Нарушая границы (джен)

31 октября 1976 года.

Пятничным утром Джорджа разбудил звук слабого, но отчетливого жужжания. Почему-то оно напомнило ему весеннее утро в Норе. Тем не менее, это было странно, обычно пробуждение в их спальне проходило довольно шумно, даже не считая храпящего Уилкиса. Сонно поморгав, Джордж распахнул полог своей кровати и удивился.

Мальсибера, Уилкиса и Эйвери нигде не было видно, зато Розье сидел на краю кровати лицом к Снейпу, который стоял перед ним, чуть сгорбившись и как будто защищаясь. Оба были уже одеты в школьную форму. Никто из них не заметил появление Джорджа.

У Розье шевелились губы, но Джордж не услышал ни слова. Снейп повернулся, и Розье замолчал. Снейп дернул головой, что, по-видимому, должно было означать согласие, и Розье продолжил. Комната снова наполнилась жужжанием.

Снейповы антиподслушивающие чары, догадался Джордж. Он впился взглядом в Розье, стараясь разобрать их разговор. Ему удалось понять несколько слов: «…говорил тебе… ошибка… позор… доказать… на людях… шанс… проверить… сегодня вечером», — и он мысленно поставил себе задачу потренироваться с Фредом в умении читать по губам.

Снейп снова повернулся, и Джордж увидел его изжелта-бледное лицо. И в лучшие времена он выглядел так себе, а сейчас, кажется, даже белки глаз отливали нездоровой желтизной. Он хотел что-то ответить Розье и уже открыл рот, но, видимо, передумал и просто кивнул. За этот момент Джордж успел заметить, что у Снейпа сломан зуб. Джордж нахмурился, все это вызывало у него смутное беспокойство.

Почему? Снейп всегда так выглядел. Никогда не смотрел ему в глаза, правда, но в остальном он такой же, как раньше. Сальная кожа. Желтые, кривые зубы.

Хотя… разве в начале семестра у него были желтые зубы? Джордж напряг память и вспомнил, что они были белые. Кроме того, он знал, что Снейп чистит зубы два раза в день обычной зубной пастой, которой снабжают всех студентов Хогвартса. И он принимает душ каждый день, даже не по одному разу. При этом его волосы все равно выглядят жирными и грязными. Наверное, мастер зелий способен сварить себе приличный шампунь. Я-то всегда думал, что он никогда не моется, но я ошибался. Испарения от зелий тут ни при чем — Слагхорн тоже всегда возится с зельями, но его усы всегда великолепны.

Со Снейпом что-то происходило. Нечто большее, чем странные повреждения, которые появлялись на нем без причин.

Розье начал опять шевелить губами: «…перспективы…поверь…темный…кровь…не только мой...еще…»

Снейп дернул головой в очередном кивке. Он вытащил волшебную палочку, и жужжание прекратилось. Обернувшись, он, наконец, заметил Джорджа.

— Доброе утро, — дружелюбно произнес Джордж.

— Васильев, — холодно отозвался Снейп. По его голосу было заметно, что он старается быть вежливым.

— Доброе, — любезно ответил Розье, — надеюсь, ты хорошо спал?

— О да.

— Мы опоздаем на арифмантику, — резко оборвал их Снейп.

— Мы не можем этого позволить, не так ли? — вздохнул Розье.

Он плавно поднялся с кровати и направился к выходу, жестом приглашая Снейпа выйти первым. Тот хмуро взглянул из-за завесы волос, молча схватил свой старый, поношенный рюкзак и покинул комнату. Розье последовал за ним, фальшиво улыбнувшись Джорджу напоследок.

Что это было, во имя Мерлина?!

