Две стороны одной туи (джен)

Битва в лесу меня насторожила, но, почувствовав знакомую чакру, я решила рискнуть. Через несколько секунд после обнаружения знакомых в тумане я засекла еще двенадцать человек. Видимо, это были преследователи. Я скрыла свою чакру и начала подбираться ближе. На рефлексах я попытала подчинить себе окружающий туман. Так получила небольшой запас распечатанной воды. Вообще стихия воды в этом отношении сильно отличается от других. Перехватить огонь, ветер или, не приведи Рикудо, молнию — из ряда фантастики. С землей сложнее, но одно сказать можно точно: летящий в тебя каменный пик свернуть с пути можно только другим пиком. А вода гораздо легче меняет хозяина, особенно когда она в форме тумана. Была у меня мысль создать что-то вроде техники водяного перехвата. И даже заготовки для неё имелись. Не хватало одного. Практики. К сожалению, в казематах Орочимару если и были мастера моей стихии, то с ними я была не знакома. Так что пока эта техника была лишь в теории.

Но вернемся в страшный туманный лес, под завязку набитый шиноби. Через несколько минут бега я заметила впереди два силуэта. Сомнений, кто это, уже не было никаких. И они тоже уловили мое присутствие, но не узнали меня. Я перешла на шаг и осторожно, не делая резких движений, вышла из-за массивного дерева, сложив руки на груди. В среде шиноби это было что-то вроде жеста мирных намерений, наверное, потому, что атаковать из такой позы могли только люди вроде Гаары. Мой жест заметили и немного разогнали туман, но боевой готовности не утратили.

Я жадно начала их разглядывать. Забуза и Хаку. Первые серьезные враги седьмой команды. И мне часто было интересно, выжили ли они в том пожаре, что устроили три зеленых генина. На той миссии с гадом Гато мы лишились «девственности». Первое убийство. Оно заставило нас кое-что пересмотреть в жизни и научило лучше понимать свою силу.

С тех пор, почти год спустя, беглецы из тумана не очень изменились. Разве что Момочи теперь не щеголял голым торсом, а носил что-то вроде водолазки. А Хаку просто сменил гардероб с сизых полосок на простое черное — или просто темное, ночью не особо видно — кимоно.

— Привет, как жизнь? — спросила я. И тут же отвесила себе подзатыльник, начало как будто Наруто писал.

— Ты кто? — поинтересовался Хаку. Одновременно с этим я ощутила что-то странное сзади. Стихийный клон.

— Ты меня не помнишь? — для проформы спросила я. — Мы пересекались около года назад в Стране Волн. Вас еще нанял местный мафиози.

— Детишки копирующего ниндзя, — хмыкнул Забуза. — И что тебе нужно?

— Да я просто мимо проходила, — пожала я плечами. В этот момент я снова засекла на краю покрываемой зоны двенадцать шиноби. — И решила поздороваться. А может, и помощь предложить.

— Помощь? — нахмурился мечник. Да… генин предлагает помощь элитному джонину. Наверное, это прозвучало как издевка.

— С северо-востока движутся двенадцать шиноби и, судя по их маршруту и некоторым другим особенностям, они кого-то ищут, — сообщила я и, не удержавшись, добавила: — Ваши друзья?

— Как далеко? — резко спросил Забуза; стало сразу понятно, что не друзья их ищут.

— Где-то с километр. Так помощь нужна?

— Почему генин из Конохи предлагает нам свою помощь? — поинтересовался Момочи, голосом выделив ранг.

— Во-первых, я уже полгода как тюнин, а во вторых с Конохой теперь не связана. Помощь предлагаю, потому что мне кажется, что вы можете мне помочь в одной авантюре. И вообще мы теряем время, — наигранно вспылила я, пресекая все дальнейшие расспросы. — Я могу отвлечь несколько ойнинов, если вы поделитесь туманом.

Нукенины из Кири кивнули и приготовились к бою. Мы рассредоточились так, чтобы не терять друг друга из виду. Километр. Шиноби достаточно пяти минут для того, чтобы преодолеть это расстояние. Минуту мы потратили на болтовню. Четыре готовили местность для боя. Двенадцать противников — это три стандартные команды ниндзя. Похоже, Забуза и Хаку много крови у мизукаге выпили, раз за ними выслали такой эскорт.

В тумане появились первые фигуры, и я поняла, что нас решили взять в кольцо. Нехорошо. Для того, чтобы сформировать из тумана десяток сенбонов, не ушло и секунды, но превратить ойнинов в ёжиков не получилось. И они атаковали нас уже настоящими сенбонами. Уклониться от них было сложно. Впервые за последние полгода мне пришлось не на тренировке двигаться на пределе скорости.

