не желаю записываться.

— И, тем не менее, в тебе что-то есть, об этом все говорят, — он разом съел чуть ли не половину салата и, даже не до конца прожевав, заговорил снова: — Кстати, мои соболезнования. По поводу той аварии.

— Не надо.

Пластиковая вилка чуть не сломалась в ее руке. Нора щелкнула челюстями, вскинув на него горящий взгляд, но почти сразу смягчилась. Даже не все учителя выразили свое сочувствие, не говоря уже о ЭС-ках, которые так жаждали общения с ней, но позабыли о банальной вежливости. Айзек не позабыл, и это сделало его чуть выше в глазах девушки. Все-таки, он имел понятие о хоть каких-то приличиях.

— Просто наши семьи были знакомы, — парень указал на нее и себя вилкой. — Моя мачеху зовут Хэзер Дьюк, а моего отца Джил МакКензи.

Нора уставилась на него, чуть не подавившись молоком.

— Видимо, ты о нас слышала, — Айзек улыбнулся, своеобразно расценив такую реакцию. — Что поделать, Шервуд — город маленький. Здесь все обо всех всё знают, все друг с другом общаются и почти что родственниками друг другу приходятся. Так что я о тебе кое-что знал еще задолго до того, как мы познакомились.

— Обо мне никто не знал, — пробормотала Нора.

— Ладно, я имел в виду твою мать, — он доел свой обед практически за пару минут, в один заход осушил пачку молока. — Мачеха ее очень хорошо знала. Теперь я знаю тебя, и, видимо, правы учителя, что ты с матерью похожа.

— Ты не знаешь ни меня, ни мою мать. И Хэзер тоже ее не знала, — Нора резко поднялась.

Она вспомнила те рваные расплывчатые записи в дневнике о том, как ее маму оклеветали Келли, Суинни и Дьюк, как мама с ужасом писала, что вся школа слетелась на нее, словно падальщики на дичь. И вот теперь Хэзер имела дерзость вспомнить ее маму, посмела вообще заговорить о ней, да еще и убедить пасынка, что она ее хорошо знает.

— Потише! — раздался сзади голос. — Так можно и убить ненароком. Что за шум?

Эммелин ухмыльнулась, появившись у нее из-за спины. Тут же справа села Элена, а Эдит заняла место со стороны Айзека.

— Почему я не удивлена, МакКензи? Ты даже новичка умудрился выбесить за пять минут знакомства, — она с презрением посмотрела на него. — Почему бы тебе не вернуться к своим друзьям? По-моему, они без тебя чуть ли не плачут.

— Должен же я был встретить новенькую, как подобает, — Айзек встретил язвительный взгляд Эдит и закатил глаза. — Ладно, Стрип, я уйду. Дай мне только извиниться. Прости, Нора, если я тебя обидел. Чтобы сгладить наши недомолвки, приглашаю тебя на вечеринку в мой дом в эту пятницу. Будет классно, ты не пожалеешь.

— Я подумаю, — буркнула она.

— Ну да, куча времени до пятницы, — парень усмехнулся. — Ладно, до встречи.

Куча времени, ага. Сегодня была среда. Нора едва проводила взглядом Айзека, а потом так и не села на свое место.

— Спасибо, что помогли мне, девчонки, но мне сейчас нужно отойти…

— Спасибо на хлеб не намажешь, Сойер, — усмехнулась Эмили. — Ты так бегаешь от нас, словно мы кусаемся.

Да если бы только кусались.

— Я просто не люблю разговаривать, — выдохнула она. — То есть, вообще. Ни с кем.

— Мы заметили, — Элена откусила кусочек от ломтика хлеба.

— Особенно с Даннстоками, — подала голос Эдит. — Они друзья вашей семьи, ага?

— Друзья семьи, — подтвердила Нора. — И мои друзья тоже.

— Удивительно, что вы сошлись характерами, — Эдит вскинула брови.

— Ставлю сотню, что вы с ними лично не знакомы, — Нора поджала губы. — И о характере их понятия не имеете.

— Сегодня ты уже… бодрее, что ли, — приметила Эмили, едва нахмурившись. — И увереннее.

— Обвыклась немного, — Нора кивнула ей, прежде чем снова обратиться ко всем. — Еще раз спасибо. И до встречи.

— До скорой, — послышался смешок Эдит.

Черт дернул ее за язык.

Вообще-то, не стоило ей так набрасываться на людей, особенно таких важных, но на осторожность стало как-то плевать, стоило им вспомнить ее маму.

Звонок с конца занятий был усладой для ее ушей. Нора вышла из школы одной из первых, шла быстро, так что успела как раз к приезду автобуса к остановке.