* * *

На урок Зелий Фред принес фотокамеру. Они с Джорджем долго обсуждали, как лучше ее использовать, и решили сделать столько снимков, сколько им удастся. Люди, которых они собирались фотографировать, в будущем будут мертвы, а их родные никогда уже не увидят, как они смеются с друзьями, читают книги или сидят за обедом. Фред предложил сделать хотя бы одно «учебное» фото родителей Гарри на уроке Зелий, и Джордж согласился. Дело в том, что кабинет Слагхорна был увешан фотографиями его бывших студентов, а значит, он не будет сильно протестовать против камеры в его классе. Заняться фотосъемкой на Трансфигурации они не рискнули — профессор Макгонагалл могла бы конфисковать посторонний предмет, да еще назначить им взыскание.

— Ты не против? — спросил Фред у Лили, когда она разложила учебники и тетради на их общем столе.

— Конечно, нет, — пожала плечом Лили.

— Вы же не собираетесь обсыпать конфетти весь класс, когда нажмете на кнопку? — с подозрением произнесла Элис, занимая место рядом с Лили.

— Нет, — ответил Джордж.

— Неплохая идея, вообще-то, — заметил Фред. Мысленно он уже сделал себе пометку — камера, взрывающая конфетти, — еще один товар в их магазин приколов.

— Или забрызгаете нас чернилами? — настойчиво допрашивала их Элис.

О, это еще лучше! Может быть, нам нанять ее, когда мы вернемся домой? Если, конечно, Министерство не высосет из нее весь задор к тому времени.

Джордж прижал руки к сердцу в притворном ужасе:

— Как ты могла такое предположить?!

— Хм-м, может, потому что я познакомилась с вами? — с сарказмом отозвалась Элис.

Заметив, что Лили поглядывает на камеру с гораздо меньшим энтузиазмом, Фред торопливо сказал:

— Это совершенно безопасно, обещаю.

— Да, мы не настолько глупые, чтобы шутить над старостами, — добавил Джордж.

— Не в этот раз, очевидно, — согласился Фред.

— Отлично, — фыркнула Элис, — я не собираюсь в этом участвовать. Удачи, Лили.

— О, нет, — запротестовала Лили, — после стольких усилий, ты снимешься вместе со мной.

— Ого! — прогудел голос Слагхорна прямо над ними. Фред и Джордж даже подпрыгнули, они не заметили, когда профессор вошел в класс. — Что это? Развлекаетесь на уроке, мальчики? — он погрозил близнецам пальцем.

— Э-э-э, — протянул Фред, с досадой думая, что они с Джорджем явно недооценили Слагхорна.

— Сейчас я бы должен лишить вас баллов за срыв урока, но, пожалуй, не стану наказывать своих лучших студентов. Но только один раз!

— Присоединяйтесь к нам, профессор, — вдруг предложила Лили. — Братья Васильевы сказали нам, что их камера совершенно безопасна, и это не розыгрыш.

Черт. Вот сейчас по-настоящему жалко, что мы не успели зачаровать камеру для какой-нибудь шутки.

— Как я могу отказать? — обрадовался Слагхорн. Он поместился между Лили и Элис, сияя улыбкой, и Фред нажал на кнопку.

Не совсем то, что я хотел показать Гарри, но в данном случае выбирать не приходится.

Когда Фред сделал несколько снимков, и ничего не произошло, Сириус повернулся к Джеймсу и тихо сказал с явной насмешкой:

— Знаешь, Сохатый, после всех разговоров я ожидал чего-то большего, чем просто щелчок.

Слагхорн не услышал его или просто решил не обращать внимание.

— Я надеюсь, вы сделаете для меня несколько копий, — попросил он Фреда. — У меня должны быть фото с моими лучшими студентами. Почему бы вам не принести свою камеру сегодня на нашу маленькую вечеринку? Запечатлеть событие, так сказать? — подмигнул профессор.

Ха! Кто бы мог подумать, что получить разрешение окажется так легко? А я-то боялся, что это сочтут дурным тоном на таком особенном вечере.

— Конечно, профессор, — пообещал Джордж.

— Будем рады услужить, — добавил Фред.

* * *

Вечеринку Слагхорна трудно было назвать веселой или классной, или хотя бы интересной, уныло отметил про себя Фред. Отличное место, чтобы завязать знакомства, но не слишком подходящее для шуток. Две дюжины студентов негромко разговаривали, разбившись на небольшие группы, когда пришли Фред и Джордж. Слагхорн с улыбкой поманил их к себе.