— В ГМО так просто не попасть! — мысленно выкрикнула я и бросилась в атаку с мечем наголо.

Я уже не раз успела убедиться, что стиль лунного клинка очень эффективен. В большинстве случаев противник даже не ожидает подлянок в виде исчезающего меча. Даже Хаято, джонин, обучивший меня этой техники, попался.

Но кирийских «АНБУ» не стоило недооценивать. Они не дали мне сблизиться и атаковали взрыв-печатями. От своей ценной тушки я раскидала их даже не до конца сформированными иглами. Небольшой обманный маневр, «солнышко» на ветке, и в маску ближайшего ойнина влетела моя нога. Он не растерялся и схватил её руками. Хватка у него была просто железная, но я и не собиралась вырываться. Правая рука отпустила ветку, выхватила кунай из ножен на ноге и отразила парочку боевых спиц от другого чистильщика. Извернувшись в воздухе с опорой на летящего в дерево врага, я всадила ему меч в живот. Сам виноват, что себе весь обзор закрыл.

— Минус один! — счастливо заметила Хиноки.

Приземлившись на лицо раненого, я перевела его из категории «в процессе» в «завершен». Перенесла вес на другую ногу, лезвием меча отразила очередные железные подарки и отпрыгнула в сторону, уклоняясь от сильной огненной техники. Краем глаза заметила нехорошие поползновения в сторону союзников; пинок, и вот ствол упал, чуть не придавив охотника. Второй контрольный. Пробежав еще по падающему бревну, вылила на него один интересный состав. Результат от него не заставил ждать, да и второй огненный шар хорошо помог. По новообразованной поляне пошел особый туман. Была небольшая вероятность, что мои противники имеют к этому газу иммунитет. Небольшая, потому что он был изобретен Сакурой на основе исследований Орочимару. И он очень хорошо помогал мне в создании гендзюцу. Когда есть возможность сэкономить силы, надо это делать.

Запустив пару сюрикенов в крайнего ойнина, я захватила его внимание. Теперь все трое и не думали искать Забузу и Хаку. Думаю, со своими они справятся. Теперь можно и поиграть в прятки. Я побежала в сторону от битвы туманников. За мной бежали, похожие на призраков в своих мешковатых плащах и масках, чистильщики. Краем глаза я увидела или даже почувствовала, как в меня полетел сенбон и едва не пронзил шею. Увернуться от него было невероятно сложно. Эти гады свои железяки метали метко быстро и сильно. И целились они в жизненно важные точки. Если бы не гендзюцу, в которое я их поймала, они бы меня всю истыкали. Поняв, что просто так меня не прикончить, меня решили зажать в клещи. А мне только это и надо. Техника земли левого противника должна была захватить меня по голову, но я каким-то шестым чувством поняла, что не стоит туда идти, и, резко оттолкнувшись от ставшей ненадежной опорой почвы, я развернулась и метнула катану в остановившегося позади врага. Меч светился бледно-синим светом и грозился отсечь чужую голову. Но ойнин увернулся от такой необычной атаки, и клинок глубоко вонзился в дерево. Я ожидала этого и уже складывала печати. Разогретая большим количеством чакры вода косой прошлась вокруг меня, срезая многолетние деревья, как бритва. Я в который раз поразилась скорости реакции ойнинов. Задело только одного с техниками земли. Ровненько так шею отрезало, пока он ловушку для меня кастовал.

— Осталось два! — продолжила подсчет внутренняя змея.

Странно, но я чувствовала нападающих, хотя сеть и говорила, что эмоций, несмотря на смерть двух товарищей, они особо не испытывали. Какие-то они покалеченные в этом смысле. Но в отсутствии эмоций как таковых чуйка стала очень четко транслировать мне намерения. Или это была не сеть? Задумываться о таких тонкостях было чревато обнаружением куная промеж глаз.

Ребята в масках решили воспользоваться моментом, пока я безоружная. А я решила испытать технику перехвата. Вода, разлитая вокруг, пришла из моей фляги. Я целыми днями тренировалась превращать чакру в воду и контролировать её. Туман же вокруг был создан Забузой, и, пока мы ждали гостей, я успела подчинить её себе. Плюс испарения галлюциногенного препарата Сакуры. Мы были на моей территории. Как только анбушник со стихией огня начал складывать печати, я каким-то образом поняла, какая именно за этим последует техника. Но и другой враг не стоял спокойно. Я моментально создала двух клонов, а сама сосредоточилась на противнике с пока еще неизвестными способностями. Экспериментировать так экспериментировать.