Дом встретил все той же пустотой и успевшей осесть пылью. Девушка поздновато поняла, что плохо поела в школе, так что ей пришлось готовить себе нормальный обед. Интересно, как скоро она смогла бы спокойно поесть в школьной столовой? Может быть, стоило брать еду с собой из дома, как в начальной школе, и есть в каком-нибудь туалете или бойлерной?

Нора приготовила макарон на одну порцию, и как раз терла в них твердый сыр. Ради одной чашки детского обеда пришлось побегать между кухонными ящиками и вспомнить, куда она запихнула терку.

Девушка только села за стол, как вдруг в ее входную дверь постучались так резко и так сильно, что она выронила вилку из рук.

— Кто там? — спросила Нора, уже напрягшись всем телом.

— Нора, я! — раздался в ответ крик вперемешку с тяжелым дыханием. — Открой, пожалуйста!

Девушка тут же распахнула дверь, и Рэм ввалился внутрь, весь красный и дрожащий, вместе с осенним ветром и запахом жухлой листвы.

— Нора, я… Я не знаю, что делать, я… Мой отец…

— Подожди, сядь, — девушка подтолкнула его в сторону дивана, но юноша крепко вцепился ее в руки, обливаясь потом.

— Нет, не могу! Я не могу сидеть! Надо что-то делать!

— Объясни мне, — спокойно попросила она. — С самого начала.

— Я после школы пошел в свое тайное место, в лесной дом, но он был разбит, весь разбит… — такая боль отразилась на лице юноши. Его губы скривились, брови нахмурились, а глаза чуть не наполнились слезами. Он же был взрослым юношей, значит это убежище было ему очень дорого, раз его уничтожение так разбило ему сердце. — И все вещи вымокли, и доски сломались, никак не починить. Это мой отец, только он мог так поступить. Наверное, мама проговорилась ему, где мой шалаш, и он искал меня там, а потом разбил его, чтобы я…

Рэм стиснул кулаки, Нора охнула от боли, так что парень быстро очнулся и отпустил ее, но ярость, исказившая его черты, не исчезла.

— Значит, твой отец разрушил твое убежище, и поэтому ты прибежал ко мне? — растерянно спросила она.

— Нет, я побежал домой, я думал, что убью его за все это, за то, что он делал раньше и за мой шалаш! — воскликнул Рэм. — Но дома была мама. Они опять ругались, и тут я вскочил и толкнул его очень сильно, он перевернул стол, а потом бросился на меня. Мама отвлекла его, он ее ударил, и я хотел побежать за полицией, но она мне запретила, и больше мне некуда идти, и я не знаю, что делать!..

Нора ахнула, едва услышав про то, что Марту ударили. Она тут же сжала руки Рэма в ответ и сделала шаг вперед.

— Рэм, мы должны идти. Пошли, покажешь мне дорогу. Надо же забрать Марту оттуда…

— Нора, у отца есть пистолет. Без лицензии, — юноша тяжело вздохнул. — И мы это скрывали. Он сказал нам, что нас тоже посадят…

— Вас не посадят! — выпалила Нора. — Он вас запугивал, суд учитывает это обстоятельство! Черт побери! Рэм, ты мать хочешь потерять? Хочешь на похоронах стоять, как я? Хочешь попасть в приют и жить с этим до конца жизни?

Он уставился на нее в ужасе, а потом шагнул к двери.

— Тогда я пойду домой, я должен его остановить, забрать маму, — сказал он. — А потом разобраться с ним раз и навсегда!

— Ты один не справишься с ним! — Нора вышла на порог следом.

— И мне дальше бегать? Я должен позволить ему убить маму? Полиция в этом городе никогда не помогала! Даже когда мама была в моем возрасте, им было плевать, и сейчас им плевать тоже! Я иду домой! — он побежал по тротуару.

— Рэм! — крикнула девушка ему вслед, но он, довольно быстро двигаясь для своего неспортивного телосложения, все больше прибавлял скорости. — Ах, дьявол!

Захлопнув за собой дверь, Нора побежала за ним следом. Кем была бы она, отпустив его обратно к смертельной опасности одного?

Она давненько не бегала, так что порядком запыхалась, прежде чем догнала Рэма. Легкие горели и голова закружилась, но на это мигом стало плевать, когда она по шуму нашла тот самый дом на соседней улице, куда они добежали уже вместе, поравнявшись друг с другом.

— Ты знаешь, где у него пистолет лежит? — спросила девушка, дернув юношу за рукав.

— В гараже, кажется. Я не искал его, — парень покачал головой.

Нора огляделась в поисках чего-нибудь полезного, прежде чем зайти в дом. Она заметила, что на веранде стоит пыльный плетеный столик, рядом с которым стояло мусорное ведро, корзина для грязного белья и метла для дорожек и порога. Черенок был толстый, уже старый. Девушка поднялась по ступенькам, хватаясь за метлу.