— Прошу вас, проходите! Добро пожаловать! Как я рад, что вы пришли. Вы здесь первый раз, но, наверное, уже всех знаете? Эван Розье, образцовый староста. И мисс Эванс тоже. Прекрасная ученица, она далеко пойдет. Мисс Талбот — вы уже с ней подружились. Молодой человек вместе с ней — Фрэнк Лонгботтом, он тоже староста и собирается стать аврором. Я представил их обоих моей дорогой Амелии — Главному аврору Амелии Боунс, разумеется. А это…

Приступ кашля скрыл смятение Фреда. Он уже видел этого высокого светловолосого парня в гостиной Гриффиндора, но даже не предполагал, кто это на самом деле. Глядя на него и Элис, он неожиданно понял, почему ее лицо кажется знакомым. Она похожа на Невилла Лонгботтома. Ну, вернее, это он на нее похож. Фред встретился взглядом с Джорджем, широко распахнутые глаза которого свидетельствовали о том, что он сделал такие же выводы. Но ведь Невилл рос с бабушкой? Черт, Элис, так не должно быть. Фред со злостью сморгнул подступившие слезы.

— И вы никогда не догадаетесь, кто наш сегодняшний особый гость! — не прекращал вещать Слагхорн.

— Кто же? — Фред выдавил из себя улыбку.

— Увидите! — подмигнул Слагхорн и указал пухлым пальцем куда-то вверх. — А сейчас идите и развлекайтесь. И обязательно сделайте фотографии!

Фред и Джордж отошли вглубь комнаты, а Слагхорн бросился навстречу только что вошедшей и ослепительно прекрасной Изабель Флориш.

— Еще два человека, которые должны написать письма, — прошептал Фред.

Джордж мрачно кивнул. Они видели, как Элис что-то рассказывала Френку, а тот смеялся. Фред достал фотоаппарат и сделал снимок.

Джордж отвернулся, не в силах смотреть на их счастливые лица.

— Ненавижу все это, — пробормотал он. Все бы отдал за то, чтобы найти ее живой, когда мы вернемся.

— А вот и наш виновник торжества, основатель «Забини Зоолоджикал» собственной персоной! — объявил Слагхорн, пафосно простирая руки навстречу древнему волшебнику, вошедшему в комнату шаркающей походкой. Согбенная спина делала его ниже среднего роста, а тонкие белые волосы и темная кожа не могли скрыть старческих пятен на его лице.

— Сандро Забини! — провозгласил Слагхорн.

Старик поднял слегка подрагивающие руки в приветствии.

— Гораций! — ответил он дребезжащим голосом. — И моя несравненная Изабель, — добавил он мягче, улыбаясь старосте шестикурсников.

— Сандро, — проворковала в ответ Изабель. Слагхорн взирал в изумлении на них обоих. — Мы хотели, чтобы вы первый узнали, профессор, правда, дорогой? Ведь мы встретились только благодаря вам, — с улыбкой объяснила она Слагхорну.

— Узнал? Что узнал? — вытаращил глаза Слагхорн.

— Я сделал предложение руки и сердца Изабель, и она оказала мне великую честь, приняв его, — каркнул Забини.

В комнате мгновенно воцарилась тишина. Лицо Слагхорна исказилось непроизвольным ужасом, но он сумел совладать с собой и выдавил почти убедительную улыбку:

— Мои поздравления! — он вытащил носовой платок из кармана и промокнул лоб. — Это такой сюрприз, Сандро! Поздравляю! — повторил он, повернувшись к Изабель.

Сияющая Изабель всем своим видом убеждала присутствующих, что просто очарована своим женихом. Она вела себя так естественно, но все же Фред сомневался, что кто-то из присутствующих — исключая, разве что самого старика Забини — поверил ее улыбке больше, чем гримасе Слагхорна.