— Готова?

— Да, — раздался в подсознании голос Сакуры, и я ощутила в теле невероятную легкость. Сейчас мы с Сакурой пытались управлять своим телом одновременно. Это было очень трудно, но теоретически, отработав эту технику, мы могли стать невосприимчивыми к гендзюцу, использовать одновременно разные типы чакры одновременно, но сейчас все, что у нас было, это «мистическая рука». Но чтобы нормально драться, нам надо было войти в состояние боевой медитации. На это ушла пара секунд, и этого хватило, чтобы Нас ранил ойнин. Мой пропитанный чакрой меч отозвался на зов и, вылетев из дерева, вонзился врагу в правую почку. Контрольный удар лезвием чакры в сердце.

В это же время огненный дракон столкнулся с водяным и проиграл. Вода сильнее огня, да и мою технику контролировали два клона, так что она была сильнее. После того, как последнего врага накрыла волна, клоны использовали модифицированную технику водяной тюрьмы: «водяной спиральный гроб». Спасибо Гааре и Наруто за идеи, так сказать. От чистильщика остались мокрые кровавые тряпки и расколотая маска.

Выйти из боевого транса и объединения с Сакурой оказалось труднее, чем войти в него. Пришлось медитировать целую минуту. А после этого состояние было кошмарное: голова болела так, будто её молотом огрели, в глаза будто песка с галькой насыпали, живот резало неприятными ощущениями пустого резерва. В завершении всего рана на плече от странного лезвия ойнина жгла огнем. Я всерьез опасалась, что это результат яда.

— Сакура,  — обратилась я к своему внутреннему ирьёнину. Меня обматерили и выпихнули в подсознание. Я только наблюдала, как вторая личность проглотила восстанавливающие пилюли с жутким вкусом. Я про них забыла напрочь, хотя, даже если бы и помнила, использовала бы только в крайнем случае. А Вишенка ловко избавилась от лишней крови, промыла и перевязала рану.

— Без анализа противоядие не создать. Надо возвращаться к твоей рыжей. У нас чакры совсем мало, — сообщила она, собирая с поля боя всякое железо, вроде сенбонов и моего меча.

— Не забудь про Забузу и Хаку, — напомнила я о возможных товарищах.

— Будем надеяться, что они еще не ушли, — нахмурилась Вишенка и побежала к месту, где мы разделились.

В отличие от нас, мечник с лже-ойнином не сильно перемещались. И Сакура легко их нашла по кровавым и ледяным следам. Через несколько прыжков от поваленных деревьев мы увидели странную картину. На поляне с явными следами боя лежал Забуза. Его голову трепетно придерживал Хаку. Вокруг были разбросаны замороженные маски. Видимо кому-то из нападающих удалось ранить Забузу, и его подопечный впал в ярость и сделал примерно то же, что и мои клоны, только не с одним ойнином.

— Мы должны помочь ему, — заметил он Сакуру и заявил это без возможности возразить. Да и не то чтобы мы собирались. Вишенка без всяких слов подошла к ним и начала диагностику пациента.

— У меня осталось немного чакры, — сообщила она Хаку. — Но в городе неподалеку находится мой товарищ, она ирьенин. Мы должны доставить его туда.

— Я могу тебе верить? — то ли спросил, то ли просто сказал тот, заглядывая Сакуре в глаза.

— Смотря, что тебе нужно и к кому из нас ты обращаешься, — произнесла она. Общение с Хинокимару не прошло для неё даром. Хаку ничего не ответил, лишь поднял мечника на плечи и потащил. Сакура хотела сначала предложить свою помощь, она-то девушка сильная, а Момочи мужчина не легкий, но увидев, как ловко Хаку справлялся с транспортировкой его тушки, воздержалась. Видимо, не в первый раз они в такой ситуации. До городка они добрались без приключений, каждый погруженный в свои мысли. А уже в городе быстро добрались до гостиницы и ввалились в номер, разбудив Карин.

— Какого черта тут происходит, Юки? — шипя не хуже змей Орочимару, поинтересовалась она. — Слиняла обменивать жмурика на бабки и с кем-то подралась, еще и притащила незнамо кого!

— Успокойся, биджу тебя за хвост. Лучше помоги! — зарычала Сакура и расстелила свой футон. Карин злобно на неё зыкнула, но все же помогла Хаку сгрузить Забузу и провела диагностику. В отличие от Сакуры и, тем более, меня, Узумаки была прирожденным ирьёнином. Как-то я подслушала разговор Кабуто и Кимимаро, он говорил, что даже без обучения рано или поздно Карин бы смогла исцелять. Так что через полчаса шаманизма к мечнику вернулся здоровый цвет лица. Я не особо лезла в дебри ирьёдзюцу и смогла только понять, что его очень серьезно приложили и у него были внутренние повреждения.