— Я его отвлеку, а ты идешь за матерью. И не спорь! Он пьяный, ага?

— Да, — кивнул ей Рэм.

— Значит, он ничего мне не сделает. Не успеет. Я бегаю быстро и бью без промаха. В крокет играл когда-нибудь?

— Нет.

— Ну, сейчас увидишь, как играют, — Нора сделала замах. — Забегаешь, идешь за матерью и уводишь ее ко мне домой, понял?

Послышался женский крик, который заставил их обоих потерять дар речи. Рэм забежал в дом, Нора бросилась за ним.

Они побежали наверх по узкой лестнице, и столкнулись в тесном коридоре, оказавшись очень близко к крику, который отражался от стен. Мужчина ростом под два метра с жилистыми руками и крепкими ногами колотил в дверь изо всех сил. Вмятин уже было столько, что не сосчитать.

— Открывай, жирная ты тварь! — крикнул он.

Марта за дверью прокричала в ответ что-то вроде «Нет», это вызвало животный рык у этого мудака, который провел сухой ладонью по голове с бледным ежиком волос, а потом выставил в дверь пистолет.

— Отойди от двери, иначе я пристрелю тебя! — прокричал он, выставив вперед руку.

Нора, наконец, увидела пушку в его руке, и у нее подкосились ноги. Затем она заметила, что в замочной скважине уже есть пробоина, значит, Марта держала дверь на себе.

Она зарыдала по ту сторону двери.

— Отстань от нее! — крикнул Рэм.

Идиот, подумала Нора, положив руку ему на грудь, когда этот мужчина повернулся к ним лицом. Они, сын и отец, совершенно не были похожи, так что девушка и не думала в этот момент об этом преступнике, как об отце Рэма. У того был дикий взгляд и тяжелое дыхание, он смотрел на них, не мигая, с просто поражающей ненавистью. Потом он пошатнулся, споткнувшись о складку ковра, и врезался в стену. О, он был сильно пьян. Даже очень. Теперь девушка поняла, что за кислый запах стоит в этом коридоре, мешая ей дышать.

— Ты! — заплетаясь языком, мужчина вскинул пистолет в их сторону.

— Назад! — Нора толкнула Рэма к лестнице и неловко шагнула туда же, умудряясь еще и не споткнуться о швабру. — Рэм, прячься!

— Нет!

— Да! — крикнула она ему. — Я его выведу отсюда, тогда придешь за матерью!

Парень едва успел прислониться спиной к стене под лестницей, когда его отец, громко топая, появился на верхней ступеньке.

— Эй!.. — выдохнула Нора, тут же лишившись дара речи. Она хотела крикнуть ему что-нибудь, чтобы он спустился быстрее, но слова застряли в глотке. — Ты…

— Ты, соплячка! — зарычал он, удивительно легко преодолевая ступеньки.

Ну, очевидно, он понимал, кто она такая. А, может, и не понимал, вот только от кары это ее не уберегло бы. Нора бросилась на задний двор, убегая через кухонную дверь. Она притаилась за дверью, замахнувшись шваброй и глубоко втянув воздух, лишь бы не выдохнуть и не разреветься тут от страха.

Муж Марты толкнул дверь, выходя наружу, и тут же девушка ударила с размахом, прикрыв глаза. Она услышала треск и грохот. Для начала, сломалась швабра, от которой в руках девушки остался лишь метр черенка. Это был треск. Грохотом был звук падающего грузного тела.

— Сука! — мужчина сжал пистолет в руке, но тут Нора пнула его по запястью, чуть не упав на мужика сверху.

Пушка отлетела в сторону, прокатившись по ступенькам веранды, пьяница взвыл, схватившись за руку. Нора ударила его палкой по плечу, потом приложила и по голове. Муж Марты заметно присмирел, издав уже затихающий стон, а не крик.

У девушки кровь в жилах похолодела. Она шагнула назад и, споткнувшись начала падать, но даже не заметила удара об землю. Не отрывая глаз от мужчины, она не могла дышать.

Она его убила. Господи. Она убила человека. Как тогда.

Но, когда он застонал уже громче, начиная шевелиться, Нора быстро поднялась на ноги, опасливо вытягивая перед собой палку.

— Сука мелкая… — поробормотал мужчина, приложил руку к огромной шишке. — И та слониха и этим выблядком…

Секунду назад Нора боялась, что убила его, а теперь пожалела, что не приложила сильнее.

— Посмей только их тронуть еще раз! — крикнула она. — Полиции тебя сдам, мудак! Я законы знаю, понял меня?

— Да кто ты?! — протянул он, поднимая на нее мутный взгляд. — А, ты мелкая, у которой мать шала…

— Закрой пасть! — Нора подбежала к нему, ударяя по лицу, но, на счастье, мужик успел кое-как прикрыться руками.