— Я не осведомлен о вашем возрасте, мисс Флориш, — осторожно проговорил Слагхорн, — хотя, наверное, скоро мне придется называть вас иначе, не так ли? Собираетесь ли вы продолжить свое обучение в следующем году? Осмелюсь сказать, что Слизерин многое потеряет без нашей лучшей старосты.

— Мне исполнилось семнадцать на прошлой неделе, профессор, — ответила Флориш, — Сандро был так добр, что согласился проделать путь в Хогсмид, только для того, чтобы попросить моей руки. Он снял целое кафе, такой романтик, правда, дорогой? — она с обожанием взглянула на Забини, тот ответил ей не менее воодушевленным взором.

Фред заметил, что она опустила вопрос о том, останется ли она в Хогвартсе. Очевидно, Слагхорн тоже это заметил, потому что улыбка его поугасла.

— Ну что ж, еще раз примите мои наилучшие пожелания! Я так счастлив за вас!

После вымученных поздравлений Слагхорна в комнате опять повисла неловкая тишина. Регулус Блэк вышел первым из студентов и постарался поздравить новоявленных жениха и невесту более искренно, чем его декан. Затем и остальные гости, оправившись от минутного шока, стали подходить к Изабель и Сандро и выражать им свою радость по поводу необыкновенного события.

* * *

Оглядываясь назад, Джордж понимал, что рано или поздно это должно было произойти.

Ни один, даже самый осторожный ученик, не может избежать потери факультетских баллов. Его брат Перси — идеальный староста — и то лишался их несколько раз в году.

Филч поймал его в коридоре и лишил пяти баллов «за беготню по замку», когда он уже расстался с Фредом и держал путь в подземелья Слизерина. Уж если и терять баллы, то за что-то более веселое, подумал Джордж. И не в пятницу, за пятнадцать минут до отбоя. Когда у тебя нет ни единой возможности заработать их снова.

Черт!

Джордж всерьез задумался, а стоит ли ему возвращаться в слизеринскую спальню. Он не придет сегодня, а потом? Ему придется вернуться, иначе возникнут вопросы. А это может нарушить ход времени.

Я ненавижу этот дрянной временной порядок.

Джордж сделал глубокий вдох. Ты сможешь, сказал он сам себе. Ты храбрый гриффиндорец или трусливый слизеринец?

Снейп не выглядел трусом, когда его пытал Мальсибер.

Может, поэтому он такой психованный.

Черт!

Ну, по крайней мере, Фред ничего не знает. Он бы сошел с ума.

Черт, я сам напуган до смерти!

Джордж сменил жизнерадостный бег, ставший причиной несвоевременной потери баллов, на неторопливый шаг. Остаток пути он прошел в похоронном темпе.

Может, Розье еще не знает об этих баллах. Следующую неделю я начну с дефицита, но потом все исправлю.

Джордж вошел в спальню и наткнулся на взгляд Розье.

— А вот и он. Мы как раз объявляли результаты этой недели, Васильев. Прости, старик, кажется, удача отвернулась от тебя. В последнюю минуту, надо же.

Он покачал головой, как будто сочувствуя ему.

Джорджу захотелось его ударить. Вместо этого он постарался выровнять дыхание. Мысль о том, что ему придется встать на колени, он отбросил мгновенно. Он будет стоять лицом к лицу как настоящий гриффиндорец.

Розье наколдовал заглушающие чары и с удивлением посмотрел на Джорджа, который не собирался падать на колени.

— Хм-м-м… Хорошо. Эйвери, на этой неделе ты первый.

Эйвери злорадно ухмыльнулся и наставил свою волшебную палочку на Джорджа.

— Сектумсемпра! — заорал он.

Джордж заорал в ответ, потому что почувствовал, что его тело разрывает на части. Глубокие раны прорезали его руки и грудь, он упал на пол, теряя сознание. Сквозь пелену боли он слышал, как визжит Эйвери:

— Что это за дерьмо, Снейп? Ты не говорил, что этим можно убить!

— Вылечи его! — послышался голос Розье.

Незнакомые слова полились медленным речитативом, волна мурашек окатила Джорджа с ног до головы и отступила, а вместе с ней ушла и боль.