— Все, — устало откинулась на спину Карин, не сдвигаясь с места. Её волосы были мокрыми, и пальцы на руках слегка подрагивали.

— Ты вылечила его? — уточнил Хаку.

— Аж два раза, — съязвила Узумаки. — Просто вывела из кризисного состояния. Но он вряд ли очнется. Для этого нужно, чтобы над ним поработал профи, вроде сенсея.

— Прид… — Сакура хотела что-то сказать, но потеряла сознание, и я не могла больше наблюдать. Пробиться наружу тоже не получилось, хотелось только одного. Спать.

* * *

Очнулась я от настойчивого солнечного света. И пробуждение это было не из приятных, как будто совсем не спала. А чертовы разбудившие меня лучи хотелось придушить. Останавливало только то, что это невозможно в принципе, и общая слабость в теле. Да, вчера выдался тяжелый денек. Зато есть возможность втянуть в мою маленькую группу по интересам Забузу и Хаку. С другой стороны, соваться вместе с ними практически в Страну Воды было неосмотрительно. А отправиться в другое убежище… Потом ведь придется туда Кабуто или самого Орочимару выманивать, чтобы мечника вылечить. В общем, решить сегодня нужно многое, может, Хаку вообще не захочет с ними идти.

Звук открывающихся седзи заставил меня проснуться окончательно. Судя по шагам, это вернулась Карин. С трудом, но я смогла сесть и оглядеться. Я спала на футоне Узумаки, а на моем лежал обезоруженный Забуза. Меч его лежал у стеночки, видимо, чтобы не мешался. Хаку видно не было. Зато была Карин, и у неё был очень недовольный взгляд. А еще она пыталась понять, кто из двух знакомых ей личностей сейчас перед ней.

— Здравствуй, Солнышко, как спалось? — прикололась над ней я, заодно развеяв все её сомнения. Добрая и милая Узумаки решила бить с разворота ногой по морде. Пришлось применить секретный прием «лягу-ка я полежать». А потом уходить перекатом от полного нежности удара пяткой в живот.

— Ты, шизанутое порождение болотных слизней, какого акта запретной любви Шинджу творишь ты посредь биджевой ночи с проклятыми Ёми отродьями Шукаку, чтоб его папаша Орочимаровых змей заглотил? — поинтересовалась она. Кажется, это был вольный перевод особо заковыристой и нецензурной фразы Джина, мир его праху. — Да еще отравленный кунай схватила. Если бы не тот транс, ты бы этой ночью ласты склеила! Что, сожри биджу свои хвосты, случилось? Ты же говорила, что не будешь вступать в драки, — Карин немного успокоилась и села около футона, скрестив руки на груди. Не отстанет ведь, пока всю правду не выбьет.

— Ну, обмен прошел спокойно, как и основной путь, — начала я свой рассказ. — Но на обратном пути встретила старых знакомых, оказавшихся в затруднительном положении, и предложила свою помощь по мере сил в обмен на некоторые услуги.

— Это какие такие услуги? — подозрительно спросила она.

— В идеале, я хочу, чтобы они присоединились к моей миссии в Узугакуре, — ответила я. Карин задумалась.

Мы особо не поднимали тему своих семей. Я просто знала, что она сирота и что как минимум мать у неё из Узумаки. От того я чувствовала себя неловко; ведь если посмотреть со стороны, я бросила своих живых родителей на произвол судьбы. Еще когда Сакура в Конохе поднимала тему родителей при Саске и Наруто, было неприятно. Одного разговора ей хватило, чтобы эта тема стала практически табу. С Карин получалось примерно то же самое. Но идея посетить свою историческую родину ей нравилась.

— Кстати, где Хаку?

— Ты про транса? Ускакал куда-то за травами. Он помог антидот от твоего яда сделать, — сообщила Узумаки, как бы дружески хлопнув меня по больному плечу. Я силой воли сдержала мат и шипение.

— А почему ты Хаку трансом называешь? — поинтересовалась я.

— Потому что если парень переодевается в девушку, то его называют трансвеститом, — пояснила Карин с недовольной миной. Кажется, у этих двух не очень заладились взаимоотношения. — Кстати, хозяйка гостиницы знает, что у нас гости. Она дала время до вечера, либо мы платим еще за двоих, либо тихо сваливаем.

— Почему мне кажется, что изначально второго варианта не было?