Она ударила раза четыре, пока не закончился воздух в легких. Потом перевела дыхание и ударила еще раз, так сильно, как только могла.

— Тронешь Марту или Рэма, я из тебя не просто все дерьмо выбью, я тебя убью нахрен! — прошипела она. — И никто тебя, ничтожества, искать не станет!

Руки у пьяницы уже посинели и побагровели — так много синяков и кровоподтеков на них было. Над ухом она ему рассекла кожу, выступила кровь. Нос тоже разбила.

Он плюнул кровью ей на ботинки, попытался схватить за щиколотку, но она ударила по предплечью дурацкой палкой, а потом приложила по ребрам, в качестве добавки.

Где-то там, с другой стороны дома, хлопнула выходная дверь, послышались женские всхлипы и топот.

— Ты меня услышал, мразь.

Нора огляделась и подобрала пистолет, чтобы мужик не выстрелил им в спины. Девушка едва ли могла держать оружие в руках, но должна была закопать его или утопить где-нибудь. В другой руке все еще был зажат обломок швабры, пальцы просто отказывались разжаться, будто приросли к дереву.

Нора догнала Даннстоков, потом оглянулась на их дом. Все было тихо. Никто за ними не вышел.

— Нора, зачем же ты… — по щекам у Марты текли слезы.

Пудра давно стерлась, тушь потекла. На шее у нее был большой свежий синяк. Девушка сердито стиснула челюсти.

— Не смей даже! — рыкнула она в сторону тети.

Та в ужасе посмотрела на нее, как и Рэм, прежде чем снова пойти дальше. Юноша поддерживал свою мать, потому что та едва хромала и двигалась, как на ватных ногах. Лишь спустя три минуты они добрались до дома девушки.

Вместе с Рэмом посадив Марту на диван, Нора тут же выпрямилась. Она быстро забежала наверх, на мансарду, бросила там палку и пистолет, потом нашла аптечку и спустилась вниз.

— Ты все еще хочешь пойти в полицию? — спросил ее Рэм, бледный от страха. Он так дрожал, так робко смотрел на нее.

Нора и не поняла, что он теперь напуган не из-за отца, а из-за нее — такой взвинченной и серьезной, едва потрепанной и до смерти злой.

— Нет, — буркнула она неохотно, подавая ему перекись.

И ему хватило этого ответа, так что юноша поспешил вернуться в гостиную к матери.

Нора же сжала столешницу кухонного стола и вздохнула. Какая уж теперь полиция? Она избила человека, намеренно украла у него незарегистрированное оружие. Могли ли ее засадить в тюрьму? Ей не совсем давались законы, как бы она не хвасталась этим тому придурку. Оставалось надеяться, что он не станет приходить ради мести. И еще оставалось надеяться, что Джей Ди, когда узнает об этом инциденте, отреагирует правильно и не станет никого убивать или избивать.

Девушка сбегала в комнату, переоделась, а потом спустилась к тете Марте, уже немного остывшая. Тогда тетя и воспользовалась ее умеренным нравом.

— Нора, Рэм все рассказал мне. Спасибо тебе большое, но тебе не стоило так соваться туда…

— Не хочу ничего слышать, — отчеканила девушка. — Я одну мать потеряла. Может быть, мы потеряем тетю Хэзер очень скоро. Не хватало еще и тебя потерять. Как бы жил Рэм, ты можешь подумать?

Юноша, сидящий на кухне и ужинающий остывшими макаронами, поднял на них стыдливый взгляд.

— Так что ни слова мне не говори. И с Джей Ди я тоже сама разберусь.

Когда они все отошли до конца от этого пережитого ужаса, тетя Марта совсем расклеилась. Нора помогла Рэму отвести ее наверх, в свою комнату, парню отдала диван в гостиной, а сама собиралась уйти на мансарду, когда в гостиной послышался писк телефона.

Девушка подобрала мобильный аппарат Марты. Она подумала, что это ее муж очухался и начал писать ей, что бы там ни было, в любом случае Нора хотела отключить телефон вовсе, чтобы до утра не тревожить тетю.

Она уже скривилась, увидев на экране строку с текстом сообщения, но тут же растерялась, потому что это был не муж Марты.

ДД:

Я тебе пишу уже второй раз.

Что там с Норой?

Значит, он про нее не забывал все это время.

Нора даже не знала, что чувствует, узнав это.

Какая-то горькая радость затеплилась в груди, но быстро исчезла. Усталость была сильнее.

Оставив телефон на этом самом месте, девушка поднялась на мансарду и растеклась в мягком старом кресле, где готова была спать хоть целый год, если это понадобится Марте и Рэму.