— Выпей это, — донесся до него тяжелый голос Снейпа. Кто-то влил ему в рот зелье. Оно было с металлическим привкусом, но Джордж проглотил его, не задумываясь. Мир вокруг прояснился, предметы и лица обрели очертания. — С ним все будет в порядке, — произнес Снейп.

— Пошел на х… — прорычал Джордж.

Мальсибер весело хлопнул Эйвери по спине:

— Хорошая работа!

У Эйвери вырвался истерический смешок, он неуклюже сполз на пол, чтобы подобрать свою волшебную палочку, и рухнул на ближайшую кровать.

— Ты в порядке, Васильев? — спросил Розье. — Мы можем перенести на завтра, если хочешь. Знаешь, ты выглядишь слегка нездоровым, — он изобразил искренность, как будто его на самом деле волновало здоровье Джорджа.

Отныне Джордж не верил ни одному слову этого подхалима. Он заставил себя подняться с пола, не обращая внимания на дрожь в каждой мышце, и превозмогая желание лечь.

— Давай закончим это сейчас, — ответил он.

— Молодец! — приподнял бровь Розье. — Значит, я следующий. Я использую что-нибудь полегче, ты не против? Только немного напугаю. Не хочу, чтобы все зашло слишком далеко. Риктумсемпра!

Джордж непроизвольно дернулся, услышав окончание заклинания. Спокойно, это всего лишь чары щекотки. Он захихикал. Потом засмеялся громче. Потом он упал на пол, на котором еще оставалась его кровь, задыхаясь от смеха. По лицу его текли слезы, а грудь уже саднило от боли.

«Почему он применил такое заклинание?» — тоненьким писком звучал вопрос в голове Джорджа, пока он пытался глотнуть воздуха между приступами смеха. Ответ нашелся сразу, как только Розье снял заклятие. Он выглядит великодушным, а я — слабым. Повержен чарами для первокурсников. Хотя звучат так же, как заклинание Эйвери. Кстати, можно его использовать против него самого. Или Снейпа, если это его очередное чертово изобретение.

По примеру Розье, Мальсибер и Уилкис выбрали заклинания, которые изучают на первом курсе. Мальсибер, презрительно ухмыляясь, ударил Джорджа ватноножным сглазом. Они считают меня слабым и применяют слабые заклятия. Не то чтобы я жаловался на обстоятельства.

Последним в очереди был Снейп. Он долго стоял, отвернувшись; без сомнения, обдумывая, каким простейшим заклятием подразнить Джорджа. Наконец, он повернулся, пряча усмешку, и внезапно Джорджа пробрала дрожь.

— Легилименс! — выкрикнул Снейп.

Двенадцатилетний Джордж нарезает флоббер-червей рядом с Фредом в кабинете Зелий. Позади них взрывается котел Ли. Мимо них проносится Снейп, на ходу уничтожая остатки опасного варева, и шипит: «Десять баллов с Гриффиндора!»

Другая сцена. Джордж надевает слизеринскую мантию и спрашивает Фреда: «Дамблдор никогда не взял бы на работу Пожирателя смерти?»

Библиотека. Близнецы и Снейп, который обещал им помочь придумать следящие чары. «Ты не хочешь быть Пожирателем», — начинает Фред. «Из-за девчонки», — заканчивает Джордж, складываясь пополам от хохота.

Вечеринка у Слагхорна закончилась. Лили Эванс прощается с Элис Талбот и желает ей спокойной ночи. Джордж чувствует, как его охватывает безысходность: этим замечательным девушкам предназначено умереть от руки Того-кого-нельзя-называть и его приспешников…

Джордж упал на пол. Он видел, как отшатнулся Снейп с побелевшим лицом, как однокурсники испуганно трясли его, поднимая и усаживая на кровать. Он не понимал, что произошло. А потом он вспомнил, что Фред объяснял ему, как Дамблдор видел его воспоминания, глядя ему в глаза.

Снейп читал мои мысли. Он знает обо мне все.