В ответ она только пожала плечами.

— Надо придумать, как дотащить его, — Карин кивнула на бессознательного мечника, — до восточной базы. Тащить на своем горбу нельзя, так его состояние ухудшится.

— И три подростка, таскающие мужика, привлекут слишком много внимания, — добавила я, задумавшись. — Может, в свитке? Помнишь, Кабуто нам выдал свиток для подопытных?

— Это единственный вариант, — подумав, согласилась Узумаки. — Но сомневаюсь, что тот парень согласится доверить своего патрона свитку.

— Ну, это надо переговорить с ним, — произнесла я, уловив сетью присутствие Хаку. Вовремя он подошел, хотя, возможно, сумел как-то скрыться от меня и подслушал наш разговор. По крайней мере, я бы подслушала в такой ситуации.

Седзи распахнулись с характерным шуршанием, и в комнату вошел Хаку. Да, неудивительно, что Карин назвала его трансом. Если год назад из него получалось вполне убедительная девушка — скорее, приходилось доказывать что он парень, — то сейчас сквозило в образе что-то фальшивое. Ему, должно быть, где-то пятнадцать лет, как раз период интенсивного, но неравномерного роста. Вот и косить под девушку у него получалось хуже. Хорошо еще борода не начала расти.

— Доброе утро, Хаку, — решила поздороваться я и вылезти, наконец, из-под одеяла.

— Здравствуй, Юки, — настороженно поздоровался он.

— Я хочу с тобой поговорить, — сообщила я, скосив взгляд на Карин. Та намек поняла и скрылась в коридоре.

— И о чем?

— О будущем.

— Размытая тема для разговора, — заметил он, присаживаясь на пол рядом с Забузой.

— Пожалуй, — согласилась я. — Но разговор будет конкретный. У нас есть свиток для переноса раненых, мы можем запечатлеть туда Забузу и потом передать его учителю, чтобы он его вылечил.

— В мире шиноби не бывает все так просто.

— Да, тут есть три пункта «но», — я решила рассказать ему все, как есть. — Во-первых, наша база находится в спорных водах Воды и Молнии. Для вас опасно там появляться, хотя думаю, что больше внимания привлекал все же Забуза, со своим мечем. Во-вторых, вам придется как бы присоединиться к одной организации.

— Почему «как бы»?

— Потому что вы присоединитесь к моему отряду. Орочимару или Кабуто подчиняться необязательно, но притвориться союзником стоит, — это был самый тяжелый пункт разговора. Оба туманника были независимы и свободолюбивы, как мне казалось. И подчиняться какому-то левому змею вряд ли собирались. — В-третьих, мой отряд. Я собираю людей для организации экспедиции в Узугакуре.

— Орочимару… знакомое имя, — произнес он задумчиво.

— Да, это известная фигура в узких и не очень кругах. Суть в том, что я как бы его ученица, и у меня есть макрозадание с этим Узакагуре.

— Не думаю, что у нас есть выбор, — сказал Хаку, медленно переведя взгляд с меня на Забузу. — Вот только ходят слухи, что недавно Орочимару потрепали АНБУ Конохи. Это ложь?

— Отчасти, — хмыкнула я. — Лже-АНБУ напали на почти пустую базу. Ну, так что, Хаку, присоединишься ко мне? В Узу можно найти много чего интересного.

Он не отвечал, думал, смотрел на ровно, но слабо дышащего Забузу. Через некоторое время блуждания в своих мыслях он перевел взгляд в окно за моей спиной.

— Знаешь, меня интересует история, — с какой-то странной интонацией начал говорить Хаку. Оттенки мечтательности грусти стыда и боли переплетались в его голосе и душе. — Легенды об эпохе воюющих провинций, основание скрытых деревень. О Рикудо Сенине. И Древних, особенно о них. Считается, что когда-то они жили на землях шиноби, им служили самураи, они были чуть ли не богами. Но куда-то все исчезли, то ли во времена Рикудо Сенина, то ли до него. Кто они, что случилось — непонятно. От них осталось всего несколько городов-памятников по всему миру да множество изобретений, которые используют для гражданских. Холодильники и телевизоры, городское освещение и водоснабжение, гидроэлектростанции, без которых не работало бы ничего. Но в военных целях ничего из этого не использовалось по многим причинам: слишком легко отследить, привести в негодность, а для адаптации уйдет очень много сил и средств. Но это ведь лишь осколок народа древних, как и их алфавит, который совсем не похож на тот, что используется сейчас. Может быть, кто-то из нас чужой здесь? Меня всегда интересовало это. И быть может, в деревне Узумаки я найду ответ…